Кристофер стоял на улице и разглядывал старый дом Олсонов. Славный человек где-то там. Нужно его спасать. Кристофер прибежал в лес прямо из школы. Забрался в домик на дереве и почувствовал себя Суперменом в телефонной будке. В пункте перемен. Как только он закрыл дверь и перешел на воображаемую сторону, ему стало лучше. Жар и головную боль сменили ясность мысли и энергичность.

Но шептунья не дремала.

Присев на корточки, Кристофер стал смотреть на Эмброуза, стоящего в спальне Дэвида. Старик держал бейсбольную перчатку. Рядом стоял сам Дэвид, примериваясь, как бы положить руку ему на плечо. Но Эмброуз не знал, что его брат совсем близко.

Кристофер ступил на крыльцо. Бесшумно. Посмотрел на маленькие окошки по бокам от двери. В прихожей никого не было. Но, возможно, шептунья и впрямь его караулит. Сидит на корточках прямо за дверью. Он попытался успокоиться, напомнив себе, что при свете дня становится невидимкой, если проходит через домик на дереве. Но в кошмаре, который приснился ему в школе, она его узрела, хотя там было светло. Непонятно, как это получилось. Нужно, чтобы славный человек объяснил правила. Его надо спасти. Как можно скорее.

Еще с минуту Кристофер прислушивался. Потом быстро открыл дверь, стараясь делать это беззвучно, и точно так же затворил ее за собой. Он застыл на месте – хотел убедиться, что не привлек внимания шептуньи. В гостиной стояла тишина. Только в углу тикали большие напольные часы. С каждым «тик-так» утекали драгоценные секунды.

По гостиной Кристофер передвигался на цыпочках. Под ногами скрипели паркетины. Недолго думая он наклонился и снял кроссовки. Повесил их на шею, как шарф, и дальше пошел в одних носках. По ногам тянуло сквозняком. Было слышно, как на улице усиливается ветер. В дальнем конце подъездной дорожки виднелось несколько почтарей.

Это были дети, прыгающие через свои веревки, словно через скакалку.

Все – с зашитыми глазами.

Кристофер подошел к лестнице. Глянул вверх: не появится ли шептунья? И уже собирался подняться на второй этаж, когда услышал разговор.

– Школа прекрасная, – сказал голос.

Кристофер остановился. Голос был ему знаком.

– Отличное место, чтобы растить детей.

Там с кем-то разговаривала его мать.

Кристофер тут же прошел на кухню и увидел, что мать сидит за кухонным столиком вместе с незнакомой женщиной.

– Так вот: мы с Кларком работаем над созданием семьи, – сообщила Джилл.

– Хорошая у вас работа, не всем так везет, – пошутила мать Кристофера.

Посмеявшись, Джилл налила матери Кристофера чашку обжигающего кофе.

– Молока хотите? – предложила она.

– С удовольствием.

Джилл принесла пакет молока. Кристофер увидел изображение пропавшей девочки, Эмили Бертович. Девочка на фото сидела неподвижно. Улыбаясь щербинкой от двух выпавших зубов. Внезапно ее взгляд переместился на что-то у него за плечом. Радость на ее лице перешла в ужас. В мгновение ока девочка развернулась и побежала прочь из фотокадра.

Кристофер замер.

Посмотрел на окна кухни. На то, что в них отражалось.

Прямо у него за спиной возникла шептунья.

Она поднялась из подвала, неся зловонную собачью миску, и навострила уши. На шее у нее висел ключ на шнурке. Ждала. Прислушивалась. Кристофер затаил дыхание.

Она выжидала. Искала ушами. Через пару минут убедилась, что все в порядке. И на глазах у Кристофера швырнула собачью миску в раковину, где плескалась зловонная вода. Миска запрыгала с жутким лязгом.

– Что это было? – насторожилась мать Кристофера.

– Дом все еще оседает, – сказала Джилл.

Они продолжили разговор, не подозревая, что творится у них под носом. Шептунья устроилась рядом с Джилл, пока та насыпала сахар себе в кофе. Тронула ее за руку. Джилл тут же начала чесаться.

– Ох уж эти холода! Кожа в ужасном состоянии, – сказала она.

– Это точно. Сколько ни увлажняй.

Шептунья смотрела в упор на мать Кристофера. Начала медленно к ней приближаться. Кристофер хотел закричать: «МАМА, УХОДИ! ПРОШУ ТЕБЯ!», но понимал, что эта сцена может оказаться ловушкой. Поэтому, оставаясь на воображаемой стороне, он молча взял мать за руку. Закрыл глаза и как можно громче подумал:

У него на лбу выступила испарина. На улице усиливался ветер. Шептунья на миг подняла голову. Почуяла перемены, но не знала, в чем они заключаются.

У Кристофера начал плавиться мозг. Пальцы таяли, как свечки на торте.

Шептунья ударила его мать по правой руке, держащей чашку с горячим кофе. Мать Кристофера ни с того ни с сего опрокинула чашку на себя.

– Ай! – вскрикнула она.

– Обожглись? – забеспокоилась Джилл и схватила полотенце.

Мать Кристофера подошла к раковине и подставила руку под струю холодной воды.

– Дайте-ка я посмотрю. Ох, нужна аптечка, – сказала Джилл.

Шептунья, стоя посреди кухни, ожидала, какая будет реакция. Кристофер молчал. Он только прошел к раковине в ногу с Джилл, чтобы замаскировать стук своих шагов. Прямо под ледяной струей взял мать за руку и, закрыв глаза, подумал как можно громче:

Мать Кристофера ни с того ни с сего посмотрела на часы.

– Боже, неужели прошло столько времени? – забеспокоилась она.

– Погодите, я наложу повязку, – сказала Джилл.

– Не стоит, уже все прошло. Спасибо вам. Сбегаю потороплю мистера Олсона, мне нужно встретить сына, когда придет школьный автобус.

Мать Кристофера собралась уходить, а Кристофер задыхался, обливаясь потом. Джилл вышла за матерью Кристофера в прихожую.

– Заходите как-нибудь с сыном, поужинаем вместе.

– С удовольствием, – ответила мать Кристофера и прокричала, подойдя к лестнице:

– Мистер Олсон! Не хочу вам мешать, но нам пора. Мой сын скоро вернется из школы.

Кристофер наблюдал, как Эмброуз спускается по ступенькам, неся с собой бейсбольную перчатку. Его брат Дэвид шел за ним, играя в «классики» с его тенью.

– ДЭВИД! ЧТО ТЫ ТУТ ДЕЛАЕШЬ?! – завопила шептунья.

Дэвид не ответил и в страхе бросился обратно наверх. Кристофер молча смотрел, как мать с Эмброузом благодарят Джилл и выходят из дома. Идут к машине. Подальше от шептуньи. Подальше от опасности.

С чашкой чая в руках Джилл вернулась в кухню. Шептунья – за ней. Нельзя было терять ни секунды. Кристофер тихо, как мышонок, прокрался к двери, ведущей в подвал, и быстро проскользнул туда. За дверью Джилл говорила:

– Кларк, по пути домой купи, пожалуйста, ланакан. У меня какая-то аллергия. Вся чешусь. Ты позвонил в санитарную службу? В подвале до сих пор воняет непонятно чем.

В подвале было темно. Кристофер стоял в начале длинной лестницы. Прищурился, но разглядеть, что там внизу, не смог. И услышать ничего не смог. Но там находилось нечто жуткое, он это понял.

По запаху.

Запах тухлятины висел повсюду, смешанный с запахом кожаной бейсбольной перчатки и, как можно было подумать, многолетних неудачных состязаний на дальность попадания в писсуар. Шептунья поднялась отсюда с полной собачьей миской тухлятины. Для кого же она предназначалась – для пленника?

Или для животного.

Снизу донесся лязг цепей. Кристофер оглядел лестницу. Без подступенников. Так даже легче его схватить.

– Ты здесь? – шепотом позвал он.

Молчание. Но Кристофер на это не купился. Что-то было не так. Он чуял это нутром. Попытавшись сделать шажок, чтобы лучше присмотреться, он едва не поскользнулся. Подошвы носков промокли. Посмотрел…

Кровь.

Кровавый след водопадом сбегал вниз. К горлу подступила дурнота, но Кристофер сдержался. Хотел убежать, но почувствовал, что шептунья на кухне уже преградила ему путь.

Оставалась только одна дорога – вниз.

Кристофер начал осторожно спускаться. В темноту. Деревянные ступеньки поскрипывали у него под ногами. Он поскользнулся и чуть не упал, но вовремя ухватился за перила. Еще шаг. Послышалось учащенное дыхание. Он скосил глаза, пытаясь хоть что-нибудь увидеть. Но не различил даже контуров. Только темнота. И этот смрад. Гниль и медь. С каждым шагом дышать становилось все труднее.

Кристофер добрался до самого низа.

Ступил на холодный бетонный пол. Протянул руку к выключателю. Но выключатель оказался сломан. Вроде бы в углу кто-то дышал. Пока глаза не привыкли к темноте, Кристофер шел ощупью. Сделал еще один шаг наугад.

И споткнулся о тело.

Это был славный человек. Скованный по рукам и ногам. В луже крови с запахом ржавчины.

– Ау? – шепотом позвал Кристофер.

Славный человек не шелохнулся. Кристофер порыскал в темноте. Нашел у стены два ведра. Первое служило отхожим местом. Во втором оказалась чистая вода, в которой плавал старый ковш. Кристофер взял ковшик. Придержал голову славного человека. Погрузил ковш в ведро до самого дна и, зачерпнув прохладной воды, поднес к его потрескавшимся губам, чтобы напоить. Но славный человек лежал без движения.

По наитию Кристофер протянул руки и наложил их на раны славного человека. Закрыл глаза. Голова тут же разболелась, жар потек со лба к кончикам пальцев. Кристофер почувствовал на лице кровь – она попала ему на губы. На вкус ржавая, как медная труба. Это была кровь славного человека. Жар усилился настолько, что Кристоферу пришлось убрать руки. Он хотел зачерпнуть еще воды, чтобы промыть раны. Но ран уже не осталось. Только здоровая, неповрежденная кожа.

И тут славный человек сгреб его в охапку.

– Отпусти меня! Хватит истязаний! Я ничего не скажу!

Шептунья давно уже прибежала бы на шум, но славный человек настолько ослаб, что говорил еле слышно.

– Все в порядке. Это я. Кристофер.

– Кристофер? – прошептал славный человек. – Что ты здесь делаешь? Я же запретил приходить сюда без меня.

– Нужно тебя отсюда вытащить, – сказал Кристофер. – Чем бы вскрыть замок?

– Кристофер, скоро стемнеет. Она тебя увидит. Уходи. Немедленно.

– Только вместе с тобой, – сказал Кристофер.

В воздухе повисло упрямое молчание. Славный человек вздохнул.

– Над столом, – сдался он.

– Где? Ничего не вижу, – откликнулся Кристофер.

– Свет включается над столом. Нащупай шнурок.

Славный человек взял Кристофера за руку и осторожно направил в темноту. Кристофер полз на четвереньках, пока не наткнулся на холодный металлический стол. Начал ощупывать предметы вокруг себя. Будто слепой, читающий книгу. Через какое-то время мозг начал различать в углах, формах и гранях всевозможные предметы.

Ножи, отвертки.

Все в крови.

Кристофер подтянулся и влез на стол. Липкий от крови. Попытался дотянуться до выключателя. И вскоре нащупал лампочку на длинном шнуре. Точь-в-точь как тот, на котором висел ключ на шее у шептуньи. Кристофер дернул за этот шнурок-выключатель, и подвал залило болезненно-желтым светом.

Обретя наконец возможность видеть, он чуть не закричал.

Подвал не знал никакого ремонта. Здесь не было ни тюфяка, ни деревянных панелей на стенах. Только бетонный пол. Металлический стол. И стены, увешанные пилами, ножами и отвертками. Все залито кровью.

Это была камера пыток.

Славный человек сидел в углу на цепи, как животное. Весь грязный, в синяках, в крови. Кожа – в шрамах. От света он дернулся, словно пробудившись от ночного кошмара. Кристофер видел нечто подобное в мичиганском собачьем приюте, куда водил его Джерри. Там были собаки, которые могли только дрожать – так долго они подвергались истязаниям.

Кристофер слез со стола. Взял нож и отвертку. Быстро протянул их славному человеку, который тут же начал ковырять замок цепи на запястье. От боли пальцы не слушались.

– Кто тебя сюда привел? – прошептал он.

– Дэвид Олсон.

– Дэвид? Но он же… с этой заодно.

От интонации, с который он произнес «с этой заодно», Кристофер содрогнулся.

– Нет. Он помогает нам. Хочет, чтобы я вас обоих вытащил на реальную сторону.

Лицо славного человека менялось на глазах. От замешательства к надежде. Из-за большой кровопотери славный человек был изможден и бледен. Но сейчас Кристофер впервые увидел на его лице улыбку.

Шептунья вырвала ему несколько зубов.

Славный человек сбросил одну из цепей. Отвертка выпала из его скользкой, окровавленной ладони и со стуком покатилась по бетонному полу. Над ними, в кухне, скрипнула доска. Шептунья остановилась. Прислушалась.

– Да, доктор Гаскелл, – послышался голос Джилл. – Хотела попросить направление к дерматологу. У меня ужасный зуд.

Кристофер поднял отвертку, передал славному человеку и шепотом спросил:

– Сможешь?

– Да, – слабо отозвался тот.

Пока славный человек разбирался с замками, Кристофер принялся осматривать подвал в поисках выхода. Наконец ему на глаза попалось маленькое грязное задернутое занавеской оконце в противоположной стене. От пола до окна было по меньшей мере три метра. Даже славный человек не дотянется. Здесь требуется подставка. Стул. Стеллаж.

Металлический стол.

Кристофер торопливо подошел к окровавленному столу и начал осторожно перекладывать инструменты на пол. Освободив стол от всего лишнего, он снова надел кроссовки, для большей устойчивости. Взяв несколько пропитанных кровью полотенец, бросил их под металлические ножки, чтобы заглушить лязг.

Подождал, пока Джилл снова заговорит, и под шумок стал действовать дальше.

– Нет, доктор Гаскелл. Без всяких видимых причин. Не знаю, что такое.

Кристофер с усилием потащил стол по полу. Делая шаг с каждым ее словом. Останавливаясь с каждой паузой.

– Не думаю, что аллергия. В декабре обычно не бывает.

Продвинуться на сантиметр – такое же мучение, как зуб вырвать.

– Сейчас какая-то инфекция гуляет?

Полотенца оставляли на бетоне темно-красные полосы. Кристофер придвинул стол вплотную к стене. Руки его неявно отпечатывались в крови.

– Грипп? Разве от гриппа бывает сыпь?

Он бросился к славному человеку, который сумел снять три из четырех оков.

– Ну спасибо, доктор Гаскелл. До завтра, – сказала Джилл и положила трубку.

Кристофер слышал ее шаги в гостиной. Но и в кухне пол все еще скрипел. Там караулила шептунья. Славный человек отчаянно пытался взломать замок на лодыжке.

– Я не выберусь, – прошептал славный человек, обезумев от боли. – Брось меня тут.

– Ни за что, – шепнул в ответ Кристофер.

– При свете дня тебя не заметят. Ты спасешься.

– Я тебя не брошу.

Кристофер взялся за наручник. Лоб горел. Энергия потекла к пальцам. Не прилагая особых усилий, он принялся разламывать металлические сочленения, как будто тасовал новую колоду карт. Затем переломил последнюю ножную окову и аккуратно положил на пол. Славный человек потерял дар речи.

– Как ты это сделал? Только она так может, – прошептал он.

– Не знаю, – ответил Кристофер. – Уходим.

Он прислонил славного человека к стене. Тот с виду был словно одурманен. На грани обморока. Кристофер побрызгал водой ему на лицо. Вода стекала по грязной шее, как оползень.

– Ноги не держат, не могу стоять, – выдавил славный человек.

– Можешь. Вставай!

Кристофер взял его за руку и потянул вверх. Колени у славного человека подгибались, но он перенес свой вес на плечо Кристофера и удержал равновесие.

Опираясь на Кристофера, как на костыль, он поковылял к окну.

Добрался до стола. Кристофер выпрямился и развернулся. Взял славного человека за руку, помог ему взобраться на стол, встать в полный рост и не поскользнуться в крови. Славный человек отдернул занавеску. Дом был окружен ватагой почтарей. Веревки между ними натянулись в единую бечеву, словно какой-то безумец решил вывесить на просушку мир.

– Ее стража, – прошептал славный человек.

Кристофер сцепил руки, чтобы получилась ступенька.

– Я слишком тяжелый, – сказал тот.

– Ничего, я справлюсь, – отозвался Кристофер.

Славный человек поставил ногу на сцепленные ладони Кристофера. В глазах у него читался скепсис. Как видно, ему до сих пор не верилось, что маленькому мальчику такая задача по плечу. Но тут Кристофер его подсадил. Славный человек вцепился в подоконник. Из последних сил подтянулся. Открыл давно не мытое окно, и в подвал хлынул свежий воздух. Высунувшись по грудь наружу, он внезапно обмяк. Дыхание стало тяжелым, как у пса, запертого в машине.

– Ну, давай же! – взмолился Кристофер.

Он ухватился за окровавленные ступни славного человека и, напрягая все мышцы, протолкнул его дальше в окно.

А сам поскользнулся в луже крови. Взмахнул руками, стараясь уцепиться за край стола. Но потерял равновесие. И грохнулся на пол.

Утянув за собой стол.

Бум!

На кухне заскрипел пол. Кристофер с трудом поднялся на ноги. Стол, как дохлый таракан, лежал вверх тормашками. Проку от него больше не было.

– Останься тут, Дэвид, – послышался голос шептуньи.

– Она идет, – шепнул славный человек. – Давай руку, у тебя получится!

Кристофер взглянул вверх. До окна было метра три. Славный человек свесился вниз и протянул ему руку. Кристофер с разбегу подпрыгнул. На мгновение их окровавленные ладони соприкоснулись, но соскользнули. Кристофер упал.

– Выключи свет! – прошептал славный человек.

Шептунья повернула дверную ручку.

Кристофер потянул шнурок под лампой. Славный человек задернул занавески. Мир тотчас же погрузился во тьму.

Дверь отворилась.

Кухонный свет пролился в подвал. Как мышь, Кристофер пополз к лестнице и спрятался. Шептунья начала спускаться.

Скрип. Скрип. Скрип.

Сердце у Кристофера колотилось. Бежать было некуда.

Через просветы между ступенями он видел ее окровавленные туфли.

Скрип. Скрип. Скрип.

Кристофер задержал дыхание. Кровь стучала в висках. Ноги шептуньи показались на уровне его глаз. Он протянул руку между ступеньками и приготовился. Секунда. Две. Три. Четыре.

Кристофер схватил шептунью за ногу и дернул. Она покатилась вниз по ступеням и ударилась головой о перепачканный кровью пол.

– УУУФШШ! – зашипела она.

Счет шел на секунды. Кристофер выбрался из-под лестницы и перепрыгнул через раскинутые руки. Шептунья успела его схватить, и он споткнулся. Закричав, он приземлился выше на ступеньку. Шептунья потянулась к нему. Размазывая руками кровь по его брюкам, она ползла по нему все выше и выше.

– Попался! – шипела она.

Кристофер начал брыкаться. Река адреналина хлынула по венам. Он пнул шептунью в грудь. Та завалилась назад. Ударилась о стену и заверещала. Кристофер пустился вверх по ступеням и обернулся. Шептунья уже встала на ноги. И ринулась за ним. С неимоверной быстротой. Кристофер захлопнул дверь.

БУМ.

Шептунья кидалась на дверь. Как угодившая в клетку зверюга.

Кристофер упирался спиной в дверь, а ногами – в кухонную стену.

– Это аварийная? – закричала Джилл в телефон. – Срочный вызов! У нас, кажется, прорвало трубы.

БУМ. БУМ.

Кристофер вдавил пятки в пол. Шептунья дотянулась до дверной ручки. Повернула. Кристофер, пошарив над головой, нащупал засов.

– ТЫ УМРЕШЬ! – раздалось шипенье.

Кристофер тянулся изо всех сил. Сухожилия у него в плече растягивались, как ириска. Но засов был чересчур высоко. Не достать. Он напряг ноги, чтобы шептунья не смогла открыть дверь. Но та была чересчур сильна. Ноги стали подгибаться.

БУМ. БУМ. БУМ.

Тут к Кристоферу протянулась окровавленная рука. Он закричал. Но рука миновала его и щелкнула засовом.

Это оказался славный человек.

В лице ни кровинки. Он только моргал, изнуренный болью.

– Идем, – сказал он.

БУМ. БУМ. БУМ.

– ДЭВИД, ГДЕ ЖЕ ТЫ?

Ее голос разнесся по дому. Пригнувшись, славный человек провел Кристофера через кухню. Джилл стояла у плиты и варила сосиски в большой суповой кастрюле. Но если присмотреться, в кастрюле плавали вовсе не сосиски.

А пальцы.

– ДЭВИД!

Кристофер увидел Дэвида Олсона, выходящего из гостиной. Шептунья ломилась в дверь. Дэвид содрогнулся. Он был в ужасе. Потянулся к замку. Кристофер чуть не побежал назад, чтобы его остановить. Славный человек схватил Кристофера за плечо.

– Она не должна знать, что Дэвид нам помогает. Иначе она его убьет, – прошептал он.

Кристофер кивнул и вслед за славным человеком направился к выходу.

– Сначала она будет искать на улице, – сказал тот. – Иди за мной.

Прихрамывая, славный человек повел Кристофера задними дворами. Из конуры выскочил огромный олень и оглушительно заревел. Кинулся на славного человека, чтобы перегрызть ему горло. Но цепь оказалась слишком короткой: олень упал на землю, покрытую снежной слякотью, и застонал.

– Цепной пес, – пояснил славный человек. – Пойдем.

Кристофер повиновался. Они пробрались в другой двор. С качелями из автомобильной шины. Послышался перестук шагов.

И тут показалась Дженни Херцог.

В одной ночной сорочке.

Пряталась во дворе.

Замерзала до смерти.

Интересно, думал Кристофер, поверила бы Дженни, если рассказать ей, что происходит во дворе, где она обычно прячется. Вскоре стало слишком холодно. Дженни Херцог открыла дверь черного хода и проскользнула в кухню. Славный человек дал знак Кристоферу следовать за ней, и тот послушался. В доме было темно и пахло дымом. Пытаясь остаться незамеченной, Дженни прокралась в коридор. Ее мачеха сидела в гостиной. Заснув перед телевизором. В пепельнице дымилась «Мальборо ред». Показывали какое-то ток-шоу. Посвященное определению отцовства.

– Вы ДЕЙСТВИТЕЛЬНО отец, – произнес ведущий.

Дженни поднялась по лестнице, не разбудив мачеху. Миновала ее комнату. Собиралась уже пройти и мимо комнаты брата, но тут дверь распахнулась. Он был старше. Весь в угрях. И с брекетами, которые постоянно облизывал.

– Дженни, ты не ложилась. Где тебя носит? – спросил он.

Она пожала плечами.

– Думал, ты заболела и не пошла в школу. Специально остался дома, чтобы за тобой присмотреть, – сказал он.

Она замерла.

– Так давай я присмотрю, – продолжал он. – Пижамка у тебя слишком короткая. Потоп-потоп.

– Заткнись, Скотт, – наконец бросила она дерзким тоном.

– Не командуй мне тут, шлюшка. Иди-ка сюда.

Поверженная, она зашла в его комнату и закрыла дверь. Кристофер приложил к двери ухо, но не услышал ничего, кроме музыки. Играла старая песня. «Голубая луна». Кристофер схватился за дверную ручку. Нужно было выручать Дженни.

– Стой. Это ловушка, – предупредил славный человек.

Слишком поздно. Кристофер открыл дверь. Внутри толпилась дюжина оленей. С обнаженными клыками. Все тут же кинулись к двери. Славный человек ее захлопнул.

БАХ. БАХ. БАХ. БАХ. БАХ.

Славный человек с Кристофером бросились к черному ходу. А за дверью увидели…

…плетеную люльку.

Ее держал почтарь. Глаза у него были застегнуты на молнии, но черные стежки на губах оказались затянуты не туго – через них проходил звук. Открыв рот, насколько позволял шов, почтарь исторг детский плач.

– У-а-а-а-а-а-а!

Славный человек схватил Кристофера за руку. Потащил его прочь из дома, мимо почтаря, на улицу. Они побежали. Через черный ход. По лужайке. Шептунья бросилась за ними по подъездной дорожке. Дэвид Олсон полз за нею, как собачонка.

– ДЕРЖИ ЕГО!

Голос ее громом разнесся по улице. Человеки-почтари рассредоточились, вслепую протягивая перед собой руки. Выискивая беглого пленника. А потом выстроились в непрошибаемую стену вдоль улицы. По обеим сторонам.

– Нам не прорваться! – воскликнул Кристофер.

– Держись крепче, – приказал славный человек.

Он собрал все свои силы. В тот момент, когда они с Кристофером были уже готовы напороться на стену, славный человек прыгнул. Они перелетели через почтарей и благополучно приземлились на тротуар.

– ХВАТИТ ЕМУ ПОМОГАТЬ! – вскричала шептунья.

Она кинулась за ними, стараясь уцепиться за славного человека, но промахнулась. Приземлилась на асфальт. Ступни у нее задымились, потом вспыхнули. Оставляя на дорожном покрытии клочья расплавленной кожи, будто облитые ядовитыми химикатами. Кое-как оторвавшись от асфальта, она поковыляла обратно на лужайку. Крича от боли, словно олень, сбитый машиной.

– Через минуту она восстановится, – сказал славный человек. – Поспешим.

Славный человек и Кристофер побежали по улице. Они неслись мимо почтарей – каждый держал веревку предыдущего, и ряды их тянулись вдаль, за горизонт. Кристофер кожей чувствовал энергию славного человека. Исцеляющая сила распространялась по его телу, как статический заряд по свитеру. Славный человек закрыл глаза, зрачки его перекатывались под веками, как во сне. Еще несколько мгновений – и опять прыжок через почтарей.

– Как ты это сделал? – удивился Кристофер.

– Я тебя научу.

Они ушли с улицы и скрылись в Лесу Миссии. Славный человек вел его по тропе. Их, не отставая, преследовали олени. По пятам. Стая кошек в погоне за двумя мышками. У мостика славный человек резко взял влево. Спящий в полом стволе человек-долбунец высунулся наружу.

– Они здесь! – заорал он, не просыпаясь.

Славный человек перепрыгнул через бревно и повел Кристофера по узкой тропе, скрытой сухими узловатыми ветвями. Олени сгрудились у начала тропы. Долбунец закричал: олени облизывали его лицо, словно соль. Сдабривали слюной. А потом начали пожирать.

– Не смотри, – сказал славный человек.

Они сошли с узкой тропы и побежали через поляну. К дереву. Задыхаясь, славный человек упал на землю, полностью обессиленный.

– У нас буквально пара секунд, – сказал он. – Теперь она знает, что ты мне помог. И попытается любой ценой затащить тебя обратно.

– Тогда идем со мной, – предложил Кристофер.

– Нет. Единственный ключ – у шептуньи. Уйти без него я не могу. И Дэвид тоже.

Оглушительный вопль вознесся до самых небес – это шептунья рыскала по лесу.

– Так давай заберем у нее ключ. Я – невидимка. Я справлюсь, – сказал Кристофер.

– Послушай, – осадил славный человек. – Может, ты и силен, да только она всегда будет сильнее. И если она тебя снова поймает, ты уже не выпутаешься. Поэтому сосредоточься. Не дремли, не засыпай. Мы с Дэвидом заберем ключ. Когда опасность минует и можно будет возвращаться, подам тебе знак.

– Но я пришел, чтобы тебя спасти.

– И спас. А теперь ступай.

Славный человек оторвал Кристофера от земли и подсадил на дерево. Брусок за бруском. Зуб за зубом. Он добрался до домика как раз в тот миг, когда на поляну вбежала шептунья, сопровождаемая Дэвидом и оленями. Кристофер забрался в домик и быстро закрыл за собой дверь.

– ХВАТИТ ЕМУ ПОМОГАТЬ!

Славный человек спрыгнул и бросился в темноту. Шептунья подбежала к дереву. Кристофер ввалился в домик и мгновенно захлопнул за собой дверь.

Через мгновение сахарно-ватный воздух сменился морозным декабрьским. Кристофер приотворил дверь и выглянул на поляну. Внизу не караулили ни шептунья, ни другие воображаемые создания. Кристофер снова оказался на реальной стороне.

Да к тому же вызволил славного человека.