Глава 38
Он проговорил с младенчески невинным лицом:
— Моя тебе клятва, что не стану принуждать тебя ложиться со мной в постель.
— И трогать!
— И трогать, — с подозрительной готовностью повторил маг. — Пока ты сама мне не разрешишь.
— Не дождетесь.
— Я и не люблю ждать. Ужинай и поднимайся в библиотеку. Будь Бакота обычной служанкой, получила бы изрядный нагоняй за то, что не предупредила о твоем демарше. Я не успевал закончить с делами во дворце, пришлось заночевать в городе. Если бы я узнал сразу, что ты учудила, принял бы меры раньше.
— А необычной что будет? — не удержалась Лисия. — По головке погладите? Вы ее, похоже, никогда и ни за что не наказываете.
— Не наказываю, — кивнул маг. — Просто сообщаю, где она ошиблась, как исправить и не повторять снова. Этого достаточно. Если ошибки станут частыми, Бакота утратит свою ценность для меня. А она понимает, чем это чревато.
У Лисии даже не возникло желания поинтересоваться, чем же. С Эрдана еще станется расписать в деталях, как именно он утилизирует служанку.
Эрдан вышел из спальни. А следом явилась Бакота с подносом ароматных блюд. Поставила на стол и повернулась к Лисии, уперев руки в боки.
— Слухала что ли? Жри и топай к хозяину. Да не телись. А то влетит тебе по самые не могусь, — пообещала Бакота едва ли не сладострастно, будто изнывала в предвкушении.
— Самой тебе влетит по самые не могуси, — огрызнулась Лисия. — Вон из моей комнаты.
— Щас! — осклабилась служанка. — Хозяин велел вести тебя к нему, как пожрамкаешь. Давно тебя надо было пропаять, да так шоб не разгибалась!
— Пожрамкаю — поведешь. А пока выкатывайся отсюда, не телись. Не то скажу хозяину, какая ты нерасторопная, еще посмотрим кого он пропаяет.
Бакота злобно зыркнула, но вышла. Лисия в раздумьях уставилась на чашку густого наваристого супа и краюху душистого хлеба. Упорствовать дальше или уступить? Эрдан дал слово… Можно ли ему верить?
Ароматный пар бил в ноздри, усложняя решение. Желудок болезненно заурчал. Лисия отвернулась, чтобы не видеть еду… Но от запаха защититься не могла. "Бес с ним", — махнула она, села за стол и схватила ложку.
Умориться до смерти Эрдан ей не даст. Лучше набраться сил, чтобы выстоять, — оправдывалась Лисия, уплетая суп. Не иначе, он был зачарован — с каждой ложной она ощущала прилив бодрости.
Как доела, ее так и распирала кипучая жажда деятельности. И желание задать кому-нибудь жару. Даже не кому-нибудь, а конкретному любителю распускать руки и лапать невинных девушек.
В таком настроении она распахнула дверь в коридор. Эрдан хотел разговора? Будет ему разговор. Еще какой. Пусть маг пеняет на себя.
Лисия решительно шагнула за порог. Краем глаза заметила Бакоту, которая стояла на лестничном пролете, ведущем вниз, и таращилась на девушку, как сторожевая псина. Лисия презрительно отвернулась и зашагала в противоположную сторону — к лестнице наверх.
Зашлепали тяжелые шаги: Бакота потопала следом. Слава Создателю, за локоть не хватала и держалась на расстоянии. Лестница не издала ни звука — в отличие от вечера, когда Лисия стремглав выскочила из библиотеки Эрдана.
Дверь была привычно распахнута — словно навстречу желанной гостье. Вот только от такого гостеприимства возникало не предвкушение веселых посиделок с радушным хозяином, а страх оказаться на трапезном столе в качестве закуски.
Лисия замерла на пороге. Вся ее решительность медленно испарялась, как будто втягивалась в черное зияние дверного проема. От напряжения застучало в ушах; она даже не услышала, как увесистые шаги Бакоты приблизились вплотную.
Служанка грубо ткнула ее в поясницу.
— Чавой-та стоишь, нукась топай в библятеку! Хозяин ждеть!
Девушка перешагнула порог, чтобы только избавиться от назойливой, как оса, Бакоты. Войдя, она утонула в полумраке большого помещения. Эрдан не сидел, как обычно, в кресле, а стоял у окна, глядя в звездное небо.
Повернувшись, он поманил Лисию пальцем. Опасливо, неуверенно, девушка двинулась к окну. Остановилась в двух шагах от мага.
— Ну же, Лисия, подходи ближе, не бойся. Я ведь дал слово, что не притронусь к тебе без разрешения.
Он демонстративно убрал руки за спину.
— Видишь? Чтобы не было искушения. Идем, просто посмотрим на звезды вместе. Ничего больше.
Посмотрим на звезды? Это еще что за новость? Какой-то особо изощренный ход милорда Эрдана? Может, надеется так ее соблазнить — звезды, романтика? Рассчитывает, она разомлеет и станет на все согласна?
Он посмотрел на ее лицо и расхохотался.
— Я не пытаюсь тебя соблазнить, не сомневайся, — словно бы ответил на ее мысли. — Просто любуюсь звездами и тебе предлагаю. Я действительно наслаждаюсь видом ночного неба. Больше всего — в птичьем полете.
Маг вновь пригласил ее жестом подойти ближе. И тут же спрятал руку обратно за спину. Лисия сделала два шага, оперлась ладонями на узкий подоконник и выглянула в окно.
Внизу по земле стелился инеистый туман, а наверху, на темном, низком небе, ясно сияли осенние созвездия: Ясень, Морячка, Утиный Клюв, Лопата — и россыпи одиноких, безымянных серебристых точек.
Вспомнилось, как она разучивала созвездия в Обители. Огромная карта ночного неба красовалась на стене классной комнаты, и Матушка Иола вычерчивала указкой фигуры из звезд. Объясняла, откуда взялись названия. Лисия упорно пыталась рассмотреть утиный клюв или лопату из желтоватых точек, но так и не могла. Ни на карте, ни на реальном небе.
— Я всегда задавался вопросом — почему клюв именно утиный? — негромко прозвучал за спиной бархатный и обволакивающий голос. — С тем же успехом он мог быть гусиным или лебединым. Честно говоря, я никогда не мог разглядеть клюва, как ни пытался.
— Вы за этим меня позвали? Показать вам утиный клюв? Напрасно. Я тоже никогда не могла его разглядеть.
В отличие от мага, голос Лисии звучал напряженно и скованно. Эрдан рассмеялся.
— Я так и знал. Не я один такой бездарный. Создатель с ним, с Утиным Клювом. Я позвал тебя не из-за него. Я действительно хотел показать тебе кое-что. Но отнюдь не звезды. Пойдем.
Небрежно, как будто бы невзначай, он взял ее под локоть. Лисия вздрогнула — ее пронзило током. Эрдан выразительно отдернул руку.
— О. Прости, я забылся. Больше не повторится. Давай подойдем к камину.
Он двинулся вперед, расположился в своем кресле. Вытянул руку вперед, к камину. Поманил змеек ладонью, будто пригласил выползти, посидеть у камелька за дружеской беседой. И змейки впрямь встрепенулись, подались наружу, вытянулись по струнке во всю длину.
Больше они не подрагивали, не извивались в танце; выпрямились и как будто вширь растеклись, в сплошную огненную стену. На стене появилось изображение.
