Святитель Тихон Задонский (1724, село Короцко, Новгородская губерния — 1783, Задонский монастырь) — епископ Русской Православной Церкви, богослов, проповедник, учитель христианской нравственности.

Святитель Тихон Задонский (в миру — Тимофей Савельевич Кириллов) родился в 1724 году в селе Короцко Валдайского уезда Новгородской губернии. Его отец был бедным псаломщиком. Рано лишившись отца, мальчик был привезен матерью в Новгород, где определен в духовное училище — в Новгородскую духовную славянскую школу, действовавшую при архиерейском доме (с 1740 года преобразована в Новгородскую духовную семинарию). В Новгородской семинарии ему присвоили новую фамилию — Соколов. Учился здесь около 14 лет — до 1754 года. По окончании семинарии возглавил кафедру риторики, преподавал греческий язык и богословие.

В 1758 году пострижен в монашество с именем Тихон. В следующем году назначен архимандритом Тверского Желтикова Успенского монастыря, а затем архимандритом Тверского Успенского Отроча монастыря. Параллельно назначен ректором Тверской духовной семинарии.

В 1761 году святитель Тихон хиротонисан в Санкт-Петербурге, в Петропавловском соборе во епископа Кексгольмского и Ладожского, викария Новгородской епархии. Вскоре, в феврале 1763 года получил назначение на Воронежскую кафедру. Новая епархия святителя Тихона была весьма обширна — сюда входили многочисленные области Воронежской, Тамбовской, Орловской и Курской губерний. Святитель Тихон провел на Воронежской кафедре ряд реформ, занимался благоукрашением монастырей, обустройством духовного и школьного образования, миссионерской деятельностью, борьбой с местным сектантством.

Из-за стремления к уединенной монашеской жизни, а также из-за ослабевшего здоровья в 1767 году удалился на покой. Сначала поселился в Толшевском Спасо-Преображенском монастыре, а с марта 1769 года по медицинским показаниям переехал в Задонский монастырь, где и жил до кончины. В монастыре предавался монашескому аскетическому деланию, несмотря на болезнь, занимался тяжелым физическим трудом, проводил время в постоянной молитве и богословских трудах. Отовсюду к нему стекался народ — за молитвенной помощью, духовным советом: в эти годы святитель Тихон сподобился дара прозорливости. Особенно святителя Тихона любили местные дети. Вся пенсия и получаемые им добровольные пожертвования уходили на помощь нищим и нуждающимся. Последнюю литургию он совершил в праздник Рождества Христова 1779 года. Скончался 13 августа 1783 года.

Публикуемое яркое и вдохновенное «Слово на Рождество Христово» было произнесено святителем Тихоном Задонским во время его пребывания на Воронежской кафедре в 60-е годы XVIII столетия.

Печатается по изданию: Творения иже во святых отца нашего Тихона Задонскаго. Т. 1. М., 1889.

Мы обрели Мессию, что значит: Христос (Ин. 1:41).

О голос, всяких радостей и веселий исполненный: Мы обрели Мессию! Брат брату, апостол апостолу, первозванный Андрей теплейшему Петру возвещает: Мы обрели Мессию. Обрели Мессию, Самим Богом обещанного.

Обрели Мессию, пророками проповеданного.

Обрели Мессию, законом и патриархами проображенного.

Обрели Мессию, многие годы с великим желанием и воздыханием ожидаемого.

Обрели Мессию — чаяние народов.

Обрели Мессию, Которого все, как земля, жаждущая воды, как сидящий во тьме — света, как в темнице заключенный — избавителя, как немощный — врача, как овцы заблудшие — пастыря, желали.

Обрели Мессию, Которого многие пророки и цари желали видеть… и не видели, и слышать… и не слышали (Мф. 13:17).

Обрели Мессию и видим, и наслаждаемся беседой Его, которая слаще меда.

Видим уже Бога в Человеке, Творца в твари, Владыку в образе раба.

Видим Царя Небесного на земле, видим мертвых воскрешающего, прокаженных очищающего, слепым прозрение и глухим слух дающего.

Слышим от Него весть приятную — покаяние, отпущение грехов, Царствие Небесное приближающееся.

О, сколь блаженны вы, Петр и святой Андрей с другими, братией вашей, что такое неоцененное Сокровище обрели! Блаженны очи ваши видевшие, и уши ваши слышавшие, и руки ваши осязавшие Слово жизни (ср. Мф. 13:16; 1 Ин. 1:1). Но скажите и нам, апостолы святые, любезные наши учителя: где нам обрести такое Сокровище? Хотим и мы обрести Его. Ибо если и обрели его Крещением святым, но опять — о крайняя бедность наша! — нерадением нашим потеряли неоцененное то Сокровище. Ищите, — говорят они, — и найдете (Мф. 7:7).

Итак, поищем, слушатели, Его, с прилежанием поищем, ибо без Него крайне бедное и окаянное наше житие. Поищем Того, с Которым и несчастье — счастье, и даже плач весел, слезы радостны. Поищем Того, с Которым все благополучие, все блага временные и вечные обретем. Да где же нам Его искать? Знаем мы, что Он там не живет, где царство свое распространяют славолюбивые и лукавые Ироды, которые столько душ погубить, столько крови пролить не страшатся, чтобы временной чести не потерять, но Он спешно бежит оттуда, бежит, говорю, оттуда, где Его Самого и ради Него подобных Ему незлобивых хотят умертвить. Не живет там смиренный и кроткий Иисус, Спаситель наш, где гордость и высокоумие имеет свое жилище. Не общая ли пословица есть, что подобный с подобным дружит? Нищий с нищим, богатый с богатым, благородный с благородным находит общество. Нигде не увидишь того, чтобы трезвый с пьяницей, воздержанный со сластолюбцем, праведный с неправедным, щедрый и подающий много с похитителем водился, но один от другого бегает, поскольку черное к белому не пристает, сладкое с горьким не ладится, свет с тьмой участия не имеет.

Так и Христу, кроткому и смиренному сердцем (ср. Мф. 11:29), нет места там, где надменные сердца высоко возносятся гордостью и высокоумием и много о себе мечтают. Нет Ему и там места, где злоковарные лисы имеют норы. Не может поместиться Предвечная Истина с лестью, коварством, обманом, пронырством и двоедушием, которое на языке мед, а в сердце желчь носит, которое словом мир обещает, а делом готовит меч, которое устами приближается, а сердцем далеко отстоит (ср. Мф. 15:8), которое устами приветствует, лобызает, поздравляет, говоря: «Радуйся!» — а на деле сговаривается о цене, замышляет предать в руки вражьи, устилает путь к безчестию, поношению, оплеванию, поруганию, ко Кресту и смерти. Оставляет Он такого, столь лестного Иуду. Не хочет как Агнец с лисом тем вместе пребывать, и от числа избранных Своих овец отлучает его.

Отходит Он и от того места и повелевает ученикам Своим избегать его, где проповедников Его гонят: Когда же, — говорит, — будут гнать вас в одном городе, бегите в другой (Мф. 10:23). Отходит, говорю, оттуда, где считают басней Его Евангелие, вымыслом Его святую проповедь и Царство вечное, Им проповеданное, где грех ставят за игрушку, где с душой своей так разглагольствуют: Душа, ешь, пей, веселись, имеешь богатства много (ср. Лк. 12:19).

Не сыщем Его и там, где имеют себе убранное и украшенное место нечистые духи, духи ненависти, злобы, зависти, духи блудодеяния, прелюбодеяния, вражды. Что общего у света с тьмою и у Христа с велиаром (2 Кор. 6:14–15)? Не сыщем, говорю, да и искать незачем, да не услышим и мы того, что женам-мироносицам, ищущим Его среди мертвых, сказано: Что вы ищете Живого между мертвыми (Лк. 24:5)? Ибо мертвецы — все вышесказанные, мертвецы непогребенные, ходящие одной ногой по земле, а другой во вратах адовых.

Что же нам делать? Куда обратиться? Где нам искать Света нашего, Сокровища нашего? А Он непременно есть где-нибудь между Своими рабами. Ибо если и взошел на Небеса, и сидит одесную Бога Отца, однако обещал не разлучаться и с земными: Я с вами, — говорит, — до скончания века (Мф. 28:20). Итак, поищем прилежнее, возжегши свечу, по подобию евангельской вдовицы (см. Лк. 15:8), и тогда обретем. Господи, яви нам зрак лица Твоего! Равви, сладчайший наш Учитель, где живешь? (Ин. 1:38).

Придите, говорит, и видите. Ах, слышим, слышим глас сладчайшего нашего Учителя, слышим: Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них (Мф. 18:20). Вот где Он нам отзывается, вот где жилище, где покой Свой имеет сладчайший Свет наш. Где, — сказал, — двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них. Там, — говорит Он, — место покоища Моего, где двоих или троих любовь искренняя, любовь нелицемерная соединяет: Где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них.

Но и тут заметить должно, слушатели, что не просто собранные имеют себе Христа сожительствующим, но собранные во имя Его святое. Ибо многие собираются, но не во имя Его. Собирались некогда Анна и Каиафа с духами фарисейскими, но не во имя Христово, а на Христа. Собирались Ирод и Понтийский Пилат, но на Христа, один — на безчестие, на укоризну, на поругание, а другой — на убийство соглашаясь. Собираются и ныне блудник с блудницей, вор с вором, разбойник с разбойником, пьяница с пьяницей, похититель с похитителем, однако не во имя Христово, но на Христа. Ибо все они и им подобные, поскольку заповеди Его святые разрушают, на Христа собираются. Кто, — сказал Он, — не со Мною, тот против Меня; и кто не собирает со Мною, тот расточает (Мф. 12:30).

Итак, далеко и от этих беззаконных сборищ, и от иудейских сонмищ отходит Сладчайший Иисус. Да где же Он? Где собраны во имя Его святое, там почивает Он, там покоище Его, где любовь христианская. А что такое любовь христианская? Это та, которая, как учит святой апостол, долготерпит, милосердствует, не завидует, не превозносится, не гордится, не безчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит, никогда не перестает (1 Кор. 13:4–8). Вот любовь христианская, тут и Христос, как в прекрасной палате, обитает. Вот где нашли мы Христа, слушатели, отыскали посреди любви христианской.

Теперь один только труд нам остается — как бы Его в дом наш призвать. Но знаем мы, что Он не гнушается и нищим домом. Он уклоняется и к мытарям, когда Его зовут с подобающим желанием, даже и при дверях стоит и стучит: Вот, стою, — говорит Он в Апокалипсисе, — у дверей и стучу: если кто услышит голос Мой, войду к нему, и буду вечерять с ним (Откр. 3:20). Он ради нас вселился в Девическое чрево и, исткав Себе Плоть от Ее чистой крови, чудесно родился. Он ради нас не возгнушался скотскими яслями, в которых, как Младенец, пеленами повитый, изволил быть положен. Не возгнушается и нашим подлым домишком, когда со смирением Его попросим, потому что Милостив и Человеколюбив, и на смиренное прошение преклоняется. Преклонится и к нашему смирению. Припадем только к Нему, подражая благоразумным волхвам (см. Мф. 2:1-12).

Припадем к Нему, не пеленами уже повитому, но на Престоле славы со Отцом и Духом сидящему. Вместо золота, Ливана, смирны, сокрушенное и смиренное прошение принесем. А поскольку, как сказано, упокоевается Он в любви христианской, то прежде себя ею оградим и предуготовим. Видя брата нашего алчущего, напитаем его; видя жаждущего, напоим; видя нагого, оденем; видя странствующего и не имеющего крова, в дом введем и угостим его; видя болящего, посетим, утешим и послужим ему; окажем любовь и в темнице сидящему и чем сможем послужим ему. Одним словом, возлюбим братию нашу так, как самих себя.

Таким образом устроив себя, припадем к Нему и со смирением попросим Его так: Царю Небесный, Сыне Божий, воплотиться нас ради грешников изволивший, умилосердись над нами, не возгнушайся нами, грешными и смиренными рабами Твоими. Знаем мы, что Ты ради нас, рабов Своих, в рабий образ облекся, нам уподобился во всем, кроме греха, и так с нами, нищими, нищим был, с нами, немощными, немоществовал, с нами, плененными и странными, в юдоли сей плачевной странствовал, с нами, бедными, бедствовал, с нами, плачущими, плакал, а далее за нас один за всех пострадать и умереть изволил, чтобы нас так чудесно привести к Твоему Безсмертному и Безначальному Родителю. Ты Сам, Господь наш, к нам, рабам Своим, в рабском образе пришел, потому что мы к Тебе прийти не могли. Ты Сам, Бог, Создатель наш, к созданию Своему приступил, поскольку к Тебе приступить мы не имели дерзновения, и так нам к Тебе дерзновение подал. Не возгнушайся же и ныне окаянством нашим.

Знаем мы и Твоей благости от сердца признаем, что ничего мы не можем Тебе за это принести. Ангелы Тебе приносят пение, небеса — звезду, волхвы — дары, пустыня — ясли. А мы что? Нет ничего, ибо все, что и имеем, — Твое. Твои и мы, Твой мы храм, Твоими руками созданный, Твоей пречистой Кровью возобновленный, но, ах, — увы нам — снова окаянной нашей волей растленный и сотворенный непотребным для Тебя, Господа и Бога нашего.

А наше что? Грехи наши — это наш собственный плод, это наше исчадие, ими мы богаты, ими мы, как бременем, отягощены, это бремя тяжкое носим без стыда. Однако со страхом и смирением приходим к Тебе. Приходим к Тебе, как к Агнцу Божию, вземлющему грехи всего мира (ср. Ин. 1:29), и с этим бременем храм сей телесный, весь оскверненный, перед стопами Твоими повергаем и, по подобию евангельской блудницы, умными устами с умилением касаемся пречистых Твоих ног (см. Лк. 7:46), и, не смея, как мытарь, возвести наших к Тебе очей (см. Лк. 18:13), из глубины зовем: Агнче Божий, возьми бремя наше тяжкое греховное и, яко милостив, ущедри нас.

А так мы, убогие и окаянные, вместо дара представляем Тебе Матерь Деву Чистую, Тебя, Бога, нам родившую, Которая достойнее всех тварей небесных и земных, Которую Ты Сам Себе, как Дар благоприятнейший, от всего рода человеческого изволил избрать. Ее представительством помилуй нас; возобнови вновь вседейственною Твоею благодатью растленный храм наш, очисти его огнем Твоим невещественным. Сердце чисто созижди в нас, Боже, и дух прав обнови во утробе нашей (ср. Пс. 50:12), и так «прииди и вселися в ны», и Ты один царствуй в нас и над нами с Отцом и Пресвятым Твоим Духом, никому не попуская владеть нами. Тогда и мы с радостью и весельем воззовем: Мы обрели Мессию, что значит: Христос. Аминь.