Блаженный Иероним Стридонский (около 347, Стридон — 419/420, Вифлеем) — священник, переводчик и толкователь Священного Писания, известный богослов, борец с ересями.

Блаженный Иероним родился в небольшом городке Стридон, находившемся или в Восточной Италии, или в Далмации (на северо-западе Балканского полуострова), в состоятельной аристократической семье. Учился в родном Стридоне, затем в Аквилее, где его наставником был знаменитый ритор Марий Викторин, и, наконец, в Риме; прекрасно знал философию, в совершенстве выучил греческий язык.

Блаженный Иероним принял Крещение в 366 или 367 году. Вскоре он отказался от светской карьеры и избрал монашеский путь. После Крещения отправился на восток, посетил Афины, Константинополь, побывал в различных областях христианского мира. Некоторое время (с 375 года) подвизался в Халкидской пустыне, на юго-востоке от Антиохии, предаваясь суровым аскетическим подвигам. По прибытии в Антиохию, между 376 и 379 годами, блаженный Иероним был рукоположен в пресвитера антиохийским епископом Павлином. Тогда же познакомился со святителем Епифанием Кипрским, с которым затем дружил долгие годы.

В 381 году блаженный Иероним прибыл в Константинополь, где учился толковать Священное Писание под руководством святителя Григория Богослова. Здесь же он познакомился со святителями Григорием Нисским и Амфилохием Иконийским, оказался вовлечен в антиарианскую полемику. В 381 году блаженный Иероним принял участие во II Вселенском Соборе.

В 382 году он вернулся в Рим для участия в Поместном Соборе, призванном разрешить ряд спорных канонических вопросов между Востоком и Западом, а также осудившем ересь Аполлинария Лаодикийского. Вскоре Иероним сделался личным секретарем святителя папы Дамаса I, высоко ценившего его разнообразные таланты. Именно по инициативе папы Дамаса блаженный Иероним и начал важнейший труд своей жизни — новый перевод на латинский язык книг Священного Писания. В те же годы он, при помощи местного римского раввина, выучил еврейский язык.

По смерти святителя Дамаса (384 год) блаженный Иероним подвергся гонениям со стороны части римской аристократии и был вынужден в 385 году покинуть Рим. Он отправился в Палестину, по дороге навестив на Кипре святителя Епифания, а также посетив Антиохию. В путешествии его сопровождали монахини, которых он ранее духовно окормлял в Риме. Прибыв в Вифлеем и посетив иерусалимские святыни, блаженный Иероним направился в Нитрийскую пустыню, а затем в Александрию. Здесь он некоторое время учился толкованию Священного Писания у знаменитого экзегета Дидима Слепца.

Летом 386 года блаженный Иероним вернулся в Палестину и поселился в Вифлееме, где, неподалеку от церкви Рождества Христова, учредил два монастыря — мужской и женский. Он часто совершал богослужения в храме Рождества Христова, постоянно здесь проповедуя. В Вифлееме блаженный Иероним открыл школу для юношей и преподавал в ней. Здесь же была продолжена начатая в Риме работа над новым переводом Священного Писания на латинский язык, завершившаяся к 406 году. Тогда же блаженный Иероним активно участвовал и в так называемых «оригенистских спорах», жестко критикуя вероучительные заблуждения знаменитого александрийского писателя III столетия Оригена. В последние годы жизни блаженный Иероним, находясь в Вифлееме, занимался библейской экзегезой, предавался аскетическим подвигам, а также боролся с пелагианской ересью, в результате чего даже подвергся гонениям со стороны ее защитников. Блаженный Иероним скончался в Вифлееме в 419 или же 420 году.

Главным трудом блаженного Иеронима принято считать Вульгату (то есть «общепринятый перевод») — перевод Священного Писания на латинский язык. Также блаженному Иерониму принадлежит целый ряд толкований на различные книги Ветхого и Нового Завета, догматических трактатов, церковноисторических сочинений, проповедей и писем.

Публикуемая впервые на русском языке «Гомилия на Рождество Господа» произнесена в вифлеемском храме Рождества между 397 и 402 годами. Блаженный Иероним в ней кратко касается различных вопросов, например, полемизирует с заблуждениями Оригена, еретиков-аполлинариан, а также стремится доказать истинность западной практики празднования Рождества Христова отдельно от Крещения Господня, 25 декабря — в день зимнего солнцестояния.

Оригинальный текст гомилии опубликован в издании: Hieronymus, 5. Homiliae. Ed. Morin G. 11 Corpus Christianorum. Series Latina. Vol. 78. Turnhout, 1958.

И положила Его в ясли, потому что не было им места в гостинице (Лк. 2:7). Матерь [Сама] положила Его в ясли, Иосиф же не осмелился прикоснуться к Нему, ибо знал, что [Младенец] рожден не от него. В восторге он радовался Сыну, но не смел прикоснуться к Нему.

И положила Его в ясли. Почему в ясли? Затем, чтобы сбылось пророчество Исаии: Вол знает владетеля своего, и осел — ясли господина своего (Ис. 1:3). И в другом месте написано: Человеков и скотов хранишь Ты, Господи! (Пс. 35:7). Если ты человек, то ешь хлеб, если же ты животное, то твой удел ясли [— кормушка для скота].

Потому что не было им места в гостинице (Лк. 2:7). Хорошо сказано, что в городе не нашлось для Него места, ведь весь город тогда заполнило иудейское неверие. Потому-то Христос и не нашел Себе места в Святая святых, где все блистает золотом и драгоценными камнями, где переливаются шелк и серебро. Нет, Христос рождается не посреди золота и роскоши, но среди навоза, в стойле для скота (ведь где стойло, там и навоз); и это означает, что [в Своем Рождении] Он как бы был окружен со всех сторон нашими прегрешениями — подобными навозу, но еще более омерзительными, чем он. Однако Он родился в переполненном навозом стойле как раз ради того, чтобы возвести отсюда тех, кто к этому стремятся: Из праха поднимает бедного (Пс. 112:7). Он родился на том же самом гноище, где сидел и Иов, который был здесь затем увенчан. Потому что не было им места в гостинице. Пусть утешатся бедняки: у Иосифа и Марии, матери Господа, не было ни раба, ни служанки; они шли из Галилеи, из города Назарета пешком и несли на себе поклажу, так как у них не было и вьючных животных — сами себе и хозяева, и слуги. И пошли они не в город, а в придорожную гостиницу. Их бедность была преисполнена робости, и потому-то они и не решились оказаться посреди роскоши. Обратите внимание на степень их нищеты. Они пошли в придорожную гостиницу, стоявшую даже не на самой дороге, но за ее обочиной: и таким образом последовали не по торному пути Закона, но по тропинке Евангелия.

Не было им места в гостинице, и потому-то для Рождения Господа не нашлось другого места (прочие были заняты), кроме яслей, где были привязаны волы и ослы. О, если бы мне дано было увидеть те самые ясли, в которых тогда лежал Господь! Ныне мы, чтобы почтить Христа, убрали те глиняные ясли и заменили их серебряными. Однако для меня те прежние были драгоценнее [нынешних]. Серебро или золото подходит для язычников. Христианской же вере пристали глиняные ясли. Ведь Тот, Кто родился в этих яслях, не заботился ни о золоте, ни о серебре. Я не осуждаю тех, кто стремился почтить Христа подобной роскошью (как не сужу и тех, кто украшает храм золотыми чашами): но дивлюсь Господу, Творцу мира, Который родился не в окружении золота и серебра, но в грязи.

В той стране были на поле пастухи, которые содержали ночную стражу у стада своего (Лк. 2:8). Они не обрели бы Христа, если бы не бодрствовали. А ведь бодрствование — как раз и есть обязанность пастырей. Вот и невеста говорит: Я сплю, а сердце мое бодрствует (Песн. 5:2). Не дремлет и не спит хранящий Израиля (Пс. 120:4). В той стране были на поле пастухи. Но там, в той стране, был и Ирод; там были первосвященники и фарисеи; однако все они спали в тот час, когда в отдаленной [пещере пастухи] нашли Христа. Которые содержали ночную стражу у стада своего. Они оберегали стадо, чтобы на него во время сна не напал волк. Они крепко бодрствовали по причине опасности нападения на стадо подстерегавших его диких зверей. Пастыри берегли это стадо, как образ хранимой Господом Его паствы, и [одними своими силами] не могли сохранить его в безопасности. Потому-то они и молились Господу, чтобы Он пришел Сам и спас Свое стадо.

Вдруг предстал им Ангел Господень (Лк. 2:9). Ибо они трезвились настолько, что оказались достойны ангельского явления. И слава Господня осияла их; и у боялись страхом великим (Лк. 2:9). Человек не в силах без страха перенести подобное великое явление. Но ангел, поскольку они пришли в ужас, обращается к ним, и исцеляет их страх — как бы некоей нанесенной на рану целительной мазью: «Не бойтесь (Лк. 2:10), ибо вы не сможете понять моих слов, если от вас не отступит страх. Ибо ныне родился вам в городе Давидовом Спаситель, Который есть Христос Господь (Лк. 2:11)». Вот преисполненные силы слова. И в то время, когда они, пораженные, слушали, внезапно явилось с Ангелом многочисленное воинство небесное, славящее Бога и взывающее (Лк. 2:13). Ибо хотя один ангел и объявил им о Рождении Господа, вместе с тем, чтобы [пастухам] не показалось, что лишь один из [числа ангельских сил] свидетельствует об этом, все [небесное] воинство в единстве воспело общую хвалебную песнь: слава в вышних Богу, и на земле мир, в человеках благоволение! (Лк. 2:14). Однако, если, по мнению заблуждающихся, на небесах разрушительный грех — это якобы повседневное явление, то разве может здесь, в вышних, [вместе с грехом] также пребывать и слава? И если на земле [каждый день происходят войны,] то почему [ангелами] здесь провозглашается мир?. Но видите — сказано ясно! Слава в вышних; значит, здесь [на небесах] нет никакого противоборства, никакой распри. Но и на земле, где каждый день происходят войны, все же преобладает мир. Где же здесь мир? В человеках. Среди язычников нет мира, но почему? Среди иудеев нет мира, но почему? Потому что мир [пребывает] лишь среди тех людей, в ком благоволение, то есть среди тех, в ком родился Христос.

Пастухи сказали друг другу: пойдем в Вифлеем (Лк. 2:15). Оставим наше пустынное святилище и отправимся в Вифлеем. И посмотрим, что там случилось [по тексту Вульгаты буквально: И посмотрим, как исполнилось слово] (Лк. 2:15). Подлинно [духовно] трезвящиеся, они не сказали «давайте посмотрим на Младенца, возвещенного [ангелами]», но сказали: «посмотрим на исполнившееся Слово. В начале было Слово… И Слово стало плотию (Ин. 1:1, 14). Это Слово, Которое всегда пребывало, теперь стало для нас зримым, сделавшись ради нас [плотью]. И посмотрим, как исполнилось это слово, о чем возвестил нам Господь. Это Слово исполнилось ныне, ведь Оно и есть Сам Господь. Так давайте посмотрим, как Слово, Которое есть Сам Господь, ныне открыло Себя, явившись во плоти. Ибо мы не могли зреть Его, пока Оно пребывало только как Слово; но теперь увидим Его во плоти, потому что Оно стало плотию. Посмотрим же на Слово, ставшее плотью».

И, поспешив, пришли (Лк. 2:16). Душевный жар окрылял их ноги, но они все равно не могли вполне поспеть за своим желанием увидеть Его: И, поспешив, пришли. И поскольку они бежали с таким рвением, то и нашли Того, Кого искали. Посмотрим же, кого они обрели. И нашли Марию и Иосифа (Лк. 2:16). Если бы Она действительно была женой Иосифу, то не следовало бы называть в таком порядке: «они нашли мужа и жену»? Однако [евангелист] сначала называет женщину, а уже затем мужчину. Что же здесь сказано? И нашли Марию и Иосифа. Они нашли Матерь Марию и попечителя Иосифа. И Младенца, лежащего в яслях. Увидев же, рассказали о том, что было возвещено им о Младенце Сем… А Мария сохраняла все слова сии, слагая в сердце Своем (Лк. 2:16–17, 19). Что это значит, когда евангелист говорит, что Она слагала в сердце? Вероятно, это означает бережное слагание Марией тех слов [пастухов] в Собственном сердце посредством глубокого о них размышления и сравнения с уже [дарованными Ей прежде] знамениями. Некто толкует это так: Она была святой Женой, читала Святые Писания, знала пророчества. Теперь Она спрашивала себя, размышляя в Своем сердце: не был ли ангел Гавриил послан к Ней с тем же [словом], которое прежде изрекали и пророки? Дух Святый найдет на Тебя, и сила Всевышнего осенит Тебя; посему и рождаемое Святое наречется Сыном Божиим (Лк. 1:35). Это произнес Гавриил. А вот что предрек Исаия: се, Дева во чреве приимет и родит Сына (Ис. 7:14). Она читала второе; Она Сама слышала первое. Она взглянула на лежащего перед Ней Младенца, Который плакал в яслях, и узнала в Нем Сына Божьего. Но это был также и Ее Собственный Сын — Сын Единородный. И так Она смотрела на Него, мысленно сравнивая услышанное [от ангела] и прочитанное [у пророка] с тем, что Она познала теперь.

Так размышляла Она в Своем сердце. Будем же и мы размышлять в своих сердцах о том, что Христос родился именно в этот нынешний день. Иные [христиане] считают, что [Христос] родился в день Богоявления [когда ими также празднуется и Крещение Господне]. Мы не осуждаем этого мнения других, но следуем нашему собственному учению. Всякий [поступай] по удостоверению своего ума (Рим. 14:5), и тогда, возможно, Господь откроет каждому [истину] (ср. Флп. 3:15). Конечно же, и те, кто утверждают, что Господь родился тогда, и мы, говорящие, что Он родился сегодня, поклоняемся Одному и Тому же Господу, приемлем Одного и Того же Младенца. Однако давайте взглянем на некоторые истины, не осуждая посредством наших рассуждений других, но чтобы подтвердить наши собственные доказательства. Здесь мы высказываем не свое собственное мнение, но опираемся на мнение большинства: весь мир согласно говорит против мнения [иерусалимской] провинции. Возможно, кто-то станет нам возражать: «Христос родился именно здесь, [в Иерусалиме]; и потому-то именно здешние [христиане] должны знать [обстоятельства Рождества] лучше всех тех, кто обитают неподалеку». Но кто вам об этом сказал? [Мне ответят: ] «Конечно же, те, кто родом из этой провинции, — апостолы Петр и Павел и прочие апостолы». Вот как вы возразите мне, но я не принимаю [этих возражений]. Петр, который пребывал здесь наравне с Иоанном и который жил здесь, подобно Иакову, также на Западе был и нашим учителем. Апостолы — не только ваши, но и наши учителя.

Скажу и об ином. В те времена Иудеей управляли евреи. Вместе с тем [в апостольских Деяниях] говорится: В те дни произошло великое гонение… и все, кто уверовали, рассеялись по разным местам (ср. Деян. 8:1). Они отправились и на Кипр, и в Антиохию; евреи рассеяния распространились тогда по всей вселенной. И следовательно, в то время, как в течение сорока двух лет после Вознесения Господа евреи пребывали у власти [в Иудее], вокруг был мир; лишь здесь случилась война. Потому-то Преданию и легче было сохраниться на Западе, а не в Иудее, где произошел раздор. И затем, по прошествии сорока двух лет, в Иудею пришли Веспасиан и Тит и разрушили Иерусалим. И евреи, и христиане — все были изгнаны. До времени Адриана Иерусалим оставался опустошенным; во всей провинции не оставалось ни одного еврея, ни одного христианина. Затем сюда пришел Адриан, и, поскольку в Галилее вспыхнуло очередное восстание иудеев, он уничтожил даже и то, что еще оставалось от города. В то время он издал закон, согласно которому евреям запрещалось даже приближаться к Иерусалиму; он привез в город новых поселенцев из различных провинций. Я напомню и о том, что имя Адриана было Элий Адриан и что после того, как он [окончательно] разрушил Иерусалим, назвал восстановленный им город Элия.

Почему же я напоминаю вам обо всем этом? Потому что нам говорят: вот где жили апостолы, вот где сложилось Предание. Однако мы настаиваем, что Христос родился именно сегодня, а затем, в Богоявлении, Он уже как бы родился заново, возродился. Вы навязываете нам вместе и рождение и возрождение, вы, которые говорите, что Он родился во время Богоявления. Но когда же Он тогда крестился? Если, конечно, вы не станете утверждать, что Он и родился и возродился в один и тот же день [года].

Однако наше учение также подтверждает и все творение: сам мир согласно свидетельствует о сказанном.

До этого дня [в который мы празднуем Рождество] темнота увеличивалась, теперь же она уменьшается; свет прибавляется, тьма же сокращается. День увеличивается, заблуждение убывает, Истина близится. Сегодня рождается и восходит Солнце Правды.

Наконец, скажу еще об одном. Между событием Рождества Господа и рождением Иоанна Крестителя [по Евангелию] — шесть месяцев. И если вы припомните дату [церковного празднования] Рождества Иоаннова [по отношению к дню Рождества Христова], то как раз и увидите, что между ними — шесть месяцев.

Но вот, сказав о многом, мы слышим вновь, как в яслях плачет Младенец, и склоняемся перед Ним: поклонимся же ныне Ему. Примем Его на руки и поклонимся Ему, Сыну Божию. Всемогущий Бог спас нас не тогда, когда возгремел на Небесах (ср. 2 Цар. 22:14), но тогда, когда заплакал, как Младенец. Зачем я говорю вам обо всем этом? Потому что нас может спасти не внешнее величие, не гордыня, но только смирение. Сын Божий оказался почитаем не тогда, когда Он пребывал на Небесах, а когда Он снисшел на землю — тогда Ему и поклонились. Прежде Он содержал в Своей власти солнце, луну и ангелов, но не был поклоняем; а ныне Он родился на земле совершенным и всецелым Человеком ради того, чтобы исцелить целый мир. Если бы Он [как ложно утверждают некоторые] не воспринял бы хоть что-то из человеческой природы, то и не спас бы. Если бы Он воспринял лишь тело, а не душу, то не спас бы и души. Но неужели же Он принял лишь то, что имеет меньшую ценность [— плоть], и не искупил того, что обладает большей ценностью [— душу]? Некоторые же, хотя и признают, что Он спас душу, которую и воспринял [в Воплощении], вместе с тем полагают, что, подобно тому, как душа превосходит собой тело, так и разум является управителем души [и ложно отрицают, что Господь воспринял в Воплощении людской разум]. Однако если Христос не искупил человеческий разум, то и не спас меньшую, чем разум, душу. Ты ответишь: «Он не принял [в Воплощении] людского разума ради того, чтобы Его сердце оставалось свободным от [всегда властвующих в нем] людских пороков, злых мыслей и пожеланий». Однако [я возражу тебе: ] если Ему все это действительно было неподвластно, если Он был перед этим безсилен, то зачем и мне винить себя за то, что я не справляюсь [с моими собственными пороками, злыми мыслями и пожеланиями] — с тем, что не оказался бы в силах победить даже Он?

Однако мы забыли о нашем [первоначальном] намерении и сказали о большем, чем рассчитывали: замысел был говорить об одном, а язык обратился к другому. Приготовимся же внимать епископу и расслышим чутким ухом все то, что я [в своем слове] упустил, а он изречет. Благословим же Господа, Которому слава во веки веков. Аминь.