ГЛАВА 3. Письмецо в конверте погоди — не рви…

Хоть я и не считала себя таким уж пессимистом, но благоразумно решила: раз существует хоть малейшая вероятность того, что Аркадий внезапно вздумает сменить жену, я должна подготовиться к худшему. Следовательно, быть способной обеспечивать себя и маленького ребенка (поскольку Клавика я никому не отдам, даже если мне с ним придется скрываться в глубоком подполье). Но даже если нет и все это — лишь моя бурная фантазия… найти способ зарабатывать собственные деньги все равно нужно. Беременность и роды позади, значит можно думать над способами подработки. В конце концов, даже если муж богатей, полная финансовая зависимость от него — штука довольно опасная и не шибко приятная. Ведь никогда не знаешь, что может завтра взбрести ему в голову! Когда же живешь с человеком, который потерял все и зарабатывает зарплату немного меньше минимальной, а на руках еще и грудничок, лишней дополнительная копейка денег уж точно не будет.

Так что меняя пеленки и кормя Клавика, я одновременно перебирала в голове возможные варианты заработка, посильнын молодой мамаше, у которой почти нет личного времени. Это однозначно должна быть работа, которую я смогу делать на дому в любое время (например когда Клавик уснет, а домашние дела при этом будут уже сделаны), и для которой не так важны сроки.

Конечно, было бы намного проще, попади я в какой-нибудь не особо развитый мир, где еще не успели изобрести ничего, особо превосходящего телегу! Тогда я смогла бы запатентовать туеву тучу полезных «изобретений», которые сделали бы меня богачкой. Вот только попала я далеко не в глубокое средневековье, здесь даже электричество было в ходу. И по сути все мало-мальски полезные мелочи, что мне было бы по силам смастерить, запатентовать и продать какой-нибудь компании, здесь уже и без меня лежали на каждом прилавке. Поскольку же была я гуманитарием, а не выпускницей политехнического университета, можно было не мечтать сорвать большой куш, спаяв здесь первую в мире модель смартфона. Так что карьеру изобретателя пришлось оставить и подумать об альтернативах. Думалось пока туго, но я не сдавалась.

Вариантом было попробовать наняться иллюстратором каких-нибудь детских книжек — как раз пригодилось бы то, что я в свое время ходила в художку. Вот только в издательствах детских книжек, при возможности работы на дому, существовало грозное понятие дедлайна, что было проблематично, когда на тебе забота о младенчике и домашнее хозяйство в довесок. А еще — муж, на общение с которым нужно все-таки постараться найти время, возможность и подходящий момент, пока взаправду не вошла в режим «молодой волчицы».

Продолжая свои раздумья, я как раз уложила Клавика спать и на цыпочках направилась на кухню, готовить ужин… Как вдруг раздался стук дверного молотка! Почувствовав себя как соседский кот, которому дверью прищемили хозяйство, я тут же бросилась открывать, пока ребенок не проснулся. И к счастью, успела вовремя!

— Тише, блин! — прошептала я сквозь стиснутые зубы, глядя на пришедшего так, словно собиралась расстрелять его взглядом, словно маузером. — У меня тут ребенок только уснул!

— Ох, простите, — искренне пробормотал пришедший, коим оказался привлекательный высокий шатен с широкими скулами и добрыми зелеными глазами. — Не знал. Мне очень жаль, я в самом деле не хотел доставить неудобств.

— Ладно, главное, что не разбудили, — вздохнула я, немного остудив пыл. Все же, впечатление этот человек производил приятное, да и в самом деле не мог знать, что в этой квартире живут родители с грудничком. Таблички-то с надписью «ТИХО, ребенок спит!» у нас под дверным молотком не висит.

…А может, повесить?

— В общем, я Демьян, ваш почтальон, — продолжал мужчина, обаятельно улыбаясь, и после этих слов я обратила внимание на тяжелую почтовую сумку у него за плечом.

— Понятно. Нам что-то пришло?

— Да, на ваш адрес, Аркадию Фросту. Это ваш муж?

— Он самый.

— Фух, а то уже испугался, что адрес перепутал — впервые что-то вам доставляю. В общем, ему письмо, — проговорил почтальон, и порывшись в сумке, достал оттуда конверт. — Передадите?

— Конечно, — кивнула я, и принимая конверт, случайно коснулась пальцами руки Демьяна.

Теплая. А еще крепкая и немного шероховатая, с мозолями.

Не думала, что почтальон — такая профессия, где мозоли можно нажить. Хотя может он раньше кем-нибудь другим работал?

— Спасибо. Надеюсь, еще увидимся! — подмигнул мужчина. И словно невзначай коснулся моего плеча, прежде чем развернувшись, нырнуть вниз по подъездной лестнице.

Даже не знаю почему, но чувства у меня от этой встречи остались какие-то странные, и понять их никак не удавалось. Потому продолжая пребывать в смятении, я закрыла дверь, и на чистом автомате поднесла конверт к глазам.

Занятно. Отправитель — женщина. Элизабет Ракон. Причем, судя по адресу, живет она в не самом лучшем районе. Интересно, а не та ли грудастая девица прислала это письмо? Хотя… ну не может же быть такого, чтоб бабень, клеящая чужого мужа, вот так нагло слала любовные письма прямо ему домой?

И вот уже все мои мысли были заняты единственной дилеммой: не открыть ли мне его?

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍

Увы, потакание сему желанию не грозило ничем хорошим. Как минимум — переходом отношений с мужем с положительно-нейтрального на враждебные. Все же, чтение личной переписки — не лучшее, что можно сделать, если планируешь начать с этим мужем что-то налаживать. А вскрыть конверт так, чтоб потом его аккуратно заклеить, не выйдет — Аркадий не дурак, к тому же маг, и сразу все поймет.

Но просто так взять и забыть о пресловутом письме никак не получалось. Потому оставив его на журнальном столике в гостиной, я то и дело ходила вокруг него, словно лиса вокруг головки сыра… пока под моими ногами, тихонько пискнув, не пробежала мышь! Да не простая, а со светящимися ядовито-зеленым глазенками.

Поборов первую волну стандартного «А-А-А-А-А!» при виде грызуна, я посмотрелась к серому комочку повнимательнее и поняла, что зеленые глазенки мне не привиделись. Что значило вполне очевидную, но от этого не менее неприятную истину: Клавик снова что-то поднял из мертвых. И на этот раз калибр с таракана повысился до мелкого млекопитающего, причем исключительной мерзопакостности.

Что хуже всего, если поймать банкой таракана я еще могла, то мышь — уж увольте. Только вот как быть? Приди тот почтальон немного позже — можно было бы его припахать на это дело, но увы, не подфартило. Только вот оставлять зомби-мышь бегать по квартире до прихода мужа тоже не вариант.

Может, кошку завести?

А Клавик тем временем продолжал подвывать в соседней комнате, искренне возмущенный тем, что его возмущение игнорировалось.

Поборов нервное подергивание правого глаза, я все же забежала в спальню и схватила ребенка на руки (чем он, судя по радостной улыбочке, был более чем доволен). А после, стараясь не прислушиваться к доносившемуся из гостиной шуршанию, выскочила из квартиры и закрыла за собой дверь так, словно за ней были врата Ада, сквозь которые я чудом успела проскочить, выскользнув из лап злобных демонов. И не медля, забарабанила в дверь Дины… забарабанила тихонечко, чтоб если Борька спит — не разбудить его.

— Ты мышей боишься? — сразу же спросила я, едва открылась дверь.

— Относительно, — несмело протянула подруга. Судя по ее свободным рукам и тишине в квартире, сынишка ее все же спал. — А что такое?

Услышав в ответ, «что такое», Дина ненадолго выпала в осадок. После чего, тяжко вздохнув, взяла с полочки банку и со стоическим выражением лица отправилась в мою квартиру, оставив меня с Клавиком у себя на случай, если Боря проснется. Вернулась она примерно полчаса спустя: вспотевшая, растрепанная, с одичавшими глазами и трясущимися руками. В которых, несмотря ни на что, дрожала плотно закрытая банка с треклятой нежитью.

Выдохнув, мы оставили мерзкую тварь на трюмо в прихожей, а сами пошли на кухню, заслуженно выпить по чашке чая с печенюшкой.

— Какой у тебя сынуля, однако же, талантливый, — покачала головой соседка, печально беря из вазочки очередную печеньку.

— Вот не говори, сама в шоке, — вздохнула я в ответ.

— А твой что на это сказал?

— Чтоб не морочила себе и ему этим голову, потому что то был единичный случай, и поднять что-нибудь больше мухи или таракана двухмесячный ребенок ну никак не сможет.

— Только вот, как я смотрю, смог, — задумалась Дина. — Если только тот таракан не был совсем уж огромным, чтоб превосходить по размеру мышь. Тогда да, поднятое сегодня животное не больше предыдущего и волноваться не о чем.

— То-то же, — буркнула я. — Но бежать к нему на работу с банкой уже не буду. Сам скоро должен прийти… если только его ничто не задержит. Например, какая-то подозрительная грудастая бабень. Кстати, никто из твоих знакомых ее все-таки не знает?

— Не-а, — покачала головой подруга. — Кого расспрашивала — никто такую не встречал. Город же не маленький и людей здесь полно. Но у меня-то знакомых не особо много, да и те в пределах микрорайона. Хотя с кем говорила — пообещали по возможности уже своих знакомых расспросить. Авось сарафанное радио поможет.

— Надеюсь, — печально проговорила я, делая очередной глоток чая… вместе с которым лежавший у меня на руках Клавик буквально синхронно, с серьёзным выражением лица, издал продолжительный звук, свидетельствующий о том, что подгузник ему уже пора менять. — Ладно, побежала я, пока варнягать не начал.

— Давай. И не бери в голову лишнего, все будет хорошо! — ободряюще улыбнулась Дина, провожая меня до двери.

Потратив несколько минут на то, чтоб выкинуть старый подгузник, отмыть маленькую детскую попку смоченной мягкой тряпицей и, намазав кремом, завернуть в свежий… я тяжко закатила глаза. Потому что буквально сразу сынуля решил, что его заднице еще есть что сказать! В результате процедуру пришлось повторять. Причем когда я уже собиралась надевать новый подгузник, Клавик внезапно собрался сходить в туалет еще и по-маленькому! Результатом стало орошение моей одежды, стены, возле которой стоял пеленальный столик, простеленной на столике пеленки и самого Клавика.

Мысленно отчаянно взвыв, я отправилась на третий круг этих веселых горок, отмывая сынишку, меняя пеленки на столике и наконец застегивая новый подгузник. После чего переодела его в чистый хлопковый комбинезон, и вздохнув с облегчением свалилась в кресло, вручив проголодавшемуся ребенку его верный «молокозавод».

И как раз ближе к концу кормления входная дверь открылась, впуская в квартиру Аркадия.

— Я дома, — вяло бросил он, переобуваясь в свои любимые бархатные тапочки — остатки былой роскоши, которые лорд Фрост успел прихватить из своего поместья, прежде чем то опечатали, дав ему из него пинка.

— Привет, — устало ответила я. И не теряя времени, сообщила: — А у Клавика сегодня новое детское достижение.

— Какое же? — с интересом спросил муж. — Он что, начал «агукать»?

— Не-а.

— Перевернулся на бочок?

— Тоже мимо.

— Головку уверенно держит?

— Не совсем.

— Что же тогда?

— Он сегодня мышь поднял. Вон она там, в банке сидит, — нервно хихикнула я, указав на журнальный столик, куда по возвращении поставила банку со вторым (а вторым ли?) зомби своего малипусика.

— Ой.

— Именно, ой! — пробурчала я, в то время как Аркадий, подойдя к столику, принялся с интересом изучать мышку. — Ты ведь говорил, что то был единичный всплеск и беспокоиться не о чем!

— Ну, именно беспокоиться в самом деле пока что рано, — протянул некромант, только вот мне как-то не сильно понравилось отсутствие в его голосе привычной твердой уверенности. — Это конечно очень странно, но не сказал бы, чтоб из ряда вон.

— А если б его эта мышиная зомбятина укусила? Они и без того заразные, а после смерти…

— Вот на этот счет не бойся, — заверил муж, ставя банку на столик, и щелчком пальца упокоил грызуна. — Нежить никогда не нападет на некроманта, который ее поднял. Так что каких бы существ Клавдий не оживил, они не причинят ему вреда.

— Хоть что-то хорошее.

— О, а это что, письмо? — внезапно поинтересовался мужчина, заметив на журнальном столике конверт, о котором сама я, со всей этой катавасией, напрочь забыла, так и не решив: вскрывать ли мне его, чтоб тайком (и весьма палевно) прочитать почту мужа?

И ведь додумалась же оставить такое подозрительное письмо прямо на журнальном столике! Если бы спрятала куда-нибудь, просто на время — уже можно было бы потерзаться сомнениями еще некоторое время, пооблизываться на то, что могло быть возможностью сразу узнать: есть ли у него взаправду интрижка на стороне, или все это действительно только моя параноя и воспаленный от недосыпа мозг нафантазировал…

Как же, нафантазировал. И дойки свои та бабень вываливала перед ним на стол исключительно в моей фантазии! А на самом деле тогда там была кроткая монахиня, просившая пожертвования на новый храм богине девичьего целомудрия. Как же!

Только вот теперь я точно упустила шанс пострадать, желая открыть письмо, а через время отдать его мужу со словами: «Ой, тебе тут было на днях письмо пришло, а я завертелась, всунула его куда-то, и вообще об этом забыла! И вот случайно нашла, на, читай… Что, это правда было срочно, да? Ну извини, неудобно вышло, честно невинаватая я».

Потому оставалось только принять факт своего маленького торможения, которое возможно спасло Аркадия от каких-то проблем на работе, если это письмо в самом деле было по службе и прочесть его нужно срочно.

Что ж, не буду уподобляться парням, которые читают переписки своих девушек в соцсетях! Особенно когда непалевно взломать пароль не по силам.

— Да, почтальон вечером принес, — вздохнула я, понимая, что шанс погавкаться с мужем по этому поводу упущен.

— Ясно, — мрачно сказал он, внимательно прочитав имя отправителя. И ничего более мне не говоря, вышел в соседнюю комнату, вероятно чтобы ознакомиться с ним без лишних свидетелей.