Глава 18
Меня привел в себя крепкий запах солярки и низкий рык дизельного двигателя. Кое-как разлепив склеенные запекшейся кровью веки, я поднял голову и осмотрелся вокруг. Клетки, и люди в них. Пленники.
Мысли в голове перекатывались тяжело, напоминая многопудовые валуны. Ощущение было, будто вчера хорошенько так посидел в баре, отметил что-то, смешав разные сорта алкоголя, и теперь пожинаю последствия. К сожалению, дело было совсем не в этом.
Я осмотрел себя на наличие повреждений, ощупал голову, заодно отметив, что меня лишили всего имущества, включая кожаную куртку. Ладно хоть ботинки оставили.
На голове красовались две большие ссадины и шишка от приклада. В целом ничего хорошего, да и признаки подступающего сотрясения мозга у меня позитивных мыслей не вызывали. Но больше повреждений не было, меня не били, и хорошо. Черт его знает, как еще одна встряска сказалась бы на моих и так сломанных ребрах.
– Стас, – услышал я и поднял взгляд.
В клетке напротив была Сандра. Именно она звала меня, называя имя, которое я, по всем законам Улья, должен был забыть. Не знаю почему, но меня наполнило чувство облегчения. По крайней мере, моя девушка не валялась в поле с простреленной головой, не поймала грудью гранатный осколок и не была разделана на органы на месте.
Что нас скорее всего ожидало в скором времени. Но на какую-то отсрочку мы вполне могли рассчитывать. Оставалось только правильно распорядиться этим временем.
Эх, лишь бы Улей, или кто там управляет нашими судьбами, дал мне шанс… Уж я им воспользуюсь, да…
Двигатель сменил тональность, водитель явно притормаживал. Я встал с резинового коврика, которые муры заботливо постелили на пол. Заботились ублюдки, конечно, не о нас, а о машине. Кому захочется оттирать от днища кровь, мочу и блевотину?
Подойдя к маленькому зарешеченному окошку под самым потолком, я схватился за нижний край, чуть не порезав пальцы, и подтянулся, выглянув в него. В лицо ударил поток показавшегося восхитительно чистым воздуха, я жадно глотнул его и сосредоточился на том, что мне удалось увидеть.
Похоже, что мы подъезжали то ли к базе, то ли к перевалочному пункту. В том, что это была не финальная точка нашего путешествия, я не сомневался, ведь не организуют же внешники базу на какой-то заброшенной свиноферме? Нет, у них все должно быть строго: стена, вышки, техника и прочие атрибуты серьезных военных организаций.
Тут же пастораль – амбары, какое-то административное здание, даже прудик. Все любовно восстановленное, кое-где даже видны следы свежей краски. Похоже, что муры устроили здесь более-менее постоянную базу, даже забор – и тот восстановили.
Ну, а что, неплохое место. Поставил койки в администрации да ночуй себе. А загоны можно чуть-чуть модифицировать и вместо свинок вполне успешно держать там людей. Особенно если не бухать и охранение наладить.
В том, что типичного для уголовников разгула здесь не будет, я был абсолютно уверен. Чувствовалась во всем этом рука каких-то серьезных людей, не могла без таких обойтись и спланированная акция по похищению иммунных в Новограде, и нападение на конвой. Да и отстроенная база тоже о многом говорила.
Грузовик повернул, и свиноферма исчезла из поля зрения. Я разжал пальцы, мягко упал на пол, подвигал руками, разминая затекшие мышцы рук, и медленно уселся. Сейчас важно было не спровоцировать муров, дождаться, пока нас загонят в хлев, а уже потом думать, как делать оттуда ноги.
Дизель порычал еще с полминуты, после чего машина остановилась. Хлопнули двери, лязгнули засовы, и большие двери кузова открылись, впуская внутрь свет. Судя по тому, что солнце было еще высоко, мы уехали не так далеко от места нападения на конвой. Ведь не могли же мы ехать дольше суток.
Один из муров поднялся в кузов и, звеня ключами, принялся открывать замки на клетках. Впрочем, никто не пытался покинуть их без команды, потому что пятеро автоматчиков, стоявших у выхода из кузова, всем своим видом прозрачно намекали, что дергаться смысла нет.
Я готов был прикинуться шлангом и медленно и печально покинуть машину вместе с остальными, но такого шанса мне не дали. Трое муров запрыгнули в грузовик и подошли к моей клетке. Двое стали у клетки, третий с не предвещающим ничего хорошего лицом принялся ковыряться в замке. Я отошел к стенке, от греха подальше. Вот только это меня не спасло.
Мур сделал два шага вперед и резко, с оттяжкой, ударил меня по лицу. Закрываться, как и сопротивляться, смысла не было: двое с автоматами будто только этого ждали. Голова мотнулась в сторону, в ушах зазвенело. За ударом по лицу последовал удар в пах. Я согнулся, шипя от боли, и тут же меня бросил на пол пинок в живот. Где-то в стороне вскрикнула Сандра. Меня схватили за шиворот и поволокли. Грубо выбросили из машины, и тут я понял, что в клетке была лишь разминка. Сжавшись в комок, стараясь защитить жизненно важные органы, я корчился под ударами ботинок. Били меня муры молча, стараясь не искалечить, но сделать как можно больнее. Вымещали злобу за погибших товарищей. Ну, да, а я чего ждал? Что мне тут стол накроют и тост в мою честь произнесут? Хоть бы не убили, уроды.
Избиение продолжалось около минуты, потом кто-то скомандовал прекратить. Меня подхватили под руки и куда-то потащили спиной вперед. Сквозь кровь, текущую по лицу, я увидел, как муры выгоняют из грузовика остальных пленников. Хоть бы Сандра не дергалась!
Тащили меня недолго – до административного здания. На пороге я получил еще несколько ударов, потом меня толкнули в дверь. Споткнувшись о порог, я упал на пол, чем тут же воспользовались конвоиры, снова начав меня пинать ногами.
– Хватит, – послышался низкий голос. – Мне нужно, чтобы он разговаривал, а не мычал. Поднимите его.
Меня схватили за руки и дернули вверх.
Передо мной стоял невысокий лысоватый мужик в камуфляже. Здоровый, гад! Расплющенные уши борца, перебитый несколько раз нос, близко посаженные небольшие и колючие глаза. С виду – совершенно спокоен. Это плохо. Обычно такие люди – самые опасные.
– Давайте ко мне его, – скомандовал мужик, смерив меня взглядом, развернулся и пошел по коридору. Меня больно ткнули в спину пламегасителем:
– Слышал? Двигай давай.
Прихрамывая, я пошел следом за предводителем муров. А что еще оставалось делать? Прыгнуть на него и вцепиться зубами в затылок, чтобы сдохнуть, как герой? Так даже это не получится. Опять унизительно и больно отмудохают, да и дело с концом. Я зачем-то нужен мурам, раз не убили до сих пор. И я, кажется, знаю зачем.
Вслед за борцом я вошел в небольшой, прокуренный кабинет. Главарь уселся за обшарпанный, еще советского производства стол, откинулся в глубоком кожаном кресле и сделал жест рукой. Один из муров поставил стул напротив стола, второй пихнул меня в его сторону.
– Садись, и без фокусов, – прошипел он мне на ухо. – Будешь артачиться – то, что было на улице, нежными поглаживаниями покажется.
Главарь закурил и уставился на меня. Один из муров, долговязый, одетый в камуфляжные штаны и куртку, явно из разных комплектов, подошел к столу и положил на него что-то. Что-то, ага. Мой смартфон и удостоверение. Главарь мотнул головой, и долговязый отошел к входу, став справа от меня.
Главарь полистал ксиву, глянул на смартфон и бросил его в ящик стола. Выпустил густой клуб дыма и задумчиво проговорил:
– Кэп, значит. Следователь. Так?
Я пожал плечами. А какой смысл отпираться?
– Тот самый парень, который спалил Жука с ребятами, так?
Я вздохнул, поморщившись от боли в ребрах и кивнул. Сзади послышалось злобное сопение.
– Ты, наверное, хороший следак, да, Кэп?
– Не… – Я закашлялся и продолжил: – Не очень. Я не следователь по профилю, я опер. Тут занимался чем сказали.
– И тем не менее ты смог вскрыть Жука.
– Жук, извините, был дебилом, – не смог не усмехнуться я. – Его бы и ребенок вскрыл.
Главный задумчиво покачал головой.
– Вероятно, так и есть, да. Расслабило Жука высокое покровительство.
Я сглотнул. Твою мать, чего он со мной откровенничает-то? Идиотом главарь не выглядит, чтоб лишнее болтать, а это значит… Меня прошиб холодный пот. Ну, да, логично. Вообще ничего странного. Отпускать-то меня явно не собираются. Почему бы и не поговорить? Мертвецы надежно хранят секреты.
– Ладно, Улей с ним, с Жуком. Расскажи-ка мне, Кэп, что с Носом?
Оп! А вот тут нужно быть поаккуратнее. Судя по всему, о том, что Нос прекратил свое бренное существование, муры не знают. Это вселяет надежду. На что? А хрен его знает. Но на всякий случай нужно морозиться на полную.
– Нос? Кто это?
Главный кивнул, и тут же мне по почкам прилетело ботинком. Я слетел со стула, а муры, стоявшие сзади меня, воодушевленно принялись за свое любимое занятие – пинать одного незадачливого опера. И, нужно отдать им должное, делать это они явно умели. Боль была адской, но били меня аккуратно. Ну, относительно.
– Хватит! Посадите его.
Меня подхватили и шваркнули на стул.
– Повторяю свой вопрос: что с Носом и как ты на него вышел?
– Я не знаю никакого Носа, – выдавил я сквозь боль. Процедура повторилась. Я снова оказался на полу. Чувствуя, что вот-вот потеряю сознание, я кое-как прохрипел:
– Да за что вы меня пинаете? Мне что, придумывать, что ли?
Избиение прекратилось.
– Посадите его.
Дождавшись, пока я снова займу свое место на стуле, главный снова закурил и проговорил:
– Ладно, допустим, ты говоришь правду. Откуда ты узнал о засаде на конвой?
– Да не знал я ни о какой засаде! – Я не выдержал и сплюнул кровь на пол. Пошли они! Уберут! – В конвое была моя девушка! Мы с ней поссорились сильно. Она на профилактику рвалась, а подождать, чтоб со мной ехать, не хотела. Я решил, что у нее есть кто-то, что с ним поехала. Решил проверить. Попросил знакомых трейсеров подкинуть, они в рейд уходили как раз. Догнали конвой – а там такое. Что еще делать оставалось?
По главному было видно, что он удивлен. Он задумчиво докурил, раздавил окурок в пепельнице и снова посмотрел на меня.
– Интересное кино получается. Ты хочешь сказать, что потере десятка бойцов и части товара я обязан какой-то шалаве и твоей ревности?
Я пожал плечами.
– А если я сейчас попрошу ребят приволочь эту твою девушку сюда и немного с ней поиграть, вот на этом самом столе, ты скажешь то же самое?
Я осклабился:
– С удовольствием посмотрю, как эту шлюху накажут.
Главный усмехнулся:
– Что, ты прав оказался?
Эх, прости меня, Сандра, за наговоры. Для твоего же блага.
– Угу, – буркнул я. – Тварь!
Муры сзади заржали. Главный достал фляжку, приложился к ней. Живец. Блин, я бы сейчас тоже не отказался.
– Бывает же. Ладно, парни. Я узнал все, что хотел. Уведите этого рогоносца.
– Куда его?
– Да к остальным. Пущай на зазнобу свою полюбуется, хочу, чтоб побомбило у него перед разделкой. Лох печальный. Надо же, из-за такой херни нарваться… Тихий, останься, поговорить надо.
На этот раз меня даже со стула сбрасывать не стали.
– Вставай, – проговорил один из муров, вроде как даже сочувственно. Надо же, даже здесь, в такой ситуации, мужская солидарность работает. Никому не хочется оказаться на месте доверчивого лопуха, чью барышню пилит левый штрих, пока лопух вкалывает.
Я кое-как поднялся, и, припадая на правую сторону, пошел к выходу. Дверь закрылась, конвоиры последовали за мной, а тот, со злым лицом, остался с главарем.
Я сделал несколько шагов, у меня закружилась голова, и я остановился, привалившись к стенке. Подгонять меня не стали, дали возможность прийти в себя.
Из-за двери слышался тихий разговор, прервавшийся смехом, а потом я услышал знакомое погоняло и вздрогнул:
– …неудивительно, что его Фреон поставил похищенных искать. Лучшей кандидатуры не найти. Вот же лошара!
За дверью снова засмеялись, а меня слегка пихнули в плечо.
– Давай, двигай, хорош тут обмякать.
Я сглотнул и пошел на выход.
Меня, как я и думал, повели к хлеву. Остальные были уже там, несколько муров топтались у ворот, явно чего-то ожидая.
– Эй, парни, сторожей выпустили уже? – крикнул, заставив меня вздрогнуть, один из конвоиров.
– Да вот сейчас Зоолог как раз собирается.
– Погодите, тут еще мясо, определить на постой надо.
Над переоборудованием хлева особо сильно не заморачивались: свиные загоны просто нарастили за счет грубо сваренных решеток да выкорчевали из стен трубы с автопоилками – видимо, чтобы пленные не могли использовать их в качестве оружия. Хотя что там использовать, пластик дешевый, таким разве что вены вскрыть можно, если разломать трубу. И то нужно определенную смекалку и ловкость рук проявить.
Меня втолкнули в загон, закрыв массивные двери из наваренной на остовы из стального уголка сетки.
– Бывай, олень, – гыгыкнул конвоир и поспешил выйти на улицу. За ним последовали остальные.
На секунду меня удивила поспешность, с которой муры покинули помещение, но, когда последний из них открыл дверь в дальнем углу свинарника и рванул к выходу, все стало ясно. Вот о каких сторожах речь шла, значит. Из проема показался мертвяк. И еще один. И еще. Вскоре в проходе топталась целая толпа тварей. Ну и правильно, зачем тратить время на охрану помещения изнутри, если можно закрыть пленных в клетках, а между ними выпустить толпу мертвецов. А потом расставить караульных снаружи, да и все. Вполне логично.
А если кто сможет выбраться из загона, так будет охране вкусный ужин.
Последний из муров огляделся, удовлетворенно кивнул и закрыл двери, оставляя нас наедине с тварями.
Одновременно с лязгом запираемых дверей у меня в голове созрел план.
Теперь выбраться отсюда было делом чести. Фреон… Надо же. Неужели глава Безопасности стаба мутит дела с мурами? Не хочется верить, если честно. Может, я неправильно понял слова главаря? Черт его знает. Пока не выберусь и не доберусь до Новограда – не узнаю. А чтобы выбраться, нужно действовать, несмотря на боль во всем теле.
Поморщившись, я вытянул из штанов оставленный мурами ремень, и попробовал его на излом. А ведь могли бы и забрать, и тогда было бы гораздо сложнее. Но муры – не менты в районной управе, шнурки и ремни они оставляли безбоязненно. То ли им было плевать на возможные самоубийства, то ли еще по каким-то соображениям.
– Вешаться собрался, бедолага, – заключил один из товарищей по несчастью.
Я только усмехнулся этому предположению, зашипев от боли, пронзившей грудь, нащупал под слоем кожи маленькое лезвие от складного ножа, вытащил его и принялся уже всерьез полосовать ремень. После похищения людьми Жука я поклялся, что больше не окажусь в Улье без хоть каких-нибудь инструментов, и заморочился, убив целый вечер на то, чтобы превратить стандартный ремень в набор для выживания. Конечно, шансов на то, что мне его оставят при похищении, было немного, но больше я ничего придумать не смог – и это сработало! Не знаю, то ли не оказалось у муров обладателя рентгеновского зрения, как у Супермена, то ли просто не догадались проверить… Да пофиг, на самом деле главное – результат. Будь они внимательнее, вышло бы печальнее, а так хоть какая-то надежда есть. Не зря я озаботился в свое время модернизацией ремня, хоть и ловил сам себя на том несколько раз, что затея бесперспективная – шансов остаться без ремня при пленении очень высоки. Впрочем, с таким же успехом можно остаться и без обуви, к тому же до сапожника мне далеко и трюки Джеймса Бонда с пистолетами из каблуков туфель я точно не повторю.
Пять минут работы – и я остался без ремня. Зато теперь у меня на ладони лежали несколько споранов, лезвие ножа и – самое главное – набор универсальных отмычек.
Иногда хорошо стать жертвой похищения. Вырабатывает предусмотрительность.
