Морской вояж маленькой такой компании, или Дипломатия под солнцем
— А я говорю — в галерее! — настаивал Михалыч. — Пущай там Кощеюшка отсидитси, заодно и кулюторный уровень себе повысит. Натырил со всего света картин намалёванных да мужиков с бабами каменных, а сам и носа туда не показывает!
— В конюшне, босс, без базара! — пропихивал Аристофан свою версию размещения тайной комнаты для Кощея. — Там конь его шибко вумный, вот и наболтаются вволю реально!
— Только на кухне, мон шер! Там всегда пирожки есть. И пряники. И сгущенка, которую от нас мсье Теодор так старательно прячет.
Понятно да, что это вечно голодная Маша эту реплику выдала?
У Калымдая же подход был исключительно милитаризировано-стратегический:
— Разумно будет вырыть в лесу бункер, верстах в двух от Лысой горы. Мои ребята будут держать периметр, а для усиления огневой мощи, сделаем вылазку в Лукошкино и снимем со стен десяток-другой пушек.
— Засыпать солью весь этот его ужасный кабинет, — предлагала Олёна.
— Крайне не советую, мадмуазель Олёна, — тут же отозвался Гюнтер.
— Клац-клац?
— Убьёт, — коротко пояснил дворецкий Дизелю.
— Клац.
Я лежал с дымящейся сигарой на диване и почти не слушал оживленную дискуссию коллег, рассевшихся за большим обеденным столом в Канцелярии. Час назад после долгих споров было решено тайную комнату оборудовать в библиотеке, как в месте наименее посещаемым придворными, к тому же и царю-батюшке до книг будет рукой подать, если заскучает. Вот скажите, какой смысл после выработанного таким трудом решения продолжать спор? Не знаете? А я знаю: из личной вредности. Каждый себя умнее других считает и старается всячески показать это. Вот с такими кадрами и приходится работать, других-то нет. Да еще и все мои пирожки умяли в процессе.
Нет, вонючие всё-таки сигары у Кощея. Или они все такие? Я ткнул окурок в пепельницу, поднялся и, усевшись за столом, сказал:
— Ма-а-алчать! Развели тут балаган! Что вы орёте на весь дворец? Шпионов на крик заманиваете? Всё уже решено, спор закончен. Я сказал.
Это я красиво в конце ввернул, согласитесь. По-жегловски.
— Еще и лысину корона не натёрла, а уже раскомандовался, — пробормотала вредная Маша.
— Мне встать по стойке смирно? — поинтересовался Калымдай. — Чтобы подчеркнуть драматизм момента.
— Мужчины… — хихикнула Олёна.
— Босс в натуре правильно говорит! Он же типа босс! — встал на мою сторону Аристофан.
— На, внучек пирожок, — так же выступил на моей стороне Михалыч. — Только не ори.
— Прикажите пищаль принести, Ваше Величество? — предложил чуткий Гюнтер. — Для отстрела несогласных.
— Клац-клац! — подвел итог Дизель.
— Хватит, — вздохнул я. — Давайте детали уточним. Комнату делаем в библиотеке, как и договаривались. Отведем в самом дальнем зале площадь, ну-у… метров десять на десять…
— Босс, ты типа по-нашенски скажи или пальцем в натуре ткни: метры твои — это сколько? — почесал рог Аристофан.
— Ну как наша Канцелярия приблизительно. Далее. Надо строительную бригаду подобрать из наиболее доверенных работников, чтобы не проболтались.
— Да порешим их потом, босс и всех делов в натуре.
— Тогда тебя главой этой бригады и назначим, Аристофан.
— Понял, босс. Фигню спорол реально. Не надо меня типа начальником.
— Убивать никого не будем. Просто найдем проверенных товарищей. И заплатить им не забудьте хорошенько. Пусть сделают двойные стены, пол, потолок, шириной с полметра… Для Аристофанов поясняю: полметра это вот столько, — я развёл в стороны ладони.
— Понял, босс, не лох какой-нибудь.
— Пустоты заполним солью. О, кстати, надо же санузел еще организовать, ванную, туалет. Гюнтер, проконтролируй это, а заодно и озаботься обстановкой комнаты — ты лучше всех вкусы царя-батюшки знаешь… Что еще? О чем я забыл? Точнее — мы.
— А сколько мешков соли на всё это потребуется, Ваше Величество? — дворецкий достал блокнотик и приготовился записывать.
— Да вот фиг его знает… — я почесал в затылке. — Считать надо. А сколько у нас есть?
— Мешков пять на кухне, — ответил дворецкий. — Только Иван Палыч нам всё не отдадут даже ради царя-батюшки.
— Ну, пять точно не хватит. Надо будет в Лукошкино докупить. Мешков пятьдесят, а лучше — сто на всякий случай.
— На тебе внучек ишо пирожок, — вздохнул Михалыч. — Заешь печаль-тоску авось и полегчает.
— Что такое?
— Не будет в Лукошкино столько соли, Федь. Зима. Всё что нужно уже засолили, теперь до лета только ждать.
— До лета ждать мы не можем. А где еще соли прикупить можно?
— Я могу на южный берег Франции съездить, мсье Теодор, — предложила Маша. — У меня там и знакомые есть. Только про финансирование не забудьте и подождите немного, месяцев пять-шесть.
— Как раз до лета и поучится. Спасибо, Машуль, в другой раз за счет казны порезвишься. А соль в основном, где добывают?
— На море-окияне, внучек, — протянул мне очередной антидепрессантный пирожок Михалыч. — Али на озёрах соленых.
Как ни странно, но реальную, типа конкретную идею выдвинул Аристофан:
— Босс, а у нас же в натуре Горыныч на морях прохлаждается!
Все заулыбались, закивали и дружно зааплодировали, а бес смущенно потупил поросячьи глазки. Подумаешь… я минут через пять и сам бы про Горыныча вспомнил.
Наш военно-воздушный трёхглавый Змей холода не выносил совершенно и на зиму или заваливался в спячку или, что чаще — отсиживался в тёплых краях, донимая потом всех рассказами о своих героических приключениях. На этот раз мне удалось его пристроить на зиму в Морское царство. У нас недавно там был небольшой конфликт с местным царём, вследствие чего царство осталось без царя, а правила там теперь от имени малолетнего наследника весьма привлекательная царица Морисента. Вполне такая разумная дамочка, несмотря на симпатичную внешность. К тому же очень благодарная нам за избавление от опостылевшего мужа. Нет-нет я и пальцем его не тронул! Это всё Горыныч, совершенно самовольно откусивший царю голову. Ну да, вот такие у нас тут нравы ничего не поделать. Пользуясь случаем, я и оставил царице Горыныча на кормление. В смысле кормить Горыныча, а не Горынычем царицу. Ну, вы поняли.
— Ладно, тогда я сейчас быстренько и смотаюсь на море, — встал я из-за стола.
— Я с тобой, внучек, — категорически заявил Михалыч. — В прошлый-то раз полетел бы без меня и ишо неизвестно, чем дело кончилось.
— Да я и не против, пошли. Только давай Горынычу гостинчик захватим. Пару баранов или там коровку.
Минут через пятнадцать в центральном коридоре возле освежёванной туши несчастной бурёнки собралась вся Канцелярия проводить нас в дальнюю дорожку.
— Ну, возьми и меня с собой, босс, — канючил Аристофан. — Надоела эта зима реально. А я тебе пригожусь без базара!
— Останешься за Тишкой да Гришкой приглядывать, — отрезал Михалыч.
— Ну вот, блин…
— Вы там, Федор Васильевич, — поучал Калымдай, — сразу прямой в челюсть, а уж потом ногой по…
— Кому, Калымдай? — перебил его я. — Там же все свои. Наверное.
— Вот врежете для профилактики, а потом и разберётесь кто свой, а кто чужой.
— Персиков с апельсинами привезите, мсье Теодор и яблок… Кстати, а где мой мешок яблок? — не вовремя вспомнила еще летний должок Маша.
— Ой, Машуль, да не до фруктов нам там боюсь, будет. Но мы постараемся.
— Клац-клац!
— Обязательно, Дизель. Деда, запомни — три пальмовых листа для Дизеля и еще пяток — Иван Палычу. Он какое-то невероятное блюдо с ними затевал.
— Возвращайтесь поскорее, — загрустила Олёна. — И желательно — целыми.
— Тьфу-тьфу-тьфу, — погрозил ей пальцем Михалыч.
— Шмат-разум, а перенеси-ка меня прямо к Горынычу, да не одного, а с…
— Стой, Федька! — заорал вдруг дед. — Замолчи немедля!
— Ты чего, деда? — осёкся я.
— А коли чешуйчатый наш в воздухе сейчас порхает, а? Хочешь рядом с ним оказатьси, внучек?
— Ох, блин… Не подумал, деда… Заморочили мне голову своими фруктами, да превентивными ударами в челюсть! Чуть не погубили моё Величество! Пора отдел внутренних расследований организовывать. Одни заговорщики вокруг.
— Еще полгодика и настоящим царём станет, — подмигнул провожающим Михалыч. — Ишь как лихо навострился с больной головы на здоровую перекладывать!
Я снял с шеи медную ложку, с которой не расставался и треснул ею по ближайшей стене:
— Горыныч, ау?
— Слушаю внимательно государь наш батюшка, всемилостивейший наш кормилец и отец родной! — тут же откликнулась, судя по писклявому голосу левая голова.
— Кончай прикалываться, Горыныч. Как там у тебя дела? Не обижают?
— Тут хорошо, Федь, — перешел на нормальный тон Змей. — Кормят нас регулярно, я уже летать с трудом можем.
— А сейчас ты не летишь, случаем?
— Куда? Зачем? Мы на песочке лежу.
— Вот так и сиди даже не шевелись, мы сейчас у тебя будем, — я прервал связь и снова обратился к Шмат-разуму: — Эй, Шмат-разум, дружище, а перенеси-ка меня с мясом, да Михалычем прямо к Змею Горынычу!
Вспыхнул зелёный свет и мы исчезли.
Пока длится перенос по маршруту "Лысая гора — Морское царство", я вам немного поясню про эту ложку. Обычная медная, небольшая. Мне её Кощей вручил при расставании, велел всегда при себе носить. Это — для связи, как вы уже поняли с Горынычем. Стукнешь ложкой о твёрдую поверхность и разговаривай с ним сколько хочешь. Потом, правда оказалось, что царь-батюшка или подозревал что-то или местным Нострадамусом сработал, но ложка эта спасла всех нас от атаки Лиховида. Непростая ложечка, вот так-то.
Да-да, обманул я вас с переносом — он мгновенно длится, глазом моргнуть не успеешь. Но я же для вас старался — объяснить хотел. Ну, в любом случае, ворчите не ворчите, а мы уже на месте на горячем песочке под жарким солнышком, торопливо стягиваем с себя, я — свитер, а дед — теплую безрукавку. А Горыныч в это время давится коровьей тушей, благодарно чавкая.
— Не поверишь, Федь, — пробасила правая голова, закончив с едой и вонюче рыгнув дымом, — одни бараны вокруг.
— Не понял. А мне морские жители особо тупыми не показались… Ну, кроме царя-покойничка.
— Да не. Кормят нас одной бараниной, а я знаешь как по говядинке соскучились? У-у-у… Спасибо, Вашблагородь, порадовал.
— Я тебе сейчас по сопатке таких благородей навешаю! — возмутился Михалыч. — Чай с царём разговариваешь, чешуйчатый! Совсем нюх на морях потерял?!
— Всё-всё, дедушка Михалыч, не ругайся! Пошутили я…
— Шутник перепончатый… — проворчал дед успокаиваясь. — Давай лучше царицу нам высвистай.
— Ну, вот как после еды сразу лететь? — огорчился Горыныч. — Давайте часика через три?
— Часика через три тут будет лежать, ужо аккурат как три часа подгнивающий трупик одного трехголового лодыря, а мы с Феденькой будем вокруг хороводы водить, да…
— Лечу-лечу уже, дедушка Михалыч. Злой ты у нас дедушка. Просто деспот и тиран, — Горыныч покосился на Михалыча, поднявшего полено, выброшенное волнами на песок и торопливо добавил: — Но — справедливый.
Через час, примчавшаяся на огромной черепахе морская царица Морисента, уже устраивала нам торжественную встречу около большого разноцветного шатра, скоренько раскинутого на песочке.
— Ваше Величество, — склонила она голову, — мы счастливы видеть вас в наших скромных владениях. Здравствуйте, дедушка Михалыч!
— Здравствуй-здравствуй, внучка, — заулыбался дед, а я молча поклонился в ответ.
— Не изволите ли подкрепить силы после дальней дороги? — Морисента гостеприимно указала на шатёр. — Наш повар будет счастлив, если вы отведаете его кулинарные шедевры.
— Одну секундочку, дорогая царица, — я махнул царственному пацанёнку, нарезающему круги вокруг Горыныча: — Моришур! Ваше мелкое Величество, а не изволите подойти сюда?
— Моришурчик! — пришла мне на помощь царица. — Беги сюда, милый, видишь — дядя Кощей тебя зовёт.
Мальчуган подбежал к нам и остановился, подпрыгивая от нетерпения:
— Здрасте, дяденька Кощей! Ма-ам, ну можно я с Горынычем поиграю? Он меня покатать обещал! Ну, можно?
— Покатаешься, конечно, — успокоил я будущего Морского царя, — держи вот приглашение на Новогоднюю ёлку и беги, тирань чешуйчатого.
— Ух, ты… — протянул пацан. — А что это такое, дяденька Кощей?
— Ну, это праздник такой. Будем водить хороводы вокруг ёлки, песни петь, загадки разгадывать, веселиться, в общем. А потом, конечно — сладкий стол и подарки.
— Подарки?! — он восторженно округлил глаза. — Мама, давай поедем на праздник?!
— Конечно, дорогой, — улыбнулась Морисента. — А сейчас беги, поиграй со зверушкой, а мы пока о делах поговорим.
— Я не зверушка, — привычно проворчал Горыныч. — Аз есмь Змей!
Шатёр был просто огромный и в нём легко поместился и большой стол, и стулья, и даже диванчик — для особых обжор, надо понимать. Еда была странная, но вкусная. Морепродукты, конечно, но приготовлены хорошо, с фантазией. Хотя, честно говоря, стряпня Иван Палыча мне больше по душе.
Кусок мяса, слегка пахнущий морем, оказался вырезкой из какой-то большой рыбы, надо же, а я думал — свинина… Креветки я сразу опознал, от щупалец с присосками так же сразу отказался. А в целом ничего так, отвёл душу немного.
— А вот еще попробуйте, Ваше Величество, — вилась около меня Морисента, старательно виляя бёдрами, — засахаренные морские звёзды, очень вкусно.
Я осторожно откусил кусочек — на печенье похоже, только странное какое-то.
— Смотри, внучек, варенье какое, — дед с заляпанными чем-то белым усами и бородой, протянул мне ложку с белесой густой жидкостью, — ить на твою сгущенку шибко похоже, попробуй внучек.
— Да-да, — подхватила царица, — это новые изыски нашего шеф-повара. Очень трудно достать ингредиенты для этого блюда, поэтому оно весьма ценится при дворе. Представьте только, надо поймать огромного синего кита и так распалить его горячими танцами наших русалок, чтобы он начал выбрасывать… — Морисента покраснела и шёпотом закончила: — …свою мужскую жидкость.
— Это… — дед вдруг выпрямился и покачал ложкой в воздухе. — Это…
— Именно, дедушка Михалыч, она самая. Кушайте на здоровье!
Михалыч позеленел, схватился одной рукой за горло, другой прихлопнул рот и пулей вылетел из шатра.
— Ну, наконец-то, — томно протянула царица и вдруг уселась мне на колени. — Ах, дорогой мой Кощей, я так по вам соскучилась…
— Э-э-э… — я чуть не поперхнулся малосольной сёмгой. — Вы чего, Ваше Величество? У меня же невеста есть!
— Ах вы, проказник, — погрозила мне пальчиком Морисента, вскочила и стала резво стаскивать платье. — Оставили меня без мужа, лишили всяческих радостей жизни, а теперь делаете непонимающий вид? Нет-нет, дорогой мой царственный брат, уж извольте омилосердствовать несчастную вдову!
Формы у царицы были шикарные, да и сама она была дамочка что надо. Быстро перетащив меня на диванчик, она так умело принялась раздевать и ласкать меня, что, в конце концов, пришлось её омилосердствовать. Два раза.
Ну а что делать? Я же всегда старался наладить дружеские отношения с соседними государствами. Тут уж, знаете, хочешь, не хочешь, а приходится пострадать ради мира на земле.
Какая измена? О чем вы говорите? Обычный межгосударственный полов… политический акт.
Через полчаса в шатер заглянул дед:
— Закончили ужо? Пора бы и за дело браться.
— Заходите, дедушка Михалыч, — позвала его Морисента, — откушайте хоть немного.
Дед опять позеленел и замотал головой:
— Сыт я, спасибочки. Уж и не знаю теперь, когда еще покушать осмелюсь…
— Да, действительно, дорогая царица, — вмешался я. — У нас и правда, дело к вам небольшое.
— Я так и знала, — томно вздохнула она. — Всегда дела…
— А что делать, Ваше Величество, — посочувствовал я. — Такая уж наша царская доля… Коротко говоря — мы к вам за солью прибыли. Поделитесь?
— Ваще не вопрос, — кивнула царица и тут же прикрыла рот ладошкой. — Ой. Простите, Ваше Величество мои вульгаризмы. Вернулись недавно из туристической поездки по просвещенной Европе, там-то и нахватались… У нас на кухне мешков десять точно будет — забирайте прямо все.
— Беда, дорогая Морисента, — вздохнул я. — Нам гораздо больше требуется и срочно. А как же так — мы полагали, что у вас тут добыча соли на поток поставлена?
— Так и есть, дорогой мой царственный брат, только вся эта отрасль другому отдана. В качестве оплаты за службу.
— Давайте угадаю — Черномор?
— Он и есть, — кивнула царица. — Но вы же его знаете… Такой капризный мужчина. Хотя и вполне себе привлекательный…
Ага, Черномора я знал. Познакомился в прошлый наш вояж. Дядька он был суровый и я, честно говоря, сильно перетрусил когда он со своей бандой решил мир ото зла чёрного избавить. В качестве зла выступал я, как вы уже поняли. Спасибо Михалыч со мной был. У них с Черномором какие-то очень давние разборки вот дед его и нагнул основательно. Нет-нет, не бил и с топором не бросался, но так его придавил морально, что старый вояка и не рад был, что с нами связался.
Я встал и подал руку царице:
— Пойдёмте, Ваше Величество побеседуем с вашим Терминатором.
На берегу царица сняла с пояса знакомый мне рог и громко в него прогудела. А дальше…
Море вздуется бурливо,
Закипит, подымет вой,
Хлынет на берег пустой,
Разольется в шумном беге,
И очутятся на бреге,
В чешуе, как жар горя,
Тридцать три богатыря,
Все красавцы удалые,
Великаны молодые,
Все равны, как на подбор,
С ними дядька Черномор.
Один-в-один надо сказать описание. На счет красавцев, правда, не скажу — у меня другие предпочтения, но бугаи здоровые уж поверьте.
Мне, кстати, всегда было интересно, как это классики всё точно так угадывали? Или подглядывали, а то и путешествовали по нашему царству-государству или, наоборот — наши земли по их описаниям созданы? Да нет, сомнительно. Скорее все эти Александры Сергеевичи да господа Бажовы с Афанасьевыми просто нелегально проникали сюда и жили какое-то время по поддельным паспортам. А может быть и регулярно каждое лето в отпуск к нам ездили. Ну а что? Подадутся на море или там, на Урал, а то и вообще в неописуемой красоты Архангельские земли, а потом понапишут книжек, бесстыдно выдавая нашу действительность за сказки, да издадут многомиллионными тиражами, а в казну нашу, прошу заметить — и копеечки с прибыли не упадёт.
Уф-ф-ф… Пардон, опять из меня государственность попёрла. Пусть пишут, конечно, не жалко. Не обеднеем и без их гонораров.
— По добру ли по здорову дорогой наш витязь? — поприветствовала Морисента главаря этой вооруженной группировки.
Черномор, однако, на неё и внимания не обратил, а сразу впился в меня суровым взглядом:
— Опять ты?!
— Здрастье и вам, господин Черномор, — согласился я. — А я к вам по делу.
— Нет у меня ничего! — опережая мои запросы заявил Черномор. — В прошлый раз подчистую всё выгребли, чуть по миру не пустили!
— Чего?! — возмутился я и совершенно справедливо. — Пару пальмовых листочков только и взяли, да корзинку с рыбой! Чего вы тут наговариваете, а?
— А от поговори мне! — старый бугай погрозил копьём. — Ужо я не погляжу на твою важность, а вот возьму да ка-а-ак…
— Здорово, Черномор, — ласково сказал дед, выходя из-за моей спины. — Всё лаешься на добрых людей?
— Михалыч? — воинственный дядька разом осёкся и выкатил глаза. — А я что-то подумал, что твой внучок один к нам в гости заявилси…
— Соль есть? — снова перебил его дед, беря быка за рога.
— Соль есть, — протянул Черномор, но тут же спохватился: — А много ли надо? А то у нас всего-то и ничего осталось.
— Немного, — отмахнулся дед. — Мешков сто-двести. Ну, триста. Пятьсот — это уже на самый крайний случай.
Черномор почесал в затылке, взглянул на копьё, потом на Михалыча и вздохнул:
— Поищем. Только платить как будете?
— Чего-чего, — шагнул к нему дед и приложил ладонь к уху. — Ась? Не расслышал я чавой-та, совсем к старости глухой стал… Что ты там об оплате молвил?
— А я и ничего, Михалыч, — опомнился старый милитарист. — Ослышался ты. Давай я тебе рыбки корзиночку дам? Очень целительная рыбка и для слуха полезная…
— Побольше корзиночку-то, — согласился дед. — И пареньков своих на пальмы загони — пущай мне опять листиков нарвут. Знаешь, — продолжил он задушевно, — паразиты мои мелкие Тишка да Гришка очень гостинцам твоим радуютси… Вот, думаю, а может на лето примешь в гости парочку бесенят, а, Черномор? Они ежели что и по хозяйству помогут. А чтобы не баловались сильно так я для присмотра с ними сотню бесов, да пару сотен скелетов отправлю, уж не сумлевайся — оберегут ваше царство от проказников ентих. Наверное.
Черномор позеленел а-ля Михалыч откушавший заморского блюда и поспешно стал жаловаться на неурожай, постоянные хлопоты, несовершенство мира, да и вообще — на лето он и сам к тёще на Клязьму уезжает.
— А еще Маше апельсинов с персиками и яблок, — вставил я, раз уж пошло раскулачивание.
Пока суровый дядька спасал царство от неминуемого катаклизма, на берегу стараниями его бойцов уже вырос штабель мешков соли, а неподалёку на охапке пальмовых листьев стояла здоровенная корзина с морепродуктами и поменьше — с фруктами.
— Дорогая Морисента, — повернулся я к царице, пока придворные сворачивали шатёр и грузили его на черепаху, — как ни печально, а должен вас покинуть. Дела, вы же понимаете.
— Как это грустно, дорогой мой Кощей, — промокнула она сухие глаза платочком, — но я непременно жду вас в гости и в самом ближайшем будущем!
— В самом ближайшем — вряд ли, — честно сказал я. — Новый год, хлопоты и всё такое… Но надеюсь вас увидеть на нашем празднике.
— Даже и не сомневайтесь, проказник, — понизила она голос и погладила меня по плечу.
Ой-ёй… Что-то с ней надо будет решать. Калымдая натравлю — он у нас офицер бравый, видный, вот и пусть защищает царя-батюшку от посягательств, берёт удар на себя.
Я потрепал мелкого Моришура по волосам, еще раз заверив, что ждём на утренник непременно, подсадил его на черепаху и вернулся к деду. Морисента долго махала нам платочком, но все же, наконец-то исчезла из виду.
Всё. Домой.
— Горыныч! — заорал я. — Хватай мешки и полетели!
— Куда, Федь? — пискнула левая голова.
— Федь, ты чего? — пробасила правая.
— Никак невозможно, — вздохнула средняя.
— А чего так? — удивился я. — Отдохнул, подкормился и хватит. Пора за работу браться.
— Ну, Федь, — хором выдохнули головы клубы чёрного дыма, тщетно пытаясь спрятаться в них. — У нас же грыжа. Вон мелкий этот загонял только что так, что мы уже ну никакой просто. Животик болит, ножки подкашиваются… Там же холодно, Федь!
— Хватит, внучек резвиться, — позвал меня дед. — Пошли ужо. А ты, зеленый, давай нагуливай жирок, а весной уж будь добр назад в Кощеево царство возвратиться.
— Чтоб я сдохли! — поклялся Горыныч.
Я вытащил коробочку:
— Шмат-разум, а перенеси-ка меня с дедом, да со всеми гостинцами, да с солью прямо в тронный зал под Лысой горой!
— Шутишь, Фёдор Васильевич? — донеслось из коробочки. — Али я тебе верблюд гигантский доисторический такую тяжесть на себе таскать? Никак невозможно, хозяин. Да ты на всем свете не найдешь такой силы, чтобы эту гору хоть на версту сдвинуть. Это я тебе как специалист говорю.
— Сколько?
— Три ведра самогонки, — быстро проговорил голос.
— Два. И только по прибытии.
— И одного хватит, — проворчал дед. — Развели дармоедов…
