Глава 3
В обществе джентльменов

– Все должно быть исполнено в точности, Бобби. Если что-нибудь забудешь, обязательно приди ко мне и спроси. Уж лучше ты будешь бегать ко мне с вопросами, чем заявится какой-нибудь разъяренный босоногий джентльмен, оставшийся по твоей милости без сапог.

– Да, сэр.

– Отлично, свободен. Постой, скоро ужин, а у тебя под ногтями я вижу нечто, подозрительно напоминающее грязь. Советую вымыть руки, пока мисс Сент-Джон не заметила.

– Ого, это вы правильно углядели, мистер Маклеод…

Дверная ручка замерла, и я с облегчением вздохнула. Мне удалось побороть желание немедленно выскочить в коридор, но все же я слишком поторопилась – со всех ног бросилась в сторону кухни и по дороге налетела прямо на Рори.

– Если хочешь привлечь мое внимание, Эфимия, вовсе не обязательно с размаху толкать меня в спину, – произнес он с уже привычным едва заметным шотландским выговором. – В равной степени я не вижу причин для твоего столь стремительного перемещения по дому. Гости приехали сюда отдыхать, им нужно создать спокойную обстановку, и мне кажется, до твоего заполошного появления у нас все шло хорошо.

– Как это хорошо?! – возмутилась я, пытаясь отдышаться. – Сьюзан сегодня чуть не организовала несчастный случай со смертельным исходом!

– Ну, мы не можем этого утверждать с уверенностью, – нахмурился Рори.

– А как еще? Она не вытерла воск со ступенек, и мистер Бертрам чуть не упал, да и то лишь потому, что я вовремя заметила опасность и предупредила его.

– Все люди порой совершают промахи. Прежний хозяин считал Сьюзан образцовой работницей.

– Мне кажется, она питает неприязнь к Стэплфордам.

– Эфимия, будь осторожна. В здешних краях хватает несправедливости и без твоих серьезных обвинений.

– Но…

– Когда я советовал тебе быть построже со слугами, я не имел в виду, что ты должна перестать относиться к ним по-человечески. Они люди, вынужденные много и тяжело работать, и, как я сказал, порой мы все совершаем промахи. Я понимаю, что ты впервые заняла должность экономки и тебе нужно утверждать свой авторитет, но обвинять ради этого служанок в покушении на убийство – не вполне подходящий способ.

– Я не говорю, что Сьюзан хотела убить… – начала я.

– Правда?

– Думаю, она не предвидела последствий своего поступка. Кроме того, узнав, что на лестнице стоит мистер Бертрам, а не лорд Ричард, она страшно расстроилась. Спроси у него, если мне не веришь. Он скажет тебе то же самое.

– У меня нет обыкновения досаждать господам неурядицами среди прислуги. И полагаю, у тебя тоже.

Я вздохнула:

– Послушай, Рори, я всего лишь хочу сказать, что, будь на месте мистера Бертрама лорд Ричард, Сьюзан ничуть не огорчилась бы, если б он съехал по той лестнице на собственной… э-э…

– Заднице? Что ж, может, в твоих словах есть смысл. Я сам поговорю со Сьюзан. Раз уж ты раскрыла ее коварный замысел, – Рори хмыкнул, – вряд ли она теперь осмелится учудить что-нибудь еще в том же духе. Полагаю, нам можно не волноваться.

– Надеюсь, ты прав, Рори.

– В большинстве случаев так и оказывается. И вот еще что, Эфимия. Не стану спрашивать, что ты делала на господском этаже, однако сейчас, когда в доме уже стали собираться гости, настоятельно советую тебе не подниматься сюда без сопровождения. В обществе джентльменов нельзя вести себя легкомысленно.

Я вопреки своей воле почувствовала, что краснею от макушки до пят, отвела глаза и промолчала. А Рори зашагал прочь.

Утро 11-го числа выдалось хмурое и серое, моросил дождь, что совсем не соответствовало моим привычным представлениям об августовской погоде. Впрочем, мы ведь забрались далеко на дикий север – кто знает, что тут в порядке вещей. По крайней мере, местным жителям морось вроде бы не доставляла никаких неудобств – разве что мужчины надели твидовые картузы, а женщины накинули шали на голову, чтобы прикрыть волосы от сырости. Я устроилась в комнате экономки – сидела за столом и в очередной раз проверяла меню на весь день, стараясь не упасть духом окончательно под унылый перестук дождевых капель по стеклу. В приступе самодурства я даже велела развести огонь на каминной решетке, и теперь он уютно потрескивал поленьями, распространяя вокруг не менее уютное тепло.

Покой мой был нарушен резко и внезапно – дверь распахнулась от удара, и в комнату ворвался лорд Ричард с лицом мрачнее тучи:

– У меня нарисовалось срочное дело, так что тебе придется встречать моих гостей! Чертовы шотландцы!

Я машинально вскочила из-за стола:

– Слушаюсь, сэр. Если вы считаете, что так будет лучше, сэр. Но, возможно, с этим справится мистер Бертрам?..

– Я беру его с собой, – отрезал лорд Ричард. – Постарайся никого не оскорбить, девчонка, и принеси им мои извинения. Скажи, у меня возникла необходимость раскавычить местные закавыки… э-э… уладить неотложные дела местного масштаба. Кретины нотариусы ни с чем не могут разобраться самостоятельно! – Далее он в весьма красочных и смачных выражениях описал собственные чувства в тех случаях, когда его принимают за дурака. Привести этот монолог здесь я, пожалуй, не решусь.

Как реагировать на словоизвержение работодателя, я не знала, но, к счастью, мне и не понадобилось, потому что на помощь снова подоспел героический Рори. Он заглянул в комнату и предложил сопровождать лорда Ричарда вместо мистера Бертрама.

– Ничего не выйдет, Маклеод. Твоя власть над местными не так велика, как тебе хочется думать. Тут понадобятся целых два пукка сахиба, чтобы решить проблему.

Лицо Рори окаменело, но он учтиво кивнул:

– Как пожелаете, сэр.

Я и без умения читать чужие мысли поняла, что замечание лорда Ричарда сильно задело дворецкого, поэтому сразу попыталась поймать его взгляд, чтобы глазами выразить поддержку и ободрение. Но Рори этого не заметил, зато на выражение моего лица обратил внимание лорд Ричард и, как всегда, неверно истолковал причину:

– К тому же кому-то надо присматривать за этой девкой, – буркнул он. – Она проявляет повышенный интерес к джентльменам. Держи́те ее в узде, Маклеод, я на вас рассчитываю. И не дайте себя обмануть этим огромным темным глазам, которые лишь кажутся невинными. Девица хитра и пронырлива, как лиса.

Засим лорд Ричард удалился, оставив меня задыхаться от возмущения и обиды.

– Этот человек просто невыносим, – удалось наконец выговорить мне.

– Ай, – лаконично кивнул Рори и тоже ушел.

Я достаточно хорошо успела его узнать и догадывалась, чего ему стоило позволить себе осуждение в адрес хозяина. Это давало мне надежду, что шотландец почти созрел для того, чтобы окончательно избавиться от иллюзий по поводу истинной природы Стэплфордов. Вопрос был в том, как ускорить этот процесс и не потерять Рори как коллегу по работе, ведь он наверняка все бросит и уволится. Пусть у него немодный акцент, но этот молодой человек показал себя отличным профессионалом и моим потенциальным союзником в доме, населенном чудовищами. А зеленые глаза и мужская привлекательность, разумеется, никак не повлияли на мое желание оставить его на посту дворецкого.

Первый же прибывший в этот день гость чуть не заставил меня утратить самообладание и контроль над ситуацией. Начиналось все отлично. Я вовремя заметила дорожный экипаж, приближавшийся к дому, и успела занять позицию у ступенек лестницы в холле. Старший лакей встретил слугу и кучера новоприбывшего господина у служебного входа, а Мэри отвела их в заранее распределенные комнаты. Рори, открывший дверь по первому звонку, сопроводил ко мне невысокого джентльмена, одетого по последнему слову моды, но без намека на желание покрасоваться, без щегольства и фанфаронства, чего не каждому удается достичь. Темные волосы гостя были гладко причесаны и набриолинены, а цвет лица казался темнее, чем у меня и моих соотечественников, что вкупе с красивыми миндалевидными глазами намекало на его восточное происхождение. Я немедленно решила оказать ему самый теплый прием вопреки установкам нашего века ксенофобии. Мой отец считал, что все люди братья, а лорд Ричард нередко пускался в рассуждения о превосходстве английской нации. Нет смысла уточнять, что в этом вопросе я была всей душой на стороне отца.

– Добро пожаловать в Стэплфорд-Лодж, сэр. Я мисс Сент-Джон, экономка. Лорд Ричард передает вам свои извинения – неотложные дела местного масштаба вынудили его покинуть дом, и он не сможет лично встретить никого из гостей. – Слово «никого» я намеренно подчеркнула. Впрочем, мои опасения, что гость все равно рассердится, не оправдались.

Он лучезарно мне улыбнулся:

– Боюсь, я не имею никакого представления о том, как все должно быть по этикету и кому надлежит меня встречать. И я бы в любом случае предпочел проскользнуть незамеченным, чтобы оглядеться в доме, прежде чем остальным потребуется мое общество. Кстати, меня зовут Цезарь Брут Смит.

В списке, составленном для меня лордом Ричардом, этот джентльмен значился всего лишь как «достопочтенный мистер Смит», так что я была не готова услышать его имя и конечно же, слегка обалдела. Должно быть, это ясно читалось у меня на лице, поскольку дворецкий сейчас же вмешался.

– Позвольте показать вам дорогу, сэр, – учтиво поклонился он и повел джентльмена с несуразным именем вверх по лестнице.

Вернуться Рори успел как раз к тому времени, когда колокольчик в холле снова затрезвонил. Теперь явились сразу два гостя, и, в отличие от мистера Смита с его легкой, неспешной походкой, в холл они, можно сказать, шумно ввалились.

– А я тебе говорю, деньги вкладывать нужно только в недвижимость! Вот истинная ценность! – восклицал тот, что выглядел помоложе. Это был дородный мужчина, судя по всему, отдававший должное обильной еде все тридцать с лишним лет своей жизни. Костюм на нем был модный, как и у мистера Смита, но смотрелся слишком вычурно. – Что бы ни случилось, земля от тебя никуда не денется, так что Стэплфорд поступил разумно.

Его бочкообразный спутник тоже, вероятно, ценил хорошую еду. По полу он ступал с некоторой неловкостью и опаской, как будто боялся, что кожа не выдержит колебания тонны жира и лопнет. Волосы у него были с сединой, короткие и курчавые, а с губ не сходила улыбка, открывавшая стройные ряды белых крепких зубов.

– Не кипятись, Пуфик, лучше послушай старшего товарища, который готов поделиться с тобой своей мудростью. Грядут большие перемены, и ставку тут можно делать только на одно.

Тот, кого назвали Пуфиком, к данному моменту уже добрался до подножия лестницы и внезапно заметил меня.

– И что же это такое? – спросил он, то ли обращаясь к своему спутнику, то ли удивляясь моему присутствию.

Седой толстяк рассмеялся:

– Известно что – нормальное человеческое желание истреблять ближних своих.

Оба джентльмена все еще дружно игнорировали возвышавшегося над ними Рори, который ободряюще кивнул мне поверх их голов.

– Господа! – подала я голос и повторила свою приветственную речь.

– «Неотложные дела местного масштаба», – повторил мистер Пуфик. – Это что, эвфемизм для слова «шуры-муры»?

– Не могу знать, сэр, – проговорила я, краснея.

– Перестань смущать бедную девушку, – вмешался седой. – Я Фредерик Мюллер, а это Макс Типтон, известный также как Пуфик.

– Мистер Маклеод, наш дворецкий, будет рад проводить вас в ваши спальни, джентльмены, – сказала я, отступив чуть назад, а Рори одновременно сделал шаг вперед и вправо, так что мы поменялись местами плавно и незаметно.

– Жалость какая! – расстроился мистер Пуфик. – Я бы предпочел прогуляться в спальню под ручку с тобой, цыпочка. Ну да ладно, еще не вечер! – Он фальшиво захихикал и начал подниматься по лестнице, задев меня плечом – разумеется, намеренно, поскольку свободного пространства хватало.

Мистер Мюллер улыбнулся мне в знак извинения за друга, но я не могла не заметить, что взгляд его при этом остался холодным.

Рори вернулся в мгновение ока.

– Похоже, дело принимает занятный оборот, – шепнул он мне, опять направляясь к входной двери. – А я терпеть не могу занятные обороты. Остался еще один.

Последний гость не заставил себя ждать – на пороге возник высокий, очень скромно и аккуратно одетый джентльмен.

– Я Уильям Фицрой, – сказал он Рори, став первым и единственным из всех гостей, кто отметил своим вниманием дворецкого.

– Маклеод, сэр, дворецкий. К вашим услугам, – отозвался Рори, явно польщенный. Он подвел мистера Фицроя ко мне: – А это мисс Сент-Джон, наша экономка.

– Весьма сожалею, но хозяин дома отсутствует и не сможет встретить вас лично… – начала я.

– Ничего страшного, – пожал плечами мистер Фицрой. У него оказался приятный голос с легким юго-западным акцентом. – Увы, мой слуга сегодня утром получил письмо от матери, узнал, что она тяжело заболела, и вынужден был срочно уехать, так что я прибыл сюда один, как вы видите. – Он отступил в сторону и указал на оставшийся у порога чемодан. – Мне будет неудобно беспокоить лорда Ричарда на эту тему, однако надеюсь, вы подскажете, есть ли возможность позаимствовать кого-то из вашего штата прислуги. Я ни в коем случае не нуждаюсь в постоянных услугах, с большинством дел справляюсь и сам, но есть пара вещей, в которых джентльмену нужна помощь.

Вероятно, на наших с Рори лицах отразилось удивление, потому что он добавил:

– Мне действительно неудобно просить, но что поделаешь. Не мог же я притащить с собой человека за пятьсот миль от его больной матери, верно?

«Лорд Ричард еще как мог бы», – подумала я, но вслух произнесла другое:

– Разумеется, нет, сэр. Я не сомневаюсь, что мистер Маклеод выделит вам кого-нибудь из лакеев.

– Конечно, сэр, – сказал Рори без особой уверенности.

Я взяла короткий перерыв на чай и уединилась в комнате экономки. Чувствовала я себя в тот момент как капитан корабля, который наконец поднял паруса. Все наши пассажиры заняли свои каюты, а трюмы были набиты провизией. Еще бы знать, куда мы плывем… У меня живот сводило от тревожных мыслей, и я добавила в чай побольше сахару, чтобы взбодриться.

В дверь постучали, затем она открылась, и вошел Рори.

– Нужна моя помощь? – тотчас вскочила я.

– Нет-нет, отдыхай. – Он устроился за столом напротив меня. – Я тоже хотел почаевничать. Сдается мне, нас ждут трудные деньки.

– Почему ты так думаешь? – быстро спросила я.

Рори насмешливо вскинул бровь, принимая от меня чашку с чаем:

– А не ты ли была только что в холле вместе со мной?

– Была, конечно.

– Значит, видела наших гостей.

– Ну да, весьма необычная компания, не говоря уж о причудливых именах.

– По-моему, человек с причудливым именем из них самый нормальный.

– А мистер Фицрой?

– Он не джентльмен, Эфимия.

– Ты к нему несправедлив, – возмутилась я.

Рори покачал головой:

– Я говорю это не потому, что хочу его обидеть. И если ты дорожишь своей работой, тебе тоже придется научиться разбираться в людях и отличать аристократов от представителей прочих сословий. Мистер Фицрой – хороший человек, тут нет сомнений, но он сын приходского священника, сельского викария, и занимает скромный пост в Министерстве иностранных дел. Нужно предупредить об этом Вилли, лакея, который будет ему прислуживать. Мистер Фицрой очень боится сделать что-нибудь не так.

– Боится?.. – озадаченно повторила я.

– Он не привык много общаться с джентльменами такого уровня. Попроси Вилли объяснить ему особенности жизни в этом доме и поведения на охоте.

– Бедненький… – посочувствовала я мистеру Фицрою.

Рори поморщился:

– Какая же ты наивная, Эфимия. Если что-то пойдет не так, виноватыми окажемся мы. Нужно держаться подальше и от хозяев, и от их гостей. – Он сурово и многозначительно посмотрел на меня.

А я вдруг страшно заинтересовалась трещинками на потолке, которые складывались в причудливый узор, сделала вид, что задумалась и рассуждаю вслух:

– Вот любопытно, Типтон и Мюллер – банкиры или работают на правительство? Не удивлюсь, если мистер Макгилвари имеет отношение к торговле оружием. По крайней мере, лорд Ричард связан со всеми этими областями деятельности, и у него уже возникали проблемы.

Рори не клюнул на мою наживку:

– Ты опять пытаешься сменить тему, но совершенно очевидно, что у тебя особые отношения со Стэплфордами. Видно же, что хозяин тебя терпеть не может, и тем не менее ты еще здесь.

– Хозяин терпеть не может всех без исключения, а я хорошо выполняю свою работу.

– Сьюзан сказала, ты обращаешься к его брату по имени.

– Что?.. О! Я окликнула мистера Бертрама по имени всего один раз, когда он мог поскользнуться на воске и упасть с лестницы, – сказала я и прищурилась: – Она на что-то намекала?

Рори сделал добрый глоток чая.

– Вместо того чтобы углубляться в область намеков, я бы предпочел услышать твою историю с самого начала.

Я всплеснула руками – мол, сдаюсь:

– Ладно, Рори. Что ты хочешь знать?

– Давай начнем с того, как умер прежний лорд Стэплфорд.

– Его зарезали.

– Кто?

Я задумалась всего на секунду, но она показалась мне вечностью. Полностью довериться Рори было очень заманчиво, но я боялась, что мой рассказ покажется ему фантастическим, а объяснить, какие отношения у нас сложились с мистером Бертрамом и почему, было так же невозможно, как выдать свое истинное происхождение. Так что я предпочла официальную версию.

– Какой-то мерзавец из коммунистов.

Рори так резко поставил чашку, что чай выплеснулся в блюдце.

– Да-да, жуткое дело, правда? – покивала я. – Полиция так и не разобралась, марксист это был или большевик, но в общем-то мало кто понимает, в чем разница.

– А ты, значит, думаешь, что я понимаю? – Рори внезапно заговорил на повышенных тонах, его щеки слегка порозовели от гнева, лучистые глаза сердито засверкали.

– Нет, конечно, – поспешно сказала я. – И вообще я говорила о полицейских, которые ведут это дело. Сомневаюсь, что они когда-нибудь докопаются до истины.

– Увидимся за ужином, – отрезал Рори и встал из-за стола.

Он вышел из комнаты так быстро, что я не успела спросить, чем его так обидела.

Ужин в столовой для прислуги прошел в тягостной атмосфере. Местные работники всей душой ненавидели нового хозяина и не доверяли нам, тем, кого он привез с собой, а мы мечтали только об одном – поскорее вернуться в Стэплфорд-Холл. Рори даже не смотрел в мою сторону. Атмосфера сгущалась с каждой секундой, и мне уже казалось, что ее не разрезать и остро наточенными кухонными ножами Джока. В итоге я сбежала пораньше под предлогом, что нужно отнести еще бренди в библиотеку; джентльмены пока играли в бильярд, но могли перейти туда чуть позже. Молодым служанкам не разрешалось таскать тяжелые бутылки на господский этаж без сопровождения, однако Рори и не подумал предложить свои услуги.

Я взяла поднос и поспешила вверх по лестнице. На верхних этажах не было тайных коридоров для прислуги, так что требовалось проворство, чтобы не попасться на глаза никому из гостей. Я уже начинала жалеть о своей идее и вдруг услышала голоса, доносившиеся из-за двери библиотеки.

Голос Типтона:

– Слушай, старина, я знаю, что не принято напоминать об оказанных услугах…

– Так не напоминай, – отрезал лорд Ричард.

– …Но я все ж таки шепнул в нужные уши нужные слова и в конечном итоге помог тебе выйти сухим из воды. Чего не сделаешь во спасение чести старой доброй альма-матер, верно? Но видишь ли, это улица с двусторонним движением, Дикки, а я сейчас остался без поддержки…

– О, кончай ныть, Пуфик, не то я натравлю на тебя лакеев с дубинками!

– Мы уже не в школе! Тебе меня просто так не запугать!

– А я вспомню старую добрую альма-матер и попробую!

– Предупреждаю тебя, Дикки, если посмеешь…

– Меня? Меня предупреждаешь?!

– Имей в виду, – голос Типтона сделался тоненьким и ломким, – я могу шепнуть совсем другие слова в те же уши, Дикки!

– Ах ты поганец!..

Последовали звуки потасовки и повизгивание, которое, по всей вероятности, издавал Типтон. У меня не было ни малейшего желания вмешиваться в драку, при этом я догадывалась, хоть и бездоказательно, на что способен лорд Ричард, и сомневалась, что мистер Пуфик сумеет дать ему отпор. Тут в библиотеке раздался глухой стук, как будто упало что-то тяжелое, и я неуверенно потянулась к дверной ручке, но в этот момент мне на плечо легла чья-то ладонь.

Я, постаравшись не выронить поднос, обернулась – и взглянула в бархатные карие глаза мистера Смита.

– Давайте-ка я возьму это у вас и сам доставлю по назначению, – сказал он с милой улыбкой. – Типтон умеет вывести из себя кого угодно.

– Тогда зачем его пригласили? – спросила я, забыв о своем положении и о том, что негоже служанкам задавать вопросы господам. – Чтобы уж наверняка обеспечить разлад?

– Пригласили по привычке, я думаю, – сказал мистер Смит. – Дикки по каким-то своим мотивам собрал всю старую банду.

Я, должно быть, выглядела озадаченно, потому что он пояснил:

– Дикки, Типтон, Макгилвари и я водили дружбу в школе. Мюллер был у нас заправилой, а Берти – моим фагом. Веселые были деньки…

– Но…

– Типтона все недолюбливали. Любимым развлечением в пансионе тогда было стянуть с кого-нибудь штаны и спрятать. С Типтоном такое проделывали столь часто, что мы даже советовали ему вообще не одеваться по утрам и ходить, прикрывшись пуфиком. Я в издевательствах над ним не участвовал, но думаю, на меня он тоже затаил обиду, поскольку считает виновным в сговоре и непротиводействии. Впрочем, учеба в закрытых школах для того и придумана, чтобы научить тебя терпеть и подчиняться, а заодно свести поближе с сыновьями друзей твоего папаши. Так уж оно все устроено, к сожалению.

– А мистер Фицрой? – спросила я, решив не упускать возможность вытянуть побольше сведений из мистера Смита, которому выпитое за обедом вино определенно должно было развязать язык.

– Он служит в Министерстве иностранных дел. Дикки, как всегда, налаживает связи, хотя на сей раз, как мне кажется, он тратит время на мелкую рыбешку. Впрочем, Фицрой хороший парень. Должно быть, среди нас ему не слишком уютно.

Он забрал у меня из рук поднос, и я торопливо покинула господский этаж. Мистер Смит был само очарование, однако, вопреки тому, что Рори считал меня наивной, я прекрасно знала, что джентльмены сплетничают со служанками, только если намерены познакомиться с ними поближе.

Той ночью я долго ворочалась в постели и все никак не могла заснуть. Я по-прежнему делила одну комнату с Мэри – занять спальню экономки так и не решилась. Не знаю почему – возможно, чувствовала, что, вопреки своему законному праву на эту спальню, переночевать во владениях миссис Уилсон означает окончательную узурпацию должности домоправительницы. Или же я просто нуждалась в компании. К сожалению, Мэри ужасно храпела.

Дождь за окном, похоже, прекратился, но ветер продолжал бушевать, неистово завывал и бился в стены так, что дрожали стекла. Я выросла в сельской местности, и ночные шумы редко меня тревожили, однако той ночью одолевали дурные предчувствия. Я постаралась разобраться, что именно не дает мне покоя, но так и не поняла причину своих страхов, поэтому решила, что, наверное, забыла выполнить какой-нибудь пункт из списка задач и теперь буду мучиться, пока не вспомню.

Поворочавшись еще немного, я встала, сунула ноги в тапочки и завернулась в толстый, тяжелый, ужасно нелепый халат, который меня угораздило взять с собой в Шотландию. Где-то в доме раздался глухой стук, как будто что-то захлопнулось, – вот в чем дело, без сомнения, я забыла закрыть ставни! Оставалось только осторожно зажечь свечу на тумбочке, прикрывая одной ладонью пламя, чтобы не потревожить Мэри, и выскользнуть в коридор.

Я удостоверилась, что фитиль хорошенько разгорелся, и вышла из комнаты. В коридоре было очень темно; крохотный огонек разбрасывал затейливые тени, которые извивались вокруг меня в гротесковом танце. Я не решилась спускаться по узким каменным ступенькам служебной лестницы и направилась к главной.

А вот и напрасно. Едва я ступила на галерею, в высокое окно заглянула луна, осветив два мраморных пролета в жутком обрамлении белоснежных оленьих черепов, развешанных на стенах. Тени от ветвистых рогов закачались лесом ножей, угрожающе нависавших надо мной, пока я шагала вниз, прикрывая жалкий огонек свечи. Мне вдруг страшно захотелось, чтобы появился Рори и отвел меня обратно в мою комнату. Ставни где-то в доме хлопали все громче, а позвать Рори самой было немыслимо – я бы ни за что не приблизилась к спальням мужской половины прислуги. Погнать меня в ту стороны мог разве что пожар. У подножия лестницы висел обеденный гонг, но я сразу представила, как Рори делает мне выговор – мол, желание созвать несметную рать для того, чтобы закрыть один-единственный ставень, не является убедительной причиной переполошить весь дом.

Тогда я напомнила себе, что большую часть жизни провела рядом с кладбищем и никогда не боялась злых духов. И себе же в ответ заметила, что покойники, с которыми приходилось иметь дело моему отцу, викарию, умерли естественной смертью, в отличие от вероломно застреленных оленей, чьи черепа скалились мне в темноте. Интересно, олени умеют превращаться в мстительных призраков или нет?..

Как вы уже догадались, я не могла похвастаться ясностью ума, следуя на стук, неуклонно нараставший. И вдруг я с оторопью и облегчением обнаружила, что это хлопает задняя дверь. Тот факт, что стуку нашлось естественное объяснение, меня слегка утешил, но сразу возникло подозрение, что в дом проник грабитель.

Лампу я решила не зажигать. Надо было срочно бежать наверх, разбудить Мэри и вместе с ней звать на помощь Рори – появиться вдвоем на мужской половине будет не так позорно. Я закрыла дверь, заперла ее на замок и вдруг заметила, что из лабиринта коридоров, ведущих к кухне, просачивается тусклый желтый свет. Тут меня осенило, и, чтобы проверить свою догадку, я двинулась на цыпочках вовсе не к кухне, а к ближайшей кладовой. Дверь была приоткрыта. Подняв свечу повыше, я сразу увидела, что наши запасы продуктов пребывают в полном беспорядке. Вопрос был в том, успел ли грабитель сбежать или же еще находится в доме. Именно в этот момент я услышала за спиной чье-то дыхание и схватила в кладовке первый попавшийся предмет, который собиралась использовать в качестве оружия.

– По-вашему, проводить расследование в одиночку – хорошая идея?

Голос прозвучал прямо у меня над ухом. Я вздрогнула и выронила свечу.

Мистер Фицрой успел ее поймать до того, как огонек погас, и имел удовольствие рассмотреть меня при свете во всей красе, а именно в толстенном халате из шотландки (моя дань уважения местному колориту) и с грозно занесенным над головой батоном колбасы.

Уголки его рта дрогнули в улыбке.

– Уверяю вас, Эфимия, я не грабитель. Просто проснулся среди ночи и пришел сюда выпить теплого молока. Однако мои кулинарные навыки оставляют желать лучшего, поэтому не могли бы вы его разогреть?

Я осторожно опустила руку со смертоносным батоном.

– Но грабитель…

– Судя по состоянию вашей кладовой, он давно сбежал. – Мистер Фицрой на всякий случай отобрал у меня колбасу. – Так как же насчет теплого молока?

– О, конечно, сэр, – не особо уверенно кивнула я и последовала за ним на кухню.

Там мистер Фицрой уселся за стол и принялся наблюдать за моими действиями. Найти молоко мне удалось после всего лишь двух неудачных попыток. Я налила его в маленькую кастрюлю, поставила на печку и с облегчением обнаружила, что та еще горячая – как ее разжечь заново, я понятия не имела и точно не справилась бы.

Все это время мистер Фицрой не сводил с меня пристального взгляда.

– Сейчас-сейчас, сэр, – пробормотала я.

– Не торопи́тесь. Всегда требуется время, чтобы освоиться в новой обстановке. Или привыкнуть к новым обязанностям.

Я в этот момент помешивала молоко в кастрюле, и у меня дрогнула рука. Он никак не мог знать, что никогда прежде мне не доводилось заниматься стряпней. Мистер Фицрой видел перед собой служанку, а все служанки умеют разогревать молоко, хотя бы для самих себя. Вернее, умеют те из них, кто вырос в соответствующих условиях.

– А вы не слышали, как стучала дверь, сэр? – постаралась я переключить его внимание.

– Слышал, – неожиданно ответил мистер Фицрой. – И мне любопытно было посмотреть, кто спустится ее закрыть.

Подогревшееся молоко, которое я как раз переливала в чашку, выплеснулось мне на пальцы.

– А сами вы не догадались это сделать? – резко спросила я.

– Я не обязан. – Мистер Фицрой встал и подошел ко мне. – Благодарю. Я ценю вашу смелость, Эфимия, но вам нужно быть поосторожнее.

У меня в душе опять шевельнулась тревога – возможно, в некоторой степени виной тому был полумрак, царивший в кухне. При этом я была уверена, что слух меня не подвел: мистер Фицрой сейчас говорил совсем не тем тоном, что я слышала из уст скромного молодого джентльмена, явившегося к нам на порог без лакея.

– Поосторожнее, сэр? – дерзко переспросила я.

– Именно. Не обожгитесь, милая. – Принимая у меня чашку с горячим молоком, он коснулся моих пальцев. – Настоятельно рекомендую: берегите себя.

– На что вы намекаете? – спросила я, но он уже растворился в темноте коридоров, и похоже, ему не нужен был свет, чтобы найти дорогу ночью в незнакомом доме.

Я взяла свечу и торопливо вернулась в нашу с Мэри комнату. Дверную ручку я на всякий случай подперла стулом, но тревоги от этого не улеглись, и мне понадобилось немало времени, чтобы заснуть.