43
— Подъемное кольцо: функционирует, — говорил М-Бот, пока мы медленно поднимались. — Ускоритель и системы маневрирования: функционируют. Жизнеобеспечение: функционирует. Системы связи и маскировки: функционируют. Светокопье и противощитный заряд ОМИ: функционируют.
— Неплохо, Риг, — похвалила я.
— Деструкторы по-прежнему не функционируют, — добавил М-Бот. — Как и системы автоматического ремонта и китонический гипердвигатель.
— Ну, я до сих пор не знаю, что это за штука, так что будем считать, мы в чистом выигрыше. Ты активировал систему маскировки?
— Разумеется. Вы обещали, что сегодня мы не будем вступать в бой.
— Никакого боя, — заверила я. — Просто немножко полетаем, проверим ускоритель.
Мы поднимались сквозь поддельный потолок пещеры, и я чувствовала, как нарастают напряжение и восторг. Я летала каждый день, но теперь все было иначе. По сравнению с приборной доской М-Бота большинство кораблей АОН казались проще, так что я сосредоточилась на кнопках, назначение которых знала.
Открытое небо звало к себе. Я попыталась расслабиться, откинувшись на спинку кресла. Сфера управления, рычаг двигателя и рычаг контроля высоты были точно такими же, как в АОН. У меня получится.
— Вы готовы? — спросил М-Бот.
Вместо ответа я врубила форсаж.
Мы рванули вперед, тут же включился продвинутый перегрузочный режим. Я ждала, что меня вдавит в кресло, но едва ощутила перегрузку, даже на полном форсаже.
— Ска-а-а-ад, — тихо протянула я.
— Неплохо, да? — сказал М-Бот. — Я гораздо лучше тех кораблей, на которые вы только зря тратите время.
— Мы можем разгоняться еще быстрее?
— С одним ускорителем нет. Но под крыльями у меня есть слоты для двух дополнительных ускорителей меньшего размера, так что это возможно.
Мы разгонялись немного медленнее, чем на «Поко», что было вполне логично, учитывая, что вес больше, а ускоритель такой же. Разница стала ощутимой на больших скоростях: мы достигли Маг-6, Маг-7, Маг-8… Скад, «Поко» дребезжал бы так, словно вот-вот развалится на куски. М-Бот разогнался уже до Маг-10, но летели мы так же плавно, как на Маг-1.
Я попробовала несколько маневров на скорости. Система управления реагировала на удивление быстро. Я нечаянно дернула на повороте, чего уже давно не бывало, но почти сразу приноровилась. Замедлившись до обычной боевой скорости, отработала крен и космические развороты.
Все шло так хорошо, что я снова ускорилась до Маг-3 и выполнила несколько сложных маневров уклонения. Повороты, вращения и резкая петля с ускорением на снижении.
Идеально. Просто идеально.
Нужно, чтобы на нем полетал Риг. Или, может, Йорген. Я у него в долгу за помощь с ускорителем. Он разворчится, когда я заставлю его топать до самой пещеры, но он всегда ворчит, зато наверняка насладится полетом. Взмыть ввысь, свободным от ограничений и ожиданий, и…
Почему мои мысли опять потекли в этом направлении? Покачав головой, я отдалась полету.
— Подумай, каким классным ты будешь в бою, — сказала я М-Боту.
— Вы обещали.
— Я обещала не вступать в бой сегодня, — возразила я. — Но не обещала, что не попытаюсь изменить твое мнение. Почему ты боишься?
— Я не боюсь. Я следую приказам. Кроме того, какой толк от меня в бою? У меня нет деструкторов.
— Они тебе не нужны. Твой ОМИ работает, светокопье тоже. С ними и с твоей маневренностью мы истребим креллов. Они будут гоняться за нашей тенью, а потом наша тень поглотит их тени! Будет невероятно!
— Штопор, мне приказано не ввязываться в битвы.
— Мы найдем способ обойти твои приказы. Не волнуйся.
— Хм… — Похоже, мои слова его не убедили. — Может… найдется способ удовлетворить ваши странные человеческие желания, не вступая в настоящий бой. Хотите острых ощущений? Что, если я спроецирую для вас битву?
— Ты имеешь в виду, как в симуляторе?
— Вроде того. Я могу спроецировать голограмму дополненной реальности прямо на фонарь. Вам будет казаться, что вы в боевой обстановке. Сможете понарошку лезть на рожон сколько вздумается, а мне не придется нарушать приказы!
— Ха, — заинтересовалась я. Ну, хотя бы можно проверить оперативность его реагирования в симуляции. — Давай.
— Поднимитесь на одиннадцать тысяч футов, и я погружу вас в Битву за «Альту».
— Но я вернула запись Коббу.
— Я снял копию. — Он помедлил. — Я поступил плохо? Мне показалось, вы захотите…
— Нет, все в порядке. Ты можешь симулировать только эту битву?
— У меня есть корректное трехмерное изображение только для нее. Это проблема? О! Ваш отец. В этой битве ваш отец стал предателем, и вы эмоционально уязвимы, так как вас преследует ощущение измены и несостоятельности! Упс.
— Все в порядке.
— Вместо нее я могу попробовать…
— Все в порядке. — Я подняла корабль до указанной отметки и скорректировала позицию с помощью маневровых двигателей. — Запускай симуляцию.
— Ладно, ладно. Нечего ворчать только потому, что я вас оскорбил.
Вспышка света, и я очутилась посреди боя.
Все было как в симуляции, только я летела на настоящем корабле. Голограмма сияла и была слегка прозрачной, словно меня окружали призраки, но так и должно быть, чтобы я отличала ее от реальности и не врезалась случайно в какую-нибудь скалу.
М-Бот сказал, что просто спроецировал изображение на мой фонарь, но для меня все выглядело трехмерным. И сражение казалось удивительно реалистичным, особенно когда я запустила ускоритель и ринулась в самую гущу. М-Бот постарался даже воспроизвести звуки в кабине, когда мимо проносились другие корабли.
— Я могу симулировать деструкторы, хоть они и не установлены.
Ухмыльнувшись, я пристроилась к паре кораблей АОН. Когда я нырнула вслед за креллом, которого кто-то накрыл ОМИ, М-Бот сумел подредактировать симуляцию — и моя цель взорвалась в желанной вспышке света.
— Так, — сказала я. — Как мне активировать дистанционные датчики?
— Я могу их активировать. Готово.
— Удобно. Что еще ты умеешь делать по устной команде?
— У меня есть доступ к системам связи и маскировки, и я могу перезарядить щит. Однако в соответствии с галактическим законом мне запрещено управлять ускорителями и системами вооружения, в том числе ОМИ. У меня нет физического подключения к этим системам, только для диагностики.
— Ну ладно. Включи переговоры командиров звеньев — пусть все происходит будто в реальном времени.
— Готово. — Рация ожила. — Обратите внимание, звук может не совпадать с изображением, так как вы вмешиваетесь в ход битвы.
Я кивнула и бросилась в бой.
И это было великолепно. Я выполняла развороты с креном и стреляла, применяла ОМИ и ускорялась, крутилась среди вспышек взрывов и отчаянных истребителей. Корабль демонстрировал непревзойденную маневренность, и я постепенно привыкала, все больше пользуясь его преимуществами. За полчаса я сбила четверых креллов — личный рекорд, при том что в щит попала всего пара скользящих выстрелов.
Главным преимуществом была безопасность. Никто из друзей не рисковал погибнуть. Совершенно новый уровень симуляции, но по-прежнему без угрозы жизни.
«Боишься, — раздался шепот внутри. — Боишься битвы. Боишься утрат».
Теперь этот голосок нашептывал постоянно.
Я загоняла себя до седьмого пота. Сердце колотилось. Сосредоточилась на крелле, в которого попал залп из деструкторов другого корабля. Должно быть, щит у него на пределе. Я прицелилась, и…
Мимо, паля из деструкторов, пронесся корабль и опередил меня с атакой. Крелл канул в забвение. Я сразу узнала пилота. Отец.
Другой корабль занял позицию напарника рядом с ним.
— М-Бот, дай мне переговоры этих двух, — попросила я, ощутив дрожь внутри.
На линии затрещало, переговоры командиров звеньев стихли. Их место заняли голоса отца и Дворняги.
— Хороший выстрел, Охотник, — сказал Кобб. Точь-в-точь его голос, только без вечного цинизма. — Горячие камни! Ты сегодня в ударе!
Отец заложил обратную петлю. Я пристроилась рядом, напротив Кобба. На крыле… у отца. Величайший человек из всех известных мне.
Предатель.
«Я тебя ненавижу, — подумала я. — Как ты мог это сделать? Ты хотя бы задумался, что будет с твоей семьей?»
В погоне за парой креллов он ушел в разворот с креном, я следом, приклеившись к сияющему прозрачному силуэту.
— Я достану их ОМИ. Попробуй сбить.
Услышав его голос, я подавила очередную вспышку эмоций. Как можно одновременно любить и ненавидеть человека? Как примирить его образ — вот он стоит с гордо поднятой головой в тот день, когда мы выбрались на поверхность, — с теми ужасными поступками, про которые я узнала?
Стиснув зубы, я попыталась сосредоточиться на битве. Креллские корабли повернули к более крупной стычке, чуть не столкнувшись с истребителями АОН. Отец тут же ушел за ними в петлю. Кобб позади рассмеялся.
Я прицепилась к отцу, держась у него на крыле. В тот миг мир вокруг сузился до погони. Только я, призрак отца и вражеский корабль.
Крен вправо.
Быстро подрезать.
Развернуться.
Снова вправо.
Облететь взрыв.
Я без остатка отдалась погоне, но все равно понемногу отстала. Повороты отца были слишком резкими, движения слишком точными. Даже с превосходящей маневренностью М-Бота я отцу и в подметки не годилась. За его плечами были годы опыта, и он просто знал, когда ускориться, а когда повернуть.
Но было что-то еще… что-то большее…
Я сосредоточилась на крелле. Он накренился вправо. Отец за ним. Крелл повернул вверх. Отец за ним. Крелл ушел влево…
Отец повернул влево. И я была готова поклясться, сделал он это на долю секунды раньше врага.
— M-Бот, — сказала я. — Маневры отца по отношению к маневрам крелла. Он каким-то образом реагирует раньше, чем враг?
— Это невозмож… хм.
— Что?
— Полагаю, правильный термин — «Скад!». Спенса, ваш отец уходит в маневр раньше крелла. Всего на долю секунды, но раньше. Видимо, запись рассинхронизировалась. Мне кажется крайне сомнительным, что человек способен так точно угадывать чужие действия.
Прищурившись, я врубила форсаж и снова бросилась в погоню. Я маневрировала, пока не оказалась внутри контура отцовского корабля. Меня окружила сияющая голограмма. Я сконцентрировалась не на нем, а исключительно на крелле, который ушел в очередную последовательность уклонений.
Влево. Вправо. Штопор. Набор высоты…
У меня не вышло. Отец свернул в нужный момент и активировал ОМИ. Они обернулись вокруг друг друга, как крученые канаты. Я совсем отстала, вывалившись из сложного маневра, а отец непонятно как с ювелирной точностью отключил ускоритель и оказался прямо за врагом.
Крелл сгорел во вспышке света.
Отец вышел из пике, на линии радостно завопил Кобб. Молодой Кобб был явно полон энтузиазма.
— Охотник, они отступают, — сказал он. — Неужели мы… победили?
— Нет, — ответил отец. — Они просто перегруппируются. Давай вернемся к остальным.
Я зависла на месте, наблюдая, как Кобб и отец присоединяются к основной группе.
— Здорово вы полетали, — проговорила Железнобокая. — Но, Охотник, смотри по сторонам. Ты все время теряешь напарника.
— Бла-бла-бла, — отозвался Кобб. — «Охотник, перестань взрывать все подряд, ты выставляешь меня в плохом свете. С уважением, Железнобокая».
— Мы сражаемся за выживание всего человечества, Дворняга, — одернула она Кобба. — Хоть раз можешь вести себя как взрослый?
Я улыбнулась.
— Она говорит точно как Йорген с нами.
Я развернулась к креллам, которые перегруппировывались вдали. Истребители АОН строились обратно в звенья.
Я знала, что будет дальше.
— Посмотри-ка на этот просвет в мусоре, — сказал Кобб. — Не часто увидишь, чтобы обломки так выстроились… Охотник?
Я взглянула вверх, но симуляция не простиралась настолько далеко, чтобы показать мне просвет, о котором они говорили.
— Охотник, что такое? — позвал Кобб.
— Это дефект? — спросила Железнобокая.
— Дефект я могу контролировать, — ответил отец. — Но…
Что это было? Эту часть я прежде не слышала.
На мгновение он замолчал.
— Я слышу звезды. И вижу их, Кобб. Так же, как уже видел сегодня. Просвет в поясе обломков. Я могу проскочить.
— Охотник! — рявкнула Железнобокая. — Оставаться в строю.
Это я уже слышала. Было страшно слушать снова, но я не могла заставить себя приказать М-Боту выключить запись.
— Джуди, я могу проскочить. Я должен попробовать. Должен увидеть. Я слышу звезды.
— Лети, — прошептала я вместе с Железнобокой, — я тебе доверяю.
Она ему доверяла. Он не нарушил приказ, он полетел с ее разрешения. Это показалось мне крошечным оправданием, учитывая, что случилось дальше.
Корабль отца развернулся вокруг оси, навески подъемного кольца указывали вниз, нос — вверх. Он включил ускоритель.
Я следила за тем, как он уносится ввысь. На глаза навернулись слезы. Я не могла на это смотреть. Только не снова. Пожалуйста. Папа…
Я потянулась к нему. Рукой, каким бы глупым ни был жест, и…
Чем-то еще.
И что-то услышала в вышине. Звук, будто сплелись воедино тысячи нот. Я представила, как всегда учила Бабуля, что взмываю, тянусь к звездам…
Кабина почернела, и я окунулась в кромешную темноту. Вокруг появились миллионы световых точек.
Затем эти точки открылись. Миллионы белых глаз, как звезды, и все повернулись прямо ко мне. Сосредоточились на мне. Увидели меня.
— Выключи это! — заорала я.
Тьма растаяла. Глаза исчезли.
Я снова очутилась в кабине, жадно хватая ртом воздух.
— Что это было?! — в ужасе завопила я. — Что ты мне показал? Что это за глаза?!
— Я сбит с толку, — ответил М-Бот. — Я ничего не делал. Не понимаю, о чем вы говорите.
— Почему в прошлый раз ты не включил первую часть разговора? Почему скрыл ее от меня?
— Я не знал, откуда начать! — воскликнул М-Бот. — Думал, что вам нужен тот кусок, где они говорят про звезды!
— А про дефект? Ты об этом знал?
— У людей куча дефектов! — заныл он. — Я не понимаю. Я могу обрабатывать информацию в тысячу раз быстрее, чем ваш мозг, но все равно за вами не успеваю. Простите. Я не знаю!
Я схватилась за голову. Волосы были мокрыми от пота. Зажмурив глаза, я начала размеренно дышать.
— Простите, — снова заговорил М-Бот тише. — Я хотел вас порадовать, но не вышло. Надо было предвидеть, что хрупкая человеческая психика дрогнет перед…
— Заткнись!
Корабль смолк. Я свернулась калачиком в кабине, цепляясь за собственное здравомыслие. Куда подевалась моя уверенность в себе? Где тот ребенок, который был абсолютно уверен, что в одиночку справится со всем креллским флотом?
Остался в прошлом, как любое детство.
Не знаю, сколько я так сидела, раскачиваясь и ероша потные волосы. Навалилась сильнейшая головная боль — глазницы словно вкручивались в череп.
Однако боль помогла сосредоточиться, собраться. Я осознала, что до сих пор парю в воздухе, одна над пустым полем, в ночной темноте.
«Просто возвращайся, — сказала я себе. — Просто немного поспи».
Мне вдруг захотелось этого больше всего на свете. Я понемногу взяла себя в руки и направила нас к координатам пещеры.
— Теперь я боюсь смерти, — тихо произнес М-Бот.
— Что? — хрипло переспросила я.
— Я написал подпрограмму, чтобы имитировать страх смерти. Хотел понять.
— Это глупо.
— Знаю. Но теперь я не могу ее выключить, потому что боюсь этого еще больше. Разве не хуже не испытывать страх перед смертью?
Я подвела нас к трещине и зависла над ней.
— Я рад, что довелось полетать с вами в последний раз, — проговорил М-Бот.
— Звучит… как прощание. — Внутри у меня проснулось беспокойство.
— Мне нужно вам кое-что сказать, — продолжил он. — Но меня беспокоит, что я причиню вам еще больший эмоциональный дискомфорт.
— Вываливай.
— Но…
— Скажи и все.
— Я… должен отключиться. Теперь мне предельно ясно, что, если я буду позволять вам поднимать меня в небо, вы не сможете избежать битвы. Это ваша суть. Если будет так продолжаться, мне неизбежно придется нарушить приказы.
Меня будто ударили, я отшатнулась. Конечно, он не имел в виду то, что я услышала.
— «Затаись, — произнес он, пока мы спускались в пещеру. — Анализируй. Не ввязывайся в битвы». Это мои приказы, а я должен подчиняться своему пилоту. Так что это был наш последний совместный полет.
— Я тебя починила. Ты мой.
Мы приземлились.
— Я собираюсь отключиться и бездействовать, пока меня не разбудит мой пилот. Простите.
— Твой пилот мертв уже много лет! Ты сам это сказал!
— Спенса, я машина. Я могу имитировать эмоции, но у меня их нет. Я должен следовать своим программам.
— Нет, не должен! Никто из нас не должен!
— Благодарю вас за то, что починили меня. Уверен… мой пилот… будет признателен.
— Ты отключишься навсегда, — сказала я. — Ты умрешь, М-Бот.
Тишина. Огни на приборной доске гасли один за другим.
— Я знаю, — тихо отозвался он.
Я нажала кнопку открытия кабины, отстегнулась и выскочила наружу.
— Отлично! Отлично, умирай, как и остальные!
Я скатилась вниз и отступила в сторону. Посадочные огни тускнели, пока не осталось всего несколько красных огоньков в кабине.
— Не делай этого. — Мне вдруг стало очень одиноко. — Летай со мной. Пожалуйста.
Последние огни погасли, оставив меня в темноте.
