Глава 45

На улице, как всегда, было людно, бойко шла торговля всякими мелочами. Хоть из клуба Гай выскочил в спешке, идти домой совершенно не хотелось. Адреналин уже схлынул. Наверное, надо вернуться, проводить Мэри, чтобы по дороге ничего не случилось… Гай злился на самого себя: зачем поспешил, почему не выяснил, нет ли в клубе кого-нибудь из «Сорока воровок» или их окружения? Однако как выполнять свою работу, если Гаю вообще запрещено появляться в подобных местах?

Чтобы собраться с мыслями, он зашел в кафе напротив и заказал горячего шоколада. Официантка вопросительно приподняла бровь, и Гай рявкнул:

– Да, именно горячего шоколада! Не рома и не виски.

– Как пожелаете.

Та сунула блокнот в карман фартука и ушла. Гай нашел столик возле окна и сел поближе к стеклу, где мог видеть, кто выходит из дверей клуба или заходит внутрь. Народ повалит лишь часам к трем. Обычно люди заглядывают в пару-тройку клубов и потом ищут, где с утра пораньше можно перекусить китайской лапшой или ветчиной с жареными яйцами. Гаю подобный стиль жизни казался слишком пагубным.

За соседним столиком сидел мужчина в шляпе и с высоко поднятым воротником. Наверное, тоже полицейский. Или сутенер, поджидающий девочек.

Гай выпил горячий шоколад до последних крупинок сахара на дне чашки. Вытаскивая из кармана мелочь, чтобы расплатиться, мельком взглянул на улицу и увидел в тени неподалеку от дверей клуба двоих мужчин. Немец Альберт как нарочно смотрел в другую сторону. Уж не прикрывает ли он эту парочку? Один из мужчин был без шляпы, и его светлые волосы блестели даже в темноте. Видимо, это и есть тот самый Себастьян Атлас. Его собеседник был ниже и куда более тощ. Они чем-то обменялись: мистер Атлас передал деньги за какой-то мелкий предмет. Судя по ловким движениям, им было не впервой. Луиза тоже рассказывала о подобной тайной встрече.

Гай, не успев опомниться, бросил монеты на стол, схватил шляпу и выскочил на улицу, едва не угодив под колеса автомобиля. Водитель неистово загудел в клаксон. Мужчины вскинули на шум головы и тут же разбежались в разные стороны. Ладно, с приятелем Нэнси Гай разберется потом. Торговец сейчас важнее!

Тот побежал по Джерард-стрит. Гай не отставал, стараясь не упускать его из виду. На тротуарах было слишком людно, беглецу приходилось огибать прохожих, невольно замедляя шаг. Гай понемногу его нагонял, но тот вдруг нырнул в боковой проулок. Гай свернул за угол вслед за ним и выругался – парень пропал.

Издали донесся грохот и приглушенный вопль: «Чтоб тебя! Ты какого черта творишь?» – и Гай понял, что его беглецу не посчастливилось налететь на патрульного. Тот заламывал парню руки.

Попасть одному полицейскому на глаза можно по чистой случайности, двоим – уже преступная неосторожность.

– Держите его! – крикнул Гай. – Я сержант Салливан, из участка на Вайн-стрит.

– Держу! – донесся ответ, и Гай припустил со всех ног.

Когда он подоспел, беглец уже был в наручниках.

– Я ничего не делал!

Теперь, вблизи, Гай разглядел, что парень очень молод, не старше двадцати лет, однако кожа у него серая, а глаза – тусклые. Дыхание тоже отдавало затхлостью, хотя одет он был прилично: при галстуке и в дорогом пальто на красной шелковой подкладке. Видимо, так легче втираться в доверие к богатеньким клиентам.

– Я бы так не сказал, – хмыкнул Гай. – Чем торгуете?

– Ничем!

Гай обыскал у него карманы и вытащил пачку сигарет, коробок спичек и пару монеток.

– Вот и все, папаша, – ухмыльнулся парень. – А теперь отпустите меня.

Гай, вздохнув в ответ, залез во внутренний карман пальто и нащупал эмалированный портсигар, внутри которого лежали крохотные пакетики из белой бумаги.

– А это что такое?

Парень удивленно округлил глаза.

– Понятия не имею. Кто-то подбросил, наверное. По-моему, это вообще не мое пальто. Наверное, перепутал в гардеробе.

– Хватит, – сказал Гай. – Вы арестованы.

Допрос пришлось вести в компании дежурного сержанта Оливера, а патрульного, помогавшего в задержании, отпустить, потому что тот был приписан к другому участку. В бумажных пакетиках хранился белый порошок, в котором сержант Оливер, попробовав его кончиком языка, опознал кокаин. В итоге Самуэлю Джонсону, как представился задержанный, выдвинули обвинение в хранении и сбыте наркотиков, хотя тот все отрицал, шумно твердя о своей невиновности. Гай тем временем вносил в протокол предметы, которые изъяли у арестанта: от сигарет до денежных купюр. Вдруг он обратил внимание на пару запонок – очень приметных и дорогих.

– А это что? – спросил Гай.

– Лазурит, – гордо ответил Джонс. – Настоящий.

– Где купили?

Тот прищурился.

– Нигде, это подарок.

– Чей? – уточнил Гай.

– А вам какое дело?

Гаю очень хотелось произвести на сержанта Оливера впечатление или хотя бы не прослыть неумехой.

– Значит, по-хорошему не хотите? – как можно суровее произнес он. – Суда ведь можно ждать не одну неделю… Думаю, в тюремной камере вашему соседству очень обрадуются.

– Как же я скажу, чей это подарок?! Откуда мне знать имена? – фыркнул Джонс. – Богач один. Из благородных.

Он ухмыльнулся. Сержант Оливер – тоже.

– А кто сегодня был с вами возле клуба?

Джонс промолчал.

– Один из ваших постоянных клиентов, верно? Это он их подарил?

Гай указал на запонки с синими камнями – словно осколки застывшей морской волны, присыпанные золотым песком.

Джонс ничего не ответил.

– Посчитаем за согласие.

Сержант Оливер снова хмыкнул, на сей раз в поддержку Гая.

– Забирайте себе, раз так понравились! – огрызнулся Джонс.

– Можете уводить, – сказал Гай сержанту. – Пускай с ним разбирается судья.

Джонс снова принялся орать и брыкаться, но сержант без труда уволок его из допросной.

Гай неторопливо завершил список и сложил все вещи Джонса в большой бумажный конверт. Все, кроме запонок. Сперва их надо кое-кому показать. Было смутное подозрение, что это очень важная улика. Однако прежде чем Гай успел собраться с мыслями, ему передали записку.

– От Луизы Кэннон, – сказал молоденький сержант. – Сказала, срочно.

Только бы не опоздать. И зачем Луизе понадобилась Мэри?