ГЛАВА 28
Маски долой
На Храмовый город опустился вечер. Я стояла перед ростовым зеркалом в ванной и с сомнением качала на ладони широкий ошейник. Ну то есть, мне это безобразие казалось ошейником с обрывком цепи, а ювелиры называют подобное «бесценное ожерелье из сокровищницы правителя». Вымученно вздохнув, мое сквозь зубы сквернословящее высочество застегнуло брильянтового монстра на шее. Сразу пришлось задрать подбородок выше всех разумных пределов, иначе острые грани камней втыкались в кожу не хуже пыточных приборов. Ладно, хоть диадема крепко держалась в замысловатой прическе, сооруженной прискакавшей с самого утра мастерицей. Хороша бы я была, то и дело поправляя сползший на глаза дорогостоящий козырек.
— Выгляжу как напыщенная аристократка, — сказала я и показала язык собственному отражению.
«А ты и есть аристократка», — парировал внутренний голос.
Вести споры с собственным психом показалось глупым, и я, подобрав подол, вышла в спальню. «Слава Создателям, хоть многочисленные нижние юбки уже никто не носит», — подумала я и, представив, как бы боком протискивалась в дверь парадного зала дворца, засмеялась.
Впрочем, и без тумбоподобных юбок мне хватало неудобств в присланном папенькой наряде. И это я еще выбрала самый приличный вариант. Узкое платье-футляр с полуметровым шлейфом и открытой чуть ли не до самого зада спиной я отбросила сразу, даже не примерив. Как и более классический вариант бледно-голубого оттенка с глубоким декольте: постоянно удерживать в руках юбку, дабы не наступить себе же на подол, мне не улыбалось. Ядовито-зеленое нечто, в котором мое слегка похудевшее в последнее время высочество сильно смахивало на тощую змею в шкуре дородной сестрички, постигла та же участь. Зачем носить подобное добровольно, я не представляла. Хотя и последнее, оставшееся одеяние не могло похвастать чрезмерным удобством, но в нем я все-таки могла ходить, а не семенить микроскопическими шажочками, ежесекундно рискуя зарыться носом в пол.
Я провела руками по бедрам, разглаживая несуществующие складки на темно-синей, почти черной ткани. Пожалуй, стоило поблагодарить Создателей и за то, что сейчас появился именно такой фасон: узкие бриджи, белая рубаха с просторными рукавами и длинная туника с высокими разрезами по бокам, перехваченная на талии широким поясом. Клиновидный вырез горловины хоть и оказался довольно глубоким, но за рамки приличий не выходил. Подобный стиль звался народным и только-только начинал входить в моду. В качестве обуви предписывались сапожки из мягкой кожи. Все бы ничего, но они, разумеется, не обошлись без высоченного каблука. Представив себе крестьянку, ковыляющую по свежевспаханному полю на двадцатисантиметровых ходулях, я нервно захихикала.
Оли, к счастью, таких мучений избежала. По малолетству девчонка могла явиться на прием в привычной короткой амазонке. Впрочем, она могла и вовсе не являться, но оставлять приблуду без присмотра я категорически не желала. С папеньки станется попытаться оставить мою ученицу при себе. Разыскивай ее потом перед отбытием на Черный континент по всем дворцам правителя.
Вот и сейчас, пока я мучилась с непривычным нарядом, Оли носилась где-то в парке Академии, выдав мне клятвенное обещание не испачкаться.
Взглянув на часы, я поковыляла к окну. Пора было поужинать, а заодно и убедиться, что моей ходячей катастрофе удалось сдержать слово. Гадая, смогу ли докричаться до мелкой или придется спускаться в парк, я выглянула наружу. И оторопела. Оли стояла у распахнутой калитки и разговаривала с какой-то женщиной.
— Что за… — только и успело подумать мое только недавно читавшее приблуде длинную лекцию о принципах личной безопасности высочество, как мелочь захлопнула калитку и в компании незнакомки бодро порысила к административному корпусу.
— Ну паршивка! — не на шутку обозлилась я. — Защитные чары по периметру, сложнейшие плетения на воротах! И зачем все это, если калитка гостеприимно распахнется перед любым желающим, когда поблизости окажется Оли?!
Решив, что прогоню просительницу самым жестким способом, я настороженно уставилась на дверь. На кончиках пальцев клубилось почти сформированное парализующее плетение: подлый заговор дядюшки еще не успел выветриться из моей дырявой головы.
Но боевые плетения мне не понадобились.
— Аленна! — в кабинет влетела Оли, волоча за собой заплаканную женщину, показавшуюся мне знакомой. — Смотрите, кого я вам привела.
— И кого же? — Я резко вздернула подбородок: машинально опустив голову на ее голос, мое забывчивое высочество чувствительно ткнулось в острые брильянты ошейника.
— Ты! — ахнула посетительница. — Это ведь ты…
И она медленно осела на пол. Оли удивленно вытаращилась на бесчувственное тело:
— И чего она так испугалась? Вы нормально выглядите. Гораздо лучше, чем когда сюда правитель проверять приезжал.
— Оли, ты кого привела? — строго спросила я, лихорадочно пытаясь вспомнить, кого, ифит пожги мое склерозное высочество, мне напоминает простолюдинка, разлегшаяся на ковре.
— Так это сестра… Ой! Ну сестра того, кого я вам обещала не напоминать… Вот! — кое-как объяснила приблуда, но я уже и сама узнала Нису, повелительницу печей и медовых булок, сестру чернака, которого я уже почти год не могла выбросить из головы.
Взглядом пообещав приблуде все кары Бездны за такой сюрприз, я принялась приводить гостью в чувство.
— Помоги! — прохрипела черначка, едва обретя способность говорить. — Прошу, умоляю! Он же любит тебя! Помоги!
Не понимая, что, собственно, происходит, я схватила стакан и, натянув в него из воздуха воды, сунула в руки Нисе. Дробно стуча зубами об ободок, она сделала несколько глотков и вдруг нервно расхохоталась:
— Теперь я понимаю… Это все из-за тебя! Он ради тебя!
Сообразив, что подобные вопли могу слушать до скончания века и так и не понять, чего от меня хотят, содержимое следующего стакана я просто вылила истеричке на голову. Она замолчала, икнула и попыталась сползти с дивана, на который мы с Оли с таким трудом ее усадили.
— Даже если никогда его не любила! Помоги! — снова заладила гостья.
— Попробую, — осторожно проговорила я, поймав первую паузу в ее монологе. — Если ты объяснишь, наконец, что случилось.
— Да не знаю! Не знаю я, что случилось! — воскликнула Ниса и, спрятав лицо в ладонях, тихо заплакала. Вот теперь я испугалась всерьез.
— Что-то с Никсом? Он попал в неприятности?
— Я не знаю, — безнадежно выдохнула она. — Я даже не знала, что ты — это ты… Только теперь поняла, зачем он…
Гостья снова разрыдалась. Плюнув, я налила в очередной стакан успокоительного зелья из шеренги составов с Контроля моих боевиков и заставила Нису выпить. Минут через пять она заговорила почти нормально, но обреченность, сквозившая в ее голосе, пугала меня до икоты.
— Никс уехал больше полугода назад. Уехал с контрабандистами на Черный континент.
— Контрабандистов не бывает, — покачала головой я, — это бабкины сказки.
— Эти бабкины сказки привезли меня сюда, — горько покачала головой женщина.
— Как? — опешила я.
Ниса с минуту помолчала, а потом, махнув рукой, продолжила:
— Какая теперь разница… Все равно… У меня нет магического дара.
— Как? — тупо повторило мое окончательно потерявшее ориентиры высочество. — Как же ты училась в Академии?!
— Никак. Я не училась в Академии. Можешь донести на меня в Тайную канцелярию. Теперь мне уже все равно. Дочь мою вы не найдете, муж мертв, а я уже и так наговорила на пожизненные рудники. Нелегальная черначка… Принцессе вот «тыкаю».
— Какая разница, — отмахнулась от этикета я. — Рассказывай, что произошло! Зачем ты сюда так рвалась?
— Сначала я тебе письма писала. Просила о встрече. Теперь вот только пришла.
— Без разницы, — буркнула я, вспомнив, что подобные послания уже давно не попадают ко мне на стол, застревая у Карны.
— С год назад поползли слухи, что лже-правитель наконец сдох, а на Черном континенте была очередная гражданская война и победили сторонники магии. Мол, теперь можно вернуться безбоязненно. Этому мало кто верил. А те, кто верил… Их забрали с континента еще детьми, они даже язык не знают, не то что…
— Я ничего не понимаю, — вклинилось мое запутавшееся высочество. — Какая гражданская война? Какой лже-правитель?! Начни сначала.
— А зелья правды у тебя, случайно, нет? — она с кривой ухмылкой, до боли напомнившей мне Никса, кивнула на батарею флаконов на полках. — Не поверишь же…
— Обойдемся пока. Ты рассказывай.
— Ну слушай. Примерно шестьдесят лет назад на Черном континенте была война. Точнее, восстание. Старый правитель со своим Орденом Чистоты окончательно свихнулся. Малая искра Дара означала почти неминуемый костер. Ведь корабли белаков приходили всего раз в пять лет, а блюстители чистоты объявили, что магики притягивают беды постоянно, и держать их даже в специальных тюрьмах до прихода транспорта очень опасно. Сначала срок сократился до года, потом до шести месяцев… Монхи шастали по городам и весям, хватая не только одаренных, но и любого, кто имел слабость им сочувствовать. А уж если выяснялось, что родители пытались скрыть такого ребенка, на костер отправлялась вся семья. В святость этих садистов уже никто не верил. Все знали, что если у тебя завелись деньги, выросла красавица-дочь, окрепла дружба с соседним замком — жди гостей.
— Однако…
— Можешь себе представить, что должно было твориться, чтобы серпентарий под названием «высший свет» выступил единым фронтом против правителя. Наш отец был главой этого восстания.
Она замолчала, глядя куда-то сквозь меня.
— Вы проиграли, — выдохнула я, не дождавшись продолжения.
— Мы победили, — покачала головой она.
— Но…
— Ты слушай. Наш род очень древний. Мы, конечно, не утверждаем, что потомки Создателей… — я хмыкнула, но промолчала: ни к чему ей знать, что у нас есть доказательство этого родства. — В общем, другого кандидата на трон не оказалось, и наш отец стал правителем Черного континента.
— Эмм… — я красноречиво посмотрела на скромное платье мещанки и натруженные, мозолистые руки гостьи.
— Это было много лет назад. Я научилась жить скромно и довольна этим, — качнула головой Ниса. — Бывшего правителя казнили на площади при большом скоплении народа. Всеобщее ликование, всенародные гулянья… Все счастливы. Орден Чистоты показательно разогнали, слишком известных садистов даже отправили на плаху. Отец все время пропадал в столице, но перевозить к себе семью не спешил, даже Никса прислал к нам, якобы для защиты. Нам бы уже тогда всполошиться, ведь брат всегда сопровождал отца, хоть и было ему всего семнадцать, но… Мы оставались в дальнем горном замке. То отец мотивировал это тем, что еще слишком много недобитков и в столице опасно, то тем, что желает провести торжественную коронацию, то еще какие-то глупости…
— Странное поведение.
— Еще какое странное. Но нами владела эйфория. Мы победители! Больше никаких казней, страха, изгоев… Создатели, как слепы мы были! Мы не замечали, как мало-помалу забываются цели этого проклятого восстания. Планы восстановить нормальные отношения с белаками были отложены: слишком опасно, страна еще не оправилась от гражданской войны, а вдруг белаки вместо помощи нападут. Ближайшие сподвижники отца как-то незаметно пропали: кто умер от старости, кто подавился рыбной косточкой, а один так и вовсе сломал себе шею, упав с собственной кровати.
— Бред!
Мой эмоциональный всплеск Ниса комментировать не стала, грустно покачав головой.
— Бред не бред, а когда появился Орден Справедливости, куда почти в полном составе вошли бывшие монхи «Чистоты», даже до наших затуманенных голов дошло: что-то не так. Никс, наплевав на все приказы, поехал в столицу. И еле убрался оттуда живым. Хотя об этом я узнала позже… Гораздо позже. А тогда мы получили от отца сообщение, что брат пока задержится у него, и успокоились. А через неделю на наш захолустный обветшалый замок напали адепты культа чистоты. Мать убили, а меня каким-то чудом успел вывести старый денщик отца.
— А правитель?
— А правитель объявил траур и награду за головы негодяев, — криво улыбнулась Ниса. — Разумеется, никого не нашли. Зато под предлогом этого нападения казнили последних соратников отца.
— Подожди, — замотала головой я. — Так это твой отец мозгами поехал?!
— Еще не поняла? Мой отец не взошел на трон. Старый правитель не мог подавить восстание — силы были слишком неравными. Да и ненависть к нему просто зашкалила. И он поступил хитрее — занял место отца, нацепив его личину.
— Да какую личину?! У вас же нет магов!
— Магов нет, зато техники хватает. Вы, белаки, со своими магическими штучками даже не представляете, на что способен умелый хирург, это такой особый целитель, и хорошие заживляющие настойки. Да и магическими зельями старый маразматик не брезговал, иначе как он умудрился проскрипеть почти тысячу лет. Чернаки без Дара живут не дольше пятисот, и то это уже глубокая старость.
— И откуда бы он взял магические… — начала было я, и тут же оборвала саму себя: — Ах да. Контрабандисты.
— Которые сказка, ага, — кивнула Ниса.
Успокоительное зелье действовало, и гостья уже не пыталась рухнуть на колени через каждые два слова. Даже голос ее звучал почти спокойно и отстраненно. Только пальцы мелко подрагивали и иногда стекала по щеке одинокая слезинка.
— В общем, несколько месяцев мы прятались в лесу. Старый денщик учил меня не отличаться от простолюдинов и ждал, пока огрубеют мои руки. Ближе к зиме мы вышли в полузаброшенное селение. Он отставной солдат, а я его дочь. Там я и жила почти двадцать лет. Медовые булки научилась печь… Вкусные, правда?
— Да, — не задумываясь, солгала я.
— Я медовые булки тоже люблю! — при упоминании вожделенного лакомства на пуфике зашевелилась Оли, о присутствии которой мое склерозное высочество умудрилось забыть. — Научите меня?
— Научу, — улыбнулась Ниса. — Это несложно.
Пока они обсуждали сравнительную характеристику разных видов меда, я мысленно пожалела, что поставила Русу высший бал по зельеварению. С концентрацией паршивец таки напутал. А в результате мое невнимательное высочество напоило гостью не успокоительным, а каким-то пофигистительным зельем. Иначе с чего бы она, ввалившись сюда в истерике, сейчас с таким энтузиазмом обсуждала выпечку.
— Ниса, — я прервала увлекательную лекцию о вымачивании сырого теста в меду. — Ты, кажется, хотела рассказать, как оказалась на Белом континенте.
В глазах женщины отразился откровенный испуг:
— Это как же я так?..
— Ничего. Рассказывай, — попросила я, не дожидаясь, пока взгляд, направленный на бутылочку с остатками зелья, превратится из подозрительного в уверенный.
— Да про меня уже и нечего. Мы жили тихо, но кто-то что-то все-таки прознал, и в селение зачастили монхи из Ордена Справедливости. Как раз тогда мы и получили весточку от Никса. А потом умер мой названый отец. Его избили так называемые монхи. Было страшно, но уходить — некуда, да и опасно. Исчезни я, и сразу стало бы понятно, что подозрения не напрасные. А два месяца спустя шхуна контрабандистов забрала меня из гавани. Где Никс нашел деньги, чтобы заплатить им, я не знаю до сих пор. Он так и не признался. Когда мы отплывали, я видела над верхушками леса зарево пожара — ищейки уничтожили селение.
— А как он тебя нашел, — уточнило мое все еще не способное поверить в такую фантастическую историю высочество, — если даже правитель со своими ищейками спасовал?
— Ритуал на крови. Подробностей я не знаю.
Она не знала, зато знала я и невольно поежилась. Подобные ритуалы никто не проводит хотя бы потому, что они крайне опасны. Грубо говоря, магик отдает Бездне почти всю свою кровь, чтобы на время превратиться в подобие духа-охранителя.
— Понятно…
— Когда я приехала сюда, Никс отдал капитану вторую половину обещанной суммы, а мне — свиток из Академии. Правда, я стала моложе на полсотни лет и превратилась из старшей сестры в младшую, зато могла не бояться неожиданной проверки документов. Хотя, надо признать, они мне понадобились, только когда я лавку в храмовом городе открывала.
— И откуда у него такие бумаги? — нахмурилась я.
— Девушку никто не трогал! — замахала руками Ниса. — Просто тем, кто живет в дальних селениях, документы не особо нужны. Никс купил ей дом и земельный надел, и она с радостью отдала ненужный диплом. Мы потом с ней познакомились, и как раз с ее пасеки привозят мед в мою булочную!
— Значит, на Белом континенте есть две Нисы? — невольно улыбнулась я ее искреннему возмущению, пробившемуся даже сквозь творение криворукого Руса.
— Думаю, гораздо больше. На Черном континенте это довольно распространенное имя, — развела руками она. — Но на суде я скажу, что украла бумаги. Так и знай!
— На суд тебя пока никто не приглашает, — буркнуло мое разом растерявшее веселость высочество. — Как ты здесь оказалась, ясно. Никс, я так понимаю, затесался в группу чернакских магиков, которых отправляли к нам, умудрившись как-то сбежать от свихнувшегося папашки.
— Да не отец нам этот мерзавец!
— Да, да, — отмахнулась от деталей я, пытаясь выстроить из сумбурного рассказа цельную картинку. — В общем, вы оба оказались здесь. Но у Никса-то документы нормальные. Где он нашел неприятности на собственную… Кхм… Голову?
— Вот она, неприятность. Сидит прямо передо мной, — проворчала Ниса. — У нас и в мыслях не было возвращаться на родину. Никс… Он считал, что своим появлением только спровоцирует новую гражданскую войну. Мстить брат не хотел. «Моя месть слишком дорого обойдется всем: и врагам, и друзьям» — так он всегда говорил, если у нас вдруг заходил разговор об этом. А я… Я просто боялась, предпочитая живого брата-сторожа мертвому брату-принцу. Все улеглось. Только год назад, когда до нас дошли слухи о новой гражданской войне, он забеспокоился. Но мне удалось уговорить его не лететь сломя голову в ловушку. Но нет, Никс встречает некую наемницу Рагетту. И через несколько месяцев все полетело кувырком. Он вдруг сорвался и уплыл с контрабандистами на Черный континент, хотя уж мы-то с ним прекрасно знали, что ни о какой «победе магиков» не может быть и речи. Просто старый мерзавец использовал испытанную уловку, чтобы разделаться с недовольными.
— Понятно, — проговорила я, изо всех сил пытаясь скрыть плещущийся в горле ужас. — А чем ему могу помочь я? На Черный континент наша делегация отправится не раньше осени…
— Какая делегация? — опешила Ниса.
— Так… Об этом потом. Ты пришла и просила помочь. Что мне сделать?
— Я узнала, что старый мерзавец прибыл в столицу, — медленно, взвешивая каждое слово, заговорила черначка. Она снова смотрела на меня недоверчиво, словно разом припомнила все мои явные и мнимые прегрешения. — Уж не знаю зачем, но это и не важно. Но я хотела попросить ректора Аленну узнать о судьбе ее бывшего сторожа. А теперь даже не понимаю, могу ли я о чем-то просить…
— А давай без этого жеманства, — внезапно обозлилась я. — То Никс со своим «я безродный чернак, я никто», то ты: «О чем я могу просить?». Это у вас что, семейное?!
— Прости, — опустила голову Ниса. — Я боюсь за него…
— А если боишься, так не тяни ифита за хвост!
— Узнай, жив ли он…
— То есть в том, что он не приехал вместе с правителем или не нашел возможность как-то отомстить, ты уверена?
— Если бы ему что-то удалось, мне бы он сообщил первой, — с горечью качнула головой женщина.
— И ты предлагаешь мне поинтересоваться у правителя Черного континента…
— Что ты!!! — в ужасе подскочила она. — Конечно, нет!
— Тогда у кого? — спросила я, чувствуя, как страх за непутевого чернака смешивается с бешенством, вызванным его косноязычной сестричкой.
— В его свите наверняка будет лер Томарсан. Это хитрая бестия. При любых раскладах он всегда умудрялся оставаться на плаву. Если пригрозить ему разоблачением, он расскажет все что знает.
— И чем же грешен этот достойный лер?
— У него есть Дар. Но об этом, разумеется, не знает старый мерзавец.
— А если уже узнал? Или тайный одаренный сам склеил тапочки по какой-нибудь другой, более тривиальной причине?
— Я видела его имя в еженедельнике. Там был большой рассказ о посольстве!
— Хорошо, — решилась я. В конце концов, один лишний скандал моему давно обзаведшемуся отвратительной репутацией высочеству вряд ли повредит. — Выбирай любое платье и одевайся.
Ниса удивленно покосилась на ворох драгоценных тканей в углу:
— Зачем?
— А как я еще узнаю этого твоего ловкача?! Мне что, подходить к каждому чернаку во дворце с вопросом: «А у вас случайно нет Дара, который вы тщательно скрываете уже ифитову тучу лет?»
Черначка перестала задавать глупые вопросы и быстро влезла в ворох голубого шелка.
— Туфли?
— Сойдут и твои. Платье длинное, — отмахнулась я и, сунув за пояс небольшой плоский флакон из своей коллекции, активировала портальную арку. — Пошли, и так опаздываем.
Ниса подхватила со стола забытую мной заколку и на ходу свернула волосы в замысловатый узел на затылке. «Мне бы так уметь», — с легкой завистью присвистнула я и едва не прохлопала бодро направляющуюся к порталу Оли.
— А ты куда?
— Спасать дядю Никса, — отрапортовала мелкая.
— Иди в спальню и сиди там безвылазно, спасительница! — прошипела я, разворачивая девчонку. — Только спасательной операции мастадонта в посудной лавке нам и не хватало! Никто никого не собирается спасать. Сначала надо разобраться. А спокойные расспросы явно не относятся к твоим талантам.
— Но…
— В спальню! И сиди там, пока не вернусь, или я применю Приказ наставника! Как видишь, не ты одна можешь находить в книгах интересные особенности своего статуса!
Судя по тому, как скривилась приблуда, об упомянутых мною приказах она почитать уже успела, и о том, что нарушить такие невозможно просто физически, была наслышана.
Наградив обиженную Оли предостерегающим взглядом, я шагнула в арку. Ниса появилась в портальном зале столичного дворца почти одновременно со мной.
— Не сердись на девочку, — попросила черначка, пока я, пыхтя, как паровоз, неслась пустынными коридорами в сторону большого зала для приемов. — Они с братом были очень дружны.
— О, сколько нам открытий чудных… — процитировало мое обозленное высочество древнюю книгу. — Когда только успели?
— Когда — не знаю, но она несколько раз бывала у нас.
— Понятно, — буркнула я, едва не подвернув ногу на высоченном каблуке.
* * *
Большой зал для приемов гудел хорошо знакомым мне гулом. С самых юных лет эта смесь классической музыки, манерного хихиканья и шуршания драгоценных тканей навевала на мое ненавидящее подобные развлечения высочество зеленую тоску. С трудом прогнав с физиономии кислую мину, я кивнула распорядителю.
— Как объявить вашу спутницу? — тихо уточнил он.
— Компаньонка.
Распахнулись высокие резные двери, и узорчатый посох гулко грохнул об мозаичный пол:
— Ее высочество лерра Аленна, Третье дитя королевского рода, ректор Академии стихий, защитница земель Гронара, Росклата, Корсунка и Прелода, Хранительница огня Создательницы Рири с компаньонкой!
Я с привычной скукой выслушала краткое перечисление собственных титулов и, дождавшись, пока распорядитель шагнет в сторону, вошла в Зал Приемов.
Разумеется, за всеми откровениями Нисы мы безбожно опоздали. Официальная часть лобзания-братания двух правителей уже закончилась, и народ разбился на группки по интересам: кто-то танцевал, кто-то сплетничал, кто-то увивался вокруг царственных особ. В общем, все как всегда, и присутствие правителя Черного континента ничего не изменило. На него даже не особо пялились. Только всевозможные девицы нет-нет, да и бросали в его сторону заинтересованные взгляды. Впрочем, так они вели себя с любым достаточно богатым и знатным мужчиной, а тут еще и было на что посмотреть. На лицо не тролль, среднего роста, но весьма недурно сложен: мышцы явно присутствуют там, где им и положено быть — новый правитель Черного континента мало походил на обрисованного Нисой древнего психопата.
Я бросила короткий вопросительный взгляд на свою свеженазначенную компаньонку. Она чуть заметно пожала плечами.
— А кто из них твой всезнайка? — едва шевельнув губами, спросила я, краем глаза отметив недовольную гримасу на лице царственного родителя. Макса пошел еще дальше, мимоходом погрозив мне кулаком.
— Его я пока не вижу, — шепнула Ниса на грани слышимости, пока я раскланивалась с придворными хвостометами. — Но он должен быть где-то здесь.
— Ищи, — приказала я и потащилась засвидетельствовать свою радость коронованному гостю.
Ниса изящно скользнула в сторону. Воспитание давало себя знать даже по прошествии стольких лет: черначка ничем не отличалась от сотни разодетых придворных дам. Разве что руки ей приходилось старательно прятать в складках широкой юбки. Что ж. По крайней мере, в этом она не обманула: ее воспитывали в той же среде, что и меня.
Обменявшись с гостем приличествующими случаю фразами, я попыталась отойти, но не тут-то было.
— Лерра Аленна, вы уделите мне несколько минут?
— Разумеется, ваше величество, — присела в идеальном реверансе я.
— Зачем так официально? — улыбнулся он, сверкнув белоснежными зубами.
На танцевальной площадке как раз начинался новый танец, и таинственный правитель Черного континента повел меня прямо туда.
— Оставьте официоз для придворных, меж равными он ни к чему. И мне гораздо приятнее будет услышать из ваших прекрасных уст мое имя, а не титул.
На белакском правитель говорил чисто, но легкий акцент все равно проскальзывал, и я снова вспомнила Никса. Сжав кулак так, что ногти больно впились в ладонь, мое чуть не позабывшее, с кем разговаривает, высочество улыбнулось:
— Вежливость и этикет обязывают, ваше величество.
— Вежливость обязывает уважить просьбу гостя, — парировал он. — А этикет требует, чтобы я сам дал вам разрешение называть меня по имени. И я вам его даю.
— Это очень великодушно с вашей стороны, лер Наяр, — вынуждена была ответить я.
Крепкая ладонь легла мне на талию: я и не заметила, как мы оказались среди танцующих пар. Как назло, звучала мягкая ласкающая мелодия медленного танца, и избавиться от пугающей близости партнера не было никакой возможности.
— Вы потрясающе чувствуете музыку, — Наяр склонился ко мне немного ближе, чем того требовали сложные па.
— У нас прекрасные учителя.
— Не у всех, — не удовлетворился обтекаемым ответом чернак. — Со мной открывала бал лерра с непроизносимым именем. Так вот она наступила мне на ногу.
Я едва заметно улыбнулась: теперь понятно, отчего Па был так зол. Мое склерозное высочество прослушало детали открытия этого приема, и высокородный гость остался без партнерши для первого танца.
— В танце многое зависит от ведущего партнера, — не удержалась от шпильки я.
— Не рискну спорить, но у меня есть оправдание, — моментально отозвался Наяр. — Эти безразмерные подолы… Я действительно не настолько хороший танцор, чтобы с легкостью уворачиваться от всех оборок и лент. Ваш наряд ближе к моде моего народа. Многолетняя война сделала наши одежды проще и практичнее.
— К сожалению, не могу оценить. Я не вижу среди ваших приближенных ни одной дамы.
— Да, — он перешел на доверительный тон. — Мои соратники не рискнули взять с собой семьи. Многие были даже против этой поездки. Ведь мы не знали, как нас встретят после стольких лет вражды. А я…
Он умолк, позволяя мне совершить предписанный танцем пируэт, и снова притянул к себе. Ладонь слегка царапнуло серебряное шитье, когда я, повинуясь ифитовым вбитым с детства навыкам, положила руки на широкую грудь правителя чернаков. Незнакомый аромат его парфюма ласкал обоняние, а голос — слух.
— Я потерял свою семью много лет назад.
«Сейчас мне расскажут душещипательную историю многолетней скорби», — с непонятной досадой подумала я, но чернак молчал, глядя куда-то сквозь меня. Мелодия стихла и танец закончился.
— Простите, Аленна. Эти воспоминания все еще… — спохватился чернак. — Вы позволите мне загладить свою вину в следующем танце?
Этикет не предусматривал возможности отказа коронованному кавалеру, и Наяр закружил меня по залу под звуки зажигательного таронако. А потом был медленный и томный райат. И тягучий, как патока, абринэ. И нежный, почти интимный марико. Я не задавалась вопросами, откуда чернак знает все эти танцы, а просто получала удовольствие, покоряясь потрясающему партнеру. Ужасный правитель Черного континента оказался совсем не страшным, а очень даже приятным собеседником. Кажется, мы обсуждали какие-то семьи аристократов и отношения между ними. Услышав, что мое отвыкшее от дворцовой жизни высочество не интересуется светскими сплетнями, Наяр тихо рассмеялся и признался, что сам ненавидит всю эту шелуху и порой путается, кто кому кем приходится при его собственном дворе.
Мы понимали друг друга с полуслова, и в какой-то момент мне даже пришла в голову удивительная по своей простоте мысль: «А что, если просто попросить его отыскать на просторах Черного континента Никса?»
— О чем вы задумались Аленна? — вклинился в мои мысли голос Наяра.
— Ни о чем, — улыбнулась я. — Просто устала.
Разумеется, мое внезапно утратившее хорошее настроение высочество солгало. Никакой усталости я не чувствовала. Но образ ифитова сторожа мигом отбил желание отплясывать и вести бесполезные, ни к чему не обязывающие разговоры. Вспомнились горящие каким-то лихорадочным блеском глаза Никса и его обреченное и одновременно жесткое «если бы я не был безродным переселенцем». Наяр открытый, понятный, с ним хотелось поделиться своими страхами. Но, в очередной раз воткнув ногти в собственную ладонь, я заставила себя промолчать. Пусть лучше Никс сам убедится, что новый правитель вовсе не реинкарнация старого психопата.
— Простите! Я совсем вас замучил. Давно не получал такого удовольствия от общения с девушкой, — расстроился Наяр.
Мне стало стыдно за то, что я заставила ни в чем не повинного человека чувствовать себя виноватым. «Когда же я научусь держать свои эмоции при себе?! — с досадой подумало мое облажавшееся высочество. — По крайней мере, Наяр заслужил, чтобы, разговаривая с ним, не думали о других!» Но образ Никса упорно не желал выветриваться из моей дурной головы.
— Прощу, если вы составите мне компанию, пока я отдыхаю, — сказала я, мысленно добавив: «Пусть это станет компромиссом между моим прошлым и будущим. Надо же когда-то начинать отвыкать от того, кто меня, что бы там ни говорила Ниса, бросил».
Но начать прямо сейчас никак не получалось. Мое замороченное высочество словно разделилось на две части. Одна желала смеяться над остроумными шутками Наяра, безудержно болтать и танцевать, забыв обо всем. А вторая заставляла меня чувствовать себя чуть ли не предательницей, ехидно интересуясь, с чего бы мне воспылать таким интересом к совершенно незнакомому дядьке с темным прошлым и мутным настоящим. Пытаясь не потерять нить легкой беседы с Наяром, я одновременно яростно спорила сама с собой, находя все новые аргументы.
— С вашим безупречным вкусом вы могли бы стать законодательницей мод для всей страны, — улыбался Наяр, целуя мое запястье.
— Ну что вы, — смутилась я. — К сожалению, мои пристрастия в большинстве своем не находят поддержки в свете.
— Это удивительно. Если бы я мог озвучить свои предположения…
— Так озвучьте.
— Это было бы не слишком вежливо по отношению к хозяевам. Но вам мне хочется говорить правду и только правду. Признаюсь, если вы пообещаете меня не выдавать, я скажу, что большинство присутствующих здесь дам одеты весьма безвкусно.
— Это действительно невежливо, — усмехнулась я. — Но мне тоже не нравятся выверты нынешней моды.
— На Черном континенте вы встретили бы больше понимания, — задумчиво проговорил Наяр, пальцем выводя какие-то узоры у меня на ладони.
Было безумно приятно, но что-то словно толкнуло меня под ребра, и перед глазами снова мелькнуло лицо Никса. Я отняла руку.
— Простите меня, я ненадолго вас покину, — сказал вдруг чернак и отошел.
Мое разомлевшее высочество с глупой улыбкой посмотрело ему вслед: «Какой мужчина… Вот Никс никогда не смог бы с таким пониманием говорить о моде…»
И эта мысль будто окатила меня ледяной водой. «Стоп… А с каких это пор мне интересны подобные темы?!» Я попыталась сосредоточиться и вспомнить, о чем мы говорили, но ничего, кроме бесполезной трепотни о тряпках и танцах, в памяти не всплывало. Мало того, до меня вдруг дошло, что вообще-то мое самодостаточное высочество с детства ненавидит и то, и другое.
— Да что со мной?! — пробормотала я, спугнув стайку любопытных девиц, явно намеревавшихся расспросить меня о таинственном госте.
Словно трезвея, я обвела взглядом зал приемов. Наяр что-то раздраженно выговаривал одному из своих сопровождающих в скрытом от посторонних глаз алькове. Па, недовольно нахмурившись, провожал взглядом уходящего старшего стражника, одновременно перебрасываясь короткими фразами с Максой. Дослушав, брат с любезной улыбкой отошел. Несколько минут спустя на тайной галерее замелькали тени. Гости не могли этого видеть. Чтобы что-то заметить, надо было хотя бы знать о существовании этого перехода, снизу выглядевшего как вычурное декоративное излишество. Но я-то о нем знала и мгновенно поняла, что на боевые позиции сейчас выдвинулись маги-боевики и арбалетчики из Личной гвардии правителя. «Что, ифит меня раздери, происходит?!»
Кто-то осторожно коснулся моего локтя. Я вздрогнула и обернулась. Рядом стояла Ниса.
— Я нашла его. Он…
— Аленна! — у моего кресла нарисовался правитель Черного континента, и черначка тут же с поклоном отступила. — Я не видел вас всего несколько минут, а мне уже безумно недостает вашего голоса.
Он подал мне высокий бокал с игристым нежно-розовым напитком. Я с трудом удержала на лице любезную улыбку: терпеть не могу эту приторную бурду.
— За наше знакомство, подарившее мне столько восхитительных мгновений, — промурлыкал он, склонившись к самому уху. Нежный аромат его парфюма снова окутал меня волшебным облаком.
— За знакомство, — отозвалась я, пригубив вино.
— Ну что же вы, Аленна? До дна! Или наша встреча вас совсем не радует?
— Отчего же? — улыбнулась я, удивляясь самой себе. Вроде бы я никогда не отличалась жеманством. Что мешает выпить хорошего вина в замечательной компании? Но некая зудящая на грани сознания мысль не давала мне осушить бокал. Что-то я собиралась сделать. Но что?! Кажется, именно выпить… Нет… Другое… У входа суетились какие-то люди, забеспокоились гости, а мое склерозное высочество все никак не могло вспомнить, что же такое должно вытворить.
Затор у двери рассосался, и на весь зал прогремел грубый голос с жестким чернакским акцентом:
— Лер Наяр! От имени правителя Черного континента я обвиняю вас в государственной измене!
К потолку понеслось дружное «Ах!», и все, как по команде, уставились на моего кавалера.
— Выпейте же, Аленна, — не обращая внимания на новое действующее лицо, прошептал Наяр, склоняясь ко мне еще ближе. — Заговоры и убийцы могут подождать. Неужели я не заслужил хоть немного счастья?
Его шепот был нежнее шелка, волосы мягко щекотали щеку, запах сводил с ума, но в глазах мелькнула нешуточная злость. И я вдруг поняла, что Никс никогда не смотрел на меня с такой ненавистью. Даже когда ругал заносчивую принцессу во дворе Академии стихий. Никс вообще ни на кого не смотрел так… «Его парфюм. Он подавляет волю. А в моем вине наверняка что-то куда более мощное», — догадалась, наконец, я, и одновременно пришло понимание, что громогласный незнакомец как-то связан с действиями Никса.
Ладонь скользнула к поясу, а затем над чужим бокалом. Наяр, пристально глядя мне в глаза, этого не заметил.
— Я жду только вас, — шепнуло мое с трудом превозмогающее действие наркотического аромата высочество.
— За вас, ваше высочество, — выдохнул чернак.
«За тебя, Никс», — подумала я, и мы одновременно осушили бокалы.
Все это долгоописываемое действо не заняло и тридцати секунд. Па еще поднимался на ноги после громового возгласа нового гостя, а я уже опускала мгновенно потяжелевшую руку с опустевшим хрусталем.
— Правитель Наяр, — царственный родитель пристально смотрел на моего кавалера, — как вы объясните притязания этих леров?
— Ложью и попыткой переворота, — спокойно отозвался Наяр. — Они будут арестованы, и я разберусь с ними позже. Зачем портить такой замечательный праздник? Тем более, что у меня тоже есть небольшое сообщение.
Его слова доносились до моего одурманенного высочества, как сквозь вату. Тело налилось свинцовой усталостью. Хотелось сесть и отдохнуть. Но Наяр, цепко ухватив меня под локоть, потащил к возвышению, где стоял Па.
— Скажешь, что почувствовала во мне истинную пару и хочешь выйти за меня замуж, — прошипел чернак, не меняя, впрочем, нежного выражения лица. Со стороны, наверное, казалось, что он шепчет мне на ушко милые нежности.
— Да, — ляпнул мой язык.
«Нет!» — панически забилось в голове.
«А почему, собственно, „нет“? — лениво подумала я. — Почему бы не сделать приятное хорошему человеку? И вообще, чем я не правительница Черного континента? А Никс пусть целуется со своей гордостью дальше!»
Но почти забытое за последние минуты имя внезапно всколыхнуло остатки воли. Никс! Я попыталась вызвать в памяти его образ. Мысли повиновались неохотно. Лицо, которое еще недавно я помнила до последней черточки, было словно подернуто серым маревом. Зачем он мне? У меня есть Наяр, останусь с ним…
Противиться этому желанию оказалось физически больно, словно я пыталась прорваться сквозь неимоверно прочную паутину. «Никс. Никс…» — твердило мое с трудом удерживающее власть над собственным телом и мыслями высочество. И это помогало. Когда мы поднялись на возвышение у трона, Наяр, даже не удостоив кивком прожигавшего его ненавидящим взглядом незнакомого чернака, сразу обратился к моему царственному папеньке:
— Моя встреча с Аленной оказалась подарком Создателей. Но пусть она сама вам об этом скажет.
— Ваше величество, — начала я, с трудом выталкивая похожие на битое стекло слова из непослушного горла, — скажите, как вас зовут?
— Ордомаст! — громко ответил правитель Черного континента, заставив вытаращиться не только моего Па, но и чернака-обвинителя. Впрочем, и сам лже-Наяр оторопел от собственной откровенности.
— А сколько вам лет? — продолжила я, хотя зелье подчинения, подмешанное мне мерзавцем, рвало внутренности ржавыми крючьями. Но это уже была просто боль. С болью я умела справляться.
— Одна тысяча сто сорок семь, — четко ответил чернак и зажал себе рот рукой.
В гнетущей тишине, воцарившейся в зале приемов, серебряным колокольчиком прозвенел заливистый смех.
— Зелье правды! — хохотала Ниса. — Оно таки у тебя было!
Дальнейшее мое с облегчением сползшее на освобожденный папенькой трон высочество запомнило короткими обрывками. Бывший правитель Черного континента попытался было удрать, но несколько пылающих магическим пламенем болтов, пущенных с невидимой галереи, быстро избавили его от такого постыдного желания. Многочисленных гостей спешно попросили на выход. Мрачный, как грозовая туча, Па задал лже-Наяру несколько вопросов, после чего запястья старого хитреца украсили кандалы из белого железа, а его приближенные обзавелись украшениями попроще, но не менее надежными. Макса отпаивал меня отвратительным на вкус антидотом, доставленным вовремя подсуетившимся лером Томарсаном. Зелье, разумеется, тщательно проверили, что вызвало на лице чрезвычайно услужливого лера выражение оскорбленной невинности. «У него все получилось!» — успела шепнуть счастливая Ниса, когда меня уносили.
Окончательно я пришла в себя только через несколько часов в своих дворцовых покоях. За окном уже вовсю чирикали птицы, радуясь новому дню. Я выбралась из постели и щелкнула пальцами, призывая духа-охранителя.
Чуть позже явилась Ниса.
— Я все еще твоя компаньонка, — улыбнулась она в ответ на мое немое удивление.
— Подозреваю, что ненадолго, ваше высочество, — усмехнулась я, просушивая плетением влажные после душа волосы. — Что там все-таки произошло на вашем континенте? Как Никсу это удалось? Это же его посланник был на приеме?
— Сколько вопросов… Давай этот посланник тебе сам все расскажет? Он с самого утра поджидает твоего пробуждения.
— Хорошо, — согласилась я, завязывая шнуровку просторной рубахи. В привычные кожаные штаны мое торопливое высочество запрыгнуло, едва обсохнув.
— Теперь ты снова похожа на Рагетту, — констатировала Ниса.
— Разве это плохо?
— Знаешь, — задумчиво ответила она, берясь за ручку двери. — Наверное, так и надо.
Посланник, вопреки ожиданиям, ничего рассказывать мне не стал. Перечислив все мои титулы, что заняло минут десять, он витиевато попросил разрешения передать письмо от своего Повелителя.
— Его величество правитель Черного континента Никсаир велел мне ждать ответа до отплытия, — закончил нудную тираду чернак, с поклоном вручив мне футляр со свитком.
— А когда вы отплываете? — уточнила я, повертев в руках бархатную безделицу.
— С завтрашним рассветом, — снова поклонился он и, по всем правилам этикета испросив дозволения, вышел.
Еще раз мое любопытство получило чувствительный удар, когда я вскрыла опечатанный и зачарованный именно на меня футляр. Письмо оказалось весьма лаконичным. Точнее, это было не письмо, а короткая записка.
«Я рискнул и сделал свой ход. Твоя очередь», — прочитало мое обалдевшее высочество и с хохотом повалилось на кровать.
— Ифитов чернак! Ты охренел! — сквозь смех закричала я, распугав любопытных придворных в парке под окнами.
