ГЛАВА 17
Без меня меня… продали?!
Поспать мне так и не удалось. Сон не шел, а в голове постоянно вертелись странная записка Круппа: «Прежде, чем связываться с чернаком, поговори со мной. Я дам больше». Вот как мне было это понимать? На ум приходили самые разные предположения: от совершенно невинных до откровенно безумных. И ни одно из них не казалось мне достаточно достоверным.
Хотелось немедленно отправиться в таверну и вытрясти из полугнома правду. Но я понимала, что уходить средь бела дня из Академии не лучшая идея. Да и сам наемник вряд ли сидит за кружкой вина круглые сутки. Не разыскивать же его по всему городу.
На явившегося по приглашению профессора Карны кандидата на место ассистента мое взбудораженное высочество едва взглянуло. Я бы и вовсе выставила его вон до лучших времен. Но сегодня после обеда боевиков ждали очередные практические занятия по зельеварению, и что-то подсказывало мне, что в таком состоянии моему мечущемуся от бешенства к меланхолии и обратно высочеству лучше не подходить к котлу.
Чернак, имя которого я забыла сразу же после того, как он представился, заметно удивился, на третьей минуте разговора получив в руки план занятий боевиков.
— Если к финальному гонгу мне не придется нестись сломя голову к вам на помощь, все, включая вас, останутся живы, а лаборатория цела, то на испытательный срок вы приняты, — заявила я. — Если же все вышеперечисленное не случится в ближайший месяц, бессрочный контракт — ваш. Дух-охранитель покажет вам ваши комнаты и лабораторию.
Мое раздраженное высочество нетерпеливо щелкнуло пальцами, и рядом с ошалевшим переселенцем появилась серая дымка, смутно напоминающая очертаниями человека.
— Что-то еще? — поторопила я, заметив, что чернак топчется на месте вместо того, чтобы уходить.
— Так просто? — неверяще выдохнул он. — Раньше меня о родственниках до седьмого колена и то расспросить не ленились!
— Кто работать собирается? Вы или ваши родственники? Меня интересуют только ваши профессиональные качества как преподавателя. Справитесь с боевиками — будете работать в Академии стихий. Точка.
Чернак молча поклонился и вышел за дверь. Я же недовольно фыркнула себе под нос: «О родственниках он мне рассказывать собрался! Идиот!»
Несмотря на нелестную характеристику, которой я проводила нового ассистента, до конца занятий меня так и не позвали в лабораторию. Мало того, под вечер мое окончательно вымотавшееся от бесполезных размышлений высочество имело удовольствие наблюдать из окна, как по аллеям парка прогуливается профессор Карна в сопровождении этого товарища. Я даже не поскупилась на плетение, увеличивающее остроту зрения. Чернак возбужденно размахивал руками, что-то рассказывая, а сушеная вобла недоверчиво покачивала аккуратно прилизанной прической. Не иначе как меня обсуждали, сплетники.
Взглянув на часы, я решила, что мучиться от неизвестности дальше не имеет смысла. Занятия закончены. Закинув за спину парные мечи, я шагнула в портал. В кабинете остался призванный мной дух-охранитель. Он должен был сообщать возможным посетителям, что лерра ректор отправилась по неотложным делам и решение всех возникших вопросов переносится на утро.
* * *
Таверна, как всегда, встретила меня гулом и запахом кислого вина. Едва кивнув на пяток прозвучавших приветствий, мое отбросившее излишние политесы высочество прошагало прямо в угол, где сидел полугном, радостно махавший в мою сторону грязной лапищей.
— Ну! — рыкнула я вместо приветствия.
— Для начала могла бы и поздороваться, — ухмыльнулся Крупп.
— А я не уверена, что желаю тебе здоровья, — огрызнулась я.
— Ну вот… Я по мере сил пекусь о ее благополучии, а она…
Мое взбешенное высочество повело рукой, заставив осыпаться серой пылью глиняную кружку полугнома.
— Понял! — подскочил тот, уронив уцелевшую ручку. — Пошли наверх. Поговорим без лишних ушей.
Мы поднялись. Заметив краем глаза спешащего к нашему углу Адама, возмущенно размахивающего толстыми короткими ручками, я бросила на стол мелкую монету и пошла вслед за гномом.
Маленькая комнатка под самой крышей воняла перегаром и еще чем-то неуловимо знакомым, но от этого не менее противным. Крупп резво смахнул с колченогого стула гору грязных носков и прочего белья и затолкал ее ногой под кровать:
— Прошу прощения: уборка.
— Вонять от этого меньше не стало, — буркнула я, опираясь плечом о косяк. Садиться на поверхность, где еще секунду назад валялись гномовы подштанники, не хотелось.
— Вонять? — Крупп удивленно принюхался. — Ах, это!
Он подхватил тарелку с какими-то объедками и выставил в коридор:
— Адам, скотина, тухлые яйца на завтрак подсунул. А я эту неделю замотался, все руки не доходили выбросить.
— Скажи лучше, забухался, — проворчало мое скривившееся высочество. Что-то в последнее время большинство моих неприятностей начинается именно с запаха тухлых яиц.
— Ну не без того, — хмыкнул полугном, развалившись на кровати.
— Ближе к делу!
— Вот это по-нашему! — неведомо чему обрадовался Крупп. — Тебе тридцать процентов.
— Тридцать процентов чего? — с притворной нежностью поинтересовалась я. — Тридцать процентов твоих долгов? Или тридцать процентов грязных тряпок под этим лежбищем? Так я не претендую.
— Золота, язва, — заржал полугном. — Золота! Три тысячи звонких блестящих желтеньких монеток. Аванс, так и быть, причислю к своей доле.
— Благодетель…
— Сорок, — повысил Крупп, — и заметь: никакого супружеского долга. Мне вообще девушки нравятся покрупнее. Типа матушки. Лет через десять разбежимся, мол, бесплодные. И все. Гуляй с кем хочешь. Зато четыре тысчонки в кармане. На тракте столько и за полвека не заработать!
— Ифитов наемник! — я зажгла на ладони огненный шар. — Тебя поджарить, чтоб ты нормально заговорил?!
— Да что ты бесишься?! — слегка забеспокоился полугном. — Согласен на пятьдесят! Все по-братски! Аванс только тоже из обеих долей вычтем!
— Аванс, который ты уже успел потратить? Какое щедрое предложение.
— Я тебе со своей доли отдам!
— Крупп… — я отлипла от косяка и остановилась прямо перед наемником. — Или ты мне сейчас подробно рассказываешь, кто и за что предложил тебе кучу денег, или деньги тебе больше не понадобятся.
— А, так вот ты о чем! — успокоился полугном. — А я-то решил, что ты еще больше долю хочешь! Нет тут никакого секрета, раз мы с тобой партнеры теперь…
— Об этом мы пока не договорились.
— Договоримся, — уверенно отмахнулся Крупп. — Как иначе, когда столько золота на кону?
— Рассказывай! — окончательно потеряло терпение мое взбешенное высочество.
— Родственнички твои подсуетились, — фыркнул наемник.
— Кто?! — опешила я.
— Ну кто именно, это тебе виднее. А я так понимаю, что либо папаша о старых грешках вспомнил, либо братец забеспокоился, что наследство на сторону пойдет.
Мои вытаращенные глаза едва не вылезли из орбит: что за бред?!
— Ну чего пялишься? Знаю я, что ты бастарда. Сказал он мне. И чего? Да там, в зале, треть наемников такие же, только о них папаши забыли сразу после зачатия. А тебя вот отчего-то помнят. Может, у тебя и мамаша была из благородных?
— Угу, — ляпнула я, пытаясь понять, как попала в этот театр абсурда.
— Тогда понятно. Никакой «подлой» крови в жилах. По закону можешь на наследство претендовать. Только это по закону. А по жизни, прибьют тебя, едва высунешься. Не любят аристократы наследство делить. Твои-то родственнички явно не из последних, раз таких денег не пожалели, чтоб проблему миром решить, — полугном задумчиво пожевал губами. — Убить стало бы дешевле. Намного.
— Убить не получилось.
— Значит, плохо старались. Любого можно убить.
— Крупп, тебе за что заплатили, скотина?! — снова обозлилась я.
— Чтоб я на тебе женился.
— Так… — забыв про брезгливость, я плюхнулась на колченогий стул.
— Имея в мужьях парня из подлого сословия, да еще и полукровку, ни на какое наследство ты претендовать не сможешь. От тебя пытаются тихо и вежливо откупиться, детка, — пояснил Крупп. — Мой тебе совет: берем деньги и уматываем в закат.
— Рассказывай подробно, — потребовало мое наконец зашевелившее извилинами высочество.
— Да нечего рассказывать, — пожал плечами полугном. — Пару недель назад подсел ко мне мужичок. Морду он под капюшоном прятал. Ну так здесь многие делают — ничего необычного. Только этот не из ночного народа был, и не из наемного тоже.
— С чего ты взял? — прищурилась я.
— Руки. Слишком чистые для ночного и слишком нежные для наемника. А на пальце кольцо с крупным брильянтом — не для простых людей украшеньице. В общем, он спросил, правда ли, что я с тобой знаком. Я подтвердил. Ты на тракте девушка не последняя. Тобой караванщики часто интересуются…
— Дальше, — мое не первый год топтавшее пыль высочество и без похвалы гнома знало о своей репутации у караванщиков.
— Он рассказал мне, что ты бастарда и семья очень хочет устроить твое будущее. Мол, нехорошо, когда дитятко, хоть и незаконное, шею под когти подставляет. А ты ж девушка самостоятельная и помощь от семейства принимать не хочешь, вот они с другой стороны и зашли. Я, понятное дело, тебе об этом рассказывать не должен, а просто почтового духа отправлю, когда дело выгорит. И денежку получить. Пятьдесят монет он мне задатком выдал. Наверняка всех перепелок в одну клеть не сажали — не один я такой… жених. Но я тебе больше всех отсыплю, не сомневайся!
«Да… Не один ты, Крупп. Еще был мой сбежавший ассистент Кирри. Возможно, глупый студиоз Рус. Хотя этим вряд ли озвучили сказку о бесхозной бастарде. И Никс… — в груди шевельнулось что-то острое. — Он считает, что я бастарда. Но и принцессой ифитов чернак меня тоже называл! Так, стоп. О Никсе я подумаю в другой раз!»
— Чего молчишь? — забеспокоился полугном.
— Да вот думаю, тебя лично прибить или оставить это удовольствие своим родственничкам?
— Это как? — опешил полугном.
— Я не бастарда, — с кривой улыбкой отозвалось мое почти успокоившееся высочество. — И не безродная наемница. Вот тут тебя не обманули.
— А кто? — вытаращил глаза наемник.
— Если я тебе об этом скажу, придется действительно тебя убить. Как в эльфийском романе, — ухмыльнулась я. — Просто поверь. Женившись на мне, ты не дожил бы и до первой брачной ночи, продажная твоя шкура. Так что радуйся, что на подобную глупость я не способна. А теперь помолчи — мне надо подумать.
Главная загадка разрешилась: я узнала причину любовного поветрия, поразившего моих знакомых. Осталось найти виновника и примерно наказать. Несмотря на внешнее легкомыслие, своей честью мое безбашенное высочество всегда дорожило. А неизвестный покушался именно на честь. Принцесса, увлеченная полукровкой или чернаком… Такие фортели могла себе позволить Рагетта. И Па прекрасно о них знал. Целибата от своих детей он не требовал, закрывая глаза на мелкие грешки. И я, хоть и дочь, а не сын, исключением не была. Но царственный родитель не замечал мои кратковременные интрижки до тех пор, пока никому не приходило в голову, что нахальная наемница-магичка Рагетта и эксцентричная принцесса-зельевар Аленна — одна и та же девица.
А теперь представим, что такая связь стала достоянием общественности… Бррр… В лучшем случае меня выдадут замуж за послушного, мало-мальски подходящего для передачи королевского дара аристократа и ушлют в отдаленную провинцию без права отлучаться из семейного гнездышка и тюрьмы по совместительству. В худшем — по-тихому отлучат от рода, а недельку спустя на мою бедовую голову упадет кирпич. Разумеется, совершенно случайно.
«Кому же так сильно досаждало мое присутствие? — я потерла ноющие виски. — Конкуренты-наемники? Были у меня недоброжелатели, но для подобной многоходовки слишком тупые. Да и денег такими огромными суммами у них отродясь не водилось. Кто-то из них скорей уж попытался бы сунуть мне кинжал под ребро. Дворцовыми интригами я не интересовалась. Да и не знал никто во дворце о второй жизни принцессы Аленны. Хотя… Кое-кто все-таки знал!»
Я развернулась к Круппу, только сейчас заметив, что уже битый час расхаживаю по тесной комнатушке, а наемник с ногами забился на кровать, пытаясь сделаться как можно незаметнее.
— Ты чего?
— У тебя руки горели! — прошептал Крупп.
— Это плетение такое, — с деланым равнодушием отмахнулась я. — Сосредоточиться помогает.
Полугном недоверчиво осмотрел мои пальцы, но, не найдя другого объяснения, вынужден был принять мое. «Вот так и попадаются, забывшись, — отругала я себя. — Слава Создателям, суть королевского дара держится в секрете! А то бы Крупп моментально понял, кто перед ним тут вышагивает».
— Куда ты должен был отправить почтового духа? — спросила я, готовая услышать слово «столица». Именно там в последнее время обретался разлюбезный дядюшка Симеон, недовольный моим назначением на пост ректора, желающий вернуться в насиженное кресло к драгоценной невесте-черначке и, как и прочие мои ближайшие родственнички, прекрасно осведомленный о двойной жизни племянницы! Кроме того, кольцо с большим голубым брюликом он носил не снимая, сколько я его помнила, и мог банально забыть снять.
— На север. В провинцию Локхар, — спокойно ответил Крупп, не подозревая, что только что в хлам разбил все мои выкладки.
Упомянутая провинция находилась в самом дальнем от столицы конце Белого континента: полузабытый ифитов угол, о котором помнили только редкие караванщики, ходившие на северные плато троллей, сборщики налогов да королевские детки, которым географию страны в головы вбивали намертво. Кто ждал известий от купленных поклонничков? Кого дядюшка мог посвятить в свой подлый план?! Об этом стоило подумать в более спокойной обстановке.
— Забудь о сделке, — посоветовала я, выходя. — Тебе никто никогда ничего подобного не предлагал.
— Да уж понял, — проворчал Крупп мрачно. — А если он вернется?
— Ты его впервые видишь.
Полугном кивнул, и я, тут же забыв о нем, отправилась в Академию.
