ГЛАВА 12
Наша колесница зависла над моим родным домом. Это я попросила не торопиться. Дать пару минут собраться с духом, прежде чем мы приземлимся во дворе. Мне же придется объяснять, что за толпу я привезла с собой и кто преподнес родителям и сестрам подарки, от которых ломится багажное отделение.
Двухэтажный каменный дом тонул в зелени густого сада. Ворота были распахнуты, носильщики перетаскивали в сад тюки с грунтом для цветов. Руководила процессом Неста, грозно сдвинув брови и раздавая команды.
— Какая симпатичная! — заметил Арвель и тут же получил от меня локтем в бок.
— Это моя сестра, обидишь — уши откручу, — предупредила я.
Сидевшая впереди Мэли рассмеялась, покосившись на брата с видом: «Вы попали, ваша облачность», — почесала за ухом Фифи. Болонка вела себя прилично, потому что сбоку был Эмрис.
Мое же счастье, увы, заняло место рядом с Маэлем, выполнявшим роль возницы. Интересно, как родители отнесутся к тому, что он охотник? Уж точно лучше, чем настоящие.
Его облачность Дегор, узнав о моем желании пройти испытание, отрезал, что не позволит рисковать собой ради охотника. В ответ Кайден, как раз в тот миг заглянувший ко мне, попросил его уделить пару минут. В итоге их разговора с башни слетела новая беседка, а мне позволили портить свою жизнь. Мама Аврора (я почти научилась называть королеву мамой) была более благосклонна, хоть и считала, что отношения с охотником — не лучший вариант.
На моей стороне были Арвель и Мэли. Один громко, вторая тихо и нежно — они убедили родителей, что Кай для меня если не отличная, то вполне подходящая партия. Сыграло на руку и то, что пока я была не принцессой, а всего лишь названой сестрой непутевого принца и очень дальней кузиной его друга Маэля. К имени дальней родственницы добавили мою настоящую фамилию и выписали вполне натуральную грамоту о присвоении мне и моим родителям титула.
Обнародование нашего настоящего родства должно состояться через несколько месяцев, когда придворные начнут воспринимать меня как нечто само собой разумеющееся и привыкнут к «чудачеству» королевы, зовущей названую сестру сына дочерью.
Пока же я могла ездить куда захочу.
Чем я и воспользовалась. Сбежала домой не одна, а в компании кузена Маэля и принца с принцессой, которые, естественно, полетели инкогнито, с помощью зелий немного изменив внешность. А еще с нами был второй неожиданный родственник Маэля — Эмрис. Его под шумок приписали к нашему семейству, так что у мамы Гвенды все же появился сын. Правда, приемный и старше ее на пару столетий, но это такие мелочи. Зато теперь Эмрис мог спокойно заниматься наукой под присмотром придворных магов, дав клятву о непроведении экспериментов без предварительного согласования.
Естественно, Эмрис был недоволен, бурчал. Но желтые глаза блестели счастьем. Уверена, если бы не моя поездка домой, профессор давно бы сидел в обнимку с колбами.
А пока он сидел в обнимку с большой квадратной коробкой, с трудом помещавшейся на коленях, и упрямо не хотел говорить, что там внутри. И кому именно он ее везет. В коробке что-то подозрительно шуршало.
— Подлетаем или еще висим? — обернулся к нам Маэль.
Кай тоже обернулся, улыбнулся мне, и на душе сразу стало светло.
— Подлетаем, — выдохнула я.
Маэль взялся за поводья. И тут Фифа заметила наших собак внизу и издала пронзительный радостный визг, от которого заложило уши. Собаки заметили колесницу с гостями и подняли вой. Неста недоуменно запрокинула голову и замерла, оборвав на полуслове свои распоряжения. Вспыхнувший на улице гвалт услышали в доме. Окна родительской спальни распахнулись, мама выглянула наружу, грозно замахнулась тряпкой на собак и… заметила колесницу. А в ней — меня.
— Летта?
— Привет, мам! — счастливо улыбнулась я. — А я гостей привезла.
— Гостей? — Из сада вышел отец.
— Угу, — уверенно кивнула я.
— Ну, тогда проводи в дом. — С удивлением разглядывая нашу компанию, отец отряхнул с пальцев остатки магии альвов. Наверное, работал в теплице.
Из глубины сада донеслось громкое журчание. Фифа и собаки дружно замолчали. Болонка заползла под руку хозяйки, наши псины предусмотрительно исчезли за ровно подстриженными кустами.
Арвель, Мэли и Маэль с интересом вытянули шеи, Эмрис расплылся в пакостливой усмешке. Кай тепло улыбнулся.
— Папа! — Неста отмерла и опрометью бросилась в сторону сада, отец следом, мама исчезла в окне.
— Садимся, — скомандовала я.
Едва облачные колеса коснулись камня, как из сада верхом на волне выплыли довольные Ула и Дика. Зигзагом объехали так и не добравшихся до цели отца и сестру, замерших носильщиков, их телегу и наш экипаж и со смехом свалились на клумбу, безбожно залив водой мамины гортензии.
— У нас получилось! — радостно завопили младшенькие, вылезая из чавкающей жижи, в которую превратилась земля.
— Девочки! — Из сада выскочила промокшая до нитки Вейла, погрозила мелким вязанием, с которого капала вода, заметила нас и удивленно застыла.
— Самое время представить нас родственникам, — хмыкнул Эмрис, выпрыгнул вместе с коробкой из колесницы. — А ну, маленькие леди, кто хотел хомячков?
— Что?! — хором ахнули мы с выбежавшей на крыльцо мамой.
Я торопливо вывалилась из колесницы:
— Каких еще хомяков?
— Самых толстых, самых желтых и самых умных, которых нашел, — похвастался Эмрис и снял крышку с коробки, показывая большую клетку с…
Нет, ну про толстых и желтых, точнее, золотистых, он сказал правду, только вот хомяки явно были не хомяками.
— Это же морские свинки! — возмутилась я.
— Да? Ну, у вас же тут ундина, вот и хомячки морские, — улыбнулся Эмрис, придвигая клетку к девочкам, которые смотрели на него с обожанием.
Спасибо хоть не морского котика подарил! А то бы папа его самого рыть бассейн для нового питомца заставил.
— Мам, пап, в общем, это мой брат. — Я показала на Арвеля.
Принц поклонился.
— И сестра.
Мэли мягко улыбнулась, Фифа громко тявкнула.
Родители озабоченно переглянулись. Кажется, надо было начинать издалека.
— А ты тоже наш брат? — с детской непосредственностью спросила Дика у Эмриса.
— Нет, милая, я ваш дядя, — отозвался профессор, окончательно запутав родителей.
— А давайте выпьем чаю! — нашлась мама. — Ула, Дика, немедленно приведите себя в порядок!
За длинным столом в нашей столовой я повторно представила своих спутников семье. А потом, когда Эмрис увел мелких и Фифу обустраивать морских свинок, а Маэль отправился проверять облачную повозку, я рассказала, кем я оказалась и чем занималась вместо поездки по плантациям. И попросила прощения у родителей за невольную ложь.
— Главное, живая! — Отец обнял меня, задумчиво поглядывая на Арвеля и Мэли. — Не похожи.
Чары, меняющие внешность, они сняли, когда вошли в дом. Пришлось объяснять причину отсутствия фамильного сходства.
— Значит, охотник? — вздохнула мама, с понимающей улыбкой глядя на меня.
— Да, — кивнула я, чувствуя, как на душе становится светло.
Родители простили и поняли.
Я вручила матери и отцу грамоту о присвоении титула и двойной фамилии. По глазам видела, что оба посчитали это лишним, но отказываться не стали.
Родители успокоились, однако с новыми знакомыми поначалу держались настороженно. Но разве можно долго держать дистанцию в таком месте, где постоянно что-то происходит? Нет!
Вначале потерялась Фифа. Потом сбежала морская свинка. Обшарили сад, вернули вторую. Затем собаки завыли хором — нашлась болонка, которая оказалась у них заводилой.
Затем были подарки и гостинцы. Родители опять насторожились, пришлось заверить, что сундуков с каменьями и залежей злата в багаже нет. А были приятные мелочи от королевы и презенты от короля. Подбирала все мама Аврора, старательно выспросив у меня, кто и чем увлекается.
Отец получил редкую герань с ароматом жасмина. И садовый набор из стали, способной пробить не то что твердую землю — скалу. Маме достался набор для вышивки и целый мешок ниток. Неста стала обладательницей книги по магии альвов и красивого гребня. Вейла получила крючки разных мастей и справочник с узорами, мелкие — по кукле и большой коробке конфет. А еще были подарки от Арвеля, Мэли, Маэля.
За ужином родители шутили, что получили презентов на два года вперед. А когда расходились по комнатам, Арвель поймал меня за локоть и шепнул:
— Я рад, что Эмрис вытащил именно тебя!
— А я-то как рада! — толкнула брата в бок.
Переступив порог своей комнаты, я с улыбкой оглядела привычную обстановку. Кровать, платяной шкаф, стол, стул и пара полок с книгами. Кружевные салфетки, горшки с синей геранью и настенное зеркало. Будто и не уезжала.
В оконную раму постучали. Отодвинув занавеску, я увидела у створки загадочно улыбающегося Эмриса. Светлые волосы были всклокочены, на рукаве рубашки красовались два пятна.
— Это тебе. — Профессор протянул мне блюдце, полное малины. — Мелкие решили сказать тебе спасибо за свинок.
— Мне?
— Ну а кому еще? Ты же мне рассказала об их мечте, — Эмрис подмигнул, — я ведь с ними не знаком. А та милая землеройка ну никак не могла мне об этом поведать.
Я рассмеялась, вспомнив, как возмущался профессор, оказавшийся мамопапой хвостатого семейства.
Отвесив шутливый поклон, Эмрис оставил малину на подоконнике и растворился в вечернем полумраке. Взяв несколько ягод, я с наслаждением вдохнула аромат, сунула их в рот и зажмурилась от удовольствия — сладкие! Взяла миску, обернулась и едва не выронила ягоды — за спиной стоял Кай. Он привычно подхватил меня под руку, не давая оступиться.
— Темного везения больше нет, — с улыбкой напомнила я, отставляя тарелку на тумбочку.
— Я помню. — Кайден притянул меня к себе.
Поцелуй был со вкусом малины: солнечный и сладкий с кислинкой, нежный, сводящий с ума.
— Я пришел пожелать тебе спокойной ночи. — Кай с видом фокусника вручил мне букет крупных белых фиалок.
Какая уж тут спокойная ночь, когда дыхание сбилось и ноги подкашиваются?
Я взяла букет, задумчиво провела пальцами по гладким стебелькам.
— Без колючек?
— Уже без. — Серые глаза лукаво блеснули.
И правда, исчезли мои колючки. Осталось лишь чувство счастья, злость, что богиня тянет с испытанием, и капелька страха — а вдруг не справлюсь?
— Мы справимся. — Кай прислонился лбом к моей макушке.
— «Мы»?
— А ты думала, я пущу тебя одну?
— Кай…
Но слова о том, что я должна пройти испытание одна, так и не слетели с губ, потому что женский голос довольно сказал:
— Правильно, охотник, не отпускай ее. Раздели ее испытание, докажи, что достоин любви!
Посреди комнаты появилась дверь в ореоле темного тумана, вспыхнула белым светом и раздвоилась.
— Найдете дорогу друг к другу — ваша любовь будет сиять всю жизнь. Не найдете — пойдете каждый своим путем, — напутствовала нас невидимая Неназванная.
Что самое страшное в ожидании? Момент, когда оказываешься нос к носу с тем, чего ждал.
Пришлось сделать усилие, чтобы отступить от Кая и шагнуть к правой двери. Пальцы коснулись прохладной ручки, сердце замерло, я посмотрела на Кая, нервно улыбнулась. Охотник обеспокоенно глядел на меня.
— Не задерживайся там, опоздаем к завтраку — мама будет ругаться, — невесело пошутила я.
— Ни за что не огорчим твою маму! — улыбнулся Кай.
И мы шагнули в неизвестность.
Темные камни под ногами и на стенах вокруг. Над головой клубится тьма, стекает по мелким трещинам вниз и прячется по углам. Две арки впереди и позади. И разноголосый шепот, что звучит в пустоте коридора и отдается в душе:
— Я здесь?
— Что дальше?
— Куда идти?
Кайден тряхнул головой, отстраняясь от назойливых голосов. Итак, он добился своего, разделил испытание с Леттой. Но богиня в своем духе — ничего не объяснила.
— Что делать?
— Как понять?
— Вдруг не справлюсь? — тут же подхватили стены, а может, и тьма.
«Идти!» — решил Кай, внимательно изучая обе арки. Они казались одинаковыми. Вплоть до выщерблин на камне.
— Ошибусь…
— Потеряю… — нашептывали стены, их голоса сбивали, путали.
Охотник снова потряс головой, вспоминая. Найти дорогу друг к другу — так сказала Неназванная. Значит, он будет искать.
— Не найду.
— Не пойму.
— Все одинаковое, — бормотали стены.
Страхи. Сомнения — вот то, что они усиливали. Кай усмехнулся. Не будь он охотником, может, и сработало бы. Но он как раз охотник. Присел на черный пол, прикрыл глаза, сосредоточился, как делал сотни раз, когда шел за темными. Найти Летту. Отыскать то, что приведет к ней.
Голоса вокруг стали тише, слова — неразборчивей. Кайден открыл глаза, внимательно осмотрел комнату, в которой находился. Заметил едва видимый след на пыльном камне — он вел к правой арке. Шагнул туда довольный, остановился. Нет. Не так, неправильно.
Не могла Летта тут гулять и не оставить никаких следов, кроме одного отпечатка туфли. А значит, это обман, ловушка для охотника. Но ведь Кай не только охотник, он фейри, который хочет доказать богине, что достоин любви. Следовательно, ставшие привычными за много лет методы не подойдут.
Но как найти ту, что любишь, по-другому?
Только сердцем.
Кай вновь прикрыл глаза и представил, что где-то там, в темных коридорах, его ждет Летта.
Одна…
Возможно, ей нужна помощь, защита, просто рука, девушка ведь не видит в темноте, и сейчас ей страшно и одиноко. Она надеется на него. Ждет. А он медлит. Теряет время.
Боится поверить, что можно кого-то найти без следов и магии. Только следуя зову сердца.
В прошлой жизни мать Кайдена часто начинала волноваться за отца задолго до того, как поступало известие, что с ним что-то случилось. Доля военного опасна. Тогда Кай считал все это совпадением.
И лишь сейчас понял. Любовь не просто поселяется в сердце, она связывает невидимыми нитями тебя с другим человеком. И нити эти крепче каната. Нужно лишь принять, что она есть и будет, пока два сердца бьются вместе.
Кайден развернулся и пошел к противоположной арке.
Я стояла посреди ночного леса. Вспыхивали гнилушками за деревьями тела гиан. Но духи не спешили набрасываться на неожиданно появившийся ужин. Видимо, их смутила черная воронка, выплюнувшая меня прямо на траву.
Я огляделась. Гулять ночью по лесу — то еще удовольствие. Особенно когда у тебя нет ночного зрения. Но я должна найти дорогу к Каю. Где же он? Уверенность, что любимый ждет меня там, где больше всего гиан, заставила поежиться. Но туда вело сердце.
Конечно, Кай охотник, духи его не тронут. Но вдруг он уже не охотник? Тут без везения не обойтись…
Я тихо выругалась, споткнулась о сухую ветку. Какое везение? У меня его нет. Я сама от него отказалась. Хотела честное испытание? Получила. Ну нет, я так просто не сдамся! Ветка под ногами была кстати.
С ней наперевес я добежала до поляны, где собрались гианы: сидели кучно, с жадностью смотрели на Кая. Любимый стоял в центре поляны, вокруг него закручивались разноцветные ленты стихий — и никаких рун, наручей и ножа. Больше не охотник. Хотелось прыгать от счастья. Но тут же пришло понимание — его не отпустят. И меня — тоже. И ветка не поможет.
В памяти всплыла медвежья яма и морда кота, довольно сообщающего, что он приманил гиану песнями. Они ведь любят новые песни. Нам бы только добраться до какой-нибудь ямы…
Понадеявшись на то, что духи, изголодавшиеся по новым мотивам, отложат ужин и к мастерству исполнителя предъявлять претензий не станут, я затянула песню про пастуха и цветочницу. Ее любили напевать работники на ферме. Голос дрожал, мелодия спотыкалась, слова забывались. Ветка в руке подрагивала.
Гианы, точно совы, повернули ко мне головы. Оскалились, потом прислушались. Я, стараясь не наступить на когтистые ноги, потихоньку пробиралась к Каю, самозабвенно горланя очередной куплет. От страха тряслись коленки, но боялась я не за себя, за Кая. Потому что он даже не шевельнулся, не взглянул, словно я была пустым местом.
Песня лилась, я медленно двигалась. И вот когда между нами был один шаг, он наконец-то обернулся.
— Кто ты? — прозвучало сухо.
Кай смотрел на меня как на чужую. Даже в нашу первую встречу в его глазах было больше чувств.
— Я твой друг, — ответила я, прервав музыкальный номер, и снова запела, глотая слезы.
Ничего. Я справлюсь. Только бы вывести его отсюда. А память… Память — дело наживное. Мы снова познакомимся, снова станем друзьями… И однажды он вспомнит, что любит.
— А если нет? — голосом Неназванной спросила одна из гиан. — Отпустишь?
Я смахнула слезы и выдохнула:
— Да!
Если он будет счастлив, отпущу.
И видение рассеялось.
Темнота упала внезапно. Будто бочку с дегтем опрокинули. Недолгое чувство полета, и я снова стою посреди комнаты. А прямо на меня смотрит Кай. И в его глазах столько любви, что сердце щемит от нежности.
— Вернулся!
— Нашел!
Мы бросились навстречу друг другу. Теряя и находя себя, растворяясь в поцелуях и в счастье…
Зеленые холмы с замками, сверкающими камнями, казались сказочными, как и перекинутые между ними мосты и радуги, которые в землях фейри были везде. Прислонившись головой к плечу мужа, я наслаждалась ровным, неспешным полетом облачной колесницы. Кайден отлично правил. Хорошая в его семье традиция — отправлять молодоженов в путешествие сразу после обряда в храме.
Правда, мы в свое отправились без всякой церемонии. Так вышло…
После испытания мы, естественно, наплевали на все приличия, и Кай только утром вышел из моей комнаты. Чем королевская часть нашего семейства оказалась недовольна.
Аврора с Дегором тут же изъявили желание познакомиться с моими родителями лично или почти лично. Использовали перенос Эмриса, который профессор поспешно запатентовал, опасаясь кражи идеи. Единственное — знакомство пришлось проводить в несколько этапов. Вначале с королем. На следующий день — с королевой, затем — с бабулей, потом — с женой первого советника. С Дегором родители держались отстраненно и вежливо. С остальными быстро нашли общий язык. И дружно решили, к нашему с Каем удовольствию, выдать меня замуж как можно быстрее. По крайней мере, собирались выдать.
Даже самая скромная и торопливая свадьба требует времени. Две недели дом родителей стоял на ушах. Сестры радовались. Неста объявила, что она знала, что мы с Каем не выдержим полгода, которые сестричка нам напророчила. Сонья тоже радовалась, хотя обиженно бурчала, что я ее обошла, — свадьба подруги должна состояться через три месяца. Эмрис носился между дворцом и нашим домом в полупризрачном виде, выполняя роль почтового голубя.
Арвель и Маэль летали туда-сюда. Мама Аврора не могла прилететь сама, но принимала участие во всем, передавая записки через профессора. Король ограничился тем, что пообещал инкогнито приехать с королевой на церемонию.
Мэли и ее телохранительница, прилетавшая следом на орле, поселились у нас в доме. Занятно, но Мэли с Вейлой нашли общий язык. Замкнутая сестра и принцесса стали подругами. Маэль и раньше не знал, с какой стороны подойти к принцессе, а теперь постоянно сталкивался с Вейлой. Но был в этом и плюс — Маэль наконец-то решился и попросил у короля разрешения ухаживать за его дочерью. И получил согласие. Мэли, влюбленная в него с пятнадцати лет, была в восторге.
А вот другая моя сестра, Неста, наоборот, постоянно упрекала за появление в нашей жизни Арвеля. Принц забыл про свою фрейлину и вовсю ее обхаживал. А она фыркала и старалась избавиться от его внимания. Я же старалась не вмешиваться — потому что они оба смотрели друг на друга с нежностью. К тому же кто еще, как не Неста, сможет превратить Арвеля в приличного правителя? Тут одних занятий с Каем маловато будет.
Кайден, перестав быть охотником, сразу же занялся поиском своего места в жизни. И нашел. Стал инструктором по рукопашному бою в школе телохранителей в Энфисе.
Меня все же представили как принцессу. А дочь короля не может жить в другом королевстве постоянно — если она не на учебе, не в гостях, не сбежала из дома и не в опале. Политика, чтоб ее. Родители поняли и решили открыть еще одну цветочную ферму у сильфов. Я прекрасно знала, что на самом деле они готовятся к переезду. И была им очень благодарна.
Но наша свадьба должна была состояться в Гваре. Тихо, спокойно, без шумихи. Однако когда получается так, как планируешь?
Все шло хорошо.
Белое платье украшено цветами, два десятка близких у алтаря, король и королева под личинами. Я, счастливая, подаю руку Кайдену в сером парадном мундире. И на негнущихся ногах подхожу к жрецу. Он начинает читать молитву, хмурится и выдает, что обряд не может состояться, потому что мы две недели как женаты.
То есть с ночи испытания. Сюрприз, однако!
Правда, на этом подарки богини не закончились.
Когда я, возмущенная тем, что меня лишили свадьбы, взмахнула руками, ладони окутали знакомые золотые искры, а на коже проступили четырехлистники. Кай хотел меня успокоить, и вокруг него вспыхнули ленты всех цветов стихий. К нам вернулись чары.
Надо признать, Неназванная умеет дарить свадебные подарки. Вовремя и с размахом.
Торжество я все же получила, хоть и без обряда в храме.
Вот так я и оказалась замужем. А Кай получил принцессу, которая совершенно не в восторге от своего статуса. Но ведь это не главное, главное — родные, близкие, любимые, без которых жизнь становится бесцветной и пустой, как земля зимой.
А что касается придворных интриг и интриганов… Переживу! Лишь бы тот, ради которого бьется сердце, был рядом. Потому что наши жизни так переплелись, что непонятно, где он, а где я.
— Знаешь, что я только что вспомнила? — улыбнулась я, поднимая голову и глядя на профиль мужа. — Я тебя люблю.
— И я, — тихо прозвучало в ответ.
