ГЛАВА 11
Солнечные лучи заливали спальню розовым светом, ранний утренний ветер шевелил легкие занавески, прохладно касался лица, будто уговаривая поспать еще.
Но мне не спалось. Лежа на кровати, я задумчиво разглядывала метку на ладони — до исчезновения печати осталось всего пару дюймов узора. Сегодня же поговорю с леди Стеллой, как бы странно это ни выглядело. Я натянула митенку, чтобы не видеть написанный на ладонях приговор, повернулась на бок и встретилась с полным нежности взглядом серых глаз.
— Мы успеем, — уверенно сказал Кай.
Стук в дверь заставил Кайдена ретироваться в свою комнату вместе с одеялом, на котором он спал.
В спальню заглянула горничная и, извинившись за ранний визит, сказала, что меня приглашает на утренний чай леди Стелла. А если точнее — на утренний чай в беседке на башне дворца, откуда можно насладиться великолепным рассветом и видом пробуждающегося города. Естественно, упустить такой шанс я не смогла. И уже через десять минут, одетая в платье (мне показалось, что для разговора с матерью оно подойдет больше привычных брюк), причесанная, я шла под руку с Кайденом по пустынным коридорам. Почти под руку: я цепко держалась за фейри, потому как от волнения спотыкалась в два раза чаще.
Горничная проводила нас на смотровую площадку на вершине башни и ушла. Посреди площадки находилась беседка, увитая цветами, и в ней был накрыт столик к завтраку. Леди Стелла стояла у парапета и смотрела на алое небо. Улыбнувшись в ответ на мое приветствие и поклон Кая, она тихо сказала:
— Потрясающе, рассвет завораживает, не находите?
— Очень красиво. — Я неторопливо подошла к ней.
Даже не споткнулась ни разу, но вплотную приближаться к парапету не рискнула. Леди Стелла молчала. Она заметно нервничала, то и дело зябко поводила плечами. И я не понимала, что с ней такое.
Пока я топталась рядом с внезапно обретенной матерью, не находя слов, чтобы сказать, кто я, Кайден обошел площадку, остановился у спуска, предназначения которого я не поняла, с интересом посмотрел на что-то внизу.
— О, извини, ты, наверное, голодная? — спохватилась леди Стелла, подцепила меня под локоть и увлекла к столику.
Но нам обеим кусок в горло не лез, мы потягивали чай, перебрасывались ничего не значащими фразами о прекрасной погоде. Когда вечная тема иссякла и повисло неловкое молчание, леди Стелла посмотрела на меня с просительной улыбкой. Нерешительность никак не вязалась с этой энергичной дамой. Было ощущение, что не только я чувствую себя не в своей тарелке.
— Арвель сказал, ты разбираешься в цветах? — Леди постоянно перепрыгивала с «вы» на «ты» и обратно, но у нее это выходило естественно и ничуть не раздражало.
— Да, я неплохо в них разбираюсь.
— А я вот не очень, — вздохнула леди Стелла. — Не поможешь подобрать цветы для беседки на восточной башне дворца? Старые снесло вниз, вчера король очень гневался, не знаю, что там наговорил ему Арвель.
Зато я знаю.
— Конечно, я с удовольствием вам помогу.
За время похода по магазинам, торгующим цветами, придумаю, с чего начать щекотливый разговор о дочери Стеллы, которой как бы и не было. Очень надеюсь, что мы пойдем по лавкам, а не будем сидеть с каталогом растений тут. Впрочем, каталог тоже даст мне время.
— О, ты меня спасла! — обрадованно воскликнула леди Стелла и с сомнением покосилась в сторону спуска с площадки: — Ты не против поехать прямо сейчас? Я бы хотела сделать сюрприз Авроре, все же Дегор… Его облачность снес ее любимую беседку. Хотелось бы восстановить ее как можно быстрее.
Бедная Стелла… Она так заботится о сестре, а та ее предала. И мне придется ей об этом сказать.
— Полетели? — переспросила леди с надеждой.
Я согласно кивнула. Стелла, довольно просияв, направилась к спуску, с легкостью бабочки соскользнула на небольшую площадку, у которой висела облачная колесница, запряженная самыми обычными серыми грозовыми конями.
Мне же пришлось вцепиться в Кая, чтобы не отправиться в свободный полет прямо на сонные улицы Энфиса. Я и в брюках умудряюсь спотыкаться на ровном месте, а тут еще и это платье! Юбка все время путалась, сплетая лодыжки.
— Да ты на ногах не держишься от усталости! — покачала головой леди Стелла, наблюдая, как я усаживаюсь рядом с Кайденом на пассажирское сиденье. Она отложила поводья и заботливо спросила: — Ты уверена? Может, тебе остаться и отдохнуть? Я сама как-нибудь…
— Все хорошо, — беззаботно заверила я. — Просто я еще не проснулась.
Леди Стелла недоверчиво нахмурилась, подстегнула коней, и мы поплыли вниз. Правила она аккуратно, словно боялась ненароком растрясти сонную меня. И я действительно задремала, прислонившись головой к плечу Кайдена. Очнулась от несильного толчка, с которым мы приземлились.
Магазин, выбранный Стеллой, находился на самой окраине столицы: прямо за ним клубилась туманная граница города. Большое светлое здание с яркой вывеской привлекало внимание, а цветы на витрине заставляли подпрыгивать в радостном предвкушении. Чего там только не было! Да с таким размахом я эту беседку за пару минут укомплектую!
Стелла выскочила из колесницы первой, позвонила в колокольчик и, когда дверь распахнулась, помахала нам рукой, приглашая войти. Хозяин лавки настолько удивился высокородной гостье, что опрометью бросился вглубь магазина, будить помощников, видимо. Мы только и видели его размытый силуэт, мелькающий то тут, то там.
— Не обращайте внимания, хозяин с чудинкой. Ради меня он готов обвязать этот магазин ленточкой и доставить во дворец. Но только он все время куда-то бежит, все время сомневается, думает, его товар недостаточно хорош, — пояснила Стелла, едва за нами закрылась входная дверь. — И постоянно носится из одного зала в другой.
Из огромного зала, вдоль стен которого на стеллажах были выставлены цветы в горшках, куда-то действительно вела еще одна дверь.
— У него там самые редкие экземпляры. — Стелла загадочно улыбнулась, отцепила меня от Кайдена и увлекла в сторону второго зала: — Начнем оттуда?
— Конечно!
Говорят, любопытство сгубило кошку. Со мной оно обошлось немного гуманнее. Едва мы со Стелой переступили порог второго зала и оказались в царстве коробок, горшков и мешков с грунтом, как дверь захлопнулась, а меня толкнули в плечо.
Выставив руки, я чудом не разбила голову о край огромного горшка, удар пришелся по касательной, его смягчили волосы. Склад, куда меня заманили, закружился перед глазами.
— Надо же, печать еще держится, — усмехнулась Стелла, снова став уверенной в себе дамой. — Кто бы знал, что творение сестры простоит так долго. Сил она на тебя не пожалела — закрыла хорошо. Но, к твоему несчастью, сейчас от печати моей дорогой сестрицы почти ничего не осталось. Нужно лишь добавить немного невезения, и она исчезнет.
Она размяла пальцы, вокруг нее вспыхнули редкие золотистые искры, тут же превратившиеся в черную дымку.
От удара в голове все плыло, мысли путались, и я никак не могла сообразить, что тут происходит. Кто меня стукнул? Зачем?! С чего вдруг моя новообретенная мать взбесилась? И при чем тут королева? Инстинктивно я отползла на пару шагов к горшкам поменьше. Не знаю, насколько эффективно швыряние садовой утварью против проклятого везения, но сидеть и ждать, когда в меня им ударят и снесут остатки печати, я не собиралась. Впрочем, если успокоиться и подумать, я ведь не только горшком приложить могу. Воздухом тоже. Спасибо Арвелю и Эмрису с его побратимством.
— Умная девочка, гораздо умнее моей сестры. — Стелла не торопилась нападать: проклятого везения вокруг нее скапливалось все больше. — Жаль, милая Аврора никогда не узнает, что ее дочь погибла не двадцать лет назад, а прямо сейчас. Это даже забавно… ты совершенно на нее не похожа. И это просто отлично, моя дорогая!
Кай ждал нападения. Его удивил выбор «палача», но не стал неожиданностью.
Маэль мешал Стелле. Он был сообразительнее Арвеля и часто его выручал. Естественно, если с принцем случится несчастье, он сразу обо всем доложит королю, королеве и их советникам. И будет настаивать, заронит сомнения и в конце концов вынудит их расследовать гибель друга и исчезновение своей якобы кузины. А тут-то и вскроется, что она на самом деле — тайно прибывшая к сильфам пропавшая принцесса. Этого уж точно допустить было нельзя. Значит, Маэль должен стать убийцей. Или быть убитым и уличенным в темной ворожбе, об этом Стелла наверняка уже позаботилась, подкинув фейри запрещенные книги и вещи со следами темной магии.
К чести парня надо заметить, он пытался сопротивляться внушенному желанию разделаться с охотником. Правда, не особо успешно. Похоже, темного везения на него не пожалели. Давненько Кайдену не приходилось бороться с фейри. С сильным фейри — что неудивительно, если вспомнить, каким был сам Кай в далеком прошлом.
Картинка жизни охотника наконец сложилась. И убивать внучатого родственника или быть убитым им в планы совсем не входило.
А Маэль тем временем вызвал сразу воздух и жизнь. От вихря Кая защитили магические ленты, они же разрубили выползшие из горшков растения. Пока внучатый племянник тряс головой, стараясь побороть приказ, Кайден атаковал. Но шустрый противник увернулся и успел провести контратаку. В этот раз выбрал землю.
Часть массивной каменной кладки рухнула на пустое место — не только у Маэля отличная реакция.
Королева… моя мать?.. Но как же магическая проверка?
Я посмотрела на золотистые локоны леди Стеллы… И почему я раньше не заметила, что уж очень яркий у нее оттенок волос, явно без зелий не обошлось! А натуральный цвет какой? Тот же, что и у сестры. Подменить волосы и подкрасить — дело пары минут. Мне ли не знать — умельцы из цветочных лотков регулярно розы красят и выдают за редкие сорта.
— Почему вы так ненавидите королеву? — выдавила я, нащупав рукой горшок и сразу почувствовав себя уверенней.
— А ты бы любила ту, что отобрала у тебя любимого? Она ведь знала, что я люблю Дегора, и все равно согласилась выйти за него! Любовь у них! Боги, какая любовь может быть с этой глупой мышью? Дегору нужна настоящая женщина: красивая, умная, образованная! Авроре не место рядом с ним. Я сделаю все, чтобы мой король это понял! — Стелла взмахнула руками, и на меня ринулся темный туман.
Я швырнула в нее горшок, откатилась, пребольно стукнувшись локтем о пол. Воздушный удар не контролировала, но испуг сделал свое дело: Стеллу снесло в сторону, сбив ей прицел. Проклятое везение врезалось в стеллаж за моей спиной и рассеялось.
Мы со Стеллой с яростью уставились друг на друга.
Я потянулась за новым горшком.
— А ты шустрая, Леттана-Виолетта, — прошипела Стелла и злорадно протянула: — Забавно, правда? Летта… Леттана… Видела бы ты, как Аврора вздрагивала каждый раз, когда я называла тебя Леттой. Еще бы, точно так, как ее драгоценную девочку, Летточку.
Вот гадина! Мало ей было разрушить жизнь сестры, так она еще и издевалась! Наверняка при каждом удобном случае напоминала королеве о дочке.
От горшка высокородная поганка увернулась. А жаль.
— А знаешь, где сейчас твой братец, Летта? — осторожно ступая по черепкам, промурлыкала Стелла. — Где наш взбалмошный и недалекий Арвель?
Что эта тварь сделала с принцем? Погодите, он же в казематах?..
— Я знаю, где мой брат, — насмешливо улыбнулась я, не поддаваясь на провокацию. — В дворцовой тюрьме. Вместе с Маэлем, его туда посадил его облачность.
— Ты меня недооцениваешь, деточка, — ухмыльнулась Стелла. — Я ведь не могла позволить, чтобы племянник сидел под арестом. Дегор со мной согласился.
Снова появился густеющий темный туман.
— Что ты с ним сделала? — подхватывая новый горшок, выдохнула я.
— То, что и собиралась. Сделала так, что он исчезнет. Наследником престола будет мой сын, а не выродок Авроры.
За дверью грохнуло, зазвенели стекла.
— О-о-о, как громко твой охотник общается с Маэлем, — довольно хохотнула Стелла. — Но мальчишка силен, так что опустошенный фейри ему вполне по зубам.
С Маэлем? Эта вонючка огородная и его темным везением одарила? Погодите, откуда эта бузина крашеная знает про Кая?
— Откуда ты знаешь про силы? — Я стиснула пальцами край горшка так, что костяшки побелели.
— Оттуда же, откуда знаю о том, что вы никогда не создадите заклинание поиска темного везения, никто не создаст! — Стелла швырнула в меня темным туманом, ускользнуть удалось чудом. — Потому что ему это невыгодно!
— Кому?
Ответ получила немедленно. Мои локти стиснули чьи-то пальцы, извернувшись, я встретилась с взглядом желтых глаз.
— Прости, Летта, но я ведь проклятие. — Сожаления в голосе Эмриса не было ни на гран.
— У нас сделка, — довольно сообщила леди Стелла, вокруг которой снова клубилось проклятое везение. — Мне — внезапная смерть кузины Маэля, нашей неожиданно ожившей принцессы, ему — твое везение. Именно везение, все, до капельки! Обычно оно полностью преобразуется в проклятое везение, но твое тело за все эти годы, что на тебе была печать, научилось вырабатывать его с запасом, чтобы компенсировать потери, именно поэтому ты сохранила свои способности. Увы, не избежав некоторых необратимых внешних изменений. Именно поэтому ты совершенно не похожа на родителей и брата… Но это мелочи, правда, главное — твои силы, Летта. То есть уже мои силы.
А действительно, было ведь четко сказано: заклинание, наложенное на ребенка, превращает его везение в проклятое везение, а сам младенец умирает. Я же не умерла, и с везением у меня все в порядке, по крайней мере, одаривать им я могу. А внешность… Да какая разница, как я могла выглядеть? Меня и так все устраивает. Кроме проклятия в роли сообщника злодейки!
— Ты знал? — Я дернулась, попыталась пнуть Эмриса.
— Естественно, смысл мне было с тобой возиться? — промурлыкали мне в ухо. — Видишь ли, чтобы снова стать собой, мне нужно очень много везения. О-о-очень много. Сама подумай, какой лепрекон согласится ради меня выгореть? А тебе…
— А мне все равно? Предатель! — Я извернулась, выскользнула из его пальцев и стукнула горшком хвостатого профессора.
Вреда никакого, но удовольствие получила.
— А мне не привыкать, — жестко отрубил Эмрис. — Бей! — скомандовал он Стелле, хватая меня за руки.
Секунда, и профессор растворился в моей груди, испуганный удар сердца, и меня окутало темное везение. Везде, внутри, снаружи… Шаг, что я сделала инстинктивно, пытаясь спастись, и что-то неясно изменилось во мне.
Испуганный вскрик за спиной, я обернулась и замерла. Стелла сидела на полу, от ее рук струился темный туман, он тек прямиком к черной фигуре, замершей рядом с ней.
Я поспешно стянула митенки и опустила глаза на свои ладони… На коже сияли четырехлистники. Я все еще жива? Проклятие, то, первое, меня не убило? Я потрясенно посмотрела на Эмриса.
— Одержимость — полезная штука. Я просто сменил хозяина тела, — со смешком пояснил Эмрис, голос прозвучал сипло и слабо. — И стал новым хозяином и твоего проклятия, и заклинания этой сумасшедшей. Главное, дождаться нужного момента. Эх, дамочка! — пренебрежительно фыркнул он, глядя на поникшую Стеллу. — Не ты изобрела это заклятие, а я, и я вполне могу забрать его себе. Одержимость, дамочка, одержимость! Она позволяет забирать чужую магию… или заклятие. Но вот только я не лепрекон и не человек, я почти темная сущность. Я закончил формулу поиска, правда, теперь она не ищет, а позволяет забрать темное везение или магию, но для этого нужно стать таким, как я. Теперь ты — лепрекон-источник. Полярность сменилась, Стелла.
Я уронила митенки, дернулась к Эмрису, хотела помочь. Дверь с грохотом слетела с петель. Кай поймал меня, не дал приблизиться к профессору. Чем больше проклятого везения он забирал у Стеллы, тем меньше был похож на человека, превращаясь в черную кляксу, с которой я встретилась в лесу гиан.
— Пусти! — Я рванулась к профессору.
— Не надо, ты ему только помешаешь, — жестко сказал Кай и отнес меня подальше, поставил на ноги. — Стой тут. Мне нужно помочь уничтожить темное везение.
— Хорошо! — прошептала я, обеспокоенно следя за огромной кляксой.
Последние ручейки тумана втягивались в ее поверхность.
Стелла закричала: следом за темным везением потянулись золотистые огоньки — Эмрис вытягивал из нее магию, ее собственную магию лепрекона, все то, что осталось после двадцати лет общения с тьмой. Возможно, он поступал жестоко, заставляя Стеллу выгорать, но я не хотела его останавливать. Потому что понимала: если в крови моей одержимой тетки останется хоть одна капля магии, она непременно снова начнет мстить сестре.
Леди Стелла потеряла сознание, а клякса с желтыми глазами подлетела к Кайдену.
— Рад, что ты все понял и не остановил меня, — устало вздохнул Эмрис. — Теперь делай свою работу. Летта, прости, что заставил думать, что эта гадина — твоя мать, но иначе бы она не решилась напасть и просто ждала бы, когда слетит печать, тем более до этого оставалось совсем немного. Но твоя доверчивость облегчила задачу, да еще соблазн получить в свои лапы меня со всеми знаниями был очень велик. Она не могла упустить такую возможность. Я ведь ходячий справочник по проклятому везению, на котором она просто помешалась. Давай, Кай, во мне слишком много этой гадости и мало везения, бей уже!
Кайден с сомнением посмотрел на Эмриса, задумчиво взвесил в руке нож, на рукояти которого горели руны.
— Эй, друг! Даже не думай! — невесело усмехнулся Эмрис. — У тебя не получится отделить меня от темного везения! И я, и оно — тьма! Времени не хватит.
— А я рискну, друг.
Вокруг Кая взметнулись ленты магии.
— Летта, хоть ты его вразуми! Дайте помереть геройской смертью!
— И не подумаю! — Я подошла к Каю.
В Эмрисе мало везения? Значит, сделаем много.
Летта решительно шагнула к Эмрису, вспыхнули золотые искры, закружились сияющим вихрем. Кай не стал ей мешать, он принял ее выбор. Будь у него подходящие силы, поступил бы так же. Но лепреконом из них двоих была именно она.
Золотой вихрь окутал Эмриса, связал девушку и старого друга Кайдена, когда-то предавшего его, а теперь спасшего ту, которую он любил. Одна тьма или другая? Одинаковая или все же разная? Разная. Потому что одна несет зло, другая помогает с ним бороться. Одна становится темной ворожбой, другая — чарами охотников. Одна пронизывает душу, давая возможность возродиться Эмрису, другая является темным везением, что вплелось в его суть.
Уловить разницу и не ошибиться.
Никогда в жизни Кай не распутывал нити тьмы так скрупулезно. Он потерял счет времени, уничтожая плохое и оставляя то, что не несло опасности. Правильно предсказала гиана: ему нельзя забывать, кем он является, — охотником и фейри, бывшим женихом очарованной принцессы сильфов, который попал в плен к заговорщикам по вине друга-предателя и потерял память.
Кайден не был тем или другим. Он был тем и другим одновременно. Именно поэтому он не остановил Эмриса, когда понял, какую игру тот затеял. Именно поэтому, зная о его предательстве в прошлом, поверил, что тот изменился, хотя все указывало на новое предательство. Охотник и жених сильфиды просто убили бы профессора и постарались разобраться сами. А Кай не следовал по пути мести, и это их спасло. Их — Летту и Эмриса. Почти спасло Эмриса.
Как чувствует себя цветок в печи для изготовления сухих букетов? Отвратительно. Кажется, всей кожей ощущаешь, как из тебя капля за каплей, искра за искрой испаряется магия. Радовало лишь то, что Эмрис перестал терять форму и клякса больше не расползалась под лентами Кая, вытягивающего темное везение из недобитого афериста.
Сговориться со Стеллой! Додуматься до такого! В голове не укладывалось, что Эмрис сознательно рисковал моей жизнью. Ради, собственно, ее спасения. А Кайден догадался о его афере и промолчал.
Может, ну его, это спасение? Пусть Эмрис сам разбирается. Мысль показалась настолько дикой, что я чуть не прервала поток магических огоньков, тянущийся к Эмрису. Это что еще за предательский настрой? Откуда он вообще взялся? Чтобы я бросила в беде друга? Да никогда!
«А если бы от этого зависело твое счастье?» — в этот раз четко прозвучало в голове.
Расстройством психики я никогда не страдала, так что сразу в лоб мысленно задала вопрос:
«А вы кто?»
«А разве это важно? — В голосе появились насмешливые нотки. — Имеет значение лишь то, что ты можешь сейчас спасти друга, не просто спасти, а вернуть ему человеческий облик, возможность жить нормально, правда, не так долго, как ему бы хотелось, но дольше, чем живут фейри. Но ты лишишься сил. Или ты можешь сейчас остановиться, твой друг будет жив, охотник его спасет, но жить ему придется в таком же виде, как до сегодняшней встречи со Стеллой. Однако у тебя останутся силы, магия».
Но Эмрис будет проклятием. И какой из меня, спрашивается, друг? Что мне магия, я без нее прекрасно жила двадцать лет и дальше проживу.
«А если твоя магия может помочь освободить того, кого ты любишь?» — провокационно полюбопытствовал невидимый собеседник.
— Только она?
Я хмуро посмотрела на свои сияющие золотом пальцы.
Смотреть на свои ладони, слушать сердце и верить — так сказала гиана. Я смотрела на четырехлистники, слушала сердце, упрямо говорившее, что у меня получится, и верила, что смогу спасти и друга, и любимого. Как бы самонадеянно это ни звучало.
«Ты можешь попытаться пройти испытание без нее, — продолжала невидимая собеседница. — Но с везением лепреконов тебе будет намного проще».
Я наконец-то поняла, кто говорит, и оторопела, от полного ступора спасла лишь необходимость непрерывно вливать в Эмриса везение.
Богиня! Со мной говорит Неназванная! Кошмар.
«Обычно мне радуются и пытаются что-нибудь выпросить, — задумчиво протянула богиня. — Так что ты решила?»
Если я буду проходить испытание с везением, это будет нечестно. К тому же как я буду дальше жить, зная, что могла помочь другу, но не стала?
«Ну что ж, это твой выбор, девочка. — В словах богини прозвучала улыбка. — Жди, однажды перед тобой откроется дверь в темные туманы, куда она приведет тебя, не знает никто, подумай, так ли тебе важен Кайден».
И думать нечего! Я дышу ради него.
Богиня покинула мою голову так же, как и появилась, — тихо и незаметно. А я сосредоточилась на магии. Влить все до капли. И побыстрее — неизвестно, куда Стелла отправила Арвеля. Уж точно не на пешую прогулку по столичным улочкам.
Я покосилась на обморочную даму — надеюсь, не вырублюсь, потому что вряд ли злобная тетка скажет, где мой брат. Впрочем, не так важно, в сознании я или без, лишь бы успеть сообщить Каю, что через меня можно найти брата. Мы же двойняшки, между нами та же связь, что и у близнецов. Правда, из-за печати она не работала. Поэтому и получилось побрататься с собственным братом. А сейчас, когда печати нет, я вполне могу найти принца.
Искры золотой пылью впитывались в кляксу, Кай все сильнее окутывал Эмриса лентами магии. Тело профессора постепенно принимало человеческую форму. Кайден сосредоточенно работал, а я вливала последние капли магии в профессора, завидуя выносливости охотника. Стоит себе спокойно и не видит, какой удобный для лежания пол под ногами. Очень удобный, особенно когда комната плывет и кружится.
Я упрямо отдавала везение, обессиленно опустившись на мешок с грунтом.
— Помощь нужна? — В комнату, покачиваясь, вошел Маэль.
Увидел Кая, глаза вспыхнули ненавистью… Будущий первый советник тряхнул головой, взгляд прояснился.
— Свяжи леди Стеллу, подлечи Летту и начинай создавать путевой огонек, — колдуя над головой Эмриса, повисшего на лентах магии, скомандовал Кай. — Стелла отдала приказ Арвелю.
Маэль зло выругался. Быстро связал руки обморочной леди веревкой, лежавшей на полке, и опустился ко мне. Целительская магия согрела теплом, исчезло чувство, что я еду на карусели. Маэль устроился рядом и начал плести поисковое заклинание.
В груди неприятно жгло. Там, где раньше теплилась магия, была пустота. Я опустила руки — на ладонях не осталось и следа от меток лепреконов. Но это было не важно. Я проследила, как последняя искра исчезает в светлой коже мужчины, оплетенного магией Кая. Эмрис оказался довольно высоким, худощавым, симпатичным парнем с острым подбородком, копной волос соломенного цвета, в которых темной полосой выделялась каштановая прядь. Такого же цвета были брови, ресницы и легкая щетина на впалых щеках. Веки Эмриса задрожали, на меня глянули знакомые ярко-желтые глаза.
— Вытащили все-таки! — недовольно поворчал бывший кот. — Никакой геройской смерти на баррикадах, вот как тут с вами исправишься? Решил погибнуть во имя прекрасной девы. А дева возьми и влепи всем везением, что было…
Щелчок пальцев, и Эмрис на полуслове свалился на пол, сверху полетел пустой мешок. Кайден, убрав чары, насмешливо фыркнул:
— Ваша мантия, господин профессор!
— Ну что, довольна? — прикрываясь мешком, притворно сердито проворчал Эмрис.
— Очень! — улыбнулась я.
— М-да, — цокнул языком профессор. — Так и не вышло из тебя приличного лепрекона. Вот что ты теперь без магии делать будешь?
— Жить. — Я посмотрела на Кая, сердце радостно забилось от нежности в его взгляде.
— Ну да, долго и счастливо. А чтобы при этом «долго и счастливо» под окнами не болтался злобный призрак Арвеля, надо бы вначале вернуть нашего дважды беглого принца во дворец! — Эмрис подвязал мешок веревкой и подошел к Маэлю. — Отлично. Куда свою колесницу поставил? Мы полетим за принцем, а ты пока грузи дамочку на ее клячу и вези во дворец…
Эмрис огляделся, подошел к стене, стянул с нее паутину. Она вспыхнула серебром и стала круглым шариком, который профессор и вручил Маэлю:
— А это лично королю и королеве. Там леди Стелла так страстно признаётся в государственной измене, что аж слезы наворачиваются. Только ради этого стоило сюда прилететь. Во дворце она была весьма осторожна в высказываниях.
Подслушивающее заклинание? И когда успел? Впрочем, сейчас другое важно — где мой брат? И как понять, что с ним?
О том, как маги ловят связь близнецов, я знала в теории. На практике участия в создании не принимала, а потому нервничала, подходя к Маэлю.
— Не дергайся, не больно, — насмешливо шепнул мне на ухо Эмрис и отобрал у фейри готовое плетение, ткнув пальцем в обморочную леди Стеллу. — Действуй, малец, а мы пока тут с твоим прадедом пошаманим немного.
— Как скажешь, дедуля, — устало огрызнулся Маэль, поднимая на руки Стеллу и направляясь к выбитой двери.
— Поуважительней, мелкий! Я все же на пару сотен лет тебя старше! — фыркнул в ответ профессор.
Эмрис неисправим.
— Все получится. — Кайден обнял меня за плечи. — Сосредоточься на Арвеле, представь, где он, и не бойся ошибиться, сердце приведет тебя к нему.
Прикрыв глаза, я медленно выдохнула. Арвель… Ну и где ты, братец? А вдруг я не успела? В груди похолодело, но тут же отпустило — принц жив, хоть и чувствует себя отвратительно. А еще он зол. И он…
Пальцев коснулась ладонь Кая, сквозь веки я увидела слабую вспышку; открыв глаза, с радостью уставилась на крохотную золотистую птичку, порхающую в шаге от Эмриса.
Получилось!
— Вот и умница! — Профессор поправил мешок на бедрах, подхватил еще один с полки, взял садовые ножницы и, орудуя ими, соорудил нечто вроде рубашки без рукавов.
А я все думала о брате и призрачном переносе:
— Эмрис, а нельзя настроить на Арвеля перенос и проверить, как он там?
— Нельзя. — Эмрис положил ножницы обратно на полку, нырнул в порезанный мешок, поправил получившуюся безрукавку. Еще бы горшок на голову надел! — Видишь ли, у меня пока силы нестабильны: могу перестараться и отправить тебя не к Арвелю, а, например, к Неназванной в гости. — Профессор виновато развел руками и выскочил за дверь. — Поторапливайтесь, принц сам себя не спасет!
Едва Эмрис исчез из виду, как меня подхватили на руки и поцеловали. Крепко, до головокружения, словно Кай боялся, что я исчезну.
— Прости, что не сказал об афере Эмриса, — глядя в глаза, извинился он.
— Давно простила. Хотя так и не поняла, как Эмрис умудрился договориться с леди Стеллой. И как понял, что она виновата.
— О, это было интересно! — донеслось снаружи. — Идите сюда, а то коняга явно застоялся!
Кай хмыкнул. Я привычно повисла на его руке. Вспомнила, что темного везения больше нет, посмотрела на Кайдена, встретилась взглядом со смеющимися серыми глазами, улыбнулась и стиснула пальцами протянутую мне ладонь.
Взгляд случайно упал на митенки, валяющиеся на полу. За несколько месяцев они стали чем-то привычным. Но теперь они уже не нужны. Я подняла и зачем-то положила их в карман помятой юбки. Не самой удачной идей было надеть платье. Но времени на переодевание нет — мало ли куда занесло братца.
Коняга — черно-синий грозовой конь — действительно бил копытом и помахивал крыльями, желая взмыть в небо.
Грузились в облачную колесницу под насмешливые комментарии Эмриса, оценившего свиту новоявленной принцессы и ее саму, то есть меня, на десять баллов ниже нуля. Стоило профессору тронуть поводья, как конь взмыл в небо. Мы отпустили золотую птичку и понеслись следом за прытким путевым огоньком. Пока летели над землями сильфов, Эмрис хвастался, как удалось вывести Стеллу на чистую воду.
Связанный со мной, он понял, что печать вот-вот слетит. Создать поисковое заклинание в столь короткий срок не выходило, и он быстро упростил его, переделав в другое, которым можно забрать темное везение у того, кто его копит. Теперь оставалось выяснить — кто?! Сам же злодей проявлять себя не спешил. И Эмрис решил его спровоцировать.
К тому времени у профессора осталось всего две подозреваемые — королева и ее сестра. Вооружившись обрывками записей, связанных с заклинанием поиска, болонка обронила их на пути каждой из дам. Конечно же заинтересовалась ими только одна — Стелла.
— А вдруг ты бы ошибся? — пробурчала я, глядя в светлый затылок бывшего проклятия. — Что, если бы королева была злодейкой? Просто не показала виду?
— Кто не рискует, тот остается проклятием! — хмыкнул Эмрис.
Угу, или сидит несколько столетий в анабиозе в закрытой части замка!
Но, как бы там ни было, расчет Эмриса оказался верен. Ревнивая, оскорбленная, желающая получить короля и корону, Стелла зашевелилась. И тут ее навестила «темная сущность», предложила сделку. Однако сестра королевы была очень осторожна в словах. Пришлось Эмрису участвовать в засаде на меня. Профессор рисковал, Кай заподозрил его предательство, но поверил, что друг изменился.
— Кай, ты тот самый жених принцессы? — Я почувствовала укол ревности, но тут же одернула себя. Их любовь осталась в прошлом, настолько далеком, что даже думать жутко.
Кайден усмехнулся без малейшего сожаления:
— Да. И память я потерял из-за него, — показал на профессора.
— Прости, друг, — посмотрев на нас через плечо, подмигнул Эмрис.
А прощать было за что.
Профессор забыл рассказать нам финал истории принцессы. Оказавшись в тюрьме из-за неудачного эксперимента, он усиленно искал способ оттуда выйти. Медленные законные методы его не устраивали. Хотя от помощи Кая, пытавшегося вытащить его именно так, не отказывался. А тут еще новость, что во дворце некто использует темное везение. Пораскинув мозгами, Эмрис понял, кто именно, и предложил им помощь в обмен на свободу.
— А как же «ошиблись, подозревали не того»? — мрачно напомнила я.
Понятно, что сейчас Эмрис изменился, но врал он мне не так давно.
Эмрис взлохматил пальцами волосы и, косясь на меня хитро и немного виновато, заметил:
— А кому нравится рассказывать о своих промахах?
Никому.
Тем более в прошлой жизни Эмрис был тем еще эгоистом.
На самом деле помогать он никому не собирался, хотел исчезнуть, сбежать в другое государство. Оставить Кая разбираться с последствиями своего изобретательства. И у него бы это получилось. Если бы не Кай.
Он тоже умел сопоставлять факты. И понимал, что просто так обвинения против родственников короля не выдвинешь. Кай устроил провокацию. Но, в отличие от сегодняшней, она прошла неудачно. Кай попал в руки заговорщиков, его серьезно ранили, стерли память и оставили умирать.
Нашел его Эмрис. Он отнес умирающего друга в храм Неназванной, а сам выдвинулся против бывших союзников. Не один — прихватив парочку наемников-магов. В результате нанятые помощники и родственники охотника, они же темные лепреконы, погибли, а сам он оказался в виде, далеком от человеческого. В состоянии, напоминающем анабиоз.
О том, что случилось дальше, Эмрис догадался, очнувшись в голове Арвеля. Смерть родственников от короля скрыли, начали расследование. Пока оно шло, закончилось темное везение, которым наделили правителей. И они осознали, что с ними сотворили нечто непонятное. Расследование засекретили, а потом и свернули, потому что так и не нашли лабораторию лепреконов, бывшую лабораторию покойного афериста. А дальше все как в летописях. Жили охотник и принцесса долго. Правда, не совсем счастливо.
— Вот такая история, — закончил Эмрис, вглядываясь в густые леса на горизонте. — Кто же знал, что Кай станет охотником. Видимо, богиня решила дать ему время. И мне тоже. Хотя…
Божественное объяснение собственной продолжительности жизни профессора не устраивало. И он нашел магическое. Все дело было в неудачном эксперименте по переносу, в который случайно вмешались принцесса и Кай. Да-да, Эмрис опять запамятовал и не сказал, что фейри помогал вытащить ее. А еще причина была в большой концентрации темного везения, с которым столкнулись и Кай, и Эмрис. Одно плюс второе — и вот вам два почти бессмертных.
Впрочем, уже почти обычных. Все дело в моем везении — я его столько отсыпала обоим, что эффект аномального продления жизни исчез. Почти исчез — Эмрис был уверен, что проживет долго, примерно как фейри.
— Немного дольше, — улыбнулась я, искоса глядя на Кая. — Неназванная сказала.
Эмрис присвистнул. Кайден нахмурился, рывком повернул меня к себе, не веря, всмотрелся в лицо.
— Да, богиня, — подтвердила я.
Кайден нахмурился:
— Что еще она сказала?
— Мне нужно пройти испытание.
В глазах охотника вспыхнула радость. Вспыхнула и погасла, сменившись беспокойством:
— Что за испытание?
— Не знаю, — честно призналась я.
— Где и когда?
— Когда — не знаю. Неназванная сказала, что передо мной откроется дверь.
— Дверь куда?
— В темные туманы, — неохотно ответила я. И, упрямо глядя в помрачневшее лицо Кая, добавила: — Даже не думай мне мешать! Я люблю тебя и не отступлюсь.
Признание само вырвалось. Я закусила губу, отвела взгляд. Щеки горели, сердце тарахтело в горле.
— Я тоже, — тихо ответил Кайден, прижимая меня к груди и касаясь поцелуем виска. — Никогда не отступлюсь. Потому что люблю.
На меня будто ушат кипятка вылили, потом сунули в холодную воду и отправили в полет к облакам.
— Наконец-то! — ворчливо прокомментировал Эмрис. — Ну что, друзья мои влюбленные, могу обрадовать, похоже, нашего принца опять занесло в леса гиан!
Профессор показал на ровные волны верхушек деревьев внизу. Золотая птичка держала курс к центру земель кровожадных духов.
Занятно, мы вернулись туда, где встретились.
До вечера наша колесница, точно бешеный мотылек, носилась над лесом гиан. Не знаю, что за приказ отдала Арвелю Стелла, но братец не стоял на месте. Эмрис ругался, называл его взбесившимся зайцем, Кайден спокойно следил за поворотами путеводного огонька. А я то радовалась тому, что охотник меня любит, то тряслась за брата, потому как от него приходили не только волны злости, но и усталости. А еще у него что-то случилось с крыльями и магией.
— Всё, надоело! — Эмрис остановил колесницу. — Так, он был там, — показал на деревья, — потом там и там, — задумчиво потер острый подбородок. — Значит, теоретически его надо ждать вот тут.
Тронул поводья, и мы подлетели к знакомым развалинам беседки.
— Символично! — Профессор тоже заметил.
Не прошло и пяти минут, как к беседке выполз поцарапанный Арвель. Крылья-облака висели, точно тряпки, на бледном лице застыло выражение непонятной решимости.
Эмрис открыл рот, но Кайден опередил его. Вспыхнули белые с зеленью руны, магическое лассо опутало принца и забросило в колесницу. Арвель завозился, попытался подползти к дверце. Кай придвинул его к скамейке и ловко привязал магическими лентами.
— Не поможет! — злобно процедил Арвель. — Все равно туда вернусь. Мне так приказали. Сгинуть в лесах гиан. Идти, пока не попадусь духам, магией не пользоваться.
— Да у тебя такая рожа — ни одна гиана не сунется, — тут же съязвил Эмрис. — Они там уже все в истерике бьются.
— Кто приказал, знаешь? — Я опустилась рядом с братом, не удержалась и погладила его по спутанным волосам.
Арвель удивленно посмотрел на меня, задумчиво нахмурился.
— Нет, не знаю. Мы с Маэлем шли по коридору, потом я неожиданно понял, что мне нужно срочно лететь сюда.
Вот гадина!
Я коснулась поцарапанной щеки принца.
— Это скоро пройдет. — Вскинула глаза на Эмриса: — Ведь правда?
— Ага, — весело отозвался тот. — До завтра посидит в путах, а там, глядишь, опять его фрейлины буду интересовать. Так, ваша облачность? — Профессор насмешливо улыбнулся ничего не понимающему Арвелю. — Ты пропустил нежную семейную встречу. И задушевную беседу с тетей Стеллой. Ну и по мелочи: леди Стелла у нас промышляла темным везением, я — Эмрис, если ты еще не понял, а Летта — твоя сестра. Та самая, которая Леттана. И не смотри, что вы похожи, как заяц и мышка, — это побочный эффект от тетушкиного проклятия. Увы, необратимый. Но это ты уже понял. Вижу по умному взгляду, что дошло, чье беспокойство чувствовал, когда по лесу скакал!
Лицо Арвеля вытянулось еще сильнее, пришлось рассказывать, что случилось. Брат на удивление спокойно выслушал, пообещал набить морду Эмрису. На что услышал, что нас таких много, а морда у Эмриса одна. И она ему дорога, так как теперь вполне живая и чистокровно-человеческая. Так что придется принцу сдерживать свои вредительские наклонности, потому что не для того профессор воскресал, чтобы быть прибитым неадекватным юнцом.
В общем, Арвель, не оставляя попыток уползти из колесницы в сторону леса гиан, лелеял план мести профессору. Профессор бурно радовался тому, что ожил. Кай с насмешкой следил за ними, поглаживая меня по плечу. А я с улыбкой смотрела на весь этот балаган — они отлично впишутся в мою разношерстную семью. А вот впишемся ли мы в королевскую — вопрос.
Пока летели обратно, я уснула, прислонившись щекой к плечу Кая. Разбудил резкий голос командира личной охраны короля. Сонно потерев глаза, я огляделась.
Нашу колесницу со всех сторон окружали вооруженные сильфы. Связанный Арвель мило беседовал с одним из них — объяснял, что его положение — необходимость, а не покушение на наследника.
Нас, и сонных, и связанных, сопроводили до башни дворца. Той самой, с которой король после беседы с Арвелем снес беседку. Его облачность Дегор собственной темнокрылой персоной ждал нас на площадке. За спиной короля стояла королева.
Сердце пропустило удар, я всмотрелась в бледное лицо матери. Наши глаза встретились. Во взгляде женщины промелькнули радость и сомнение. Я ее отлично понимала и не обижалась за то, что она не пыталась подойти ко мне. Для нее я была незнакомкой, в чертах которой женщина не видела ничего родного.
Король раздавал приказы. Коротко, по делу, без суеты и лишних движений. Глядя на него, я не могла представить, что чувствует этот сильный, уверенный в себе мужчина, узнавший, что его направляла самовлюбленная и эгоистичная женщина.
Среди наших охранников не было случайных. И ни одного мага, попавшего под влияние леди Стеллы. Это радовало — значит, Маэлю поверили.
Нас проводили в кабинет, по словам Эмриса, закрытый магией, как царская сокровищница. Там ждали первый советник, Маэль и престарелый маг-человек с длинной седой бородой.
Король занял место за столом, королева — кресло слева. Маэль приветливо кивнул нам с дивана в дальнем углу. К нему посадили спеленатого магией Арвеля и Эмриса. Мы с Каем остались стоять перед столом. Старик дождался, когда стражники выйдут, представился магистром целительской магии и извинился за возможные неудобства и собственную неспешность — проверку родства ведь надо проводить тщательно.
Тщательный магистр продержал нас посреди комнаты полчаса. Когда магическая чаша с двумя каплями крови короля и королевы была готова, я почти вприпрыжку подскочила к нему, подставила под иголку палец.
Зеленая вспышка была очень яркой.
Королева дернулась ко мне, но осталась сидеть, натолкнувшись на взгляд мужа.
Магистр развеял чашу и принялся плести новую.
Я вернулась к Каю.
Вторая проверка прошла так же успешно. И третья.
На четвертой, контрольной, как выразился магистр, я, наплевав на этикет, повисла на руке Кая — это было лучше, чем лечь к его ногам, — колени подгибались от усталости.
— Положительно! — довольно объявил маг.
Поклонился и ушел.
— Итак, господа, — король окинул взором нашу компанию, — думаю, вам не нужно напоминать, что все происходящее здесь является государственной тайной и в случае разглашения преследуется по закону?
Все дружно закивали. Я тоже кивнула, стараясь скрыть разочарование. Совсем не так я представляла встречу с настоящими родителями. Не так сухо, не так официально, не так холодно. И кажется, я начинаю понимать Арвеля.
— Леди, — Дегор обратил взор на меня, — вы — моя дочь. Я рад вашему возвращению.
И всё.
Дальше нам разрешили сесть и учинили допрос: кто, где, когда и почему в таком виде.
Через несколько часов выползая из кабинета, я тихо спросила у Арвеля, которого тащили мимо Маэль и Эмрис:
— Он всегда такой?
— Почти, — хмыкнул сильф. — Привыкай! Добро пожаловать в семью!
Но в семью я пожаловала немного позже, когда в дверь моей гостиной вошла королева и замерла на пороге, увидев Кая. Охотник поклонился и покинул нас. Она проследила за ним задумчивым взглядом, посмотрела на меня, нерешительно улыбнулась. Потянулась к своим волосам, выдернула из них черную ленту и осела на пол, тихо рыдая.
Я бросилась к ней, упала на колени, схватила за руки. Слова не находились, были лишь чувства: радость, восторг и тепло, бесконечное тепло и понимание, что она меня любит. И то, что я видела в кабинете, было искусной маской — официальным обликом королевы. Она сразу поверила — сердце подсказало, но была вынуждена сдерживаться. Как часто я буду видеть ее такую, настоящую, растерянную, радостную, — не знаю. Но помнить момент, когда мы сидели на полу и беспомощно всхлипывали, глядя друг на друга, буду всегда.
— Я столько лет надеялась, что ты не погибла… — Королева смяла траурную ленточку, дотронулась до испорченной прически, вытащила синюю ленту, символ надежды. Покрутила в пальцах: — А теперь не знаю, что сказать… Ты такая взрослая…
— Я тоже не знаю… — Я обняла королеву, свою настоящую мать.
Мы сидели, слушая дыхание друг друга. Не веря, что нашлись.
Аврора была образцом доброты и мудрости. Она не ревновала, когда я, рассказывая о семье, называла Гленду мамой. Мне было легко с ней, мы словно никогда не расставались. А еще я поняла, почему именно в мою мать влюбился король сильфов. Она не была яркой, эффектной, но, глядя на гордую посадку головы и осанку, никто не сомневался, что перед ним королева.
И Мэли со временем обещала стать такой же. А пока нежный цветок радовался моему появлению. Вместе с Фифой.
Дни летели незаметно. За разговорами с сестрой и братом, с Эмрисом и Каем. За вечерними встречами с матерью и редкими визитами к королю. Дегор решал, как лучше представить меня придворным — меня, принцессу Леттану-Виолетту, — чтобы возвращение выглядело если не подарком богов, то прелестной случайностью, а не частью заговора.
Да, как и в прошлом, правитель сильфов решил не предавать огласке дело леди Стеллы. Ее судили тайно, официально она отбыла на один из уединенных островов ундин к жениху. На самом деле поселилась в тюрьме где-то на окраине Арвейна. Ее приговорили к пожизненному заключению в одиночной камере.
А мы наконец-то узнали настоящую историю сестер Сиэн.
Король сильфов действительно взаимно влюбился в Аврору. А Стелла не захотела принять чувства сестры. Потом изобразила смирение. Именно тогда она нашла лабораторию Эмриса, но ей потребовалось время, чтобы понять, как использовать опасные знания. Меж тем родилась Мэли. Королева забеременела снова. Стелла ждала мифического жениха, заботилась о сестре, а сама готовила жуткий ритуал для создания темного везения. Нет, мы были не правы, когда думали, что она не знала, с чем имеет дело.
Она все знала. И хотела получить короля, пусть не сразу, через время, но он должен был стать ее мужем.
Чтобы воплотить свой план, Стелла не пожалела ни дочку советника, ни собственную сестру, ни сына знакомых (родственников фрейлины, которой увлекся Арвель). Ей нужно было много, о-о-очень много темного везения.
Но со мной у нее вышла осечка — Аврора заметила, что с дочкой происходит что-то неладное, и поспешно поставила печать, выгорев при этом полностью. Были вызваны лучшие маги и целители, чтобы обследовать королевское дитя. И Стелла поняла, что они могут найти неправильное «проклятие».
Требовалось срочно избавиться от младенца. И в этом Стелле помог наемник, который под видом слуги выполнил уже немало ее «деликатных» поручений, щедро оплаченных золотом. Стелла на время заглушила маячок, что ставят на всех детей королевских кровей (проще было бы и вовсе снять его, но она хотела, чтобы мое тело потом непременно нашли), вынесла младенца вместе с люлькой и отдала наемнику. В общем, меня похитили и «убили».
Правда, тело так и не нашли. Наемник клялся, что все сделал и не трогал маяк. Ему удалось убедить Стеллу, что ее мертвую племянницу унесло в море и искать больше нечего.
А меня искали. Тайная служба потеряла след на побережье. И Стелла окончательно успокоилась.
Без малого двадцать лет она ждала удобного момента, изучала записи Эмриса, силясь понять, что за проклятие висит в углу лаборатории и как лучше его использовать. А потом, убедившись, что история принцессы забыта, начала понемногу контролировать короля, отдаляя его от жены.
Все шло хорошо. Но ей начал мешать Арвель. Немного невезения, проклятие из-за угла — и принц должен был исчезнуть, сгинуть. Однако вместо этого она почувствовала тонкий ручеек темного везения и поняла, кто мог стать его источником. Я. Живая. Тут-то появились невольные сообщники и химеры.
Вот так из-за оскорбленной гордости, во имя простого тщеславия — о любви уже речи не шло — Стелла сгубила свою жизнь. Она ведь всегда была первой, старшей, лучшей, только однажды сестра ее обошла. И она ей этого не простила.
Если бы не Эмрис, Кай и мое феноменальное невезение — ее план удался бы. И сейчас на троне сидела бы леди Стелла. И король бы не видел ничего странного в женитьбе на сестре бывшей супруги. А Аврора бы ехала в обитель скорби, оплакивая сына. Что касается Мэли — принцессу наверняка бы выдали замуж подальше, с непременным отказом от престола.
