В одной из притч повествуется о далекой стране, жители которой, страдающие от собственной жестокости, дикости нравов и тяжелых болезней, задумали вырастить особый цветок. Цветок этот, по словам пришедшего извне сеятеля, должен был обладать таким благоуханием и невиданной красотой, что каждый, созерцающий этот цветок и вдыхающий его небывалый аромат, смягчался сердцем и исцелялся телом. В той стране были крайне суровые зимы и студеные ветры, а почва неплодородна и поражена плевелами. Поэтому много было положено труда, много было отсечено ненужной и вредной поросли, прежде чем удалось получить нераспустившийся пока еще бутон! Но вот неожиданный результат. Бутон спасительного цветка оказался имеющим свободу выбора: распускаться и отдавать свою красоту другим, или не распускаться и сохранить все чудодейственные силы только для себя.

Эта притча не имеет завершения и кончается знаком вопроса.

Могла ли завершиться подобным образом история спасения падшего человечества, когда Вестник Божий объявил юной Деве об Ее исключительном избранничестве? Могла ли Избранница отказаться взять на себя столь тяжелую и непосильную для земного человека ношу? Следуя дарованной всем людям свободе воли, — могла. Но Святая Дева из далекого от царственного Рима провинциального городка Назарета смиренно ответила: Се раба Господня; да будет Мне по слову твоему. (Лк. 1, 38) «…в это мгновение, — по словам святителя Филарета (Дроздова), — посредством этих самых слов, земля обручилась с небом, человечество с Божеством; и вследствие этого Безначальный зачался, Слово плоть бысть; Сын Божий соделался сыном человеческим, не переставая быть Сыном Божиим; Дева соделалась небом и престолом Божества, и в Ней положено уже не обетованнное только, но действительное начало нашего спасения и блаженства».

Пресвятая Богородица. Чистейший и совершеннейший сосуд для вмещения невместимого Бога. Человеческое существо, зачатое и рожденное в мире смерти и греха, смогло стало выше, никогда не познавших падения и духовной гибели ангелов, благодаря не только Божественному предопределению, но и долгому терпеливом труду по воспитанию собственной души. Весь смысл Боговоплощения — преображение, спасение и обожение души человеческой отразился в Пресвятой Богородительнице, Которая стала для всех рожденных во Христе новой Евой и показала что приготовил Бог любящим Его (1 Кор. 2, 9).

В V веке, на Третьем Вселенском соборе, Церковь провозгласила догмат о Пресвятой Богородице в ответ на несторианскую ересь, суть которой была выражена следующими словами: «Никто не должен называть Марию Богородицею, ибо Мария была человек, а от человека Богу родиться невозможно». Порицая эти кощунственные слова, отцы III Вселенского собора привели многочисленные свидетельства из Священного Писания, к примеру, слова пророка Исайи:

Итак, сам Господь даст вам знамение: се, дева, во чреве приимет и родит Сына, и нарекут имя Ему Еммануил (Ис. 7, 14).

Ибо младенец родился нам; Сын дан нам; Владычество на раменах Его, и нарекут имя Ему: чудный, Советник, Бог крепкий, Отец вечности… (Ис. 9, 6).

Или слова, сказанные праведной Елизаветой при встрече со Святой Девой: …благословенна Ты между женами, и благословен плод чрева Твоего! И откуда это мне, что пришла Матерь Господа моего ко мне? (Лк. 1, 42–43).

Блаженный Феодорит, который ранее находился в дружественных отношениях с еретиком Несторием, осуждая его взгляды, писал: «Первою ступению нововведений Нестория было мнение, будто Святую Деву, от которой заимствовал плоть и родился по плоти Бог Слово, не должно признавать Богородицею, а только Христородицею, — тогда как древние и древнейшие провозвестники истинной веры, по преданию апостольскому, учили именовать и исповедывать Матерь Господа — Богородицею».

А святой Кирилл Александрийский выразил мнение Церкви по поводу несторианской ереси так: «Кто не исповедует, что Еммануил есть истинный Бог, а потому и Святая Дева — Богородица, ибо Она плотски родила Слово Божие, соделавшееся плотию, — тому да будет анафема».