Глава 13
ВЕЩИЙ СОН
Возвращение домой после долгого отсутствия. Волнующее чувство. Ожидание чего-то теплого и родного. Он даже не о семье, а вообще. Надо же, всего-то неполных три месяца отсутствовал, а волнуется, словно в детстве перед Новым годом или днем рождения в ожидании подарка.
А вот картина с высоты птичьего полета подкачала. На часах восемь утра, вчерашний день они провели на одинокой бензоколонке посреди трассы, в двадцати километрах от ближайшего населенного пункта. Не те времена, чтобы посреди ночи сваливаться как снег на голову: могут и свинцом попотчевать. А к чему такие риски? Поэтому светлое время суток они использовали для отдыха, а ночное для перелета.
Им нужно было на южную окраину станицы, они заходили с севера, поэтому вполне могли насладиться картиной апокалипсиса. Разумеется, это далеко не первый город, встречающийся им на пути. Ну или проплывающий под крылом их самолета. Но это был его город. Здесь он родился, вырос, завел семью, здесь собирался состариться и умереть в окружении детей и внуков. Да-да, все именно так. Плевать, что творится вокруг. Жизнь продолжается, несмотря ни на что.
Северный район города выгорел практически полностью. Похоже, пожар занялся в сухую погоду и, не встречая препятствий, распространился на огромную территорию. О пожарных и говорить нечего. С многоэтажками дела обстояли лучше: в Первом микрорайоне из пятидесяти одного дома сгоревших только семь.
Ему достаточно было обозреть его через монокуляр, остальное за него сделала нейросеть. И сосчитала общее число домов, вот уж о чем никогда не задумывался, и выделила сгоревшие, стоило только сформулировать вопрос.
Не удержался, глянул в сторону своего дома. Надо же. Район частного сектора практически не пострадал. Только одно выгоревшее пятно. Но именно там и находился их дом. Обгоревшая коробка стоит неприкаянной сиротой, брошенная и позабытая. Ну да ничего. Бог даст, он еще восстановит его и вернется туда вместе с семьей.
В то, что ученым не удастся справиться с напастью, он не верил. Да, было дело, с тем же СПИДом и раком десятки лет не могли ничего поделать, причем с куда большими ресурсами. Но Дмитрий был склонен полагать, что в этом были скорее интересы медицинских корпораций. Найди способ лечения этих болезней — и большие дяди понесут просто колоссальные убытки. Сейчас же вопрос стоит уже не о деньгах, а о самом существовании человечества.
В этой ситуации будут стараться не за страх, а за совесть. И плевать, с какой целью. Богатство и власть возможны, только если есть перед кем кичиться и кем править. Так что будут стараться. Еще как будут. Очень даже возможно, что и объединят усилия. Хотя-а-а… Вот в это как раз верилось с трудом.
В России этой проблемой занимаются сразу четыре вирусологических центра. В Новосибирске, Екатеринбурге, Москве и Ставрополе. Вот уж чего не ожидал, так это того, что в столице их края есть подобный центр. Впрочем, чему удивляться? Не касалось его, вот и не интересовался. Если верить сети, все они контролируются правительством. Как следствие, уж здесь-то точно будут обмениваться информацией.
А вот как оно обернется, когда вакцину все же выведут, Нефедов даже не представлял. Отчего-то в голове крутились только мрачные сценарии. Не верилось в то, что эта козырная карта не будет разыграна со всем цинизмом. Да, мир катится в бездну, но, как бы страшно это ни звучало, суть человеческая остается неизменной.
Городская больница. Она, как и районная, тоже располагается на окраине. И судя по всему, также стала убежищем для людей. Во всех описанных сценариях медучреждения неизменно выступали как рассадник заразы. Так оно оказалось и на практике. Но вместе с тем, удобство их расположения, большие площади, которые можно было изолировать, и просторные дворы, позволяющие контролировать подступы, сделали их наиболее привлекательными для выживания. Мутанты же… Они там не сидят вечно, а отправляются на поиски пищи. Тех же, что решали устроить себе в этом месте логово, и вычистить недолго. Тем более на начальном этапе, пока они были кусачами.
Пересекли реку, а вот и станица. Районную больницу видно уже давно. Но сейчас все отчетливей проступают детали. В отличие от городской, эта окружена со всех сторон частным сектором. Раньше к югу сразу начинались поля, но с тех пор станица разрослась, и теперь до открытого места минимум полкилометра. Впрочем, обитатели убежища прошлись по периметру, снеся все постройки в радиусе двухсот метров. Что в общем-то несложно при наличии тяжелой строительной техники.
Вон она, кстати, стоит себе на территории больницы, за надежной оградой. И не только строительная, но и сельскохозяйственная. Одних комбайнов целых четыре штуки. Ясно, что для спасшихся этой техники с избытком. В возделывании больших площадей никакой надобности. Но техника имеет свойство ломаться, так что запас карман не тянет.
Электричества на ограде нет, об этом Нина говорила. Зато «егозы» не пожалели. Бедный тот мутант, что решит пробраться через такое заграждение. Он не то что там шкуру оставит, но растеряет и мясо. Изощренное такое самоубийство получается.
— Ну и что, где будем садиться? — поинтересовался Лацис.
— Давай прямо вон там, на дороге.
По старинке указывая пальцем, Дмитрий, тем не менее, не забыл и поставить метку на выведенной в канал группы карте. Лацис только утвердительно кивнул. Дорога достаточно широкая, очищена от транспорта и выходит прямиком к просторной автостоянке у центральных ворот больницы. Ее полностью расчистили, дабы не создавать дополнительных укрытий для возможных нападающих. Вот и им подойдет, чтобы можно было развернуться не вручную, а с помощью двигателей.
Прежде чем зайти на посадку, Лацис предпочел пройтись вдоль дороги на малой высоте. Был прецедент вчера днем, когда они садились у заправки. Как говорится, в России две беды — дураки и дороги. И, к большому сожалению, первые не переводятся, а вторые страдают. Так что подстраховаться совсем не лишнее.
На дурачка летать вокруг убежища, очень даже ощетинившегося стволами, глупость несусветная. Поэтому Дмитрий связался с дежурным на общей частоте, принятой на территории России, благо информация эта в сети в свободном доступе. Услышали и дали добро на посадку.
Правда, при этом голос дежурного Нефедову как-то не понравился. Впрочем, он поспешил об этом забыть и отбросить в сторону. Его ожидала встреча с близкими. Он невольно скосил взгляд на упакованного в прозрачную пленку мишку и свертки с подарками для детей. Подумал, что все эти бантики и ленточки по нынешним реалиям вроде как не к месту. Но потом отмахнулся. Пусть их злятся.
Да, горе сегодня коснулось каждого без исключения. Но это же не повод существовать, вместо того чтобы жить. Вон Кошка, в смысле Ксения. Судьба по этой девчушке прошлась катком. И ничего, бодрится, шутит, не забывает о светлом. И это правильно. Ну вот такая у них теперь жизнь.
Еще до полной остановки самолета снарядились в соответствии с реалиями сегодняшнего дня. Витает в окрестностях вирус или нет, вопрос десятый. Проверять на себе — последнее дело. Случись подхватить эту дрянь, и аспирином не обойдешься. А по закону подлости, как известно, может прилететь привет, даже если всего лишь раз позволил себе расслабиться.
Наконец Ла-8 замер, и с ними вновь связался дежурный. Приказал не покидать машину и передал номер, на который Дмитрию следовало сделать видеозвонок. Ага. Понятно. Они же все в масках, поди сличи личность. Это у Нефедова с Лацисом закачана программа распознавания, в которую заложено множество параметров, так что установить личность без проблем. У местных такого нет.
Потянул с лица маску, порадовавшись, что салон еще не разгерметизировали. Ну и удивляясь заодно, какого дежурный чудит. Вызвать Нину, она свяжется с ним, и все разрешится, проще пареной репы. А тут еще и во время короткого разговора парень в камуфляже и при полной выкладке долго и тщательно вглядывался в лицо Нефедова. Но наконец дал добро на выход.
К этому моменту к самолету уже подошли трое бойцов. Армейские камуфляжи, правда, не из наноткани, а цифра прошлого поколения. Ну и казачьи нашивки. Случилось, значит, казачкам не просто ряжеными расхаживать в качестве народной дружины, в помощь полиции по поддержанию общественного порядка, но и вспомнить, что они являются потомками воинов. На лицах устаревшие противогазы с баклажками фильтров.
Признаться, у Дмитрия непроизвольно расправились плечи, и грудь так легонько выгнулась колесом. Эти бойцы ему сейчас были на один зуб, хоть поодиночке, хоть скопом. В конце концов, он модификант второго уровня или погулять вышел?
— Здраствуй, Дима.
Нефедов не узнал бы этого приглушенного и измененного фильтрами голоса. Но нейросеть с системой распознавания ему в помощь. Он даже не напрягал память, а узнал здоровающегося походя, словно они встретились в парке. Поэтому сразу протянул руку. Разве только перчатку снимать не стал. Все те же реалии сегодняшнего дня. Одна царапина может стоить жизни.
— Привет, Игорь. Рад, что выжил, — обмениваясь крепким рукопожатием, произнес Дмитрий.
— Не многим так повезло, — угрюмо бросил тот.
Мужчине было лет тридцать пять или чуть больше. Дмитрий никогда не интересовался его возрастом. Да и знакомы они были, можно сказать, шапочно. Бригада Нефедова в прошлом году ставила в доме Акимова баньку, вот тогда и познакомились.
Игорь, кстати, в отличие от многих, как раз мог называть себя казаком, потому что они с единомышленниками болели боевой подготовкой и всеми этими мужскими игрушками. Не страйкбол, а работа с реальным огражданенным оружием. Тактические занятия, горная и огневая подготовка, рукопашка и далее по списку. Интересно, кто-нибудь из его парней выжил? Правда, спрашивать его об этом не стал. Потом как-нибудь.
— Повезло не многим. Но мы-то живы. Ладно, личность установлена? Пройти за ограду можно? Или еще какие танцы с бубнами?
— За ограду можно. Только…
— Что только? — вдруг севшим голосом поинтересовался Дмитрий.
Вот не нравилось ему это. Душа словно в пятки ухнула, а под ложечкой поселилась сосущая пустота предчувствия неминуемой беды.
— Банда покуражилась. Твоих — одной гранатой.
— Что значит одной гранатой? Что за хрень ты несешь? Где Нина? Где дети?
Дмитрий надвинулся было на Игоря, но тут на его плечо легла сильная рука Лациса.
— Русский, остынь.
— Толком можешь сказать, что случилось? — глубоко вздохнув, поинтересовался Дмитрий.
— Есть здесь одни сволочи. Сбились в кубло и рэкет врубили. Требуют плату за спокойную жизнь. Мол, вояки вас все одно нормально не защитят. Кто-то платит, мы послали. Так они из гранатомета шмальнули. Попали в окно комнаты, где была Нина с детьми. Пять погибших, среди них и твои. Вот такие дела, — со вздохом закончил Акимов.
— Они меня ждали. А я… Я… — потерянно произнес он, не в состоянии произнести свои мысли вслух.
И тут он вдруг вспомнил тот проклятый сон, который видел за последний месяц четыре раза. С началом модификации тела он вообще практически не видел снов. Только этот, где он пытается догнать Нину и детей, но они с веселым гомоном легко убегают от него. Нефедов не придавал этому особого значения, считая, что сон только выражает его желание вернуться, но всегда находится какая-то очередная причина, из-за которой он в очередной раз задерживается.
Взгляд скользнул по Ксении, которая невольно сместилась, уходя за спину Лациса.
— Русский, не ищи виноватых, — покачав головой, произнес Лацис, еще больше заводя девушку за себя.
Нет. Она тут ни при чем. Когда они повернули, чтобы спасти ее, здесь все уже случилось. И ведь какой идиот. Ну ладно он не звонил Нине, желая сделать сюрприз. Но ведь за прошедшие сутки и она ни разу не позвонила. А такого не случалось с того момента, как они наладили между собой связь.
— А почему мне не сообщили? — глядя в глаза Игоря, спросил Дмитрий.
— А куда сообщать? На деревню дедушке? Контактов твоих ни у кого нет. Наладонники Нины и Ромки запаролены, а хакеров у нас не водится.
— Ясно. Где они?
— Похоронили уже. Откуда нам знать, когда ты приедешь.
— Понял. Показать сможешь?
— Сейчас машину попрошу. Надеюсь, глава не откажет.
Не отказал. Бог весть чем он руководствовался. Быть может, хотел сделать все, чтобы Дмитрий остался в анклаве. Раньше он его интересовал как инженер-строитель. Сейчас, скорее всего, на первое место вышло то, что он модификант. Игорь не мог не распознать в Нефедове модифицированного бойца. Это бросается в глаза. Плюс далеко не рядовая экипировка.
Заодно определились и по Ксении. Собрав свои вещи, она направилась в сторону КПП. Их совместное путешествие подошло к концу. Найдет она тут приют или нет, ее спасителей уже не касалось. Они свое дело сделали, дальше уже пускай сама.
Признаться, Дмитрий ожидал увидеть очередной инкассаторский броневик. Приметили они на территории парочку, пока совершали облет. Но, как оказалось, с броней у анклава проблем нет. Из ворот показался «выстрел». Эдакий грузовик, одетый в броню с башенкой, со спаренными ПКМТ и АГС. И откуда только откопали этого старичка, поступившего на вооружение лет сорок назад. Но ничего, катится очень даже бодренько. И вообще, по сегодняшним реалиям, то, что нужно.
Просторный салон, в котором может разместиться десяток бойцов. Удобства так себе, никакие, в общем-то. Военная машина, что тут еще скажешь. Зато экипаж и десант помещаются по полной выкладке, и последние без труда могут вести огонь из бойниц. Кстати, броня с рациональными углами не по зубам даже крупнокалиберному пулемету. Двери — сзади две большие прямоугольные распашные и по бортам по одной трапециевидной формы. Сверху четыре люка.
Но главное то, что машина полностью герметична. Стоят штатные фильтры на той же бойнице, так что после обработки озоном можно чувствовать себя в полной безопасности. Боевая же техника. Она пригодна даже для использования в районах применения оружия массового поражения.
Правда, сейчас два верхних люка чуть приоткрыты и стоят на стопорах. Самую малость, так чтобы и гранату вовнутрь не закинуть, и, случись кумулятивной прилететь, чтобы экипаж избыточным давлением не размазало.
Игорь, как старший машины, устроился на переднем пассажирском сиденье. Один из казачков примостился на месте стрелка, второй вместе с Лацисом и Дмитрием в качестве десанта.
— Откуда дровишки? — Говорить о чем угодно, только не думать о погибшей семье.
С одной стороны, он уже видел столько смертей, и в самых различных ее проявлениях, что давно свыкся с мыслью о постоянном соседстве старухи с косой. С другой, к этому невозможно привыкнуть. И главное, Нефедов не был готов терять близких. Он знал, что они живы и ждут его. И тут вдруг…
— Вояки подогнали. Если помнишь, у нас здесь стоит отдельный батальон связи. На их базе по мобзаданию должен разворачиваться полк. Так что запасов там с избытком. Когда все началось, комбат не стал держать солдат за штаны. Выдал оружие, боеприпасы, сухие пайки и свое благословение. Технику отдавать не стал. Не маленькие, а транспорта сегодня более чем достаточно. Связь работает, и даже сейчас по старым номерам можно дозвониться. Так что многие остались в части, так как ехать было уже некуда и не к кому. Другие вернулись с полдороги. Сейчас у комбата чуть больше роты солдат и офицеров.
— Много народу сохранили эти связисты, как я погляжу, — удивился Дмитрий.
— Повезло, что в основном срочники и часть на отшибе находится. Как только первый звоночек, так майор периметр на замок — и никого на пушечный выстрел не подпускал. Ну и ввел в части мероприятия по ЗОМП. Так что зараженными он ни одного не потерял. Когда более или менее устаканилось, начал рассылать гонцов, сбивая анклавы под руку правительства.
— А спецназ? У нас же здесь целый батальон.
— Батальон. Да только все контрактники, и часть на окраине города. Словом, слились они все, подчистую. Не через одну командировку прошли, боевые награды, реальные волкодавы. А тут…
— Хорошо уже то, что они не были модификантами. А то была бы одна сплошная задница, — заметил Дмитрий.
— Отчего же. Мне сорока на хвосте принесла, что там началась программа по модифицированию бойцов. Но пока, слава богу, мы этого не ощутили. Наверное, хватает пищи.
— А что комбат предпринимает для уничтожения банды?
— Для начала нужно определить, где их логово. А отсюда и плясать. Но, признаться, на вояк надежда слабая. Связисты. Хорошо если за время службы с десяток раз выезжали на стрельбище. Правительство пока помочь не в состоянии. Разве разрешили комбату подбросить отрядам самообороны оружие и технику со складов. Сейчас идет формирование администрации. Нужно налаживать общее руководство. А там, глядишь, и до силовых структур доберемся. Пока же кто во что горазд. Мы вот казакуем.
— И много народу выжило?
— В нашей округе четыре крупных анклава плюс мелочь и вояки. В общем, наберется тысяч пять.
— До всего этого суммарное население города и станицы составляло сто пятьдесят тысяч.
— У нас еще кучеряво. По району вообще беда. Большинство сел полностью вымерли. А за бугром не так, что ли?
— Так же. Где-то хуже, где-то лучше, но в общем и целом картина схожая. Просто дома оно как-то больнее, что ли… — Дмитрий неопределенно пожал плечами.
— Это да, — согласился Игорь.
С могилами мудрить не стали. Поначалу-то вообще было не до похорон. Но со временем решили все же хоронить. Кладбища — они ведь не для мертвых, а для живых. Сегодня об умерших позабудешь — завтра и сам не заметишь, как растеряешь человеческий облик.
Нина с детьми покоилась в братской могиле, с двумя другими погибшими в ту ночь.
Слез не было. Вообще. Он аккуратно разложил на могильном холме привезенные подарки и опустился на колени. О чем он думал? Признаться, ни о чем. Вообще. Ни единой мысли. Просто уставился невидящим взглядом в какую-то точку в пространстве и замер каменным изваянием.
— Русский, вставай, — положив ему руку на плечо, минут через тридцать произнес Лацис.
— Зачем?
— Будешь ныть, как баба, или подумаем, как достать тех, кто это сделал?
Дмитрий поднял взгляд на сержанта. И на смену пустоте в глазах появилась мысль. Хм. Вообще-то скорее ненависть, замешанная на ярости. А еще животная жажда крови. Не Лациса. Нет. Тех. Других. О которых он пока ничего не знает. Пока.
Он решительно встал. Отряхнулся. С какой-то злостью обмахнул себя крестом. Сжал кулак, покачал им перед собой, словно решая что-то или обещая. И наконец твердой походкой направился к «выстрелу».
— А почему ты называешь его русским? Весь мир в труху, но маленький гордый прибалтийский народ не забывает древних обид, — не сводя взгляда с Дмитрия, поинтересовался Акимов у Лациса.
Страха у казака не было. Ну модификант, так что же с того. За последний месяц он видел уже столько смертей и столько раз убивал сам, что жизнь уже давно потеряла для него прежнюю ценность. И своя в том числе. Нет, жить конечно хочется, но и трагедии из возможности погибнуть он не делает. А уж от рук какого недоумка, вируса, твари или модификанта — это всего лишь один из вариантов.
— Тебя как зовут? — вместо ответа поинтересовался Лацис.
— Игорь, — совершенно спокойно представился тот.
— Так вот. Ты — Игорь. А он — Русский. Вопросы есть?
— Нет, — удовлетворенно кивая, произнес Акимов.
— Вот и ладно. — Сержант поправил висевший на плече автомат и двинулся вслед за Нефедовым.
Ехали молча. Каждый невольно вспоминал о потерянных близких. Казалось, уже свыклись с этим. Но горе Нефедова разбередило зарубцевавшуюся было рану. Помалкивал и Лацис. Бог весть о ком думал он. Может, о павших товарищах, а может, о погибающих латышах в общем. Ну, коль скоро он решил ввязаться в схватку за выживание нации.
Грохот разрыва и вспухшее черное облако на капоте. «Выстрел» содрогнулся всем корпусом, потерял ход и, продолжая катиться по инерции, начал забирать влево. В его утробе что-то угрожающе заскрежетало, а по корпусу начала распространяться вибрация. Несмотря на разрыв, Дмитрий не потерял слуха, хотя тот и просел. Потому что голос сержанта слышался как сквозь слой ваты.
— Задняя дверь! Десантируемся через нее!
И сам же, выполняя свой приказ, потянул ручку замка. Тяжелая прямоугольная дверь легко провернулась в петлях и замерла, встав на стопор. Но еще до характерного щелчка сержант рыбкой юркнул в образовавшийся проход, тут же делая кувырок по дороге и уходя в перекат.
Стрелок поспешно разворачивал башню, стремясь нашарить противника, продолжавшего хранить молчание. Впрочем, длилось это недолго. Едва сержант появился на дороге, как застрекотал автомат. ПКМТ с гранатометом явно запаздывали.
А вот второй казак, бывший в десантном отделении, сноровисто открыл бойницу и сунул в нее ствол автомата. Правда, сделать уже ничего не успел. Среди нападавших оказался снайпер, которому ничего не стоило попасть в овальное отверстие с мужскую ладонь. Попадание пули сопровождалось ее ударом по стеклу очков противогаза. Незадачливый стрелок откинулся назад, сложившись на полу.
Водитель тряс головой, не в состоянии прийти в себя, — как видно, получил контузию. Игорь тянул его из сиденья. Корпус «выстрела» способен выдержать в упор даже крупнокалиберный пулемет, но против кумулятивного гостинца бессилен. Так что если вновь прилетит из гранатомета, мало не покажется никому.
Происходящее пронеслось перед взором Дмитрия в краткий миг. Он даже не смог всего осознать, отмечая только отдельные куски калейдоскопа разрозненных картинок. Общая картина сложится уже потом, когда он захочет восстановить события, а нейросеть услужливо предоставит ему такую возможность.
Сам же он нырнул вслед за Лацисом. Кувырок через голову и перекат в сторону. Кнопка испуганно тявкнула, не в состоянии понять, что происходит, и не на шутку перепугавшись. Много чего успела повидать собачка, но страха окончательно не растеряла.
Быстро отработав руками и ногами, подполз к кювету со стороны противника, начавшего интенсивный обстрел. Сержант огрызался короткими очередями, явно не спеша переходить к активным действиям. Сейчас главное — понять, сколько врагов, и установить их позиции.
Наконец захлопал АГС — по гребню, в девяноста семи метрах от Дмитрия. По позициям нападающих прошлась серия разрывов, выкашивая бурьян и кусты. Сам Нефедов изготовил к бою «вепря», выводя в левый верхний угол тактическую карту, где уже имелись пометки Лациса с идентифицированными целями. Пока только пять. Причем все они вытянулись в одну цепь.
Наблюдая за происходящим, Нефедов отцепил подсумок с собачкой и оставил ее лежать на дне канавы. Здесь безопасно. В том, что у бандитов нет шансов, сомнений никаких. А вот пока он будет бегать да кувыркаться, может и задавить Кнопку. Ну и сама не дай бог выскочит под шальную пулю. Так что пусть уж лучше здесь поскуливает.
Обстрел из броневика заставил было противника замолчать. Но ненадолго. Послышался гулкий хлопок. Дмитрий рассмотрел стремительный росчерк, протянувшийся к броневику. Грохнуло. На боку стальной машины вспухло черное облако с ярким всполохом внутри. От нового попадания она вздрогнула, словно смертельно раненый зверь. Из открытой двери выметнулся дым. Через две секунды наружу вывалился водитель, и следом Игорь.
Дмитрий хотел было запустить коптера. Тренировки в симбиозе с нейросетью дали отличный результат. Рефлексы отточились в десятки раз быстрее. Но в какой-то момент он вдруг осознал, что вот эти нападающие, скорее всего, все те же бандиты, что убили его семью. То есть те, до кого он хотел дотянуться, на расстоянии девяноста семи метров от него.
Коптер так и остался в кармане. Дмитрий сейчас слабо отдавал себе отчет в том, что делал. Он готов был не просто убивать, но рвать голыми руками. Хм. Причем где-то даже в прямом, а не в переносном смысле.
— Русский, назад!
Окрик сержанта разнесся над полем, прозвучал в гарнитуре радиостанции и повторился в канале группы. Но Дмитрий не придал ему значения. Словно его и не было. В этот момент были только он и пятеро нападавших. Шестеро. Нейросеть проанализировала, что именно видел он и сержант, выдав позицию гранатометчика.
Один из солдат приподнялся над урезом небольшой возвышенности, прикладываясь к пулемету. Дмитрий стрелял буквально навскидку. Но пуля попала точно в голову. Пулеметчик отвалился в сторону и замер.
Один за другим мимо Нефедова пролетели какие-то предметы. Нейросеть беспристрастно констатировала, с вероятностью в девяносто процентов, что это осколочные гранаты. Лацис, больше некому. Не казачки же забрасывают гостинцы на сотню метров.
Наконец нападающие полностью очухались и, приметив набегающего на них героя-одиночку, начали работать по нем сразу из пяти стволов. Да только псих оказался словно заговоренным. Уходил в кувырки и перекаты, выписывал зигзаги. И, оставаясь неуязвимым, непрерывно вел огонь одиночными. Причем пули если и не находили своей цели, то проходили впритирку, заставляя ненадолго замолкать то одного, то другого стрелка.
Лацис, в отличие от него, бил прицельно. И успел подстрелить одного из бандитов. Наконец на позиции противника один за другим грохнули два разрыва. Обстрел вновь прекратился, и Дмитрий, используя фору, рванул по прямой со спринтерской скоростью. При этом еще и магазин сменить успел. Буквально взлетел над увалом, четыре выстрела — три трупа.
Ближнего он расчетливо подстрелил в плечо, и пока тот не пришел в себя, навалился на него, позабыв о контроле. Этим озаботился взбежавший следом за ним Лацис. Сержант окинул Дмитрия внимательным взглядом и неодобрительно покачал головой.
Экспресс-допрос в полевых условиях. У Нефедова имелась база, со всеми методами, приемами и болевыми точками. Иное дело, что на практике эти знания применять пока не доводилось. А то, что он вытворял сейчас, назвать допросом можно было только с натяжкой. Большой натяжкой.
Он не задавал вопросов, а просто резал бандита на части. Не сказать, что ему нравилось истязать. Но и отвращения к проделываемому он не испытывал. Лишь мрачное удовлетворение. А еще какая-то часть его рассудка, не иначе как находящаяся под контролем нейросети, пристально следила за тем, чтобы не переступить черту. Рано пока еще пленнику откидывать копыта.
Бандит кричал и молил о пощаде. Через десять минут тридцать две секунды начал стенать о смерти. Но избавление от мучений к нему так и не приходило. Дмитрий был неумолим.
Остальные присутствующие бесстрастны. Собрали трофеи, обнаружили в кустах спрятанный инкассаторский УАЗ. Модель две тысячи сорокового года. Четырехтонный внедорожник в виде микроавтобуса с корпусом из восьмимиллиметровой катаной брони. Оптимальными углами тут и не пахнет. Обтекаемые формы современных дизайнерских решений. Но винтовочной пуле здесь ловить нечего.
— Ну что, русский, отвел душу? — приблизившись к Дмитрию, поинтересовался Лацис.
— Нет, — угрюмо буркнул Дмитрий.
Нагнулся, вытер свой счастливый нож, ну или тесак, о клочок одежды убитого, чудом оставшийся не заляпанным в крови. Сам Дмитрий, как ни удивительно, умудрился не испачкаться. Впрочем, тут сказалась привычка содержать себя и одежду в чистоте. И в особенности избегать контактов с кровью. Впрочем… Если глянуть на то, во что превратился пленник, то удивляться все же было чему.
— Ты его хотя бы спросить о чем-нибудь успел?
— Сам начал говорить. Ну и поспрашивал. Садоводческое хозяйство. Фермер тамошний построил кирпичный барак. Часть отошла под его контору и жилье, остальное под сезонных рабочих. Машины для сбора яблок еще не придумали. Вот его-то и оборудовали под логово. Обмотались егозой по самую маковку и в ус не дуют. Катаются на трех таких же инкассаторских броневиках. Теперь на двух. Бандитов осталось девятнадцать человек. С ними бабы. Добром не все, но выбора у них нет.
— А это вообще они гранату пустили?
— Не эти. Те в логове. Но без разницы.
— Согласен, без разницы.
— Я в больницу не пойду. Незачем.
— Стоит заглянуть в самолет. Нужно экипироваться получше. Опять же почти по пути. Там всего-то километров пять, если не по прямой. Можно и пешком, — изучая карту местности, произнес Лацис. — Ты у него случайно не узнал, как они опознаются? Где расположены посты?
— Как опознаются, не узнавал. Охрана, два поста, по два человека в бетонных огневых точках. Вот здесь и здесь.
— По всему выходит, должны просматривать весь периметр.
— Вот тут овраг. По нему можно выйти в тридцати трех метрах.
— Овраг вижу, но характер его склонов непонятен. Похоже, что крутые.
— Практически отвесные. Мы в детстве тут все излазали. Высота метров двадцать, в некоторых местах и повыше. Но нам забросить веревку с кошкой проще простого.
— Если так, то сам овраг они минировать, скорее всего, не будут. А вот подходы… Ты этого не узнавал, — не спрашивая, а скорее констатируя, произнес Лацис.
— Нет. Одного не понимаю: как их могли еще не вычислить? — не удержался Дмитрий.
— Времени прошло всего ничего. А эти особо и не прячутся. Верят в собственную безнаказанность. Насчет вооружения ты, конечно, тоже не уточнял.
— Брал бы и сам допрашивал, — огрызнулся Дмитрий.
— Сомневаюсь, что ты мне его уступил бы и вообще был готов слушать разумные доводы. Ладно, проехали. На месте разберемся. Ну что у тебя, Игорь?
— Трофеи собрали. У меня двое двухсотых. Их УАЗ на ходу. Наша догорает. Все в полном порядке. Итить твою налево, — в сердцах сплюнул он.
В этот момент взгляд Дмитрия зацепился за трофейный пулемет. Все остальное могут забирать. А вот этого «печенега» он не отдаст. Ему огневая мощь ой как пригодится. Причем не далее как сегодня. Вообще ему везет на систему буллпап. И этот также выполнен в штурмовом варианте, с коллиматором на ручке для переноски. Компактный пулемет с оборотистостью автомата. Просто шикарно. Н-да. Он все же становится оружейным маньяком.
Игорек также облизывается на игрушку. Мало ли что им там выдали вояки — пулемет в хозяйстве никогда лишним не будет. Хомячество по поводу оружия у него болезнь давняя. Он даже до всего этого выбрал весь лимит стволов, разрешенных законодательством. Но, как говорится, что с бою взято, то свято. Опять же вон остальные стволы он ведь отдает им. Ему они без надобности. А там, глядишь, он и еще подгонит чего анклаву. Если у него что получится.
Хм. Или все же у них. Лацис однозначно дал понять, что отправляется вместе с Дмитрием. Вдвоем против девятнадцати. А может, и больше, не все же бабы там насильно. При этом Дмитрий уже изрядно накосячил. Оно бы отказаться от помощи сержанта, но… Нужен ему прибалт. Не потому что Нефедов хочет выбраться из этого дерьма живым. А потому что вдвоем у них больше шансов перебить их.
А противники могут оказаться и серьезными. Экипировка у бандитов единообразная. Вооружены не вразнобой и не хламом каким. «Печенег», замену которому пока еще не нашли. АК-201, состоящий на вооружении армии. СВГ2, пришедшая на смену древней СВД и столь же хорошо себя зарекомендовавшая, коль скоро состоит на службе уже два десятка лет. Одноразовые гранатометы.
# # 1 Автомат Калашникова 2020 года. Вымысел автора.
# # 2 Снайперская винтовка Григорьева. Вымысел автора.
Хм. С другой стороны, само нападение. Не хотели мудрить против кучки гражданских с оружием в руках? Или и сами только и знают, с какой стороны браться за ствол? Вполне возможно и такое. Всем этим оружием очень даже можно было разжиться и в каком-нибудь отделе внутренних дел.
— Кстати, он не сказал, где их логово? — поинтересовался Игорь.
— Не успел, — не моргнув глазом, соврал Дмитрий.
Лацис промолчал. Только едва заметно хмыкнул. Впрочем, кроме Нефедова этого никто не видел. Да и весь вид сержанта выказывал если не одобрение, то, по меньшей мере, понимание.
— А кто им слил, что броневик выехал на кладбище? Не может быть это случайностью.
— Не спросил.
— Ох, Дима, Дима, — сокрушенно вздохнул Акимов…
На место они с Лацисом предпочли выдвинуться пешком. Спокойная прогулка продлилась недолго. Ровно до первой стаи мутантов. Разобрались с ней быстро и бесшумно. Атаковать на открытом месте двух модификантов десятком, пусть и ретивых, рвачей — затея явно не из лучших. Впрочем, этим такие, пожалуй, пока еще не попадались. Иначе были бы куда осмотрительней.
С другой стороны, эдак они могут израсходовать боекомплект еще до того, как доберутся до цели. Поэтому решили обзавестись колесами. Пришлось помучиться, пока нашли транспорт с непробитым баком. Шаблоны, вбитые фантастами, рулят. Проще пареной репы. Труба, молоток, кусок поливочного шланга — и заправка зомбимобиля обеспечена. Все другие способы требуют умственного мышления, каких-никаких знаний и затраченного времени. Словом, хлопотно это.
Но, как бы то ни было, транспорт они все же нашли. Легковой автомобиль, ни разу не внедорожник. А таковой не помешал бы. За пределами станицы предстояло двигаться по полевой дороге. Весна и распутица вносили в такую поездку особую изюминку. Оно конечно, вытолкать машину для них не проблема, но к чему такие сложности.
Бросили машину и дальше пошли пешком. Тут идти-то три километра по прямой. С учетом извилистого маршрута пусть будет порядка пяти. Без разницы. Все равно они даже не запыхаются. Ну или запыхаются, потому что Лацис перешел на бег. Причем сразу взял изрядный темп. Но Дмитрий не в претензии. Он и сам хотел как можно быстрее добраться до убийц его семьи.
Ну, а пока суд да дело, запустил большой коптер. В смысле, из имеющегося у них в арсенале, конечно. В экономичном режиме он способен висеть в воздухе до двух часов. Они будут на месте в худшем случае через двадцать минут. Это с учетом подъема на практически отвесную стенку.
Лацис также запустил свою птичку. Один глаз хорошо, но два лучше. Впрочем, как выяснилось, он собирался задействовать его в качестве ближней разведки. Ну или передового дозора. Что более чем разумно.
До нужного оврага добрались уже через десять минут. Дальше двинулись по его извилистому дну, которое прорезала речушка. Оно бы и ручьем ее обозвать, но протяженность более пятидесяти километров. Так что по определению получается речка.
Пока продвигались к нужному месту, успели обследовать с воздуха всю территорию фермерского хозяйства. Подворье представляло собой эдакий квадрат со сторонами в сотню метров. Забор из бетонных плит, с густо накрученной поверху егозой. На подходах ее вроде нет, но тут, скорее всего, не обошлось без растяжек.
В северо-восточном и юго-западном углу устроены эдакие будки из бетонных блоков, с металлическими дверьми и бойницами, обеспечивающими обзор на две стороны. Так что все подходы просматриваются как на ладони. А учитывая то, что сейчас только начало весны и лесопосадки с садами стоят голые, так и на несколько километров окрест. Посредине южной стены въездные ворота, без какой-либо охраны. Да и правильно, в общем-то. К чему плодить сущности.
Внутри практически вдоль всей восточной стены тот самый барак, с конторой и жильем для сезонных рабочих. Вдоль западной — подземное плодохранилище, с боксами под технику над ним. У северной — гараж под машину хозяина и слесарная мастерская. А то как же без нее там, где хватает сельхозтехники и инвентаря.
Дмитрий бывал здесь не только в детстве. Два года назад он с бригадой делал в этом самом бараке ремонт. Поэтому знал его планировку, как и то, что контора сообщалась с жилой частью обычной дверью. Имел представление и обо всем остальном. Из нового только вот эти укрепления из бетонных блоков. Эдакие угловые башни крепости.
— Что думаешь, русский?
— Уверен, что подходы они заминировали. Тут ума много не нужно, а с оружием у них, похоже, проблем нет. Свободный проход по подъездной дороге. Но она просматривается с обоих постов.
— Предложения?
— Идти прямо по дороге.
— Она подходит с востока и, как ты правильно заметил, простреливается с обоих постов. С северо-восточного ее не видно, только последние полста метров перед воротами.
— Через амбразуры снимем караульных в юго-западном укреплении. Потом по вот этой канаве кювета до ограды — и за забор.
— Вываляемся в грязи, — наблюдая через камеру коптера канаву, заполненную грязной жижей, недовольно заметил Лацис.
— Согласен, потом придется стираться.
— Ладно. Предлагаешь внаглую через ворота. Допустим. Но там чистый двор. Укрыться негде. Сразу обнаружат
— Нет, не через ворота. Через зачищенный пост. Он просто сложен из блоков, без раствора и сварных конструкций. Нам вполне по силам раздвинуть блоки, увеличив амбразуру до нужных размеров, чтобы пролезть внутрь.
— Хм. Принимается.
Сместились к нужной точке, так чтобы гарантированно не выйти на заминированный участок. После чего забросили наверх веревку с кошкой на конце и по очереди взобрались по практически отвесной скале из сланца. Только предварительно Дмитрий прецепил подсумок с Кнопкой на спину. Раздавит еще.
Выбравшись наверх, укрылись в зарослях бурьяна на краю оврага. Лезть вперед, чтобы взглянуть своим глазком, не стали. Вместо этого отозвали больших коптеров и запустили малюток. Если двое караульных будут вести беседу, то и не услышат их комариного писка даже в паре метров, а так близко их подводить никто не собирался. Дронов отправили сразу к обоим постам, дабы контролировать их одновременно. Мало ли как оно все обернется.
Картинка с юго-западного поста была многообещающей. Оба караульных не спали. Но при этом явно были увлечены беседой, устроившись напротив бойницы. А скорее даже амбразуры. Ну, да не суть важно. Главное, что видно обоих. И то, что голова второго выглядывает из-за первого только наполовину, общей картины не портит. Попасть в такую цель со ста метров для них не составит труда. Тем более при наличии специальных боеприпасов.
— Плохо то, что они в глубине. Дрон передает картинку в приближении, а в оптику мы в лучшем случае увидим темный силуэт, — разочарованно произнес Дмитрий.
— Ерунда. Главное, что они хотя и не спят, но все же не во все глаза пялятся по сторонам. Незаметно выдвигаемся к краю бурьяна, изготавливаемся к стрельбе, а там даешь команду коптеру на сближение и включение светодиода.
— Заметят.
— Конечно заметят. Но тут уж все в наших руках. Бьем наповал. Сработаем чисто — полдела сделано.
— Звучит убедительно. Работаем?
— Работаем.
К краю бурьяна подползали без особой опаски. Оба поста были под видеонаблюдением, и они прекрасно видели, что караульные не смотрят в их строну. А раз так, то излишняя осторожность может быть и во вред. Как минимум потерянное время.
Веса пулемета Дмитрий практически не ощущал. Что не удивительно при его сегодняшних физических данных. Но, несмотря на схему буллпап, «печенег» оставался все же громоздким, и ползать с ним на спине несколько неудобно. Нормальной ременной системы, как у Лациса с его М240, нет, поэтому оружие все время норовит сползти набок.
«Ну что, русский, готов?» — спросил сержант в канале.
«Готов», — приложившись к прицелу «вепря» и наводя галочку на темный силуэт в амбразуре, ответил Дмитрий.
«На счет «три».
«Принял».
Вот ведь на экране камеры вполне отчетливо видны головы двоих караульных. А в прицел, как и ожидалось, только сдвоенный темный силуэт. Но стоило малютке подлететь и врубить светодиод, как картинка тут же изменилась. Дмитрия — тот, что виден не полностью. Дистанция восемьдесят девять метров. Хлоп-п! Мотнул головой и исчез из виду. Второй исчез, как темный кружок в тире. Лацис также не дал маху.
Нефедов тут же направил коптер в амбразуру, обследуя внутренности укрепления. Бандиты лежат без движения. Судя по характеру ранений, обоим прилетело качественно.
Внимание на второй экран. Порядок, сладкая парочка на втором посту занята какими-то разговорами. Они и в амбразуры-то не смотрят. Вот захохотали. Но ржали эти кони недолго. Как видно, боялись начальства, или у них там пахан. Хотя на телах прежних партаков не наблюдалось, а эта братия их вроде как уважает. Или только сидельцы. Бог весть, Дмитрий особо никогда такими тонкостями не интересовался.
Жаль, этих, как первых, срезать разом не получится. Второго вообще не видно. Придется следовать изначальному плану. А как было бы хорошо. Н-но не судьба.
Переглянулись — и ползком вперед, к дороге. Кювет ожидаемо принял их в холодную грязевую жижу. Но действительность оказалась все же не столь пугающей, как показалось на изображении с камеры. Глубина незначительная. Ткань нанокомбинезона успешно выдержала натиск влаги, не пропустив ее к телу. Даже прохлада не особо чувствовалась. Но в том, что холодная, сомнений никаких.
Едва заползли за забор, как поднялись на ноги. Хм. Хорошо все же, что жижа, а не липкая грязь. Практически все стекло, так и не пристав к высокотехнологичной ткани. Пробежались до ворот. Глянули. Изнутри на петлях замок. Так что быстро и незаметно проскользнуть не получится.
Лацис отстранил Дмитрия себе за спину и первым двинулся вдоль забора, прижимаясь к плитам и внимательно глядя под ноги, чтобы не задеть какого сюрприза. Обошлось без неожиданностей. Растяжки они конечно видели, но вплотную к забору и блокам поста не минировали.
Сдвинуть с места бетонные блоки, уложенные друг на друга, Дмитрию не по силам. А вот Лацис с этим справился. Причем без посторонней помощи. Едва только отверстие получилось достаточным, чтобы в него можно было просунуться, как они оказались внутри.
Нефедов проверил обоих бандитов. Холодные. Вот и ладушки. Он тут вообще пленных брать не собирается. Как и выяснять, кто они, откуда и какого решили встать на кривую дорожку.
«Сержант, я пробегусь сзади барака. Там между забором и стеной промежуток есть».
«Действуй. Я присмотрю за входом», — окинув его внимательным взглядом, согласился Лацис.
Нефедов вывел картинку, наблюдаемую Лацисом, в левый нижний угол, чтобы видеть то же, что и он. Потом пустил свой коптер к бараку, где тот пробежался камерой по окнам. Убедившись, что в них никто не пялится, Дмитрий сорвался с места. Пять стуков сердца, и он уже за торцовой, глухой стеной. Взгляд на сержанта. Тот подал знак — мол, порядок.
К забору выходили зарешеченные окна барака. Кстати, решетки явно свежие, как веяние времени. Пришлось девяносто метров двигаться пригнувшись, чтобы его не приметили раньше времени. Ну и не выпускать из поля зрения вход на пост. Видно его, конечно, не полностью, и рассмотреть, что там внутри, не получится. Но если кто оттуда выйдет, сразу окажется на прицеле Дмитрия. Впрочем, караульных продолжала контролировать камера Лациса.
Выставил переводчик огня в автоматический режим и решительно шагнул в проем входа. Частые хлопки и лязг затвора «вепря». Оба караульных рухнули, так и не успев понять, что тут вообще случилось. Переводчик в одиночный режим. Контроль. Минус четыре. Осталось пятнадцать.
Снял винтовку и прислонил ее к стене. Проверил, как «печенег» из-за спины переводится в боевое положение. Порядок. Извлек «беретту», заменил магазин на дозвуковые патроны. Бронебойные подальше, чтобы не спутать ненароком. До поры ему нужно действовать тихо, а потом в дело вступит большой брат.
Все. Готов.
«Сержант, не лезь. Это мое дело».
«Уверен?»
«Если свалят, тогда зачисть эту сволочь. А пока не мешай».
«Ладно».
Вновь отстегнул подсумок с Кнопкой и положил в уголок, под защиту блоков. Та протестующе заворочалась, но, сообразив, что с ее мнением никто считаться не будет, замерла. При этом не забыв устремить на хозяина обиженный взгляд. Ну и пусть ее обижается. Баба, одним словом, хоть и животное. Общего между людьми и братьями меньшими все же хватает. Вот и эта туда же.
Вызвал коптера и обследовал окна конторы. В кабинете фермера сидят четверо. Душевно, с пивом и явно не магазинной рыбкой. Ведут неспешную беседу. Автоматы стоят у стены. Разгрузки свалены на небольшой продавленный диван. Вот и ладно.
Подступился к двери. Заперта. Этот вход у них, скорее всего, как запасной. Основной тот, что ведет в барак. Ну и правильно. Ни к чему плодить сущности. При необходимости соблюдения карантинных мероприятий за одним проходом уследить куда проще.
Дверь крепкая, но самая обычная, деревянная, с простым врезным замком. Времена такие, что без навыков взломщика никуда. База у него конечно стоит, как наличествует и соответствующий инструмент. Только с навыками откровенно плохо. Но тут уж ничего не попишешь. Если не получится тихо, значит, вынесет дверь. Она ему на один добрый пинок. Хм. Открывается наружу. Значит, рывок. Даже если ручка не выдержит, у него имеется клевец. Уж этот-то не подведет.
Присел перед замком, вставил в скважину вороток, дальше спицу с зубом. Слегка надавив на вороток под усилием, начал потихоньку вынимать спицу. Штыри сердечника один за другим встали в нужную позицию, и тот провернулся. Хм. Заперто на два оборота. Картина в кабинете фермера неизменна, четверка продолжает бражничать. Повторил манипуляцию. Резиновый уплотнитель тут же слегка толкнул дверь наружу.
Открылась она со скрипом. Причем не таким уж и тихим. Но никто из бражничающих не придал этому значения. Но скорее все же не расслышали. Тут и тамбур со второй дверью, и громкий разговор, который слышался поначалу через окна, теперь вполне различим.
Так. Понятно, отчего дверь не стали менять на стальную. Ее задача только герметичность. Защита на грубой решетке, что сразу за ней. От мутантов сделано, не от человека. Замков никаких нет, только засов. Зато, случись нужда выскочить, не придется возиться с отпиранием. И дверной замок с внутренней стороны проворачивается без ключа.
Вошел, держа пистолет наизготовку. Внутренняя дверь не заперта, просто закрыта. Дальше — неширокий коридор. Слева дверь бухгалтерии, следующая — жилая комната хозяина. Справа как раз его кабинет, дальше санузел и кухня. В торце коридора дверь в жилой барак.
Все это он обозрел походя, пока делал два стремительных шага к распахнутой двери. Сидевший лицом ко входу в удивлении вскинул брови домиком. В следующее мгновение раздался хлопок. В середине лба появилась красная точка входного отверстия, а затылок взорвался кровавыми ошметками. Еще три стремительных хлопка — и вся троица повалилась на стол и под него.
Осмотр. Контроль. Заглянул в бухгалтерию. Никого. В спальню. Чисто. Туалет. Кухня. Порядок. Итак, минус четыре. Осталось одиннадцать.
Приблизился к двери и прислушался. Из-за нее доносятся мужские и женские голоса. Смех. Женщина корит мужика за какую-то провинность. Тот неловко оправдывается под хохот двоих мужчин. Что двоих, нейросеть распознала безошибочно. Обычная мирная картина. Идиллия, мать их вперехлест через колено! Словно и не они позавчера отправили на тот свет пятерых ни в чем не повинных людей.
«Беретта» скользнула в кобуру. «Печенег» сам собой прыгнул в руки. Нога впечаталась в район замка, отлетевшая дверь с грохотом врезалась в стену. Короткая двойка, стоявший в десятке метров от него мужик завалился набок. Десять. Очередь на пять патронов. Двое мужиков, куривших в противоположном торце коридора, упали как подкошенные. Восемь.
— Вы что, охренели, дебилы!
В коридор выскочил какой-то мужик в тельняшке, переполняемый праведным гневом. Двойка. Бандит скрутился и упал на пол, сжавшись в позу эмбриона. Еще одна. Выгнулся дугой, мелко суча ногами. Но он уже не противник. Семь.
Бабий визг. Дверь справа. Пинок. Пусто. Слева. Пинок. Неизвестный уже схватился за автомат и даже успел спустить предохранитель. Двойка. Пули взбили камуфляж на груди, и мужик осел изломанной куклой, задев и сдвинув проскрежетавший ножками стол. Шесть.
Из третьей от него двери появилась голова со всклокоченными волосами. Безошибочно определил мужика. Двойка. Кровавый нимб и глухой стук черепа о деревянный пол. Пять.
В коридор что-то вылетело. Нейросеть тут же распознала гранату и выдала сигнал тревоги. Дмитрий упал на пол. Смерти он не боялся. Ему на нее плевать. Но и умирать, пока жив хотя бы один из этих бандитов, он не собирался. Взрыв! Испуганный визг, и тут же болезненные стенания. Кому-то из баб досталось. Плевать. Кто тут добром, кто нет — он выяснять не собирался. Возьмутся за оружие — умрут. Нет — не тронет.
Едва отгремел взрыв, как он вскочил на колено. А вот и гранатометчик с автоматом наперевес. Двойка. Мужик нелепо взмахнул руками, словно поскользнулся, и опрокинулся на спину. Четыре.
Кто-то в дальней комнате высунул в дверь автомат и вслепую полоснул по коридору длиной очередью. Дмитрий вновь распластался на полу, и лежа выдал ответку на десять патронов. Загнав смельчака вовнутрь, бросил повисший на ремне пулемет, выхватил гранату. Рванул чеку, высвободил рычаг, чтобы, отлетая, он не сбил гранату с траектории, и прицельно метнул в дальний косяк нужной двери. Чугунное яйцо попало точно в цель, отскочило и влетело вовнутрь. Грохнуло. Из проема выметнулся дым. Крик боли. Этот не боец. Три.
Баба выскочила в коридор с автоматом в руках. Двойка. Падая, все же сумела нажать на спусковой крючок. Веер пуль прошелся по полу, стене и потолку. Дмитрий присел, уходя от жалящего свинца. Одна из пуль в рикошете ударила его в маску респиратора, пробив ее и сдвинув набекрень. Разбираться с этим некогда. Сорвал ее с себя и отбросил в сторону. Баба неподвижно лежит на спине. Три.
Дверь. Пинок. Испуганный крик. Баба. Шаг. Удар кулаком в скулу. Безвольное тело отлетело на кровать, где и замерло. Мелькнуло сомнение — а столь же ли он способен совладать со своей силой, как Лацис, и не пришиб ли он эту насмерть? Но мысль без тени сожаления о содеянном. Три.
Дверь Пинок. Чисто. Еще одна. Пинок. Две девушки смотрят на него взглядом, полным ужаса. Один размашистый удар на двоих. Чистый нокаут. Если, конечно, не сломал им шеи. Но вроде не должен. Дозирование силы удара отрабатывалось в том числе и на самых обычных яйцах. Три.
Едва вышел в коридор, как туда вылетело сразу несколько гранат. Нейросеть четко выделила четыре хлопка капсюлей. Отшагнул назад. Прогрохотал каскад разрывов. В уши прилетела упругая и болезненная волна. Но ничего критичного не случилось. Приложило малость. Слух притупился. В остальном норма.
Вывалился наружу, держа пулемет наизготовку. Двое выбежали в отчаянной атаке сквозь дым и пыль. Пулемет прогрохотал очередью на десяток патронов. Набегающие противники попадали в разные стороны. Один.
Хлопнувшую дверь он скорее почувствовал, чем услышал. Кто это, мужчина или испугавшаяся женщина, — бог весть. Перебежал к двери комнаты, выходящей в ту сторону. Эта открыта. В углу забилась девушка, прикрыв голову скрещенными руками, как учат в самолете. Походя двинул прикладом, отправляя в отключку, и к окну. Беглец лежал уже на отсыпанном мелкой галькой дворе.
«Русский, если тот ублюдок тебе не соврал, этот был последним».
«Я проверю».
«Я иду к тебе».
«Добро».
Вспомнив о том, что расхаживает без защиты, извлек из подсумка и надел запасной респиратор. Как-то отстраненно мелькнула мысль о том, что, возможно, вирус уже сидит в нем. Хм. И в остальных выживших обитателях барака. Зараза могла проникнуть на его одежде или через выбитые окна, не вынесшие столкновения с ударной волной от разрыва гранат. Но ему, по большому счету, все равно.
Да, Дмитрий посчитался за смерть близких. Только чувства удовлетворения так и не возникло. Он не уберег семью, потому что задержался из-за банального мужского самолюбия и желания быть круче вареных яиц. Так может ли убийство этих ублюдков искупить его вину или заглушить боль? Вот уж вряд ли. Хотя бы потому что ему хотелось порвать еще кого-нибудь. Не бездумно, нет. Он же не тронул женщин. А вот какую тварь, что, не будучи зараженной, потеряла человечески облик, — очень даже.
Зачистка заняла немного времени. Пленник не соврал. Так что банда прекратила свое существование. Почти. Из десяти выживших женщин две были с ними по своей воле. Дмитрий без затей вынес им мозги. Потом связался по рации с больницей и сообщил о местонахождении уничтоженной банды...
— Ну что, сержант, когда вылетаем? — поинтересовался Нефедов
При этом он наблюдал за хозяйничающими во дворе казаками и поглаживал Кнопку. Девочка, по обыкновению, для порядка подулась на неотесанного мужлана, а потом с присущим ей великодушием простила. Н-да. Собачонка. Кто бы мог подумать, но во всем свете у него сейчас только одна родная душа. Да и та не человеческая.
— И куда ты собрался, русский?
— С тобой. В Латвию. Думаю, помощник тебе не помешает.
— Помощник — да. А вот смертник и даром не нужен. Ну чего ты на меня смотришь? Ты сначала реши, хочешь ли ты жить, а потом уж набивайся в помощники. А то эдак от тебя не польза, а один вред может приключиться.
— Ну и ради чего жить?
— Найди цель. Вот я, например, хочу сделать все, что в моих силах, чтобы латыши не исчезли из этого мира.
— О русских и без меня найдется кому позаботиться. Вон в Ставрополе и сильный анклав, и вирусный исследовательский центр, и даже анонсируют в скором времени открытие центра клонирования.
— А может, поставить перед собой цель чуть поскромнее?
— Например?
— Ну не знаю. Сдержать обещание, данное другу, и позаботиться о его семье.
— Светлана не хочет меня видеть.
— По мне, это ее трудности, — пожав плечами, возразил Лацис.
Потом оттолкнулся от стены и направился на выход из усадьбы. Его ожидает самолет. Дежурный сообщил, что баки уже заправлены под завязку. А значит, еще один перелет — и он будет дома. Н-да. Ну или там, где наконец его обретет. Во всяком случае, он на это очень надеялся.
