Глава 32
Год 27, 2 апреля, понедельник, Форт Мур
Алекс Северов
В понедельник уехать так и не удалось. Сперва суд, затем то ли поздний обед, то ли ранний ужин с Сандерсом.
После встречи отправился в гостиницу, мириться с Хелен. С трудом нашёл где цветы купить: флористика не в почёте у техасцев. Я уже было даже отчаялся приобрести искомое и подумывал прогуляться за город, поискать чего-нибудь местного дикорастущего.
— Ещё два квартала и прекращаю поиски, — дал я себе обещание.
Лавка “Миссис Хадсон” нашлась ровно на последних метрах определённого мною рубежа. Небольшое одноэтажное здание, узкое, метра три всего, самодельная вывеска с выцветшей краской. Витрина заставлена искусственными цветами, от солнца немного потерявшими форму и поблекшими. Я едва мимо не проскочил, так всё выглядело невзрачно. Даже традиционной таблички “Открыто\Закрыто” и той не было.
Осторожно толкнул дверь: вдруг заперто, а я тут ломлюсь? Ещё примут за вора, жахнут из чего-нибудь крупнокалиберного, доказывай потом, что ты не верблюд. Шучу.
Дверь тихо (после увиденного ожидал скрипа) отворилась, в нос ударила смесь лёгких ароматов, едва уловимая, но в этом пропахшем пылью и потом мире непривычно бьющая в нос. Мягкий звон колокольчика известил о моём прибытии, и откуда-то из глубины магазинчика появилась невысокая, немного пухлая женщина, в джинсовом комбинезоне и жёлтой соломенной шляпе.
Надо сказать, ассортимент тут был специфический, всё больше искусственные цветы и такие же венки, всевозможные ленточки, рюшечки, в дальнем углу, почти незаметные традиционные мягкие игрушки: кролики, медведи, котята и прочая милота, которую так любят девочки любой расы и возраста. Чур меня, это что, гроб?! Похоже, не туда я зашёл.
— Добрый день, мистер. Чем могу помочь? — голос тихий, нежный, полный участия.
— Эм… — стушевался я, словно школьник, впервые покупающий презервативы. — Букет вот хотел купить…
— Букет? — уже нормальным голосом переспросила хозяйка. — Вам для подружки?
— Ну уж точно не для дружка, — ляпнул я.
— Замечательно! — миссис Хадсон всплеснула руками и широко улыбнулась. — Пройдёмте в оранжерею, здесь у меня товар для более скорбных поводов.
В полдюжины шагов пересекли небольшой зал, прошли небольшим, метр шириной, но длинным s-образным коридором. По дороге отметил несколько дверей. Ближайшая к торговому залу могла похвастаться шильдиком с писающим мальчиком, следующая — стилизованной девушкой под душем, из-под третьей пробивался едва уловимый запах готовки, последняя, почти на выходе, была заперта. Если судить по поворотам и примерному внутреннему объёму, там должна скрываться крохотная спальня, в которой вряд ли нашлось место больше, чем на кровать и простенький шкаф.
Наше непродолжительное путешествие окончилось стеклянной дверью.
Оранжерея выглядела специфически, из-за сплошных деревянных стен создавалось впечатление, что устроена она в мансарде. Зато содержимое было вполне привычным: розы, хризантемы, герберы. Остальное, как и любой мужчина, для меня загадка: то ли местное, то ли тоже земное.
В итоге остановился на классике: букет из дюжины роз ещё никогда не подводил. Цена слегка кусалась, что, впрочем, объяснимо: как я понял, оранжерея миссис Хадсон единственная в своём роде в радиусе ста миль. С другой стороны, две дюжины экю не так уж и дорого, чтобы попросить прощения.
В гостиницу спешил, словно на первое свидание, прокручивал в голове извинительную речь, морально готовился во всём каяться и просить прощения за что угодно. Когда я вошёл, Хелен попой к верху на кровати, в одних стрингах и белой маечке, читала журнал и беззаботно болтала ногами.
Не успел я и слова сказать, как она телепортировалась к двери.
— Ого, цветы! Какие шикарные! Это мне? — заломив руки за спиной так, что майка натянулась на груди, обрисовав соски и ареолы, Хелен кокетливо, словно кошечка, виляла “хвостиком”.
— Тебе, конечно. Это…
— Здорово! Спасибо! — лёгкий поцелуй — в щёку, букет — в охапку, кружиться — по комнате. — А что за повод?
— Просто так, — соврал я.
Или не соврал? Если она не помнит, что обижалась, то, наверное, и прощения просить не надо? А раз так, то, получается, цветы действительно “просто так”.
— М-м-м, какой аромат! Понюхай!
Цветы в мгновение ока оказались у меня перед носом. Я для приличия пару раз шумно втянул в себя воздух и согласился, что да, пахнут шикарно. Радости милого создания не было предела, словно я ей ключи то “Мазератти” подарил, а не дюжину “мёртвых стеблей”, как выражался один мой знакомый циник. Как ни странно, при таких взглядах он был счастливым мужем и отцом.
Покончив с “извинениями”, я вновь выскользнул в коридор, сославшись на незаконченные дела. Хелен благосклонно отнеслась к моему бегству, сейчас её больше занимал вопрос, где достать вазу. Не успел я и трёх шагов сделать, как маленькая фурия, уже в шортиках, выскочила вслед за мной из номера и унеслась на ресепшн. Проводив девушку восхищённым взглядом, постучал в соседний номер, где устроились Антон и Ариэль.
Тишина.
Постучал ещё раз. Тот же эффект.
Приложил ухо к двери, понимая, как это глупо выглядит со стороны. Нет, всё одно ничего не слышно.
Подумав, решил сходить на ресепшн, выяснить, в чём дело. Ариэль, дорвавшись до секса, Антона бы из номера ни на шаг не отпустила, он-то и на суд едва сумел вырваться. Так что тишина в номере настораживала. Был, конечно, вариант, что они уснули, утомлённые и удовлетворённые, но…
На лестнице встретил Хелен, со стеклянным кувшином для лимонада.
— У них нет вазы, прикинь! — на ходу поделилась девушка. — Пришлось на кухню идти!
“Не удивительно, с таким-то спросом на цветы”, — подумал я, но вслух ничего сказать не успел: француженка уже исчезла за дверью номера.
— Мы переселили молодых людей в сьют для новобрачных, — белозубо улыбнулась мне девушка на ресепшене. — Мы заботимся о комфорте наших клиентов.
— Мне кажется, для них особой разницы сейчас нет, где находиться, — заметил я.
— Соседи жаловались на шум, — щёки ресепшионистки едва зарделись. — Третий этаж, номер 301.
— Спасибо.
Антон и Ариэль открыли мне только минуты через две. Оба растрёпанные, раскрасневшиеся, девушка — в простыне, парень — в полотенце. Явно прервал их на самом интересном, но из-за двери ни звука не было слышно — действительно, номер для новобрачных.
— Лёха, ты! — по-русски, едва скрывая радость, воскликнул парень.
— Я-я, — а вот я улыбку сдержать не смог.
— Важное дело, да? — перейдя на английский, с надеждой спросил Антон.
И подмигнул левым глазом, чтобы Ариэль, устроившаяся под его правой подмышкой, не дай Бог, не заметила.
— Очень. И срочное. Без тебя не обойтись. Извини, Ариэль, я вынужден экспроприировать твоего бойфренда, — поспешно добавил я, глядя на то, как глаза девушки начали наливаться яростью. — До завтра не терпит, никак. Честно-честно!
Выставив руки перед собой, словно щит, я попятился к лестнице, и, уже спускаясь, крикнул:
— Тоха, жду внизу!
Дверь номер хлопнула так, что гостиница сотряслась от фундамента до конька.
— Так куда мы идём? — Антон, насвистывая, спустился в лобби.
— В бар, — отложив журнал, в котором я успел едва прочитать вступительную статью от главреда, встаю из кресла. — Бухать, кутить и развлекаться с куртизанками!
— А если серьёзно?
— В банк Ордена.
— Думаешь, ещё работает? — Антон взглянул на свои навороченные “Люминокс”, адаптированные к Эдему.
— Я узнавал, у нас два часа, успеем.
— Так что за срочность? — оказавшись на свежем воздухе, Антон зашагал семимильными шагами, словно от пожара бежал.
— Мне тут халтурку одну предложили, разведка с БПЛА и всё такое. А самого пепелаца нет. Хочу заказать из-за ленточки.
— И на кой я тебе?
— А у кого там скидки на импорт и всё такое? — вопросом на вопрос ответил я.
— Дорогую игрушку берёшь?
— Если бы игрушку, брал бы не дорогую. А так…
— Я тебя понял. Определился, чего хочешь?
— В процессе.
— Учти, тут тебе не там, готового каталога нет, так что выбрать на месте не получится, как и заказать что-то абстрактное. Надо знать точную модель, артикуль или что-то типа того, — посвятил меня в особенности местного телеграф-магазина Антон.
— Разберёмся.
Добрались до банка Ордена, он же — торговое представительство, быстро, благо, располагался он в центре, по соседству с мэрией, что как бы намекало.
— Кстати, я заметил, что по всему Техасу всего две банковские сети работают, орденская и “Федеральный банк Техаса”, — поделился я наблюдением с Антоном. Америку для него я, естественно не открыл, это был скорее замаскированный вопрос.
— Два фактора. Первый, — Антон поднял правую руку и оттопырил указательный палец, — монополия Ордена на эмиссию денег и определение процентной ставки, которая, в силу привязки экю к золоту, находится около ноля. В итоге, на выдаче кредитов много не заработаешь, а рынка ценных бумаг и прочего дерьма здесь нет. Пока что нет. И второй момент, — теперь парень изображал классическое “Victory”, — Орден запрещает импортировать капитал.
— Что ты хочешь сказать? — не понял я последний пункт.
— Я хочу сказать, что ввезти в Эдем пару сотен миллионов долларов не получится. И даже десяток. Запрещено, чтобы богатенькие буратины с той стороны не скупили здесь всё на корню и не повторили ту фигню, что они вытворяют на Земле.
— Но здесь же полно состоятельных переселенцев. Взять того же Сандерса. Или, хочешь сказать, он уже здесь разбогател?
— Не знаю, — пожал плечами Антон, открывая входную дверь банка и пропуская меня вперёд. — Я со свечкой не стоял. Но если он и ввозил сюда миллионы, то в виде товаров, и никак иначе.
Посетителей в столь поздний час почти не было, из трёх менеджеров двое скучали, и только одна девушка была занята клиентом. Мы подсели к молодому парню, совсем юному, больше похожего на стажёра.
— Добрый день, господа. Чем могу вам помочь? — одарил нас хорошо поставленной улыбкой Кларк Мэддисон, если верить табличке на столе.
— Есть желание заказать кое какое оборудование из-за ленточки.
— Хотите выбрать что-то из наших каталогов или точно знаете, что вам надо?
— Ого, каталоги! Что-то новенькое! — удивился Антон.
— На самом деле, они существуют давно, просто список позиций не особо большой, только самое популярное, — Кларк выудил из стола толстый жёлтый справочник, словно мы в 90-е вернулись. — Вот, посмотрите.
“Самое популярное” занимало полторы тысячи страниц. Хорошо, есть оглавление, не пришлось искать наугад. Потратив десять минут, искомого так и не нашёл, что не удивительно: откуда взяться БПЛА, пусть и гражданским, в подобном справочнике? Из электроники здесь были всякие тостеры-миксеры-фены, транзисторы-резисторы (количество радиоаппаратуры на тысячу человек здесь было на порядок, а то и два больше, чем на Земле, сотовые-то не везде берут) и прочий ширпотреб, то бишь: товары широкого потребления. Дроны к таковым, естественно, не относились.
Справочник не помог, зато выписанные из статей, хранящихся на ноуте, наименования пришлись кстати. Быстро заполнили бланк заказа на имя Антона и тут же оформили доверенность на получения груза, куда вписали меня. На всякий случай.
— Я отправлю запрос на Базу. Сегодня ответ уже вряд ли придёт. Приходите завтра после 14 часов. Оплата завтра же, если такой товар найдётся.
— Большое спасибо.
— Могу я чем-то ещё вам помочь?
— Нет.
— Тогда всего наилучшего, — на прощание Кларк вновь одарил нас неестественной улыбкой.
Никогда не понимал этой американской традиции скалиться по поводу и без. Неужели их так выдрессировала вторая поправка?
