Глава 9
Год 27, 17 марта, суббота, где-то в прерии
Алекс Северов
Вот что хорошо в длинных сутках — так это не менее длинная ночь.
Хоть и встаём в 4 утра, но отряд проспал полноценных 8 часов. Крайнюю вахту несли Чарли и Кэтти, но менять их сейчас никто не будет, останутся на хозяйстве как самые малоопытные, если не считать меня.
Я же пойду со всеми, не в бой, нет, что вы, но буду не очень далеко. Был бы у нас военный дрон, я бы тоже в лагере остался, но автономность “скайуокера” оставляет желать лучшего, с ИК-камерой батареи при самом лучшем раскладе хватит на 40 минут. И чтобы сократить время, необходимое на возврат и смену батареи, я выдвинусь чуть ли не на передний край: по плану, я буду всего в пяти сотнях метров от лагеря противника. Мы с Алланом долго выбирали позицию для меня, чтобы и укрытие какое-никакое было, и дистанцию до мексов выдержать, и не быть обнаруженным при этом. В итоге сошлись на небольшом плоском холме чуть восточнее вражеского лагеря, поросшем небольшим кустарником и с небольшой, три метра в диаметре, поляной на самой верхушке. Идеальное место для посадки дрона и маскировки оператора, то бишь меня.
Обошлись без завтрака, попили чая и в путь. Выдвигаться решили пешком, неспешно. Впереди бессменный Рик, за ним, отстав на три десятка метров, цепочка из 17 человек. Я шёл предпоследним, замыкал отряд Антон. Он проводит меня моего холма и присоединится к основным силам.
Народ экипировался по полной: бронежилеты, шлемы со встроенной гарнитурой и навесными ПНВ, забитые под завязку разгрузки. За спиной у каждого небольшой, литров на 20, рюкзак, с ИПП, запасом воды и боеприпасов. Я одет не в пример проще: флисовая байка, она же подстёжка от моего “вульфскина”, джинсы, кроссовки, кепка. Из экипировки рюкзак с ноутом, дроном и запасными батареями для него, разгрузка с четырьмя запасными магазинами и AR на груди.
Маршрут построили так, чтобы зайти с западной стороны, по низинам и небольшим зарослям кустарников и карликовых деревьецев. Пару раз рация шипела условленным знаком: два коротких, один длинный, “стой”. Два-два значило бы “контакт с врагом”, один-два — “можно идти”. Голосом общаться разрешено только в крайнем случае: вряд ли у противника есть качественный (или любой другой) сканер частот, но лучше перебдеть, чем недобдеть.
Через час неспешного движения Антон хлопает меня по плечу и кивает влево — дальше у нас свой маршрут. Парень обгоняет меня, теперь замыкающий я. Становится как-то неуютно, появляется ощущение, что вот-вот сзади накинется какая-нибудь местная тварь, что не рискнула связываться с серьёзным бойцом в лице Антона, а вот мною закусить ей — что два пальца об асфальт. Кручу головой на 360, стараясь не отстать и не упасть, пару раз кажется, что замечаю какое-то странное движение или особо густую тень, но проходит секунда-другая, и понимаю: показалось, всего лишь кусты. Майку можно выжимать, хочется пить, домой и к маме. Блин, во что я ввязался?!
Наконец-то добираемся до холма, Антон делает круг по кустам.
— Никого, — успокаивает он меня и исчезает во тьме.
Стоило бойцу исчезнуть за стеной кустарника, как накатывает ощущение вселенского одиночества: над головой бездонное ночное небо с мириадами звёзд, сверчки заходятся в свадебных симфониях, где-то вдали (но кажется что рядом, рукой подать) вдруг завывает энтелодонт — спасибо ребятам, познакомили вчера с некоторыми распространёнными представителями фауны на натуре, так сказать. Пока сидел на холме и возился с дроном, каждый считал своим долгом высмотреть в саванне тварь пострашнее и рассказать про неё историю-другую, где меньше дюжины трупов принципиально не фигурировало. Воображение уже рисует похожего на помесь кабана и ликантропа монстра, весом в тонну, на длинных, мощных ногах, способных разгонять трёхметровую тушу до 40 километров в час за считанные секунды. Ночные звуки заглушает стук сердца, готового вырваться из грудной клетки.
— Спокойно, монстров во тьме не бывает, — делаю пару глубоких вдохов-выдохов.
В детстве это помогало, и я засыпал спокойно, без света и не пряча ноги под одеяло. Боюсь, на Новом Эдеме старые способы успокоиться действуют плохо — тут-то монстров полно, и энтелодонт не самый опасный из них. Те же гиены, хоть и мельче раза в три, зато агрессивней и тупей на порядок, да ещё и охотятся стаями. Так, не думать о плохом. Нет тут никого, запускай уже дрона.
Достаю птичку из рюкзака, расправляю штанги, разворачиваю лопасти. Последнее можно не делать, автоматика сама об этом позаботится, но мне сейчас главное чем-то занять себя. Дитя города, на природе, да ещё настолько дикой, я чувствую себя неуютно. Так, утопить кнопку включения, три секунды — дрон издаёт тихую трель, на брюхе трижды мигает зелёный габаритный фонарь и тут же тухнет, а лопасти пару раз дёргаются. Крошка занимается самодиагностикой.
Из рюкзака появляется ноут. Перевожу карабин в положение “на груди”, ствол смотрит параллельно земле. Отхожу на край поляны, спина теперь прикрыта кривоватым стволом акации, хоть какая-то защита от ночных тварей. Так, яркость монитора на минимум, и батарею экономить надо, и со стороны незаметней. Проверить связь с дроном — есть, 100 %. Диагностика завершена, все системы в норме.
— Центр, к полёту готов!
— Отлично. Даю “добро” на взлёт. Три, два, один, пошёл!
“Скайуокер” едва слышно завывает всеми четырьмя электродвигателями, подскакивает на метр, пробует сделать фото ВПП, но в кромешной тьме светосилы даже навороченной оптики на это не хватает, а вспышки не предусмотрено. Ладно, малыш, я тебя в ручном режиме посажу, ты, главное, обратную дорогу найди. Всё таки без GPS навигация оставляет желать лучшего, хорошо хоть тут до мексов всего ничего, не должно большой погрешности набежать. Так, повисел и хватит, нечего батарею без толку сажать.
— Вж-ж-ж-ж… — дрон взмывает на два десятка метров, едва потревожив верхушки кустов.
Отправляю птичку в сторону вражеского лагеря, одновременно набирая высоту. Сегодня пойдём на семидесяти, выше забираться смысла нет, ИК-камера быстро теряет в эффективности.
На подлёте замечаю тепловые следы нашего отряда: разбившись на пары, дюжина парней расположилась полукругом с юга на северо-запад от мексов. Дальше по часовой стрелке должны быть Рик и Джон, снайперская пара. Их позиция на изгибе оврага, в сотне метров от лагеря. Небольшой выступ с естественным бруствером, поросшим густой высокой травой идеально подходит для наблюдения за всем лагерем сразу. Единственное слепое пятно — пещера с пленниками, но там есть кому заняться бандитами, так что этим минусом можно пренебречь. Оставшаяся тройка редкой цепочкой распределилась с северо-востока до юго-востока. Их задача — отработать по тылам бандитов, когда начнётся заварушка, и не дать вырваться никому из огневого мешка.
Вчера вечером Аллан раздал всем бойцам ПВН PVS-7-CGT, немного устаревшие, но надёжные девайсы. Пару лет назад армия США перешла на новое поколение подобных приборов, и на гражданском рынке стало возможным купить “игрушку” за вполне себе вменяемые деньги. Не знаю, как тут, но на Земле, “за ленточкой”, как говорят эдемцы, подобный ПНВ стоил 1000–1500 американских президентов, б.у. или новый. На Эдеме ценник явно выше, но всё одно, это сопоставимо со стоимостью хорошего автомата.
Мне, правда, как и Чарли с Кэтти, ничего не перепало, что наводило на мысль — Аллан и Брюс закупили девайсы уже тут, под количество бойцов в отряде. Что значило одно из двух: или предполагаемый заработок стоил всех этих трат, или они очень-очень-очень сильно хотели отомстить за брата. Или всё вместе взятое.
Пока суть да дело, сделал облёт бандитского лагеря. Тепловых сигнатур мало, почти все обитатели спят под навесами или в бунгало, даже тонкие листья пальм являются непреодолимым препятствием для ИК-камеры. Видны только охранники, и судя по всему, ребята тоже не отказывают себе в удовольствии придавить на массу: положения тел почти не меняются. Собачья вахта во всей красе — до рассвета всего ничего, чуть более часа, в это время спать хочется больше всего. У них тут неделями ничего не происходит, вот охрана и несётся спустя рукава, местные больше полагаются на собак и сигнализацию в виде невысокой проволочной изгороди по периметру, густо усеянной пустыми банками.
Делаю облёт по периметру, зависая и осматривая с горизонтали подозрительные места — а ну как на ночь секреты меняют диспозицию? Но нет, всё так же, как и днём. Подаю условный сигнал: три длинных — три коротких — три длинных. Получаю ответ: два длинных. Информация дошла до адресата. Теперь у меня четверть часа, чтобы вернуть дрона, сменить батареи и вновь занять позицию над полем предстоящего боя.
Ровно в шесть, когда солнце ещё не успело показаться из-за горизонта, а местная луна уже спряталась, в вокруг лагеря мексов начали раздаваться негромкие, с трёх метров неразличимые, хлопки. Операция “Night Freedom” началась.
Аллан Голдман
Наёмник сверился с часами: 5:59:30. Пора.
Три коротких сигнала в эфир — “приготовиться!”.
Точка коллиматора уткнулась в затылок уснувшего часового. Кто ж так службу несёт-то?
Справа хлопнула винтовка Брюса — брат начинал первым.
Палец давно выбрал свободный ход, осталось чуть-чуть надавить. Автомат чихнул, почти неощутимо толкнул в плечо — и пара мексов почти синхронно обмякла. Положения тел естественные, парни как привалились с час назад к корявым стволам акаций, так и остались сидеть. Если даже сейчас их придёт проверять какой-нибудь местный старший, то не сразу и поймёт, что бандиты мертвы, в темноте кровь заметить сложно.
Теперь рывок вперёд, Брюс не отстаёт, скользит бесшумной тенью справа. Сотню метров по пересечённой местности, пригибаясь, быстрым шагом, братья преодолевают за рекордные тридцать секунд. Мимолётный взгляд на убитых мексов — контроль не требуется. Последние метры до края обрыва Аллан преодолевает почти ползком. Внизу уже начинается движение: две двойки во главе с Мэри зачистили охрану машин и успели занять позиции среди авто. Под навесом, в тени, под прикрытием стальных бортов машин, эта группа начала отрабатывать по собакам: сейчас они самый опасный противник.
С земными псами местные твари, кроме названия, имеют мало общего. Поджарые, вытянутые, сплошные мускулы и инстинкты, размером с гепарда и не на много медленней последнего, “собаки” способны за считанные секунды порвать любого, кого посчитают угрозой или на кого укажут хозяева. Их немного, но даже два-три псевдопса, добравшиеся до отряда, наделают дел.
Твари всполошились, когда наёмники сняли часовых возле машин, подняли морды, всматриваясь в тьму, но даже их звериное чутьё и нюх не всесильны — с ПНВ никакое зрение не сравнится, а безветренная погода выключает нос. Осталось только вслушиваться, что за непонятный шорох внутри лагеря.
— Хлоп-хлоп-хлоп, — донеслись до собак неразличимые для человеческого уха выстрелы.
Одному псу разнесло морду, второй поймал пулю в грудь. Остальные тут же рванули в стороны, за бунгало и сараи. Вожак, что спал с местным боссом, вскочил, задрал голову и завыл. Он не знал, что происходит, но жалобный скулёж убиваемых собратьев на одних инстинктах подсказал: поднимай тревогу, враг на подходе!
Мексы начали выбегать из бунгало, заспанные, злые, плохо соображающие. Аллан видел, как они крутят головами, не в состоянии понять, откуда ждать опасности: наёмники зашли с запада, укрываясь в тени, их не видно, звуки и вспышки выстрелов гасятся сайленсерами почти на 100 %.
Кто-то обратил внимание, что охрана заложников валяется мёртвой — их уработали одновременно с охраной машин. Один из наёмников успел подскочить к решётке, закрывающей вход в пещеру и скомандовать:
— Все в укрытие! Отойдите в глубь, заляжьте! Мы вас вытащим, но вы должны нам помочь — не суйтесь к выходу, чтобы не задело.
Дошли до пленников слова или они среагировали на вооружённого человека, но все отпрянули, рассосались по углам.
Во время обсуждения кто-то выдвинул идею: снять охрану, кинуть пару дымовух, срезать направленным взрывом замок и вывести заложников с поля боя, благо, справа от пещеры была тропа наверх, к секрету на краю оврага. Но, поразмыслив, решили не рисковать — мексы могут открыть огонь наугад, даже не видя цели, риск схлопотать пулю был слишком велик. Была бы броня, план с дымом приняли бы к исполнению, а так…
— Хлоп-хлоп! — винтовка выплюнула пару гильз, а внизу, у бунгало, забился в агонии мекс.
С такой дистанции выцеливать головы было сложно, Аллан работал по торсу, поэтому противник умирал по разному. Кто-то падал и сразу затихал, если пуля задевало что-то жизненно важное, кто-то катался в пыли от боли, зажимая рану в животе или пробитую конечность, кто-то едва полз, волоча отказавшие ноги.
— Псы в квадрате А5, идут к машинам вдоль штакетника, — выдаёт предупреждение Алекс.
Голос у парня от напряжение слегка хрипловатый, но говорит чётко, быстро. Аллан был не согласен с Брюсом, решившим взять “пиджака” на дело. Разведку можно было и самим провести, а в способности новичка толково наблюдать за полем боя он сомневался. А уж когда выяснилось, что у этого кадра даже оружия нет, младший Голдман был готов указать парню на выход. Брюсу даже пришлось давить своим авторитетом.
И вот “офисный хомяк”, как за глаза звали Алекса наёмники, доказал, что польза от него всё же есть.
— Приняла, — отозвалась Мэри.
Где-то в той стороне рванула граната, подняв кучу пыли и нашинковав осколками стаю, ведомую вожаком в атаку. Четвёрка начала работать короткими, с отсечкой, очередями, не давая псам прийти в себя. Десять секунд — двое на перезарядку, двое работают одиночными. Затем — смена ролей. Псы снопами валятся в пыль, до машин и укрывшимися среди них наёмников не добежала ни одна тварь.
Зато мексы наконец-то заметили, откуда по ним ведут огонь, из-за сараев и бунгало загрохотали длинные очереди. Почти всё в молоко, калаши при такой стрельбе задираются в небо мама не горюй. Противник паникует, совершает глупые ошибки. Это вам не из засады расстреливать колонну.
Внезапно огонь противника стихает — начали работать бойцы с тыла. Их немного, зато противник у них сейчас как на ладони: выстроившись фронтом на запад и юго-запад, мексы подставили спины под кинжальный огонь Антона, Маргарет и Чарли.
— Хлоп-хлоп! — это снова работает Брюс.
— За колодцем урод с пулемётом, видишь? Я по нему отработал, не могу понять, убил или нет, — рация доносит голос брата.
Так, колодец. Окраина поселения, дальний угол. От Антона и ребят пулемётчик укрыт кустами, как бы не ушёл. Там такие заросли, что спокойно к нам во фланг можно выйти чуть ли не в упор. Всё не перекроешь.
“ACOG” рывком приближает каменное кольцо. Вот скол от пули, работа Брюса. Дистанция великовата, угол обзора у Аллана почти такой же, как у брата. Кажется, какая-то тень справа есть, словно носок ботинка торчит. Наёмник совмещает красную стрелку прицела с подозрительным выступом, толчок в плечо — промах, пуля ударила буквально в сантиметре от цели.
— Он уходит в кусты, — это Алекс.
Молодец, что среагировал на слова Брюса. Толку только — всё одно не достать.
— Встал. Бей на метр влево от колодца, на уровень пояса, — что этот “хомяк” несёт?
— Хлоп-хлоп-хлоп, — Брюс реагирует на слова наводчика первым, посылая треть магазина в указанную точку.
Пауза.
— Кажется, готов. Плохо видно, но он явно на одном месте, — спустя тридцать секунд выносит вердикт Алекс.
— Посмотри за ним ещё, может, просто залёг, — отдаёт распоряжение Брюс.
— Принято.
В лагере наступила тишина. Валяется два десятка тел, кто-то уже отдал Богу душу, кто-то вяло шевелится. Самых крикливых обработали мимоходом, они уже перешли в категорию первых или вторых, но опасности точно не представляют.
Детвора и женщины, что носились по двору, как на пожаре, забились обратно в бунгало или залегли за укрытиями. Как и уцелевшие мексы. По идее, надо идти зачищать поселение, но не хочется рисковать. Во-первых, бойцы будут реагировать на любое движение стрельбой, есть шанс положить кого-то из гражданских — Орден не одобрит. Это в планы братьев не входило ни разу. Во-вторых, всегда есть шанс схлопотать пулю от заныкавшегося мекса или от тех же баб или детей. Тут с оружием с пелёнок учат обращаться, а отомстить за убитого отца или брата — святое дело, без оглядки на последствия для себя и выживших.
— Я пошёл, смотри в оба, — Брюс отполз от края, встал и потрусил на спуск.
Первый этап операции под кодовым названием “Тишина” завершён. Все активно сопротивлявшиеся мексы выбиты, лагерь приведён в первоначальное состояние — к тишине.
— Алекс, что там пулемётчик? — интересуется Аллан.
— Остывает.
— Принял. Хорошая работа, парень.
— Увожу дрона на зарядку. Вы без воздуха минут пять.
— Принято, — Аллан не сдержал улыбки.
“Хомячок” серьёзно отнёсся к делу, даже не понимая, что справились бы и без него. Хороший парень, ответственный. Прогнать его через КМБ, и через три месяца отличный боец будет. Брюс был прав, когда настоял на его участии в операции. Да к тому же парень сечёт в программировании, навык, который требуется на Эдеме не часто, но всё же — вон сколько всего за неполные два дня придумал “хомяк”, башка варит. И паяльник знает с какой стороны держать, ещё один плюс.
— Банг! — выстрел из Barett M82 эхом разнёсся по оврагу.
— Минус один, пытался в снайпера играть, — пояснил спокойный голос Джона по общему каналу.
Во время боя Баретт выстрелил всего два или три раза, работы для него не было, плотный огонь штурмовой группы как веником прошёлся по базе, быстро подавив сопротивление. Зато сейчас любой герой, решивший, что он самый умный, получит с фланга подарок 50 калибра. Страшно представить, что стало с недоснайпером мексов, его мозги должно было расплескать на пару метров вокруг тела. Неподготовленным лучше не смотреть, чтобы потом кошмары не мучали.
— СОПРОТИВЛЕНИЕ БЕСПОЛЕЗНО, — а вот и Брюс с матюгальником, в действие вступила вторая фаза операции, “Умиротворение”. — БРОСАЙТЕ ОРУЖИЕ, ВЫХОДИТЕ С ПОДНЯТЫМИ РУКАМИ В ЦЕНТР, СТАНОВИТЕСЬ НА КОЛЕНИ, РУКИ ЗА ГОЛОВУ. КАСАЕТСЯ ВСЕХ, И ЖЕНЩИН, И ДЕТЕЙ, И СТАРИКОВ. ГАРАНТИРУЕМ СУД ОРДЕНА. ДАЮ ПЯТЬ МИНУТ, ЗАТЕМ НАЧИНАЕМ ЗАЧИСТКУ, КТО НЕ СПРЯТАЛСЯ, Я НЕ ВИНОВАТ. ВРЕМЯ ПОШЛО.
Аллан плотнее прижал винтовку к плечу. Только бы мексы не начали играть в героев. Не хочется возиться с ними целый день, выкуривая из лабиринта сараев и бунгало, да ещё эти цивилы, чтоб их…
— Движение в квадрате К6, тридцать метров на юго-запад от колодца. Множественная цель, точнее не вижу, — поступает предупреждение от Алекса.
Шустро парень управился со сменой батареи, вроде только-только сообщал, что отводит дрона, а уже вновь в деле.
— Всем, кто может, огонь по указанному квадрату, — Аллан наводит прицел на обозначенные кусты.
Показалось, или там какое-то движение? Жаль, нет ничего под 7.62, сейчас бы калаш отработал куда лучше, всё таки у AR пуля лёгкая, склонная к рикошету от толстых ветвей и крупных листьев. Сейчас с этим делом получше стало, а вот во время войны во Вьетнаме, более полувека назад, где данный патрон впервые был применён массово, немало солдат поплатилось за это своими жизнями.
Пока эти мысли мелькали в голове Аллана, палец жал на спуск. Слева направо, затем — обратно, забирая чуть выше, дальше в заросли. Вместе с ним по зарослям работало ещё с полдюжины стволов, вон как щепки и листья летят. Смена магазина, четвёртый за сегодня.
— ТРИ МИНУТЫ!!!
Кусты зашевелились, показались мексы с поднятыми руками. Один, второй. Третий руки поднять не может, зажимает бок. Четвёртый хромает, повис на товарище. Выбрались из зарослей, побросали оружие, неспешно и обречённо пошли в центр. Опустились на колени.
Из бунгало и сараев начали показываться люди, мужчины и женщины, дети. Кто с поднятыми руками, кто нет, но это уже без разницы, главное, что не скрываются. Плюхаются на колени, руки старательно держат за головой. Их понять можно — ночь ещё толком не отступила, противник в тени, его почти не видно. Многих мужчин убило, раненые стонут и скулят. Запах крови и пороха. Воля к сопротивлению быстро сменилась апатией и желанием чтобы это всё поскорее закончилось. Да и что их ужасного может ожидать? Уцелевшим бойцам дадут лет по пять — доказать их вину в чьём-то убийстве сложно, спишут всё на мёртвых. Женщин и детей вообще отпустят, им предъявить нечего. Обещали же какой-то суд, а все суды там, за ленточкой, именно так и поступали. А то и вовсе обойдётся — на Земле их хотя бы могли наказать за хранение оружия, а тут даже этого не будет, всё легально.
Что до заложников, так это всё убитые. Мы тут ни при чём. Насиловали? Ну, пусть покажет, кто — до разглядывания ли жертвам было, когда их по десять мужиков за вечер обрабатывало. Так что и тут всё мимо кассы.
Они же не знают, что тут — не там. Орден подобными формальностями заморачиваться не будет. Рудников, шахт, солеварен и прочего тяжёлого труда на всех хватит. И пять лет тут — это почти что пожизненное. Или смертная казнь. Но это они узнают потом, а пока что пусть бросают оружие и поднимают руки, думая, что самое плохое позади.
Где-то на северной окраине, в лабиринте неказистых построек, почти бесшумно — лишь покрышки шелестят — выпрыгивает багги. Пыль столбом, шипят дымовухи, гений местного автопрома проламывает живую изгородь, сносит проволочный забор, чудом не намотав ничего на колёса, и уносится вдоль русла ручья. Вслед беглецам хлопает десяток выстрелов, дважды рявкает Баретт Джона, но водитель не дурак, петляет, попасть можно только чудом. Секунда, другая, и багги принимает резко влево, взлетает по склону оврага и исчезает из поля зрения всех, кто скопился внизу.
Аллан в темпе отстреливает магазин вдогонку, но то ли не попал, то ли не задел ничего критического, беглецы скрываются в саванне.
— Хрен с ними, — сплёвывает Брюс. — Зачищаем посёлок, выводим своих, пакуем клиентов и ждём Орден. Я уже связался с ними, к полудню обещали прислать конвой с парой автобусов.
Третья фаза операции — “Чистота”. Надо проверить не только на наличие затаившихся “кабальеро”, но и на предмет трофеев. Оружие, деньги, драгоценности, те же авто — всё пойдёт в актив отряда. И это не считая награды за убитых и пленных: тысяча за первую категорию и по две сотни — за вторую. Выжившие отработают на рудниках сторицей, Орден в накладе не останется.
— Сектор чист, — докладывает Мэри.
Их четвёрка, усиленная Риком и Антоном, под прикрытием Джона и Алекса, прошла по лабиринту жилой застройки, заглядывая в каждую дыру и тёмный угол, под каждый топчан и половик — не хватало только партизана, укрывшегося в подвале или подполе. Набрели на обезумевшую от горя неопределённого возраста мексиканку, привалившуюся к забору. Женщина прижимала к груди мёртвого пацана лет двенадцати, рядом валялся калаш. Пацанёнок поиграл во взрослого, паспорт во время боя никто спрашивать не стал. Мексиканку еле оттащили от сына, пришлось даже местных подключать — пара товарок подхватили под руки мать и увели на площадь ко всем.
— Карлос, Дюпон, помогите парням проверить заросли, — Брюс усиливает Мэри ещё парой бойцов.
Выстроившись в цепочку с интервалом в метра полтора-два, наёмники исчезают в кустах. Во время боя туда просочилось какое-то количество мексов, вроде как выгнали всех, но пойди проверь. Вот и идут проверять. Джон и Алекс в этом деле им не помощники, заросли непрозрачны для ИК-камеры.
— Стая гиен, много, дюжины две, с юга, идут на вас, — голос “хомячка” на грани крика. — Дистанция пятьсот метров, быстро сокращается.
— Чёрт! Все быстро из зарослей! Гоните мексов под навесы!
Долбанные твари. Почуяли запах крови, слишком много трупов в одном месте. Мозгов мало, кинутся, не считаясь с потерями. Если прорвутся, то будет мясорубка, три центнера дури и мышц, помноженные на смекалку и ярость — это серьёзно.
“Надо всё таки прикупить парочку пулемётов, хотя бы под 7.62. Сколько проблем бы это решило”, — подумал Аллан, занимая позицию за сваленными в кучу ящиками.
Чертовски мало бойцов, и за пленными следить, и тварей встречать.
Внезапно операция перешла в четвёртую стадию — “Песец”.
