ПОЗОРНЫЙ ПРОМАХ ДОВЕРА СПАРГИЛЛА
Доверу Спаргиллу исполнился двадцать один год; он расхаживал у камина, постукивая стеком по джодпурам. Рядом в вольтеровском кресле горбился, поднимая глаза к потолку так, словно он умолял о помощи силы небесные, адвокат Джеймс Оффболд.
Довер остановился и повернулся к адвокату; Оффболд тут же изобразил сосредоточенное внимание – несносный юнец платил ему тридцать тысяч долларов в год. Если бы не это, Оффболд скорее согласился бы гореть в Геенне огненной, нежели перейти улицу по просьбе Довера Спаргилла.
«Значит, дело в шляпе?» – полюбопытствовал Довер, хлестко ударив стеком по сапогу.
«Документ не содержит иных условий. Позволь от всей души тебя поздравить!»
Довер, возобновивший прогулку у камина, снова обернулся и поднял брови: «Поздравить? С чем?»
«С тем, что отныне, достигнув совершеннолетия, ты стал одним из богатейших людей мира».
«А, деньги! – Довер пренебрежительно махнул стеком, тем самым показывая, что наличие или отсутствие наследства не слишком его интересовало. – Разумеется, деньги полезны. Мне не придется их зарабатывать. Хотя иногда мне кажется, что отцу недоставало воображения. Я неоднократно предлагал ему способы удвоить состояние».
Оффболд прокашлялся, вспомнив хищный взгляд старика Ховарда Спаргилла и его хитроумные махинации: «Не могу вполне с тобой согласиться, Довер. Твой отец, несомненно, был самым проницательным бизнесменом своего поколения. Он начал карьеру простым старателем и стал владельцем „Лунных рудников“ – то есть почти трети Луны!»
Довер покачал головой и поджал губы: «Кроме того, он позволил Торнтону Брэю объединить остальные участки под эгидой кооператива „Лунные минералы“ – тогда как мог беспрепятственно скупить эти заявки сам».
Оффболд довольно-таки высокомерно заметил: «Тебе не кажется, что приобретения трети Луны более чем достаточно? Площадь твоих владений больше Европы!»
Довер нахмурился: «Достаточно? Понятие, неприменимое в современных деловых кругах – и вам первому следовало бы это понимать, господин Оффболд».
Адвокат что-то неразборчиво пробурчал, мрачно уставившись в пылающий камин, тогда как Довер продолжал развивать аргумент, подчеркивая важнейшие доводы взмахами стека. В частности, он пояснил, что в высших финансовых сферах накопление богатств стало игрой, требовавшей гораздо большей сноровки, чем манипуляция бильярдным автоматом.
Оффболд, отвечавший короткими кивками, в конце концов защелкнул замок портфеля и встал: «А теперь, Довер Спаргилл, позволь мне попрощаться – надо полагать, тебе пора переодеться к ужину».
Довер проводил его до крыльца; Оффболд обернулся, чтобы снабдить клиента последним наставлением: «Не сомневаюсь, что всевозможные прожектеры и мошенники попытаются злоупотребить твоим доверием. Разумеется, человеку с твоей… – адвокат поморщился, – деловой хваткой излишне об этом напоминать».
Довер сухо кивнул.
«Как бы то ни было, я обязан извещать тебя о положении вещей. Твоими рудниками руководит способный, опытный персонал. На Земле твои интересы представляет фирма „Калмус и партнеры“. Настоятельно рекомендую не вносить какие-либо изменения и не формировать новые предприятия. Если кто-либо попросит тебя предоставить заем или предложит вложить капитал – направь этого человека ко мне, и я сумею дать ему от ворот поворот».
Некоторое время Оффболд продолжал в том же духе – Довер слушал, полузакрыв глаза и помахивая стеком.
Наконец адвокат пожал молодому человеку руку и удалился. Довер провожал его глазами, пока тот не уселся в ожидавшее такси.
«Болтливый старый болван! – Довер хлопнул стеком по сапогу. – Конечно, он по-своему желает мне добра…»
* * *
Торнтон Брэй, председатель совета директоров кооператива «Лунные минералы» – человек грузный, румяный и покрытый испариной, как ломоть спелого арбуза, с гладкими пухлыми щеками, напоминавшими младенческие ягодицы – смотрел на мир выпуклыми глазами без ресниц. Засунув в карман подписанное соглашение, он горестно усмехнулся и покачал головой: «Весь в отца, ничего не скажешь! Боюсь, я переоценил себя, надеясь нажиться на этой сделке».
Довер, куривший дорогую сигару, выпустил струйку дыма из уголка рта. Он вел себя нарочито беззаботно, как если бы не придавал особого значения своей победе над Брэем и «Лунными минералами».
«Да уж! – продолжал Брэй. – Ты вырос, Довер, стал большим человеком. Войдешь в историю. Первый владелец целого мира! Подумать только! Сто пятьдесят миллионов квадратных километров! Владыка всего, что может охватить взгляд!»
Довер покосился на метровый глобус Луны, стоявший на столе. Поверхность глобуса пестрела бесформенными серо-голубыми и серыми пятнами, обозначавшими участки, принадлежавшие, соответственно, «Лунным рудникам» и «Лунным минералам».
«Да, теперь все это станет одноцветным. Хотел бы я знать… – Довер помолчал. – Нет, наверное, такую претензию сочтут признаком дурного вкуса».
«Что именно?»
«Если я переименую Луну в „планету Спаргилла“…»
Брэй задумался: «В связи с этим возникли бы некоторые трудности». Он пожал молодому человеку руку – добродушно и деловито: «Что ж, желаю удачи, хозяин Луны!» Восхищенно покачав головой, он прибавил: «Не то, чтобы ты в ней нуждался, с твоим умением видеть конкурентов насквозь».
Довер вынул сигару изо рта и скромно приподнял ее: «Я замечаю возможность выгодной сделки, я использую возможность и заключаю сделку, только и всего».
«Всего наилучшего, Довер!»
Довер Спаргилл шутливо отдал честь и повернулся к глобусу Луны.
Уже через несколько секунд прожужжал сигнал вызова. «Да?» – оглянулся Довер.
Послышался голос его доверенной секретарши: «С вами желает поговорить Оффболд, сэр».
Довер зевнул и сел за стол: «Пусть говорит».
На телеэкране появилось лицо, искаженное гневом и отчаянием: «Неотложное дело! Надеюсь, ты еще не подписывал никаких бумаг?»
Довер скрестил ноги на столе и смахнул пепел, накопившийся на кончике сигары: «Я только что заключил выгодную сделку – если вы это имеете в виду. Далеко идущую сделку».
Лицо адвоката обмякло: «Что ты натворил?»
«Отныне компания „Лунные рудники“ владеет всем спутником Земли – мне принадлежат 153 миллиона квадратных километров, 175 миллиардов кубических километров, 5 x 1019 тонн Луны. Я – ее единственный владелец».
На глаза Оффболда навернулись слезы: «Сколько ты заплатил? Сколько?»
«Немало, – признался Довер. – Но я был на Луне, видел своими глазами запасы руды на наших участках и на участках кооператива. Уверяю вас, Оффболд, нам привалила удача».
«Сколько ты отдал?»
«О… – Довер выпустил клуб сигарного дыма. – 200 миллионов наличными».
Оффболд схватился за голову.
«Плюс нашу долю „Антарктических энергоресурсов“».
«Ох…»
Довер строго спросил: «Что случилось, Оффболд? Вам нехорошо?»
Адвокат глубоко вздохнул: «И теперь, будучи владельцем Луны, что ты собираешься с ней делать?»
«Как то есть что? Разрабатывать ее, само собой».
«Балбес, молокосос, неуч! – взревел Оффболд. – Ты когда-нибудь читаешь газеты?»
«Конечно – когда у меня есть время».
«Так найди время и прочти хотя бы заголовки!» Экран погас.
«Мисс Форсайт?» – позвал Довер.
«Да, господин Спаргилл?»
«Покажите сегодняшний выпуск новостей, пожалуйста».
На экране появилась передовица. Довер Спаргилл прочел:
«НАУЧНО-ТЕХНИЧЕСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ!
Стала возможной трансмутация элементов
Сегодня Фредерик Декстер, председатель «Фонда прикладных исследований», объявил об успешной разработке метода массового преобразования одних химических элементов в другие. Видные эксперты утверждают, что это изобретение повлечет за собой общественные перемены, сравнимые с Промышленной революцией.
Декстер выступил с историческим заявлением на пресс-конференции, состоявшейся сегодня утром: «Устройство функционирует на основе принципа автономной самодостаточности. Другими словами, если поддерживается внутренний баланс, предусмотренный современными представлениями о структуре атома, подача энергии извне не требуется. Имеет место процесс, эквивалентный реакции, возможной лишь при температуре, достигающей сотен миллионов градусов, но энергия, выделяющаяся в результате ядерного синтеза или ядерного деления, поглощается благодаря преобразованию как таковому, и устройство не нагревается выше комнатной температуры».
Декстер пояснил, что трансмутаторы будут изготовляться и распределяться «Фондом прикладных исследований». По его словам, производство начнется в ближайшее время, причем будут предлагаться устройства различных мощностей – от небольших бытовых приборов до огромных промышленных установок, позволяющих перерабатывать несколько тонн сырья в минуту.
Декстера попросили оценить технологические и экономические последствия этого открытия. «Я считаю, – сказал он, – что мы стоим на пороге нового Золотого Века. Платина будет не дороже железа; мы сможем утилизировать хвосты и шлак, накопившиеся в ходе устаревших процессов обогащения руд и очистки продукции, получая любое количество готовых материалов, не содержащих никаких нежелательных примесей. Таким образом, отпадает всякая необходимость в горной добыче…»
«Вы можете выключить экран, мисс Форсайт», – вежливо сказал Довер Скаргилл.
Он медленно подошел к метровому глобусу Луны и заставил его быстро вертеться – неровная, испещренная кратерами поверхность макета с шорохом проносилась под кончиками его пальцев. «153 миллиона квадратных километров, 175 миллиардов кубических километров…» – шептал он.
«Господин Спаргилл! – послышался голос секретарши. – Это снова господин Оффболд».
«Да-да, – сказал Довер, – соедините его».
На этот раз старый адвокат заставлял себя сдерживаться; только побагровевшая шея свидетельствовала о том, каких усилий это ему стоило. Он напряженно и тщательно выговаривал каждое слово: «Довер Спаргилл, я обязан поставить тебя в известность о текущем состоянии твоих дел. Прежде всего, компания „Лунные рудники“ больше ничего не стóит. Вообще ничего. Только что приобретенный тобой кооператив „Лунные минералы“ тоже полностью обесценился».
«Но… мне же принадлежит вся Луна!» – возразил Довер.
Глаза Оффболда сверкнули, губы язвительно покривились: «Ты мог бы с таким же успехом предъявить сертификат, подтверждающий твое право собственности на Магеллановы Облака – на твоем банковском счете не прибавится ни гроша».
Довер задумался – ситуация привела его в некоторое замешательство.
«Ты не смог бы продать Луну даже за десять долларов! – Оффболд повысил голос, но тут же стал говорить тише. – Нет, прошу прощения, беру свои слова назад. Несомненно, найдется какое-нибудь нищее студенческое братство шутников и проказников, которое предложит тебе десять или даже двадцать долларов за единственную в своем роде привилегию называться «Ассоциацией владельцев Луны». Если тебе предложат подобную сделку, рекомендую согласиться. Учитывая сегодняшнюю себестоимость спутника Земли, двадцатью долларами пренебрегать не следует. Вот таким образом. Из числа твоих активов можно исключить «Лунные рудники», кооператив «Лунные минералы» и принадлежавшую тебе ранее долю «Антарктических энергоресурсов». Перейдем к вопросу о 200 миллионах долларов наличными.
Твои оборотные средства – с учетом процентов и амортизации – составляют порядка 70 или 80 миллионов долларов. Я произвел приблизительные расчеты; они показывают, что, если ты продашь другое имущество и выплатишь долги, – адвокат сделал паузу, чтобы произвести достаточное впечатление, – в твоей собственности останутся «Южно-сахарское агентство по борьбе с насекомыми-вредителями» в Тимбукту и существенный земельный участок в Северной Аризоне; эти активы твой отец принял в качестве возмещения задолженностей, которые не могли быть взысканы никаким иным образом».
«Продайте их, – приказал Довер. – Продайте всё. Освободите меня от всех обязательств и переведите остаток на мой личный счет». Пытаясь придать голосу решительность, он прибавил: «Все получилось, по сути дела, именно так, как я планировал…»
«Не могу себе представить, в чем заключались твои намерения», – ледяным тоном заметил Оффболд.
Довер выдавил: «Ну, любой большой организации время от времени полезна встряска. Это приводит ее в чувство, если можно так выразиться…»
Старый адвокат потерял терпение и выразился без обиняков: «Вот тебя и встряхнули, Довер Спаргилл, как щенка за шкирку! Надеюсь, это приведет тебя в чувство».
* * *
Во время послеполуденной беседы за столиком на террасе Тиволи Роджер Ламбро спросил у мисс Деборы Фаулер: «Куда запропастился Довер Спаргилл? Кажется, я его сто лет не видел».
Мисс Фаулер рассеянно покачала головой: «Он выпал из жизни. Ходят слухи…» Она закрыла рот, не желая распространять неприятные сплетни.
Роджер Ламбро не отличался подобной деликатностью: «Какие слухи?»
Дебора покрутила в пальцах ножку бокала из-под мартини: «Ну… говорят, что после того, как Довер ударил лицом в грязь, он улетел на Луну и теперь там живет, – она подняла красивые глаза к небу – туда, где в вечернем небе висел бледный, как устрица, полумесяц. – Только представь себе, Роджер! Может быть, он и сейчас смотрит на нас оттуда…»
* * *
После ужина Торнтон Брэй спустился на мраморную площадку перед своей виллой на берегу Лаго-Маджоре с рюмкой арманьяка в одной руке и с сигарой «Rosa Panatela Suprema» в другой. Он развлекал группу деловых партнеров забавной историей, связанной с его коммерческими успехами:
«…Я мог бы проявить какое-то снисхождение, если бы этот самонадеянный молокосос не воображал, что способен провести меня на мякине. Меня, Торнтона Брэя! – Брэй тихо рассмеялся. – Он надеялся на грош пятаков купить. Что ж, я ему подыгрывал – в конце концов, бизнес есть бизнес. Он сам напросился, я ему всего лишь не мешал… Да, господа! Хотел бы я видеть выражение его лица, когда он понял, что сел в лужу со всего размаха!»
«Кстати о Луне, – заметил один из друзей Брэя. – Она прекрасно выглядит сегодня вечером. Не припомню даже, когда она казалась мне такой… как бы это выразиться… спокойной, жемчужной».
Торнтон Брэй поднял глаза к полной Луне: «Действительно, великолепный вид! Отсюда, конечно. Если бы вы работали на лунных рудниках, по возвращении на Землю у вас был бы другой взгляд на вещи. Чертова холодная пустыня – безжизненная, однообразная».
«Сегодня у Луны какой-то причудливый оттенок, вы не находите? – заметил другой гость. – Зеленоватый, голубоватый и розоватый одновременно…»
«Не фантазируй, Джонзи! – с шутливой укоризной возразил Брэй. – Сегодня ты закладывал за воротник чаще, чем следовало бы… Еще коктейль? Клянусь лунным светом, я тоже не откажусь!»
* * *
Корнелиус Армитедж, профессор астрономии в Университете Хейла, что-то раздраженно пробормотал себе под нос и протер окуляр телескопа кусочком шелка.
Неподалеку сидел его ассистент, занимавшийся подсчетом звезд на небольшом участке неба: «В чем дело, профессор?»
«Линза запотела – никуда не годится! Луна расплывается! – внимательно изучив окуляр, он подышал на него и снова почистил. – Ну вот, так будет лучше».
Профессор вернулся к наблюдениям.
Необычный звук снова привлек внимание ассистента. Профессор Армитедж резко выпрямился на табурете; положив очки на столик, он часто моргал и жмурился: «Я слишком много читаю. Нужно давать себе передышку».
«Пойдете домой?» – спросил ассистент.
Профессор Армитедж уныло кивнул: «Я слишком устал – помутнело в глазах».
* * *
Лейтенант Маклеод, проверявший работу курсантов Морского института, снисходительно покачал головой: «Руководствуясь твоими расчетами, мы проплыли бы километров пятьсот по суше. Скорее всего, ты забыл учесть атмосферное преломление».
Курсант Гласскамп возмущенно поджал губы. В любом случае ему дали бесполезное задание: в эпоху дальней радиолокации и автоматического пилотирования навигация по звездам почти не находила практического применения. Методы определения гринвичского времени по покрытию звезд Луной устарели на три столетия, и упражнение было не более чем занудным издевательством.
Лейтенант Маклеод не отрицал практической бесполезности таких занятий, но утверждал, что преодоление трудностей, связанных с применением устаревших методов навигации, позволяло уяснить основные концепции – такие, как часовой угол, склонение светил, прямое восхождение, локальное время и тому подобное – лучше, чем использование простых в обращении современных приборов.
Курсант Гласскамп сосредоточился на повторном решении задачи. Минут через двадцать он поднял голову: «Не могу найти никакой ошибки. Может быть, погрешность возникла при наблюдениях».
«Чепуха! – отозвался лейтенант. – Я сам визировал покрытие звезд». Тем не менее, Маклеод проверил расчеты Гласскампа – не раз и не два, а трижды – после чего, наконец, открыл морской альманах, рассчитал время покрытия и ошеломленно прикусил губу: «Двадцать две минуты? Не могу поверить! Ведь я попал в самую точку!»
«Может быть, вы не учли преломление света в лунной атмосфере?»
Лейтенант Маклеод взглянул на курсанта Гласскампа с нескрываемым сожалением: «Если бы у Луны была атмосфера, преломление было бы возможно. Но у Луны нет атмосферы… Хотя, если бы она существовала… – бормоча себе под нос, лейтенант прикинул в уме. – Луна перемещается на один градус в час, это тридцать угловых минут… Преломление в земной атмосфере составляет тысячу угловых секунд; если бы у Луны была атмосфера той же плотности, как на Земле, пришлось бы удвоить это значение, так как свет звезды проходил бы не через одну атмосферу, а через две… Две тысячи секунд. Ну, скажем, тысяча двести – это двадцать угловых минут. В таком случае отклонение составило бы сорок хронологических минут, что соответствует половине градуса в час. Судя по всему, – шутливо заключил лейтенант, – мы обнаружили, что у Луны есть атмосфера, в два раза менее плотная, чем на Земле».
* * *
Ленивый воскресный завтрак в усадьбе сэра Брэмптона Пасмора никоим образом не выходил за рамки заведенного распорядка. Сэр Брэмптон поглощал кусочки копченого лосося, перелистывая свой любимый научный журнал, тогда как леди Айрис просматривала газету «Таймс».
Через некоторое время леди Айрис с насмешливым удивлением воскликнула: «Смотри-ка! Здесь кое-что есть и для тебя, дорогой». Она прочла вслух: «Атмосфера на Луне: таинственные знамения».
«А! – отмахнулся сэр Брэмптон. – Таинственно только одно: почему „Таймс“ публикует сенсационную белиберду, достойную желтой прессы? Какой-нибудь американец их надоумил, как пить дать…»
Леди Айрис нахмурила тонкие брови: «Насколько я понимаю, они не шутят. Пишут, что вокруг Луны заметны метеорные следы».
«Смехотворно! – заявил сэр Брэмптон, возвращаясь к изучению научной статьи. – С тех пор, как на Луне разведали все месторождения полезных ископаемых, и десяти лет не прошло. Этим занимались, конечно, до изобретения трансмутатора. Тогда и речи не было о какой-либо лунной атмосфере – с какой стати она вдруг появилась бы сегодня?»
Леди Айрис с сомнением покачала головой: «Может быть, кто-нибудь создал атмосферу на Луне?»
«Это невозможно, дорогая», – пробормотал сэр Брэмптон.
«Не вижу, почему бы это было невозможно».
Сэр Брэмптон отложил журнал: «Не уверен, что ты разбираешься в вопросах такого рода, дорогая…»
Леди Айрис тут же задрала нос: «Если ты позволяешь себе предположить, что…»
«Нет-нет, ни в коем случае! – поспешил ее заверить сэр Брэмптон. – Я всего лишь имел в виду… Ну хорошо. Дело в том, что скорость молекулярного движения газов может превышать скорость покидания, характерную для небесного тела. На Луне сила притяжения недостаточна для того, чтобы она могла сохранить атмосферу – по меньшей мере на протяжении длительного срока. Молекулы газов движутся слишком быстро, возникает утечка атмосферы в космос. Водород улетучится сразу. Кислород и азот… можно предположить, что какое-то количество этих газов сохранится – возможно, несколько лет – но в конечном счете они тоже улетучатся. Так что, как видишь, создание атмосферы на Луне – практически нецелесообразная задача».
Леди Айрис упрямо постучала пальцем по газете: «А здесь говорится, что у Луны есть атмосфера. Если об этом сообщает „Таймс“, значит, так оно и есть! „Таймс“ никогда не ошибается. Почему никому не приходит в голову слетать на Луну и проверить?»
Сэр Брэмптон вздохнул: «Потому что Луна больше никого не интересует, дорогая. Нынче все только и говорят, что о марсианских руинах. Жить на Луне неудобно и опасно, там больше нет ничего нового, а теперь трансмутация удовлетворяет спрос на любые металлы и минералы, в связи с чем отпадает всякая необходимость посещать Луну… Кроме того, насколько мне известно, какой-то помешанный приобрел право собственности на всю поверхность Луны и никому не позволяет там появляться. Его владения охраняет особый космический патруль».
* * *
«Вот это да! – выдохнула прелестная Дебора Фаулер-Ламбро, обернувшись к своему супругу Роджеру. – Помнишь Довера Спаргилла? Только посмотри на это!»
Она передала Роджеру факсимильный выпуск новостей.
Роджер прочел: «Довер Спаргилл, владелец спутника Земли, объявил о том, что Луна скоро будет готова к заселению…»
* * *
Леди Айрис смерила сэра Брэмптона торжествующим взглядом: «Что я тебе говорила?» Сэр Брэмптон пригнулся, спрятавшись за «Отчетом Королевского астрофизического общества».
* * *
Торнтон Брэй расхаживал взад и вперед, заложив руки за спину: «Неужели… нет, конечно нет. И все же…» Довер Спаргилл был наивен, как овца, готовая сама идти на убой.
Брэй включил видеофон и позвонил своему адвокату: «Герман, вы помните тот день, когда мы сформировали лунный кооператив?»
«С тех пор прошло уже двадцать пять лет», – задумчиво ответил Герман Берч, высокий субъект с кожей лимонного оттенка и плосковерхой, как у ястреба, головой.
«Тогда к нам отказался присоединиться какой-то старый тупица. Он давно откинул копыта. Ему принадлежали несколько квадратных километров – в кратере Аристилл, если не ошибаюсь. Когда мы продали лунный кооператив Спаргиллу, этот участок не был предусмотрен сделкой. Я хотел бы знать, кому теперь принадлежит эта заявка».
Берч отвернулся, сказал несколько слов кому-то, кого не было видно на экране, после чего спросил у Брэя: «Что вы думаете о всех этих разговорах про атмосферу на Луне?»
Брэй выпятил губы: «Очковтирательство. Откуда бы там взялась атмосфера? Поверхность Луны всего лишь в тринадцать раз меньше площади Земли. Потребовались бы несчитанные миллиарды тонн газа».
«Спаргилл может пользоваться трансмутаторами».
«Даже если это так? Вы представляете себе масштабы необходимого производства? Луна большая. А самый мощный трансмутатор, насколько я знаю, позволяет перерабатывать примерно сто тонн сырья в минуту – сравнительно ничтожное количество».
«Может быть, он соорудил специальные установки».
«Где бы он взял необходимый капитал? Мне достоверно известно, что покупка лунного кооператива разорила его до нитки… Подождите-ка, я позвоню в „Фонд прикладных исследований“, наведу справки».
Он быстро набрал номер; на экране сразу же появилась осторожная круглая физиономия.
«Привет, Сэм».
Сэм Эбботт кивнул: «Что я могу для вас сделать, Брэй?»
«Я хотел бы получить кое-какую конфиденциальную информацию».
«Какую именно?»
«Продавал ли „Фонд прикладных исследований“ какие-нибудь трансмутаторы Доверу Спаргиллу?»
Лицо Эбботта расплылось в широкой ухмылке: «Могу сразу ответить на этот вопрос, Брэй: не продавал. Ни одного».
Брэй моргнул: «Чем же объясняются все эти слухи об атмосфере на Луне?»
Эбботт пожал плечами: «Объяснение слухов не входит в мои обязанности».
Раздраженно ворча, Брэй вернулся к разговору с Германом Берчем. Адвокат многозначительно кивнул: «Заявка предлагалась в продажу. Я только что зарегистрировал ее под вашим именем».
Брэй выпятил массивную челюсть: «Хорошо. Теперь у меня есть законное право посетить принадлежащий мне участок. Арендуйте для меня скоростную космическую яхту…»
* * *
Когда до Луны оставалось сто тридцать тысяч километров, прозвучал сигнал срочного вызова по радио. Пилот нажал кнопку приема. Послышался резкий голос: «Вы приближаетесь к частной территории».
Брэй наклонился к микрофону: «Я намерен посетить свой собственный рудник „Ниобе“ в кратере Аристилл. Если вы этому воспрепятствуете, я вызову космический патруль».
Голос не ответил. Судя по всему, кто-то лихорадочно проверял блок-диаграммы и правовые титулы. Прошло десять минут.
Послышался другой голос: «На борту подлетающей яхты! Кто приобрел заявку на участок „Ниобе“?»
«Я, Торнтон Брэй».
«О! Брэй… – тон голоса изменился. – Говорит Спаргилл. Почему вы сразу не назвали себя? Спускайтесь ко мне в базовый лагерь».
«Где он?» – осторожно спросил Брэй.
«В кратере Гесиод, на южном краю Моря Облаков, рядом с кратером Питат. Там, где были рудники Голденрода».
Лагерь в кратере Гесиод занимал заброшенную территорию типичной горнорудной базы: просторный пластиковый купол, заякоренный в скальной породе сетью кабелей, позволявшей также поддерживать достаточно высокое давление воздуха под куполом. Пилот посадил яхту; Брэй, уже в скафандре, спрыгнул на поверхность.
К нему приблизились трое; за стеклом шлема в первом из них Брэй узнал Довера Спаргилла.
Довер приветствовал его взмахом руки: «Как дела, Брэй? Рад, что вы нашли время нас навестить… Зачем, интересно, вам понадобился участок „Ниобе“?»
«Заявка предлагалась в продажу, я решил ее купить», – объяснил Брэй. Отвечая, он озирался по сторонам. Вечно черное лунное небо приобрело глубокий синевато-лиловый оттенок: «Судя по всему, на Земле не зря ходят слухи о лунной атмосфере».
Довер кивнул: «Само собой… Пройдем под купол, однако». Он провел Брэя по площадке, усыпанной измельченной пемзой. В полутора километрах от купола темнела высокая зубчатая стена кратера. В ее основании стены Брэй заметил вереницу черных кубических сооружений.
«Какое тут атмосферное давление, Спаргилл?»
«Уже примерно половина земного».
«Вы имеете в виду барометрическое давление? В миллиметрах ртутного столба?»
«О нет! Барометрические показания здесь неприменимы. 48 килопаскалей по пружинной шкале».
Брэй не удержался от вежливой усмешки: «Бесполезная трата огромных денег, Спаргилл!»
«Вы действительно так думаете? Очень жаль. Я надеялся, что вы сможете предложить что-нибудь новое… Смотрите! – Довер указал на полосу, окаймлявшую купол. – Герань. Растет под открытым небом на Луне. Вам и в голову не приходило, что вы когда-нибудь увидите что-нибудь подобное – не правда ли, Брэй?»
«Ммф! Но кому нужна эта герань? Монументальная расточительность! Эта атмосфера улетучивается по мере того, как вы ее создаете. Луна ее не удержит».
Спаргилл и Брэй зашли под купол; Довер закрыл выходной люк. Они сняли скафандры, и Спаргилл провел Брэя в главный салон, где сидели, читали, разговаривали, играли в карты и пили пиво больше десятка мужчин и женщин.
«У вас тут целая колония! – озадаченно заметил Брэй. – И все эти люди – добровольцы, работающие бесплатно?»
Довер сухо рассмеялся: «Конечно, нет… Базовый лагерь – лишь небольшая часть проекта. Наши установки работают практически на всех бывших рудниках… Не желаете ли кофе?»
Брэй отказался резковатым жестом: «Не могли бы вы объяснить – чтó именно вы планируете?»
Довер присел, откинувшись на спинку кресла: «Это долгая история, Брэй. Прежде всего – надеюсь, вы не затаили на меня обиду? Ведь я вас здорово обчистил, когда скупил лунный кооператив».
«Вы меня обчистили? – сдавленно отозвался Брэй. – Что ж, пусть будет так. Хотел бы знать, как у вас получился этот трюк». Он ткнул большим пальцем вверх, в направлении синевато-лилового неба.
«Все это не столь непрактично, как может показаться, – примирительным тоном произнес Довер Спаргилл. – Подумайте о будущем, Брэй! Вы можете себе представить, что здесь будет? Леса, пастбища, луга. Луна станет зеленым миром! Здесь вырастут деревья высотой полтораста метров! Мы уже начали заполнять кратеры водой. Луна, планета миллиона озер! Через пять лет атмосферное давление здесь повысится до девяти десятых земного, и мы сможем жить под открытым небом».
«Потери, убытки, расточительство! – нараспев возразил Брэй. – Вам никогда не удастся создать стабильную атмосферу».
Довер почесал в затылке: «Конечно, я могу ошибаться…»
«Не сомневаюсь, что вы ошибаетесь, – снисходительно отозвался Брэй. – Не хотел бы, чтобы вы опять сваляли дурака, Спаргилл. Учитывая наши давние добрососедские отношения, я готов…»
«Моя гипотеза, – прервал его Довер, – заключается в том, что скорость утечки атмосферы зависит от ее состава. Поэтому мы намерены вносить изменения, обеспечивая ее долгосрочную стабильность…»
«Разумеется, разумеется…»
«По сути дела, мы создаем особую атмосферу, существенно отличающуюся от земной».
Брэй заинтересовался – его ноздри расширились: «Каким образом?»
«Ну, прежде всего, азот заменяется ксеноном. Удельный вес ксенона – 4,5, тогда как у азота он равен единице. Кроме того, мы используем самые тяжелые изотопы кислорода, углерода и азота, а наша вода содержит дейтерий, а не обычный водород. Получается довольно-таки плотная атмосфера – идентичая земной в физиологическом отношении, но примерно в три с половиной раза плотнее. Таким образом, утечка паров и газов в космос сводится к минимуму – практически пренебрежимо мала».
Брэй сжал кулаки так, что хрустнули костяшки пальцев. Здесь что-то было не так!
Довер Спаргилл продолжал: «Если потребуется, мы сделаем атмосферу еще тяжелее – это очень просто. Достаточно заменить ксенон радоном».
«Радоном? О чем вы говорите? Излучение вас убьет!»
Довер с улыбкой покачал головой: «У радона много изотопов, и не все они опасно радиоактивны. На Земле естественный радон образуется, как правило, в результате распада радия, тория и актиния. Но недостаток радона – в том, что он слишком тяжелый. Порыв ветра в атмосфере, содержащей много радона, повалил бы человека с ног, как удар мешком, набитым опилками».
«Гм… любопытно!» – рассеянно заметил Брэй. Нужно было найти какой-нибудь способ исправить положение вещей, вызванное, как он теперь понимал, непростительной ошибкой, допущенной им самим, когда он позволил Спаргиллу завладеть Луной. Не всей Луной, однако. В качестве владельца небольшого участка лунной поверхности Брэй по меньшей мере мог что-нибудь посоветовать. Но рекомендации должны были быть обоснованными, в высшей степени убедительными!
Брэй осторожно прощупывал почву: «Но что вы собираетесь делать со всей этой недвижимостью? – Брэй лукаво подмигнул собеседнику. – Продать ее за астрономическую сумму?»
Довер пренебрежительно отмахнулся: «На моем месте беспринципный делец, разделив территорию Луны на участки и предлагая их в продажу по отдельности, мог бы во мгновение ока стать мультимиллиардером… Вы что-то сказали?»
«Нет-нет, – нервно сглотнув, отозвался Брэй. – Я просто прокашлялся».
«У меня другой взгляд на вещи. Я хочу, чтобы Луна стала цветущим садом на земной орбите – парком, перемежающимся жилыми районами. Конечно же, я не допущу на Луне никаких многоквартирных комплексов, никаких туристических отелей…»
«Вы пользуетесь трансмутаторами „Фонда“?»
«Разумеется. Разве существуют какие-нибудь другие?»
«Нет, ни о каких других я не слышал».
«Мы применяем особые гигантские установки, специально спроектированные с учетом наших целей. Две тысячи трансмутаторов уже работают. Мы размещаем трансмутатор под горой и загружаем породу бульдозерами в бункеры установки. Еженедельно вводятся в эксплуатацию два дополнительных блока. Подлежит преобразованию чудовищное количество сырья; ожидается, что проект завершится через пятнадцать лет. Таким образом, только для формирования атмосферы в среднем требуется переработка трех миллиардов тонн породы в сутки. До сих пор мы не отставали от графика».
Брэй поморщился и снова сжал кулаки. Отвечая на вопросительный взгляд Спаргилла, он выпалил: «Сэм Эбботт из „Фонда прикладных исследований“ – беспардонный лжец! – сказал мне, что фонд никогда не продавал вам никаких трансмутаторов».
«Это так и есть – мы их временно арендуем, причем бесплатно».
«Бесплатно?!»
Довер Спаргилл развел руками, тем самым показывая, что ему нечего скрывать: «У меня не было другого способа осуществить проект. Я затратил почти все свои средства, скупив недвижимость вашего кооператива. Но мой отец был одним из основателей „Фонда прикладных исследований“, и руководство фонда считало, что обязано мне помочь. В каком-то смысле мы с ними – деловые партнеры». Довер указал кивком на персонал, собравшийся в салоне: «У нас работают только сотрудники фонда. Фонд вкладывает в наш проект огромные прибыли от продажи трансмутаторов. Конечно же, доход от проекта позволит им возместить капиталовложения в десятикратном размере».
«Но, тем не менее, вы контролируете проект?»
«На всей территории Луны, кроме заявки „Ниобе“! – Довер весело рассмеялся. – Этот участок вам удалось выхватить у меня из-под носа. Я воображал себя владельцем всей Луны, а теперь боюсь, что… Нет, неважно».
Брэй прокашлялся: «Как вы правильно изволили заметить, мы с вами – единственные владельцы Луны. Мы могли бы сформировать нечто вроде руководящего совета, чтобы… скажем, совместно защищать наши интересы».
Довер, казалось, удивился: «Вы считаете, что такая формальность потребуется? В конце концов, заявка „Ниобе“…»
«Боюсь, что вынужден на этом настаивать», – многозначительно заметил Брэй.
Довер нахмурился: «Не думаю, что заботы об оставшейся у вас лунной недвижимости будут отнимать у вас много времени».
Брэй поднял брови: «Почему же?»
«Как вам сказать… – Довер Спаргилл колебался. – Вы еще не посещали свой участок?»
«Нет. Но мне известно, что его площадь составляет двадцать пять квадратных километров, и он находится на дне кратера Аристилл».
Довер поднялся на ноги: «Будет лучше всего, если мы туда полетим и взглянем на ваши владения».
Они покинули кратер Гесиод на небольшом самолете с короткими крыльями и направились на север вдоль окраины Моря Облаков.
«Здесь полно прекрасного базальта, – говорил Довер Спаргилл. – Через несколько лет эрозия превратит его в плодородную красную почву. Мы испытываем бактериальные методы ускорения процесса».
Под ними проплыл Центральный залив, впереди показалось восточное «побережье» Моря Паров. Дальше возвышались утесы Лунных Апеннин, а слева вдали простирался гигантский кратер Эратосфен.
Брэй вытянул шею: «Что там блестит? Неужели вода?»
«Вот именно, – усмехнулся Довер. – Озеро Эратосфен! Мы используем два кратера – Эратосфен и еще один – в качестве основных испарителей воды. Вода накапливается гораздо медленнее воздуха – Луна еще много лет будет засушливым миром».
«Я устрою у себя огромный туристический комплекс, – притворно-добродушным тоном заявил Брэй. – С парком аттракционов, большим казино и стадионом для собачьих бегов». Он запанибратски ткнул Спаргилла локтем: «Слава богу, на Луне не действуют пуританские законы. Как вы думаете, Довер?»
«Мы надеемся обходиться самоуправлением, – натянуто отозвался Довер Спаргилл, – руководствуясь здравым смыслом и хорошим вкусом».
«Конечно, – продолжал Брэй, – если бы у меня было больше лунной земли, мне не пришлось бы этим ограничиваться. Лично мне не нравится нынешнее положение вещей, но что поделаешь? У меня ничего не осталось, кроме заявки „Ниобе“. Надеюсь, этот участок радует глаз… Может быть, вы сделаете мне одолжение по старой памяти и позволите выкупить часть бывшего кооператива – скажем, за…»
Довер покачал головой: «Боюсь, что это невозможно».
Брэй сжал зубы: «В таком случае придется выжать из „Ниобе“ все до последней капли. Может быть, построю небоскреб. Сделаем Аристилл самой популярной достопримечательностью Луны. Своего рода лунным Латинским кварталом или Пиратским берегом».
«Звучит заманчиво».
Под ними тянулись к лиловому небу сияющие пики Лунных Апеннин. «Великолепный горный пейзаж! – заметил Довер Спаргилл. – Удивительно! Но подождите лет двадцать-тридцать, и вы увидите нечто на самом деле необычайное. Там, впереди, Гнилое Болото, а за ним – три кратера…»
«Архимед, Автолик и Аристилл, – отозвался Брэй. – Аристилл – будущий знаменитый туристический центр на Луне!»
«Озеро Аристилл», – рассеянно заметил Довер.
Брэй выпрямился на сиденье и замер. Блеск воды невозможно было принять за что-либо другое.
«Красивый кратер, – говорил Довер. – Из него получилось прекрасное озеро – насколько мне известно, глубиной три километра».
Самолет кружил над зеркально-голубой поверхностью. В центре озера возвышался небольшой остров.
Брэй обрел дар речи. «Вы хотите сказать, – негодующе воскликнул он, – что затопили мой участок, и теперь он под водой на глубине трех километров?»
Довер Спаргилл кивнул: «Взгляните туда… – он указал на каскад, струившийся с восточной стены кратера. – За этим потоком – шестьдесят трансмутаторов, производящих воду и ксенон. Я назову реку в вашу честь, если хотите. Река Брэя… Вас, конечно, не радует тот факт, что мы решили устроить первые озера в кратерах Эратосфен и Аристилл. Хорошо вас понимаю. Я не решался сообщить вам об этом в базовом лагере».
Брэй взревел: «Это недопустимо! Вы затопили мою недвижимость, вы…»
«Разумеется, мы не имели представления о том, что этот участок нам не принадлежит, – примирительно сказал Довер Спаргилл. – Если бы я знал, что вы намерены устроить здесь роскошный туристический комплекс, мне не пришло бы в голову превратить этот кратер в озеро».
«Я подам в суд! Потребую возмещения убытков!»
«Убытков? – Довер болезненно поморщился. – Но послушайте, ведь вы сами понимаете…»
Брэй яростно выпучил глаза: «Я могу доказать, что эта недвижимость стóит миллионы, что…»
«Простите… как давно вы вступили во владение заявкой „Ниобе“?»
Брэй внезапно обмяк: «Ну, фактически… Какая разница? Вы не можете отрицать…»
«Но это же очевидно, господин Брэй! Вы приобрели заявку на участок, уже находившийся под водой, – Довер Спаргилл почесал в затылке. – Надо полагать, вы – его правомочный владелец. Но я не могу себе представить, чтó вы могли бы с ним сделать, господин Брэй. Хотя, может быть, через некоторое время в озере можно будет разводить форель…»
