Выпустив из ноздрей струйки дыма, Эмбер отвернулась к туалетному столику в углу комнаты. Секунду я любовался изгибом ее шеи и крыльев, отблеском ее карминного цвета чешуи в солнечном свете. Желание принять истинную форму было настолько сильным, что причиняло почти физическую боль, обжигая легкие и придавая воздуху привкус пепла. Я сумел сдержаться и отвернулся, пока совсем не потерял голову от искушения. Кивнув солдату в сторону двери, я вышел из комнаты.

Мы закрыли за собой дверь.

– Ну ладно, – тихо, чтобы не слышала Эмбер, сказал я. – Ты убедился, теперь с ней все будет в порядке. Но ты-то почему еще здесь, орденец?

Солдат посмотрел на закрытую дверь.

– Мне больше некуда идти, – так же тихо сказал он.

– Но это ведь не моя проблема, так?

Я не стал дожидаться ответа и отправился на кухню. Скоро Эмбер выйдет из комнаты и сразу же отправится на поиски еды. Поживиться у нас было особо нечем, в холодильнике были только остатки пиццы. Пару часов назад я отправил Уэса в магазин за продуктами. Надеюсь, он скоро вернется. Мы остановились не в лучшем районе. До блеска и показной роскоши бульвара Лас-Вегас-Стрип, известного средоточием огромных казино, было очень далеко. За окном были маленькие уродливые дома, а за ними к далеким горам простиралась пустыня Мохаве. Это бедный, неблагополучный район, но сейчас мне это было только на руку. Никто не задавал вопросов, никто ничего не разнюхивал, и всем было плевать, почему на дорожке считавшегося заброшенным дома неожиданно припарковался белый фургон.

Солдат прошел за мной на кухню. По своему обыкновению он прошерстил взглядом комнату.

– На вас начнут охоту, – сказал он, и я безразлично пожал плечами.

– Рассказал бы что поинтереснее.

– Скоро вам нужно будет уезжать отсюда. Здесь оставаться опасно, особенно если учесть, что нас разыскивает Орден Святого Георгия.

Я разозлился. Внезапно раздражение, которое я сдерживал все это время, вспыхнуло с новой силой. Мы провели здесь три дня. Все это время мы терпели присутствие друг друга максимально цивилизованным способом: просто притворяясь, что второго человека не существует. Орденец не разговаривал со мной, я не разговаривал с ним. Нас все устраивало. Эдакое негласное перемирие, которое действовало, пока Эмбер была без сознания.

А теперь же все маски были сброшены. Я прищурился. Интересно, что будет, если я приму свою истинную форму и перекушу солдата пополам? Пусть Эмбер забыла, что он был членом Ордена, и простила его за то, что он выслеживал и без зазрений совести убивал представителей нашей расы. Но я-то все помню. Вообще-то, я не выбросил гаденыша из фургона посреди пустыни только потому, что Эмбер убедила меня спасти его, невзирая на то, сколько жизней драконов было на его совести. И из-за нее же я не выгнал его из дома, подкрепив свою аргументацию порядочной струей огня. Сейчас, впрочем, эта соблазнительная мысль снова закрутилась у меня в голове.

– Обойдусь без твоих советов, орденец, – тихо сказал я. В моем голосе промелькнули недобрые нотки. – Я занимаюсь этим куда дольше тебя. Вашу расу я обставил еще тогда, когда ты даже не мог обхватить ствол пистолета своими крошечными пальчиками. Не хватало мне еще слушать убийцу драконов. Особенно когда он советует мне опасаться Ордена.

– Ты никогда не проникал в капитул Ордена, – продолжил человек, как будто не знал, кто я и чем занимался. – Я знаю Орден, они этого так не оставят. Как только весть о вашем вторжении дойдет до Лондона – а скорее всего, это уже произошло, – они бросят все силы на то, чтобы поймать нас. И они не остановятся ни перед чем.

– И поэтому ты здесь? – с вызовом спросил я, скрестив руки. – Ты хочешь, чтобы драконы защитили тебя, теперь, когда на тебя открыта охота?

– Нет, – лицо орденца на мгновение скривилось от злости. – Мне все равно, что будет со мной, – он говорил так серьезно, что я почти ему поверил. – Но я хочу, чтобы Эмбер была в безопасности. Я обязан ей жизнью, и я не могу уйти, зная, что за ней охотятся солдаты Ордена.

– Они охотились за ней всегда, орденец, – отрезал я. – Каждый божий день. Эта охота никогда не прекратится. Эта война никогда не закончится. Сейчас разница заключается только в том, что мы стали занозой в заднице Ордена, потому что задели их гордость. Теперь они изо всех сил будут стараться сохранить лицо. И плевать, что они годами выбивали двери наших убежищ и убивали нас без жалости, – при этих словах солдат помрачнел, а я ухмыльнулся. – Орден к ней не подберется. Я о ней позабочусь.

– Не будем забывать, – раздался голос со стороны двери, – что она и сама вполне способна о себе позаботиться.

Мы с виноватым видом повернулись к двери. Эмбер стояла на пороге, недовольно скрестив руки на груди. Ее рыжие волосы торчали во все стороны. Когда я понял, как сильно она исхудала, у меня в горле встал ком. Но ее зеленые глаза сияли так же ярко, как и всегда, пламя, горевшее в ней, не погасло. Мне показалось, что за ее спиной я заметил очертания крыльев. Она сердито зыркнула на нас – на меня, – а потом подошла к холодильнику и распахнула его.

– Эмбер, – заговорил орденец, когда она вынырнула оттуда с большой белой коробкой в руках. – Я…

– Гаррет, – перебила Эмбер. Она повернулась к нему, в голосе ее было слышно предупреждение. – Не хочу показаться грубой, но я дракон, и я не ела три дня. Если ты не собираешься показать, где в этой комнате спрятаны пончики, лучше держись от меня подальше.

Он моргнул. Я ухмыльнулся: шокированное выражение его лица весьма меня позабавило. Эмбер тем временем прошла мимо нас к высокому столу.

– Как общаться с драконами, орденец. Правило первое, – сказал я, когда девушка запрыгнула на стул и открыла коробку. – Не вставай на пути у голодного детеныша. А то палец откусят.

Эмбер посмотрела на меня, как будто хотела огрызнуться в ответ, но потом решила, что еда все-таки важнее, и откусила зараз половину куска пиццы. Я взял из холодильника банку газировки, а орденец прислонился к стене. В это время голодная Эмбер в одиночку управилась с целой пиццей пепперони. Две минуты спустя она выкинула коробку в мусорное ведро, отряхнула руки и повернулась к нам.

– Ну, – она постучала пальцами по руке, переводя взгляды с одного на другого и обратно. – И что теперь?

«Хороший вопрос».

– Думаю, тут есть варианты, Искорка.

– И кто должен выбирать?

– Ты.

Она в замешательстве посмотрела на меня и нахмурилась. Я смял пустую банку и еще раз залез в холодильник.

– Позволь спросить, – сказал я, закрыв дверцу. – А чего ты ожидала, Искорка? После того как ушла из «Когтя» и стала отступницей?

Она вскинула голову.

– Не знаю, – невнятно сказала она. – А разве тут не твоя очередь вступать в игру? Я думала, у тебя все уже продумано.

– Так и есть. Но обычно в мои планы не входит проникновение на хорошо охраняемую базу Ордена Святого Георгия и спасение нашего врага.

Сказав это, я демонстративно избегал орденца, а тот, в свою очередь, ничем не показал, что это как-то его задело.

– Видишь ли, Искорка, к такому развитию событий я был немного не готов. И, честно говоря, я не ожидал, что ты так долго будешь со мной рядом.

Ее лицо покраснело от злости. Она гордо подняла голову.

– Если бы я знала, что ты собираешься от меня избавиться, я бы не стала утруждать тебя.

– Не сгущай краски. Я совсем не это имел в виду, – я покачал головой и сердито посмотрел на нее. Она посмотрела на меня в ответ. Я вздохнул. – Неужели ты решила, что после того, как мы уехали из Кресент-Бич, я бы бросил тебя на улице? За кого ты меня принимаешь? Все-таки я чуточку более хорошо воспитан.

Она нахмурилась.

– И что бы ты сделал?

Я начал отвечать, но остановился. Мне не хотелось в открытую обсуждать свою подпольную сеть, учитывая тот факт, что человек все еще был с нами в одной комнате. Не то чтобы я боялся, что он может побежать с этой информацией в Орден. Просто я ему не доверял. Неважно, гонятся за ним или нет, его руки по локоть в крови драконов. Этого ничто не изменит.

Солдат как будто прочитал мои мысли: он поднял голову и посмотрел мне в глаза.

– Можешь ей рассказать, – тихо сказал он. – Я не выдам твои секреты Ордену.

Я ухмыльнулся.

– Если бы у меня возникла хотя бы тень подозрения, твои кости давно бы лежали посреди пустыни, – сказал я. – Меня беспокоит не это.

– Райли! – Эмбер волком посмотрела на меня. – Совсем необязательно вести себя как кретин. Он больше не состоит в Ордене.

– Искорка. Ты не понимаешь, – я повернулся к ней и прищурился. – Дело не во мне. Дело не в том, что я рискую своей жизнью, я рискую жизнями всех драконов, которых сумел вытащить из лап «Когтя». Они рассчитывают на меня. Я должен обеспечивать их безопасность, скрывать их от радаров «Когтя» и прятать от гадюк. При этом мне нужно помнить о том, что есть Орден Святого Георгия, им все равно, отступник перед ними или агент «Когтя», потому что, когда они убивают дракона, они не видят разницы между отступником и агентом «Когтя». А если и видят, то им плевать.

Я снова бросил на солдата уничижительный взгляд. Он ничего не сказал, но по выражению его лица я понял, что прав.

– Так что, да, Искорка, меня немного напрягает тот факт, что с нами в комнате находится бывший солдат Ордена Святого Георгия, – закончил я. – Кажется, когда в последний раз с нами в одной комнате находился боец Ордена, в нас стреляли, – я стукнул себя кулаком в грудь. – Это моя сеть. Я слишком долго вытаскивал драконов из «Когтя», чтобы сейчас подвергать их такой опасности.

Эмбер с удивлением посмотрела на меня.

– Сколько в твоей сети драконов? – спросила она. – Сколько у тебя отступников?

Я снова вздохнул, признавая поражение. Отступать уже слишком поздно.

– В этом году более двадцати, – сказал я, и у нее от удивления открылся рот. – И сейчас мы говорим только о драконах, это не считая людей, которые на меня работают. Детеныши, которых я вытаскиваю из организации, обычно наивные и совсем неопытные, так что за ними закрепляются агенты-люди, которые следят за ними до тех пор, пока они не смогут жить самостоятельно.

– Я не знала.

Я усмехнулся.

– Я не шутил, когда говорил, что позабочусь о тебе, Искорка. У меня уже подготовлено для тебя пристанище, дом с тысячами квадратов прилегающей лесной территории возле национального парка. Тихий городок у подножия горы. Ты бы жила с «дедушкой». Пляжей там, к сожалению, нет, но зато там есть лес, и это уединенное и мирное место. «Коготь» и Орден никогда тебя не найдут. Там ты будешь в безопасности, обещаю.

– А что будешь делать ты?

– То же, что и всегда. Сражаться с «Когтем». Вытаскивать детенышей из организации. Помогать им исчезнуть, – я пожал плечами. Внезапно на меня навалилась усталость. – Может быть, если я буду делать это достаточно долго, когда-нибудь свободных драконов станет достаточно, чтобы можно было в открытую выступить против «Когтя», – пробормотал я. – Это моя голубая мечта.

Невозможная, недостижимая мечта. Но нужно же мне было мечтать хоть о чем-то.

– Я тебе помогу.

Эмбер сказала это без раздумий. В ее голосе не было ни колебаний, ни страха, только горячее стремление. Я быстро выпрямился, одновременно встревоженный и злой. Я понимал, что когда-нибудь это должно было произойти. Да и как мой порывистый упрямый детеныш мог сказать что-то другое после того, что произошло в Кресент-Бич? Но в то же самое время я не мог принуждать ее к такой жизни. Это ужасная жизнь, кровавая, полная опасностей. Душераздирающая. Я видел бессчетное множество смертей и лично отнял бесчисленное количество жизней. Бывало, что я не знал, доживу ли до рассвета, и спрашивал себя, не умру ли в течение этого часа. Я видел бесчинства, которые творили «Коготь» и Орден Святого Георгия, и весь ужас, который творился в этом чертовом мире. Из-за всего пережитого я стал циничным мерзавцем. Я не могу так с ней поступить.

И, конечно, была еще одна причина. Даже сейчас она пульсировала в моих венах. Мне хотелось гаркнуть «Да» и увезти ее так далеко, чтобы вокруг не было ни людей, ни драконов, ни солдат Ордена и никто не мог нам помешать. По этой причине я был измотан, слаб и не сомкнул глаз, пока она неподвижно лежала в той комнате. Я не мог есть, не мог думать, что делать дальше, не мог сосредоточиться. Я вообще ничего не мог делать. Если бы сюда ворвались солдаты Ордена, я бы сжег дом дотла, но не бросил бы ее.

Так больше продолжаться не может. Это опасно. Для меня, для Эмбер, для всех в моей подпольной сети. Она отвлекающий фактор. Вспыльчивый, соблазнительный, интригующий. А на мне лежит ответственность за очень и очень многих. Я должен держаться от нее подальше. Ради ее же блага – и ради моего.

Хотя убедить в этом ее будет ой как непросто.

– Я не пойду в твое пристанище, Райли, – Эмбер говорила тоном, не терпящим никаких возражений, как будто она точно знала, о чем я думаю. Ее глаза сверкали, она скрестила руки на груди и пристально посмотрела мне в глаза. – Даже не думай, что сможешь от меня избавиться. Я не собираюсь прятаться и бездействовать, пока ты будешь спасаться от гадюк, убийц драконов и бог знает кого еще. Теперь я понимаю. Я видела, что делает «Коготь», я знаю, что они будут убивать каждого, кто не подходит под их стандарты. Я хочу помочь тебе и всем драконам, которые хотят быть свободными. Я хочу вытащить из «Когтя» так много наших, как только смогу.

– Искорка, – начал я, и она вздернула подбородок, приготовившись к спору. – Понимаю, ты сердита на «Коготь» и хочешь насолить им, неважно каким способом. Но подумай, чем это чревато. Это опасно. Мы постоянно в бегах, скрываемся от организации, Ордена, гадюк. Черт возьми, ты ведь только что очнулась, три дня назад тебя подстрелили. А если ты останешься со мной, ты снова можешь попасть под огонь.

– Я знаю.

– Тебе придется забыть о нормальной жизни, – продолжал настаивать я. – Я не могу просто так заявить, что больше не хочу этим заниматься, как только мне взбредет это в голову. На меня полагаются слишком многие, от меня зависит их безопасность. Возможно, я буду заниматься этим до конца своих дней, или пока кто-то – гадюка или солдат Ордена – не убьет меня.

– Поэтому нужно, чтобы с тобой был кто-то, кто сможет прикрыть тебя со спины.

Дверь распахнулась и ударилась о стену. Я подпрыгнул и резко развернулся. В комнату влетел Уэс. Он повернулся и захлопнул дверь. Он был бледен как смерть, его глаза горели от ужаса.

– Орден! – выдохнул он, и мы подпрыгнули от неожиданности. – Они здесь! Они сейчас будут здесь!