3
Массасси погибли. Корсин ушел на рассвете, взяв с собой трех носильщиков — самых здоровых. Им роздали оставшиеся баллоны с воздухом. Ни воздуха, ни массасси надолго не хватило. Что бы на этой планете ни восстало против них, оно одинаково эффективно убивало монстров на любой высоте.
Может, оно и к лучшему, думал Корсин, оставляя кроваво-красные трупы там, где они упали. Он не мог контролировать массасси. Они были исполнительными и послушными воинами, но понимали только грубую силу. Слова на них не действовали. Хороший ситхский капитан должен уметь использовать и то и другое, но Корсин больше склонялся к последнему. Благодаря этому он сделал неплохую карьеру.
Только вот у подножия горы успехи его были невелики. И будет еще хуже. Уже было. Ночь оказалась холодной, хотя он ожидал более мягких температур от океанского климата. То ли из-за этого, то ли от недостатка медицинской помощи некоторые тяжелораненые погибли. Позже какая-то тварь — Глойд описал шестиногое млекопитающее, наполовину состоящее из пасти, — выпрыгнула из норы и загрызла еще одного пострадавшего. Пятеро часовых вконец измучились, пока изловили зверя. Одна из геологов Девора поджарила часть туши на костре и попробовала кусочек. После мучительной кровавой рвоты она умерла от остановки сердца. Какое счастье, что он в это время спал и ничего не видел.
Вся радость оттого, что на планете есть жизнь, прошла. Их было слишком мало, чтобы опытным путем отделять съедобное от ядовитого. Надо возвращаться домой, независимо от того, в каком состоянии корабль.
Корсин посмотрел в утреннее небо, исчерченное полосками перистых облаков, а не струйками дыма. Он никому не рассказал о существе, которое врезалось в экран во время падения. Что он видел? Вполне возможно, еще одного хищника. Так что не стоило этим делиться. Все и так были сильно напуганы, а страх порождает гнев. Ситхи понимали гнев — и использовали его. Но если его не контролировать, это не приведет ни к чему хорошему. Солнце еще не село, когда снова появились световые мечи: возникли разногласия по поводу распределения пищевых пайков. Одним красным ситхом меньше. Не прошло и двадцати часов с момента катастрофы, а все возвращалось к истокам. К расовой принадлежности.
Время уже истекло.
«Знамение» лежало в небольшом углублении по другую сторону гребня. Дальше — только небо и океан. Корабль остановился как раз вовремя, на самом краю. И весь был покорежен. Вид корабля, вдребезги разбитого о чужие скалы, мало тронул Корсина. Иные — в основном капитаны Республики — относились к своим кораблям с большей нежностью. К ситхам это не относилось. «Знамение» было всего лишь инструментом, как бластер или световой меч, которым пользуются, пока он исправен, а потом выбрасывают. И пусть прочность корабля спасла ему жизнь, он же первым и предал его. Подобного не прощают.
Впрочем, корабль еще пригодится. О взлете не может быть и речи, но вид металлической башенки над мостиком обнадеживал. Приемник тут же найдет республиканские гиперпространственные маяки, и Корсин узнает, куда их занесло. А передатчик сообщит ситхам, где искать «Знамение» и, что еще важнее, лигнанские кристаллы. Может, кристаллы и не попадут вовремя на Киррек, но Садоу они в любом случае пригодятся. Осторожно пробираясь по осыпи к шлюзу, Корсин старался не думать о том, что если они потеряли Киррек из-за того, что потерялось «Знамение», то он — труп.
Но умрет он, только завершив свою миссию.
Пустой флакон лежал на раскрытой подрагивающей ладони Девора.
Он каким-то образом первым добрался до «Знамения» и сидел в капитанском кресле. Пожалуй, правильнее было бы сказать — скрючился.
— Вижу, твоя каюта не пострадала, — заговорил Корсин.
Он вспомнил, что Сиела возвращалась в жилые отсеки за маленьким Джериадом. Во время пожара бросаются спасать самое дорогое.
— Я не туда пошел первым делом. — Девор расслабил руку, позволив флакону упасть на палубу возле капитанского кресла. Там валялась еще одна емкость, а вокруг блестели крупицы спайса.
«Он здесь уже довольно давно», — решил Корсин. У него было смутное подозрение, что Девор ушел в горную промышленность в первую очередь из-за спайса; на флоте наркотик, конечно, помешал бы его карьере.
— Я не туда ходил… Я имею в виду, не сразу. — Девор неопределенным жестом указал на потолок. — Я пошел посмотреть на передатчик.
— Выглядит он неплохо.
— Снаружи — может быть. — Ссутулившись в кресле, Девор безучастно смотрел, как его брат добрался до лестницы, переступая через упавшие балки.
Над потолочными панелями Корсин увидел то, что, должно быть, уже успел рассмотреть Девор: спекшиеся воедино электронные блоки. Все сгорело, когда во время падения в этом месте треснул корпус. Внешний датчик был цел, вернее — стоял памятником на собственной могиле, не более.
Спустившись, Корсин пробрался к панели управления связью и несколько раз нажал кнопку.
Ничего. Он вздохнул. Та же история и со всем остальным на мостике. Он в последний раз включил передатчик и отступил по обломкам назад. «Знамение» было мертво. Но ситхи и раньше побеждали смерть, да и на корабле полно запасных частей. Его взгляд метнулся к проходу. Точно, мастерские…
— Пропали вместе с арсеналом!
Взрыв почти все унес в космос. Девор закрыл лицо руками, сдаваясь.
Но не Корсин.
— Посадочный ангар. «Бритвы».
Истребители были в космосе, когда «Знамение» неожиданно отбыло, но что-то в ангаре могло остаться.
— Забудь об этом, Яру. Ангар полностью разрушен ударом. Я не смог даже попасть туда.
— Тогда мы разберем корабль — палубу за палубой — и изготовим все, что нам нужно!
— Чем? Световыми мечами? — Девор поднялся, держась за подлокотники. — Мы погибли! — Он закашлял, потом рассмеялся. В лигнанских кристаллах была энергия, но она не годилась для аварийных маяков или передатчика, даже для звездного атласа. — Мы здесь, Яру. Мы здесь, мы выпали из реальности. Мы не на войне. Мы вообще нигде. И даже не там.
— Это ты не там.
Корсин выбрался в коридор и начал обшаривать отсеки в поисках того, что может пригодиться им внизу. К сожалению, «Знамение» готовили к миссии в глубоком космосе. А ситхские поставщики были бережливы. Ни одного портативного генератора. Другой отсек. Одежда. Она пригодилась бы ночью, но они все равно здесь не останутся.
— Нам придется остаться. — Девор будто прочитал мысли Корсина.
— Что?
— Нам придется остаться, — повторил Девор. Он стоял в одиночестве, в тенях перехода, точно призрак. Голос его дрожал. — Прошло два дня. Ты не понимаешь. Два дня.
Корсин не ответил, он прошел мимо брата к другой двери. Она была повреждена, и ее заклинило.
— Два дня, Яру. Нага Садоу решит, что мы сбежали. Украли у него лигнанские кристаллы!
— Он обвинит Сайеса. — Корсин помнил, что Нага Садоу не очень-то доверял падшему джедаю, капитану «Предвестника». Он попросил Корсина приглядывать за Сайесом и докладывать ему. Когда он свяжется с повелителем — если свяжется, — то в красках опишет, как «Предвестник» потерял контроль, как ударил «Знамение». Если все сложилось удачно, «Предвестник» уже у Садоу…
Корсин отпустил дверную ручку. Он не знал, что случилось с «Предвестником» после столкновения, но он готов спорить на что угодно — Нага Садоу уже заполучил искалеченный корабль. А у Сайеса есть только половина кристаллов, вторую ему взять неоткуда. И чтобы спасти свою жизнь, он скажет про «Знамение» все, что угодно. Он так запоет, что и кхил позавидует.
Корсин обернулся:
— На Праймус-Голууде. На станции. Ты встречался с Садоу, не так ли?
Девор смутился:
— Мы обсуждали кристаллы.
— И больше ничего? Например, кто должен командовать миссией?
Девор уставился на него налитыми кровью глазами. Снова этот взгляд.
— Вы говорили об этом, верно? — давил Корсин, удивляясь собственному спокойствию. — И что же ты сказал, получив отказ?
Кровь капитана, казалось, застыла. Он знал, как реагирует Девор на такие вещи — как должен был отреагировать. Садоу отказал его сводному брату, и Девор что-то ляпнул в ответ. Что? Это не разозлило Садоу, нет — Девор же здесь, на разбитом корабле, дышит, хотя и с трудом. Но у Садоу была причина сомневаться в преданности Девора, сомневаться в безопасности своих кристаллов. Единственное, что есть у Корсина, — это его репутация, и этого хватило бы; но теперь Садоу как минимум может решить, что Корсин — не полноправный хозяин на своем корабле. И если он не…
Рука Девора дернулась — в нее влетел световой меч. Оружие, убившее Бойла Маркома, зажглось в его руке.
— Что я тебе говорил?! — заорал Корсин, надвигаясь на него. — Никаких игр на моем корабле!
Девор затрясся и бросился обратно на мостик. Корсин последовал за ним.
— Мы сможем выбраться из этого, только если будем полностью честны, Девор! Вряд ли Садоу сочтет, что мы сделали все специально! — Он подошел к двери. — Никаких игр на моем корабле!
Корсин шагнул в ураган. Девор стоял на капитанском кресле, вокруг вращались обломки — прямо бог на вершине горы. Корсин нырнул вниз, перекатился. Осколки транспаристали царапали лицо, рвали мундир. Добравшись до пульта Глойда, он начал плести защитный кокон из Силы. Девор был не менее силен, чем любой другой член их семьи, — а сейчас еще и находился под действием наркотика.
Балка врезалась в переборку, «Знамение» задрожало. Еще один удар, и мостик накренился, Девор упал. Подняться ему Корсин не позволил. Как только голова Девора показалась над креслом, Корсин мощным толчком Силы отбросил его за разрушенный экран. Драться лучше снаружи корабля, пока еще хоть что-то цело.
Корсин ринулся по проходу к воздушному шлюзу. «Бороться с противником, свихнувшимся от спайса, в ловушке, которая едва держится на краю пропасти? Я, должно быть, тоже сошел с ума!» Шлюз оказался выше, чем был. Чтобы спуститься на землю, пришлось прыгать. Ботинок при приземлении увяз в мягкой почве, Корсин подвернул лодыжку и скатился по осыпи. Закусив губу, он попытался вскарабкаться повыше, подальше от края пропасти, к разбитой носовой части «Знамения». И тут на него упала тень. Корсин активировал световой меч…
Внезапно он увидел это — или это увидело его. Еще одно крылатое создание. Оно кружило высоко над соседним хребтом и смотрело. Смотрело на него. Корсин заморгал, чтобы избавиться от запорошившего глаза песка. Но существо уже летело прочь. Оно было таким же, как то, первое. Почти. Разница лишь в том….
Удар! Корсин почувствовал, как взмывает в воздух, и, прежде чем он сообразил, что происходит, его впечатало в обломки «Знамения». В поле зрения появился Девор, перед ним катились булыжники, словно их тянуло магнитом. Корсин, пойманный в капкан покореженным металлом, старался вырваться изо всех сил. Знакомое отцовское выражение пропало из глаз Девора, осталась лишь холодная пустота.
— Все кончено, Яру, — сказал Девор, поднимая меч. — Мы должны были разобраться с этим раньше. Все уже решено. Я — капитан Корсин.
Решено? Смысл слов дошел до Корсина, как раз когда меч сверкнул, едва не задев его ухо. Удар выбил искры из потрепанной брони «Знамения». Капитан вскинул оружие, отражая атаку. Но последовал еще один удар, затем другой. Девор бил без остановки. Никакого мастерства, просто ярость. Корсин отступал вдоль корпуса корабля — больше было некуда, — двигаясь к торпедным шахтам левого борта. Три заслонки были открыты во время спуска. А четвертая…
Корсин заметил коробочку блока управления — такую же он дистанционно заставил сработать, когда они падали. Прижавшись к земле, он потянулся к нему через Силу. Взрыватель активировался, стержень, вылетев, ударил Девора по руке, в которой он держал световой меч. Заслонка попыталась открыться, но двигаться было некуда, и она зарылась в грунт, выбросив из-под корабля поток камней. «Знамение» накренилось еще больше, толкнув Девора к обрыву, под которым бился океан.
Корсину потребовалась одна минута, чтобы отцепиться от поручня, подвернувшегося ему под руку, и еще одна, чтобы отряхнуться от пыли. Убедившись, что «Знамение» теперь заняло на удивление устойчивое положение, он осторожно шагнул на дробленый сланец. Корабль носом уткнулся в острый выступ всего в нескольких метрах от края обрыва.
А перед ним, присыпанный щебнем, лежал его брат. Девор скорчился на самом краю — золотистая форма превратилась в лохмотья, плечо кровоточило. Он попытался подняться на колени, разбрасывая камни, но снова упал.
И он все еще сжимал меч. Корсин не знал, как Девор умудрился не потерять оружие, когда все вокруг рушилось. Капитан повесил свой собственный меч на пояс.
— Яру? — захныкал Девор. — Яру… я ничего не вижу.
По его лицу текли слезы, но повреждений не было. Девор выронил меч, тот быстро исчез из виду за краем пропасти. Стало видно жирное розовое пятно на его руке. «Багровая ярость». Вот что было во флаконах. Вот что наполнило Девора невероятной мощью, а теперь отнимало последние силы.
Подняв брата на ноги, Корсин осмотрел плечо. Ранение легкое. Девор молод; Сиела позаботится о нем, он даже выживет, если сможет обойтись без спайса. Но… что потом? Что они еще могут сказать друг другу? Все уже сказано.
Все уже решено.
Поддержка превратилась в стальной захват — и Яру Корсин повернул брата лицом к солнцу, садящемуся в океан.
— Я завершу миссию, — проговорил он, всмотревшись в морскую даль. — И я буду защищать свой экипаж.
Он разжал пальцы.
