1
2975 лет до Битвы при Явине
– Готовься! Целься! Огонь!
Множество деревянных катапульт громыхнуло в унисон, могучий рокот разнесся по всей крепости. Совсем немного времени на перезарядку – и снова грохот. А затем еще. Этот шум отмечал каждые четверть часа в этом маленьком селении так же, как и в больших городах континента. По утверждению некоторых, он мог бы стать национальным гимном, но Аланциар и так изобиловал патриотическими песнями.
А здесь отличные стрелки, решила Куарра, осмотрев слаженно двигающихся стрелков, пока ее мунток приближался к крепости. Появление шестиногой неуклюжей рептилии с всадником-кешири не отвлекло курсантов. Пауза между выстрелами их прочных ручных баллист была короче, чем у большинства стрелков нагорной метрополии. Заслуга оружия или солдат? «Пожалуй, и того и другого», – решила она. Ее собственный округ Ухрар остался позади, в глубине материка. Кешири здесь, в крепости горловины Гарроу, которая перекрывала один из длинных отрогов, вдающихся в Западное море, и должны быть лучшими – это опасный район.
Куарра имела полное право тут находиться, но все равно чувствовала себя не в своей тарелке. Коричневый с серым камзол, серебристые волосы собраны в тугой пучок – такой военный стиль был хорош для мест, откуда она прибыла, но здесь – действующая военная крепость. Она была знакома с тяжелой работой, но все давно изменилось…
– Стой там! – Капитан с багровым лицом, стоявший рядом с шеренгой, дунув в свисток, побежал к ней.
Куарра натянула вожжи и прикрикнула. Массивный мунток резко остановился, подняв в воздух облачко красного песка прямо в лицо подбежавшему офицеру. Тот, ругаясь, старался прочистить свой единственный глаз.
– Простите, – произнесла Куарра, хлопнув рычащую тварь по морде. – Мунтоки – это куча ног и тучи песка.
Капитан не улыбнулся:
– Документы!
– Меня уже проверили у восточных ворот. Как вы думаете, я…
– Документы! – Он поднял оружие.
Куарра решила, что оно наверняка заряжено короткими острыми стрелами, а не дешевыми стеклянными стержнями, какими стреляют курсанты.
– Ладно. – «Суровые они тут, на западе». Покопавшись в сумке, Куарра протянула капитану кожаную папку. – Проездные письма и документы.
Курсанты прекратили стрельбу, уставившись на нее с детским любопытством. Кеширские парни и девушки от двенадцати до пятнадцати лет, тщательно отобранные. Куарра переводила взгляд с одного юного лица на другое. Через год и ее старшая дочь станет курсантом. Она снова посмотрела на капитана, листающего ее бумаги. Может, он потерял глаз еще новобранцем. А может, и нет: он уже слишком стар для такой службы, что говорит только об одном: он хорош в своем деле. Ни один разумный командир не отошлет талантливого канонира из горловины Гарроу. Здесь все и было.
То есть, наоборот, будет.
– Военный комендант Куарра Тейн! – охнул капитан. Столь высокие регалии, видимо, испортят ему аппетит на весь следующий месяц. – Я задержал военного коменданта. Мне очень жаль, госпожа.
Появилось искушение поважничать перед офицером, но Куарра напомнила себе, зачем она здесь.
– Нет проблем, капитан…
– Руэн. Дивизия Сто восьмого учебного подразделения Юго-Западного управления.
– Не извиняйтесь, Руэн. Вы ведь на острие клинка. Или близко к этому.
В ее пропуске указывалось, что она следует на мыс Сопротивления. Гранитный конус – одна из самых западных точек Аланциара – возвышался на дальнем конце узкого полуострова, за крепостью. Многие сравнивали континент с лапой мунтока. Основная часть населения и промышленности находилась на возвышенностях огромного «бедра» на востоке. Пересеченный каналами регион Шанк тянулся на запад и оканчивался Шестью Когтями. Эти гористые полуострова почти параллельно тянулись в Западное море. На конце каждого Когтя стояли сигнальные станции, готовые к тому, когда грядет наконец страшный день.
Капитан, откашлявшись, свернул бумаги:
– Я удивлен, что вы не вернулись вместе с остальными высокопоставленными господами в преддверии Ритуального дня.
– Это неплохое время, чтобы посетить фронт.
Капитан подмигнул ей здоровым глазом:
– Военный фронт, мой фиолетовый зад! Я в основном занят тем, что не пускаю призывников за стены крепости. Береговая охрана ударит по любому снаружи, даже по своим. Тридцать лет, и это все, с чем я борюсь.
Куарра вернула документы в папку и указала на высокие ворота впереди:
– Мне туда?
– Если только не желаете поплавать.
Летающие верховые ящеры – уваки – в этих областях являлись прерогативой исключительно береговой охраны, да и морские перевозки в восточных и западных заливах, образованных Шестью Когтями, были крайне ограниченны. Так что на мыс Сопротивления можно было попасть только через военный лагерь в горловине Гарроу.
– Хорошей дороги. И будьте готовы!
– Будьте готовы, – ответила она, взяв в руки поводья.
Пустив мунтока рысью, Куарра направилась к западным баррикадам – много веков укрепления строились и перестраивались. Но ее взгляд не отрывался от сигнальной башни, возвышающейся между кольцами крепости. На башне вспыхивали и гасли искрящиеся огни, хорошо видимые на исходе дня. Она пристально всмотрелась в них, вновь вспомнив, зачем она здесь.
Все началось с сообщений, посланных три года назад через эту станцию. И сейчас, впереди, она впервые видела источник этих посланий. Когда огромные ворота открылись, пропуская ее, Куарра ступила на скалистую тропу. Мыс Сопротивления выступал из штормового океана, наполовину утонув в морском тумане. Одинокая постройка на вершине мыса мигала крошечными огоньками в ответ крепости, возвышающейся над Куаррой.
Пару секунд она раздумывала о том, чтобы повернуть назад по тому длинному пути, что привел ее сюда. Если она к ночи доберется до увакских стойл, то сможет вернуться в свой мир до того, как кто-то узнает об этой поездке. Куарра Тейн – жена и мать троих детей, военный комендант Ухрара, женщина, владеющая мистическими способностями, зовущимися Силой, что редкость среди кешири, хотела в тот момент оказаться где-нибудь в другом месте. Официально она находилась в рабочей поездке на военных фабриках Северного склона Аланциара, а не направлялась на тайную встречу непонятно куда и неизвестно с кем.
Позади нее возобновилась стрельба, короткие выстрелы синкопировали со вспыхивающими впереди огнями. Почти загипнотизированная вспышками и грохотом, она почувствовала, как путь ее стелется перед ней. Было что-то, что она должна сделать.
Куарра глубоко вдохнула и пустила мунтока в галоп.
Лучше бы оно того стоило.
Солнце низко стояло над Западным морем, но Куарра не ошибалась. Где-то там была тьма. Оттуда, с запада, тянуло подлостью и обманом, ненавистью и страхом.
Но Защитники, создавшие Аланциар и весь Кеш, хорошо обеспечили свой народ. Шесть Когтей были действительно похожи на когтистую лапу, скалистые мысы вздымались зубчатыми вершинами. Столетиями заливы были оживленными гаванями судов береговой охраны, а часовые на уваках парили над головами. Со временем на всех шести полуостровах возвели действующие укрепления.
Здесь, на мысе Сопротивления, все еще можно было увидеть открытые ветру развалины тех ранних крепостей. От руин, раскиданных перед сигнальной башней, мало что осталось, – очевидно, войска горловины Гарроу когда-то практиковались здесь в стрельбе. Большинство форпостов забросили, когда боевые силы стянули на более крупные отроги к северу. Пусть те полуострова не заходили так далеко на запад, как мыс Сопротивления, но склоны там были выше, а гавани – шире; и, находясь севернее, они лучше защищали массив Аланциара. С тех пор как возвели новые укрепления, воздушные и морские патрули перенесли ближе к береговой линии. Народ Аланциара прятался, и было бы ошибкой случайно разбудить Разрушителей, заплыв слишком далеко в море.
Силуэт сигнальной башни вырисовывался впереди – алебастровый цилиндр, окруженный стеной. Огороженные выступы на самом верху смотрели во всех направлениях, система огненных сфер расположилась на колоннах над восточным балконом. Спешившись перед стеной, Куарра нашла столб и привязала мунтока.
– Туман опускается, – сообщил открывший ворота кешири лет шестидесяти. Половины зубов у него не хватало. – Будет буря.
Увидев его, Куарра побледнела. Куцые восковые волоски оканчивались забавными завитушками за ушами, а пуговицы униформы еле сдерживали знатное брюшко.
– Вы Йоган Хальдер?
– К сожалению, нет, – ответил встречающий. – Он в башне. Я с ним работаю.
Куарра с облегчением выдохнула про себя:
– Вы мыслевестник?
«Я – да, – сказал он через Силу. – А вы?»
Куарра закрыла глаза и послала мысленный утвердительный ответ. Она сразу же вновь распахнула глаза и увидела, как старый кешири улыбается.
– Рад встретить того, кто обладает таким же даром, – произнес он. – Но я с трудом услышал вас. Вы устали?
– Долго ехала верхом. – Куарра потянулась.
Уже давно она не использовала Силу для работы. В последнее время она обращалась к ней, только когда играла со своими детьми, чтобы знать, передадутся ли им ее редкие таланты. Это было просто материнское любопытство; Призывной совет в конце концов точно вычисляет детей, обладающих даром.
Сняв сумку из плотной ткани со спины мунтока, Куарра достала папку с документами:
– Вы посмотрите?
– Нет необходимости, – весело ответил мыслевестник. – Наши друзья из крепости не позволили бы вам зайти так далеко, будь что-то не так.
Он вышел наружу с вещами в руке:
– Если все пойдет как обычно, они на каждых воротах будут обыскивать меня по часу. Лучше идти сейчас, пока не закрылся офицерский клуб.
Вздохнув, Куарра сунула документы обратно. Взяла в одну руку сумку, другой махнула мыслевестнику, и ворота за ней захлопнулись. Ну вот, она на месте.
Куарра неуверенно пересекла лужайку перед открытой дверью, ведущей в башню. Она слышала пение внутри, эхом разносившееся вверх по высокому каменному цилиндру. Сжав тонкие ручки сумки, Куарра шагнула внутрь и огляделась. Деревянная лестница спиралью поднималась вверх, почти теряясь из виду. Деревянные ступени представляли собой забавное зрелище. Их, видимо, не раз меняли, а недавно кто-то начал красить лестницу, понемногу меняя цвет: получился эффект вихревой радуги.
В стенах круглой комнаты были двери, ведущие в остальные части здания. В воздухе витал запах еды – что-то готовилось на маленькой кухне; две открытые двери, находящиеся бок о бок, вели в скудно обставленные спальни. И последний проход шел вниз – оттуда и доносилось пение.
«Хоп, хаарроой, жить с тобой! – выводил баритон, становясь все громче. – Море – мой дом, и пусть я скитаюсь, но всегда возвращаюсь…»
– Правда? – Куарра остановилась перед дверью. – Я такого не слышала.
– Моряцкая песня. Они здесь бывают, – пояснил короткостриженый кешири, его большие руки были заняты книгами. – Куарра, да?
– Виновата. – Она с глухим стуком опустила сумку. – Помочь тебе?
– Нет проблем. – Он прошел мимо. У него была грубоватая лиловая кожа и клочковатая, тщательно подбритая серебристая борода. Одетый в форму мужчина был вдвое тяжелее ее и довольно грузен.
И он моего возраста? Долго же он взбирается и опускается по этим лестницам.
– Прости, что не встретил тебя, – сказал мужчина и опустил на расшатанный стол огромную стопку книг. – Я был внизу, в библиотеке. Кстати, ты припозднилась. Я люблю почитать во время еды. – Он шагнул в каменную арку, где обнаружился стеклянный горшочек, медленно кипящий над почти прогоревшим углем. – Рагу всегда здесь. Хочешь есть?
– Нет, спасибо. – Куарра прислонилась к арке. – А ты…
– Ох! – Мужчина уронил ложку и вытер руки. – Прости. Йоган Хальдер. – Он встряхнул ее руку. – У нас тут негусто по части столичных манер.
– Все в порядке, – сказала Куарра, еле выдавив из себя улыбку: рукопожатие оказалось крепким. Внезапно смутившись, она потянула свою руку назад. – У вас здесь есть библиотека.
– Вроде того! – Йоган улыбнулся и вывел ее наружу. – Я добираюсь до горловины Гарроу в выходные, а иногда путешественники кое-что оставляют. Здесь особо нечем заняться. – Он указал вверх, туда, где заканчивались крашеные ступени. – Иногда прочие сигнальные станции передают новости, когда нет другой информации. Но это медленный способ чтения.
Куарра понимала, о чем он говорит. Ее собственные беседы с Йоганом начались три года назад, когда она была в обычной командировке в Кереббе – центре военных поставок выше по каналу, впадающему в один из заливов Шести Когтей. Там кузен показал ей накопившиеся за месяцы рассказы, которые передавал в свободное время сигнальный офицер с пограничья. Куарра прочитала все, очарованная игрой слов и искренностью, с какими описывалась жизнь на краю света. Когда ее кузена перевели, она стала посылать сообщения с сигнальной станции Ухрара, уже от себя.
И это изменило ее жизнь. Они отправили друг другу более тысячи посланий. Почти все его сообщения прибывали ночью и ждали ее на работе каждое утро. Вскоре она стала брать их с собой в командировки, тайно перелистывая, когда монотонность рабочих будней становилась невыносима. Нерегулярность переписки давала ей возможность продумывать ответы, которые она посылала ему перед тем, как отправиться домой. Куарра старалась описывать свою жизнь захватывающе; в конце концов, когда доверие возросло, она стала делиться переживаниями по поводу работы и семьи. Куарра даже радовалась тому, что доступ ее к сигнальной системе ограничен, иначе ее разглагольствования стали бы невыносимы. Но Йоган все всегда понимал и длинными ночами отправлял вдумчивые и красноречивые ответы.
И вот она здесь, у него. Куарра много раз представляла Йогана – в башне, окутанной туманом на самом краю безопасного мира. Она не разочаровалась, и он явно проявил к ней внимание. Заметив вешалку, Куарра сняла верхнюю одежду, открыв парадную форму. Форма была необходима для поездки, но остальные знаки отличия она оставила на своем рабочем столе. Ей и без явного напоминания о своем высоком статусе было неловко.
– Ты встретила Белмера?
– Да, – ответила Куарра, посмеиваясь. – Я испугалась, что это ты.
– Нет, но я отсылал для него романтические сообщения под своим именем. – Йоган рассмеялся. – Шучу. Единственная истинная любовь Белмера – выпивка.
– Не совсем то, что требуется от мыслевестника на фронте, не так ли?
– На дежурстве он, разумеется, не пьет. – Йоган потянулся за ее сумкой. – Давай это мне.
Куарра смотрела, как он ставит ее сумку между двумя дверьми, ведущими в спальни. Это казалось почти флиртом. Они не обговаривали вопрос о том, где она будет спать во время своего визита, – было как-то недосуг. Но получилось даже забавнее, чем представлялось.
– Не взыщи за обстановку. Мы в самом конце проверочных маршрутов, и оба – старые холостяки. Можешь представить…
– У меня трое детей. Видел бы ты мой дом, когда муж слишком долго отсутствует, – сказала Куарра, немедленно пожалев об этом.
– Твой муж – Брю, не так ли? Как он?
– Прекрасно, – ответила Куарра. Жаль, что она вообще упомянула его. Глупая, глупая! Она резко отвела взгляд. – Как насчет экскурсии, которую ты мне обещал?
– Буду рад показать тебе тут все, хотя смотреть особенно не на что. Но все по порядку, Куарра. Идем.
Он махнул ей, чтобы она следовала за ним. Куарра не сразу поняла, что он имеет в виду. Смущенная направлением собственных мыслей, она последовала за ним вверх по винтовой лестнице на сигнальную башню. Куарра тряхнула головой, задумавшись о своей психической устойчивости: «Я не могу в тридцать быть такой, как в четырнадцать! Откуда такое волнение?»
