Глава 32
В недалеком прошлом
– Нам надо ехать во Францию.
– Что ты сказал?
– Кроме шуток, Мелани. Это касается дела в Тэдбери.
– Мэттью! О чем ты, черт побери?
Мэттью Хилл сидел в своем кабинете. Кабинет располагался совсем рядом с комнатой Амели, поэтому он старался говорить потише. Перед Мэтом лежала стопка бумаг. На самой верхней были его последние записи, сделанные черной ручкой: «Эмма Картер является лишь арендатором “Приората”».
– Послушай, Мел, я не все сказал тебе во время нашей последней встречи. Просто не мог.
– Не сказал чего? Ради всего святого, Мэттью! С Тэдбери я уже закончила. И заканчиваю со вторым бокалом вина, потому что время позднее…
– Помнишь то дело, над которым я сам работал в Тэдбери? Его заказчицей была Эмма Картер.
Повисла пауза. Мэттью прикусил нижнюю губу и еще раз перелистал всю пачку бумаг, чтобы найти имя и телефонный номер сиделки во Франции, ухаживавшей за матерью Эммы.
– Я ничего не понимаю.
– Богом клянусь, Мелани, я всё тебе рассказал бы, если б знал, что всё это как-то связано, но мне надо было кое-что проверить. На это потребовалось время…
– И что бы ты мне рассказал?
Мэттью провел рукой по волосам и откинулся в кресле. Он не мог смириться с тем, что опять облажался, как не мог поверить в то, что его обвели вокруг пальца. Он вспомнил Эмму Картер у себя в офисе. Такую сдержанную. Такую элегантную. Такую странную, привлекательную и веселую. Вспомнил, как она угадала его знак Зодиака и предложила погадать ему на чаинках. И этот странный блеск ее цветных глаз…
– Ладно, отхлебни еще вина и постарайся не слишком злиться на меня. – Мэттью глубоко вздохнул. – Эмма Картер наняла меня для рутинной работы. Я должен был собрать сведения о членах строительного комитета в Тэдбери. Речь шла о том, что она, в составе небольшого консорциума, купила в деревне немного земли и теперь подала заявку на получение разрешения на смешанное строительство. На пять особняков и три единицы доступного жилья. Ее интересовало, кто каким влиянием пользуется и не было ли раньше подобных заявок. У кого какие шкурные интересы. Есть ли конкурирующие проекты. И что строительный комитет, возможно, хотел бы скрыть.
– Как мило…
– Всё это – абсолютная рутина, Мел. Для людей, занимающихся моей работой, в этом нет ничего экстраординарного. Заурядная работенка.
– И?..
– Я собрал досье на каждого, кто мог бы поднять бучу на местном уровне. На всех членов местного совета. Их прошлое. Политические предпочтения. Личное отношение к местным архитектурным проблемам и так далее. – Замолчав, Мэттью посмотрел на замерцавший монитор видеоняни – его дочь издала какие-то чмокающие звуки, поворачиваясь в кроватке за дверью. Он проверил время. Сал была на уроке по йоге, но должна была вот-вот вернуться. – Одним из членов местного совета был Энтони Хартли, Мел.
– Черт, мне это совсем не нравится.
– Послушай, Богом клянусь, Мелани, я и не подозревал тогда, что с Эммой что-то не так. И этот комитет… Ее резоны звучали очень убедительно. Она была совершенно очаровательна. А немного жульничества во всех этих строительных комитетах – вещь обычная. Масса случаев, когда приходится скрывать личные интересы, люди выступают под разными именами… А моя работа – копаться в этом. Все находится в открытом доступе, надо только знать, где искать. Вот я и собрал всю эту информацию, чтобы сэкономить ее время.
– И что же было в файле на Энтони Хартли?
– Если официально – то жуткая тоска. В комитете он заседал уже много лет. Никаких корпоративных интересов или акций строительных компаний. Полностью разорен, с какой точки зрения ни посмотри. Категорически против застройки деревни по частям. Сторонник комплексной застройки доступным жильем, в чем никто его не поддерживал, как ты понимаешь: местные хотят, чтобы здесь строилось как можно меньше новых домов.
– Ну, и как это всё связано, Мэт?
Мэттью показалось, что ему залепили пощечину.
– Я сделал большую глупость, Мел. Упомянул кое-что помимо всей этой инфы, когда передавал свой отчет Эмме.
– Продолжай…
– Когда я копался в жизни Энтони Хартли, то выяснил, что он обрюхатил одну из своих одногруппниц-студенток. В университете. – Во время последовавшей за этим паузы Мэттью напрягся так, словно ждал удара. – И рассказал об этом Эмме.
– Ради всего святого, Мэттью! Мужчина умер, а ты пытаешься убедить меня, что это не важно?
– Знаю, всё знаю… Но когда он внезапно умер, я молил Бога, чтобы всё это оказалось случайным совпадением. Смотри – сразу же после его смерти я поговорил с экспертами, и те заверили меня, что нет никаких свидетельств вмешательства третьей стороны. То есть классическая домашняя разборка. Наверное, жена, так же как и я, неожиданно всё узнала… И, в любом случае, я был уверен, что ты выяснишь всё до конца.
– Ладно. Прежде всего мне не нравится, что мои эксперты общаются с тобой у меня за спиной. И всё равно ты должен был мне всё рассказать. А потом, какого черта ты рассказал это Эмме?
– Понимаешь, она была моим клиентом, Мел. И мне казалось, что она со мной абсолютно откровенна. Я передал ей файл, и мы просто болтали за чашкой кофе. И я сказал ей, что ничего компрометирующего не обнаружил. И что Энтони будет обязательно возражать против строительства. Но что сам по себе он – неплохой парень. А потом добавил, вроде как в качестве ремарки: «Хороший член комитета и никудышный муж». Это была просто шутка. Глупо, конечно. Я рассказал ей о его шалостях. Но, как я уже сказал, в виде ремарки. И всё равно это было неуместно. Мой косяк…
– Боже!
– Но этим всё не закончилось, Мелани. – Мэттью еще раз стал пролистывать пачку заметок, лежащую перед ним. – Я продолжил раскопки, и мне как раз позвонил мой человек из комитета. Оказалось, что Эмма – первостатейная лгунья, и вся ее история про землю – полная хрень. Да, подобная заявка в комитете существует – это я проверил в первую очередь, – но к Эмме не имеет никакого отношения. Эмма не только не является владелицей земли, о которой говорила, но и не состоит ни в каком консорциуме. По-видимому, она просто об этом где-то услышала. А сегодня утром я узнал, что она так же разорена, как и Хартли. Даже «Приоратом» не владеет, а арендует его с опцией последующей покупки. Так вот, я еще кое-что проверил по моим финансовым каналам. У нее – совершенно жуткий кредитный рейтинг.
– Я ничего не понимаю. Хотя тоже проверяла ее счета и увидела, что это полная загадка. В Тэдбери все говорят о якобы крупном наследстве, которое она получила от матери, но все ее закрома пусты. Совсем недавно ей пришлось даже взять заем. Так что если к архитектурному проекту она не имеет никакого отношения, то какого черта ей вообще надо в Тэдбери? И зачем понадобилось всё это прикрытие? Для того чтобы покопаться в грязном белье местных аборигенов?
– Вот это-то нам и надо выяснить, ты не находишь? А для этого надо поехать во Францию и проверить обстоятельства смерти ее матери. Я нашел сиделку, которая за ней ухаживала. Вначале просто хотел выведать у нее информацию об Эмме, но чем дальше, тем страшнее становится история. Эмма уволила сиделку безо всяких на то оснований. По телефону женщина говорить не хочет. Непонятно почему, но она очень расстроена. И мне всё это перестает нравиться, Мел…
Мэттью знал, что должно произойти в следующий момент. Правда, в его идеальном мире он ожидал, что Мелани решит ехать во Францию как официальный представитель полиции, а ему предложит сопровождать себя. Но он также понимал, насколько это все маловероятно. Совместная работа с иностранными службами была настоящим кошмаром, и разрешение на нее обычно ждали месяцами.
– Официально я ничего не могу сделать, Мэт. У меня на это нет бюджета. И разрешения тоже. Более того, мне приказали притормозить дело в Тэдбери до тех пор, пока – если это вообще произойдет – Джил Хартли не придет в себя. А завтра меня ждет большая презентация. О нулевой терпимости в отношении кварталов красных фонарей.
– Скажись больной. Мы могли бы поехать вместе…
– Ты же знаешь, что я не могу. И рассказать об этом тоже никому не могу. Потому что сразу же подставлю тебя.
Услышав в трубке ритмичный звук, Мэттью тут же представил себе Мелани, которая постукивает шариковой ручкой по бокалу с вином. Ничего не меняется…
– И всё-таки я не понимаю. Где здесь собака зарыта? Эмма что, сама встречалась с Энтони? И… всё это просто ревность? Именно поэтому она наняла тебя?
– Бог знает. Но нам необходимо это выяснить. Черт, я опять облажался, Мел…
Мэттью испустил долгий выдох. Мелани будет вести себя как настоящий дипломат. Да. И никогда его не выдаст. И никому ничего не скажет. Но он знал, что сейчас они думают об одном и том же – о том ужасном случае, после которого он покинул службу. Мэттью всё еще считал себя ответственным за смерть того подростка. Внутреннее расследование его полностью оправдало, но это не помогло. Мэттью еще раз посмотрел на детский монитор и прикрыл глаза, вспоминая… Лицо матери во время разбирательства. Ненависть в ее глазах.
– Серьезно, Мел. Если ты не поедешь, то я поеду один. И еще, ты знаешь, что народ в отделе шепчется у тебя за спиной? Говорят, что ты встречаешься со свидетелем. Это правда? – Говоря это, Мэттью поморщился: он боялся переступить черту, но еще больше боялся за Мелани. Это было ее первое дело в чине детектива-инспектора. Он пустил под откос свою собственную карьеру, но ей этого позволить не мог.
– Никого не касается, с кем я встречаюсь… Ну, ладно, да, я выпила с этим Томом. Пару раз. Он правда очень приятный, Мэт, и мне он нравится. Ну и что? К делу он не имеет никакого отношения. Да и дела-то никакого нет.
– Я тебе не судья, Мел. Просто рассказываю тебе, о чем говорят люди. Несколько завистливых клеветников. Ты же знаешь, как это бывает. Так вот, тебе надо закрыть дело, а мне – успокоить свою совесть. То есть мы убьем двух зайцев одним выстрелом. Поэтому я поеду во Францию. Идет?
– Ты этого действительно хочешь? И у тебя есть время? Ведь денег ты за это не получишь.
– Да, и я не говорю, что это идеальная ситуация, но последние два месяца я неплохо зарабатывал, так что всё в порядке. А потом, в какой-то степени я устроил всю эту заваруху – мне ее и разгребать.
– Ладно. Только строго в рамках закона. И без этих твоих глупостей…
– Moi?
– И ты позвонишь мне из Франции, да? То есть если тебе понадобится какая-то помощь с моей стороны. Если надо будет что-то посмотреть в Системе.
– Конечно.
– Мэттью, эта Эмма… – Последовала новая пауза, сопровождавшаяся ритмичным постукиванием по бокалу с вином. – Она появилась в больнице, чтобы навестить Джил. Знаю, что нам надо верить фактам, а не инстинктам, но какие-то очень странные ощущения в отношении нее…
– А они что, были подругами – Эмма и Джил?
– Да нет, не были. Пару раз встречались в компаниях. Скажу тебе больше, Мэт: во всём этом нет вообще никакого смысла.
