Книга:
55
Назад:
45
Дальше:
47
46
2002 год
Во время утреннего сеанса радиосвязи база снова потребовала, чтобы Чендлер с Митчем уговорили родных прекратить поиски. Прошло двадцать пять дней, и все безрезультатно. Руководство считало, что Мартин пропал без вести и, скорее всего, мертв, только родным ни в коем случае такого говорить было нельзя.
Митч полностью поддерживал эту позицию. Лицо и руки у него совершенно обгорели, все ступни в мозолях, лодыжки разбиты в кровь от ударов о камни и корни. Он в очередной раз пожаловался, что не хочет сдохнуть ради человека, которого не знает и на которого ему давно наплевать. Если ему вообще когда-то было до него дело.
Затем приступили к утреннему ритуалу: групповая молитва, которую проводил Чендлер, чтобы поддержать старика, и раздача денег. Кучкуясь вокруг Артура и глядя, как он достает из кармана пачку купюр, «добровольцы» чуть ли не слюной истекали.
Митч, осторожно натягивая ботинки, чтобы не потревожить мозоли, ткнул Чендлера в бок.
– И долго ты собираешься смотреть, как они обдирают бедного старика, зная, что все бесполезно?
Чендлер догадывался, к чему тот клонит, но не ответить не мог.
– Митч, пойми, тут дело в надежде. Они же не могут прекратить надеяться.
– Даже когда ясно, что надежды нет? – резко отозвался напарник.
– А вот ты бы сам сдался, если бы пропал кто-то из твоих родных?
– Среди моих родных нет придурков с суицидальными наклонностями.
– А вдруг это случайность? – спросил Чендлер, хотя сам себе не верил.
– Случайность, как же, – хмыкнул Митч. – По случайности в такую глушь не забредают.
Он указал на тропку, вдоль которой проходили поиски. Каждому члену группы полагался свой кусок Австралии.
– Парень может быть где угодно, даже в паре метров от нас, только мы никогда этого не узнаем. Если он и выжил каким-то чудом, то такими темпами нам все равно его не отыскать. Да и вообще, вдруг он уже дома и ждет, пока все закончится?
На это у Чендлера был готов ответ.
– В этом случае он бы наверняка с кем-то связался.
– А если он извращенец и получает от этого удовольствие? Пятнадцать минут славы как-никак. К тому же нам известно, что он терпеть не может свою семью, вот и мстит, мол, пусть помучаются.
– Даже не знаю, у кого выдумки бредовее: у них… – Чендлер кивнул в сторону подростка с реки Муррей: тот запихивал деньги себе в носки для сохранности, – …или у тебя.
– Наемники уйдут сразу, как только поймут, что ловить больше нечего. Думаю, пора сказать то же самое и родственникам.
На этом разговор закончился. Митч гаркнул, чтобы народ приступал к работе и оставил Чендлера размышлять. Да, если все правильно объяснить, дать Артуру понять, что сына не вернешь, он послушает. Но можно ли так поступать? Можно ли лишать человека надежды? И что делать, когда все закончится? Как им дальше жить?
* * *
Окончательным ударом стала не нехватка денег, а девушка по имени Линда Килер. На двадцать седьмой день с исчезновения Мартина на первых полосах газет появилась статья о молодой домохозяйке, которая вышла из дома в одном свадебном платье и кроссовках и направилась к Голубым горам. Писали, что накануне ее бросил муж – ушел к коллеге с работы, – а вместе с ним, видимо, решил уйти и рассудок. Поиски смазливой девушки развернулись в полную силу, и, поскольку безутешной родне принадлежала вторая по величине компания-грузоперевозчик в Новом Южном Уэльсе, «добровольцы», до этого искавшие Мартина, тут же почуяли, где выгода, и исчезли. Ни тебе простите, ни до свидания. Только подросток с реки Муррей, пряча глаза, попрощался с Чендлером. Тот даже не расстроился. Увы, проходимец из парня вышел куда лучше следопыта.
И все равно, невзирая на сорокаградусную жару, поиски продолжались, только вели их уже вчетвером: Артур, его младший сын да Чендлер с Митчем.
Понимая, что время на исходе, Артур несся по пустоши, как булыжник по оврагу. Чендлеру не раз приходилось ловить его за воротник, мокрый от пота, весь в желтых пятнах, болтавшийся вокруг нездорово похудевшей шеи.
– Артур!
– Чего? – отозвался старик, пытаясь вывернуться. Ему не нравилось, что его держат за шкирку, точно нашкодившего пацана.
– Не отбивайтесь от группы.
Артур вырвался из Чендлеровой хватки и зашагал дальше. Чендлер какое-то время наблюдал за тем, как раскрасневшаяся, обгоревшая фигура скрывается в редком подлеске, и вдруг заметил, что мальчишка за отцом не пошел, а тоже стоит и смотрит. Встретившись с ним взглядом, Чендлер понял, что тот в замешательстве и вокруг глаз у него озабоченные морщинки, совершенно лишние для ребенка. Интересно, думал ли он тогда о том же самом: что отец губит и себя, и остальных.
– Чего ты цацкаешься с ним? – донесся сбоку голос Митча. – Пускай себе калечится. Может, тогда поймет, что пора завязывать.
Митч уже высказывался по поводу всей этой затеи. Искать кости невелика доблесть. Никого за находку не похвалят, просто упомянут в газете, мол, спустя почти месяц поисков полиция – в собирательном смысле, без имен, – наконец обнаружила останки пропавшего. Митч, как всегда, пекся только о себе, что, впрочем, не удивляло.
Мальчишка все-таки решил догнать отца, а Митч продолжил:
– Объясни ты им уже, что все бесполезно. Сколько можно тратить силы, время и деньги почем зря?
– Они должны сами к этому прийти, – отозвался Чендлер.
Как бы ни хотел он сам вернуться домой, к Тери, он просто не мог заставить себя сказать такое Артуру.
– А если они никогда к этому не придут?
Нет, подумал Чендлер, рано или поздно должны.
– Они же на голову двинутые, причем оба. Пора кончать с этим. Давай, не тяни. В конце концов, если что-то случится, виноват будешь ты. А если что-то случится с пацаном…
– Ну а сам чего не скажешь? – спросил Чендлер.
Раз Митч так хочет все прекратить, пусть сам и прекращает.
– Пытался, но я ведь для них не самый близкий друг.
Издевка в голосе как бы намекала, будто человеческий контакт с родственниками пропавшего – это что-то плохое.
– Не станут они меня слушать, – признался Чендлер, потом уточнил: – С чего им вообще нас слушать?
– А ты заставь, – процедил Митч. – Чем дальше, тем больше мне хочется их придушить.
Чендлер вломился в подлесок вслед за Артуром, а Митч остался позади.
Чендлер предложил устроить привал. Нужно было передохнуть, выпить воды и хоть немного перекусить.
Артур не останавливался. Чендлер хотел уже силой его остановить, как старик внезапно обернулся. Он выглядел истощенным и едва держался на ногах.
Чендлер поднес ему флягу с водой.
– Вы в порядке?
Артур молча кивнул и стал жадно хлебать воду. Мальчишка присел рядом и тоже начал пить.
– Мне почудилось, там что-то есть, – проговорил Артур между глотками и, не поднимая головы, указал куда-то вдаль.
Чендлер посмотрел в ту сторону, но, кроме деревьев и земли, ничего не увидел.
– Что именно?
– Вроде как обрывок ткани. Вдруг это… – Артур обратился к сыну. – Сбегай, проверь.
Пацан вскочил и уже собирался сорваться с места, но Чендлер его остановил.
– Никуда не ходи. Стой здесь.
Артур поднял на него усталый, обиженный взгляд.
– Но я видел. Мотается… как лист на ветру.
– Мы все тут мотаемся, как листья на ветру, – с презрением обронил Митч.
– Где твое уважение?
– А где твоя совесть? Давно бы уже сказал ему правду.
– Какую правду? – спросил было Артур, однако Чендлер уже накинулся на напарника.
– Правду, говоришь? А правда в том, что ты, Митч, эгоистичная сволочь. Моли Бога, чтобы с тобой такого никогда не случилось!
– Не волнуйся, не случится. Я же не собираюсь вечно сидеть в этой клоаке. Я уезжаю в Перт и там буду ловить настоящих преступников, а не кретинов, которые не могут найти дорогу назад. Если он ее вообще искал. В конце концов, не ты ли мне говорил: мы полицейские, а не психотерапевты?
Чендлер посмотрел на Артура. Тот стоял, повесив голову, и то ли не решался, то ли не мог поднять ее, лишь стиснул кулаки.
Чендлер уже хотел врезать Митчу по роже вместо него, но от этого сказанное не переставало быть правдой: Чендлер и в самом деле так говорил. Но то было раньше. Он попытался оправдаться перед Артуром, но не смог подобрать слов.
Митч, негодуя, зашагал к лагерю – вопреки всем правилам и здравому смыслу, в одиночку.
– Я собираю вещи и возвращаюсь домой! – крикнул он, не оборачиваясь. – А ты, если хочешь, возись со своими долбаными Тейлорами!
