Бен

Проходят десять долгих минут. Внезапно раздается звонок, и паук, который под руководством Сильвио гонялся за Иезекилем, резко замирает на месте.

— Черт! Ладно, повезет в следующий раз! — недовольно восклицает Сабатини. — Можешь спуститься вниз и снять костюм.

Иезекиль быстро подползает к центру паутины и, подтянувшись, ныряет в люк.

Сильвио смотрит на меня.

— Ты не поверишь, Бейнс, но я так увлекся игрой, что забыл о твоем существовании. Хотел поймать этого проклятого мальчишку! Мне несколько раз это почти удалось, ты заметил? Как обидно! Но ведь как затягивает! Собственно, так и должно быть! Играющие должны быть так близко к цели, чтобы они не могли остановиться. «Ну, еще разок, — будут говорить они себе. — Последняя попытка!» Не успел заметить, как профукал несколько сотен фунтов! Да-да, для цирка это будет настоящая золотая жила. Я это нутром чувствую!

Он удобно устраивается в большом черном кресле и кладет руки себе на живот. Я же не могу молчать, тем более после того, чему я стал свидетелем. Я подхожу к нему и смотрю в его странное, бесцветное лицо.

— Хоши была права. Ты дьявол, а это место — ад.

— О, ты слишком добр! Что ж, возможно, Хоши и права. Но разве дьявол не бессмертен? — Он понижает голос до шепота. — Скажу честно, Бенедикт, я сам в это верю! В конце концов, однажды я уже восстал из пепла. Думаю, что я буду править этим местом вечно!

Наверное, зря я начал этот разговор. Он для того и привел меня сюда, для того заставил наблюдать, как будет издеваться над бедным Иезекилем, чтобы я не выдержал и высказал свои чувства. Лучший способ сопротивляться этому — молчать.

Он усмехается:

— Забавно, но сегодня вечером я надену на себя несколько иную личину. Наверное, зря, мне куда больше подошел бы Люцифер, а не… Впрочем, я это уже делал. Но знаешь, мне кажется, что если наложить друг на друга твою идею и мою, получится нечто в высшей степени интересное.

Я смотрю в сторону, пытаясь полностью отключиться. Увы, это невозможно.

— Ну, хорошо, меня еще ждут кое-какие дела. Твоя мать пожелала, чтобы я включил тебя в вечернюю программу, что коренным образом меняет мои планы. Ты знаешь, что означает слово «Аркадия», Бенедикт? — Он подается вперед и пристально смотрит мне в лицо. — Неужели нет? Я не ожидал! Мне казалось, что юноша с твоим образованием должен знать классику. Впрочем, похоже, знания не слишком задерживаются в твоей голове, не так ли? Твои поступки в течение последнего года — наглядное тому свидетельство!

Аркадия означает рай. Аркадия означает совершенство. Это чудесное слово, и оно прекрасно подходит к церемонии открытия цирка! Она будет само совершенство! Тем более что теперь в ней будешь участвовать и ты, Чистый. Твоя Чистота будет сиять со сцены перед взорами зрителей. Именно в Аркадии состоится церемония открытия, после чего начнется цирковое представление. Ждать осталось недолго. Еще несколько часов, и Иезекиль снова заберется на паутину и будет пытаться спасти свою никчемную жизнь.

Сабатини поднимается с кресла.

— Всего несколько часов до того, как цирк распахнет свои двери и внутрь повалит толпа Чистых. А пока я должен встретить твою дорогую матушку. Она и дня не может прожить, не заглянув сюда.

С этим словами Сабатини поворачивается и, стуча тростью, уходит прочь. Я же остаюсь стоять посреди металлического лабиринта. Еще одна муха, запутавшаяся в паутине.