Глава 7
Бал продолжался примерно до часа ночи, и закрывать его финальным танцем вновь выпало на долю молодой Княжны. Впрочем, в этот раз её партнёром оказался не я, а один из студентов выпускного курса, некто Пётр Вороновский. Как я понял, он был кем-то вроде местной знаменитости: гений, отличник, сильный чародей, знатный сердцеед и, как ни странно, безклановый, да ещё к тому же не входящий ни в одну из гильдий.
Естественно, что о личности, кружившей сейчас в центре зала дочь московского властителя, мне поведала наша ходячая красноволосая энциклопедия. Однако погружённый в свои мысли я слушал Нинку вполуха, потягивая прохладный ягодный сок и раз за разом прокручивая в памяти недавние события.
Вызов, да ещё и на бой до смерти, к тому же по откровенно дурацкой причине, вокруг которого была закручена какая-то интрига, закончился тем, что директор увёл незадачливого дуэлянта на «серьёзный разговор», и более в зал ни тот, ни другой не вернулись. Мне же оставалось только гадать, кто же, собственно, стоит за этим инцидентом, и кому я опять перешёл дорогу. Парень, по его словам, приносил «кровную клятву», а это очень серьёзно, ведь истребовать нечто подобное с другого чародея без выполнения ряда условий невозможно. Это не просто обряд, вроде присяги или вассальной верности, а очень серьёзный ритуал, который можно провести только добровольно, и при этом клянущийся должен быть искренне благодарен за спасённую ему жизнь.
Да, что это такое, я знал и без помощи Ефимовой. Уже не такой тёмный и необразованный, как раньше, - лето было долгим, Ольга Васильевна строгой, а книг у неё в коттедже, которые просто необходимо прочитать «главе клана», имелось с избытком. Вот я и пытался понять: кто же такой умный вначале спас от смерти мальчишку-второкурсника и догадался взять с него клятву, чтобы потом так бездарно слить подобный ресурс. Ведь, по сути, это своеобразное «обещание» рискнуть собственной жизнью на благо другого человека, а я вовсе не считал себя такой важной фигурой, ради которой имеет смысл взымать подобные долги.
Мы, будучи без году неделя первокурсниками, конечно, уже с гордостью можем называть друг друга чародеями, но по сравнению со взрослыми бойцами всё ещё не представляем собой ничего достойного внимания. Сейчас даже выпускник Академии может убить меня, а я его не факт, что даже замечу. Именно по этой причине я был практически уверен, что мой конфликт с Морозовыми здесь ни при чём, более того, знал, что задайся они реально целью меня извести - я был бы уже давно мёртв, и вряд ли Ольга Васильевна смогла бы меня защитить. Тем более что, по словам опекунши, после возвращения мне кланового имени, и того, что они устроили на экзамене, им какое-то время вообще выгодно с меня пылинки сдувать. Чтобы потом, когда всё уляжется, просто, по тихому, кокнуть обидчика в каком- нибудь тёмном уголке и сделать вид, что так всё и было.
А этот инцидент... какой-то он нарочито показушный. Вызов по глупому поводу, на балу, при куче свидетелей, да ещё и в присутствии Княжны. Не мог же этот второкурсник не знать, что дуэли в кампусе запрещены! Да проверни он всё в другом месте, подальше от директора, непременно добился бы своего, к тому же, если бы ему была нужна именно моя смерть, публично вызывать на дуэль вовсе не обязательно. Чародеи мы или нет?! Яды, чары, ловушки... да мало ли способов можно придумать, чтобы избавиться от вчерашнего школьника, который и годится-то пока только на то, чтобы ловить кошек и гонять лилипов с псевдо-кикиморами?
Вот и приходилось гадать, для чего, собственно, было устроено это представление? Выводы, к которым я приходил, мне не очень нравились. Весь этот инцидент, под каким бы ракурсом я на него ни посмотрел, сейчас казался чьим-то не шибко умным, спонтанным решением, принятым под давлением эмоций. Например, кому-то очень не понравился тот факт, что именно я танцевал с Княжной на открытии бала. И он, чтобы особо не палиться, и приказал своему кровному должнику проучить зарвавшегося первокурсника. Или, как вариант, сам Шаров захотел таким образом выделиться, мотивировав свой поступок «кровной клятвой». Мол: «Я на самом деле хороший! Меня просто заставили!» А там - ищите несуществующего виновника хоть до посинения!
В любом случае, поговорив с Громовым, я выяснил парочку очень неприятных вещей. Во- первых, дуэль - это не просто поединок двух чародеев, а полноценный ритуал, не соблюдая правила проведения на котором, можно угодить в холодные застенки к моим горячо любимым «Шипам» по обвинению в убийстве лояльного полису чародея. А это серьёзное обвинение, и наказание за него соответствующее. Ну а во-вторых, если Бояр, поездив по ушам Шарову, не заставит его отказаться от сатисфакции, бой всё равно состоится, потому как слово сказано, а вызов брошен. Впрочем, если он действительно кровный клятвенник, то на это можно не рассчитывать. Пусть не здесь и не сейчас, но дуэль будет, потому как на территории Академии директор в своём праве, но вот за пределами Тимирязевки запретить смыть оскорбление кровью он не может. Разве что постфактум накажет победителя, да и то вряд ли.
Танцевать, да и вообще, развлекаться, особого желания не было, так что я просто сидел и смотрел на кружащие в вальсе пары. По мере того, как подходила к концу мелодия «Славянской Вьюги», свет в зале начал меркнуть, а из витражей с хрустальным перезвоном начали вылетать бесчисленные иллюзорные бабочки золотистого, голубого, зелёного и белого цвета, кружась и порхая прямо над студентами. Наконец, Артемида Бореславовна объявила радостную весть: Верховным Жрецом Древа в книгу Уробороса вписано последнее имя, и, соответственно, окончен и бал.
- Дамы и господа, не расходимся! - похлопав в ладони, остановил начавшееся брожение масс ответственный за нас староста, в то время как старшекурсники дружной толпой потянулись к выходу из зала. - Для вас ещё ничего не закончилось...
Финальной частью сегодняшней программы оказалось так называемое «Заселение Палат». Такой же древний и свято соблюдаемый ритуал Академии, как и распределение, и совсем уж ничего не значащий в наши дни. Когда-то вместо танцев-обжиманцев в этот день для студентов устраивался праздничный пир, после которого молодых чародеев дружными рядами отводили в те самые «палаты», где они, собственно, и жили все четыре года, покуда длилось обучение. Естественно, сейчас переселять нас в эти, по сути, казармы из удобных общаг никто не собирался, но как новички мы, следуя традициям, обязаны были повторить путь предшественников.
- ...«Мужество», «Сила», «Знания», «Честность». Это всё красивые слова, которые описывают символ факультета и несут в себе сакральное значение, - рассказывал Егор, в то время как мы в сопровождении его помощников шли по бесконечному подземному лабиринту Академического комплекса, раскинувшегося под кампусом. - На самом деле, главное, что вы должны знать: «Ясеневые палаты» - это факультет для групп штурмовой направленности, соответственно, «Дубовый» - поддержка, «Берёзовый» - разведка, «Еловый» - тайные операции.
- И в чём выражаются различия? - спросила девушка с символом одной из гильдий на нарукавном шевроне, неотступно следовавшая за Княжной.
- Разное количество академических часов, выделенных на некоторые предметы, - пожал плечами юноша. - Плюс углублённое изучение некоторых тем и, соответственно, специфические знания, которые необходимы некоторым группам. Так например, у нас в обязательном порядке изучается полевая медицина, не связанная с практиками чаровников. У Ёлок углублённое изучение артефакторики, а тем же Берёзам принудительно развивают сенсорику.
- А у Дубов?
- А у Дубов большое внимание уделяется барьерным практикам, - ответил староста.
- Это только у нас такое деление на факультеты? Или в других Академиях тоже? - задал вопрос парень с копной непослушных золотистых волос.
- Нет, конечно, - улыбнулся парень. - Так заведено во всех академиях, за исключением Сеченовской. В Морозовской - «Водный», «Воздушный», «Огненный» и «Земляной» факультет. В Сахаровской же палаты названы в честь минералов.
- А что у жизнюков? - поинтересовался громов.
- В Сеченовке аж двенадцать факультетов, - староста остановился перед массивными шлюзовыми воротами. - По четыре от каждого чародейского, к тому же у них распределения как такового нет, так что ваши пятые члены руки завтра автоматически попадут на Ясеневый факультет. Чаровникам так удобнее, да и специфика у них такая, что старшим курсам зачастую приходится помогать в изучении наук и чар младшим. Ну что, готовы?
Не дожидаясь ответа, Егор вместе с помощниками ухватился за огромный ворот. Где-то в стене зазвенели цепи и створки, издавая протяжный скрип, и начали отворяться, открывая нам довольно большое и светлое помещение, в центре которого стоял самый настоящий общинный дом. Я такие видел разве что на картинках в учебнике Истории.
Длинная изба с маленькими оконцами и двускатной крышей, покрытой деревянной черепицей, стояла посреди небольшого искусственного сада, напоминая скорее музейный экспонат, нежели жилое помещение. Так, собственно, и оказалось. Из последующих объяснений Егора выяснилось, что этот дом, как и палаты остальных факультетов, по сути, памятник времён основания Академии. Всё, что осталось от старинных построек, после того как триста пятьдесят лет назад во время очередного Казанско-Московского конфликта, вражеские чародеи, прорвавшись на территорию полиса, уничтожили весь учебный корпус со множеством студентов.
При перестройке Тимирязевки древние здания решено было сохранить как память, так что их просто-напросто опустили на минус первый уровень и укрепили особыми чарами. С тех пор кампус пару раз перестраивался, но именно этот подземный дворик служил своеобразным факультетским клубом, в который всегда можно было прийти и отдохнуть, находясь исключительно в компании других ясеневцев, или попросить помощи у старших товарищей в подготовке домашних заданий.
Собственно, на этом экскурсия и закончилась. Староста показал нам короткий путь на поверхность, и мы, попрощавшись, разошлись кто куда. Впрочем, по большому счёту, это именно я, помахав ручкой, отправился в одну сторону, а все остальные дружной толпой в другую - к жилым корпусам.
* * *
Очередное утро порадовало хмурым небом, зябким туманом и слякотью под ногами. Закончив пробежку и размявшись, я выполнил стандартный тренировочный комплекс, затем его же, но с использованием эго и, наконец, для полного разогрева попрактиковал в использовании известных мне чар. Позавтракав и переодевшись в повседневную форму, проверил, не забыл ли чего и, встретившись в условленном месте с девчонками, отправился в главный корпус, где уже должны были вывесить расписание.
- Сплошные вводные лекции, - хмыкнула Нина. - Две пары, а затем обед и практика с наставником. Почти до отбоя?
- Ну а ты что хотела? - удивился я. - Видимо, пойдем на какую-то миссию.
- Завтра две пары с наставником, обед и три предмета, - буркнула красноволосая, со вздохом поправляя сумку, переброшенную через плечо. - А Шмель сегодня целый день на практике. Ладно, пошли, что ль...
- Угу... - кивнула Ленка.
- Аптынова ждать не будем? - спросил я чисто для порядка, поднимаясь за одногруппницами по широкой лестнице, ведущей из холла на второй этаж.
- А смысл? - фыркнула девушка. - Я вообще не понимаю, что этот парень о себе думает!
Вводные лекции для первого курса Ясеней и Ёлок вёл бойкий бородатый дедок, представившийся Ефимом Яковлевичем, который разве что не летал по сцене актового зала, постоянно жестикулируя и разбавляя монолог воспоминаниями из своей профессиональной карьеры и забавными историями. В общем-то, было довольно познавательно, хотя кое-что из сказанного мы уже слышали от Мистериона. В остальном очень даже интересно.
Пообедав дома, в очередной раз похвалив кулинарные таланты Алёнки и заставив девушку мило покраснеть, я, экипировавшись, поспешил в аудиторию, выделенную под брифинги для нашей группы. Я оказался прав, нам действительно предстоял очередной выезд в город. Вот только морда материализовавшегося перед кафедрой наставника мне ну очень не понравилась, так что я заранее приготовился чистить очередную помойку, а то и чего похуже.
- Так, ученики, - с ходу и без приветствий начал Мистерион, - сегодня нас с вами ждёт очень ответственная и далеко не самая приятная работа. Однако прошу отнестись к задаче со всей серьёзностью! Времени мало, так что все подробности и вопросы по дороге.
Уже в салоне паровика каждому из нас было выдано по листочку с сопроводительным текстом и несколькими фотографиями школьного класса с учительницей и десятком детишек лет этак девяти-десяти.
- Итак, мы участвуем в поисково-спасательной операции вместе с ещё десятком учебных рук, - заговорил наставник, стоило только машине сорваться с места. - В районе Хорошовки вчера днём пропала группа школьников начальной частной школы, расположенной на втором уровне. Нам известно, что у них проводилась заранее запланированная экскурсия в расположенную неподалёку выставочную галерею. Бабочки там всякие засушенные и прочие жуки с кузнечиками, которых они изучали на биологии. Панику подняли родители примерно четыре часа спустя...
Я быстро пробежался взглядом по сухим строчкам размещённого на листе текста, и написанное мне ну очень не понравилось. Получалось, что дети с тремя взрослыми, их сопровождающими, посреди дня буквально исчезли где-то между школой и этой несчастной выставкой, так и не дойдя до оной. Хуже всего то, что вызванная группа быстрого реагирования, обыскав предполагаемое место происшествия, обнаружила в одном из зданий незарегистрированный лаз на нижние уровни, а затем - уже непосредственно в трущобах первого - изуродованный труп молодой женщины. Как я понял, той самой учительницы, которая была изображена на фотографии.
Дальше больше. В одной из трущобных рыгаловок поймали остальных сопровождающих. Двух парней, выходцев со Дна, по поддельным документам устроившихся работать в ту самую школу. Из их сбивчивых объяснений выяснилось, что ублюдки давно и плотно сидят на «Серой пыльце», спуская на дурь все имеющиеся деньги. Вот они и позарились на совершенно смешную сумму, выделенную учительнице на оплату экскурсии. Неизвестно, что на тот момент у них переклинило в мозгах, но эти идиоты почему-то решили, что если училку и детей не найдут, то им потом ничего не будет. Так что угрозами заставили девушку и малышню спустить вниз, детей загнали в один из выходов канализации, из которого они не могли бы выбраться самостоятельно, а что сделали с женщиной и так понятно.
По итогам предварительного расследования кто-то в Княжеском Столе, вместо того чтобы отправить на поиски детей профессионалов, решил, что это задание идеально подходит для учебных групп первокурсников из чародейских Академий. А наш гениальный наставник взял его для нас. С другой стороны, произойди нечто подобное на самом Дне, в высоких кабинетах никто вообще не почесался бы. Ну, максимум отправили бы ответственных за район городовых побродить туда-сюда, посмотреть, может, что и найдут. Так что ребятам ещё повезло, что они жители второго уровня, от чего нельзя просто так отмахнуться.
- А вы уверены, что подобным должны заниматься мы, а не настоящие чародеи? - чуть напряжённым голосом спросила побледневшая Нина, дослушав Мистериона и внимательно прочитав сопроводительный лист. - Или хотя бы старшекурсники... Всё-таки труп, и вообще...
- По всем нормативам, Ефимова, с задачами внутри стен Полиса вполне способны справиться студенты первого курса, в том числе и вчерашние выпускники чародейских школ, - ответил наставник, расслабленно откинувшийся на спинку кресла. - Миссии, выдаваемые студентам второго и следующих курсов, проходят вне его пределов.
- В канализации может быть смертельно опасно, - вставил я, хмуро глядя на Мистериона. - Я уже молчу про то, что там есть проходы в катакомбы, а местами и на минус первые уровни...
- Вот поэтому детей нужно найти как можно быстрее, - со вздохом ответила мне эта скотина, - и поэтому в этот раз я буду с вами. Понимаешь ли, в чём дело, Бажов, вы, ребята, выбрали далеко не самую безопасную профессию на этом свете. У вас был шанс пойти по мирному направлению и стать кудесником или обычным чаровником, но вы им не воспользовались. Надеюсь, это было обдуманное решение. Быть же чародеем, даже учась в Академии, - значит постоянно и осознанно подвергать свою жизнь опасности. Да, погибнуть можно и очищая пустующее здание от паразитов или вообще просто тренируясь на полигоне, но не зная, не чувствуя реальную угрозу, невозможно научиться адекватно воспринимать окружающую действительность.
На салон опустилось несколько мгновений тишины, разбавляемой только приглушённым стрёкотом двигателя. А затем масочник, вдруг растеряв всю наигранную ленцу, пафос и высокомерную снисходительность, добавил, заставив всех почувствовать, что говорит абсолютно серьёзно.
- Так что скажу прямым текстом, чтобы все поняли и осознали, а между нами не осталось ненужного недопонимания: вполне возможно, сегодня кто-то из вас погибнет, - по какой-то причине, говоря зто, он буквально буравил меня взглядом. - Повторюсь, такое может случиться на любой из принятых рукой миссий. Не буду говорить банальности, вроде того что «детство закончилось», или другие благоглупости. Просто поймите: мы хоть и называемся «учебными группами», но «тренировки», как и «игры», заканчиваются в тот момент, когда рука покидает территорию кампуса и начинается «боевая операция», какие бы задачи на ней ни ставились. Пусть пока что для её проведения мы и вынуждены пользоваться оперативной техникой Академии. О чём вам, кстати, сегодня говорили на вводной лекции, вот только, похоже, не все восприняли слова Ефима Яковлевича всерьёз.
- Смерть с самого рождения ходит вокруг любого живого существа. Как духовного, так и материального... - с какой-то задумчивой полуулыбкой неожиданно выдала наша Леночка, привлекая к себе наше внимание. - Мы сами вырезаем узор судьбы на веточке, на которой растёт лист нашей жизни.
Честно говоря, от слов смертоносицы аж мурашки по спине побежали. Уж кто-кто, а она крепко-накрепко связана со стихией, с которой обычный человек напрямую сталкивается всего один раз в жизни. И то летально. Так что когда Леночка вдруг становится говорливой и выдаёт подобные «откровения», по спине реально начинают бегать мурашки.
В этот момент сидевшая рядом Ленка вдруг ткнула меня кулачком в бок и кивнула на Алтынова. С парнем происходило что-то неладное. Черты и так довольно бледного лица заострились, на лбу выступила испарина, а самого его, словно в трансе смотрящего в одну точку, несмотря на крепко сжатые в замок руки, явственно потряхивало.
- Учитель...
- Да твою ж мать! - Мистерион вскочил со своего места, схватив парня за плечо и пристально вглядываясь в глаза...
- Мн-не н-нельзя... Мн-не н-нельзя... я н-наследник. Мн-не н-нельзя... - тихо, на самом пределе слышимости шептал он сквозь плотно сжатые губы.
Убедившись в чём-то, наставник вытащил из подсумка маленький фиал с золотистой жидкостью и, насильно разжав Сергею челюсти, влил содержимое в рот. Эффект был практически моментальным, непонятное заикание прошло, Алтынов ожил и схватил Мистериона за рукав:
- Мне нельзя! Я против! Я наследник Великого клана! Я просто не могу рисковать собой... - прокричал всё ещё слегка бледный парень, которого наставник оттолкнул на спинку сиденья.
- И что это сейчас было?.. - пробормотал я. - Он так сильно испугался?
- Не твоего ума дело, Бажов, - резко ответил мне Мистерион. - Секрет клана Алтыновых. А ты, Сергей... не ожидал от тебя такого! Ещё хоть раз попробуешь применить эту технику без моего дозволения! Тем более на людях! Я немедленно сообщу твоему отцу...
Мы с Ниной и Леной непонимающе переглянулись. И в глазах девушек я прочитал тот же вопрос, что задавал сам себе. Что это за секреты кланов такие, которые похожи на банальную истерику? Да и сейчас поведение Алтынова я не назвал бы адекватным.
- Но я наследник! - упрямо набычившись, почти визжал парень. - Вы просто не понимаете!
- Как и Ефимова. А Бажов вообще глава клана! - словно старший брат увещевал его масочник, пальцами проверяя пульс на запястье Сергея. - Как и сотни других до вас! И что? Твой отец чётко проинструктировал меня, так что ты ничем не отличаешься от других чародеев студентов!
- Я не такой... - жалобно пискнул парень. - Я же лучше! Лучше! Ведь лучше?
Даже как-то довольно кивнув, Мистерион отпустил руку парня и, сложив серию печатей, ткнул двумя засветившимися пальцами в лоб своего подопечного, произнеся что-то вроде: «Хурт^е».
- Но... Так же нельзя! - из парня словно выпустили воздух, и он обмяк в своём кресле. - Мы же только учимся! Мне говорили, что я буду в безопасности и... Мы будем дружить...
Сергей вдруг дёрнулся всем телом, встрепенулся, выпрямился и обвёл салон уже привычным презрительно-аристократическим взглядом.
- Прошу прощения, - выдавил он, словно сплюнул на землю, а затем, неприятно усмехнувшись, протянул руку и играючи смял пальцами стальную скобу-поручень, а затем и вовсе выдрал ее из стенки, после чего скатал в шарик. - Я готов, учитель.
- Замечательно, - язвительно ответил тот. - отработки в хозблоке!
- Всенепременно.
Я ещё раз переглянулся с Ниной.
А за порчу Академического имущества две
Оставшуюся часть поездки Мистерион выжирал нам мозги на тему: я вам не нянька и не наседка, я наставник, и пелёнки вам менять не обязан. А вы все во время выполнения миссии не более чем смертники и расходный материал, если не научитесь не только думать своей бестолковкой самостоятельно, но и работать в команде, потому как командная работа - единственный путь к выживанию в нашем суровом мире!
Я скучал, перебирая в памяти всё то, что говорили про канализацию обитатели Дна, пусть это даже была другая часть города. Нинка нервничала, раз за разом перечитывая выданные материалы, а Ленка задумчиво гипнотизировала взглядом то меня, то ставшего непробиваемым словно кусок гранита Алтынова.
Наконец, машина дёрнулась и остановилась. Водитель открыл двери, и в лицо пахнул, казалось, уже давно забытый запах прелых испарений, удушливого пара и прочих прелестей совсем уж запущенных уголков старой доброй Нахаловки. Вот только картину моего недавнего прошлого сильно разбивал непривычный вид окружающих цоколей зданий, что, впрочем, было нормально, ведь Москва застраивалась не по типовым проектам, и четыре скопившихся в тупичке паровика, явно были задействованы в доставке других участвующих в поисках групп.
Неподалёку у выезда на улицу, с которой мы завернули к коллекторам, толпились вездесущие зеваки. Какое-никакое, а развлечение, коих не так-то и много перепадает на долю простых обывателей самого нижнего уровня полиса. Ведь для большинства местных жизнь либо проходит мимо (в то время как ты тихой мышкой, пытаясь быть незаметным, стараешься существовать и даже как-то работать, довольствуясь малым, например, такими вот шоу, за которыми наблюдаешь из-за плеч озлобленных городовых), либо, как я год назад, занимаешься своими делами, получая адреналиновую подпитку от повседневности с очень маленькими шансами пережить следующий год.
Технический выход канализации, точнее, «Большие врата», представлял собой забранный решёткой круглый лаз в основании одного из зданий, в котором вполне мог бы поместиться привёзший нас сюда паровик. Вообще, к ним старались не подходить, поскольку, по сути, весь этот тупичок был одним большим сливом, в который, в дождь или в период оттепели, собиралась вода со всей улицы, и если заграждения повреждены, тут вполне могло смыть человека, потому как порой подтапливало нижние уровни знатно.
Следуя за Мистерионом, мы подошли к сутулому мужичку в форме городничего, понуро стоявшему возле отжатой и погнутой калитки, смонтированной в массивной решётке, и наставник, поздоровавшись, забрал у него пару бумаг, в свою очередь, продемонстрировав миссионный ордер.
- Жутковато здесь, - повела плечами Нина, осматривая глухие стены цокольных этажей и словно бы оплавленную арку канализации. - И воняет...
- В таких местах всегда воняет, - ответил я, задрав голову и разглядывая дождевой колодец и нависающие бортики верхних платформ. - Ребят, старайтесь держаться под сетками, чтобы на голову, не дай Древо, чего не прилетело...
- Так, - подошёл к нам наставник после разговора с городовым. - Наша задача - обследовать тоннель «Г4» и его ответвления. Мы не у того входа, в который загнали детишек, но каналы, проходы и техническая сеть туннелей у них общая. Вот копии карт, а теперь...
* * *
Я медленно шёл по, казалось бы, бесконечной подземной трубе вдоль отвратительно пахнувшей протоки. Разделились мы почти сразу, каждый выбрал себе ответвление тоннеля, и даже Мистерион в этот раз, не выкидывая привычных уже шуточек собственного эго, исследовал какой-то лаз, который назвал «особо опасным». Ничего такого, что описывалось в страшных историях, касающихся городской канализации, лично я покуда не встретил. Впрочем, рука всё равно судорожно сжимала метательный нож, а я, пусть и не вздрагивал на каждый шорох, но, словно напряжённая струна, готов был взорваться потоками зелёного огня и всеми известными мне чарами...
Мостики, непонятно зачем сделанные в стенах камеры, похожие на кельи, изношенная кладка стен и плеск воды с нечистотами, в которой, казалось, плавало нечто непонятное и смертоносное.
Впрочем, наследие моего клана словно было создано для таких вот прогулок по жутким подземельям и древним катакомбам. Страшные, зловещие тени отступали от моего взора, налитого зелёным светом. Тёмные силуэты, проплывающие иногда в канале, виделись не чудовищами и агрессивными монстрами, а тем, чем они были на самом деле, обычным бытовым мусором, то ли смытым откуда-то и попавшим в стоки, то ли целенаправленно выброшенным бывшими хозяевами прямиком в канализацию.
Вот как можно было воспринять обычное домашнее мягкое кресло, неспешно проплывавшее мимо и вдруг решившее перевернуться прямо рядом со мной? Как водного монстра, да ещё и рогатого (я успел заметить мелькнувшие ножки), готового броситься из воды на беспечного человека, углубившегося в тоннели, овеянные городскими легендами?
Сверившись с картой и свернув в правое ответвление, я прислушался. Заглянув в пару ниш и спугнув затаившихся там крыс, я поднялся по проржавевшей лестнице на шатающиеся подмостки, перекинутые через квадратный бассейн, на мгновение замер, заглянул в кружащийся подо мной водоворот. Куда, благодаря древним создателям, отводились стоки в районах, далёких от Москвы-реки, никто не знал. Поговаривали, что под полисом существует огромная сеть подземных каверн и пустот, и однажды город просто провалится туда, погребя под руинами небоскрёбов всех его жителей.
Впрочем, как по мне, всё это были такие же сказки-страшилки, как и о посмертном проклятье одного из напавших на полис Аватаров плана Земли и расколе под городом. Как и о спрятанной где-то в подземельях Константинопольской Библиотеке, как и о злобной дочери Уробороса, которую жрецы Древа вмуровали в основание московских внешних стен, и которая однажды выплюнет свой хвост, обрушив этот оплот в последней битве.
Зло сплюнув в бешено вертящуюся воронку, я двинулся дальше. Спустился с платформы и почти сразу же замер, услышав приглушённые визг, шипение и чавканье за поворотом. С гулко бьющимся сердцем заглянул в новый тоннель и замер от омерзения.
Нечто червоподобное, мерзкая, похожая на большой бурдюк туша с отростками, чем-то напоминающими руки, старательно запихивала в себя... тельце девочки в грязном светлом сарафанчике, рваных колготках и ботиночках.
Рванув вперёд, видя, что малышка ещё сопротивляется, на ходу метнул в заднюю часть червя несколько ножей, а затем налетел сам, опаляя не ожидавшее подобного создание зелёным пламенем. Преодолевая тошноту, схватился за отростки, заменяющие созданию лапы, и рванул, почти не соображая, желая только освободить ребёнка! И в шоке отступил, когда не до конца заглоченая, погрызенная кем-то нижняя часть трупа с мерзким чавканьем отделилась от зева чудовища и с хлюпаньем расплескалась по камням...
Не знаю, что уж случилось. Можно, наверное, сказать, что произошло чудо, но в моём опустошённом и подавленном разуме что-то вдруг щёлкнуло, и я резко отпрыгнул в сторону. Видение червя, пожирающего тело ребёнка, смазалось, а левое плечо опалила боль, я едва не свалился в заполненный мерзкой буро-зелёной жидкостью канал, но как-то смог откатиться в сторону, отбив вновь потянувшуюся ко мне лапу с бритвенно-острыми когтями, ногой отпихнув тщедушное тельце напавшего на меня существа.
Наведённая иллюзия исчезла окончательно, как и навеянный страх, и опустошённость, оставляя меня один на один с троглодитом-охотником, мерзким, но не таким уж опасным в прямом столкновении существом, похожим на слепую прямоходящую жабу. Но, главное, что мы проходили это существо на уроках ещё в школе, а я, можно сказать, так глупо попался.
Выдернув из подсумка пару ножей, я один за другим метнул их в противника. Промазал, тварь проворно отскочила, хотя и не могла видеть моих действий. Зато слух у этого создания идеальный, да и на разум оно подавляет постоянно, заставляя картинку смазываться и исчезать, воздействуя своей силой на мои органы чувств. Впрочем, я даже заметил, как тень этого существа метнулась ко мне, в то время как я, сложив печати, выкрикнул:
- Сфера!
Брызги зелёного пламени на мгновение скрыли окружающий мир. Чудовище заверещало, объятое пламенем, и отлетело назад, а в следующую секунду я выместил на твари всё, что почувствовал, находясь под её иллюзией. Не знаю, как это сделал, но было похоже на то, что я в видении сотворил с «червём». Просто подскочил к чудовищу, желая уничтожить, и из ладоней без каких-либо печатей вырвался поток изумрудного пламени, который я держал до тех пор, покуда корчащееся тельце не развеялось пеплом на покрасневших камнях.
Чувствуя себя опустошённым, я привалился спиной к ближайшей стенке и медленно сполз по ней, обхватив голову руками, чувствуя, что меня начинает потряхивать. Жутко саднили порезы, оставленные когтями троглодита на плече, напоминая о себе и о том, что необходимо принять хотя бы универсальный антидот.
- Да. Не так я себе представлял первый бой с реальным чудовищем... - пробормотал я, извлекая из подсумка пакет-аптечку. - Как же было удобно, когда вокруг всё взрывалось...
