Глава 8
День седьмой
Вчера был отличный вечер. Немного выпил и много танцевал. Теперь танго и вальс — давно забытые народные танцы гоблинов. А я вспомнил, что не умел танцевать. Но кураж или алкоголь, или очень хотелось удивить гноллов, достало их несколько снисходительное отношение к нам, и все получилось. После меня ждала очень жаркая ночь, и во тьме я давил себе мысль, что кто-то там, на сцене управлял мной. Несмотря на непростые мысли, встал с утра в прекрасном настроении. Вышел на крыльцо, вновь пожалев об отсутствии сантехники. А на улице меня ждал сюрприз. Ко мне подошел Заноза, точнее подошла.
— Вождь, мы с подругами, хотели бы сменить себе оружие, — сходу бухнула гоблинша, — и плащи хотим.
Я промолчал, будучи слегка ошарашен. Четверка гоблинш занервничали, приняв мое молчание за недовольство. А я просто ругал себя за невнимательность. Все признаки были налицо, а я отмел их, как несущественное. И в эту секунду, меня поразила яркая мысль — это была не слепота, просто я не считал своих существ живыми, настоящими. Да, я знал имена своих бойцов, но мне казалось, что именно так и должен вести себя хороший полководец — присаживаться у костров своих воинов, есть из одного котла, помнить имена солдат. Несмотря на мое дружелюбное поведение, мне было на них плевать, я относился к ним, как к бездушным механизмам. И сейчас меня это напугало. Разве они не дышат, не грустят и не плачут? Разве Ринка машина? Я вспомнил ее напряженное тело в первую ночь и тоненькие ручейки беззвучных слез, после того как закончил и упал рядом. Память подкинула ее удивленное личико во второй раз, когда я хотел доказать себе, что не животное. Нет, это что-то со мной, это я мертвый. Демонов советник, это твоя вина! «Проснусь или оживу и начищу тебе рожу, банный голос»: пообещал я себе, и ему.
— Вождь, мы купим оружие и одежду за свои деньги. У нас есть золото, — несколько нервозно произнесла Заноза, когда мое молчание затянулось, и уточнила, — но нам надо, ммм… чтобы дриада нам помогла.
Я обвел глазами женщин своего отряда. Они сменили свои жесткие повязки на груди на свободные рубахи, как у гноллов, теперь с мужиками их не перепутает даже такой мертвяк, как я.
— И на какое оружие, вы хотите сменить бумеранги? — спросил я с интересом, оправившись от осознания своей сущности.
— Вот, — показала мне Заноза арбалет.
Стальная дуга, деревянное ложе и тетива из сухожилий, и гнутая, — мне пришло в голову слово пистолетная, — рукоять, что явно великовата для гоблинши.
— И зачем вам понадобилось сменить бумеранги? — спросил я заинтересованно.
— Они тяжелые. Мешают маскироваться. И ммм… мы бросаем их слабее, чем мужчины, — признание в слабости далось ей нелегко.
У меня в отряде появились феминистки?! И почему мужики должны писать стоя? Что за бред я сейчас вспоминаю.
— Попрошу дриаду и она сделает бумеранги легче и меньше. Конечно, в убойной силе потеряют, — подумал я вслух. — Арбалеты — это один, максимум два выстрела за бой. Может луки? — предложил альтернативу.
— Ими долго учиться. Самострелы проще, мы пробовали. А Кати делает три выстрела за один удар сердца, — возразила мне Заноза.
Скепсис с моего лица можно было снимать ложками. В два выстрела еще могу поверить, так как гноллке хватит сил натянуть тетиву руками.
— Кати может показать, — сказала гоблинша и махнула рукой.
Я вздрогнул. Гноллка стояла рядом, я заметил ее только тогда, когда она подняла руки на слова Занозы и скинула капюшон, после разоблачения согласно кивнув. Виной тому был странный плащ, размывающий фигуру, и абсолютная неподвижность псоглавой девушки.
После жеста согласия, она накинула капюшон и развернулась, снова став почти невидимой. Если бы отвел взгляд, то не уверен, что нашел бы ее.
— Пошли, — отвлекла меня от наблюдения за гноллкой Заноза и вместе с подругами направилась за призрачной фигурой.
Кати привела нас на стрельбище. Это была каменная площадка слева от стены и была полна самых разных мишеней. Гноллка подошла к десятку деревянных фигур, напоминающих гоблинов. Я улыбнулся от этой детской выходки — на самой крупной мишени, достаточно талантливо была изображена моя рожа. Не только ЛанХо, не по вкусу мое главенство, но слово нарушить не могут, а шутки переживу, тем более самых ярых противников, надеюсь на ум Вожака, он оставит в селение.
Тем временем, гноллка отошла метров на сорок и присела. В утренней дымке она сразу превратилась в мшистый валун. Маскировка девушки была просто невероятной. А в следущее мгновение гноллка рванула с места, она буквально распласталась по земле, наверное бежала на четырех конечностях. Я сразу потерял ее из вида. Двигалась Кати по странной и ломаной траектории, а благодаря рисунку плаща, взгляд постоянно соскальзывал с нее. Через секунду она поднялась, преодолев метров пятнадцать. Раздались три хлопка тетивы и загудели мишени от воткнувшихся в них болтов. Плащ опал, а стрелок обнаружилась в стороне, откуда и были сделаны выстрелы. Я был поражен этим представлением. Также меня изумил внешний арбалетчицы без плаща.
Вся одежда была в зеленую, черную, коричневую и белую полоску, как и плащ. На поджаром теле свободная водолазка и неширокие штаны, заправленные в обувь. На поясе висели небольшие пистолетные арбалеты и две короткие шпаги, что я видел на представлении.
— Хорошо. Мы договоримся сегодня с Вожаком, — конечно я согласился.
Отказаться от такого юнита невозможно. Скорость, незаметность. Стало понятно, как два десятка гноллов зашли нам в тыл. В голове крутил схемы их использования, хотя гоблинши будут помедленнее, значит надо требовать у ЛанХо его лазутчиц. Или дать своим разведчицам какое-нибудь ускоряющее зелье, благо доморощенный алхимик под рукой. Закончив размышлять, попросил показать, как она так быстро стреляла.
Она подошла к мишени и вытащила болты, дерзко мне улыбаясь. Я улыбнулся ей в ответ, несмотря на то что болты пробили моему изображению глаза и лоб. Встав в позицию и приготовив оружие, гноллка посмотрела на меня. Я кивнул — начинай.
Кати медленно опустила руки к рукояткам арбалетов и щелкнула большими пальцами застежки на ремнях, которые держали оружие. Потом быстро наведя на цель, выстрелила. Отпустила левый самострел, который вернулся на место с помощью хитрой сбруи, закрепленной на нем. Следующим действием вытащила болт из кармашка, что находился на правом рукаве. Захват тетивы пяткой болта, оттяг, взвод и выстрел. Быстро.
Боюсь, моим разведчицам слишком долго учиться этим приемам. Озвучиваю свои сомнения. Заноза не сдается и объясняет, что им хватит и одного. Взводит арбалет, что они мне показывали и стреляет. Попадает. Я согласно киваю, одобряя инициативу, все равно мне нужны нормальные стрелки. Задумавшись о перспективах такого отряда, иду к себе.
А возле дома случился то ли митинг, то ли бунт. Какой-то здоровяк со здоровенными шипами на голове со знакомыми рожей и голосом материл дриаду, которая тоже не отставала, для устрашения сформировав заклинание. Троглодиты грозили копьями всем вокруг, возглавляло их какое-то незнакомое существо. Вокруг стояли вооруженные гноллы и самым бессовестным образом ржали.
— Заткнулись! — рявкнул я.
— Ты, — ткнул я пальцем в дриаду, после того, как все замолчали, — говори.
— Нууу, вчера, — замялась Мирели.
— Вождь, она заколдовала нас, — вмешалось шипастое существо.
Я пригляделся.
— Бумцырь? — эта непонятная тварь имела лицо моего десятника.
— Да, Вождь. Эта ведьма, — показал он на дриаду, — заколдовала нас с троглодиткой.
Я посмотрел на второе непонятное существо, в отличие от шипастого, оно было вообще не похоже на Ици. Нуу, если только зубастая пасть. Пока я осматривал заколдованных солдат, начался шум. Всем хватило взгляда, чтобы заткнуться, потому что я был в реальном бешенстве.
— Рр-расказывай! — прорычал я дриаде, не хуже гнолла.
— Я напилась. Ты не сказал, что надо красиво одеться, — испуганно начала, но потом обвинила меня девушка. — Они смеялись. Я бросила несформированную Силу в них. Но я их не превращала, клянусь, — сбивчиво закончила она.
Я постоял, помолчал.
— Делать нечего?! Разошлись! — разогнал любопытных. — А вы со мной, — бросил виновникам митинга и зашел в дом.
Рина, как примерная жена встретила нас накрытым столом, только вместо пива травяной сбор. Я сел и жестом пригласил остальных. Бумцырь с Ици сверлили глазами дриаду, а я побуравил их, и мой бур больше.
— Так, — начал я, когда все сели. — Мири говорит, что не превращала вас. Молчать! Что вы сделали? — рявкнул я, чувствуя что не только дриада виновата в случившемся.
— Ну… я… а Хаос побери, я трахнул ее, — сначала запинался, но после выпалил Бумцырь.
— Что?! — вырвалось у меня от шока.
— Сплин, я тоже ошалел. И она ошалела, — яростно он ответил мне. — Да мы гоблины… но демон меня побери, у нее даже сисек нет. Да, она даже на бабу не похожа, — продолжил десятник не менее экспрессивно.
Про отсутствие сисек надо было говорить в прошедшем времени. Сейчас с бюстом у нее все было в порядке, даже пожалуй очень. Изменившись, троглодитка по привычке не озаботилась одеждой, даже обычными для них поясками.
— Я тоже не хотела спать с гоблином, вы слишком уродливы, — затарахтела Ици. — Первое соитие это ритуал, это важно. А сейчас мои мужи не чувствует во мне женщину, — и она расплакалась.
Хорошо, что была Рина, она бросилась успокаивать троглодитку, пока мы с Бумцером растерянно переглядывались. Поплакав недолго, Ици успокоилась, а гоблинша наоборот. Она метнулась в комнату и притащила кусок материи, которым попыталась накрыть голую троглодитку.
— Зачем ты прячешь меня под этой тряпкой? — спросила Ици.
— Потому что быть голой в присутствии мужчин неприлично, — ответила Рина и попыталась еще раз накрыть троглодитку.
Ици задумчиво посмотрела на нас, на девушек, немного подумала и приняла помощь девушки. А я думал.
— Что за ритуал, Ици? — спросил я, когда она накинула на себя тряпку.
— В самый первый раз мы выбираем самого сильного и умного мужчину. Он будет второй после меня в нашей семье, — стала она рассказывать, а после стала говорить все медленнее, догадываясь, что произошло. — После соития он станет сильнее, больше, умнее, — закончила она с ощутимой паузой перед каждым прилагательным, и поворачиваясь лицом к десятнику.
Темнозеленая шкура гоблина покраснела, став желто алой по спине, плечам и макушке. Вместо волос острым гребнем торчали костяные шипы, сантиметров пятнадцать длиной. Ростом и сложением десятник сравнялся со мной. Руки стали короче, ноги длиннее, стопы шире и общим очертанием фигуры он стал ближе к людям. Обзавелся недлинными когтями на пальцах. В общем, явно стал сильнее и опаснее. На наше внимание, Бумц встал, расправил плечи, подумал и улыбнулся. Зубов стало больше и были они очень острыми.
— Хорошо. Наш Бумцырь прошел троглодитский ритуал. А ты почему так изменилась?
Теперь все смотрели на вторую жертву ритуала, та ни капли не смущаясь скинула покрывало и тоже встала. Ростом она была под стать Бумцырю, лишь немного ниже его. Цвет кожи приобрел зеленый гоблинский оттенок, а абрис тела стал женским, очень. Стройные длинные ноги, большая, но подтянутая задница, отчетливая талия с заметным, но аккуратным животиком, а грудь заслуживала отдельной поэмы. Упругие на вид «арбузики», игнорируя гравитацию, задорно смотрели вверх, не желая отвисать, как полагается такому крупному бюсту. Короче, сиськи были просто шикарными. В общем, тело, минимум на взгляд гоблина, получилось до предела возбуждающее. Выше плеч тоже все изменилось радикально. Появилась шея и сами плечи. Густые и длинные волосы падали черным водопадом с некогда лысой головы. Лицо обрело нормальные зеленые глаза со змеиным зрачком. Черты лица одновременно напоминали дриаду, гоблиншу и слегка троглодитку. Не то чтоб страшно, скорей непривычно.
— Не знаю, — пожала она плечами, приковав к себе мужское внимание. — Мы мало менямся, лишь становимся сильнее с каждым новым мужем.
Ици заметила наше внимание и это ей понравилось, она подпрыгнула. На несколько секунд я выпал из реальности. Очнулся, когда Рина накрыла троглодитку покрывалом, с головой. Та стала сопротивляться.
— Все хватит, — пришлось прикрикнуть мне, а то борьба двух не особо одетых женских особ вызывала мысли далекие от решения проблем.
Рина вскочила, увидела, что короткое платье задралось в ходе борьбы чуть ли не пояса, покраснела, и поправив одежду, встала рядом с троглодиткой. Ици поднялась полностью обнаженной, без тени смущения.
— Вождь, хочет стать моим мужем? — спросила она, слегка покачивая плечами.
Но Вождь, все-таки пришел в себя и его не очень-то отвлечешь такими большими, такими упругими и такими манящими сиськами. Спасибо Рине, что была очень благодарна за вечер танцев.
— Оденься, — приказал я и в моем тоне хватило силы и власти, чтобы она быстро накинула на себя материю. — Не советую тебе набирать много мужчин. Судя по соскам, ты теперь как все. Узнай у опытных женщин, что такое роды, — усмехнулся я.
Троглодитка не поверила мне, но увидев торжествующие улыбки на лице дриады и гоблинши, засомневалась.
— Гноллки расскажут, если не поверишь нашим девушкам, — посоветовал ей зловеще, после обратился к Бумцу, — забери ее и одень. Ты теперь ее муж, чтобы это не значило в твоем случае.
Когда они ушли я хмуро посмотрел на дриаду. Она поежилась на стуле, а после гордо задрала подбородок.
— Так теперь ты. Без твоего заклинания ничего бы не было, — начал я, но Мирели меня перебила.
— Неправда. Трк'лодитц первым ритуалом могут менять и себя. Просто их мужчины никогда не желают столь сильных изменений своих женщин, — возразила мне девушка.
— Мири, это слишком кардинальные изменения. Физиология, гены, да она сейчас, считай, новый вид. Это твоя Сила усилила ритуал. Это твое заклинание так изменило их, — закончил я свою мысль.
Девушка виновато опустила голову и еле слышно пробормотала: «Прости».
— Девочка моя, я тебя ни в чем не виню. То что произошло это чудо. Ты создала новый вид, ты понимаешь? — ободрил я понурую магичку.
Судя по смущенному лицу, не понимала. Ладно, поймет потом, когда другие гоблины будут бегать за ней, чтобы так измениться. Мне бы самому не помешал такой апгрейд, но внедренная матрица подчинения троглодитов, так что пока к демонам, посмотрим последствия.
— Твоя задача вспомнить то заклинание, что ты бросила в них. Хорошо? — попросил я дриаду, понимая, что мне такие измененные гоблины не помешают.
— Хорошо, — она устало согласилась со мной.
— Не переживай, они пока не осознали плюсы своего состояния, но скоро поймут, — постарался я успокоить девчонку. — Давай лучше позавтракаем. И кстати, у меня к тебе есть дело, — последняя фраза вышла резковатой, но именно в этот момент я понял, что казна почти пуста, а серьезно давить на гноллов мне нечем.
Когда я сел за стол, тогда и Рина молча присоединилась к нам. Девчонки еле ковырялись в пище, я же жрал, как гоблин. Много и все. От этих неоднозначных событий разыгрался просто зверский аппетит, и чувствую, что меня сегодня ждут еще сюрпризы и неизвестно смогу ли я еще раз нормально поесть. А то как день начался, так и дальше будет.
— Мири, — обратился к дриаде, после того как оставил пустой стол.
— А она беременна, — быстро сказала девушка, показав пальцем на гоблиншу.
Рина открыла рот и захлопала увеличенными раза в два глазами. Чего?! Возопил я про себя.
— Я не виновата. Это она, — теперь моя подружка ткнула пальцем в дриаду.
Ведьма поперхнулась чаем, что схватила после того как сдала Рину.
— Чего, спли-иин?! Ты совсем ошалела?! — выругалась магичка.
— Когда мы ее брали в плен. Все оказались ранены. Я бегала до вечера и забыла принять сладенку(противозачаточное), — затараторила моя подружка. — А потом ты набросился, и я не успела, — обвинила она уже меня.
Я выдохнул, вдохнул. Слышал, что помогает, мне не помогло. Не то чтоб меня прям взволновала эта новость, но вместе с предыдущими событиями несколько выбила из колеи. Пока я приходил в себя, у одной глаза уже были на мокром месте, а вторая почти исчезла в кресле.
— Ничего страшного. До тебя рожали, и ты родишь, — решаю успокоить свою любовницу.
— Да-аа, — тянет она. — Пока я рожаю, ты будешь с этой, с этой… деревяшкой. И предательницей, — и заплакала.
— С чего ты это взяла?! — только моим состоянием объясняется эта фраза.
— Да-аа, думаешь не видела, как ты на нее смотрел, а она на тебя. А как обжимались, когда танцевали, а-аа, — слезы уже текли ручьем.
Мне удалось прийти в себя и я бросился ее утешать, говоря всякие благоглупости. Пришлось взглядом одернуть дриаду, когда она фыркнула на намек о наших отношениях и хотела что-то высказать. Через пяток минут мои слова и действия успокоили подружку.
Торжественно пообещал ей, что буду таскать с собой в походы. Опять, это гребаное человеческое воспитание, где женщина тупо вещь мужа. Считай, официальное рабство, сплин. Оказывается она испугалась, что узнав о беременности, как полагается у людей, я запру ее дома, а сам пойду гулять по любовницам.
— Мири, — снова я решил начать разговор, когда все успокоились. — Ты видела арбалеты у гноллок?
Дриада согласно кивнула головой.
— Ты сможешь сделать, ладно спросить, такие же у леса? — поправился я, увидев как вскинулась флоролюбка.
Она опять согласно кивнула, а после добавила:
— Но мало. Ветвей, что желают стать необычными очень мало. И они не любят металл. Стрелы железные?
— Да, только не стрелы, а болты. Жаль, придется докупать у гноллов. Не хотелось бы залезать к ним в долги, — пожалел я себя, но подумал, что несмотря на слабую позицию, что-нибудь с гноллов, да стрясу. — Ладно сде… поищи сколько сможешь. Сходи к Занозе, она скажет, что им нужно, — закончил я уже веселее.
Дриада поднялась и пошла к двери. А ей в спину Рина прошептала, что-то о деревяшках и неумехах. Мири обернулась и смерила соперницу бешеным взглядом. Не сказав ни слова, она вылетела из дома, громко хлопнув дверью. Я засмеялся.
— Спасибо, милая, — поблагодарил я любовницу.
Сначала она не поняла за что я ее благодарю. Но слегка подумав, весело рассмеялась. В это время зашел ЛанХо, тоже еле сдерживаясь от смеха.
— Троглодитку… — хватило его на одно слово, а после он заржал. Несмотря на то, что выглядел пес псом, ржал он, аки конь.
И только сейчас до меня дошел весь юмор ситуации. Троглодитку, ха-ха-ха. Мы конечно гоблины и всякое такое, но троглодитку, ха-ха-ха. Это сколько же надо было выпить, ха-ха-ха. Хаос, да никто столько не выпьет, ха-ха-ха… Троглодитку… ха-ха-ха. В общем, я упал под стол, где через мгновение ко мне присоединилась Рина.
Через полчаса безумного смеха, когда нам достаточно было, только посмотреть на друг друга, чтобы снова начать хихикать, я смог внятно соображать. И я подумал, что все же в Мире народ прилично терпим. Вероятно это наследие Времен Героев. Тогда монахи с нежитью или эльфы с демонами легко могли оказаться не только в одном войске, но и быть союзниками. Тогда на первом месте была Война, о которой кстати мои гоблины вспоминали с удовольствием.
— Твои разведчицы… Вождь, заходили, спрашивали про арбалеты, — начал ЛанХо, прервав мои размышления.
— Заканчивай, ЛанХо, — достали меня его паузы перед моим титулованием, — зови или Тайгрид, или Тираксор.
— Хорошо… Тайгрид, — не удержался он от очередной издевки, снова запнувшись перед именем. — Арбалетов нет, — закончил он с улыбкой. Конечно, по их мордам толком не определишь, но я уверен, что он нагло смеялся мне в лицо.
— Тогда шпаги? — да и демон с арбалетами, после подначки Рины уверен дриада приподнесет приятный сюрприз.
— Что шпаги? — переспросил он с удивлением, но быстро догадался о чем речь, — а клинки лазутчиц?! Хватает, — ответил он с подозрением в голосе.
Но я не расстроился от отсутствия арбалетов. Хотя он явно хотел меня огорчить, чтобы заставить торговаться или угрожать, а я улыбаюсь в ответ:
— Отлично, просто отлично.
Мысленно потер руки, приступаем к торгу и обозначаем позиции.
— Тогда забираю двадцать шесть клинков, — нагло произношу. — И четыре меры руды в неделю. А да, еще шесть плащей-невидимок, — продолжаю также нагло. — Вроде все? Или золота еще нужно, — эти фразы говорю, будто задумавшись.
Гнолл, ни секунды не раздумывая, сует мне под нос фигу. Дааа, общение с людьми кого хочешь может испортить. Серьезно, большинство торговцев это люди.
— Это значит нет? — спокойно отвечаю на жест. — Что ты предлагаешь?
— Ррр… клинки и плащи дарю. Руду не получишь. Покупай, — предлагает он.
— Клинки и плащи забираю, как трофей, — возражаю ему.
— Какой тр-рофей? — рычит он, прервав мои предложения. — Твои катапульты были у лазутчиц на стр-реле. Если бы я пр-риказал, ты умылся бы кр-ровью.
— Если бы бабушка имела б, то была бы дедушкой. Демоны с тобой, значит это выкуп за тебя, — лениво махаю рукой.
— Чтооо?
— Я победил? — давлю на него голосом.
— Ррр… Да! — гнолл сначала рычит, но все-же признает свое поражение.
— Твоя жизнь моя? — продолжаю на него давить.
— Да.
— Так что клинки, которых кстати у тебя в избытке, и плащи это еще дешево, — заканчиваю логическую цепочку.
— Умеешь ты… оскорбить, Вождь, так что и обругал, а возразить нечего, — делает гнолл несправедливый вывод, по моему.
Я всей своей зеленой рожей сигнализировал несправедливость такого нелепого обвинения, апеллируя сначала к ЛанХо, но не увидев сочувствия, к Ринке. Что удивительно, но гоблинка, как будто мне не поверила. Печально, да. Умнеет. Все умнеют, один я дурак дураком.
— Ррр… Ладно… Тираксор, — вернулся к прежнему обращению гнолл. — Будет тебе справедливый выкуп за жизнь Вожака. Будет, — со злой улыбкой пообещал ЛанХо, и успокоясь, добавил, — но руды все рано не получишь.
— Но почему? Вассалы вы или так, согласились и забыли? — демонстративно возмутился я.
— Не пр-ритвор-ряйся гоб… дур-раком, Вождь. Ты же слышал какой у нас договор-рр с гномами, — злобно прорычал он в ответ.
— Слышал, но там ни строчки о налогах, — спокойно парирую я и продолжаю, будто про себя, но вслух, — если гномы задержаться с выполнением договора, то наверное гноллы смогут научиться большему, чем просто стучать молотком по железу.
— Да ты! Ррр… Отр-рыжка Демона, — находит он подходящий эпитет. — Да чтоб я поступил как, как гоблин, — проорал гнолл, нависнув надо мной.
— Да ты! — начал я орать в ответ, тоже встав из кресла. А так как он стоял рядом, то уперся ему в морду и яростно продолжил, — ты Вожак или, — теперь я затруднился с сравнением. — Или истеричный щенок, что наслушался баек у костра про великое прошлое?!
До его рассудка достучаться не вышло, зато до инстинкта вполне. От укуса отпрянул назад, от удара кулака слегка пригнулся, отделавшись касанием по макушке. Хорошо что череп у меня крепок. Не упустив момент, провел ему двойку в живот. Гнолл с болезненным выдохом согнулся и в ту же секунду получил от меня апперкот. Вожак покачнулся, а я подумал, что или ослаб, или гноллы крепче гоблинов. Все мысли шли фоном, не мешая мне, снова атаковать его. Три быстрых, с подворотом корпуса, удара по ногам. Снова рывок вниз, от высоких махов ЛанХо, и опять двойка в тело и апперкот. Наконец-то, гнолл, качнувшись падает. Ярость во мне требует добить противника, но рассудок успокаивает наполненный адреналином организм. Это был бы очень неразумный поступок. Хорошо, что палаш остался в спальне, а то на рефлексах мог и зарезать псину. Иду к креслу, поднимаю его и сажусь, потом замечаю замершую подружку. Лицо Рины выражает одновременно и восторг, и страх.
— Взрослый гнолл, охотник, Вожак наконец, а ведет себя, как какой-то дурной юнец, — ворчу я, усевшись поудобнее в кресло и наливая себе в чашку уже холодный чай. — И заметь, — обращаюсь к Рине, — я снова спасаю его. Чтобы сказала Стая, если бы гнолл, давший слово, откусил бы мне нос.
— Ничего, фух… если бы народ тебя, фух… узнал поближе, — хмуро произнес Галан, стараясь подняться. Через полминуты ему удалось сесть. — Ты хитрый и бесчестный гоблин, — обозвал он меня, сидя на полу.
Я не стал ему возражать или оправдываться, понимая почему он так себя ведет, то мудро сдается, не желая жертв, то злится на очевидные вещи. Все же поступок с заложниками больно ударил по его гордости и воле. Вот совесть и мучает его, вроде хочется скинуть проблему на чужие плечи, забыть о подлости, а с другой стороны зависимость Стаи от чужака терзает его ответственность. Поэтому проверки, да провокации.
— Тысячу золота в неделю… Вождь, — озвучил гнолл новое предложение, когда смог подняться и сесть в кресло.
— Согласен. Тысяча золотых и три меры руды, — кидаю встречное предложение.
— Две тысячи и никакой руды, — отвечает он, отрицательно кивая головой.
— Две тысячи и одна мера железа. У тебя отличные домны, зачем мне отвлекать гоблинов от строительства, — озвучил только что пришедшую в голову мысль.
— Тысяча и одна мера стали, — устало ответил он и я понял, это последнее предложение.
Значит он уже договорился со старейшинами гноллов и гномов. Похоже, он подсознательно меня назначил виноватым во всех своих бедах, ведь дергаю его по больному. И поэтому у него и пробивается желание набить мне лицо, наплевав на все.
— Согласен, одна тысяча золотых и одна мера стали в неделю, — подтверждаю, не скрывая довольства. Моему кузнецу этого количества хватит на неделю с лихвой. — Сколько бойцов выделишь? И лазутчиц тоже не забудь.
Гнолл лениво кивнул и стер кровь с челюсти.
— Не расскажешь откуда у тебя такие специалисты? — решил полюбопытствовать, пока ЛанХо слегка в раздрае.
Вожак недовольно посмотрел на меня, сплюнул кровь и решился:
— Катарина была приемной дочерью снайпера.
Я удивился. Память мне показала великолепных стрелков в зеленых плащах, которые обладали двойным выстрелом и не имели штрафа за расстояние.
— Мне казалось, — говорю осторожно, — что в их рядах были только люди и эльфы.
— Так и есть. Приемный отец Кати и был человеком. Пожалел мелкую гноллку, пытавшуюся украсть у него кошель. У него было большое сердце. Пожалеть злобного звереныша и принять, как родную дочь… даже среди гноллов бывают такие твари, — озлобленно сплюнул ЛанХо, но быстро успокоился и продолжил отвечать, — точнее так и было во Времена Героев. Говорят раньше Джелу тренировал лучников и других рас, но ему запретили, потому что у Оплота тогда было слишком большое преимущество, — закончил гнолл, а подумав добавил, — потом Джелу пропал и снайперы стали беглецами-нейтралами. Так говорил приемный отец Кати. Думаю ему виднее, потому что после исчезновения Лордов за ними начали охоту все Замки, — он усмехнулся, — уж больно большой куш. Система тренировок, что превращает слабых лучников в лучших стрелков Мира.
— А Кати?
— Здесь нет большого секрета. Кати мало знает. Ее отца нашли и убили, а ей пришлось бежать. Считай, ее система боя это чуть тренировок снайпера и большое желание дочери возродить школу. Она даже имя оставила себе людское, Катарина Стормгольц. Главное, смешно, что ее путь ведет к бою накоротке, — с улыбкой рассказал ЛанХо. — Еще, она с девчонками — наш козырь, а свидетелей мы не оставляем. Конечно это не касается тебя… Вождь, — не удержался от насмешки гнолл.
— Меня безмерно радует твое доверие, Вожак, — сарказм в моем голосе заставил гнолла поморщиться. — Так, сколько бойцов ты отпустишь со мной? — вернулся я первоначальному вопросу.
Ответить он не успел. Ему помешали крики моего отряда. Вопили Заноза и Ици, басили Ревун и Бумцырь. Да что за день сегодня такой?! Мы переглянулись с Вожаком и молча пошли на выход. Рина пошла за нами, судя по звуку, отодвигаемого кресла. А за дверью нас ждал весь мой отряд, что поделился на три лагеря. В одной кучке спорила Ици с троглодитами. Две других фракции это рода моих войск. Пехотинцы противостояли бумерангерам с разведчицами.
— Трццкрт…! — цокотом орала Ици.
— Кртцц…! — отвечали таким ей троглодиты таким же стрекотаньем.
— Почему мы должны тебя слушать?! — громко визжала Заноза.
— Какого демона, ты нам приказываешь?! — басом вторил ей Ревун.
— Мантикора тебе в глотку, женщина, сиди дома! Закрой хлебало, Ревун! Я десятник, — орал им в ответ Бумцырь.
Мое фирменное «заткнулись», а после позвал лидеров фракций. Гнолл отошел к своим, коих тоже собралось немалое количество на очередное представление от гоблинов.
— Ици, рассказывай что у тебя за крики с троглодитами? — решил начать с нее, потому что догадывался в чем проблема.
— Вождь, мои мужи не хотят стать моими мужами. Они хотят вернуться к Сирене. Они не слушаются меня, говорят, что я им не жена, — эмоционально махая руками, доложила Ици. — Они говорят, что я страшная. И они не хотят быть гоблинами, — тут она расплакалась.
Бумц страдальчески поморщился и подошел к плаксе. Троглодитка бросилась к нему, обняла и еще громче заревела, уткнувшись к нему в грудь. Такое поведение было не характерно для матриарха, но вероятно сейчас она познает, что такое гормональный шторм. Не типично вел себя и десятник, у обычного гоблина слезы девушки вызвали бы максимум непонимание или скорей удивление. У гоблинш две реакции на стресс — страх и ярость. Я же подумал, что вот и первое проявление эффекта троглодитского брака — эмпатия.
— Отпускай, — громко предложил решение Ици. — Если они такие дураки, что не хотят стать сильнее, — продолжил я речь. — Но ты командир катапульт, я тебя назначил. Расчеты обязаны выполнять твои приказы, или вы хотите нарушить договор? — обратился я уже к троглодитам.
Те отрицательно зацокали. Я посмотрел на Ици, что уже перестала плакать. Она согласно кивнула с самым несчастной гримасой на мордочке.
— Будете подчиняться Ици? — продолжаю давить голосом.
Теперь согласно шипят. Чтож одна проблема решена, пора решать другую.
Спрашиваю в чем конфликт у Бумца. Его прерывает Заноза, влезает Ревун. Показываю кулак, замолкают, только десятник не боится. Смотрит нагло. Бунт?! Молча и резко бью его в морду кулаком. Он отшатывается, и стирая кровь с подбородка, становится в стойку. Иду на него. Пора проверить, что я стою без артефакта за спиной, палаш я с самого утра оставил в сальне. Он встречает меня прямыми ударами. Качаю корпус, принимаю его удары на согнутые в локтях руки, прижатые к груди. Подхожу ближе, его кулаки жестко массируют мне предплечья. Провожу прямой удар левой рукой в его нос, подловив противника на махе. Не отводя руку, беспокою его короткими удара без замаха, одновременно наступая. Гоблин отступает, стараясь разорвать дистанцию, но я не даю ему шанса. Делаю подшаг вперед, и правым кулаком с подворотом корпуса бью его со всей силы в грудь. Бумцырь падает уже без сознания, пролетев в воздухе пару метров. Ребра моего заместителя сломаны. Хруст костей вышел оглушительным, ведь народ молчал во время драки. Я смотрю вокруг, есть еще претенденты на мое место? Тишина была ответом на мой мысленный, но явный вызов. Пока народ молчал, я переваривал два пакета памяти, что всплыли во время поединка.
В первом я смотрел на экран, где чернокожие люди дрались схожим образом, при этом испытывая легкое любопытство. А второе, я сам дерусь против пяти молодых гоблинов. Бьюсь зло, пуская в ход зубы, ничего общего с нынешним стилем. Главное, первый пакет воспринимается, как простая информация, то второй будит эмоции. Но несмотря на чувства в глубине сознания, внешне и рассудком я невозмутим.
— Тайгрид, нам надо поговорить, — напряженным голосом, прерывает мои мысли дриада.
Я ее не заметил в толпе, а она выглядела откровенно плохо. Круги под глаза, бледная кожа, осунулась, даже будто похудела. Мы зашли в дом, несомненно для дриады это было важно. Она от волнения назвала меня по имени, что почти невероятное событие.
— Ты проклят, — сказала дриада, как только закрылась дверь, и для убедительности ткнув в меня пальцем.
— Подробнее, — попросил я, поймав ее указующий перст.
Она задумалась, прикрыв глаза. Через прикрытые веки сверкали зеленые молнии.
— Ты заклят многими чарами, — монотонным голосом начала она речь. У меня это ритм ассоциировался с прорицателями в трансе. — «Забывчивость», «Гипноз», «Жажда Крови», «Берсерк», «Бешенство», «Видение», «Маскировка», «Молитва», «Проклятье» и еще несколько неизвестных мне рисунков. Но все они работают не так. Их будто сплавили в одно заклинание, они опутывают твое тело и разум. Но этого не может быть?! — воскликнула дриада, придя в себя.
— Чего не может быть?
— Чар без Школы. Существуют только два заклинания, которые совмещают в себе несколько Стихий. Это «Волшебная Стрела» и «Видение», — ответила она на мою гримасу. — Я не знаю, как это может быть. Это невозможно.
— Раз ты не знаешь этого заклинания, то значит не можешь определить, как оно влияет на меня, — делаю вывод из ее слов. Спрашивать о цели настоящих чар я не стал, их действия примерно понятны из названий.
Теперь считаю, что существует большая вероятность того, что мной управляют. Но с другой стороны, я чувствовал этот контроль, только в первых танцах и в первой драке с Ревуном. Вероятно, эта манипуляция была и в первом бою, но тогда все заслонили ярость и удовольствие от смертельного риска. Больше влияния я не ощущал. Вывод — заклинание, минимум меня обучает новым навыкам, но взамен отняв у меня память и сделав меня хладнокровнее питона. Выгодный ли обмен?
— Почему ты заметила это заклинание, только сейчас? — спокойно спрашиваю Мири.
— Я думала об этом и считаю, что все дело в твоем мече. Когда я проверяла тебя на магию ты всегда был с ним, а теперь нет, — ответила девушка.
Она напомнила мне, что палаш следует забрать из спальни, лучше держать артефакт под рукой. И не его ли отсутствие спровоцировало наглость Бумца?
— Почему ты решила посмотреть сейчас? — задал я вопрос, чтобы понять, зачем ей именно сейчас потребовалось смотреть на меня, когда она явно не в форме.
Это заговорила во мне паранойя, заодно потребовав забрать палаш из спальни. Я не стал противиться подозрениям и взял клинок, пока Мири искала ответ.
— Просто, ммм… — запнулась в ответе дриада, не обратив внимание на мои маневры. — Просто я искала деревья для оружия, потом нашла Хозяина Дубравы, пришлось потратить много сил, поэтому я забыла отменить аурный взгляд, — объяснила девушка, после паузы.
Прозвучало это не убедительно. Маг была бледной, как призрак и лишний расход Сил она должна была ощущать не хуже большого груза на плечах, по моему мнению. Требовать правды не стал, сейчас не время, но снова взял на заметку.
— Мири, прошу никому не рассказывай. Хорошо? — мягко попросил дриаду, стараясь показать, что я ей поверил.
Она согласно кивнула, а после покраснела. Сначала не понял причины, но почувствовал что меня потянули за руки и понял. Палец отрядного мага я так не отпустил, даже пленил всю ее кисть. И аккуратно схватив ладошку, я мягко гладил ее тыльную часть.
— Извини, — попросил я прощения, выпустив ее руку из плена.
Она что-то буркнула, опустив голову, и вышла за дверь. Я пошел за ней, ведь меня ждала еще одна нерешенная проблема. Улыбнулся недовольной Рине, что не пустили в дом. Хмуро посмотрел на народ. Окружение мне ответило напряженной тишиной. Вооруженные гноллы вокруг моего отряда и стоящий десятник, которому оказывали помощь. Затишье перед бурей.
— Бумцырь ко мне, — приказал я десятнику.
Морщась от боли, он подошел ко мне. За ним увязалась Ици, я не стал ее прогонять к ней тоже были вопросы.
— Урок понял? — спросил у десятника.
— Да, — ответил он, но я продолжил на него смотреть. — Да, Вождь. Я понял, что слаб против тебя, — угрюмо подтвердил мой посыл.
— Ты, — обратился я к Ици, — тоже сомневаешься в моей власти?
Она отрицательно замотала головой.
— Может ты, Ревун, решил стать Вождем? Или ты, Заноза, хочешь оспорить мои приказы?
Оба стали яростно отрицать желание бунтовать.
— Тихо, — прервал я их. — Тогда почему вы решили, что можете игнорировать приказы моего десятника? Разве я снимал его, разве назначал вас?
— Тихо, — снова прервал их оправдания. — Да, я хочу разделить отряд, назначив им своих десятников, но сейчас вы пошли против моих приказов, — закончил я обвинение.
— Бумцырь виновен в наглости и уже ответил за нее, — ответил им я на их невнятные попытки оговорить десятника. — Но вы нарушили мой приказ и будете наказаны, — постановил я.
Они опустили головы. Если Заноза поняла, что совершила большую ошибку, поддавшись эйфории от обновок, то Ревун выглядел большим незаслуженно обвиненным ребенком.
— Десятником бумерангеров станет Помело. Десятником разведчиков Оса. Бумцер останется десятником пехотинцев. Ици на тебе, как обычно катапульты. А вами, я займусь персонально, — закончил я раздачу пряников и кнутов.
Я отправил отряд в расположение, гноллы ушли сами. Рядом остались Рина и штрафники. Наконец-то, я смог получше разглядеть новый облик разведчиц.
Заноза была в распахнутой куртке, что была выдана ранее, под ней короткий топ, открывающий мускулистый животик, обтягивающие штаны, мягкие кожаные сапоги. На плечах лежал «полосатый» плащ. Справа на поясе висел небольшой арбалет, а слева в одной связке два маленьких бумеранга. Из-за спины виднелись рукояти шпаг.
— Пошли покажешь, как владеешь новым оружием, — приказал я Занозе, задавая направление к стрельбищу. — Точно, совместим, — пришла мне в голову идея, — Ревун, берешь Занозу на плечи и бежишь на полигон. Добежал, потом обратно. И так пока мы не подойдем, — изложил я свою мысль.
Здоровяк смотрел на меня чистым взглядом дебила. Хм… лень было объяснять, поэтому я подхватил Рину за талию, легко поднял над собой и посадил себе на плечи, как пример.
— Сними меня, — злобно зашипела моя любовница, накрыв мне голову подолом платья, видимо пыталась закрыть себе ноги.
Надо было ее предупредить, но опять отнесся к ней, как к неодушевленныму предмету. Меня это не порадовало, пришлось одернуть себя и напомнить, что они живые и я живой. Не удержался и прикоснулся губами к ножке подружки, на что она густо покраснела. И после того, как осторожно опустил Рину, стараясь не показать ничего лишнего у стесняющейся и красной от смущения девушки, обратил внимание на штрафников.
Ревун мял руки, решая, как лучше ухватить девушку, не сделав ей больно. Заноза стояла ровно, будто проглотив кол. Теперь причина послушности здоровяка стала понятна. Это, Хаос ее задери, любовь. Вот стоит и мнется, чтобы не обидеть ее, А вот почему она стоит, будто стесняется? Она что… девственница, доходит до меня очевидный вывод. Точно, все ее подруги такие же худощавые, как она сама. Хлопаю себя по лбу со всей дури, мысленно. Со мной в поход пошли неумехи, тупицы, юнцы и старые девы. Вот же ж, сплин! Перед глазами ж все?! Вот опять, в какой раз проявляю глупую слепоту. Пока пинал себя, Ревун посадил все же себе на шею Занозу, та осторожно сидела с очень прямой спиной.
— Побежали, — напоминаю здоровяку о задании.
Ревун сначала посмотрел на меня недоуменно, а потом сорвался со скоростью резвой лошади. Заноза, чтобы не упасть вынуждена была схватить своего скакуна за голову и прижаться к нему. Может до чего-нибудь добегаются. Рина смеется им вслед.
— Я давно ей говорила, чтобы позволила Ревуну больше, чем тоскливые вздохи о ней, — смеясь произносит девушка, — с детства же дружат.
Не замечал, а Заноза с моей любовницей хорошие подруги оказывается. Не будет же разведчица рассказывать первой встречной о своих сердечных проблемах. Мои размышления не мешают нам двигаться к стрельбищу. Пока дошли до полигона замыленный Ревун прибегал к нам три раза, зато всадница уже вовсю улыбалась, не забывая подгонять своего скакуна. На стрельбище мы пришли почти одновременно с штрафниками. Ревун тяжело дышал, давно заметил, что выносливость у него слабовата.
На обещанных тренировках, что честно говоря произошли всего пару раз, я показывал ему, как правильно наносить удары, без этих его, дурацких маханий. Даже небольшую грушу удалось соорудить — крупное поленце обернули в несколько слоев ткани. Бить было больно, но ничего здоровяку понравилось, типа настоящая боевая учеба идет через кровь. Зато на его выносливость не обратил внимания, но пожалуй, теперь он у меня побегает.
— Беги от нее, Ревун, — хлопнул я по плечу здоровяка. — Смотри, как ей понравилось на тебе ездить, — и показал на веселую Занозу.
Разведчица, только шире улыбнулась и что-то озорное мелькнуло в ее глазах. Вероятность того, что сегодня ночью Ревуну будет жарко, повышается. Хотя и не знаю почему, именно сейчас девушка решила перевести отношения в постель. Загадка.
Сияя улыбкой, она заняла рубеж. Присела, накрывшись плащом, но валуна из нее не вышло. Виновато было в этом, близко к полуденному, солнце или неумение девушки, а вероятней всего, все и сразу. Рывок, снова не такой эффективный, как у гноллки. Вместо плавной молнии, дерганые полупрыжки. Трюк с плащом опять-таки не удался. Заметная пауза, плащ тут же падает и отлично видно, как Заноза отпрыгивает в сторону с арбалетом в руках. Затем следует три быстрых выстрела. Все мимо. Девушка сжалась и повернулась к нам.
Надо спасать бойца. Ни страх, ни подхалимаж перспективной разведчицы мне не нужен, поэтому только одобрение и поддержка с моей стороны.
— Неплохо, Заноза. Не ожидал, — сказал я искренне, главное я так и считал. Умение придет, а перспективы у такого юнита большие. — Но тренироваться вам придется очень много.
Сомневаюсь, что у ее подруг будет выше. В это время, прошу показать арбалет, а саму отправляю собирать болты.
Во-первых, оружие было полностью деревянным, включая тетиву. Во-вторых, я не понял, как она смогла так быстро выстрелить. В-третьих, я не смог натянуть тонкий прут, что заменял тетиву.
— Ты не сможешь из него стрелять, — смущенно проговорила девушка, увидев мои попытки привести оружие в боеготовность. Она стояла рядом с болтами в руках.
— Мира сказала, что это личный артефакт, — ответила гоблинша, увидев в моей гримасе вопрос. Я передаю оружие ей. — Он сам вырастил болты и заряжается тоже сам, — что она мне и демонстрирует, просто прикладывая заряды к одному из боков арбалета. Болты исчезают в ложе, а тетива натягивается и снаряд в канале.
Прошу рассказать подробнее.
— Мира прибежала злая, как демон. Сказала чтобы шли за ней. Только рявкнула, когда мы спросили зачем, — начала Заноза. — Она, как в тот раз, ходила по лесу, но ничего не получалось. Потом заметила очень большое дерево и подбежала к нему. Обняла его, чего-то шипела, гладила ствол, капала кровью на корни, кланялась ему. Потом позвала нас и сказала помазать кровью небольшие ростки, которые были под дубом. Мы порезали ладони над деревцами, а они раз и превратились в арбалеты, — закончила девушка, показывая мне заряженное оружие.
Я снова взял его в руки. Легкий, компактный и изящный. Хм… а спускового крючка не было, только выступ под палец. Я эту особенность показал Занозе.
— Он стреляет, только когда я хочу, — радостно отчеканила она и показала, получив от меня оружие.
В этот раз выстрел у ней вышел точным, а после она показала новый трюк. Сморщив лоб, даже высунула язык от усердия, вытянув руку вперед. И болт, с треском выдираясь из мишени, прилетел к ней в ладонь. Фокусница слегка побледнела.
— Мира сказала, что артефакт как часть тела, если будем развивать, то и он сможет больше, — ответила она, увидев мое удивление.
Поинтересовался — у всех ли разведчиц такое оружие? Она потвердила. А я подумал о том, что злить дриаду очень продуктивно, и что такое оружие мне не помешало бы самому.
— Только она сказала, если арбалет или болты сломаются, то будет очень больно, — догадавшись о моих намерениях получить оружие, сказала гоблинка. — Честно, честно, она спрашивала хотим ли мы такое оружие, — быстро произнесла Заноза, предупредительно ответив на мой не заданный вопрос.
А теперь я подумал, что один из блоков заклинания, точнее хладнокровие, слетел. Вероятно все мои мысли отражаются на лице, иначе как она меня так легко читала. Но с другой стороны меня это эмоционально не волновало, то есть пульс не стал чаще, мое мысленное отражение не бегало с всклоченными волосами и не махало руками. Просто Заноза слишком умная, Хаос ее дери.
— И быстро вы научились этим… трюкам? И много это требует сил? — вернулся я на землю и задал вопросы, обратив на бледность гоблинки.
— Ну-уу, сразу, — робко протянула Заноза. — Он же, как часть меня.
— Я хочу такой же! — прервала наш разговор Катарина, громко потребовав арбалет, на который был направлен ее палец.
Этот день никогда не кончится.
— А я хочу тебя! — потребовал я, ткнув пальцем в нее.
Она опешила, как и все вокруг, а я понял, что мои слова прозвучали несколько двусмысленно. На самом деле, я имел ввиду, чтобы она вступила в мой отряд. Но она ничего не ответив, развернулась и быстро ушла.
— А вы чего тут делаете? — спросил у разведчиц, провожая взглядом Кати.
— Хм… — с улыбкой поддразнила Оса и ответила, — вообще-то, тренироваться собирались.
— Даа, потренировались, — протянула Мрак, одна из разведчиц, что умудрялась добавить черный цвет к любой одежде. Даже сейчас, в костюме лазутчиц у ней преобладал черный цвет.
— Ладно, тренируйте последний трюк, — решил я им предложить то, что они смогут как-нибудь без гноллки отработать. — Бросок плаща, смещение в сторону и стрельбу, — пришлось пояснить, так как догадался, что они не совсем поняли про последний трюк.
— Ты с ними, Заноза, — приказал штрафнице, не забыв добавить, — и болты будешь собирать без рук. Ревун, ты бежишь до лагеря и говоришь, чтобы после обеда пришли на стрельбище и тоже тренировались. Потом бежишь обратно и тренируешься сам, а после обеда со всеми. А вечером, как полагается, будем осваивать рукопашный бой. Ясно? — не забыл я и о втором штрафнике.
Мы с Риной отправились в таверну перекусить, жрать хотелось неимоверно. Девчонка молчала всю дорогу, опять это неправильное воспитание. Если гоблинки открыто улыбались, жестами одобряя меня, то мою подругу заела ревность.
Крепость встретила нас грохотом. Уши сразу заложило. В первый раз не так громко звенело. Мы вошли в таверну, что встретила нас пустым залом. Приземистые, массивные столы и табуреты, крепкие колонны, что держат потолок, за барной стойкой одинокая гномка. Я не стал выбирать и сел за стол у двери.
— Мора, — крикнула гномка в сторону внутренней двери, за которой предполагаю кухня, а сама направилась к нам.
— Что желает уважаемый Вождь? — язвительно спросила барменша.
— Есть и пить.
— Есть печеный кабаний бок, грибная похлебка, горлодер, эль, — перечислила меню гномка.
Скудный у них выбор. Заказал похлебку, кабанятину и пива. Рина взяла только похлебку и тоже попросила пива. Напитки принесли сразу, а мясо и похлебку обещали чуть позже, требовалось время для подогрева.
Глотнув пива, вспомнил о том, чем расплачиваться, ведь денег я с собой не носил. Только хотел спросить у Рины насчет золота, как она сама обратилась ко мне, предварительно быстро глотнув из принесенной кружки.
— Ты собрался спа… взять гноллку? — храбро спросила девушка, лишь раз запнувшись.
— Конечно, — улыбнулся в ответ.
— Кобель, — бухнула мне в лицо девчонка.
Я снова улыбнулся. Ринка явно почувствовала себя уверенней, когда я согласился ее не оставлять дома, раньше бы она смолчала.
— Конечно, — повторил я, то ли соглашаясь с эпитетом, то ли с тем что хочу взять гноллку. — Разве мне помешает такой боец, как Катарина? — спросил я подружку.
Рина замотала головой и я не понял согласие это или нет. Точного мнения своей любовницы я не узнал, потому что притащили еду. Я не стал ждать, пока она примет решение по этому поводу, и набросился на похлебку. Вкусно.
— Надо сказать гноллке, что ты говорил совсем о другом, — прервала мою трапезу Рина.
— Иди и скажи, — пробурчал я недовольно. За целый день случилось хоть что-то хорошее, и то мешают им насладиться. Похлебка была просто изумительной.
Девчонка послушалась меня и сорвалась с места. Я вздохнул и пододвинул ее тарелку к себе. Мне больше достанется. Хорошо.
Мирели
Плохо, опять все плохо. Уродский день, уродские гоблины и вдвойне уродская троглодитка. А она еще когда-то жалела ее. Да за сиськи, которые у нее выросли в результате ритуала, зубастая лягушка должна благодарить ее до конца жизни. На нее даже гноллы теперь заглядываются, а она жаловаться побежала, стерва. У ней так голова болела после вчерашнего, а они вломились и потащили ее на разбирательство. Животные. Кругом одни животные.
А эта клуша, любовница дикаря, назвала меня предательницей, будто она мне подруга, ха. Отлично получилось, какая у нее была рожа, когда я сказала про беременность, ха-хаха. Удача, что она активировала «взгляд», чтобы посмотреть на мутантов, а эта лягушка тоже попалась на глаза. Жаль, дикарь решил оставить ее.
Хотя нет, не клуша, а гадюка, хаосова полукровка! Вот кто она! Назвала ее неумехой?! Зато она им показала, кто неумеха! Спасибо Хозяину Леса отличные артефакты получились. Хотя Мирели и пришлось потратить прорву Сил, но результат того стоил.
Когда Мира пришла доложиться о сделанной работе, то эти животные дрались. Дикарь легко побил измененного, и когда бешеным взглядом посмотрел на нее, то она от страха активировала «глаза», единственное на тот момент доступное ей по мане, заклинание.
Последующие ее действия были вызваны шоком от увиденного. Заклинание, которое не может существовать. Спокойная реакция дикаря на эту новость. (А когда он ее спросил, зачем она включила «глаза», то она что-то неубедительно соврала. Конечно соврала, не собиралась дриада говорить ему, что испугалась, не хватало еще признаться, что она еще его боится.)
Но хуже было, когда он стал ласкать ее ладонь, в этот момент она осознала, как он может быть нежен. Демонов гоблин, как же она его ненавидела!
Айналинь эль Кентор
Айна не могла оторвать взгляд от тела брата, будто он может, как в детстве, с улыбкой повернуться и сказать: «Айя, сестренка, растяни губки. Это была шутка». Вот только этого не будет, потому что душа Кайлиана эль Кентора была изгнана подлыми некромантами, превратившего его тело в сосуд для Героя.
— «Благословения» — для успокоения Лорда. «Молитва» — для принятия нас, — тем временем, перечислял Наставник заклинания, что накладывал на бездушное тело. — «Ускорения» — для быстрого принятия сути. «Видение» — для острого взора. «Радость» — для того, чтобы призванный Лорд принял решения взвешенно. «Лечение» — для здоровья. И наконец, «Удача» — пусть всем нам повезет, Великая Мать, — коснулся он сердца, обращаясь к Миру в молитве. — А последние чары я наложу перед началом Ритуала для того, чтобы наша магия стала ему привычной. Рисунок новый и сложный. Жаль все заклинания не продержаться, больше 7 дней. Эх, раньше бы, — посетовал старик, но никто не мог наложить улучшающие заклинания так надолго, ибо Учитель был сильнейшим магом в Мире. — Айна, девочка, возьми за руку… тело брата, — запнулся Файрин эль Айрис, не зная как правильно назвать бывшее вместилище наследника, чтобы не огорчить принцессу. — Ты имеешь самую сильную связь с ним, только тебе по силам провести душу Героя к сосуду. Прости.
Девушка, как сомнабула, вошла в пентаграмму и взяла за руку тело брата.
— Пожалуйста, сконцентрируйтесь, Ваше Высочество, — тон старого мага похолодел. — Иначе все напрасно, девочка моя, — добавил он ласково. Айна кивнула, но слез удержать не смогла. Они так и текли ручьем, когда она впала в транс, отправляя запрос на нити астрала.
