Зухра до самого ухода мужа так и не сказала ни слова, смотрела мимо него и молчала. Кярим чувствовал себя виноватым со всех сторон, и только надежда на триумфальное возвращение грела его душу.

– Что такой мрачный, друг Кярим? – Курбан, напротив, был бодр и весел.

– А… Зухра решила, что я отправился по бабам, молчит и злится.

– Кярим, дорогой! С какого времени ты стал расстраиваться из-за женщин? Ты мужчина или нет?

– Мужчина… Тебе легко говорить, Курбан, а моя Зухра любого мужика за пояс заткнет.

– Так надо было думать, кого в жены выбираешь!

– Э-э, Курбан-джан, любовь не выбирает. Ты вот и представить не можешь, а для меня Зухра как солнышко, ради нее я горы сверну.

– Тогда вообще не о чем расстраиваться, принесешь ей блестяшку-финтифлюшку, она и растает! Женщины как сороки, любят все сверкающее! Вперед, брат Кярим!

Время поджимало: катер, горючее, овощи, спиртное, снаряжение – все это предстояло собрать всего за несколько часов. Но предприимчивый Курбан и это сумел обратить на пользу предприятию: о том, что друзья решили развеяться, отдохнуть и порадовать себя свежей рыбкой, не узнал только ленивый. При этом все было сделано настолько изящно, что никто в жизни не обвинил бы Курбана в болтливости и несдержанности.

Мамеда новость раздосадовала – лишняя головная боль, но помешать он все равно не мог, оставалось только дать указание охране периметра быть повнимательнее и вовремя отправить рыбаков на место, если те спьяну вдруг решат прогуляться по острову.

– Зухра, радость моя…

Женщина даже не взглянула в сторону Кярима. Она уже поняла, что погорячилась тогда и эти два брата-акробата на самом деле едут рыбачить, но обижаться не перестала: такой облом, такое унижение скоро не забудешь.

– Зухра, я всего на пару дней.

Кярим чувствовал себя как побитый щенок: дьявол дернул его за язык тогда! Нет бы подождать чуток.

И Зухра дрогнула.

– Смотрите, не напивайтесь сильно.

И впервые за все время взглянула на мужа.

Как же мало, оказывается, надо человеку для счастья – Кярим готов был петь и плясать. От сердца отлегло, и теперь он был уверен – у них точно все получится.

А Зухра, наоборот, вдруг почувствовала неясную тревогу…

Бакинскую бухту покидали, когда солнце стало клониться к закату.

Моторка, оставляя за собой дымный след, двинулась в сторону Жилого. Или Артема. Без разницы – два острова разделял лишь небольшой пролив. Еще раньше друзья договорились, что на всякий случай они пришвартуются сначала на Жилом. Пошумят, изображая бурную деятельность, и лишь потом тихонько, на веслах отправятся к Артему. Кярим вообще предлагал дождаться бандитов на Жилом и только тогда перебираться на соседний остров. Но Курбан был против, мало ли что там?

Лодка стремительно мчалась по бухте. Кярим, который редко выходил на поверхность, с удовольствием вдыхал свежий морской воздух, любовался закатом и пребывал в прекраснейшем настроении. Подводных монстров можно было не бояться, они, как любые животные, шум не любили и моторки не трогали. Ну а для особо любопытных имелись отпугивающие бомбочки и пара помповых ружей.

Темнота упала стремительно, словно в огромной комнате вырубили свет. Кярима и Курбана словно парализовало, оба уже давно отвыкли от ночи. Не от темноты, ее-то в туннелях метро было в достатке, а именно от ночи. От бездонного неба, от поблескивающих в его глубине мириадов звезд, от переливов лунного света на воде, от свежего ночного ветра.

– Красота-то какая. А звезды… Курбан-джан, они словно бриллианты. Огромные алмазы, переливаются…

– Это потому, что им теперь не мешает ничего. Никаких посторонних огней.

– Э-э, Курбан, Курбан. Нет в тебе романтики!

– А в тебе зато ее навалом. «Звезды как алмазы», – Курбан рассмеялся. – Ничего, может, попадутся нам обычные алмазы, а? Как тебе такая перспектива?

На Жилом задерживаться не стали – уж больно неуютным казался берег. По правде говоря, сюда можно было и не заходить: пустота и темнота, как в космосе. Даже им, взрослым мужчинам, стало страшновато. Нет, никаких ночевок тут!

На Артем шли на веслах, в полной тишине, только скрип уключин да плеск воды. Ночной остров был прекрасен и одновременно вселял леденящий душу ужас. В неверном лунном свете остовы ржавеющих на берегу кораблей напоминали искореженные могильные плиты, из которых то тут, то там торчат погнутые кресты-мачты. Мгновение, и прибрежные скалы оскалили свои клыки; всплеск волны, и кажется, что из глубины на тебя уставилась голова морского чудовища.

– Б-р-р, жуть какая.

Звук собственного голоса показался Кяриму оглушающим, да и Курбан поежился.

– Не говори, брат.

Совсем не так он представлял себе это путешествие. Была бы его воля, вернулся бы, не задумываясь.

Что касается Кярима, то он, наоборот, был собран, серьезен и сосредоточен. Сделал стойку, как когда-то выразился Курбан.

Ветер смахнул с луны лоскутья облаков, и в ее неверном свете береговая линия острова предстала как на ладони. Оказалось, что друзья чуть не просчитались с расстоянием: моторка шла прямо на прибрежные рифы. Дружно взявшись за весла, они изменили курс, и вот уже дно их лодки словно по маслу зашло на берег Артема.

– Слава Аллаху! – Кярим резво спрыгнул на берег.

Вдвоем они быстро закрепили лодку, забросали ее водорослями и затерли следы. Теперь предстояло попасть на другую сторону острова – к причалу, о котором рассказывал Али.

Пробираться надо было по берегу и по бездорожью, все время оглядываясь и вздрагивая от каждого шума. Нет, людей они не боялись, а вот какая-нибудь животина вполне могла решить, что они сгодятся ей на закуску. Но все было тихо.

– Курбан, а Курбан, а ведь мы с тобой сто лет наверху не были.

– Это ты сто лет, а я на рыбалку частенько катался. Правда, вот так еще никогда не гулял, и только при солнышке.

Вечный летний зной и духота подземных станций не шли ни в какое сравнение с чистым морским воздухом и освежающей ночной прохладой. Радиационный фон на поверхности почти везде был в пределах нормы, люди знали об этом, но возвращаться наверх не спешили. Да, тут, в Баку и его окрестностях, знающие люди давно ходили без защиты, не боясь схватить дозу. Но в сезон дождей город частенько поливало зараженной водой, а летнее солнце теперь было опаснее любого солярия. Песчаные бури и студеные ветра вместе с радиацией приносили с собой слухи, что за Каспием жизни для людей нет. А те, кто умудрялся дойти до края земли, рассказывали о страшных тварях – порождениях мертвого мира, и о людях, которые потеряли человеческий облик. Поэтому говорить о жизни на поверхности было еще рано. Пока «верхний мир» был скорее местом прогулок, парком, а не местом обитания.

Поэтому Курбан так, на всякий пожарный, прихватил с собой респиратор.

– На-ка, надень.

– Это еще зачем?

– Кярим, ты словно физику никогда не учил. Надевай!

– Курбан, а ты словно лишился от страха способности рассуждать! Бандиты тут тридцать лет живут, и ничего. Что-то я не слышал, чтобы они гибли, как мухи.

– Это ты способности рассуждать лишился. Они прекрасно знают, куда можно, а куда нельзя совать свой нос. Ты уверен, что там, куда мы прятаться полезем, все нормально?

Кярим нехотя признал, что Курбан в чем-то прав, и взял респиратор.

Для наблюдения выбрали разрушенный то ли дом, то ли сарай, из которого очень хорошо просматривался причал и дорога к нему. Спать решили по очереди. Первым – Курбан, он, в отличие от Кярима, которому все равно не спалось, устал.

Тихо. Только плеск волн да стрекотание цикад в кустах. Где-то заохала сова, вскрикнула чайка. Вот захлопали крылья и что-то огромное пролетело над убежищем друзей, на мгновение закрыв собой небо.

А со стороны моря послышались шаги…

Кярим в ужасе выглянул наружу. Уф… Нерпа, просто огромная нерпа. Животное гордо вышагивало по берегу. Внезапно она повалилась на спину, захлопала ластами и призывно залепетала. И тут же в ответ послышался такой же лепет, а потом и быстрые шаги.

– Вот севгилярчиков тут только и не хватало, – Кярим сплюнул и засмеялся: влюбленные нерпы – это забавно.

– Что, приехали? – Курбан проснулся, разбуженный криками животных.

– Спи, нет еще, – шепотом ответил Кярим.

Курбан сделал попытку встать и ударился головой о балку.

– Черт! А кто это там так разорался?

– Тише ты! – хихикнул Кярим. – Тут любовь, а ты мешаешь.

Курбан все-таки добрался до щели.

– Брачные игры. Разбудили, гады. Давай ложись ты, я покараулю теперь, мне все равно этот шум спать не даст.

Кярим отказываться не стал, усталость свое брала.

Кярим проснулся от толчка в бок. На улице было серо: как раз то время, когда ночь еще не ушла, а солнце уже просыпается.

– Едут!

Причал из укрытия был виден отлично. Вот подъехали два грузовика, из них повыскакивали тренированные люди в камуфляже. Они поеживались, толкая друг друга: с моря дул свежий ветер, и еще не до конца проснувшихся бойцов он, видать, пробирал до костей. Вот появился старший. Курбан понял это по реакции бандитов: они перестали дурачиться и выстроились в шеренгу – видимо, для инструктажа.

Пара минут, и вся компания отправилась на баркас.

Друзья подождали, пока судно скроется, и вышли из укрытия.

– Ты посчитал, сколько их было?

– Да откуда, разве тут успеешь? Две машины. Али тоже говорил, что два грузовика приехали. И на складе этом никого не было. Да и нафиг им тут кого-то оставлять?

Они подошли к причалу. Край неба на востоке как раз заалел, и друзья наконец-то разглядели столбы, что стояли на берегу. И ужаснулись.

– Черт. Али говорил и про это, но я даже не представлял, каково оно на самом деле.

– Давай скорее отсюда.

Как и рассказывал Али, ключи зажигания были в замке. Но машина пару раз чихнула, и… не завелась. Кярим покрылся холодным потом, попробовал еще раз. Ничего не выходило.

– Старая телега! Заводись!

Курбан пришел в себя первым.

– Плюнь, есть другой!

Вторая машина завелась без проблем, друзья облегченно вздохнули.

– Вот уж не думал, что у бандитов может отказать движок на машине, – Кярим рассмеялся.

– А что, они не люди, что ли? Этой тарантайке лет пятьдесят, раритет! А автозаводов я что-то в округе не наблюдаю. И не в округе – тоже.

Доехали быстро. Вот и КПП, а вдалеке – массивное здание склада. Шлагбаум поднят. Пусто.

– Вот и приехали.

Курбан облегченно вздохнул. Только сейчас он понял, насколько напряжен был все это время. И наконец все, добрались!

Кярим, наоборот, был сильно возбужден.

– Эла! Курбан, пошли!

Ай, Али! Ай, шельмец! Ничего не забыл, все точно рассказал! Вот и кодовый замок весело подмигивает Кяриму индикатором.

– Курбан, отойди в сторону, – Кярим теребил в кармане бумажку с паролем.

– Шутишь? Мы вместе проделали весь этот путь, а ты скрываешь от меня пароль? – удивился Курбан.

– По-братски, – подмигнул ему Кярим. – Потом скажу. Обязательно. А сейчас давай не будем ругаться.

Курбан нехотя отвернулся. Обиделся? Честно? Есть немного. Он уже давно не зависел от Кярима, давно его положение в иерархии Союза было выше, чем у Бабаева-старшего, да и тот давно понял – Курбан больше не позволит вытирать о себя ноги. Но старые привычки одним днем не изживешь, и дружок время от времени показывал зубы, напоминая Курбану времена, когда он вынужден был смотреть в рот своему покровителю.

Кярим дрожащей рукой достал бумажку и стал вводить пароль. Билькис… Все случилось так, как и говорил Али: ворота не открывались. Прошла минута, другая…

– Да сколько можно ждать!

– Не срабатывает? – волнение товарища передалось Курбану.

– Бясти! – огрызнулся Кярим.

Он попробовал ввести пароль заново, но кнопки не реагировали.

Неужели Али обманул? Или ошибся? Или… Кярим похолодел: меньше всего ему хотелось думать, что бандиты, обнаружив кражу, сменили пароль. Кярим в бешенстве пнул по воротам. И о чудо – створки ворот медленно, словно нехотя, стали открываться.

– Слава Аллаху! Курбан-джан, все получилось! – Кярим кинулся обнимать друга. – Пошли!

Внутри помещения было темно, душно и пыльно.

– Хорошая маскировка, в жизни бы не подумал, что тут припрятан Клондайк. Ты точно уверен, мы не ошиблись местом?

– Курбан, скажи, когда я тебя обманывал?

– Да частенько, если честно.

– Что? А, ну, бывало, – Кярим рассмеялся. – Сейчас точно не обманываю. Лифт должен быть где-то тут, рядом.

– Вот скажи, Кярим, на хрена им вся эта маскировка? И так на острове никто не бывает.

– Да хоть от таких, как мы с тобой. Не тем сейчас твоя голова занята, друг Курбан! Лифт, надо найти лифт.

Луч фонаря пробежался по пыльным станкам, грязным стенам и наконец уткнулся в кабину лифта. Индикатор, про который говорил Али, почему-то не горел.

– Кярим, а если он не работает?

– Да ладно, лампочка, может, просто перегорела. – Кярим старался выглядеть спокойным, но на самом деле внутри у него все сжалось.

Лифт оказался рабочим. Друзья разом, облегченно вздохнули.

Казалось, они спускались целую вечность, но вот кабина вздрогнула, и двери открылись.

– Мама мия…

Они застыли с раскрытыми ртами, и неизвестно, сколько времени бы еще так простояли, да двери стали медленно закрываться.

– Пошли! У нас чуть больше часа! Берем самое ценное, мне нужно…

– Кярим, – Курбан резко оборвал друга, – а давай ты с этим разберешься сам, а я займусь тем, что нужно мне?

– Конечно, дорогой. О чем речь? – Кярим улыбнулся, но улыбка вышла совсем не доброй.

Столько ценностей и редких даже в довоенное время товаров и продуктов, да еще и в одном месте, и сразу, мужчины не видели никогда, и немудрено, что головы у обоих пошли кругом: вот это нужно, вот это тоже хочется! Но оказалось, что и нужно, и хочется много чего, и друзья слетели с катушек. Они забыли про всякую осторожность и про то, что нельзя оставлять после себя никаких следов… Про то, что все это, в конце концов, надо еще и унести! Монеты, драгоценности, элитное спиртное, шоколад, лекарства… Коробка за коробкой, мешок за мешком.

– Кярим, время! Пора уходить, а нам все это еще складывать!

– Да, да… Сейчас, сейчас, вон там еще посмотреть надо.

– Кярим! Хватит! Не унесем же. Да и убраться бы не мешало!

Кярим оглядел помещение: полупустые стеллажи, валяющиеся на полу коробки и коробочки, мешки, сумки, какой-то невесть откуда взявшийся мусор.

– А, Курбан, к черту уборку. Тут все равно ничего не скроешь, только время потеряешь.

– И как мы все это потащим?

– Как-нибудь – главное, чтоб влезло в катер.

– Слушай, давай так: ты тут все упаковывать будешь, порядок наведешь, а я все это наверх перетаскаю, в машину.

– Ай, Курбан, ты молодец, отлично придумал!

– Так дай мне пароль.

Курбан не успел договорить, как Кярим пулей метнулся к нему.

– Пароль?! – закричал он. – Чтобы ты потом запер меня тут и бросил?! Все решил прибрать к себе?!

– Что за чушь ты несешь?! И в мыслях такого не было! – теперь пришла очередь кричать Курбану. – Вот и тащи тогда сам все это наверх!

– И потащу!

Кярим уже взял из кучи мешок с монетами, но Курбан оттолкнул его.

– Нет, погоди! Если ты про меня такое подумал, то сам решил меня бросить тут? Скотина!

И со всей силы ударил друга. Тот отлетел к ближайшему стеллажу, опрокинул его, но быстро вскочил и бросился на Курбана.

Забыв про время, мужчины схлестнулись не на жизнь, а на смерть. Сцепились, рухнули на пол, взметая вокруг себя тучу пыли, и покатились, нещадно осыпая друг друга тумаками.

Первым опомнился Курбан.

– Бясти! Мы сейчас сами убьем тут друг друга. Хватит, давай поднимайся и начнем таскать; черт с ней, с уборкой, теперь тут ничего не поправить.

Кярим огляделся: склад теперь выглядел так, словно тут пробежалось стадо разъяренных бегемотов.

Грязные, одежда порвана и вся в крови, лица разбиты. И как они теперь появятся дома? Что скажут? Но это все потом, придумать легенду еще успеют, а пока надо торопиться, очень торопиться: сначала все загрузить в лифт (тут уже не до упаковки и аккуратности, просто покидать), потом – к входной двери. И бегом, бегом! Наконец, все.

– Курбан, отойди.

Курбан спорить и что-то доказывать не стал, просто отошел в сторону.

– Черт! Курбан!..

Он оглянулся: Кярим бледный и растерянный шарил по карманам.

– Что?..

Вопрос был лишним…

– Кярим?! Ты…

– Да, да! Я забыл его! А бумажку потерял! Ты виноват, ты затеял эту драку!

Кярим обшарил все карманы, но тщетно. Они спустились вниз, попытались искать там. Какое! В том бардаке теперь что-то найти было невозможно! Перетряхнули все барахло, что свалили кучей у злополучной двери. Все напрасно, бумажки нигде не было. Оставалось одно – вспоминать.

– Кис, кис… А! Что там еще?

Но ничего больше в голову не приходило, только дурацкое: «кис, кис». Да еще почему-то сим-сим.

– Какого черта ты не сказал мне пароль?! Твоя бесконечная жадность погубила тебя! Ты собирался сюда ездить на выходные?? Будь ты проклят!

– Ах вот как ты заговорил?! – Кярим на мгновение решил, что он ослышался. – Если бы не я и моя жадность, где бы ты сейчас был?! Гнил бы со своим папочкой в своей квартирке! Ты должен ноги мне лизать, неблагодарная тварь!

– Ноги лизать?! Кому? – Курбан захохотал. – Скоро вернутся хозяева и отлижут тебе все, что ты пожелаешь, – его смех перешел на кашель: Курбан неожиданно стал задыхаться.

– Браво, браво, браво! Мальчики, вы великолепны, прошу на бис!

Курбан и Кярим затихли, повернулись на голос. Женщина, стройная, высокая, лицо закрыто полумаской.

– Аслан, Ваха, поддержите артистов!

И она засмеялась и захлопала в ладоши.

Только сейчас Кярим с Курбаном заметили двух вооруженных мужчин, стоящих за спиной женщины.

Дьявол! Откуда они тут взялись?

Али и тем более Кярим с Курбаном просто не могли знать, что в здании не одно и даже не два помещения. Они представления не имели, сколько всего бандитов укрылось на острове и что не все они покинули его. Может, не устрой друзья разгром на складе, все бы им и сошло с рук, а кражу если и заметили, то только после того, как они благополучно скрылись с острова. Но тот шум, что они подняли, разбудил бы и мертвого в могиле.

Смех и аплодисменты звучали, словно автоматные выстрелы. Это был конец.

Кярим упал на колени и стиснул уши ладонями. Он тоже смеялся – смеялся так, что по щекам потекли слезы. Он уже не понимал, что происходит. Ему казалось, что это чей-то недобрый розыгрыш. Наверняка Али с Курбаном его решили разыграть. Сейчас смолкнут овации, зажжется яркий свет и все прояснится. Подлые мерзкие твари! Как они могли так поступить с ним?! Он никогда не простит им такого! Зухра! Зухра! Неужели и она была в курсе?! С ними заодно?!

Кярим даже не почувствовал, как что-то теплое потекло по ногам.

– Фу! Что за вонь! – громко сказала женщина. – У нас тут где-то сдох хайван?

– Этот гет верэн обосрался, ханум, – ответил один из наемников.

– Пох! – женщина подняла с пола кусок ткани и бросила Кяриму. – Укройся, от тебя воняет.

Только сейчас Кярим понял, что он не сдержался и от страха просто обделался. Какой ужас! Он свалился на пол, сжал колени и закричал.

Курбан между тем решил воспользоваться моментом и отполз в сторону. Все его естество протестовало и не хотело принять тот факт, что ничего не сможет спасти ни его, ни Кярима. Была бы возможность, он зарылся бы в землю! Да только вот пол был забетонирован. И в этот момент судьба повернулась к нему лицом: ружье, на стене висело ружье. Курбан схватил его, передернул затвор. Заряжено!

– Ваха, справа! – крикнул Аслан, закрывая собой женщину.

Курбан и Аслан выстрелили одновременно. Тот, кого называли Вахой, согнулся пополам и рухнул на пол, но и Курбан, прошитый насквозь автоматной очередью, умер сразу.

Кярим, кажется, даже не соображал, что происходит. Безумным взглядом он смотрел по сторонам, а потом подполз к сваленному у ворот добру. Черпая руками монеты, он бросал их вверх и смеялся, смеялся, смеялся…

Амир не верил ни в приметы, ни в предсказания, ни в вещие сны. Сколько черных котов перебежало ему дорогу – не сосчитать, и возвращался он обратно за забытыми вещами не один и не два раза, а все равно жив и здоров. И даже очень удачлив. Любимая женщина, достаток, уважение и почет. Что еще надо? О чем еще можно мечтать в его возрасте? Хотя, конечно, было в его жизни и то, за что приходилось расплачиваться до сих пор. И была мечта из разряда тех, которые называют несбыточными: наследник.

Амир всегда мечтал о сыне. Нет, возможно, где-то на свете подрастали (вернее, давно уже выросли) его сыновья и дочки, но он про них ничего не знал, а это, считай, как и нет никого. А хотелось законного – того, кого совсем еще крошечным держал на руках, который встал на ножки у тебя на глазах, при тебе сказал первое слово.

Иногда ему снилось, что они с сыном мчатся по степи наперегонки с ветром. Сын – статный красавец, мечта любой девушки. Их кони не знают себе равных, а впереди – бескрайние просторы. Впереди – вся жизнь.

Он просыпался в слезах. Хорошо, что никто не видел этого и не знал, отчего грозный Амир стонет и скрипит зубами по ночам. Даже Кьяре, жене, он ничего не говорил. Тем более Кьяре: она была неспособна исполнить его мечту.

Этой ночью Амир спал очень плохо. Сновидения были настолько яркими и реалистичными, что даже проснувшись, он не сразу понял, что это был всего лишь сон.

…Небольшой отряд двигался в сторону скалистого ущелья. Узкая тропа змеей вилась между огромными валунами и то выскакивала перед самым носом, сверкая на солнце чешуей, то, прижимаясь к самым скалам, исчезала в расщелинах. Люди торопились: небо стремительно затягивали грозовые тучи, а где-то вдалеке, пока еще слабо, рокотал гром.

То ли молния ударила в соседнюю скалу, то ли эхо разнесло по ущелью звук от выстрела…

Якут, шедший впереди, резко поднял руку. Отряд остановился. Амир шел посередине, рядом с ним – Мишка и Казбек, сзади дышал в затылок Серго. Амир открыл рот и хотел спросить, что случилось, но голос пропал. Он попытался двинуться вперед, но ноги не шли, они словно приросли к земле. Остальные, судя по выражению лиц, испытывали то же самое. Хотелось бежать, но невидимая сила держала их, не отпуская из своих смертельных объятий. Вот над головами что-то оглушительно треснуло, и сразу же послышался грохот от летящих вниз камней. Сразу пришли в движение скалы, стремительно сжимаясь и отнимая у людей последнюю надежду на спасение. Кто-то положил ему руку на плечо, он резко обернулся. Дамир, лучший друг, погибший два года назад… Он улыбался, с краешка рта сочилась кровь.

– Командир, ты с нами? Давно тебя ждем…

Амир проснулся от собственного крика. Испуганная Кьяра склонилась над ним и отчаянно лупила по щекам, пытаясь привести в чувство.

Потом она спросила Амира, что так напугало его, но он не стал пересказывать сон.

День прошел в заботах, и он совершенно забыл ночной кошмар. Да и что он ему? Он же не верит в вещие сны…

Но где-то на уровне копчика Амир чувствовал: после всего этого он реально беспокоился об успехе сделки. Никаких форс-мажоров не намечалось: погода стояла хорошая, а это значит – корабль придет в срок. С их же стороны все было отлажено до мелочей: горючка приготовлена, охрана обеспечена. Да и бояться должны Мамед и его команда, это у них рыльце в пушку, и это им бабки идут в первую очередь. А люди Амира получают свою долю уже от них, от Мамеда и компании. Амир строго следил, чтоб ни грамма наркоты не осело у его бойцов и упаси боже, чтобы кто-то из них занялся торговлей зельем в метро. Нет, свою маржу от этого они получат, но уже от Мамеда.

В лучах утреннего солнца воды Каспия отливали красным, тяжелые волны лениво накатывали на берег и, шурша, убегали обратно. Море тоже просыпалось.

Вот и Артем – еще немного, и они будут дома.

Сначала Амир подумал, что ему просто показалось. Но нет! На причале действительно не было одного грузовика!

– Всем приготовиться!

На берег сходили по одному, осторожничали – мало ли что? Хотя качественную засаду тут устроить негде. Но зачем она, если можно заложить кусочек пластида, и проблема решена.

Но все было тихо. Правда, наотрез отказалась заводиться вторая машина. До тех пор, пока ее водитель не получил хорошее внушение с парой внеуставных тумаков.

До КПП добрались без приключений, но на территорию заезжать не стали. Амир послал двоих бойцов на разведку, и остальные зашли за периметр только после того, как те дали отмашку: все чисто. Лишь второй автомобиль одиноко стоит у входа в здание. Рядом никого, ворота закрыты и, судя по мигающему индикатору замка, исправны.

Амир нервничал, а ворота, как назло, не торопились открываться. Чертовы тугодумы! Жутко захотелось курить. Странное желание: он бросил двадцать с лишним лет назад, переболел, и за все эти годы ни разу не испытывал желания. Амир с остервенением пнул по камешку, валявшемуся под ногами, и вдруг увидел клочок бумаги, лежащий рядом. Он нагнулся, поднял его. Одно слово, написанное аккуратным почерком: билькис.

Амир оглянулся на бойцов. Никто из них даже не обратил внимания на то, что их командир заинтересовался какой-то бумажкой.

Кьяра! Там, внутри, Кьяра! Дьявол! Но в этот момент створки дрогнули и медленно поползли в стороны. Скорее! Ясно, как божий день – что-то произошло, и узнать это можно, только войдя внутрь.

Амир протиснулся в здание, как только позволила ширина щели. Фу, ну и вонища! – А это что за перс?

На полу сидел грязный, с в кровь разбитой физиономией, мужик. Вонял именно он, но, кажется, как раз ему-то это было безразлично. Мужчина даже не обратил внимания на Амира и только отмахнулся от солнца, проникшего в щель. Он что-то бормотал, иногда срываясь на смех, да подбрасывал вверх монеты, рассыпанные по полу. Приглядевшись, Амир обнаружил, что тут же валяется и еще много того, чье место до этого было определено на складе. Все стало ясно.

– Дрянь!

Амир пнул мужчину – тот взвизгнул, но даже не посмотрел в сторону обидчика.

– Амир, не трогай его, бесполезно, только измажешься.

– Кьяра! Что это такое?!

– Воришки. Одного пристрелили. Этот от страха тронулся умом.

– Плохо. Зачем убили второго?! Как теперь узнать, откуда у них пароль? – Амир был взбешен. – И почему ты одна?!

– Я тут, командир. – Аслан вышел из тени. – Я убил другого, он за ружье схватился.

– Ваху убил, – тихо, почти шепотом добавила женщина.

Амир схватил вора за воротник, с силой рванул вверх. Бесполезно, тот даже не отреагировал – с таким же успехом Амир мог бы попытаться поднять мешок с картошкой.

– Дерьмо! Кто ты? Как попал сюда?

В ответ лишь тишина.

– Аслан попытался допросить его, но эта скотина словно не слышит и не чувствует боли. От него никакого толку, ничего не скажет.

Амир резко повернулся к своим бойцам, передернул затвор.

– Кто-о?! – его крик, многократно усиленный эхом, прокатился по помещению. – Кто из вас предал меня?

Бойцы застыли. Они слишком хорошо знали своего командира: дернешься – получишь пулю в лоб. А так, может, и пронесет.

Амир несколько минут вглядывался в лица подчиненных. В голове в это время было пусто, никаких мыслей, только ярость. Кто посмел? Не барахла, денег и побрякушек было ему жалко: кто-то неизвестный проникнул в его мир, нарушил его покой. Кинул подозрение на тех, кому Амир безоговорочно доверял, кто был с ним рядом… Как жить теперь?

Ответа не было…

– Этого – к столбу, пусть там подыхает! Сам! И не сметь его трогать!

К благу или нет, но в последние минуты жизни Всевышний даровал Кяриму рассудок. Он не чувствовал боли, не чувствовал, как палящее солнце обжигает его лицо. Ему было хорошо. Перед глазами Кярима, словно кадры старого доброго фильма, пронеслась вся его жизнь. Вот отец нежно обнимает их с Али, читает книжку. Они смеются вместе с отцом над поступками незадачливого героя. Вот Кярим и Али бегут по кромке воды. Волны накатываются на берег и пытаются ухватить мальчишек за ноги. Али звонко смеется и протягивает брату свою руку. А вот уже мама поправляет воротник его пиджака, у него выпускной. Впереди вся жизнь.

Кяриму неожиданно стало очень легко, словно с плеч слетела тяжелая, ненужная ноша. Он глубоко вздохнул, свежий морской воздух заполнил легкие. Ему захотелось расправить руки и взлететь.

С высоты столба, к которому его привязали, был прекрасно виден берег Апшерона. На миг ему показалось, что он видит двух мальчишек, бегущих наперегонки с ветром…

– Али, прости меня. Зухра…

Кярим улыбнулся.

– Я люблю вас. Аллах велик!..

Глаза его затуманились, тело обмякло.

Огромная птица заслонила собой солнце и стрелой рванулась к висящему на столбе трупу.