Глава двадцать девятая

В конце недели Акшайя улетела. Перед ее отлетом Джин загрузила в бортовой компьютер новые коды доступа и идентификационные документы.

— Когда-нибудь ты расскажешь мне, где так наловчилась подделывать имперские документы, — сказала женщина.

— А я рад, что эта маленькая мошенница работает на нас, — заметил стоявший рядом Хаддер. — Не нравится мне, что Империя так близко подобралась к твоим торговым маршрутам.

— Имперцам нужна руда, — добавила Джин. — Лучше бы вам переключиться на перевозку грузов, которые не интересуют Империю.

Переглянувшись с Хаддером, девушка поняла, что тот с ней согласен. Но Акшайя лишь рассмеялась:

— Когда-нибудь, дети, вы поймете, что здесь, на Скуле, мы всего лишь жалкие муравьишки. Империя — это гигант, а гигантам нет дела до муравьев. Так что мы можем делать все, что заблагорассудится.

Джин собралась возразить, но женщина просто сгребла ее в объятия.

— Спасибо, — произнесла Акшайя.

Когда она выпустила девушку из объятий, та нервно переступила с ноги на ногу.

— Что ж... — медленно сказала она.

— Что ж? — переспросила Акшайя.

Девушка посмотрела на приборную панель.

— Эти документы должны прослужить довольно долго, — пояснила Джин, — я сделала несколько вариантов, так что... — Она запнулась.

Хаддер удивленно уставился на подругу, во взгляде Акшайи появилась печаль. Женщина все поняла.

Она наняла Джин для определенной работы. И Джин ее выполнила.

Девушка не решалась посмотреть им в глаза.

— У вас найдется... еще какая-нибудь работа?

Когда ни мать, ни сын не ответили, Джин залепетала:

— Если нет, ничего страшного. Все в порядке. Я понимаю. Может, я просто прокачусь до планеты, где найдется, чем заняться...

Она снова запнулась.

— Естественно, мы хотим, чтобы ты осталась, чудила, — сказал Хаддер, закатив глаза.

— И наверняка время от времени мне будут нужны новые коды, — добавила Акшайя. — Если, конечно, ты сама не хочешь улететь.

Испугавшись, что голос ее подведет, Джин просто помотала головой.

Их затянула нехитрая каждодневная рутина. Обычно Акшайя раз в месяц улетала на две недели. Сначала она забирала груз руды с крошечных шахтерских планет, до которых Империи не было никакого дела, а затем поставляла переработанное сырье кораблестроителям и другим промышленникам. Когда Акшайя была дома, Хаддер готовил еду, помогал матери разбираться с графиком и счетами, а Джин проверяла и обновляла коды. Когда Акшайи не было, Джин с Хаддером оказывались предоставлены самим себе.

И в последнее время они все чаще и чаще летали.

Девушка не отрицала, что дурно влияет на Хаддера. Ангар Акшайи в первую очередь предназначался для фрахтовика, но в нем нашлось место и для маленького межпланетного хоппера, на котором совершались короткие полеты внутри системы. Джин кое-как заглушила муки совести, договорившись, что они с Хаддером не покинут пределов атмосферы, так что формально они все время оставались на Скуле. Но кто знает, сколько еще Хаддер будет довольствоваться полетами средь облаков. Как только он садился в пилотское кресло, спина тут же распрямлялась, взгляд устремлялся вдаль, а руки ложились на штурвал как влитые. Заведя хоппер, он тут же облегченно вздыхал, словно всю жизнь только этого и ждал.

Хаддер рассказал, что летать его научила сестра. После смерти отца Танит нашла утешение в полетах, в которые стала брать и младшего брата. А когда сестры тоже не стало, горевавшую Акшайю обуял страх потерять и второго ребенка. Она взвалила на себя все дела их маленького предприятия, а сына — ради его же блага — оставила сидеть на земле.

Репульсоры загудели, и хоппер завис над полом ангара, после чего Хаддер вывел кораблик наружу и так быстро устремился ввысь, что у Джин перехватило дыхание.

— Я только одного не пойму, — пожаловался юноша, пока они пролетали над городком. — С чего мама решила, что я тоже подхвачу выгорание крови? Оно же встречается так редко. Шансы просто мизерные.

Джин промолчала. Она вполне понимала Акшайю. Если бы она могла вернуть себе маму, то тоже не отпускала бы ее от себя ни на секунду.

— Вот исполнится мне восемнадцать... — пробормотал Хаддер.

Его рука зависла над панелью управления гиперпространственными прыжками. У большинства небольших челноков, коим и являлся межпланетный хоппер, не было гиперпривода, но отец Хаддера перед своей смертью успел установить его на это суденышко. Юноша никогда не пытался покинуть атмосферу Скула, но от внимания Джин не ускользало, что его рука то и дело тянулась к кнопке запуска гипердвигателя.

Вздохнув и поерзав в кресле, Хаддер дернул за рычаг и заложил столь лихой вираж, что сердце ушло в пятки. Засмеявшись, Джин стала тормошить друга за его широкие плечи, пока парень нехотя не вернул кораблик на нормальный курс.

Джин закинула ноги на приборную панель — второй пилот Хаддеру все равно был не нужен. Она украдкой посмотрела на юношу и на мгновение представила, что вот это и есть ее будущее. Они с Хаддером могли бы стать командой, расширить бизнес Акшайи, забраться в поисках новых поставщиков глубже во Внешнее Кольцо, исследовать новые планеты.

Хаддер развернул челнок и направился к поверхности.

— Куда это ты собрался? — спросила девушка. Обычно они летали гораздо дольше.

Она еще никогда не видела юношу таким расстроенным.

— Просто... просто я словно сижу на привязи, — ответил он. — Ты когда-нибудь чувствовала подобное? Когда нельзя делать то, что хочешь, когда вынужден играть некую роль ради кого-то другого и не можешь быть собой? Когда не можешь получить то, чего на самом деле хочешь.

«Я видела столько крови, — порывалась сказать Джин. — Я помню лицо каждого, кто умер из-за меня».

Вместо этого Джин выбралась из кресла и встала позади друга. Тот с удивлением посмотрел на нее, но девушка даже не взглянула на него. Она наклонилась и положила свои ладони на держащие штурвал руки Хаддера, неотрывно смотря сквозь обзорный экран прямо в небо. Через несколько мгновений парень тоже сосредоточился на этой невидимой точке. Джин подалась вперед, прижавшись телом к спине Хаддера, и прямо поверх его рук начала тянуть рычаги управления на себя, задирая нос хоппера все выше и выше. Девушка чувствовала, что ее спутника обуревает радость, по мере того как кораблик продирается сквозь истончившуюся атмосферу, ярко-голубое небо заливается белизной, а теплозащитные экраны начинает лизать пламя. Она покрепче обхватила руки Хаддера, когда ее глаза распахнулись от восторга.

Маленький кораблик вырвался за пределы атмосферы Скула, и их взорам предстала бесконечная вселенная.

Джин никогда не могла подобрать нужных слов, чтобы описать черноту космоса. Когда она летала с Со, космос был для нее лишь бескрайней черной пустотой. Но в этот раз, когда ее ладони по-прежнему обнимали руки Хаддера, девушка видела только бесчисленные звезды, крохотные огоньки, танцующие вдали. И каждая звезда манила новыми планетами, обещала новые приключения, дарила новую надежду.

— Если чего-то хочешь, то бери, — прошептала она на ухо Хаддеру. — Жизнь научила меня, что каждый день нужно проживать так, будто он последний.

До боли банально, но Джин не сомневалась, что это правда. Каждый новый выбор мог стать последним. «И я выбираю это, — подумала она. — Я выбираю звезды, покой и тебя».

Хаддер весь оцепенел. Внутри что-то екнуло, и Джин отпрянула от юноши, словно его кожа была объята огнем. Девушка повалилась в кресло второго пилота и уставилась на звезды, изо всех сил стараясь не замечать, каким взглядом на нее смотрит Хаддер.