Раздался щелчок. Я открыл один глаз – мы все еще живы. Почему?

Она показала патрон в своей руке.

– Он предложил мне артефакты и кое-какие химикаты за то, чтобы я прикончила вас. Но вместо этого я убила его.

Она повернула руку к шкафу. Дверцы раскрыли и оттуда, как черт из табакерки, вывалился труп. Иссохшая мумия с впадинами вместо глаз и носа. Такие же мы видели на тех «ежах» в тоннеле. Но тут было ясно, что это тот самый тип, который пытался замочить нас в овраге. Кажется, его звали Первый.

– Так он не умер? – вскочил Ожогин.

– Его же Барсик сожрал, – сказал я.

– Ел, да недоел, – сказала женщина, а потом, облизнув язычком пухлые губы, добавила: – Я доела.

«Интересная дама, – подумал я, – как раз для нашего капитана».

Она посмотрела на меня. Черт! Забыл, что она мысли читает. Но она сделала вид, что в этот раз не перехватила их.

– Давайте спросите меня, почему я так сделала?

– Почему… почему ты так сделала? – сталкер даже не пытался изобразить неподдельный интерес, он у него и так был.

– Вам правда интересно?

– Нам? – Ожогин посмотрел на меня. Я все еще не знал, насколько сложная для нас ситуация сейчас. Поэтому никак не ответил ему, отвел глаза. – Очень интересно!

Она вдруг оказалась прямо перед нами. Черт, как она прошла сквозь карабин? Да так, что я даже ничего не заметил.

– Ох, – выдохнул я. Ожогин же уперся взглядом в разрез платья. Закусил губу.

Она дала нам фотографию. Черно-белую.

– Кто это? – спросил сталкер, взяв фотки в руку. На ней была изображена маленькая рыжая девочка, отдаленно напоминающую ту женщину, которая перед нами стояла.

– Это я, разве не заметно? – она стряхнула прядь волос со лба.

– Заметно, конечно, – сказал сталкер. Так и есть – он терял способность к мыслительной деятельности при виде этой женщины. И как бы ему напомнить, что она вообще-то не человек?

Она посмотрела на меня, правда, без злости и дала еще одну фотографию.

– Боже мой! – я закрыл рот рукой. На ней было странное сгорбленное существо с отвратительной пепельной кожей и хвостом. По всему телу – гигантские морщины, которые местами свисали целыми слоями, будто отклеившиеся от стен обои.

– И это тоже я!

– Ты? Как? – Сталкер посмотрел на одну фотку, потом на вторую, оценивая произошедшие перемены.

– На первой фотографии – такой я попала к Аиду. Моих родителей убили бандиты, когда они случайно оказались в Зоне. Разграбили машину, изнасиловали мать, а отца повесили. Там же, возле дерева, меня и нашел Аид. Он протянул мне руку, пообещал безопасность. И я ему поверила…

Ее голос задрожал.

– Он взял меня к себе, заботился обо мне. Называл дочерью. Я была счастлива с ним какое-то время.

– С Аидом? – удивился сталкер.

– Да, человек, спасший от смерти и обеспечивающий кровом, вызывает уважение и почтение. И да, я думала, что он меня любит. Пока я не стала взрослой – тогда все изменилось. Видно было, что он по-прежнему хочет видеть меня той рыжеволосой девчушкой, которой я была в тот миг, когда он впервые меня увидел. Он бурчал что-то про то, что «сможет обратить время вспять». Тогда я уже знала, что в его бункере проводятся научные эксперименты, но я никогда не знала, насколько они чудовищны. Он меня туда не пускал. Никогда! Кроме того самого раза…

– Какого раза? – спросил Ожогин.

– Когда он поставил надо мной этот эксперимент. Он меня превратил в того монстра, которым я сейчас являюсь. А его прихвостень знал, кто я, и посмел явиться ко мне, чтобы поторговаться со мной. Поэтому я его и убила.

Мы со сталкером переглянулись: не фига себе история!

– А что ты хочешь от нас? – спросил я.

– Хочу, чтобы вы убили Аида! И я вам в этом помогу.