60

Два особых посетителя, появившиеся в кабинете главы отделения ФБР в Майами Вантрис Меткаф, вызвали у нее особый интерес. Смутные слухи об одном из них дошли до нее чуть ли не во времена учебы в Куантико – этот легендарный и противоречивый агент действовал за рамками правил и явно безнаказанно. Задержанные им преступники зачастую уходили в мир иной, а о нем самом нередко говорили как о проходимце, которого новое руководство ФБР не должно больше терпеть. И все же его не только терпели, но он, похоже, чувствовал себя в Бюро как дома.

О втором она тоже слышала, в основном благодаря его высокому положению исполнительного заместителя директора по разведке. Он был эксцентричным на свой манер, фигура довольно темная, но его считали блестящим руководителем, крутым и справедливым.

И вот они оба появились в ее кабинете, и как же они контрастировали друг с другом! Лонгстрит – словно высеченное из камня лицо, длинные волосы с проседью, помятый голубой костюм, высокий рост и скрипучий голос. А другой… другой. Такой бледный, худой, с кошачьими повадками, с мягким «бисквитно-масляным» акцентом, манерами и жестами южанина, какими они были до Гражданской войны: благородная, но в то же время пугающая личность с отливающими хромом блестящими глазами и в черном костюме. Она впервые видела агента ФБР в черном костюме – просто такие костюмы не были приняты в Бюро.

Меткаф коллекционировала людей и гордилась своим умением разбираться в них по одному внешнему виду. Она умела, что называется, заглянуть под обложку и по этой причине стала самым молодым главой отделения в истории Майами, к тому же первой женщиной и первой афроамериканкой. Меткаф оглядела этих двух джентльменов с головы до ног и поняла, что от нее потребуется полное и тотальное сотрудничество – ничто другое невозможно, и этим сотрудничеством она привлечет на свою сторону двух очень полезных союзников, которые способны поддержать ее на длинном пути на самый верх – в кресло директора ФБР.

– Джентльмены, – сказала она, – чем я могу помочь?

Ответил ей Лонгстрит:

– Миз Меткаф, специальный агент ФБР и я здесь по делу, которое, с одной стороны, строго конфиденциальное, а с другой – неофициальное. И у нас к вам довольно необычная просьба.

– Слушаю вас.

Она не собиралась делать их жизнь слишком уж легкой. Она никому не позволит помыкать собой, с какой бы просьбой к ней ни обращались.

– Нам нужен час работы в вашей системе «ПРИЗМА», причем без какого-либо наблюдения.

Брови Меткаф при этих словах взметнулись. Эта просьба настолько выходила за пределы допустимого, что даже она на мгновение удивилась.

– Мы понимаем, что просьба довольно необычная, – добавил Лонгстрит.

– Вы меня извините, джентльмены, но даже в устах исполнительного заместителя директора по разведке эта просьба выходит за рамки дозволенного. Вы знаете, что вам для этого нужно пройти все инстанции.

Услышав ее слова, второй шевельнулся:

– Это означает «нет»?

Позднее Меткаф придется проанализировать этот его вопрос и смириться с тем, как он был задан: спокойно, вежливо и в то же время угрожающе.

– Разве вы услышали в моих словах «нет»? – любезно ответила она.

– И надеюсь, не услышим, – сказал человек по фамилии Пендергаст.

Она ждала, позволяя молчанию накапливаться.

– Позвольте мне объяснить… – начал было Лонгстрит.

Пендергаст легонько прикоснулся пальцами к руке Лонгстрита:

– Я не думаю, что миз Меткаф нуждается в объяснении или хочет его услышать.

«Очень точно сказано», – подумала Меткаф. Она позволила паузе тянуться еще несколько секунд. Для большинства людей, как выяснила для себя Меткаф, молчание еще невыносимее, чем критические вопросы.

– Миз Меткаф, – сказал Пендергаст, – мы никогда не забываем своих друзей. И у нас долгая память.

Именно это ей и хотелось услышать, но она удивилась, когда эта мысль прозвучала в такой четкой форме. Этот человек ценил прямоту. Без всяких вокруг да около.

– И когда вам нужен доступ?

– Немедленно, если позволите.

Она в очередной раз выдержала долгую паузу. Потом сказала:

– Джентльмены, если вы присядете, мне потребуется минут пять, чтобы очистить подразделение «ПРИЗМА» от постороннего персонала. Я полагаю, вам понадобится техническая поддержка?

– Да.

– Тогда я оставлю там лучшего.

Когда она освободила для них помещение и они выходили из ее кабинета, Пендергаст повернулся и протянул ей руку, холодную и чистую, как свежая льняная простыня:

– Я очень рад, что мы с вами друзья.

Говард Лонгстрит последовал за главой отделения Меткаф по ряду коридоров и лифтов, пока они не добрались до двери, ведущей в подвальное помещение без окон, где стоял запах нагревшейся электроники. Помещение было небольшое, залитое голубоватым светом от множества компьютерных экранов. Отсюда агенты, имеющие специальное разрешение, могли получить доступ к некоторым необходимым им базам данных Агентства национальной безопасности. Конечно, Лонгстрит и раньше бывал в помещениях «ПРИЗМЫ», и эта комната ничем не отличалась от других. Разве что тем, что сейчас она оказалась пустой, если не считать единственного техника, долговязого и нервного, с непокорным вихром.

– Мистер Эрнандес, – сказала Меткаф, – это специальный агент Пендергаст и исполнительный заместитель директора Лонгстрит.

– Мм, привет, – произнес Эрнандес.

– Им на один час понадобится ваша неограниченная помощь, – сказала Меткаф техническому сотруднику. – И конечно, все, что здесь произойдет, останется конфиденциальным, и это касается даже меня.

– Да, миз Меткаф.

Она вышла и закрыла дверь. Лонгстрит посмотрел на Пендергаста: глаза специального агента горели необычайным предвкушением. Хотелось бы Лонгстриту чувствовать то же самое. Но он воспринимал это как поиски ветра в поле, бесполезную трату времени, которого и без того оставалось кот наплакал. Если бы на месте Пендергаста был кто-то другой, Лонгстрит пресек бы такой окружной маневр в самом начале. Но он слишком хорошо знал Пендергаста, чтобы пренебрегать одним из его необычных прозрений. Да и отсутствие конского хвоста, при всей необычности этого факта, красноречиво говорило, что они на правильном пути. Ему только хотелось, чтобы Пендергаст был немного более разговорчивым, когда ему в голову приходит очередная теория.

– Алоизий, – сказал Лонгстрит, – вы не хотите объяснить мистеру Эрнандесу, что вам нужно от него?

– Несомненно. – Пендергаст извлек из какого-то потайного кармана в своем костюме жесткий диск и положил его на стол перед Эрнандесом. – На этом диске двадцать четыре часа видеозаписей с камер наблюдения Баптистской больницы. Эти камеры записывают всех без исключения, кто входит в больницу и выходит из нее. Там содержится полная информация. Невозможно войти в больницу или выйти из нее, не попав на камеру.

Эрнандес понимающе кивнул.

– В больнице ежедневно бывает около девяти тысяч посетителей. И там около двух сотен таких камер.

– Большой массив. Это в связи с убийцей-потрошителем?

Пендергаст замолчал, всем своим существом излучая неодобрение.

– Прошу прощения, – поспешил сказать технарь.

– Мы считаем, что некий человек вошел в больницу в одном обличье, а вышел в другом. Меняя внешность, он мог изменить цвет волос, черты лица и, вероятно, иные детали.

– Понимаю.

– Наш вопрос, мистер Эрнандес, таков: можем ли мы, воспользовавшись вашими компьютерными мощностями и базой Агентства национальной безопасности, идентифицировать личность, которая вышла из больницы, не заходя в нее?

– Ну это семечки, – с облегчением сказал Эрнандес. – Я думал, вы поставите передо мной какую-то трудную задачу. У Агентства лучшая программа распознавания лиц в мире, лучше, чем у «Гугла». Я попрошу ее сравнить всех вошедших с вышедшими и выделить единственное лицо, которое вышло, не входя.

После этих слов на лице Пендергаста появилась редкая для него улыбка.

– Сколько это может занять времени?

– А сколько у вас гигов на этом диске?

– Три терабайта.

– Двадцать минут. Будете ждать?

Лонгстрит посмотрел на Пендергаста, который уселся на стул, и сделал то же самое. Эрнандес, оставшийся у компьютера, застучал по клавиатуре.

Ровно двадцать минут спустя, как по часам, Эрнандес оторвался от монитора.

– Прошу! Вот он, голубчик. В нескольких ракурсах.

Лонгстрит поднялся следом за Пендергастом, который прыгнул к монитору, словно кот, и стал разглядывать несколько стоп-кадров одной персоны.

– Давайте я выведу их на большой экран, – сказал Эрнандес.

Теперь эти кадры возникли на шестидесятидюймовом экране. На них был запечатлен высокий человек в элегантном коричневом костюме, кареглазый, с каштановыми волосами, слегка оливковой кожей, в титановых солнцезащитных очках. Лонгстрит был удивлен и разочарован. Это ведь не Диоген, верно? Человек на экране ничуть не походил на Диогена.

– Прокрутите какое-нибудь изображение, пожалуйста, – попросил Пендергаст.

Эрнандес включил изображение этого человека, идущего по коридору, потом другое, где человек пересекает холл, и наконец, последнее, на выходе. Рост и сложение у него были подходящие, верно, но сколько в мире стройных людей ростом шесть футов два дюйма? Лонгстрит, глядя на видео, чувствовал разочарование. Этот человек не только не был похож на того Диогена, которого он видел на старых записях ФБР, он и двигался по-другому. Из собственного опыта работы Лонгстрит знал, что по походке человека узнать не труднее, чем по внешнему виду. У каждого своя походка – ее никуда не спрячешь.

Он посмотрел на Пендергаста – и увидел лицо, искаженное торжеством, смешанным с яростью.

– Это, конечно, не Диоген? – спросил Лонгстрит.

– Разумеется, это он, – таков был ответ. – Я знаю брата. Это он на экране, я уверен.

– Но походка?..

– Мой дорогой Говард! Естественно, походку он изменил в первую очередь. Да, этот человек ходит не так, как мой брат, но разве вам его походка не кажется немного искусственной? Он подчеркивает различие на камеру.

– Прокрутите видео заново, пожалуйста, – сказал Лонгстрит Эрнандесу.

Он еще раз просмотрел кадры. «Черт меня подери, если Пендергаст что-то не нащупал!»

– Алоизий, – сказал он, отворачиваясь от экрана, – я знаю вас достаточно давно, чтобы доверять вашим прозрениям.

– Это не просто прозрение, – сказал Пендергаст и снова обратился к Эрнандесу: – А теперь ваше второе задание: кто этот человек? Я имею в виду – официально.

Эрнандес улыбнулся и застучал по клавиатуре. Через считаные секунды программа распознавания лиц Агентства по национальной безопасности выдала данные об этой личности с многочисленными подробностями:

Программа предоставила еще немало сведений, но Пендергаст их проигнорировал.

– Отлично, – сказал он. – А теперь, мистер Эрнандес, я попрошу вас найти недвижимость этого человека. И не только записанную на его имя, но и недвижимость, принадлежащую фиктивным компаниям, которыми он владеет, офшорным компаниям, мнимым родственникам, – короче, я хочу знать о каждом квадратном дюйме земли, связанном с этим человеком пусть даже самым отдаленным образом. Приоритет – собственность во Флориде.

– Нет проблем.

Еще несколько ударов по клавишам – и появился список. При всем своем огромном опыте Лонгстрит не уставал поражаться тому, как быстро компьютер способен выявить массу тщательно скрываемых фиктивных компаний. И тут ему пришло в голову, что АНБ, возможно, уже проделало эту работу – выявило все зарегистрированные компании в мире. Это было бы на них похоже.

Пендергаст несколько мгновений вглядывался в экран, потом испустил совершенно нехарактерный для него победный крик.

– Вот оно! – сказал он, ткнув белым пальцем в список.

– Инцитатус, – странным голосом пробормотал Пендергаст.

У Лонгстрита холодок пополз по спине. Он чувствовал, что это то самое жемчужное зерно информации, которое им требовалось: иголка в стоге сена, слабые линии на песке, которые, будучи найдены, вели к Диогену.

– Дайте спутниковое изображение, – сказал Пендергаст. – Найдите это место.

– Нет проблем.

Эрнандес загрузил другую программу, набрал координаты, и мгновение спустя на экране появилось спутниковое изображение удивительно высокого разрешения. На экране был остров средних размеров в окружении четырех малых.

– Увеличьте, пожалуйста, изображение большого острова.

Эрнандес увеличил. На экране возник большой дом, пирс, уходящий в мелководную бухту, дом поменьше, полускрытый в мангровой роще неподалеку, и разбросанные поблизости отдельные служебные сооружения. Катер, причаленный к пирсу.

– Когда было получено это спутниковое изображение? – спросил Пендергаст.

Эрнандес посмотрел на экран:

– Восемнадцать месяцев назад.

– Катер. Увеличьте катер.

Изображение увеличилось, пока катер не заполнил весь экран. Это был старинный «Крис Крафт».

– Вот оно. – Пендергаст обратился к Лонгстриту, глаза его лихорадочно блестели. – Вот где мы их найдем.

Лонгстрит посмотрел на друга. Его голова почти кружилась от скорости, с какой Пендергаст раскрыл это дело.

– Говард, мы должны быстро и жестко прибыть на остров, – сказал Пендергаст. – И мы должны сделать это сегодня.