26

Отбив первый удар Фриды, Гхарр почувствовал, как Семя прекратило свое существование и крохотные, но крепкие корни вцепились в иссохшую почву дорог Войны.

— Ты прекрасна, — ухмыльнулся он. — Ты невероятна!

Парировав второй выпад, он контратаковал, и шлем слетел с её головы. Корни уходили все глубже и глубже. Гхарр понял, почему именно эта девушка стала его судьбой.

— Ты пришла на дороги Войны дорогами Скорби.

Она не отвечала. Оставшись в подшлемнике, Фрида лучше видела своего врага. Война — прекрасный учитель фехтования, прав был Псарь, дважды спасший её и единожды ранивший её сердце. Змей уклонился от удара и совершил ложный выпад, который Фрида не сумела прочесть. Удар. Алый росчерк. Кровь ручейком побежала по её щеке.

Они осыпали друг друга градом ударов. Словно ярмарочные паяцы, плясали свой страшный танец и не замечали, как тысячи глаз не отрываясь следили за ними, ожидали исхода их боя. Кальтэхауэры видели Великого Змея и знали, что того невозможно одолеть. Сыны Гриммштайна видели Даму Треф, святую, девку из Пурпурной Саламандры.

— Великая судьба! — радовался Гхарр. — Великий противник! Единственный достойный меня боец!

Фрида не отвечала. Чуть было не потеряв равновесие, она устояла на ногах, но, сообразив, что споткнулась об руку брата, обратила свой взор на змееподобного врага…

Сын Рогатого Пса уже не мог отбиваться от яростного шквала ударов. Великий Змей видел, как полыхают её глаза. На дорогах Войны пошел дождь.

— Тебя невозможно сломить, — Гхарр нанес удар, вложив в него всю свою мощь. — Но война ломала и не таких.

Удар должен был разрубить её надвое. Она закрылась клинком о выгравированных на яблоке лилиях. Меч Гхарра был подарком Рогатого Пса. Острее и крепче этого меча не существовало во всем мире.

Великое Древо, выросшее на дорогах Войны, устремило в ледяное небо свои ветви.

Меч Гхарра дал трещину, и искры рассыпались во все стороны золотой пылью.

Фрида сделала полшага назад и, перехватив рукоять Лукаша Острого Сукина Сына, рубанула наотмашь.

Дороги, придуманные Рогатым Псом, ставшие домом для его старших детей, сошлись. Гхарр и ему подобные навсегда покинули мир смертных, оставив его людям и младшим тварям. Замысел Рогатого Пса был воплощен руками несчастной девушки.

Голова Великого Змея Исенмара покатилась с холма.

На мгновение рев битвы смолк, но лишь затем, чтобы набраться сил и десятикратно усилиться.

Она стояла над телом убитого врага, но не отрывала взгляда от тела погибшего брата.

— Фридрих, — вздохнула она. — Дурная морда-голова…

Бойцы армии Гриммштайна видели в ней ангела. Витязи Исенмара — убийцу бога. А она, упав на колени, проливала горькие слезы над бездыханным телом Фридриха. Победа или поражение, Гриммштайн или Исенмар. Ей было наплевать.