Глава 38
Они взяли «Киа». «Мустанг» уже видели несколько раз, и Пайн беспокоило, что он привлекает излишнее внимание. Если б она не использовала свой внедорожник для отвлекающего маневра, то предпочла бы поехать именно на нем. Задним умом все крепки, а решения, которые принимаются в режиме реального времени, никогда не оказываются идеальными.
Они нашли нужный им дом, построенный в древнегреческом стиле с украшенными изящными резными капителями ионическими колоннами, стоявшими по обе стороны от входа. Но он был весьма неудачно втиснут между двумя восьмиэтажными офисными зданиями из стекла и стали. Пайн припарковалась в ближайшем подземном гараже, и они вышли на улицу.
Мужчины и женщины в деловых костюмах с рюкзаками и портфелями сновали взад и вперед, без конца проверяли свои телефоны и решали деловые вопросы в тени правительственных зданий.
– Весьма энергичный город, – заметила Блюм.
– Можно и так сказать, – ответила Пайн. – А можно иначе: столица лжи и болтовни.
Они направились к штабу «Общества за Бога». Высокие двойные двери из массивного дуба выглядели достаточно прочными, чтобы выдержать прямое попадание из гранатомета.
На стене они увидели звонок и переговорное устройство, а рядом с ними – медную табличку, предлагавшую позвонить.
Так Пайн и сделала.
Им тут же ответили.
– Чем я могу вам помочь?
– Мы из ФБР. Хотим поговорить с кем-нибудь о Бенджамине Присте.
– Вы можете показать свои документы нашей камере?
Пайн заметила, что линзы направлены прямо на них.
Дерьмо.
Она показала значок, но не стала доставать удостоверение личности.
– Благодарю вас. Один момент.
Вскоре они услышали звук приближающихся шагов. Дверь распахнулась. На пороге стоял крупный мужчина с козлиной бородкой, в сером костюме с синим галстуком.
– Следуйте, пожалуйста, за мной.
Пайн и Блюм молча зашагали за ним, разглядывая просторные комнаты из коридора, по которому шли. Удобная мебель, элегантные картины, многочисленные скульптуры. Вдоль стен защитные рейки, декоративные панели, пилястры, колонны, медальоны, балюстрады, фризы и фрески, способные удовлетворить самый полный список желаний любого фаната архитектуры.
Их привели в большой офис, вдоль стен которого стояли многочисленные стеллажи с книгами. Казалось, от каждой поверхности поднимается сладковатый аромат трубочного табака.
Мужчина с бородкой ушел, прикрыв за собой дверь и не сказав больше ни единого слова.
Пайн огляделась по сторонам.
– Почему у меня такое ощущение, будто я очутилась в шпионском романе шестидесятых годов? – спросила она. – Где ты, Джордж Смайли, когда ты мне так нужен?
Блюм обратила внимание на стопку книг, лежавших на приставном столе.
– Это арабский язык? – спросила она.
Пайн посмотрела через ее плечо.
– Да, – сказала она. – Саймон Рассел также читал на арабском языке.
– В самом деле?
Пайн и Блюм вздрогнули и посмотрели на кресло с высокой спинкой, которое стояло к ним спиной.
Сейчас оно повернулось к ним, и они увидели, что на нем сидит маленький мужчина с густыми седыми волосами. Он был одет в костюм-тройку, из нагрудного кармана торчал кончик платка.
Когда мужчина поднялся на ноги, оказалось, что его рост не превышает пяти футов.
– Пожалуйста, присаживайтесь, – сказал он, указывая на два стула, стоявших перед массивным письменным столом, заваленным открытыми книгами. Уселся за него, переплел пальцы и принялся изучать обеих женщин.
– Мы не знали, что в комнате кто-то есть, – сказала Пайн.
– Очевидно, – не стал спорить мужчина. – Кстати, меня зовут Оскар Фабрикант.
– Благодарю вас за то, что вы согласились нас принять.
– О, пожалуйста, называйте меня Оскар. Вы обе агенты ФБР?
Этли показала значок.
– Я – агент. А это моя помощница.
Она очень рассчитывала, что сможет довести дело до конца, так и не назвав их имен.
Фабрикант кивнул.
– А теперь перейдем к делу. Вы только что упомянули Саймона Рассела.
– Да. – Пайн была недовольна собой за то, что не дала себе труда более тщательно осмотреть комнату. Теперь мужчина знал, что существует связь между ней и мертвецом.
– А откуда вы знаете Саймона?
– Я его не знаю.
– Однако вам известны его предпочтения в чтении?
– Бен Прист рассказал мне о нем, – солгала Пайн.
– Понятно. И вы пришли сюда по причинам, связанным с Беном?
– Да. – Она оглядела офис. – Вы управляете «Обществом»?
– Я не уверен, что кто-то «управляет» этим местом. У нас все более демократично, кто-то даже скажет «хаотично», и нет никакой иерархии. – Оскар улыбнулся.
– Тем не менее нас привели именно к вам.
– Ну, я здесь дольше, чем другие. Так уж получилось, что мне приходится выполнять многие административные обязанности. Я не против. – Он устроился поудобнее в своем кресле.
– Я видела ряд выступлений вашего «Общества», – сказала Блюм. – Это очень интересно.
– Благодарю вас, – ответил Фабрикант.
– Вы имеете представление о том, где может находиться Бен? – вмешалась Пайн.
– А почему вы считаете, что мне это может быть известно?
– Он здесь работает?
– Никто здесь не работает. Мы добровольно отдаем свое время и умения.
– И какого рода деятельностью вы занимаетесь?
– Мы анализируем. Читаем. Обсуждаем. Говорим и слушаем. Путешествуем, пишем бумаги. Выступаем с лекциями. Поддерживаем некоторые политические решения. Лоббируем по важным вопросам тех, кто обладает властью. – Он повернулся к Блюм. – Мы выступаем в ТРД, что дает нам глобальную платформу. Я полагаю, что совокупное количество людей, которые нас слушают, достигает одного миллиарда в различных социальных сетях. А это уже серьезно. Что сейчас можно сделать без социальных сетей?
– Ну, очевидно, тут есть как плюсы, так и минусы, – заметила Пайн.
Фабрикант откинулся на спинку кресла и некоторое время разглядывал визитеров.
– Ну, и как я могу вам помочь? – наконец спросил он.
– Что вы можете рассказать нам о Бене Присте? – спросила Пайн.
– Бен – наш друг. Он обладает острым умом. Путешествует по миру. Очень интересная личность.
– Хорошо, но чем он занимается?
– Разными вещами. Некоторое время работал в правительстве…
– В каком подразделении?
– В Государственном департаменте, я полагаю.
– Именно такой ответ дают, когда хотят скрыть то, чем они на самом деле занимаются? – спросила Пайн.
– Мне нечего больше добавить, – заявил Фабрикант.
– Ладно, мы пришли к выводу, что Прист помогает людям, которые в этом нуждаются. И в данный момент – кому-то вполне определенному.
– И кому же?
– У меня нет имени, но есть фотография.
Пайн показала ему портрет из своего телефона. Она внимательно наблюдала за Фабрикантом, чтобы понять, узнает ли тот мужчину.
– Не стану утверждать, что я с ним знаком, – ответил Оскар.
Либо он был превосходным игроком в покер, либо действительно не узнал человека с экрана телефона, решила Этли.
– Вам что-нибудь известно о том, чем Прист занимался в последнее время? – спросила она.
– На самом деле нет.
Пайн огляделась по сторонам.
– У вас впечатляющий кабинет.
– Честно говоря, я считаю, что он слишком вычурный. Раньше принадлежал крупному бизнесмену, который ничем не брезговал. Он не американец, но решил построить здесь особняк, когда понял, как выгодно находиться рядом с правительством и людьми, которым нужно давать взятки.
– Некоторые вещи не меняются, – заметила Пайн.
Фабрикант кивнул.
– Тут я с вами согласен.
– Разговоры, путешествия и анализ, – проговорила Этли. – Должно быть, это дорогое удовольствие.
– Как я уже говорил, все наши члены работают бесплатно. Естественно, мы финансируем их путешествия и другие расходы, но никто не получает заработной платы.
– Однако у вас имеются источники финансирования, – не сдавалась Пайн.
– У нас есть спонсоры.
– И кто они?
– Частные люди. И желают таковыми остаться… Вы считаете, что Бену грозит опасность?
– Скорее всего.
– Это очень печально.
– Да, конечно, – для него. – Пайн внимательно посмотрела на него. – Могу я говорить прямо?
– Мне показалось, что вы именно так и делаете.
– Я еще не вышла на первый уровень боевой готовности.
Фабрикант развел руки в сторону.
– Прошу вас.
– Я пришла к выводу, что в данном случае возможны международные осложнения.
– Например?
– Послушайте, я намерена рискнуть и считать, что вы действительно общество, которое стремится делать добро, и рассказать вам то, что на данном уровне обычно не делаю – ведь я вас, если быть откровенной, совсем не знаю. Но я чувствую, что у меня остается все меньше времени, и хочу получить полезную информацию на этого мерзавца.
– Я вас слушаю.
– Речь идет об эпической катастрофе, которая произойдет в самом центре нашей страны и может ее уничтожить.
Фабрикант заметно помрачнел.
– Надеюсь, это и есть первый уровень вашей боевой готовности. Мне не хотелось бы думать, что возможен переход на более высокий… – Он немного помолчал. – И что же вы имеете в виду?
Пайн посмотрела на Блюм.
– Не исключено, что речь идет о перевороте в правительстве.
Фабрикант не сумел скрыть удивления.
– Переворот? Мы живем в Америке, а не в какой-то банановой республике.
– Но эта страна началась с революции.
– Верно, но много лет назад, – возразил Фабрикант.
– Вы считаете, что история никогда не повторяется?
– На самом деле она повторяется постоянно.
– Тогда ладно, – сказала Пайн.
– Вы говорите всерьез?
– Люди, которые об этом знают, вполне серьезны.
– Вы имеете в виду людей вроде Бена Приста и Саймона Рассела?
– И, возможно, китайцев, которые в это вовлечены.
– Почему вы так решили?
Этли достала телефон. Фабрикант наклонился и посмотрел на фотографию на экране.
– И кто это такой?
– Человек, который дважды пытался меня убить. Я хотела бы знать его имя и послужной список.
– Позвольте мне позвонить тому, кто сможет помочь.
Оскар поднял трубку, произнес несколько слов и положил ее.
Пайн успела досчитать до десяти, когда в дверь постучали.
– Войдите, – сказал Фабрикант.
Дверь распахнулась, и вошел мужчина в костюме, почти такой же маленький, как хозяин кабинета.
– Покажите фотографию Филиппу, – попросил хозяин кабинета.
Тот секунду смотрел на снимок, потом перевел взгляд на Фабриканта и кивнул.
– Ты можешь сказать ей, – разрешил Оскар.
– Его зовут Сон Нам Чон.
– И кто он такой? – спросила Пайн.
– Ваш самый худший кошмар, – ответил Филипп.
– Даже если он и вправду очень опасен, ему никогда не быть моим самым худшим кошмаром, – резко сказала Этли.
– Он китаец? – спросила Блюм.
Филипп посмотрел на нее.
– Нет.
– А кто тогда? – спросила Пайн.
– Кореец.
– Кореец? Южный или северный? – уточнила Этли.
– Насколько мне известно, он родился на юге. В детстве оказался в Северной Корее, там его задержали и отправили в лагерь. Он сумел выжить и теперь работает на тех, кто хорошо платит. Весьма квалифицированный оперативник. И чрезвычайно опасен, если возникает такая необходимость.
– Значит, Сон – его фамилия? – спросила Пайн.
Филипп покачал головой:
– Нет, Чон. Он уже довольно давно живет в нашей стране и изменил имя на западный манер. Чрезвычайно осторожен, у властей ничего на него нет.
– Но как такой человек вообще мог попасть в Соединенные Штаты? – спросила Блюм.
– Если вы располагаете достаточными ресурсами, возможности есть всегда, – ответил Филипп.
Пайн посмотрела на Фабриканта.
– Мирные переговоры с Северной Кореей только что закончились неудачей, – сказала она. – И этот тип появляется на американской земле. Как вы думаете, тут есть какая-то связь?
– Я не могу утверждать, что связи нет. – Оскар повернулся к Филиппу. – Благодарю, ты можешь идти.
– У Приста здесь есть кабинет? – спросила Этли, когда Филип вышел.
– Да.
– Мы можем на него взглянуть?
Фабрикант долго смотрел на нее.
– Я буду вам весьма признательна, – сказала Пайн.
– Я попробую это устроить, – ответил он. – Идемте со мной.
