Так и быть или не быть или не так?

Магнус Ридольф прогуливался по пляжу Каффрона в водянистых сине-зеленых сумерках планеты Азуль, когда ему преградил дорогу хмурый человек угрожающей внешности – очень высокий, очень широкий в плечах, с мохнатыми темными бровями и челюстями, напоминавшими о камнедробилке.

«Вы – Магнус Ридольф?» – без обиняков спросил он слегка вызывающим тоном.

Ридольф подумал: «Неужели докучливые кредиторы дошли до того, что решили напомнить о себе даже здесь, на голубом песчаном пляже безлюдного побережья Веридического моря? Увы! Придется подчиниться неизбежности».

Он откровенно признался: «Да, я – Магнус Ридольф».

Незнакомец вперился блестящими темно-красными глазами в бледно-голубые глаза Ридольфа: «Насколько мне известно, вы – детектив».

Ридольф задумчиво поджал губы и погладил свою аккуратную белую бородку: «Предположим, что можно выразиться и так. Почему нет? Хотя я предпочитаю рассматривать себя как…»

Хмурый субъект смотрел в горизонт, поверх чернильно-темных вод: «Мне нет никакого дела до того, как вы себя рассматриваете. Вас рекомендовал Джон Саузерн».

«Да-да, – кивнул Ридольф. – Я его помню. Статуи для гарема короля Маэрлеона…»

Высокий человек нахмурился пуще прежнего: «Вы не такой, каким я вас представлял себе».

«Ум, изобретательность и предприимчивость – не предметы одежды и не внешние знаки отличия, по которым можно распознавать опыт и способности», – заметил Магнус Ридольф.

«Вы не лезете за словом в карман и умеете спорить. Но способны ли вы решить сложную задачу в опасных, затруднительных обстоятельствах? Вот что я хотел бы знать».

Убедившись в том, что незнакомец, невзирая на его неприятные манеры, ни в коем случае не был сборщиком задолженностей, Ридольф ответил вполне дружелюбно: «Это зависит от обстоятельств».

Выражение на лице широкоплечего субъекта стало слегка презрительным.

Ридольф безмятежно прибавил: «К числу таких обстоятельств относится, в частности, моя готовность помочь клиенту, вызванная сочувствием к нему. Пока что вы не вызываете у меня никакого сочувствия».

Верзила усмехнулся: «Я вызываю сколько угодно сочувствия, подписывая чеки на достаточно большие суммы. Меня зовут Ховард Тайфер. Я торгую тяжелыми металлами».

Магнус Ридольф кивнул: «При мне упоминали ваше имя».

«И, скорее всего, называли меня заносчивым денежным мешком и бесцеремонным скандалистом».

«Насколько я помню, мой собеседник употребил выражение „беспринципный подлец“», – отозвался Магнус Ридольф.

Тайфер нетерпеливо махнул рукой толщиной не меньше свернутого в рулон коврика: «Пусть говорят, что хотят. Поросячий визг трусливых неудачников! Я натолкнулся на нечто невероятное. На препятствие, с которым я не могу справиться. Мне приходится нести расходы, я теряю деньги!»

«В чем заключается ваше затруднение?»

Тайфер снова взглянул красновато-карими глазами прямо в глаза Ридольфу: «Всё это строго конфиденциально, вы понимаете? Если кто-нибудь об этом узнáет, нам обоим грозят крупные неприятности. Договорились?»

Магнус Ридольф пожал плечами и сделал несколько шагов дальше по светло-голубому песку: «Боюсь, ваше предложение меня не интересует».

Ему на плечо опустилась ладонь, тяжелая, как медвежья лапа. Возмущенный, Ридольф развернулся на месте: «Руки прочь, сударь!»

Тайфер издевательски ухмыльнулся: «На постоялом дворе „Зеленый лев“ вас ожидают два курьера с повестками в суд. Вас обвиняют по нескольким пунктам».

Ридольф прикусил губу. «Чертов зверинец!» – пробормотал он себе под нос. Торговца тяжелыми металлами он спросил: «Господин Тайфер, в чем сущность вашей проблемы – и сколько вы сможете мне заплатить?»

«Прежде всего, – сказал Тайфер, – должен вас предупредить: если вы возьметесь выполнять мое поручение, вполне вероятно, что вы погибнете. По сути дела, вы непременно погибнете, если вы один не стóите двадцати человек. Как видите, я ничего не скрываю. Вы все еще готовы меня выслушать?»

Магнус Ридольф не преминул отметить, что, принимая во внимание смертельную опасность, угрожающую ему в связи с выполнением поручения, размеры его гонорара увеличатся многократно.

«Что ж, дело вот в чем, – сказал Тайфер. – Мне принадлежит планета».

«Вся планета, целиком и полностью?»

«Ага! – грубовато откликнулся Тайфер. – Мне принадлежит Джексджека. Я несметно богат».

Ридольф вздохнул: «А я – нет. Мой зверинец обанкротился. Он обошелся мне очень дорого».

«Гм. Так это полчище рычащих и воющих чудищ – ваших рук дело?»

«Зверинец больше не мой. Я продал все предприятие за двести валюнтов».

Ховард Тайфер фыркнул – если так можно назвать звук, попытка воспроизвести который привела бы к разрыву гортани любого обычного человека: «Так вот… впрочем, я все объясню на борту моего звездолета – покажу вам карту, так будет лучше всего».

«Джексджека – каменная планета, на ней нет ничего, кроме камня, – говорил Тайфер. – Там только четыре источника воды, пригодной для питья. Я называю их „оазисами“. Как видите, два родника в одном полушарии и два – в другом. Моя база здесь, – он ткнул пальцем в карту, – в оазисе А, ближайшем к рудникам».

«А тяжелые металлы?»

«Я вырабатываю кристалл чистого вольфрама величиной с дом. В открытом карьере добывается окись селена. Кроме того, я вскрываю пласт трехокиси кентаврия, метровой толщины; в нем содержится также уран. Но все это не имеет отношения к основной проблеме, – нетерпеливо прибавил Тайфер. – Года два тому назад я решил сделать предприятия на Джексджеке самодостаточными».

Магнус Ридольф нахмурился: «На планете, где нет ничего, кроме камня?»

«Там нет воздуха, нет жизни – нет даже каких-нибудь микроскопических спор, – продолжал Тайфер. – Но у меня работают талурийцы – анаэробы со Второй планеты Талури. Они едят, как голодные волки, затраты на их снабжение весьма и весьма ощутимы. Поэтому, чтобы они выращивали хотя бы часть того, что потребляют, я стал разводить в оазисах туземную талурийскую растительность. Привез почву и посадил рощу волоконных талурийских деревьев со стекловидной листвой. Первый талурийский сад я устроил здесь, в оазисе Б, ближайшем к оазису А. Там же теперь находится луг для талурийских коров», – Тайфер откинулся на спинку стула, мрачно поглядывая на карту.

«И что же?» – нарушил молчание Ридольф.

«Вот чего я не могу понять. Это какая-то чертовщина. Все получилось, все было так, как я задумал. Деревья плодоносили лучше, чем на Второй планете Талури. Коровы – я их так называю, хотя на самом деле они похожи на пузатые бочки с цепкими длинными лапами, позволяющими карабкаться по скалам – размножались, как кролики, чувствовали себя просто великолепно».

Магнус Ридольф, изучавший карту, поднял голову и взглянул в большое плоское лицо горнопромышленника: «Надо полагать, я недостаточно сообразителен. Вы уже довольно давно рассказываете о своих предприятиях, но я все еще не понимаю, в чем состоит проблема». Ридольф поправил и разгладил свою аккуратную белую блузу с голубыми нашивками.

Тайфер нахмурился: «Давайте говорить начистоту, Ридольф. Я не плачý вам за сарказм. Мне не нравится быть предметом насмешек – ваших или каких-либо других».

Магнус Ридольф смерил его холодным взглядом: «Успокойтесь, господин Тайфер. Вспышки темперамента ничему не помогают».

Лицо Тайфера налилось темной кровью. Он сжал кулаки и продолжал свое повествование тихим, напряженным голосом: «На следующий год я решил устроить такую же талурийскую рощу в оазисе В. Ночью тринадцатого июня, по земному календарю, каждый, кто работал в этом оазисе, пропал. Все они бесследно исчезли, словно их никогда не было на Джексджеке. Два землянина, клерк-родопиец и четыре талурийца».

«И при этом не улетел ни один звездолет?»

«Никто никуда не летал! Разумеется, мы были в полном замешательстве. Расследование ни к чему не привело. Тем не менее, я приступил к сельскохозяйственным работам в оазисе Г. Через восемьдесят четыре дня после первого исчезновения персонала там произошло то же самое. На участках В и Г никого не осталось – ни одного живого существа. Не было никаких признаков насилия или сопротивления, никаких улик, позволяющих хотя бы предположить, чтó там могло случиться. Конечно же, работы на других участках прервались. Как вам, скорее всего, известно, талурийцы – исключительно суеверный и пугливый народ. Второе исчезновение вызвало среди них серьезные беспорядки. Когда мне удалось, наконец, их успокоить, я привез бригаду самых надежных людей с предприятия на другой планете. Они продолжали работы в оазисах В и Г. Через восемьдесят четыре дня после предыдущего исчезновения все они пропали, вся бригада – от них не осталось ни следа! Люди словно растворились в воздухе – хотя на Джексджеке нет воздуха. И в то же время исчезли все талурийцы, которых мне удалось убедить переехать в оазисы В и Г, чтобы они ухаживали за деревьями и коровами. Причем таким же образом исчезли все коровы!»

«Вы обращались в МБР?» – спросил Ридольф.

Тайфер снова фыркнул, как намеренный извергнуться гейзер: «Шайка паразитов! Знаете, что они мне сказали? Они сказали, что мне нечего было делать на Джексджеке в первую очередь. Так как, видите ли, планета находится за пределами юрисдикции Содружества, они не могут проводить там какие-либо расследования. При том, что каждые восемьдесят четыре дня граждане Содружества безвозвратно отправлялись в небытие! В МБР и пальцем не пошевелили, чтобы мне помочь».

Магнус Ридольф погладил бородку: «Вы уверены, что происходящему нет какого-нибудь простого объяснения? Что ваших работников не похитила банда работорговцев? Может быть, они сотрудничали с пиратами?»

Тайфер возмущенно уставился на Ридольфа: «Абсолютно исключено!»

«Вы рассказали любопытную историю, – сказал Ридольф. – Надо полагать, вы хотите, чтобы я поселился в оазисе В или Г, рискуя исчезнуть?»

«Совершенно верно».

Магнус Ридольф произнес – тщательно выбирая слова, с расстановкой: «По сути дела, я отжил свой век и стал совершенно бесполезен. Меня беспокоят только кредиторы. Не хочу, чтобы в том случае, если я погибну на Джексджеке, память обо мне была запятнана невыплаченными долгами. Гм… Вы говорите, что на постоялом дворе меня ждут судебные приставы? Что ж, не буду предъявлять непомерные требования. Выпишите мне чек на десять тысяч валюнтов и удовлетворите претензии кредиторов. В таком случае я возьмусь за решение вашей проблемы».

«Сколько вы задолжали кредиторам?» – прорычал Тайфер.

«Точно не помню, – откликнулся Ридольф, безмятежно разглядывая карту каменной планеты. – Мне всего лишь выставили счет за содержание питомцев моего зверинца».

«За содержание на протяжении какого срока?»

«Не дольше четырех месяцев».

Тайфер поразмыслил: «Думаю, мне это будет под силу. Хорошо, я так и сделаю».

«Я подготовлю текст краткого соглашения», – предложил Ридольф. Через несколько минут он вручил Ховарду Тайферу договор; ворча о бесконечных задержках и крючкотворстве, тот подписал его.

Покинув крейсерский звездолет Тайфера, они вместе направились на постоялый двор «Зеленый лев», расположенный в Темпейской долине – там, где начинался голубой пляж Каффрона.

В вестибюле сидели два молодых человека; завидев Магнуса Ридольфа, они вскочили и бросились к нему, как почуявшие дичь терьеры.

«Господа, господа! – воскликнул Ридольф, поднимая руки в шутливом испуге. – Нет необходимости вручать мне какие-либо неприятные документы. Вы уполномочены удостоверить погашение долга?»

«Да, если будет выплачена вся задолженность, указанная в решении суда, до последнего гроша».

«Сопровождающий меня господин Тайфер вам заплатит. Будьте добры, представьте ему счет».

Тайфер вынул чековую книжку и пророкотал: «Сколько там причитается?»

«Сто двадцать две тысячи шестьсот двадцать валюнтов. Чек следует выписать фирме „Поставщики передовой органики“ в Звездной Гавани».

Тайфер повернулся к Ридольфу – медленно, угрожающе: «Лживый старый козел!»

«Козел? – отозвался Ридольф. – Я не люблю, когда меня называют козлом. Многим другим пришлось пожалеть об использовании этого эпитета в мой адрес. Согласен, я испытываю некоторую привязанность к своей бородке. Помимо бородки, однако, мне не свойственны какие-либо характеристики, позволяющие причислить меня к категории упомянутых вами копытных травоядных».

Глаза Тайфера горели, как раскаленные угли: «Вы сказали, что вам выставили счет за корм для животных. Вы меня надули…»

«Ничего подобного! – возразил Магнус Ридольф. – Возьмите счет у пристава и обратите внимание на его содержание».

Протянув руку, Тайфер выхватил документ из пальцев начавшего было протестовать молодого судебного поверенного. В документе значилось:

Тайфер отшвырнул счет и, повернувшись к Ридольфу, сухо обронил: «За это я платить не буду».

«Мне ничего не останется, как подать на вас в суд за нарушение договора, – напомнил Магнус Ридольф. – Кроме того, вы лишитесь удовольствия наблюдать за моим исчезновением из оазиса В или Г».

«Что верно, то верно! – прорычал Тайфер. – За то, чтобы способствовать вашему исчезновению, в меру моих скромных возможностей, я готов заплатить гораздо больше! Предупреждаю вас, Ридольф: я не прощаю обид». Он переспросил у пристава: «Сколько там было в итоге?»

«Сто двадцать две тысячи шестьсот двадцать валюнтов».

Тайфер выписал чек и отдал его поверенному: «Вот вам!» Обернувшись к Ридольфу, он сказал: «Поручите доставить багаж на борт моего крейсера. Мы вылетаем на Джексджеку безотлагательно».

«Как вам будет угодно», – отозвался Магнус Ридольф.

Полет с планеты Азуль в секторе Стрельца до Джексджеки в секторе 3/2 Рака продолжался восемь суток. За все это время Ридольф говорил с Тайфером только дважды. В первый день полета они вместе пообедали и согласились обсудить тайну исчезновения персонала в прозрачном смотровом куполе звездолета. Оба взяли с собой по чашке кофе.

Беседа началась вполне дружелюбно – в разумных, хотя и достаточно откровенных выражениях. Через несколько минут Магнус Ридольф выразил удивление тем обстоятельством, что Тайфер, добывая на Джексджеке полезные ископаемые и насаждая в оазисах фауну и флору, пренебрегал возможностью присутствия на планете существ неорганического происхождения, не поддающихся человеческому восприятию. Такие явления встречались в других мирах; в частности, на Земле их называли «призраками».

Тайфер оглушительно всхрапнул: «Джан Саузерн заверил меня, что вы – детектив, а не размахивающий кадилом шаман, бормочущий заклинания!»

Ридольф отреагировал философским кивком и заметил, что привык сталкиваться со скептическим отношение к трансцендентальным явлениям. По его словам, такое же представление о действительности свойственно животным – свиньи, медведи, тюлени и прочие звери доверяют только непосредственному восприятию их органов чувств.

Глаза Тайфера заблестели. Вскоре собеседники стали обмениваться красочными эпитетами, и снова прозвучало выражение «старый козел», после чего Магнус Ридольф поднялся на ноги, вежливо отвесил ледяной поклон и вышел вон.

Таким образом, на всем протяжении полета общение Ховарда Тайфера и Магнуса Ридольфа ограничилось краткими взаимными приветствиями перед первым обедом и последующей дискуссией в смотровом куполе. Только тогда, когда звездолет приземлился на гладкой, как стекло, поверхности обширной округлой впадины – образовавшейся, по-видимому, там, где когда-то лопнул огромный пузырь базальтовой магмы – детектив и его клиент снова обменялись несколькими фразами. Теперь Тайфер, вернувшись в привычную стихию, вел себя гораздо дружелюбнее.

«Камни, скалы, руда! – говорил он. – Впечатляющая, чертовски привлекательная планета – если бы здесь была атмосфера, здесь можно было бы жить. Тут не слишком жарко и не слишком холодно. Может быть, в один прекрасный день я построю здесь мощную установку, генерирующую воздух, и на Джексджеке будет какая-то атмосфера. Туристы кинутся сюда толпой – как вы думаете, Ридольф?»

«Достопримечательная перспектива!» – согласился Магнус Ридольф. Примерно за год до встречи с Тайфером Ридольф просматривал в журнале «Августейшие отзывы» список колонизированных планет, подготовленный исследователем и путешественником Артуром Идри; планеты были перечислены в порядке возрастания необычности их неземных характеристик.

Земные условия, естественно, считались нормальными. Веер, Шестая планета Наоса, Экзигенция, Третья планета Омикрона созвездия Кита, Маллард-42, Родоп и Новый Судан возглавляли список. В нижней части перечня значились самые причудливые миры, такие, как Формаферра, Четвертая планета системы Джулиана Уолтерса, Девятая планета Альфератца и Генгили. Глядя на просторы Джексджеки, Ридольф подумал, что Идри пропустил мир, вполне заслуживавший занять последнее место в его списке.

Джексджека была единственной планетой системы из трех звезд: Ружа – ближайшего красного гиганта, Бланша – находившейся дальше белой звезды, по размерам сравнимой с Солнцем, и Нуара – темного компаньона Бланша. Джексджека вращалась вокруг Ружа таким образом, что на протяжении половины каждого сидерического года в дневное время ее освещали два солнца, после чего днем светил главным образом Руж, а Бланш всходил через некоторое время после наступления так называемой «ночи».

Руж заполнял половину черного неба – чудовищный красный шар, пылающий, как расплавленное железо. Сферическую форму этой звезды можно было видеть невооруженным глазом – ее экваториальный пояс, казалось, выпячивался навстречу наблюдателю. Слепящий белый диск Бланша оставался немного в стороне. Нуар невозможно было заметить.

Звездолет стоял в центре огромной впадины. Ее черная стекловидная поверхность постепенно – но чем дальше, тем круче – поднималась к окаймлявшей впадину стене серых скал, высотой в полтора километра. У основания скальной стены теснились несколько блестящих куполов, а неподалеку от них виднелся отвал пустой породы. Тайфер занимал жилые помещения в отдельном куполе, чуть в стороне от сооружений рудника, на берегу оазиса А – прозрачного пресного пруда.

Водяной пар, образовавшийся в результате химической реакции в недрах Джексджеки, поднимался на поверхность и конденсировался, впадая ручейками в пруд, откуда вода постепенно испарялась в вакуум, начинавшийся непосредственно на поверхности планеты. Магнусу Ридольфу пришлось признать, что ландшафт Джексджеки отличался своего рода безумной красотой.

Расстояния в этом безвоздушном мире гигантских пропорций трудно было оценить на глаз. Перспективы обманывали восприятие. По мнению Ридольфа, жилище Тайфера должно было находиться примерно в полутора километрах от места приземления звездолета, и он удивился тому, что поездка в машине, катившейся по гладкому днищу бывшего базальтового пузыря, заняла десять минут.

Машина заехала в воздушный шлюз.

Тайфер нажал кнопку – подъемные ворота открылись: «Приехали!»

Владелец рудников явно презирал удобства и не тратил на них время и деньги. Ридольф нахмурился: под ногами был голый бетонный пол, вокруг – такие же голые стены и жесткая металлическая мебель.

«Ваша комната дальше», – Тайфер провел Ридольфа по коридору из гофрированного алюминия в помещение с видом на пруд. Здесь не было никакой обстановки, кроме узкой койки, серо-зеленого крашеного комода с ящиками и белого крашеного стула с прямой спинкой.

«Очень удачно! – похвалил Ридольф. – В высшей степени гармонично!»

«Что вы имеете в виду?» – не понял Тайфер.

«Вы чутко уловили характер планеты и придали тот же характер, в тончайших деталях, обстановке вашего жилища. Вы приняли правильное решение. Суровый аскетизм – единственный возможный ответ на незатейливую простоту ландшафта».

«Ммфф! – Тайфер мрачно усмехнулся. – Рад, что вам здесь нравится. Как правило, посетители придерживаются другого мнения. Провалиться мне на этом месте, если я потрачу ломаный грош на то, чтобы чья-то жирная задница чувствовала себя удобнее. Жизнь меня не баловала – мне пришлось тяжело работать и едва сводить концы с концами. Какого дьявола я стал бы теперь менять свои привычки?»

«Разумный подход! – согласился Магнус Ридольф. – Кстати – надеюсь, ваш спартанский подход не коснулся вопроса о пропитании?»

«Мы едим, – буркнул Тайфер. – Деликатесов нет, но мы не голодаем».

Ридольф кивнул: «Что ж – думаю, мне пора выкупаться и переодеться. Может быть, вы попросите принести сюда мой багаж?»

«Багаж принесут, – сказал Тайфер. – Душевая – за этой перегородкой. Что может быть лучше бодрящего холодного душа? Вода подается прямо из пруда. Обед примерно через час».

Убедившись в том, что, чем скорее он раскроет тайну оазисов В и Г, тем скорее сможет вернуться к цивилизованному образу жизни, за обедом Магнус Ридольф объявил о своем намерении немедленно приступить к расследованию.

«Превосходно! – отозвался Тайфер. – Вам потребуются легкий скафандр и какое-нибудь средство передвижения. Не смогу вас сопровождать, у меня завал работы. Вам никто не помешает – в оазисах В и Г никого не осталось. Скоро наступит восемьдесят четвертый день».

Ридольф вежливо кивнул, не выдвигая никаких возражений.

После обеда Тайфер подобрал Ридольфу подходящий скафандр и вывел детектива из-под купола на участок, где нашли пристанище всевозможные реактивные летательные аппараты, по большей части нуждавшиеся в ремонте.

Ридольф выбрал небольшую грузовую платформу, приспособленную к местным условиям – ее фанерная палуба покоилась на двух легких двутавровых балках, сваренных в виде буквы «Х». Аппарат взлетал благодаря четырем двигателям, закрепленным на концах скрещенных балок, а продвижение вперед и рулевое управление обеспечивались еще одним реактивным двигателем, установленным под палубой – простая и целесообразная конструкция, для пилотирования которой не требовалась подготовка.

Вооружившись небольшим пистолетом – несмотря на заверения Тайфера в том, что в другом полушарии не осталось ни людей, ни животных – Магнус Ридольф взобрался на палубу, устроился так, чтобы приборы были под рукой, проверил, заряжен ли аккумулятор и заправлен ли топливный бак, включил панель управления и осторожно повернул верньер, регулировавший тягу подъемных двигателей.

Платформа стала плавно подниматься над стоянкой. Ридольф сухо кивнул Тайферу, наблюдавшему за маневрами новичка с откровенной ухмылкой, и аппарат полетел по диагонали вверх к окаймлявшей впадину огромной стене серого пегматита.

«Пустыня! – думал Магнус Ридольф. – Самая дикая, безжалостная из пустынь». Его окружал невообразимый хаос угловатых черных теней и серых скал, подкрашенных киноварными отблесками смешанных лучей Ружа и Бланша – плоскогорья, зубчатые пики и бездонные расщелины, непривычные для человеческого глаза, приводящие в замешательство человеческий мозг.

На Джексджеке все было массивно, все измерялось кубическими километрами, десятками кубических километров. Кристаллические столбы светились пунцовыми прожилками. Поля серебристого гнейса рябились упорядоченными синусоидальными волнами. Каньоны проваливались в непроницаемый безвоздушный мрак. Полированные впадины, образованные пузырящимся базальтом, кратеры, каверны…

Пока он летел, Ридольф спрашивал себя: возможно ли, чтобы на Джексджеке обитало нечто, наделенное собственной волей и допускавшее колонизацию оазисов А и Б, но предотвращавшее деятельность человека и других рас Содружества в оазисах В и Г? Исчезновение персонала по прошествии каждых восьмидесяти четырех дней указывало на цикличность, подчинявшегося какой-то закономерности.

Религиозные жертвоприношения? Заболевание с периодом инкубации продолжительностью 84 дня? Магнус Ридольф скептически поджал губы. Остановив аппарат в воздухе, он внимательно рассмотрел простирающуюся вокруг поверхность Джексджеки: гигантское зеркало обсидиана с наклоном чуть больше десяти градусов. Зеркало кончалось километрах в пятнадцати, где гладкая поверхность начинала морщиться раковистыми бороздками.

Ридольф опустил платформу так, чтобы она повисла метрах в шести над блестящим обсидианом. Лучи двух солнц проникали сквозь прозрачное стекло и фильтровались, подсвечивая мелкие блестки авантюрина. Ридольф приземлился, спустился с палубы и присмотрелся к поверхности: чистое стекло, будто полированное, без малейших признаков пыли.

Ридольф снова взобрался на платформу, взлетел примерно на метр и стал скользить вдоль зеркального склона вниз – туда, где обсидиан заканчивался закругленной бровкой. За бровкой начиналась пропасть. Ридольф притормозил, пролетел над краем провала и заглянул вниз, но не смог ничего разглядеть – взор тонул в черной бездне.

Ридольф стал опускаться в пропасть – ниже, ниже, еще ниже… Платформа оказалась там, куда уже не проникали лучи двух солнц. Ридольф включил прожекторы, установленные по бокам палубы. Ниже, ниже, еще ниже… Наконец внизу показалось поднимающееся навстречу серое дно каньона.

Аппарат мягко приземлился, как размокшее бревно, опустившееся на темное илистое морское дно. Дно пропасти состояло из неизвестной Ридольфу черной скальной породы с частыми вкраплениями крупных, волокнистых серых кристаллов. Магнус Ридольф обозревал озаренную прожекторами каменную пустошь, пропадавшую в непроглядном мраке. Здесь не было никакой пыли, никаких признаков того, что какое-нибудь живое существо когда-либо побывало в этих сокровенных глубинах.

Поднявшись на пару метров над каменным дном, Ридольф медленно полетел вдоль каньона. В каньоне ничего не было, кроме обнаженной скальной породы – холодной, безжизненной, враждебной. Магнус Ридольф внезапно почувствовал укол тревоги – как если бы ему грозила опасность навсегда остаться в этой беспросветной западне. Он стал подниматься выше и выше, пока платформа не воспарила навстречу сиянию Ружа и Бланша над равниной гладкого обсидиана. Сверившись с компасом, Ридольф продолжил полет к оазису Б.

Размах разработок Ховарда Тайфера впечатлил Ридольфа. Гектаров пятнадцать территории, окружавшей пруд, покрывала светло-черная плодородная почва, привезенная со Второй планеты Талури. Здесь росли параллельными рядами талурийские деревья с волокнистыми стволами и квадратными стекловидными листьями. На стволах большинства деревьев созревали оранжево-коричневые фрукты, каждый размером с дыню.

Больше десятка талурийских коров бродили по отдельному пастбищу, пощипывая колючую серебристую траву. Блестящие, как металл, талурийцы, работавшие в саду, поглядывали в сторону Ридольфа, но тут же прятались за мерцающей листвой, когда он обращал на них внимание.

На взгляд Магнуса Ридольфа, талурийцы странно напоминали «коров» с той же планеты, хотя талурийцы были прямоходящими существами, тогда как их бочкообразные «коровы» практически ползали по земле, лишь иногда поднимаясь и переваливаясь с места на место на длинных лапах. Глаза талурийцев покачивались на толстых стеблях над безголовыми плечами; их ротовые отверстия находилось ниже, между плечами.

Ридольф приземлился и спустился с фанерной палубы. Заметив его приближение, талурийцы стали нервно пританцовывать, прячась в листве и выставляя из нее глаза на согнутых стеблях.

Магнус Ридольф приветствовал их вежливым кивком, посмотрел по сторонам, заглянул в пруд. Он не заметил ничего примечательного – за исключением того обстоятельства, что ледяная вода в пруду потихоньку кипела в вакууме. Вернувшись на платформу, Ридольф высоко взлетел и направился к оазису В – на другую сторону планеты.

Оазис В практически не отличался от предыдущего, но здесь не было ни талурийцев, ни талурийского скота. Тем временем Ридольф продолжал размышлять о сходстве разумных существ и животных из системы Талури – оно очевидно объяснялось эволюционным родством. Надо полагать, с точки зрения талурийцев люди и земные звери так же походили друг на друга.

Ридольф перешел к ближайшему рассмотрению талурийских деревьев. Их спелые плоды разрывались, высвобождая потоки мелких пульсирующих корпускул, округлых и красных, как зернышки граната. Корпускулы эти дрожали и дергались, стремясь удалиться от дерева-родителя.

Магнус Ридольф посвятил изучению покинутого талурийского сада много времени и внимания. Тайфер не ошибался – здесь не было никаких признаков нападения или сопротивления, никаких повреждений, никаких улик. Ридольф прогулялся туда-сюда в поиске каких-нибудь следов, примятой травы, сломанных ветвей…

Сломанных ветвей не было. Но на тонких концах нескольких ветвей там, где должны были блестеть крупные стекловидные листья, остались только голые волокнистые выросты. Ближе к стволу и основанию дерева пропажа листьев не наблюдалась. Ридольф начал посвистывать сквозь зубы. Отсутствие нескольких листьев могло ничего не означать – или имело огромное значение. Возможно, обнажение тонких концов ветвей талурийских фруктовых деревьев было вполне естественным явлением. Ридольф сделал пометку в уме: об этом следовало спросить Тайфера при первой возможности.

Взлетев на реактивной платформе, Магнус Ридольф направился к оазису Г. Он отличался от оазисов Б и В только тем, что находился у подножия темно-красного гранитного утеса головокружительной высоты, ближе к вершине отливавшего бронзой в тускнеющих лучах Ружа – край гигантского красного светила все еще выглядывал над горизонтом. В оазисе Г было так же пустынно, как в оазисе В. И здесь тоже на концах ветвей нескольких деревьев не хватало листьев.

Руж полностью скрылся за скалами. Мрак хлынул из черного неба стремительной волной. Ридольф невольно задрожал, хотя воздух в скафандре подогревался. Воображение подсказывало, как должен был выглядеть оазис, когда в нем продолжались работы; по контрасту, его заброшенность вызывала острое ощущение одиночества.

Посреди космического пространства такие ощущения не возникали. Бесконечный космос, усеянный звездами, скорее производил впечатление безразличного величия, нежели заброшенности или безжизненности. Одиночество в темном саду оазиса Г подавляло только потому, что существовали другие фруктовые сады – теплые, ароматные, гостеприимные.

Ридольф высоко поднялся на платформе и вернулся к оазису Б, где все еще не кончился день. Приземлившись неподалеку от талурийского сада, он рассмотрел деревья под бдительным наблюдением талурийцев, выставивших из стекловидной листвы глаза на дрожащих стеблях. Каждая ветка заканчивалась хрупким квадратным листом.

Магнус Ридольф снова взмыл на летательном аппарате в безвоздушное небо. В отсутствие атмосферного трения реактивная платформа развивала большую скорость, потребляя немного топлива. Магнус Ридольф успел вернуться в оазис А к обеду.

Сначала Тайфер приветствовал его с любопытством, но вскоре отвлекся, разговаривая агрессивно-ворчливым тоном с бригадиром горняков Смитцем – тощим субъектом с грустными глазами и шевелюрой, напоминавшей пучок солончаковой травы. Ридольф, сидевший по другую сторону стола, закусил ломтиком огурца и попробовал кусочек недопеченного мясного пирога.

В конце концов Тайфер снова обратил внимание на детектива – с таким насмешливо-ироническим выражением на лице, будто теперь, покончив с важными делами, можно было заняться и другими, пустячными вопросами.

«Так вы нашли своих призраков?» – спросил владелец планеты.

Магнус Ридольф поднял тонкие белые брови: «Призраков? Не понимаю, о чем вы говорите».

«Помнится, вы как-то выразились в том роде, что за исчезновения персонала могут нести ответственность призраки».

«Боюсь, вы неправильно истолковали мои слова. Я рассуждал на абстрактном уровне, очевидно недоступном вашему пониманию. Нет, я не видел никаких призраков».

«Но вам удалось что-нибудь заметить?»

«Я заметил, что на некоторых талурийских деревьях в оазисах В и Г местами отсутствуют листья. Вы не знаете, чем это могло бы объясняться?»

Издевательски подмигнув Смитцу, глядевшему на Ридольфа с откровенной ухмылкой, Тайфер сказал: «Понятия не имею. Может быть, талурийцы, исчезая, решили захватить с собой по листочку в качестве сувениров».

«Возможно, вы недалеки от истины, – спокойно отреагировал Ридольф. – Должна существовать какая-то причина отсутствия листьев на концах ветвей. Хм! В этой солнечной системе нет других планет?»

«Нет. Никаких других планет нет. Три звезды, одна планета».

«Вы в этом совершенно уверены? В конце концов, эта система находится за пределами Содружества. Здесь, скорее всего, не производилась тщательная разведка».

«Совершенно уверен. Три звезды и Джексджека – больше тут ничего нет».

Поразмыслив несколько секунд, Магнус Ридольф задал следующий вопрос: «Джексджека вращается вокруг Ружа, а темная звезда Нуар вращается вокруг Бланша. Я правильно понимаю?»

«Так точно. А Руж и Бланш вращаются друг вокруг друга. Звездная карусель, можно сказать».

Смитц рассмеялся.

«Вы определили периоды этих вращений?»

«Нет. Какое значение имеют орбитальные периоды? Тратить время на астрономические измерения так же глупо, как охотиться на призраков».

Ридольф нахмурился: «Позвольте мне самому об этом судить. В конце концов, вы заплатили за мои услуги сто тридцать две тысячи валюнтов».

Тайфер расхохотался: «Все учтено, не беспокойтесь! Эти деньги вы отработаете так или иначе. Если не в качестве детектива, то в качестве горнорабочего. Рабочие у нас получают кров, пищу и пятнадцать валюнтов в день».

«Правильно ли я вас понимаю? – ласково отозвался Магнус Ридольф. – Если я не смогу найти причину исчезновений вашего персонала, вы заставите меня отрабатывать гонорар, занимаясь физическим трудом?»

Тайфер снова разразился громогласным хохотом, к которому присоединилось сухое хихиканье Смитца, разделявшего веселье босса.

«У вас есть три возможности, – пояснил Тайфер. – Найдите причину пропаж персонала, исчезните сами или становитесь рудокопом. Неужели вы принимаете меня за молокососа, который спустит вам с рук то, что вы проделали со мной на Азуле?»

«А! – понимающе кивнул Ридольф. – В считаете, что я поступил с вами несправедливо. И вы привезли меня на Джексджеку, чтобы заставить меня работать в рудниках».

«Именно так, сударь. Меня опасно загонять в угол».

Ридольф отрезал еще один ломтик огурца: «Ваши оскорбительные угрозы неосуществимы».

«Почему же?»

«Потому что я намерен объяснить таинственные исчезновения персонала».

Большой рот Тайфера все еще насмешливо подергивался: «Что ж, вполне одобряю такое намерение».

«Еще один вопрос, – продолжал Ридольф. – Сколько времени, в точности, прошло до первого исчезновения и между первым и вторым?»

«Как я уже говорил, восемьдесят четыре дня. Чуть больше местного года. Год на Джексджеке длится восемьдесят два дня и двадцать шесть часов, по земному счислению».

«И сколько времени осталось, таким образом, до наступления следующего ночного кризиса?»

«Дайте-ка подсчитать… четыре дня».

«Благодарю вас!» – Магнус Ридольф снова занялся огурцом.

«У вас возникла какая-то идея?» – поинтересовался Тайфер.

«У меня возникло множество идей. Такова основа моего детективного метода. Я рассматриваю каждую поддающуюся представлению гипотезу. Я составляю в уме нечто вроде обобщенной сводки гипотез, после чего оцениваю, во всех подробностях, возможные последствия таких допущений. Если я не упустил ни одной возможности, одна из гипотез должна соответствовать действительности. В данный момент мои допущения носят самый разнообразный характер. Ваши работники могли быть похищены неорганическими существами, обитающими в бездонных пропастях – призраками, если хотите. Или вы могли сами прикончить работников в целях, известных только вам. Возможно, чтобы получить страховку».

У Смитца отвисла и задрожала челюсть. Бросив испуганный взгляд на босса, он слегка отодвинулся от него.

Толстокожая плоская физиономия Тайфера осталась невозмутимой. «Всё может быть», – сказал он.

Магнус Ридольф педантично покачал в воздухе вилкой: «Вы ошибаетесь. Возможно не всё. Призраки в вашем представлении – псевдорелигиозные пугала – невозможны. Призраки – в том смысле, в каком я понимаю этот термин – вполне возможны. Должен признать, однако, что, если бы мистические призраки существовали, им скорее всего понравилось бы населять такую планету, как Джексджека. Это самый угрюмый, самый неприветливый мир из всех, какие мне приходилось видеть».

«К нему можно привыкнуть, – мрачно заметил Тайфер. – Получая по пятнадцать валюнтов в день, вы отработаете сто тридцать две тысячи… за восемь тысяч семьсот дней. Причем вам повезло – я бесплатно предоставляю ночлег, пропитание и даже рабочую одежду».

Ридольф поднялся на ноги: «Ваше чувство юмора не доставляет мне удовольствия. Прошу меня извинить». Он откланялся и удалился. Как только дверь закрылась у него за спиной, из-за нее послышались раскатистый хохот Тайфера и хихиканье вторившего ему Смитца. Магнус Ридольф молча улыбнулся.

До возможного начала следующего ночного кризиса оставались четыре дня. Магнус Ридольф снова воспользовался реактивной платформой и полетел то на большой высоте, то низко, над безжизненными просторами Джексджеки. Он приземлился сначала на одном полюсе планеты, затем на другом. Северный полюс представлял собой наклонное поле пологих базальтовых уступов, растрескавшихся на шестиугольные элементы. На южном полюсе он нашел волнистую шлаковую равнину. Однажды оставленные здесь следы сохранились бы навечно. Но во все стороны до горизонта простиралась ровная, никем не потревоженная пустыня.

Ридольф изучал долины и расщелины, приземлялся на острых, как бритва, горных хребтах, приглядывался к черным, грязно-розовым и серовато-розовым осыпям. Нигде не было никаких следов пропавших работников.

Он исследовал территории оазисов В и Г, рассматривая каждую их пядь в качестве отдельного индивидуального участка. Помимо пропажи нескольких стекловидных листьев, однако, он не заметил никаких обстоятельств, которые могли бы подтолкнуть его к каким-либо умозаключениям.

Наступил четвертый день. За завтраком Тайфер развлекал Ридольфа оживленной беседой, засыпая его вопросами о злополучном зверинце и высказывая замечания по поводу неожиданной дороговизны корма для экзотических животных. Магнус Ридольф отвечал коротко и сухо. Тайны каменной планеты начинали угрожать его обычной невозмутимости. Несмотря на отвращение к идее использования самого себя в качестве приманки, Ридольф не мог найти никакого другого способа их разгадки.

Он загрузил на реактивную платформу снаряжение и оборудование, которые, по его мнению, могли пригодиться – моток веревки из пластрона, гранатомет, ящик пищевых сублиматов, баки с водой, бутылку коньяка, прибор тепловидения, бинокль и баллон-распылитель высокого давления, заправленный флюоресцентным красителем. Последнее средство Ридольф предусмотрел на тот случай, если ему пришлось бы иметь дело с невидимыми противниками – возможно, их присутствие удалось бы обнаружить, разбрызгивая краску. Кроме того, Ридольф взял с собой телевизионный приемопередатчик, с помощью которого он надеялся поддерживать связь с Тайфером.

Тайфер наблюдал за его приготовлениями с отстраненным насмешливым интересом. Наконец Ридольф решил, что не забыл ничего существенного, и взобрался на реактивную платформу. В последний момент ему пришла в голову неожиданная мысль – повернувшись к Тайферу, он спросил: «Не желаете ли составить мне компанию? Вас, наверное, разбирает любопытство».

Тайфер хрюкнул, как рассерженный мастодонт: «Я не настолько любопытен! Мои интересы ограничивается суммой в сто тридцать две тысячи валюнтов. Рисковать головой я не намерен».

Ридольф с сожалением кивнул: «Что ж, до свидания!»

«Счастливого пути! – отозвался Тайфер. – Включите передатчик, как только прибудете на место. Я хочу видеть, что там происходит».

Летательный аппарат взлетел на четырех подъемных двигателях, установленных на концах скрещенных балок. Включился центральный двигатель под палубой, и реактивная платформа понеслась над пустынными просторами.

Ховард Тайфер смотрел ей вслед, пока она не превратилась в розовую точку, после чего вернулся под купол, снял скафандр, заварил себе галлон чаю и уселся перед телеэкраном.

Через два часа загорелся индикатор вызова. Тайфер включил приемник. На экране появилась панорама оазиса В; послышался голос Ридольфа: «Все по-прежнему. Ничего необычного. Я остановил платформу в воздухе на высоте семи метров. Оазис окружен датчиками перемещения и вибрации. Сюда змея не проскользнула бы незаметно. Как видите, красное солнце уже заходит. Думаю, что следует включить прожекторы». Панорама оазиса на телеэкране Тайфера тут же стала ярче.

«Я собираюсь опрыскивать территорию красителем через равные промежутки времени, – продолжал Ридольф. – Если появится что-нибудь плотнее вакуума, мы заметим».

Ридольф замолчал. Тайфер напряженно наблюдал за экраном. Изображение то и дело менялось по мере того, как Ридольф летал от одного конца оазиса к другому.

Наступила ночь – за пределами круга, освещенного прожекторами, выросла завеса непроглядного мрака. Теперь изображение на телеэкране стало резко контрастным: озаренный белым светом остров оазиса выделялся на фоне окружающего черного океана; стекловидная листва талурийских деревьев блестела и переливалась в лучах прожекторов. Магнус Ридольф периодически передавал краткие сообщения: «Все по-прежнему. Никаких необычных явлений». Так прошло несколько часов.

Затем Ховард Тайфер услышал, как Ридольф удивленно произнес: «У меня странное ощущение – это невозможно описать. Ощущение присутствия…»

Голос Ридольфа прервался, изображение оазиса метнулось в сторону с сумасшедшей быстротой, стало неразборчивым и погасло.

Тайфер смотрел на черный экран. «Ммфф! – пробормотал он, медленно поднимаясь на ноги. – Похоже на то, что старый козел так-таки поплатился жизнью за свои долги».

На следующий день, когда Тайфер произвел осторожную разведку в оазисе В, там не было никаких признаков присутствия Ридольфа; исчезли также реактивная платформа и все снаряжение детектива. Ридольф исчез бесследно и безвозвратно, как если бы сама Судьба протянула руку в прошлое и стерла из книги бытия сам факт его рождения.

Ховард Тайфер пожал плечами. Тайна осталась тайной. И, судя по всему, ей суждено было оставаться тайной, так как в дальнейшем Тайфер больше не намеревался тратить деньги и подвергать опасности жизнь других людей ради разгадки этой головоломки. Теперь работы в оазисах В и Г планировалось вести восемьдесят дней в году, покидая эти участки на несколько суток, пока по ночам там происходили необъяснимые вещи. Таково было единственное разумное решение.

Прошло два дня. Вечером второго дня Тайфер сидел за длинным обеденным столом вместе с бригадиром Смитцем и главным инженером Эдсоном. Остатки ужина уже убрали. Трое обсуждали небольшую обогатительную установку у входа в подземную выработку, где добывался кентаврий. На столе перед ними стоял макет установки; в руках владельца рудников, инженера и бригадира были кружки с пивом.

Открылась дверь. Магнус Ридольф тихонько зашел в столовую и приветствовал присутствующих кивком: «Добрый вечер, господа! Я вижу, вы заняты. Продолжайте совещание, не хотел бы вас прерывать».

«Ридольф!!! – взревел Ховард Тайфер. – Где вы пропадали?»

Магнус Ридольф поднял брови: «Я выполнял ваше поручение».

«Но… вы же исчезли!»

Ридольф безмятежно погладил белую бородку: «В каком-то смысле так оно и было. Но, как видите, я исчез ненадолго».

Владелец планеты нахмурился, вперившись красновато-карими глазами в лицо Ридольфа. Внезапно глаза Тайфера сверкнули и разгорелись: «Вы хотите сказать, что спасовали и покинули свой пост?»

Ридольф отреагировал резким гневным жестом: «Помолчите, Тайфер! Как, черт побери, я могу вам что-нибудь объяснить, если вы непрерывно блеете, как стадо овец?»

Лицо Тайфера побагровело; казалось, промышленника вот-вот хватит апоплексический удар. Он тихо произнес: «Объясняйтесь, я слушаю. Объясняйтесь начистоту».

«Я исчез, – сказал Магнус Ридольф. – Исчез так же, как исчезли работники оазисов В и Г. Меня похитил тот же призрак, который похитил ваших людей».

«Какой еще призрак?»

Ридольф устроился на стуле поудобнее: «Большой, гигантский черный призрак. Власть его непреодолима. И он не терпит возражений».

«Переходите к делу, Ридольф!»

«Этот призрак – темная звезда Нуар. Вы ошибочно предполагали, что она вращается вокруг белого солнца».

«Но так оно и есть! – не задумываясь, воскликнул Тайфер. – Нуар затмевает белое солнце в момент противостояния… – тут слова промышленника превратились в едва разборчивое бормотание, – каждые восемьдесят четыре дня…»

«Орбита темной звезды в высшей степени необычна, – продолжал Ридольф. – Она имеет форму восьмерки: сначала Нуар огибает белое солнце, а затем красное. Перемещаясь по этой орбите, темная звезда приближается к орбите Джексджеки на расстояние всего лишь на нескольких тысяч километров. Достаточно близко для того, чтобы притяжение этой звезды буквально сметало с поверхности Джексджеки все, что плохо держится».

«Чепуха! – отрезал Тайфер. – Невозможно! Если бы Нуар приближался к моей планете настолько, что его тяготение преодолевало бы силу притяжения планеты, звезда просто-напросто потянула бы за собой всю планету».

Магнус Ридольф покачал головой: «Диаметр Джексджеки – примерно четырнадцать с половиной тысяч километров. В момент максимального сближения на поверхности планеты сила притяжения Нуара значительно больше тяготения далекого Ружа в совокупности с тяготением планеты. В центре массы планеты, на расстоянии семи тысяч двухсот километров, тяготение Ружа все еще преобладает, и Джексджека продолжает двигаться по своей орбите. Тем не менее, возникают пертурбации.

Год на Джексджеке состоит из восьмидесяти двух суток. Продолжительность орбитального цикла Нуара – восемьдесят четыре дня, в связи с чем наблюдается расхождение – каждый год темная звезда минует Джексджеку, находясь то ближе к планете, то дальше от нее. Через десять-пятнадцать лет Джексджека окажется достаточно далеко от Нуара, который к тому времени будет огибать красное солнце с противоположной стороны, и темная звезда не будет создавать никакой опасности».

Тайфер нахмурился и постучал пальцами по столу. Взглянув на Ридольфа, он спросил: «Но что случилось с вами?»

«Прежде всего у меня возникло странное ощущение головокружения, нараставшее с поразительной быстротой. Нуар приближался с огромной скоростью. Мне показалось, что я падаю вниз головой. По сути дела, так оно и было – я стал падать с планеты на темную звезду. Причем подъемные двигатели реактивной платформы, обращенные к поверхности Джексджеки, создавали дополнительное ускорение.

Прошло, наверное, полминуты, прежде чем я осознал происходящее. Но к тому времени я уже был в космосе, падая на огромную черную сферу».

«Почему мы ее не видим? – резко спросил Тайфер. – Ведь мы видим луны и спутники, а они не излучают свет!»

Ридольф задумался: «По всей видимости, Нуар состоит из холодного звездного вещества – из обнаженных атомных ядер, сжатых под огромным давлением. Такая материя отличается невероятной массой. Возможно, темная звезда окружена слоем плотного газа, поглощающего падающий и отраженный свет».

«Может быть, – проворчал Тайфер. – А может быть и нет. Так или иначе, продолжайте».

«Рассказывать практически больше не о чем. Я перевернул реактивную платформу днищем к темной звезде и включил подъемные двигатели на полную мощность. Топлива едва хватило, чтобы начать движение обратно к планете. На возвращение ушло два дня».

«Надо полагать, те, кому не удалось вернуться, погибли?»

«Не вижу, каким образом они могли бы выжить».

На некоторое время в столовой воцарилось молчание. Его нарушил Тайфер, ударивший по столу кулаком величиной с бочонок: «Ну что же – значит, так оно и есть! Теперь мы знаем, чтó происходит, и будем осторожнее».

«В таком случае можно считать, что я выполнил ваше поручение и отработал гонорар, – сказал Магнус Ридольф. – Теперь я был бы премного обязан, если бы вы отвезли меня обратно на Азуль или на одну из планет Гаммы Скорпиона – в зависимости от того, что для вас будет удобнее».

«Скоро вылетит корабль с грузом руды, – прорычал Тайфер. – Вы могли бы им воспользоваться».

Ридольф слегка нахмурился: «Скоро? Когда именно?»

«Это зависит от того, когда корабль полностью загрузят, то есть от темпов добычи руды. Скорее всего загрузка займет месяц или два – может быть и дольше, если не начнется разработка новой жилы».

«И где разгружается эта руда?»

«На нашем перерабатывающем заводе, на Гефесте».

«Для меня высадка на Гефесте была бы так же неудобна, как перспектива остаться на Джексджеке», – вежливо возразил Ридольф.

«Что поделаешь? – пожал плечами Тайфер. – В данный момент у меня нет времени возить вас по курортам. Мне нужно подумать о некоторых вещах. В частности, об этой темной звезде…»

Инженер поинтересовался: «Что, по-вашему, можно было бы сделать по поводу Нуара, босс?»

Тайфер не спешил с окончательным ответом: «Не знаю. Не вижу, чтó человек мог бы сделать со звездой – остается только эвакуировать персонал и всё, что не закреплено, каждый раз, когда Нуар будет приближаться к планете». Промышленник задумчиво опустил тяжелый кулак на стол: «Чертовски неприятная перспектива!»

Магнус Ридольф сказал: «Орбита Нуара – в виде восьмерки – могла образоваться только в случае существования весьма неустойчивого равновесия сил. Сравнительно небольшое воздействие могло бы привести к радикальному изменению. Орбита-восьмерка – редчайшее явление, я еще никогда не видел ничего подобного».

Тайфер обратил к Ридольфу каменный непонимающий взгляд, но постепенно к нему пришло прозрение: «Если движение Нуара можно был бы слегка замедлить в период его приближения к Бланшу, орбита темной звезды могла бы стать эллиптической, а не параболической». Тайфер обернулся к инженеру: «Как ты думаешь, Эдсон?»

«Вполне возможно», – торопливо ответил тот.

«Не устроить ли нам атомный взрыв? – предложил Тайфер. – Может быть, он даст необходимый толчок?»

Эдсон поморщился. Ему не хотелось принимать решения такого масштаба: «Ну, скажем так… Существующая система из трех звезд несомненно может находиться только в состоянии тончайшего баланса, подобно валуну, стоящему на остром конце. Подтолкни его взрывом – он свалится».

Тайфер возбужденно вскочил, каждая морщина на его лице напряженно углубилась: «Попробуем! Только подумайте! Какие будут заголовки в газетах! „Ховард Тайфер изменил орбиту звезды, чтобы защитить персонал“! Неплохо звучит, а? Лучше всякой рекламы! Черт побери, Ридольф! – промышленник хлопнул детектива огромной ладонью по чувствительной спине. – Время от времени вам действительно приходят в голову удачные идеи!» Повернувшись к бригадиру, Тайфер спросил: «У нас полно атомита, не так ли?»

Смитц кивнул: «И кентаврия тоже. Пятьсот тонн ожидают отгрузки».

«Погрузите всё это на корабль. Всё до последней крошки. Атомит послужит запалом. Пролетая мимо, сбросим бомбу с фронтальной стороны темной звезды. И нанесем удар Нуару по зубам – удар силой в две тысячи мегатонн!»

Поразмыслив еще немного, он прибавил: «Но взрыв нужно устроить сейчас, пока Нуар удаляется от Ружа и приближается к Бланшу. Если бомба взорвется после того, как темная звезда обогнет белую, Нуар может перейти на орбиту только вокруг Бланша, а это грозит самыми печальными последствиями. Да, Нуар нужно притормозить как можно скорее. Займитесь-ка этим безотлагательно – я так хочу!»

Чудовищный взрыв был белее и ярче сияния Бланша – Тайфер и Ридольф видели на телеэкране изображение, переданное Эдсоном с грузового звездолета.

Тайфер возбужденно похлопывал Ридольфа по спине – тому пришлось отодвинуться подальше. Горнопромышленник кричал в микрофон: «Что-нибудь получилось? Есть изменения?»

«Трудно сказать, – отозвался Эдсон. – Придется подождать как минимум несколько часов. Только вот что, босс… – в голосе инженера появился оттенок неуверенности. – Взрыв распространяется, и распространяется быстро. Возникает впечатление, что темная звезда зажглась».

Действительно, на экране можно было видеть, что поверхность Нуара тлела и мерцала, из нее вырывались ослепительно-белые выбросы.

«Что случилось? – ревел Тайфер. – Что ты наделал?»

«Я всё сделал так, как вы сказали, босс! – оправдывался Эдсон. – Похоже на то, что мы сотворили новую звезду».

Набычившись, Тайфер повернулся к Ридольфу и спросил – тихо, угрожающе: «Что происходит, Ридольф?»

Магнус Ридольф задумчиво почесал бородку: «По всей видимости, энергия взрыва высвободила часть протонов из звездного вещества, и теперь они покидают звезду, обладая огромной кинетической энергией. Несомненно, в какой-то мере имеет место преобразование этой энергии, несущей чудовищный положительный заряд, в свободные электроны. Если вспыхнет вся темная звезда, это меня нисколько не удивит. При этом взрыв, скорее всего, не привел к существенному изменению орбиты Нуара».

«Почему?»

«Если бы Нуар замедлился, он стал бы приближаться к Бланшу по более крутой параболе, и радиус его поворота вокруг белой звезды уменьшился бы. Боюсь, вам удалось всего лишь нарушить баланс в системе трех звезд. На протяжении следующего орбитального периода Нуар вполне может столкнуться с Джексджекой. В лучшем случае, ваша планета будет обожжена и раскалена. Нет особых причин для беспокойства, однако. Новая звезда такого типа должна выгореть за несколько лет, после чего вы сможете разрабатывать месторождения заново, – Магнус Ридольф поднялся на ноги. – А сейчас я пойду укладывать багаж. Чем скорее мы покинем Джексджеку, тем лучше».

«Ридольф! – прошептал Тайфер. – Это еще один из ваших трюков? Если так, я придушу вас собственными руками».

Магнус Ридольф поднял брови: «О каких трюках вы говорите? Вы сами хотели устроить взрыв!»

«Но вы предложили эту идею».

«Вот еще! – Ридольф пожал плечами. – Я прибыл на Джексджеку с одной единственной целью – узнать, почему исчез ваш персонал. Цель была достигнута. После чего вы отказались отвезти меня на цивилизованную планету, и вместо этого решили бомбить темную звезду».

«По вашей подсказке», – многозначительно напомнил Тайфер.

Магнус Ридольф бледно усмехнулся: «Для ваших утверждений нет фактических оснований, о которых можно было бы заявить в суде. Вместо того, чтобы заниматься бесполезными спорами, рекомендую вам немедленно приступить к эвакуации персонала. Если Нуар действительно станет новой звездой – даже небольшой – в следующий раз, когда он приблизится к Джексджеке, планета превратится в огненный ад». Направившись к выходу, Ридольф задержался: «Кроме того, на вашем месте я не ставил бы в известность о происходящем газеты и телевидение. Агентства новостей не упустят возможность безжалостно поиздеваться над вами, – Ридольф полузакрыл глаза. – Представьте себе заголовки: „Темная звезда ответила огнем на огонь! Тайфер выкурил себя со своей планеты!“».

«Заткнитесь! – заорал Тайфер. – И убирайтесь!»

«„Тайфер подорвался на собственной петарде – в астрономических масштабах!“ – продолжал Ридольф. – „„Он думал, что звезды не горят!“ – недоумевают горняки“».

«Вон! – кричал Ховард Тайфер. – Вон отсюда!»