Пан Паскоглу явился к Магнусу Ридольфу в чрезвычайном возбуждении: «Господин Ридольф, я знаю, что вы в отпуске, но вы просто обязаны мне помочь! Кто-то прикончил беднягу Бонфиса – его не воскресишь, я понимаю – но нужно же узнать, кто это сделал? – Паскоглу умоляюще протянул руки. – Я просто не выношу таких вещей!»

Ридольф дернул себя за белую бородку: «Надо полагать, ведется официальное расследование?»

«Поэтому я к вам и пришел! – Паскоглу бросился в кресло. – Централ находится за пределами всех юрисдикций. Я сам себе закон – в определенных пределах, разумеется. Другими словами, если бы я укрывал преступников или устроил здесь игорный дом и бордель, кто-нибудь, конечно, вмешался бы. Но у меня ничего такого нет. Время от времени кто-нибудь напивается, дерется или мошенничает – мы с такими вещами справляемся, не поднимая шума. Но убийств у нас никогда не было. С этим нужно что-то делать, это нельзя оставить без последствий!»

Ридольф поразмышлял несколько секунд: «Насколько я понимаю, у вас нет криминологического оборудования?»

«Вы имеете в виду детекторы лжи, анализаторы воздуха и секвенсеры генетических кодов? Нет, ничего такого у меня нет. Нет даже краски или порошка для регистрации отпечатков пальцев».

«Я так и думал, – вздохнул Ридольф. – Что ж, я не вправе вам отказать. Могу ли я поинтересоваться: что вы намерены сделать с убийцей после того, как я его или ее найду?»

Паскоглу вскочил. Этот вопрос еще не приходил ему в голову. Он потряс в воздухе кулаками: «Что я могу сделать? У нас не заведены никакие судебные процедуры. И я не хотел бы просто взять и расстрелять кого-нибудь».

Магнус Ридольф рассудительно заметил: «Проблема может разрешиться сама собой. В конце концов, справедливость – не поддающееся точному измерению понятие».

Паскоглу страстно согласился: «Верно! Давайте найдем того, кто это сделал. А потом уже решим, что к чему».

«Где тело убитого?» – спросил Ридольф.

«Все еще в коттедже – там, где его нашла горничная».

«И к нему никто не прикасался?»

«Его осмотрел врач. После чего я сразу прибежал к вам».

«Хорошо. Пойдемте, навестим коттедж Бонфиса».

«Коттеджем» Бонфиса был шар на внешнем краю самого удаленного ряда ячеек каркаса Централа, примерно в пятистах метрах ходьбы по трубе-коридору до главного фойе.

Тело лежало на полу рядом с белым шезлонгом – грузное, жалкое, нелепое. Посреди лба можно было сразу заметить ожог; какие-либо другие признаки насилия отсутствовали. Три представителя палеолитической культуры стояли в хитроумно устроенной клетке из гибких прутьев, очевидно раскладной. Сама по себе клетка не могла бы, конечно, удержать мускулистых дикарей, но к металлическим прутьям, по-видимому, подавалось напряжение.

Перед клеткой стоял худощавый молодой человек, разглядывавший или дразнивший пещерных людей. Когда Паскоглу и Ридольф зашли в коттедж, он поспешно обернулся.

Паскоглу представил друг другу присутствующих: «Доктор Скэнтон – Магнус Ридольф».

Ридольф вежливо кивнул: «Насколько я понимаю, доктор, вы уже произвели первоначальное обследование?»

«В той мере, в какой это требовалось, чтобы удостоверить смерть».

«И вы могли бы определить, когда умер господин Бонфис?»

«Приблизительно в полночь».

Магнус Ридольф осторожно пересек помещение, чтобы взглянуть на тело поближе. Резко отвернувшись, он присоединился к Паскоглу и врачу, стоявшим у выхода.

«Так что же?» – беспокоился Паскоглу.

«Я еще не вычислил убийцу, – ответил Ридольф. – Тем не менее, я почти благодарен бедняге Бонфису. Судя по всему, он предоставил мне возможность раскрыть безукоризненно классическое преступление».

Паскоглу прикусил кончик уса: «Возможно, я туп, как пробка…»

«Для того, чтобы упорядочить мышление, требуется последовательность умозаключений, которые на первый взгляд могут показаться азбучными истинами, – сказал Магнус Ридольф. – Прежде всего, виновник происшедшего в настоящее время находится в Централе».

«Само собой! – сказал Паскоглу. – Ни один звездолет не прибывал и не отправлялся уже два дня».

«Виновник руководствовался побуждениями, связанными с событиями относительно недавнего прошлого».

Паскоглу отозвался нетерпеливым жестом, но Ридольф поднял руку, призывая к сдержанности, и владелец Централа раздраженно вернулся к нападению на кончик уса.

«По всей вероятности, преступник вступил в какие-то взаимоотношения с Бонфисом».

«Вы не думаете, что нам следовало бы вернуться в фойе? – спросил Паскоглу. – Может быть, кто-нибудь признается…»

«Всему свое время, – ответил Ридольф. – В целом возникает впечатление, что в основной список подозреваемых следует включить лиц, которые сопровождали Бонфиса в его полете к Централу».

«Он прибыл на корабле „Принцепс Молерер“. Я могу немедленно получить перечень пассажиров», – Паскоглу поспешно удалился.

Магнус Ридольф продолжал стоять в дверном проеме, изучая помещение. Он повернулся к доктору Скэнтону: «В ходе официального следствия обычно сохраняют серию фотографий места преступления. Не могли бы вы поручить кому-нибудь нечто в этом роде?»

«Это нетрудно. Я сам сделаю такие снимки».

«Прекрасно. После этого, на мой взгляд, не будет причин для того, чтобы тело оставалось здесь».