12
— Федя…
— Что?
— Это все правда?
— О чем ты?
— Ну, это не сон?
— Конечно, нет! Чудачка!
— А мне все кажется, что это сон. Что вот проснусь — и ничего этого нет.
— Тебе еще сначала надо уснуть. А проснешься — я буду рядом…
— Знаешь… Я так долго ждала этого дня… этой ночи…
— Я тоже…
— Вот сейчас я на тебя все гляжу, гляжу… А утром, наверно, не смогу глядеть тебе в глаза… Я очень боюсь утра.
— Утром мы пойдем в загс.
— Чудак! Я никуда не пойду. Мне это совершенно не нужно.
— Мне это нужно.
— Зачем? Какое это сейчас имеет значение? Впереди такое…
— Такого не будет!
— Если бы это от тебя зависело!
— Это зависит от меня.
— А ты шутник…
— Я не шучу.
— Ну, ладно. Не надо об этом. Пусть сегодня во всем мире будем только ты и я. Хорошо? Будто все на Земле только начинается… И мы — первые люди… И у нас — первая любовь… И мы ничего не знаем о будущем…
— Ты и на самом деле ничего о нем не знаешь.
— А ты?
— Немного больше тебя.
— Но ты расскажешь мне это завтра. Ладно?
— Ладно.
— А сегодня ты знаешь столько же, сколько я… Ничуть не больше… Поцелуй меня, Федя…
— Что ты там делаешь, Федя?
— Варю кофе.
— А знаешь, я не умею варить кофе.
— Это такой существенный недостаток, что терпеть невозможно. Я требую немедленного развала!
— Это еще что!.. У меня, знаешь, сколько недостатков!..
— Знаю.
— Ну, сколько?
— Сказать тебе точно?
— Конечно!
— Меньше, чем у меня.
— А если больше?
— Больше не бывает.
— Федька, родной!..
— Асенька…
— Ну, а теперь включим радио и послушаем, что произошло в мире за эту ночь первой любви первых на земле людей…
…Из Вашингтона передают: первая же реакция Белого дома на предложение Советского правительства была самой положительной. Представитель Белого дома Скетч заявил корреспондентам, что президент рассмотрит в ближайшие часы проект ответа Советскому правительству. Скетч заявил далее, что пре— зидент намерен предложить в своем ответе немедленную встречу глав правительств в Женеве…
— Ну, вот видишь… Ты слыхала вчера наши предложения?
— Да. Но я не очень верила вчера в благоразумие Запада… Столько лет ведутся переговоры… И все какие-то мелкие соглашения…
— Мелкие открывают дорогу крупным.
— Очень уж долго открывают! Люди устали ждать.
— Ничего. Теперь договорятся.
— Пора бы! Дальше некуда!
— Ты пей кофе, пока горячий… Остынет.
— Я и жду, пока остынет. Я не люблю летом горячий… Ты не опоздаешь на работу?
— Сегодня воскресенье.
— Как хорошо! А я и забыла… Просто забыла. Значит, ты сегодня никуда не уйдешь?
— Никуда. Если ничего не случится.
— А что может случиться?
— Вот этого никогда не угадаешь.
— Съездим сегодня в какой-нибудь парк, а? Мне хочется, чтобы кругом была музыка, и люди, и чтобы все видели, какая я счастливая!
— Съездим…
— Я, наверно, сейчас глупая, да?
— Не очень.
— Что значит — «не очень»?
— Ну… не глупей меня…
— Почему ты так решил?
— Глупее — невозможно!.. Я ведь просто обалдел от счастья, Аська… Просто обалдел от счастья…
— Кто это тебе звонит?
— Сейчас узнаем… Я слушаю…
— Доброе утро, Федя! Это я… Ну как? Держишься?
— А что мне сделается, Сергей Михайлович?.. Доброе утро!
— Я передал, Федя, твое предложение.
— Спасибо…
— Это тебе спасибо! Но ты — не первый!.. В правительстве, оказывается, уже есть такое же предложение. От группы ученых и конструкторов… Ты просто первый из космонавтов…
— И то хорошо… А кто отправляется, Сергей Михайлович?
— Это еще неизвестно! До этого еще далеко! Вначале надо в принципе решить… Но мне кажется, у тебя есть шансы…
— Я очень прошу, Сергей Михайлович! Очень!
— Это понятно… Каждый из той группы тоже просит послать его. Мне так и сказали…
— Но я же готов… А они не пилоты…
— Это учтется, Федя! Все учтется! Слушай! А что ты сегодня делаешь? Может, махнем ко мне на дачу? У меня там бильярд есть…
— Мы с женой собирались в парк, Сергей Михалыч…
— С женой?
— Да.
— Когда ж это ты… успел-то?
— Вчера.
— Хм… Поздравляю!.. Ты хоть представишь ее… благородному собранию?
— Разумеется.
— Как это ты все втихаря…
— Так получилось.
— Москвичка?
— Землячка.
— Из Пензы?
— Да.
— Вы, пензяки, дружный народ… Я где-то слышал об этом…
— Это точно, Сергей Михалыч… Это есть…
— А ты знаешь, что тебе по этому случаю положены три дня?
— Слыхал.
— Так вот, до четверга в отделе можешь не появляться. А в школу космонавтов я позвоню. Порадую…
— Да я сам…
— Нет, ты молчи! А то ввалятся поздравлять, а вам сейчас никто не нужен… Я же понимаю… Свадьбу-то не зажмешь?
— Постараюсь не зажать.
— Ну, ладно. Счастья тебе, Федя… Жене поздравления передай.
— Спасибо.
— Да! Она знает?
— О чем?
— Ну, о твоем предложении…
— Нет.
— Н-да… Впрочем, может, ты и прав. А то смотри… Охотников ведь много.
— Не обижайте меня, Сергей Михалыч! Я этого не заслужил.
— Ну, прости, Федя! Не сердись! Это я так — позавидовал тебе просто… Будь счастлив, друг!
— Спасибо, Сергей Михалыч! Пока.
— Зачем ты так, Федя? Жена… Жена…
— Я не хочу лгать людям, Асенька! Я не умею лгать.
