Глава 6
Увези меня далеко-далеко
«Меч Джейд» вышел из гиперпространства, когда до Корусанта уже было рукой подать. Прокладкой курса и настройкой гиперпривода занималась Джейна, а Мара лишь наблюдала. Теперь же, когда корабль вновь шел на досветовой, она была настолько уверена в ученице, что самоустранилась из рубки.
Войдя, Лея с удивлением обнаружила за приборной панелью дочь, тогда как Мары нигде не было видно.
— Где твоя тетя? — спросила она.
Джейна лучилась улыбкой:
— Говорит, устала.
Лея заняла кресло рядом с дочерью:
— Долго еще до Корусанта?
— Два часа. Тетя Мара сказала уйти со сверхсветовой пораньше, так как у самой планеты слишком интенсивное движение. Попросила разбудить ее, как только окажемся на подлете.
Лея кивнула и откинулась в кресле. Она и сама устала — от всего на свете. За последние годы она то и дело уходила в отставку с занимаемых должностей, но почти сразу же позволяла затянуть себя обратно: зачастую ей делали едкие замечания, что на кону стоят миллионы жизней, а еще чаще она и сама себе об этом напоминала. Лею заслуженно считали одним из лучших дипломатов Новой Республики, полагая, что ее героическая репутация, умение вести переговоры и способность проникаться чужими проблемами позволят разобраться в любом, даже самом сложном кризисе.
Она прикрыла глаза и самокритично фыркнула, напомнив себе, что ни навыки дипломата, ни репутация не помогли ей разрешить конфликт между Осарианом и Роммамулом. У жителей Роммамула накопилось немало обоснованных жалоб на Осариан. Осарианцы жили гораздо лучше соседей, купались в роскоши и не знали тех забот, которые выпали на долю шахтеров с братской планеты. Да и никто не делал секрета из того, что Роммамул почти никак не был представлен в осарианском правительстве. Но из простых упреков и недовольства раздули взаимную ненависть религиозного толка, и то, что можно было решить полюбовно, заключив мировое соглашение, рисковало перерасти в священную войну.
Лее пришло в голову, что за все годы ее дипломатической службы ей еще не доводилось иметь дело с таким несговорчивым субъектом, как Ном Анор. Особенно странной его несговорчивость виделась в свете того, что он сам и народ, который он представлял, находились под угрозой неминуемой гибели в войне — им не суждено было ее выиграть. После провальной встречи на Роммамуле Лея не раз и не два звонила ему с борта «Посредника». Ном Анор отвечал на каждый из звонков, всякий раз давая понять, что у него нет на нее времени.
С такими невеселыми мыслями Лея не заметила, как погрузилась в сон.
— Ничего себе! — выдохнула Джейна, и ее мать распахнула глаза, предвидя неприятности.
— В чем дело? — с тревогой спросила она.
— «Звездный защитник» мон-каламари, — ответила девушка, тыча в левый верхний угол экрана. Щелкнув по экрану, она изменила угол обзора, чтобы величественный корабль был виден во всей красе.
Он и впрямь поражал воображение. Как и все корабли мон-каламари, этот обладал плавными обводами и был настоящим произведением искусства: гладкий, «текучий», смертоносный. Это был самый крупный корабль, какой когда-либо производили на верфях этой водной планеты, — в два раза крупнее «Посредника», оставшегося у Осариана, и первый в ряду новых крейсеров класса «Звездный защитник», которые только недавно начали поступать в распоряжение флота Новой Республики.
— «Виконт», — определила Лея. — Всего две недели как сошел со стапелей. Должно быть, вышел в пробный рейс, чтобы покрасоваться перед членами Совета.
— Ого, — снова выдохнула Джейна. В ее карих глазах блеснули искорки. Лея мысленно посмеялась над собой. Когда она услышала первый возглас дочери, то немедленно предположила самое худшее и испугалась, что Джейна не справится. Наверное, она плохая мать, раз недостаточно верит в способности девочки, давно доказавшей свою смышленость. Нет, уже не девочки, напомнила себе Лея. Юной девушки.
Когда она только вошла в рубку, закончив писать отчет о назревающей катастрофе на Роммамуле, и увидела Джейну одну за приборной панелью, у нее екнуло сердце. А ведь Мара, уж до чего опытный и ответственный пилот, сочла возможным доверить Джейне управление яхтой. Так почему же Лея не могла испытывать такое же доверие к собственной дочери?
Она внимательно наблюдала за тем, как уверенно порхают руки девушки над приборной панелью, как спокойно ее лицо…
— Далеко еще? — спросила Лея.
Джейна пожала плечами:
— Ты спала чуть больше часа. Наверное, осталось еще полчаса — тут все зависит от того, каким курсом нам велят следовать.
— Пойду разбужу Мару, — предложила Лея, поднимаясь с кресла и потягиваясь, чтобы окончательно взбодриться после дремоты.
— Да пусть отдыхает, — пожала плечами дочь. — Я сама могу посадить яхту.
Принцесса на мгновение задумалась. Да, Джейна вполне могла справиться с посадкой, к тому же сама она — вполне опытный пилот и могла бы за ней присмотреть. Да и Маре лишние полчаса сна не повредят. Она почти согласилась. Почти. А потом снова нахлынуло свербящее чувство сомнения в том, насколько хорошо она состоялась как мать.
— Это корабль Мары, — оборвала тишину принцесса. — Идти на посадку без ее личного дозволения будет как-то не по правилам. — Довольная этой дипломатической уловкой, Лея улыбнулась и похлопала дочь по плечу. — Но я знаю, ты смогла бы посадить яхту так тихо, что твоя тетя даже не заворочалась бы в постели, — добавила она и подмигнула Джейне, когда та подняла на нее взгляд.
Девушка расплылась в улыбке, и мать, снова похлопав ее по плечу, ушла из рубки и направилась в каюту Мары. У двери она помедлила, уже занеся руку, чтобы постучать, как вдруг услышала доносящиеся изнутри тихие звуки. Лея приложила ухо к двери и прислушалась.
По редким всхлипам можно было догадаться, что Мара плачет.
— Мара? — позвала она негромко и постучала в дверь.
Ответа не последовало, и Лея нажала на кнопку, отодвигая дверь в сторону. Мара сидела на кровати спиной к дверному проему, чуть ссутулив плечи, словно только сейчас обрела контроль над эмоциями.
— Все в порядке? — спросила вошедшая. Мара кивнула.
Лея подошла ближе и села на кушетку рядом с ней. Увидев слезы на щеках Мары, она обняла ее за плечи.
— Что-то случилось? — тихо спросила она.
Мара села прямо и, сделав глубокий вдох, вымучила улыбку.
— Нет, ничего страшного, — ответила она.
Лея посмотрела на нее скептически.
— Просто сон, — пояснила Мара. — А когда проснулась, сама не знаю, что на меня нашло.
— Хочешь это обсудить?
Мара пожала плечами.
Лея подождала еще секунду-другую, но невестка, видимо, не горела желанием развивать тему.
— Мы подлетаем к Корусанту, — сообщила принцесса. — Хочешь, чтобы я помогла Джейне посадить корабль?
— Нет, я справлюсь, — заверила ее Мара. Она поднялась с кушетки и двинулась было к выходу, но тут ее лицо исказилось от боли.
Лея тут же подскочила и помогла ей удержаться на ногах.
— Просто спала в неудобной позе, — попыталась объяснить ее подруга, но Лея не купилась на оправдание и мягко усадила ее обратно на край кровати.
— Дело вовсе не в позе для сна, — проронила она. — Это опять твоя болезнь?
Мара подняла взгляд, борясь с подступающими слезами.
— Недавно она опять дала о себе знать, — признала она.
Лея вздохнула и покачала головой, сожалея о том, что ничем не может помочь своей невестке и близкой подруге.
— Ты вроде говорила, это в порядке вещей, — напомнила она. — Новый приступ чем-то отличался от прочих?
Мара отвела взгляд.
— Ну давай, скажи мне, — выпалила Лея, возможно, чуть резче, чем собиралась. Мара посмотрела на нее в ответ — нет, не зло и не оскорбленно, а скорее недоверчиво. И правда, с чего это Лея решила, что Мара должна с ней делиться сокровенным? Разве она может хоть как-то помочь? Все прочие, кого поразило это заболевание, рассказывали своим врачам все и были впоследствии осмотрены светилами республиканской медицины. Они в деталях описывали каждое покалывание, каждый приступ боли, молили помочь им. И все до единого были мертвы — или скоро будут.
— Прости, — отстранилась Лея. Эти тревожные образы прочно засели у нее в голове. — Ты ничего не обязана рассказывать. — Она наклонилась вперед и поцеловала Мару в щеку, затем поднялась и протянула руку.
Мара взяла ее, но вместо того чтобы самой подняться, усадила Лею обратно и пристально посмотрела ей в глаза.
— На этот раз… матка, — сказала она.
Лея непонимающе уставилась на подругу.
— Приступ, — пояснила Мара, — случился, пока я спала. И пытался поразить матку.
Глаза Леи расширились от ужаса.
— Ты отразила его?
Мара кивнула с вымученной улыбкой.
— Ну, меня еще не убило, — невесело усмехнулась она.
Лея кивнула, восхищаясь упорством подруги. Всякий раз, когда болезнь предпринимала очередную атаку, Мара фокусировала Силу внутри себя и сдерживала натиск.
— Но в этот раз было труднее, чем обычно, — сказала Лея, предположив, что нашла причину весьма нехарактерной для Мары реакции — слез.
Подруга покачала головой.
— Да нет, ничего особенного, — ответила она.
— Тогда в чем дело?
Мара глубоко вдохнула и печально проговорила:
— В материнской утробе.
И тут Лею как громом поразило.
— Ты боишься, что не сможешь иметь детей, — сказала она.
— Я уже не так молода, — самокритично усмехнулась Мара.
И она не преувеличивала: Маре, как и Люку с Леей, было уже за сорок, но, если на секунду забыть о недуге, она была совершенно здоровой женщиной и еще вполне могла испытать радости материнства. Так что Лея всецело понимала ее тревоги, учитывая, что болезнь пыталась поразить ее женское начало.
— Когда я только вышла замуж, мы с твоим братом говорили о том, чтобы завести детей, — поделилась Мара. — Он с таким восхищением смотрел, как растут ваши трое ребятишек, и больше всего на свете мы хотели родить ребенка.
— Еще ничего не потеряно, — напомнила Лея.
— Возможно. Но кто знает, Лея? Я устала без конца бороться, а болезнь и не думает отступать.
— Но и не может отвоевать у тебя ни пяди, — напомнила принцесса.
— Я еще не сдалась, — заверила ее Мара. — Но детей мне сейчас не родить. Я даже не знаю, передастся ли им заболевание по наследству или убьет их еще в зародыше. И никому неведомо, когда все это закончится и не будет ли ущерб моему организму столь велик, что я никогда не смогу иметь детей.
Лея хотела ее хоть как-то успокоить, но что она могла возразить против таких непробиваемых аргументов? Она лишь положила руку подруге на плечо:
— Не оставляй надежду.
Мара с усилием улыбнулась.
— Не оставлю, — пообещала она. — К тому же теперь под моим крылышком Джейна, и это тоже очень здорово.
Лею невольно выдала краткая вспышка раздражения.
— Что? — насторожилась Мара.
Лея густо покраснела и громко рассмеялась.
— Что?
— Временами я страшно ревную Джейну к тебе, — призналась принцесса, улыбаясь при каждом слове. — Я вижу, какая между вами укрепилась связь, и я рада, что Джейне досталась такая чудесная подруга и наставница, и в то же время от этой мысли я несчастлива. Когда я вижу, как вы трудитесь вместе, мне хочется подбежать и обнять тебя крепко-крепко и одновременно взять и задушить!
Мара в тревоге взирала на Лею — ровно до того момента, пока та не наклонилась и не стиснула ее в крепких дружеских объятиях.
— Ты все преодолеешь, — пообещала Лея. — Ты обязательно справишься, и у тебя будут дети. А может, вскоре после тебя родит и Джейна. — Продолжая удерживать подругу, принцесса отдалилась на расстояние вытянутых рук. — Вот здорово, правда? Будем сидеть втроем и болтать обо всем на свете, пока Люк будет нянчить малышей.
Лучшие слова в такой момент едва ли можно было подобрать. Уголки губ Мары поднялись в улыбке, а в живых зеленых глазах мелькнул проблеск надежды. Но когда они возвращались в рубку, Лее представилась куда более гнетущая картина: как она рассказывает детишкам Джейны, какой отважной была у их мамы почившая ныне тетя, и от этой мысли у нее сжалось сердце. И все же ей удалось побороть подступающие слезы. Им всем следовало поддерживать Мару несмотря ни на что.
***
Приблизившись к кают-компании «Сокола Тысячелетия», Джейсен услышал характерное шипение и треск статических разрядов. Похоже, Энакин снова тренировался со световым мечом. Он все время тренировался.
Как правило, Джейсен старался не лезть к брату, зная, что их философия жизни слишком разнится и им ни за что не договориться. Но сегодня, после того спектакля, который устроили советники на встрече с дядей Люком, юноша был в настроении поспорить. Так что он направился прямиком в отсек.
Энакин, взмокший от пота, крутился на месте, отбивая мечом электрические разряды, которые выпускал в него небольшой шар на дистанционном управлении, летавший вокруг и пытавшийся найти бреши в защите.
С мечом младший брат управлялся мастерски. Джейсен был вынужден признать это, когда мальчик провел молниеносную комбинацию «влево-вверх-вправо», каждым отточенным движением отразив по разряду.
Тренировка закончилась, и Энакин, погасив меч и тяжело дыша, застыл на месте.
Джейсен медленно, почти насмешливо зааплодировал.
— Сам-то так можешь? — спросил Энакин, даже не обернувшись к брату.
— А это важно?
Мальчишка презрительно наморщил нос и фыркнул.
— Ты почти полжизни тратишь на танцы с этой штукой, — заметил Джейсен.
— Так мы ведь рыцари-джедаи — или скоро будем, — ответил Энакин.
— И всем джедаям следует днями и ночами танцевать с кибертренажером? — саркастически спросил старший брат.
— Ты тоже тренируешься.
— И провожу в уединении больше времени, чем ты, — согласился Джейсен.
Энакин посмотрел на него скептически, словно собирался спросить: «Ну и что с того?»
— И для уединения, и для тренировок есть свои причины, — попытался объяснить Джейсен.
— Чтобы отточить мастерство, — заявил Энакин.
Джейсен начал качать головой еще до того, как мальчишка закончил фразу.
— Чтобы углубить понимание, — произнес он.
— Снова за свое?
— Как и всегда, — твердо сказал Джейсен. — Когда ты тренируешься, о чем ты думаешь? — Снова это скептическое выражение. — Представляешь, как охотишься за гаморреанскими бандитами? — спросил Джейсен. — Спасаешь Галактику, как когда-то отец?
— Когда я упражняюсь, мой разум чист от посторонних мыслей, — отрезал Энакин, но старший брат вновь покачал головой, неудовлетворенный ответом.
— Ровно перед тем, как ты отдаешься Силе, и сразу после этого — о чем ты думаешь?
Энакин сердито посмотрел на брата.
— Почему это так важно? — выпалил он.
— Потому что у тебя неверное понимание Силы, — ответил Джейсен не менее резко. — Ты видишь в ней инструмент, оружие, которое можно пустить в ход против того, кого ты считаешь злом. Но это очень ограниченная философия.
— Так ведь Сила и есть оружие, — с расстановкой произнес Энакин. — Могучее оружие и большая ответственность.
Старший брат покачал головой:
— Это далеко не вся правда о Силе. Лишь та часть, на которой фокусируются такие, как ты, — те, кому нужно как-то оправдать свое тщеславие. — Казалось, еще чуть-чуть, и Энакин начнет брызгать слюной. — Сила — это способ обрести покой и понимание правды, а не орудие, должное подкрепить чье-то узкое восприятие добра и зла, — нравоучительно произнес Джейсен.
— А ты, значит, считаешь Новую Республику злом? — насмешливо бросил мальчишка.
— Она не зло и не добро, — пустился в объяснение старший брат, ничуть не обидевшись. — Не со всеми ее действиями я согласен. Отдельные сообщества пострадали от нее не меньше, чем во времена Империи.
— Но сейчас-то все делается ради высшего блага, — рьяно заспорил Энакин, явно недовольный сравнением Новой Республики с Империей.
Джейсен лишь хохотнул, насмешливой реакцией давая младшему брату понять, что тому стоит поискать скрытый смысл в только что произнесенных словах.
— Я устал все это выслушивать, — выпалил Энакин.
— Будешь выслушивать, пока не придешь к пониманию правды, — тут же нашелся Джейсен. — В этом моя основная задача.
— Дядя Люк сказал тебе об этом?
— Дело не в нем. Только в тебе и мне.
— Он собирается возродить Совет джедаев, — объявил Энакин, как будто эти слова в чем-то подтверждали его точку зрения.
— Он вынужден. — Тон Джейсена давал понять, что он не слишком-то рад такому повороту событий. — Чтобы предотвратить катастрофу, которую влекут на нас такие, как ты, — рыцари-джедаи, которые разбежались по Галактике, чтобы по собственным понятиям творить справедливость.
Махнув рукой, он собрался было уходить, но не успел сделать и пары шагов, как Энакин схватил его за плечо и повернул лицом к себе.
Мальчишка взвесил на ладони рукоять меча.
— Это, — произнес он многозначительно, — инструмент закона.
— Нет, — зарычал Джейсен. — Это инструмент, с помощью которого джедай может заглянуть в свою душу и обрести внутренний покой. Это мерило понимания Силы.
Судя по взгляду Энакина, он эту точку зрения не понял и не принял.
— Если во время тренировок ты не будешь полностью открыт Силе, твоя защитная стойка даст слабину и ты будешь пропускать выстрел за выстрелом, — пояснил Джейсен. — Нужно искать не повод для войны, Энакин. Нужно найти повод для мира и собственное место в Галактике.
— Твои красивые слова окажутся пустышкой, когда дело дойдет до настоящего боя, — возразил младший брат.
— Из джедая, который обрел гармонию, выйдет намного более умелый воин.
— Докажи! — с вызовом бросил Энакин. Его клинок зажегся и мерно зажужжал перед носом у собеседника.
— Придется, коли по-другому до тебя не достучаться, — спокойно ответил Джейсен. Он заглянул в глаза брата и зажег собственный меч.
Энакин закрыл входной люк — ни дядя, ни отец не обрадуются, узнав, что они здесь спаррингуют, — и повернулся лицом к брату, который уже надвигался на него размеренными шагами.
— Ты признаешь правду, когда я побью тебя! — заявил Энакин, но было видно, что Джейсен уже не слушает. Юноша находился в состоянии глубокой концентрации и был близок к тому, чтобы полностью очистить сознание и слиться с Силой в единое целое.
После затяжной паузы Энакин бросился в атаку, стараясь рубануть противника по плечу, но Джейсен с легкостью отвел удар. Тогда Энакин попробовал подступиться с другого края, но старший брат и в этот раз оказался на высоте. Два клинка сцепились и, описав широкую дугу, вместе пошли вниз, пока не оказались ровно между братьями. Тогда Джейсен крутанул рукоятью, попытавшись выбить клинок из рук младшего, но тот оказался начеку — увел лезвие вниз, чтобы высвободиться из опасного захвата, а затем вовремя поднял, не дав брату поднести кончик клинка к своему горлу и праздновать быструю победу.
Энакин повел новую атаку, но натолкнулся на очередной блок, и от соприкосновения клинков брызнули искры. Он наседал снова и снова, как будто стремясь яростным напором прижать брата к стене.
— Я ощущаю в тебе гнев, — произнес Джейсен, и от этих слов у Энакина по коже побежали мурашки. Слова намекали на темную сторону Силы, куда джедаям было ступать непозволительно.
Мальчик сбавил обороты и решил сделать упор на технику. Изящными и неуловимыми движениями он стал отражать нацеленные выпады Джейсена.
Еще несколько долгих минут они, фехтуя, перемещались по кают-компании. Когда казалось, что один из поединщиков получил преимущество, второй тут же находил, чем ему достойно ответить. Им приходилось доверять себе и друг другу, ведь световые мечи нельзя было переключить в режим тренировки. Малейший промах, неаккуратный блок или слишком глубокий выпад могли обернуться фатальными последствиями.
Но бой все равно продолжался: их различия во взглядах переросли в поединок на мечах, и очень скоро, несмотря на предостережение Джейсена, оба ввязались в яростную драку, нанося жесткие, размашистые удары и пытаясь выбить меч из рук соперника. Джейсен первым пришел в себя и стал действовать более аккуратно, элегантными движениями отводя выпады брата и почти не переходя в атаку.
Эта внезапная пассивность только подхлестнула Энакина действовать целеустремленнее. Он ударил слева — один, два, три раза, затем обернулся вокруг своей оси, перехватил рукоять поудобнее и точно так же атаковал справа — один, два, три раза.
Первые три удара Джейсен отбил, затем отразил еще два, а при третьем… присел.
Энакин был так захвачен поединком, что уже настроился на шестое подряд столкновение клинков, и то, что его лезвие прорезало лишь воздух, стало для мальчика полной неожиданностью.
Он потерял равновесие, а Джейсен явился откуда-то сзади, резким выверенным ударом выбив рукоять из руки младшего брата. Мальчишка отшатнулся и схватился за обожженную руку.
Джейсен погасил лезвие.
— Сила таится внутри и нужна для того, чтобы обрести равновесие внутри, — нравоучительно сказал он. — Мы не галактический патруль.
Энакин долго и пристально смотрел на брата, ошарашенный тем, что тот так уверенно одержал победу, несмотря на то что тренировался намного меньше.
— Дядя Люк с помощью Силы уничтожил «Звезду Смерти», — напомнил мальчик.
— А Мара использует ее, чтобы бороться с болезнью, — ответил ему старший брат. — Только когда мы в гармонии с собой, мы можем здраво рассуждать о том, какую пользу мы принесем в битвах за справедливость в Галактике.
Потирая руку, Энакин молча смотрел на брата, словно ожидая продолжения.
— Ты делаешь успехи, — подмигнул ему Джейсен и направился к двери.
— В другой раз я тебя побью, — услышал он у себя за спиной предсказуемую браваду и расплылся в широкой улыбке, шагнув в коридор, который вел к лестнице. Откуда-то снизу доносились звон металла и отцовская ругань — ремонт все никак не заканчивался.
— Ты сейчас тут все закоротишь! — орал Хан.
Вуки завыл, затем послышались треск разрядов и отцовское «О-ох!»
Из служебного люка показалась голова Чубакки.
— Вернись, ковер мохнатый! — крикнул ему Соло.
Чубакка одним стремительным грациозным прыжком вырвался из проема — точнее, прыжок казался Джейсену таким, пока он не заметил руку отца с искрящим кабелем, торчащую из служебного люка, и облачка дыма, поднимающиеся от вукийского седалища.
Он не удержался и захихикал, но постарался очень быстро спрятать ухмылку, когда разъяренный вуки, потирая зад, с громким воем бросился прямо на него.
— Это не я, — воскликнул Джейсен. — Это все Энакин.
Чуи снова взревел.
— Нет, мы ничуть не одинаковы, — запротестовал юноша.
Вуки раскинул лапищи — обхват три метра от одного кончика пальца до другого — и затряс лохматой головой, не переставая выть.
— Не говорил я, что на «Соколе» можно крутить «бочки», — возразил Джейсен. — И не крутил я их. Вон там Энакин, на него и ругайся.
— Аааа-ааа-аа!
— Может, спустишься и поможешь мне наладить компенсатор? — раздалось у него за спиной, и вуки развернулся на звук. Хан Соло стискивал в руках два провода, один из которых время от времени искрил. Лицо кореллианина так густо покрывала смазка, что глаза и зубы ослепительно сияли на грязном фоне.
Джейсен снова хохотнул — точнее, попытался это сделать, но вовремя осекся. Чуи снова повернулся к нему, а ничто так не унимает беспричинное веселье, как суровый взгляд вуки.
— Ну? — спросил Хан. Смиренно вздохнув, Чубакка заковылял обратно к открытому служебному люку.
***
Очень скоро Мара, Джейна и Трипио присоединились к друзьям на борту «Сокола», в то время как Лея отправилась с докладом к членам Верховного совета.
Не теряя ни минуты, Джейна утянула обоих братьев за собой и принялась с азартом делиться деталями того, как ловко она увильнула от преследования «Охотников за головами Z-95». Энакин едва ли не пыхтел от удовольствия, воспринимая ее рассказ как еще одно доказательство того, что он верно понимает назначение Силы.
Джейсен решил не затевать этот спор по новой.
Трипио схожим образом бросился кАр-Два и не успокоился, пока не пересказал во всех подробностях, насколько неприятная и гнусная личность этот Ном Анор.
Астродроид щелкал и свистел, явно впечатленный его повествованием, особенно когда Трипио добрался в рассказе до своей личной встречи с могущественным предводителем народа Роммамула.
Мара тем временем рассказывала мужу о том, как их дипломатической миссии помешал Вурт Скиддер — и какими летальными последствиями это обернулось.
— Он неуравновешен и скор на расправу, — объяснила она.
— Ты уверена, что он просто не пытался помочь?
— Нам не требовалась помощь, — решительно заявила Мара. — И он это знал. У «Меча Джейд» достаточно огневой мощи, чтобы разобраться с несколькими «Охотниками за головами». К тому же, когда он вмешался, мы уже оторвались от преследования. Нет, Вурт просто хотел надавать тумаков и добавить на фюзеляж пару новых «черепов».
Люк лишь пожал плечами, ощущая бессилие. Галактика сейчас насчитывала сотню рыцарей-джедаев — и как прикажете держать в узде каждого из них?
— Давай по одной за раз, — протянула Мара. Заметив непонимающий взгляд мужа, она мечтательно улыбнулась. — На тебя свалился целый груз проблем, и кажется, что ты под ними тонешь, а всего-то нужно решать их по одной за раз. Твоя сестра приструнила Вурта — скорее всего, ненадолго, но тем не менее. О нем на какое-то время можно забыть.
— Как смотришь на то, чтобы отправиться во Внешнее кольцо? — предложил Люк. Теперь пришел черед Мары удивленно смотреть, а Люка — иронически ухмыляться.
Он наклонился к ней, крепко обнял и от души рассмеялся. Он всегда чувствовал себя лучше, когда жена была рядом.
***
Чубакка привалился к стене у входа в палату Верховного совета, заложив руки за голову. Когда на борт «Сокола» взошли Мара и Джейна, Хан отправил вуки сопровождать Лею, но Чуи-то знал, что Хан просто решил на время убрать его с глаз долой. Ремонт продвигался не очень гладко, и последний час пилот и его первый помощник только и делали, что препирались. Обоим требовалась передышка, так что Чубакка был даже рад смене обстановки.
Но когда один из советников, Фиор Родан с Комменора, неожиданно вышел из зала и принялся грозить ему пальцем, бормоча что-то о торговых льготах, которых добился родной для Чубакки Кашиик, вуки осознал, что и здесь ему не будет покоя.
Минуту спустя из зала совещаний показалась Лея — и схватилась за голову при виде открывшейся картины. У стены напротив в платяном шкафу висел Фиор Родан, насаженный воротником на крюк вешалки для одежды.
— Позвольте поздравить вас с превосходным выбором друзей, — сухо протянул советник.
— Чуи, сними его немедленно, — распорядилась принцесса.
Чубакка зарычал, отрицательно качая головой.
— Советник Трибакк еще узнает об этом, — пригрозил Фиор Родан. — Ты же знаком с Трибакком, не так ли? — поддел он Чуи.
Вуки захлопнул дверцу шкафа.
— Нельзя так обращаться с советниками, — отчитала его Лея, подходя ближе. Но затем остановилась, подумав о том, как прошла недавняя встреча. Как ее участники грызлись по пустякам, как двое из советников презрительно отзывались о ее неудачах на Роммамуле, очевидно стремясь заработать на этом какие-то политические дивиденды.
— Пойдем, — сказала она и, повернувшись, зашагала по коридору. Больпур неслышно заскользил следом.
Чубакка вопросительно зарычал и, когда принцесса обернулась, указал на дверь.
— Если нам повезет, его найдут уже после того, как мы уйдем, — объяснила принцесса. Чуи издал одобрительный рев и поспешил за ней.
Ее настроение заметно улучшилось, когда они вернулись на «Сокол» и у трапа ее встретил муж, в глазах которого горел задорный огонек. Хан и Лея столько лет уже были вместе, и тем не менее их чувства друг к другу оставались прежними, а в их отношениях царили любовь и взаимопонимание.
— Значит, Чуи все-таки нашел тебя, — заметил кореллианин, подходя ближе, чтобы обнять жену. — Небось твои крики было слышно аж за шесть этажей.
— Мара уже рассказала тебе о Ном Аноре, — предположила Лея.
— И о Вурте Скиддере, — добавил Люк, сходя по трапу.
Принцесса вздохнула, качая головой:
— Тебе нужно с ним что-то делать.
— Одна проблема за раз, — протянул джедай.
— Ну и что дальше? — раздраженно бросила Лея.
— Отправимся в небольшое путешествие, — сообщил ей муж.
— Подальше отсюда, я надеюсь.
Хан рассмеялся:
— Дальше некуда.
— Для меня — все равно недостаточно далеко. — Лея обернулась и бросила озлобленный взгляд в сторону здания Сената. — Интересно, этой своре в принципе реально угодить?
Люк хохотнул, уже зная ответ.
— Ни одна точка зрения не удовлетворит такую… — он помедлил, подбирая нужное слово, — …разнородную группу.
— Как ты дипломатично выразился, — заметила Лея. — Итак, в чем наша проблема на этот раз?
— Введу тебя в курс дела по дороге.
— Опять джедаи?
По смешку мужа она поняла, что догадка верна. В свете этого знания Лея была более чем рада отправиться в рейс. Да, она давно искала возможности отдохнуть от дрязг, но после случая с Вуртом Скиддером стала принимать на свой личный счет все, что касалось джедаев. Она еще не успела как следует обмозговать планы Люка по возрождению Совета, так как не считала это своей проблемой, — ей хватало тех обязанностей, которые официальные власти Новой Республики не переставали возлагать на нее. Но сейчас принцесса начала видеть картину целиком, и эта картина будет выглядеть намного лучше, если Люку удастся навести среди джедаев порядок.
— Летим повидать старого друга, — сообщил ей Хан, и Лея озадаченно уставилась на мужа. — Лэндо, — пояснил он.
Что ж, об отдыхе можно забыть, осознала Лея. Всегда, когда дело касалось Лэндо — даже косвенно, — стоило ждать осложнений, зачастую весьма опасных. По правде, она никогда не была в восторге от мысли, что Хан с Лэндо опять затевают что-то совместное: старый друг всегда втягивал ее мужа в неприятности, грозившие обернуться катастрофой. Разумеется, тем крепче стало ее желание полететь вместе с ним.
— А что Мара? — спросила она брата, стараясь, чтобы обеспокоенность в ее взгляде и голосе не выглядела чрезмерной.
— Летит с нами, — ответил Люк. — Они с Джейной уже прокладывают курс. Разумеется, если нам удастся снова поднять «Сокол» в воздух.
Лея перевела взгляд на Хана.
— Снова Энакин, — объяснил тот. Почему-то она не была удивлена.
— Ты уверен, что Маре это не повредит? — обратилась она к Люку.
— А ты попробуй ее останови, — ответил джедай.
Принцесса улыбнулась. Несмотря на постоянные приступы боли и угрозу неминуемой смерти, Мара была твердо настроена жить полной жизнью, не позволяя таинственной болезни стать центром ее существования. Оттого Лея еще больше была рада видеть Мару наставницей своей дочери.
