ГЛАВА 6
Командир несет ответственность за тех, кто находится под его началом. Это первое правило офицера. Ты отвечаешь за их безопасность, продовольствие, информированность и в конечном счете за их жизнь.
В свою очередь подчиненные отвечают за свои действия и верность присяге. И тот, кто предает командира, должен быть наказан, дабы остальным было неповадно.
Но этот урок не всегда можно преподать легко и прямолинейно. Есть много обстоятельств, и некоторые из них неподвластны командиру. Порой они связаны с личными отношениями. В других случаях сами обстоятельства обрастают осложнениями. Не стоит также исключать политические мотивы и вмешательство извне.
Бездействие всегда влечет последствия. Но иногда эти последствия могут обернуться преимуществом.
— Итак, — сказал ректор Динларк, делая последние заметки в своем инфопланшете. «Мешки под глазами. Возможно, его подняли с постели. Щеки ярко горят, а мышцы шеи напряжены. Лицо покрыто тонкой пленкой пота. Вероятно, нервничает». — Вы говорите, что нападение организовали курсанты Орбар и Туруй. Вы слышали, как они договариваются с нападавшими?
— Нет, сэр, не слышали, — доложил Вэнто. — Но распечатка звонков с их личных комлинков или с коммуникатора лаборатории наверняка это подтвердит.
— Да уж, наверняка, — согласился Динларк. «Голос стал ниже. Колеблется?» — Если только это не были пришлые молодчики.
— Они были местными, — отрезал Траун.
— Откуда ты знаешь? — осведомился офицер. «Щурит глаза».
— Они приблизились к нам от юго-восточного угла плаца, — пояснил чисс. — Причем передвигались быстро и скрытно. С такой позиции они могли узнать нас только при помощи электробинокля.
— Которого у них не было, — подхватил Вэнто. «Кивает, понял, о чем речь». — Это также исключает нападение из зависти или расовой нетерпимости, поскольку они не могли знать, что там находится именно курсант Траун. Значит, их навели Орбар с Туруй. Или инструктор? — добавил он. «Вопросительная интонация в голосе от собственной догадки».
— Нет, — отрезал Динларк. — Это не он.
— Но он мог, — настаивал Траун.
— Я сказал: это не он, — повторил офицер. «Голос стал еще ниже, лицо окаменело, глаза прожигают насквозь. Возможно, он не желает мириться с этой мыслью». — Плохо уже то, что в дело оказались втянуты курсанты. Не будем приплетать сюда и инструктора. — «Смотрит в планшет. Пока он набирает еще одну заметку, лицо его пылает».
— Сэр, при всем уважении, я считаю, что здесь не место закулисным играм, — начал Вэнто. «Сказано уважительно, но твердо».
— Нет, ну надо же, — процедил Динларк. «В голосе появились резкие нотки». — Ты готов дать официальные показания?
— Вполне, сэр.
— Вот уж сомневаюсь, курсант, — оборвал его ректор. — Семья Орбара имеет большой вес на Кору сайте. Даже если они дадут тебе доучиться, служить тебе придется на какой-нибудь станции прослушки в Диком космосе.
— Мне казалось, подобные манипуляции с системой правосудия сами по себе незаконны, — заметил Траун.
— Разумеется, незаконны, — обронил Динларк. «Губы сжаты, жар постепенно сходит с лица». — Ладно. Допустим, ваши злодеи не додумались, как обойти систему регистрации звонков, тогда утром мы будем знать их имена.
— Долго искать не придется, — сказал чисс. — Они не рискнули бы вынести этот замысел за пределы ближнего круга. С Орбаром и Туруй водят дружбу восемь курсантов, двое из которых не подходят из-за их ауры.
— Ауры?
— «Эсетимба».
— Сущность или аура, — перевел Вэнто. — На сай-бисти это слово применяется к росту, весу, комплекции, тембру голоса, повадкам, профессии и умениям существа или к сочетанию этих качеств.
— Они учащиеся, — заметил Динларк. — Нет у них никакой профессии.
— У всех десятерых есть специализация — конструирование оружия, — напомнил Траун.
— Хм, ну если так, — согласился офицер. — Значит, у нас шесть подозреваемых.
— И все они, полагаю, из того же общественного слоя, что и Орбар с Туруй?
— Если ты вообразил, курсант, что я пойду на попятный, то настоятельно рекомендую подумать еще раз, — отрезал Динларк. «Голос хриплый, кровь прилила к лицу. Возможно, злится или чувствует вину». — Да, мне не улыбается потом расхлебывать политические дрязги. Из-за этого я четыре года спускал Орбару все его выходки. Через пару месяцев он стал бы головной болью для кого-то другого. Так что — да, мне хотелось бы, чтобы дело заглохло само собой. Но теперь он так просто не выкрутится. Я ему не позволю.
— Прямо отлегло от сердца, сэр, — произнес Траун. — Позвольте посоветовать вам другой метод. Найдите нападавших, но не наказывайте их.
«Щурится. От удивления приоткрыл рот».
— Ты не хочешь, чтобы их наказали? — уточнил офицер. — Тогда о чем мы тут битый час толкуем?
— Как я уже сказал, я хочу, чтобы их нашли, — ответил чисс. — А потом я бы рекомендовал перевести их.
— Куда? На Мустафар?
— На курс подготовки пилотов истребителей.
«Молча смотрит. На лице написано удивление».
— Я бы не назвал это наказанием.
— А в нем и нет нужды, — пояснил Траун. — У всех троих была аура идеальных пилотов боевых одноместных кораблей.
— Надо же. — «Откинулся в кресле. Руки скрещены на груди». — Интересно послушать, как ты это понял.
— Это было ясно по их манере атаковать. По тому, как они двигались вместе и поодиночке. Мне не хватает словарного запаса, чтобы объяснить толком. Но у них есть качества прирожденных пилотов истребителей.
— Курсант Вэнто? — «Делает приглашающий жест». — Ты можешь это подтвердить?
— Виноват, — ответил он. «Выражение на лице задумчивое». — Я не обратил внимания на их тактику А даже если бы обратил, то сомневаюсь, что заметил бы то, о чем говорит курсант Траун.
— Этот перевод принесет дополнительную пользу, — вставил чисс. — Программа подготовки пилотов в Имперской академии превосходна, но, насколько я знаю, в академии «Небесный удар» обучают не хуже?
— Скажешь тоже — не хуже. «Небесный удар» дает нам фору в пилотировании по всем статьям, — произнес Динларк. «Выпрямляется в кресле. Нахмуренный лоб разглаживается. Начинает понимать». — И совсем не обязательно сообщать Орбару с Туруй, куда девались их подельники, правда?
— Верно, сэр, — подтвердил Траун. — Я бы вообще рекомендовал всем троим приступить к новому курсу обучения... — Он помялся. — «Нгикотолу». Есть в общегалактическом такое понятие?
— Да, «в изоляции», — перевел Вэнто. — Сэр, можно будет держать их в изоляции?
— В «Небесном ударе»? — «Фыркает». — Да там вся академия перебивается без связи. Вы правы. Думаю, Орбар подожмет хвост, когда эти трое красавчиков пропадут без следа.
— Неопределенность часто помогает порушить планы и намерения противника, — заметил Траун. — А для курсанта Орбара, который уверен, что из любой ситуации выйдет победителем, это послужит уроком. Остается надеяться, что это поможет ему стать лучше как человеку и как офицеру.
— Так далеко я бы не загадывал, — охладил его пыл ректор. — Орбар не из того теста. Но попробовать стоит. Если тебя устраивает такой итог.
— Позвольте заявить со всей ответственностью, — произнес чисс. — Если дело дойдет до трибунала, я не буду давать против них показаний.
— Хм. — «Наклоняет голову к плечу». — Вот, значит, как вы разбираетесь с обидчиками в Неизведанных регионах, а, курсант? Плюете на правила и законы и добиваетесь желаемого шантажом и вымогательством?
— Мы стараемся разрешать кризисы. Предложенный мной метод принесет пользу Империи в целом.
— Хочешь что-нибудь добавить, курсант? — спросил Динларк у Вэнто. «Вопросительно приподнимает брови».
— Нет, сэр.
«Динларк пожимает плечами. Возможно, он примирился с этим решением».
— Я сейчас же отдам распоряжения, — заявил он. — Может, даже позвоню ректору «Небесного удара». Утром установим имена провинившихся, а ужинать они будут уже не на Корусанте. — «Улыбается. Возможно, его это в некотором роде забавляет». — Как раз хватит времени, чтобы поплакаться Орбару и Туруй, что их высылают неизвестно куда. Как ты и сказал, курсант: неопределенность.
— Верно, — проговорил Траун. — Спасибо, сэр.
— Не надо меня благодарить. — «Голос становится глуше». — Сразу предупреждаю: если эта затея выйдет нам боком, твое имя в черном списке будет идти сразу за моим. — «Набирает побольше воздуха». — Вы оба свободны. Возвращайтесь в казарму и ложитесь спать. Вольно.
— Слушаюсь, — поднимаясь, произнес Вэнто. — Спасибо, сэр.
Снова он заговорил только снаружи, на пути в казарму.
— Интересное решение проблемы, — заметил курсант. «В голосе задумчивость». — Я не ожидал, что Динларк за него ухватится.
— А я не удивлен, — ответил чисс. — Вы не заметили барельеф на боковой стене?
— Кажется, припоминаю. — «Хмурится, речь замедлилась. Пытается мысленно восстановить образ». — Тот, на котором океанские волны и парусник?
— Да, причем боевой парусник, — подтвердил Траун. — Это очень ценное произведение искусства, на которое не хватит жалованья ректора Академии.
— Вряд ли это его личный барельеф, — возразил Вэнто. — Скорее, это элемент общей отделки кабинета.
— Тем не менее он слишком дорогой даже для Академии в целом, — сказал чисс. — Поэтому я делаю вывод, что его преподнесли одна или несколько влиятельных семей с Корусанта.
— В смысле? — озадачился курсант. «Резко расправляет плечи, когда приходит озарение». — То есть вся Академия под пятой у этих семейств. В свою очередь, это значит, что Динларк ухватится за любую возможность избежать открытой конфронтации с ними.
— Под пятой?
— «Убупака».
— А, — протянул Траун. — Да, ректор Динларк сейчас именно в таком положении. И именно поэтому он так охотно одобрил мое предложение. Странно, что в ваших комлинках нет функции тревожного вызова.
— Что? — «Недоуменно хмурится».
— На наших комлинках есть кнопка тревожного вызова, — пояснил чисс. — Это позволяет быстро вызвать подмогу.
— Да, было бы неплохо, — согласился Вэнто. — На гражданских комлинках есть такие кнопки. На военных их место, наверное, заняли шифровальные платы, чтобы никто не подслушивал должностные переговоры.
— А еще было бы неплохо, если бы комлинки не приходилось держать в кармане или на поясе.
— Это уж точно. — «Указывает на офицерские знаки различия». — А вы вмонтируйте комлинк в планку. И даже не придется бояться, что случайно его оброните.
— Это технически возможно?
— Что, поместить комлинк в офицерскую планку? Конечно. Только надо высверлить с обратной стороны, места там хватит на всю электронную начинку. — «Щурит глаза, продумывая идею». — Хотя шифровальные платы, пожалуй, не влезут. Так же как и мощные энергоячейки для расширения зоны покрытия.
— Значит, он будет работать только в пределах корабля?
— Верно, — произнес Вэнто. — Получается, вне корабля вам все равно придется носить с собой обычный комлинк. — «Вздыхает с сожалением». — Всегда найдутся причины, почему привычные вещи делаются так, а не иначе.
— Иногда, — поправил его Траун. — Далеко не всегда.
— Как скажете, — уступил курсант. «Задумчивость в голосе». — А вы действительно увидели у них задатки пилотов? Или это просто предлог, чтобы вышвырнуть их из Академии?
— Действительно, — ответил чисс. — А вы не увидели?
— Куда уж мне. — «Три шага проходит в молчании. Досадливо морщит лоб». — Однако как быть с тем, что они на вас напали? Вы так просто спустите им это с рук?
— Ваш вопрос подразумевает, что нападавшие избегут наказания, — развил мысль Траун. — Но все ровно наоборот. Весь завтрашний день они проведут, зная, что их делишки раскрыты, и гадая, что им уготовил за это Динларк. И весь путь до «Небесного удара» они будут мучиться этим страхом и сомнениями.
— А! — воскликнул Вэнто. — Вижу, к чему вы клоните. Даже когда они прибудут на место, никто не даст гарантии, что однажды их не поднимут прямо с постели и не отправят обратно на Корусант для разбирательства.
— Со временем страх утихнет, — заметил чисс. — Но очень-очень не скоро.
— Могу себе представить, — согласился курсант. — Значит, доведется и им несколько месяцев походить по лезвию бритвы. С Орбаром в придачу. Зато Динларку не придется лебезить перед его родственничками.
— И вы тоже получите долгожданную передышку.
— А я все гадал — это тоже входило в ваш план или нет? — усмехнулся Вэнто. — Итак, правосудие, если можно так сказать, свершилось, и все остались в выигрыше. Вот что мы называем обоюдной пользой. — Он указал на лицо своего подопечного. — Кроме этого.
— Это небольшие ранения, и они скоро заживут. Бывало и хуже.
— Даже не сомневаюсь. — «Еще несколько шагов делает в молчании». — Значит, вот что ждет ваших чисских правителей?
— Не понял.
— Подобное мудреное правосудие, — объяснил курсант. — Возмездие за то, что изгнали вас. В легендах говорится, что чиссы никогда не забывают, кто и как нанес им обиду.
— И подспудно предполагается, что это только ради мести, — уточнил Траун. — Но не всегда дело именно в ней. Ситуация меняется. Так же как меняются намерения и желания. Нет, я не жажду возмездия.
— Правда? А то мне кажется, что они сами напросились.
— У них были причины изгнать меня.
— Эта их неприязнь к упреждающим ударам? — вспомнил Вэнто. «В голосе сдержанное любопытство. Он видит, что информация плывет ему в руки, но опасается промахнуться». — Что же у вас там случилось? Вы пропустили чей-то удар?
— Нет, — произнес Траун. — Я сам его нанес.
— Кому?
— Злобным созданиям, — ответил чисс. — Пиратам, живущим набегами на беззащитные планеты. Я полагал, что это против чести Доминации — оставаться в стороне, лишив помощи слабых.
— Вы победили?
— Да. Но командиры были мной недовольны.
— Ну это уж черная неблагодарность, — постановил Вэнто. «Голос твердый, без следа былой неуверенности». — И непроходимая глупость. Рано или поздно эти пираты напали бы на ваши планеты. И что тогда?
— Тогда мы вступили бы в войну, — ответил Траун. — Но уже после того, как стали бы жертвами нападения.
— Значит, нельзя ввязываться в бой, пока вас не ударили первыми?
— Такова нынешняя военная доктрина Доминации.
«Качает головой».
— Все равно несправедливо.
— Иногда командиру приходится принимать решение без оглядки на то, как оно будет воспринято, — пояснил чисс. — Командир делает все необходимое для победы, и это главное.
— Точно, — обронил Вэнто. — Мне вот повезло, буду интендантом. Не придется над всем этим ломать голову.
— Да, — проговорил Траун. — Может быть.
— Вот смотрите, — произнесла Аринда, указывая на выцветшее пятно в том месте, где труба уходила в стену. — Дейзи, включайте!
Из соседнего помещения раздался шум льющейся воды, а секунду спустя из выцветшего пятнышка забила тонкая струйка.
— Протечка? — фыркнула Чесна Брейкер. — Вы притащили меня в такую даль из-за протекающей трубы?
— Вы же владелица этого здания, — спокойно сказала Аринда. — Ваши ремонтники тянут время, а их начальство отмахивается от наших заявок.
— И вы, как маленькая девочка, разбившая коленку, побежали жаловаться чиновникам коммунального отдела, чтобы они спустили сверху приказ? По вашей милости мне пришлось все бросить и мчаться сюда.
— По государственному контракту за ремонт здания отвечает ваша контора, — напомнила девушка. — Вы владелица компании, которой принадлежит весь квартал. Значит, вы высшая инстанция. Если ваши сотрудники не выполняют обязательств, сами беритесь за дело. Своими силами.
— Хм, — выдала Брейкер, пригвоздив собеседницу ядовитым взглядом. — Подойдите-ка сюда. — Она двинулась к окну, выходившему на улицы планетарного города.
Аринда, нахмурившись, последовала за ней.
— Видите все это? — спросила хозяйка, когда они оказались рядом. — Вон там ходят существа, чьи интересы вы с таким пылом защищаете. А знаете, что они сделают, если вы попадете в беду и будете нуждаться в помощи?
— Нет. Что?
— Ровным счетом ничего, — отрезала Брейкер. — Вас выкинут из головы, как вчерашнее меню. — Она постучала себя по груди. — Госпожа Прайс, вам нужно дружить со мной. И с такими, как я. А не с какой-то там Дейзи. У нас достаточно власти, чтобы возвысить вас или сломать. Настоятельно рекомендую не забывать об этом.
— Благодарю за заботу, — проговорила Аринда, — но у меня тоже есть друг в верхах.
— Кто, сенатор Ренкинг? — фыркнула хозяйка. — Можете тешить себя фантазиями, но вы лишь очередная пустышка. Он свалил на вас тупую работу, на которой вы и загнетесь.
— Я это учту, — заверила ее девушка. — Но прямо сейчас от вас требуется ремонт, а в здании еще пятьдесят квартир. Раз такое дело, не мешало бы проверить, что еще здесь требует починки.
— Не ходите, — рявкнула Брейкер. — Я пришлю какую-нибудь... мелкую сошку, чтобы собрать пожелания жильцов. К концу следующей недели все отремонтируют.
— Очень на это надеюсь, госпожа Брейкер. Всего доброго.
Десять минут спустя Аринда уже была за рулем, прокладывая путь по улицам Корусанта вместе с миллионами других водителей. Ей пришло в голову, что еще месяц назад она бы упала в обморок от интенсивности движения. А теперь едва его замечала.
Месяц назад она молча проглотила бы замечание Брейкер, что Ренкинг отправил ее с глаз долой. За эти пару месяцев сенатор разговаривал с девушкой всего два раза, да и то по три минуты. Складывалось стойкое впечатление, что он забыл о ней.
Но скоро это изменится. Очень-очень скоро. Раздалась трель комлинка. Вытащив его, Аринда увидела, что ее вызывает сенатор Ренкинг.
Девушка недобро усмехнулась. Очень скоро, можно сказать — прямо сейчас.
— Аринда Прайс, — назвалась она в микрофон.
— Сенатор Ренкинг, — представились на другом конце. — Госпожа Прайс, как продвигаются дела?
— Очень хорошо. Спасибо, что спросили, — ответила девушка. — Я только что призвала к ответу очередную дамочку, которая пренебрегала своими обязательствами перед квартиросъемщиками.
— Мне так и сказали, — раздраженно произнес Ренкинг. — Я узнал об этом от советника Джонна, а ему пожаловалась госпожа Брейкер. Вы там подняли большую волну
— Сенатор, я всего лишь делаю работу, — возразила Аринда, улыбаясь своим мыслям. Итак, ее одиночный поход против коррупции и бездействия наконец-то привлек внимание важных шишек. — Надеюсь, вы с советником не ждете, что я буду пренебрегать законом?
— Разумеется, нет, — уверил ее сенатор.
— Вы знаете, переселенцы с Лотала очень довольны новым поворотом событий, — продолжила девушка. — И именно за этим я здесь.
— Конечно, — проронил Ренкинг. — Вы очень хорошо справляетесь. Я зачем звоню-то: как вам известно, на Корусанте столько народу, что обычные процедуры при оказании государственных услуг затягиваются на годы. У нас утверждена новая программа, по которой сенаторы должны основать — и финансировать, куда ж без этого — дополнительные общественные приемные по всей планете.
— Эти приемные будут обслуживать всех желающих, а не только жителей планеты, которую представляет сенатор?
— Именно так, — подтвердил он. — У меня уже есть четыре такие приемные, и я хочу открыть пятую в секторе Бартаниш-4. Мне пришло в голову, что вы идеально подойдете на должность руководителя.
— Правда? — выдохнула Аринда, добавив голосу немного подросткового восторга, хотя на самом деле с холодной улыбкой смотрела на проносящиеся мимо машины. — Это так чудесно! Когда мне приступать?
— Как только закончите рабочий день — завтра на ваше место выйдет другой сотрудник. Заберите вещи из квартиры и переезжайте в Бартаниш-4. Офис там уже оборудован, и я зарезервировал вам квартиру за два-шесть оттуда.
— Прекрасно, — кивнула девушка. Расстояние в два квартала и шесть уровней означало, что на работу можно будет ходить пешком. — Я сейчас же поеду в офис и завершу все текущие дела.
— Хорошо. Я отправлю вам адреса сообщением. Дайте знать, когда прибудете на место, я прикажу кому-нибудь встретить вас с ключами. Договорились?
— Конечно, — ответила Аринда. — Еще раз благодарю.
— Не за что, — проговорил сенатор. — Вы это заслужили. Всего доброго.
Он с щелчком отключился.
Аринда с улыбкой спрятала комлинк. То, что она встала поперек горла некоторым относительно богатым и влиятельным персонам, Ренкинга не пугало. Он просто хотел, чтобы ее деятельность не связывали с его именем. В общепланетной приемной, чья принадлежность определенному сенатору не бросалась в глаза, она может сколько угодно гнать волну, не опасаясь нежелательной политической отдачи.
Для сенатора в сложившейся ситуации сплошные плюсы. Аринда продолжит расчищать местное болото, попутно находя рычаги давления на корусантских смутьянов, которыми впоследствии Ренкинг и воспользуется. С другой стороны, сама девушка будет слишком занята, чтобы горевать по утраченной шахте.
Однако ему было невдомек, что и для Аринды все складывалось как нельзя лучше. Именно поэтому она, несколько недель назад услышав о новом проекте, не покладая рук трудилась, чтобы попасть на эту должность. Помогая жителям Корусанта, она продвинется на одну небольшую ступень по социальной лестнице, а поселившись в Бартаниш-4, станет в буквальном смысле на несколько шагов ближе к всемогущему Федеральному округу.
На несколько, прямо скажем, маленьких шагов. Но если что родители и сумели привить Аринде, так это убеждение, что лучший путь к цели не обязательно должен быть быстрым. Главное, чтобы он был верным.
И она не торопилась. Ни капельки.
Не успел Илай и глазом моргнуть, как учеба закончилась.
— Поздравляю, сынок, — сказал отец, крепко пожимая ему руку.
— Спасибо, пап.
Но за улыбкой и теплыми словами Илай чувствовал какую-то неожиданную настороженность. Маме еще хуже удавалось скрывать беспокойство.
Догадаться о причине было несложно. В каждом повороте головы к линии городской застройки Корусанта, в каждом взгляде на новоиспеченных выпускников, в каждом разговоре на пониженных тонах, как будто кто-то мог подслушать, читалось, что курсанту из Дикого космоса не место в Высшей имперской академии.
Да еще и Траун.
— А он точно адекватный? — спросила мама, когда они с Илаем шли по небольшому саду, высаженному между казармами. — Ведь если все, что о них говорят в байках, правда... — Она умолкла, не договорив.
— Не все правда, мам, — уверил ее сын. — Уж точно не то, что сразу пришло тебе в голову.
— Откуда ты знаешь, что пришло мне в голову?
— Ты сразу вспомнила об их коварстве и мстительности, — решил Илай. — Будь это так, многие наши сокурсники не дожили бы до выпуска.
Он поморщился от своих же слов. Наверное, не очень удачно выразил мысль.
— Он нормальный, — снова бросился он убеждать родителей. — Правда. Очень умный.
— Значит, об этом байки не врут? — уточнил отец.
— Да, — ответил Илай. — Давайте больше не будем о нем, ладно?
— Ну хорошо, — продолжил отец. — Давай поговорим о тебе. Ты сошел с проторенной дорожки, чем будешь теперь заниматься?
— С чего ты взял, что я с нее сошел? — встрепенулся юноша. — Я, вообще-то, до приезда сюда почти доучился по выбранной специальности. Насколько мне известно, эта карьера все еще для меня не закрыта.
— Что ж, хочется надеяться, — произнес отец. — Просто... никогда не угадаешь, что они тут на Центральных планетах навыдумывают.
Илай подавил вздох. После всего, что ему пришлось вынести в Имперской академии... Но таков уж тут порядок вещей.
— И общение с этим чиссом тоже может выйти боком, — заметила мама.
— Мам, как будто у меня был выбор, — в очередной раз со всем возможным терпением объяснил он. Мысленно юноша с досадой добавил, что на какой бы низкой ступени социальной лестницы ты ни стоял, всегда найдешь, на кого взглянуть свысока. — Меня назначили его переводчиком.
— Надеюсь, это уже в прошлом, — вставил отец. — Когда ты узнаешь, на какой корабль тебя назначили?
— Сегодня, — ответил сын. — И это может оказаться не корабль, а наземный объект.
— Родной, тебя назначат на корабль, — сказала мама, похлопывая его по руке. — Ты из семьи непоседливых кочевников и хорошо разбираешься в цифрах. Глупо будет оставлять тебя на базе.
— Точно, — согласился Илай, хотя теперь, лучше изучив флотскую логистику, знал, что талант к счетоводству скорее приведет его на наземную базу или склад.
— Нам пора, — внезапно заторопился отец.
Илай, хмурясь, уставился на него. Уголком глаза юноша заметил, что к ним быстрым шагом приближается Траун. Отец, похоже, углядел чисса раньше.
«Всегда найдется, на кого взглянуть свысока».
— Ну, это же необязательно, — протянул он. — Если вы останетесь еще на день или хотя бы до вечера, вместе узнаем о моем назначении.
— Нам надо ехать, — повторил отец, теребя полу пиджака. — Надо... проклятье.
Они не успели.
— Добрый день, — произнес Траун, присоединяясь к ним. — Вы, конечно же, родители мичмана Вэнто. Рад вас приветствовать на Корусанте.
— Спасибо, — слегка сдавленно ответил отец. — А вы... э-э...
— Я лейтенант Траун, — представился чисс. — Ваш сын был очень прилежен. Вы можете им гордиться.
— Мы гордимся, — сказала мама. Интонации у нее были приветливее, чем у отца, но неприкрытое любопытство на лице скрадывало их. — А вы... и вправду чисс?
— Да, — подтвердил тот. — Ваш сын рассказывал, какие о нас ходят легенды. Примите к сведению, что не все они достоверны.
— Но есть и достоверные? — осторожно уточнил отец. — И какие же, скажите на милость?
— Папа! — осадил его Илай, чувствуя, как к щекам приливает краска.
— Разумеется, самые лестные для нас. — На губах чисса мелькнула улыбка. — Но даже лживые легенды могут быть информативными.
— Вы же сказали, что им нельзя верить, — заметила мама.
— Я имею в виду не сюжет этих легенд, — пояснил Траун, обратив на нее свои горящие глаза. — То, что хранится в народной памяти, весьма часто характеризует сам народ.
На секунду повисла неловкая тишина.
— Вот как, — наконец проговорил отец. — Очень интересно. Но, как я и сказал, нам пора.
— В чем дело? — сорвался Илай.
— Какое дело?
— Ты выругался. Это же неспроста.
— А, — протянул отец. — Нет, ничего подобного. Просто я вспомнил, что здесь нельзя пользоваться электронным манком. Придется ехать до нашей посадочной площадки на аэроавтобусе.
— А там дерут три шкуры, — добавила мама. — Но ничего страшного. Нам все равно нужно домой. — Подойдя к сыну, она заключила его в объятия. — Спасибо, что пригласил нас на выпускной, Илай. Потом расскажешь, куда тебя направили. Всего хорошего.
— Конечно, мам, — пообещал он. Отец обнял их обоих. — А вам счастливо добраться.
— Само собой, — сказал отец, отстраняясь. — Прощай, береги себя. Лейтенант, — произнес он, сдержанно кивнув Трауну.
— Господин Вэнто, — попрощался чисс ответным кивком. — Госпожа Вэнто. Удачного путешествия.
— Спасибо. — Отец взял маму за руку, и они ушли.
С секунду выпускники стояли молча, провожая взглядом родителей Илая, которые направлялись к посадочной площадке Имперской академии.
— Они за вас беспокоятся, — наконец подал голос Траун.
— Как и любые родители, — ответил Илай, с неловкостью раздумывая, что чисс понял о них по этой короткой встрече. Догадался ли, что они большей частью беспокоятся о том, как присутствие инородца отравит всю его дальнейшую жизнь? — Да еще они здесь не в своей тарелке. Большой город, местные снобы. Вы и сами знаете.
— Да, — подтвердил Траун. — Ваш отец упомянул электронный манок. Что это?
— Это прибор, при помощи которого можно призвать корабль с дальнего расстояния, — ответил мичман. Все корабли нашей компании принудительно оборудованы такими манками. С некоторыми клиентами просто необходимо держать ухо востро, пока все платежи не пройдут.
— Во избежание краж?
— В основном.
— Почему Империя ничего не предпринимает?
— Рук не хватает, — пояснил Илай. — Дикий космос не в списке приоритетов. — Он кивком указал на офицерскую планку, прикрепленную к мундиру чисса. — Что, Динларк выдал вам новую на церемонии? Или вы заранее занесли ему ту, предыдущую?
— Это новая планка, — ответил Траун, с нежностью погладив полоски. — По всей видимости, он забыл, что уже отдал мне одну.
— А, — кивнул Илай. — Значит, та останется у вас как сувенир.
— Или ей найдется другое применение, — обронил лейтенант. — Когда объявят назначения?
Мичман бросил взгляд на хронометр:
— С минуты на минуту. — Он оглянулся на родителей, которые уже почти затерялись в толпе других гостей, прибывших на выпускную церемонию. — Уже можно пойти в кабинет ректора и проверить.
— Прекрасно, — сказал Траун. — Почему они просто не присылают нам приказ на компьютер?
— Не знаю, — проговорил Илай. Отвернувшись от курсантов, которых поздравляли родственники, он направился к административному зданию. — Наверное, ректор хочет приучить нас правильно обращаться с зашифрованными данными и приказами. А может, у них тут так заведено. Вариантов полно. Пойдемте. Если повезет, окажемся первыми.
Их опередил всего один выпускник, поэтому Илай с Трауном зашли после него.
Проходя мимо зарождающейся очереди, Илай не отрывал взгляда от выданной ректором инфокарты. Перед глазами маячила эмблема Высшей имперской академии, и грусть из-за отъезда родителей оказалась разбавлена крупицей гордости. Они, может, и не придавали значения его учебе на Корусанте, зато весь остальной флот придавал.
Он прошел до конца. Потом и кровью дослужился до выпуска. Вопреки всем прогнозам деревенщина из Дикого космоса ворвался в круг корусантской элиты и преуспел.
— Итак? — подтолкнул Траун.
— Сначала вы, — парировал Илай. Как и учеба в Высшей имперской академии, его общение с чиссом подходило к концу. Интересное было время, но молодой мичман уже настроился жить собственной жизнью.
— Хорошо. — Вставив карту в планшет, Траун уставился на экран. — Интересно. Меня назначили вторым помощником офицера-артиллериста на крейсере типа «Гозанти» под названием «Багровый ворон».
— Неплохо, — заметил Илай. Крейсеры «Гозанти» кореллианской сборки, около шестидесяти четырех метров в длину, были оборудованы надфюзеляжными и подкрыльными лазерными пушками. Немного устаревшие — большинство были выпущены еще до Войн клонов, но все еще неплохо показывали себя на фоне новейших кораблей. Их в основном использовали как грузовые или эвакуационные транспорты, но некоторые из них были оборудованы внешними захватами для истребителей или шагоходов. А это уже хорошее подспорье для борьбы с пиратами, контрабандистами и работорговцами. В любой ипостаси «Гозанти» был идеальным кораблем для начала офицерской карьеры.
— А что у вас? — снова спросил чисс. — Я полагаю, вы просили об интендантской должности?
— Верно, — подтвердил мичман, вставляя собственную карту. — Скорее всего, туда меня и назначили. На крупных кораблях всегда нехватка снабженцев...
Он умолк. Что за напасть?
— В чем дело? — поинтересовался Траун.
Илай не сразу смог совладать с голосом.
— «Багровый ворон», — выдавил он. Адъютант... лейтенанта Трауна.
Он перевел на чисса невидящий взгляд, который застилала алая пелена.
— Это вы подстроили? — требовательно спросил мичман.
Траун покачал головой:
— Нет.
— Вот только не надо! — взорвался Илай. — Лейтенантам не положены адъютанты. Не бывает такого. Вы подговорили Императора, да?
— Император не искал со мной встреч, — отрезал Траун. — И я не разговаривал с ним с тех самых пор, как впервые прибыл на эту планету.
— Но это не просто так, — рявкнул юноша. — Вы наверняка что-то кому-то сказали. Что это было? Что?
Поколебавшись, чисс опустил голову.
— «Багровый ворон» несет вахту в пограничных секторах, где распространен сай-бисти и родственные ему языки, — неохотно проговорил он. — Я всего лишь упомянул, что было бы очень кстати иметь на борту двух офицеров со знанием этих языков.
— Ага, ведь дроидов никто перепрограммировать не удосужился, — выплюнул Илай, ощущая едкий вкус слов на языке.
— Но я уверяю вас, что ни о каком адъютанте речи не шло, — горячо произнес Траун. — Если желаете, я откажусь от ваших услуг.
Мичман еще раз взглянул на планшет, чувствуя, как гнев его покидает. Вместе с ним уходила радость от того, что он выпустился из Академии. Траун мог сколько угодно отказываться, просить и требовать, но ничего не выйдет. Приказы уже загружены в систему документооборота, а это все равно что выжечь их лазером на граните.
Значит, вот как все обернулось. Жизнь Илая была перевернута одним росчерком. Опять.
Но сейчас-то на кону не учеба. Покатилась под откос вся его любовно просчитанная карьера. Он начнет службу на флоте не перспективным офицером снабжения, а помощником у другого офицера. Это путь, который ведет в никуда.
И то при условии, что Траун и сам окажется перспективным. А если нет? Если чисс не справится?
А что такого? Вероятность его провала была весьма высока. Презрение к инородцам еще не стало официальной политикой, но уже потихоньку просачивалось во флот. Чтобы сравняться с людьми, Трауну придется стараться вдвойне и завоевывать вдвое больше побед.
А когда чисс пойдет ко дну, наверняка следом отправятся все, кто с ним связан.
— Мичман Вэнто? — напомнил о себе лейтенант. — Хотите, вернемся к ректору Динларку?
— Не выйдет, — сказал Илай, выключая планшет и пряча его в карман. — На флоте не меняют приказы по прихоти младших офицеров. Вот станете адмиралом, тогда и вернемся к этому вопросу.
— Ясно, — тихо промолвил Траун. — Что ж. Я постараюсь как можно скорее дослужиться до этого звания.
Мичман вскинул на него резкий взгляд. Негодяй издевается, что ли?
Но на лице чисса не было и следа насмешки, лишь предельная серьезность.
У Илая но спине пробежал холодок, шепот старых сказаний из глубин памяти. Чиссы не хвастаются и не дают пустых обещаний. И если они нацелились на что-то, то своего добьются. Остановить их может только смерть. Может, Траун и впрямь думает, что однажды станет адмиралом.
Может, так и будет.
— Жду не дождусь, — бросил мичман. — Идемте. Нам предписано к восемнадцати ноль-ноль быть на кореллианском большегрузе. Мы же не хотим начать службу с опоздания.
