30

У южного входа в конференц-зал царил хаос. Толпы зевак и наряды охранников топтались на одном месте. Репортеры безжалостно толкались в стремлении заполучить кадр получше. Кордоны полицейских в бронежилетах отчаянно пытались сдержать напор толпы, когда к арке у входа стали прибывать делегаты на разнообразных транспортных средствах — от примитивнейших до самых роскошных. Приставы смешались с толпой — горошины ушных микрокоммуникаторов и хитроумные комлинки на запястьях позволяли сохранять инкогнито. А вот рыцари-джедаи в своих традиционных плащах и со световыми мечами на поясе выделялись даже слишком.

— Капитан, по-моему, у нас нет шансов просочиться внутрь, — поделился наблюдениями Бойни. Они стояли в первом ряду толпы. — Даже если мы ухитримся добраться до дверей, нам ни за что не протащить ни одной железки мимо сканеров.

На них обоих были просторные плащи, сандалии и тюрбаны — последние пришлось нацепить, чтобы скрыть раны. Коул обзавелся настоящим костылем из легкого сплава, но сильно ослабел с тех пор, как они с Бойни спешно покинули негостеприимный пакгауз. Оба держались только на бакта-пластырях да периодических инъекциях обезболивающего.

Коул разглядывал здание. Кроме охранников у входа, в башенках по углам гигантского здания сидели снайперы.

— Давай-ка взглянем на какой-нибудь другой вход, — тихо сказал он, стараясь беречь дыхание.

И они отправились сложным зигзагом огибать здание. У западных и северных дверей толпы были ничуть не жиже. Зато у восточного и охраны, и народа было поменьше.

Здесь ждали своей очереди быть допущенными в зал всевозможные помощники, референты, переводчики, протокольные дроиды и дроиды-слуги, ансамбль барабанщиков и трубачей в высоких шлемах и ярких костюмах; сюда же затесались интернациональные группы представителей Лиги борьбы за права личности и Ассоциации миров свободной торговли.

— А здесь исключительно публика с галерок, — заметил Бойни.

— Наши ребята, — с усмешкой кивнул Коул.

И они пристроились в конец длинной очереди.

Где-то гораздо ближе к входу под ярким знаменем стояло около сотни ветеранов Гиперпространственной войны Старка. В этой короткой, но кровопролитной войне, разразившейся двенадцать лет назад, сильно пострадали миры, где бакта была либо слишком дефицитной, либо слишком дорогой. Поэтому у многих ветеранов — людей и не только — до сих пор оставались ужасающие шрамы, многие носили повязки, скрывающие изуродованную плоть, у некоторых недоставало конечностей или хвостов. Были среди них и несколько парализованных — в результате попадания из деструктора или взрывов электромагнитных детонаторов, — они перемещались на репульсорных креслах и носилках.

Вот они-то и привлекли внимание Коула.

— Думаю, билет на праздник уже почти у нас в кармане, — сообщил он Бойни.

Сенатор Палпатин, Кинман Дориана, Сейт Пестаж и прочие сидели на местах, отведенных для делегации Набу, — как раз на осевой линии амфитеатра, строго посредине между делегацией Корусанта и директоратом Торговой Федерации.

Палпатин немного сместился влево, чтобы видеть, как рассаживаются на своих местах члены директората. Взвод охранных дроидов с бластерными винтовками, закрепленными на угловатых ранцах, застыл по сторонам от четырех человек, салластанина, грана и неймодианца, словно почетный караул скелетов-убийц.

Палпатин так увлекся этим зрелищем, что прозевал прибытие сенатора Орна Фри Таа. Хотя не заметить это явление было трудно — тучный рутианский тви’лек влетел в зал на репульсорном кресле в сопровождении огромной свиты атташе и референтов.

— Какое зрелище! — поделился впечатлениями Таа, приземлившись рядом с Палпатином и оглядывая блистательный зал. — Представители Салласта, Клак’дора, сектора Сенекс, Маластера, Фаллиина, Ботавуи... Ба, да здесь даже планеты хаттов представлены! — Таа ненадолго примолк и проследил взгляд Палпатина. — А, дроиды Торговой Федерации! Объект всеобщего обожания.

— Определенно, — рассеянно кивнул Палпатин.

— Как это похоже на их директорат — притащить с собой дроидов. Хотя, по мне, так разница невелика — один вот рыцарей-джедаев привел, другие — дроидов. Я слышал, что директорат вдобавок настоял на силовом поле.

— Да, я слышал то же самое, — сдержанно сказал Палпатин.

Таа некоторое время пристально разглядывал его:

— Сенатор, позвольте заметить, но вы как будто заняты какими-то своими мыслями.

Палпатин наконец оторвался от созерцания дроидов и повернулся к Таа:

— Честно говоря, вы правы. Я только что получил очень плохие новости с моей родной планеты. Похоже, король Набу Веруна отрекся от трона.

Толстые головные хвосты Таа дрогнули.

— Я... я должен признаться, сенатор, что не знаю, следует ли выразить вам соболезнования или поздравить вас. Но скажите, как это повлияет на ваше положение? Существует ли опасность, что вас отзовут?

— Это покажет время, — сказал Палпатин. — До выборов нового короля на Набу будет править регент.

— И кто имеет шансы занять место Веруны?

— И это тоже покажет время.

— А позвольте поинтересоваться, кого вы хотели бы видеть на троне?

Палпатин чуть заметно пожал плечами:

— Кого-то, кто будет более активно способствовать участию Набу в политической жизни Галактики. Кого-то — как бы это сказать? — менее приверженного традициям, чем Веруна.

В глазах Таа что-то мелькнуло.

— Или кого-то, кто лучше поддается убеждению?

Прежде чем Палпатин успел ответить, по залу прошла волна оживления. Все взгляды обратились к южному входу. Вскоре оттуда появились Верховный канцлер Валорум и остальные члены делегации Корусанта. Зал разразился долгими и даже искренними аплодисментами.

— Явился, — прошипел Таа, когда Валорум в сопровождении охраны направился к своему месту. — Но кто это с ним? Губернатора сектора я узнал, а кто вон тот, тощий и злобный на вид?

— Заместитель губернатора Таркин, — ответил Палпатин, не переставая аплодировать.

— Ах да, Таркин... Он где-то в чем-то — ходячий атавизм, не правда ли? Очень авторитарен и воинствен.

— Власть даже тишайшего из бюрократов превратит в хищника.

— Именно так, именно так. А кстати, сенатор... — заговорщицки добавил Таа, — помните те данные, которые я некоторое время назад доводил до вашего сведения, относительно недвижимости семьи Валорума на Эриаду?

— Смутно, — рассеянно ответил Палпатин. — Там было что-то о транспортной компании, насколько я помню?

Таа кивнул:

— Как вам известно, многие мелкие корпорации ожидают, что их положение на рынке значительно упрочится, если предложение Валорума о введении налогов будет принято и если им удастся получить финансирование из Центральных миров. Например, такие миры, как Раллтиир и Куат, уже принимают меры для привлечения инвесторов.

— А какое отношение все это имеет к недвижимости Валорумов? — мягко перебил Палпатин.

— Дело в том, что эта транспортная компания недавно получила значительное вливание капитала, о чем Верховный канцлер Валорум не сподобился проинформировать соответствующие комитеты и комиссии Сената. Естественно, я поинтересовался, знал ли Валорум о том, что кто-то инвестировал в его семейный бизнес, и кто, собственно, сам инвестор.

— Это не похоже на Верховного канцлера Валорума — скрывать дела такого рода.

— Поначалу я тоже на это надеялся. Я полагал, что, если будет установлено, что эти средства действительно поступили от финансовых спекулянтов, которые не имеют прямой связи с Валорумом, можно будет считать, что, несмотря на кажущуюся несообразность, никаких нарушений норм и правил не произошло. Но когда я попытался выяснить это сам, я завяз в бесконечных тупиках, развилках и глухих стенах. По вашему совету я передал это дело сенатору Антиллесу, ведь у него есть допуск к тем зонам, которые мне недоступны.

— И что же, сенатору Антиллесу удалось продвинуться дальше, чем вам?

Таа еще больше понизил голос. Теперь его было едва слышно даже Палпатину:

— То, что я должен вам сказать, — новость куда более сенсационная, чем отречение короля Веруны. На самом деле я только что узнал, что Антиллесу удалось отследить источник средств. Сначала он думал, что это некий венчурный консорциум, но оказалось, что все пути ведут к подставному банковскому счету, предназначенному для перевода средств, полученных незаконным путем на некоторые профессиональные нужды.

Палпатин пристально посмотрел на него:

— Под профессиональными нуждами, полагаю, вы подразумеваете мзду, которую сенаторы получают от различных организаций, в том числе преступных?

— Именно.

— Но тогда нужно установить происхождение этих средств.

— Мы уже близки к этому. И чем мы ближе, тем больше неприятностей это обещает Верховному канцлеру Валоруму.

— Я ценю, что вы держите меня в курсе дела.

Таа расплылся в улыбке:

— Мы не будем делать никаких широких заявлений, не посоветовавшись с вами.

Палпатин и Таа обернулись на канцлера. Валорум поприветствовал толпу, которая разразилась повторным взрывом аплодисментов.

— Звездный час Верховного канцлера, — прокомментировал Палпатин. — Не будем нарушать болтовней торжественность момента.

Таа поскучнел:

— Прошу вас, примите мои извинения, сенатор. Я вовсе не хотел портить торжественность момента. — Он покосился налево. — Оставлю это удовольствие Торговой Федерации.

Наместнику Нуту Ганрею казалось, что все на него смотрят, хотя на самом деле вниманием зала безраздельно владел Валорум. Ганрея же в данный момент персона Верховного канцлера интересовала меньше всего на свете. Его взгляд был прикован к дроиду. К боевому дроиду, которого доставили в последний момент, когда члены директората уже покидали свои временные резиденции и направлялись на саммит.

Внешне это неожиданное пополнение ничем не отличалось от прочих охранных дроидов, обеспечивавших защиту директората, за исключением желтых отметок на лицевой части головы. И вот сейчас это пополнение стояло справа от Ганрея, у самого края части зала, отведенной для Торговой Федерации. И что-то наместника в этом новобранце нервировало.

Ганрей едва успел расположиться в своих апартаментах на Эриаду, когда ситх, верный своему слову, объявился в голопроекторе, присланном Сидиусом несколько месяцев назад. Однако на сей раз изображение было совершенно четким, без обычных помех, и это наводило на мысль, что Сидиус скорее вышел на связь с Эриаду или одного из соседних миров, чем из того загадочного логова, откуда он творил свое темное волшебство.

«Некие незнакомцы доставят вам дополнительного дроида, — сказал Сидиус. — Боевого дроида. Не спрашивайте ни кто они, ни зачем нужен дроид. Просто задайте ему команду присоединиться к остальным дроидам, которых вы взяли с собой на Эриаду. Он будет подчиняться вашим указаниям».

А Ганрею как раз до чесотки хотелось спросить. Но он сумел сдержаться, когда обещанные незнакомцы с боевым дроидом появились у его дверей. Он даже ничего не сказал Лотту Доду. Он промолчал, даже когда сенатор Дод — единственный среди всей делегации — заметил лишнего дроида и заявил, что готов поклясться: когда они прилетели на Эриаду, дроидов было только двенадцать.

Словом, Нут Ганрей мог бы гордиться своей сдержанностью, но ему было не до того. Он нервничал.

Конечно, если заглянуть в таможенную декларацию, то все обнаружится. Но, учитывая дипломатический статус Торговой Федерации, представлялось совершенно неправдоподобным, что таможня станет придираться, когда делегация вернется в космопорт с лишним дроидом в багаже.

А вот второе указание, полученное от ситха, не давало Ганрею покоя. Занимало все его мысли. Да он просто места себе не находил!

Сейчас он тупо смотрел, как перед амфитеатром поспешно выстраивается оркестр, чтобы исполнить торжественный туш, который и будет сигналом к началу саммита.

Оставалось всего несколько минут.

Ганрей отметил себе, где уселся Лотт Дод.

Он осторожно вытер выступившую на лбу испарину и попытался успокоиться.

Успокоиться не получилось. Тогда он замер и стал считать оставшиеся минуты тишины.