26

– Если нападения на Валорума оказалось недостаточно, чтобы сделать его центральной фигурой саммита, этому определенно способствовали события на Асмеру, — говорил Палпатину сенатор от Слуис-Вана Бор Грацус, пока они медленно продвигались в очереди прочих делегатов на таможенный досмотр в космопорту Эриаду.

Почти все — и люди, и представители других рас, — выстроившиеся в извивающуюся шеренгу, были закутаны в мантии и плащи из изысканнейших тканей. Например, на Палпатине и его попутчике были богато украшенные плащи со свободными рукавами и жесткими стоячими воротниками.

За Палпатином шли Сейт Пестаж и Кинман Дориана, одетые в похожие плащи, только черного цвета.

— Судя по дошедшим до меня слухам, большинство делегатов Внутреннего Кольца и Центральных миров шепчутся, что действия Верховного канцлера на Асмеру были прямой попыткой заслужить благосклонность Торговой Федерации.

Грацус был дородным человеком с глазами навыкате и курносым носом. Его родной мир гордился своими небольшими, но процветающими космическими верфями. И, как и многие миры, расположенные вдоль Римманского торгового пути, Слуис-Ван сильно зависел от импортной продукции.

— Слухи имеют ценность, только если они оказываются достоверными, сенатор, — философски заметил Палпатин после недолгого молчания. — Едва ли Верховный канцлер станет защищать нечистоплотную политику торговцев.

— Нечистоплотную, говорите? Я что-то не заметил, чтобы вы стоя аплодировали речи Валорума, в которой он превозносил преимущества введения налогов в зонах свободной торговли.

— Это вовсе не значит, что я не согласен с этой идеей, — невозмутимо ответил Палпатин. — Но, как и вы, я в силу своего положения обязан выражать голоса тех, кого представляю. А Набу к настоящему моменту еще не определила свою позицию.

Грацус с подозрением покосился на него:

— Король Веруна не определился, вы имели в виду?

— Его проблемы только начинаются, если быть точным. Наш правитель слишком увяз в скандалах, чтобы думать о будущем Набу. Он забывает, что наша планета зависит от Торговой Федерации, точнее, от ввоза промышленных товаров, не говоря уже о некоторых видах продовольствия. Выступив против Торговой Федерации, Набу рискует едва ли не больше, чем все прочие отдаленные системы. Только в ходе долгих споров и обсуждений мне удалось убедить короля Веруну в целесообразности моего присутствия на саммите.

— Вы отличаетесь завидным здравомыслием, сенатор, — со странной смесью досады и восхищения произнес Грацус. — Вы умудрились так ответить на мой вопрос, что ответа, по сути дела, и не прозвучало. Так вы поддерживаете Валорума или нет? — Увидев, что Палпатин собирается ответить, Грацус поспешно добавил: — Я так понял, что именно вы посоветовали Верховному канцлеру послать вооруженные силы на Асмеру?

— Дипломатическую делегацию, — поправил Палпатин.

— Называйте как хотите — суть происшедшего от этого не изменится. И вы не можете отрицать, что эти события попахивают скорее силовыми, нежели правовыми методами.

Палпатин отмахнулся:

— До нас дошли в лучшем случае обрывочные сведения о событиях на Асмеру, сенатор. Кроме того, вы упускаете из виду, что с того момента, как террористы совершили попытку убить Верховного канцлера, «Невидимый фронт» попал под юрисдикцию Республики.

— Так утверждает Валорум, — возразил Грацус.

— На делегацию было почти сразу же совершено нападение, и они реагировали соответственно, — сказал Палпатин.

Грацус насмешливо фыркнул:

— Сомнительное оправдание. Валорум использовал этот инцидент, чтобы нанести превентивный удар: не позволить «Невидимому фронту» сорвать саммит и в то же время подтолкнуть Торговую Федерацию согласиться на введение налогов.

— А я подозреваю, что у него были и другие причины. Все ожидали, что правители сектора Сенекс заявят протест против вторжения на их территорию, но они пока что молчат. Я не удивлюсь, если узнаю, что Валорум заключил сделку с домом Вандрон. Дом Вандрон посмотрел сквозь пальцы на инцидент на Асмеру, а Сенат — или, по крайней мере, Валорум — посмотрит сквозь пальцы на нарушения прав личности, которые продолжаются в секторе Сенекс, и снизит ограничения на торговлю Сенекса с мирами Республики.

Будь то рабовладение или контрабанда спайса, Центральным мирам мало дела до несправедливостей, творящихся во Внешнем Кольце, — усталым голосом произнес Палпатин. — Республика охотно станет торговать с Сенексом, несмотря на все нарушения, если там есть хоть что-нибудь ценное. Иначе Торговая Федерация была бы давным-давно расформирована. Но, по сути дела, неймодианцы потому и незаменимы, что поставляют Центральным мирам то, в чем те по-настоящему нуждаются.

Грацус заволновался.

— И тем не менее, — прошипел он, — во Внешнем Кольце сейчас царит хаос. Даже те, кто открыто не поддерживает «Невидимый фронт», осуждают то, что Республика позволила себе вмешательство в дела Асмеру.

Палпатин изобразил двусмысленную улыбку:

— Уверен, Верховный канцлер в своем обращении к делегатам рассеет все тревоги.

— И мы сгораем от нетерпения узнать, что же он нам скажет, — презрительно фыркнул Грацус. — Поскольку одной рукой он пытается наказать Торговую Федерацию кнутом введения налогов, а другой поощряет ее пряником искоренения ее злейших врагов.

Показное равнодушие Палпатина не дрогнуло.

— Каждый должен в случае необходимости вносить свои коррективы. Как бы тщательно ни разрабатывались планы, нельзя предвидеть все. — Его взгляд вдруг устремился в неведомую даль. — Вселенная вокруг нас пребывает в бесконечных изменениях, сенатор. Только что было светло, а вот мы уже во тьме, и каждому приходится самому искать выход. Если бы действительно можно было предвидеть события — если бы у каждого был дар такой невообразимой силы, — тогда, возможно, будущее можно было направить по тому или иному пути. Но пока что мы всего лишь бредем в темноте на ощупь в поисках истины.

Грацус в очередной раз фыркнул:

— Возможно, вам стоит попробовать внести свое имя в списки кандидатов на высокий пост, сенатор.

Палпатин отнесся к этому замечанию легкомысленно:

— С меня довольно моей скромной роли за кулисами.

— Это вы сейчас так говорите, — пренебрежительно заявил Грацус, но очередь двинулась, и он поспешил следом за Палпатином.

Нут Ганрей томился в ожидании, пока таможенники не просканируют своими примитивными устройствами всех стоящих перед ним делегатов, и от нечего делать изучал соседей в очереди. Его взгляд случайно упал на двух сенаторов-людей — один был пухлый и неаристократичный, второй подтянутый и элегантный. Эти двое, похоже, коротали ожидание за оживленной беседой.

Ганрей обратился с высоты своего самоходного кресла к сенатору Лотту Доду:

— Кто тот человек в синем плаще? Вон там, он еще разговаривает с таким пухленьким?

Дод посмотрел туда, куда указывал монарший палец:

— Сенатор Палпатин с Набу.

— Наш друг?

Дод с сомнением покачал головой:

— Судя по всему, он придерживается промежуточного курса, наместник. Хотя я слышал, это он подтолкнул Валорума послать приставов в сектор Сенекс.

— Значит, потенциальный друг, — заключил Ганрей.

— Скоро мы узнаем позицию каждого.

Позади них на дюракритовой площадке стоял челнок, который доставил их на поверхность, — корабль, чем-то напоминающий то ли животное, то ли насекомое: четыре суставчатые когтистые лапы посадочных опор, пара клапанов, словно глазницы, и генератор силового поля на корме — как задранный хвост.

Ганрей и Дод были одеты в плащи и мантии, на голове у каждого красовался официальный головной убор: карминовый у наместника и пурпурный с бледно-лиловым у сенатора. Их сопровождал почетный караул охранных дроидов с бластерными винтовками за плечами. Дроидов неймодианцы взяли в ответ на предложение Эриаду каждой делегации самостоятельно позаботиться о своей охране. Они еще и настояли на том, чтобы в отведенной для них секции зала, где будет проходить саммит, был установлен портативный генератор защитного поля.

Мельком взглянув на протестующих за периметром космопорта, Ганрей подумал, что директорат поступил крайне разумно, несмотря на насмешки, которые им придется выносить от своих коллег-сенаторов.

Шестеро остальных членов директората под защитой местной службы безопасности возглавили группу Торговой Федерации, когда они приблизились к терминалу. Впереди шли четыре директора-человека: двое с Куата, один с Балморры и один с Фильве. Позади них шли гран и салластанин — оба в роскошных мантиях и камзолах, хотя и далеко не таких пышных, как у Ганрея или Дода.

— Можем ли мы из последних событий на Асмеру сделать вывод, что Валорум втайне поддерживает нашу сторону? — говорил салластанин грану.

— Нет, если только Валорум не решит поразить всех, отозвав свое предложение о введении налогов, — отвечал гран.

— Мои юристы утверждают, что у Республики нет никаких законных прав вводить налоги в зонах свободной торговли, — заявил Ганрей на общегалактическом с высоты своего походного трона.

Один из людей-куати обернулся через плечо и рассмеялся:

— Республика делает все, что хочет. Только дураки могут этого не понимать. Валорум нам больше чем враг.

Ганрей молча стерпел оскорбление. Интересно, подумал он, что бы сказали эти заносчивые куати, если бы сами слышали, как Дарт Сидиус утверждал, что Валорум — их самый верный союзник в Сенате? Неужто они бы и с Дартом Сидиусом были бы так щедры на насмешки и издевки?

Ганрей позволил себе в этом усомниться.

Этот нахальный человек и остальные ничего не знали о тайной сделке, которую Ганрей заключил с ситхом. Они видели в закупках модернизированных дроидов всего лишь расточительство, вызванное обострением паранойи неймодианцев. Но они редко оспаривали эти траты, поскольку вооружение позволяло повысить безопасность флота. И точно так же они не знали ничего о плане Сидиуса распространить власть Торговой Федерации не только на отдаленные системы, но до самого края Галактики.

И все же Ганрей тревожился.

С тех пор как они договорились о встрече неймодианцев с «Бактоидом» и «Haor Chall», ситх только однажды вышел на связь. Сеанс был коротким и односторонним — Сидиус настаивал на важности присутствия Ганрея на саммите и, как обычно, заверял его, что все идет по плану.

— Единственный способ переиграть Валорума, — говорил один из куати, — это убедить наших доверителей, что они ничего не выиграют, если расторгнут соглашение и станут сами представлять себя в Сенате.

— Даже если для этого придется предоставить им выгодные условия торговли, — добавил салластанин.

— Но как же наша прибыль? — не сдержавшись, выпалил Ганрей.

— Республиканские налоги мы возместим за счет отдаленных систем, — сказал член директората с Балморры. — У нас просто нет другого выхода.

— А если налоги окажутся такими чрезмерными, что отдаленным системам будет не под силу их платить? — спросил гран. — Мы потерям свою долю на рынке. Это может сильно ударить по нам.

На этот раз Ганрей все-таки умудрился промолчать.

«Это все мелочи, — говорил Дарт Сидиус. — Налоги — ничтожнейшее из препятствий на нашем славном пути. Пусть члены вашего директората говорят все, что им вздумается. Но избегайте ответных предложений — особенно в ходе саммита».

На «нашем» пути, думал Ганрей.

Но означает ли это, что они полноправные партнеры, или Сидиус намерен стать повелителем неймодианцев? Как долго владыка ситхов будет довольствоваться одной лишь экономической властью? И что произойдет с наместником Нутом Ганреем, когда однажды Дарт Сидиус обратит свой взор на кого-то более достойного его темного искусства?

Полномочный представитель наместника Хас Мончар и командор Дофайн уже высказывали опасения по поводу этого союза, хотя они вряд ли понимали, что союз был скорее навязан Ганрею, чем предложен.

Ситх обещал, что еще раз свяжется с наместником перед началом саммита. Возможно, понадеялся Ганрей, тогда все и прояснится.