18
ПЕРЕЗАПУСК С НУЛЯ
— Комендант, — промолвил Драгомир Хлорус. — Вы до сих пор не осознаете всю серьезность своего положения.
— В самом деле? — Садики Блирр с беззвучным стоном откинулась в кресле, круговыми движениями массируя виски и ощущая, как медленно проявляются первые признаки убийственной мигрени. Этот разговор с уполномоченным Игорной комиссии был одним из самых долгих за последнее время, и конца ему пока не предвиделось. — Тогда вам придется повторить все с самого начала. В конце концов, у меня здесь уже есть представитель МБ К, он проводит внутренний аудит всей моей работы. Но по всей вероятности, я просто слишком тупа, чтобы сообразить, что все это значит.
Хлорус вздохнул.
— Беспокоиться вам надо не о Банковском клане. К вашей работе проявляет интерес клан Десилиджик. И этот интерес они проявляют уже достаточно долгое время.
— Хатты? — Садики устало рассмеялась. — Мне кажется, я бы заметила, если бы у нас возникли с ними проблемы, как вы думаете?
Лицо Хлоруса оставалось мрачным.
— Итак, вне всякого сомнения, они вас заметили. И уж они-то постараются наложить свои лапы на такой жирный кусок, как «Улей-7».
— Это же абсурд. Доходность их собственного игорного бизнеса сейчас высока, как никогда.
— Речь не об игорном бизнесе, Садики.
Она с опаской посмотрела на него:
— И что же, по-вашему, мы еще здесь такого организовали? Влагодобывающую ферму?
— Вы понимаете, что наш разговор ни в коем случае не должен записываться. — Уполномоченный наклонился ближе, понизив голос. — Я уверен, что вы в курсе слухов об Айреме Радике. Об этом торговце оружием, который проворачивает свои дела где-то в «Улье-7».
— О нет! — Подступавшая мигрень за один умопомрачительный миг разыгралась в полную силу. — Не надо снова повторять эту старую, навязшую в зубах шутку.
— Да, вы мне говорили, что Радика нет в вашей тюрьме, если он вообще существует. Но хатты в этом не столь уверены. И, видимо, решили проверить сами.
— Что вы имеете в виду под этим «проверить сами»?
— Я имею в виду просто...
Изображение застыло. Краем уха Садики услышала устойчивое завывание низкочастотного сигнала, и на основной экран ее консоли выскочило красно-желтое тревожное сообщение. Она выпрямилась.
— Подождите, Драгомир. У нас ЧП. Мне надо идти. Договорим после.
— Садики, постойте...
Резко оборвав связь, она метнулась к коммуникатору и отстучала вызов центральному пульту основной энергостанции тюрьмы.
— Дежурный, вы меня слышите? — спросила она. — Говорит комендант Блирр. Мне нужен отчет о состоянии сектора 1212.
— Вас понял, комендант, — послышался в ответ голос охранника, сводящий с ума своей беззаботностью. — Похоже, незначительная неисправность в медотсеке.
Садики ударила по кнопке, отключив сирену.
— Незначительная неисправность? Отсюда это выглядит так, будто разнесло весь этаж.
— Подождите, я проверю. — Дисплей комлинка сообщал, что фамилия этого офицера Мэдден. — Да, подтверждаю, комендант. Похоже, всего лишь короткое замыкание. В данный момент система перезагружается.
Садики попыталась вывести на свой экран видеопоток с камер наблюдения медотсека, но, сколько бы она ни меняла частоту, монитор заливал ровный синий цвет.
— Где резервное питание?
— Должно быть, отключилось вместе с основным.
— Тем не менее вы мне докладываете, что ничего не произошло?
— Нет! То есть, так точно. Это... — Голос Мэддена звучал уже слегка нервно. Садики позлорадствовала бы по этому поводу, но в данный момент она желала только одного: чтобы он четко исполнил свои обязанности в сложившихся обстоятельствах. — Не беспокойтесь. Мы перенаправим видеонаблюдение через дроида-хирурга GH-7. Резервный аудиовизуальный поток подключится через секунду.
— Кто сейчас находится в медотсеке?
— Ожидаю ответа. — Пробуждаясь к жизни, чирикнул инфопланшет. — Органические формы жизни отсутствуют. Похоже, в данный момент там только GH-7. И... — Он остановился. — Постойте...
— В чем дело?
— Тепловые датчики что-то засекли.
— Кого засекли? — Мигрень у Садики совсем разгулялась: резкая пульсирующая боль начала отдаваться в затылке.
— Возможно, ошибка датчика, — ответил Мэдден. — Ожидаю ответа.
Его голос прервался. Поморщившись, Садики развернулась и отстучала несколько команд, вызвав список госпитализированных в тюремный медотсек. Согласно последним сведениям, сейчас он должен быть пуст.
Она снова ударила по коммуникатору, включая его; удар получился сильнее, чем она хотела.
— Мэдден, вы меня слышите?
Раздался взрыв статики, затем послышался слабый голос Мэддена:
— Слышу.
— Где данные видеонаблюдения?
— Основная сеть все еще калибруется. — Послышались щелчки каких-то кнопок и переключателей, которые охранник нажимал без какого-либо результата, бормоча что-то, чего комендант не могла расслышать. — Почему-то не получается подключиться к внешней сети. Придется перезапускать систему с нуля, чтобы снова ее инициализировать. Это займет пятнадцать минут, и все будет в порядке.
— Так что там за жизненные формы в медотсеке? — поинтересовалась Садики. — Сколько их там?
— В медотсек был направлен отряд охраны — должно быть, это их засекли датчики. Как только восстановится нормальная работа, я вам сообщу.
Садики уселась и заставила себя запастись терпением. Ждать новой информации — уж точно не ее сильная сторона, и в прошлом — когда она работала в казино и в управлении крупными межпланетными развлекательными центрами — ее неспособность терпеть рядом с собой идиотов служила ей хорошую службу. Но если вырубалась энергетическая система «Улья-7», не оставалось ничего иного, как только ждать.
По правде говоря, частично в этом была и ее вина.
Еще до того, как чрезвычайно изящный и математически совершенный алгоритм вдохнул жизнь в «Улей-7», оригинальные конструкции космической станции, созданные ее братом, представляли собой прекрасные, безупречные произведения прикладного искусства. Резервные мощности энергосетей и второй комплект электрических реле предполагалось установить в «Улье-7» еще при строительстве — одновременно с мастерскими, Заводским уровнем и еще полудесятком независимых изолированных подуровней. Но планы строительства срывались, бюрократические шестеренки пробуксовывали, разрешения вовремя не получались, а нетерпеливые инвесторы требовали ежеквартальных отчетов о прибылях. И в конце концов они срезали несколько углов.
На самом деле большую их часть.
Уж на что Садики терпеть не могла оправданий слабоволия от подчиненных, но по отношению к себе она их особенно ненавидела. Если честно, недоделок осталось больше чем просто несколько «хвостов». Правда в том, что, когда за алгоритм Дакарая начали платить и к ним потекли деньги, она практически полностью отказалась от дальнейшего обустройства тюрьмы.
Она сделала этот выбор, зная, что МБК предоставил ей достаточно времени и кредитов, чтобы полностью завершить строительство космической станции в соответствии с первоначальными спецификациями. Но Садики сама подгоняла строительство, чтобы станция как можно скорее заработала, пусть и преждевременно, прекрасно зная, что проводка, видеонаблюдение и энергетическая система «Улья-7» недоработаны, а в некоторых случаях — фактически отсутствуют. И именно Садики самоуверенно полагалась на имплантированные в сердца заключенных электростатические заряды, заверяя себя, что такой профилактической меры более чем достаточно, чтобы держать узников под контролем.
Имелись и другие причины, и некоторые из них были по-настоящему прибыльными.
— Комендант? — К ней вновь прорвался голос Мэддена.
— Слушаю.
— Мы восстановили визуальное наблюдение в медотсеке через фоторецепторы GH-7. Освещения недостаточно, но...
— Просто перенаправьте на меня, — перебила она офицера и развернулась к экранам.
Раздался резкий свист, мониторы загудели, но поначалу это было всего лишь шуршание «белого шума». Когда картинка прояснилась, Садики обнаружила, что смотрит на мир глазами парящего по медотсеку дроида-хирурга. Потолок и стены представляли собой зеленоватую область, состоящую из нечетких пузырьков. Слуховой датчик дроида уловил треск незнакомых голосов.
— Отец, — раздался один из них, — ты знаешь, что ему нельзя доверять. Почему же ты...
— Он единственный, кто может нам помочь, — прозвучал мужской голос. — Он нам нужен.
— А если это ловушка?
— Лучше слушай своего старика, малыш, — проворчал обладатель третьего голоса. — Я — ваш единственный шанс.
Садики выпрямилась в кресле. Она узнала этот голос.
«Войсток».
Она снова хлопнула по комму — на этот раз выключатель в самом деле треснул под ее ладонью.
— Мэдден, там находится охранник!
— Вас понял, комендант, мы только...
— Он помогает им бежать, идиот! Где ваши люди?
— Повторите?
— Где дежурные, Мэдден? Где надзиратели?
— Я не...
Голос Мэддена пропал, затем вновь вернулся:
— Медотсек заперт изнутри. — Теперь он говорил так, будто изо всех сил старался не заикаться, но у него это не слишком получалось. — Я не знаю, как это произошло, мы просто...
— Немедленно туда!
— Вы хотите, чтобы мы взорвали дверь?
— Делайте все необходимое!
— Но...
Садики прервала связь и повернулась обратно к экранам. О головной боли она совершенно забыла — ее вытеснил грохот собственного сердца и осознание того, что вся она покрылась испариной. Само время, казалось, кристаллизуется вокруг нее. Через фоторецепторы дроида комендант смогла разглядеть на экране фигуры двух заключенных: пожилого мужчины и юноши не старше шестнадцати лет, оба склонились к дроиду, поэтому стали ясно видны. Офицер охраны Войсток стоял поодаль и занимался настройкой одного из модулей управления. Манипулятор GH-7 поднес что-то похожее на иглу для подкожных инъекций к груди юноши.
Издалека, откуда-то из-за пределов медотсека, доносились голоса охраны, звучали команды: персонал пытался пробиться сквозь взрывозащитную дверь.
И на фоне всего этого в ее голове звучал неумолимым эхом насмешливый голос счетоводишки из МБК Весто Слифера: «У вас никогда не случалось побегов?»
«И почему МБК решил провести внеочередной аудит именно сейчас?» — подумала Садики, борясь с желанием от отчаяния стукнуть кулаком по консоли. Набрав команду, она вызвала на экран данные о вычислительном центре, надеясь обнаружить там Дакарая, но брат отсутствовал. Где же он?
Звуки в медотсеке были перекрыты бластерными зарядами, искаженными слуховыми датчиками дроида.
И в первый раз Садики Блирр осознала, что столкнулась с по-настоящему чрезвычайным происшествием.
