Замысловатый лабиринт лестниц и труб, казалось, никогда не закончится. Долгий путь был платой за вход в укромное место — технический узел где-то глубоко под ложей для Директората и их друзей. Мало кто про него знал. Труба наконец-то закончилась, и я, устало потянувшись, уселся на пол рядом с лучшим другом. Места было немного: три метра в ширину и полтора в высоту. Во весь рост не встанешь, но зато вместо части стены зияла широкая дыра, открывавшая вид на просторы Арены.

— Ну что там, когда? — нетерпеливо спросил Макс. Закатав рукав, я достал ручной статометр и подключил проводок к гнезду на плече. На экране высветились цифры обратного отсчёта.

— Ещё минута.

Молча, я считал секунды до своего лвл-апа. Тишину нарушали периодические боевые кличи, доносящиеся с арены и стоны боли тех, кому не повезло. Не то, чтобы я считал повышение своего уровня значимым событием, но это двадцатый. Совершеннолетие! Как же долго я ждал возможности самостоятельно принимать решения…

— Всё! — объявил я, услышав характерный писк статометра.

— С лвл-апом тебя, Андрюха! — Макс, дружески хлопнув меня по плечу, стал доставать поклажу из сумки.

Он раскладывал пластиковые тарелки, стаканчики и, с довольной лыбой, водрузил на пол между нами миску, наполненную зелёными и красными кубиками.

— Это твой сюрприз? — спросил я, спрятав статометр и заинтригованно понюхав содержимое. Пахло замечательно.

— Не весь, — хихикнул Макс.

Вооружившись вилкой, я запихал в рот красный кусочек.

— Кислый!

— А то! Самое главное, что настоящий. Натуральный помидор.

— Да ты шутишь?

— И огурец. Наслаждайся, — сказал Макс, вальяжно взмахнув рукой и присоединился к трапезе.

— Послушай, это же так дорого, мы могли просто перекусить синтпайком…

— Брось, у тебя лвл-ап, остальное не важно, ешь давай, — раздражённо отмахнулся он. Искушение быстро победило смущение.

Есть на полу было неудобно, но неудобства того стоили. Не зря Директорат облюбовал именно эту сторону: вид на Арену открывался потрясающий. Большая часть стычек проводилась прямо перед нами, и смотреть бои вживую было здорово — чувствуешь себя причастным к происходящему.

Медленно жуя, я наблюдал за началом нового поединка. Четверо бойцов сражались возле небольшой, в два человеческих роста, пирамиды с плоской вершиной. Трое верзил явно уповали на силу — они были почти в два раза шире четвёртого претендента, что избегал драк, лишь кружил вокруг. Этот модификатор назывался «Царь горы» и победителем становился тот, кто в одиночестве продержится на вершине пирамиды больше пяти секунд.

Запихнув ещё немного вкуснятины в рот, я достал планшет и включил живую камеру с Арены. Нажав пальцем поочерёдно на троих верзил, я убедился в своей догадке — много силы, прочности и немного выносливости. С такими статами им было не место на этом модификаторе, но кто же остановит дуболома, решившего сейчас же кого-нибудь отделать? Открыв статы четвёртого бойца, я удивлённо вскинул брови: поровну реакции, гибкости и концентрации. Совсем нет силы. Прямо как у меня. У этого парня явно был план. Макс тоже наблюдал за схваткой.

— Что думаешь? — спросил я.

— Тощий победит, но ставить на него я бы не стал.

— Почему, — заинтересовался я.

— Это слишком просто, все кто более-менее смыслят в Арене поставили на него, поэтому коэффициент крошечный.

— Так очевидно?

— Ага. Смотри:

Ловкий паренёк, выгадав момент, взлетел на вершину пирамиды, топнул пару раз и разлил что-то себе под ноги. Верзилы, сообразив что теряют победу, гурьбой бросились наверх, чтобы сбросить выскочку, но едва первый из них запрыгнул на плоскую вершину, как тут же рухнул, поскользнувшись.

— Масло! — одобрительно воскликнув, я заметил, что Макс даже не удивился. Ну ещё бы. Уже два года он играет на тотализаторе. На такие вещи у него глаз намётан.

Вся троица здоровяков совершили ещё несколько попыток, но паренёк, чем-то прилепившийся к поверхности, ловко уворачивался, не давая соперникам даже прикоснуться к себе. Прозвучал гонг. Паренька признали победителем. Я радовался вместе с ним. Бойцы, побеждавшие хитростью, всегда больше мне импонировали. Я и сам побеждал бы хитростью. Если бы мог… Ну, теперь я совершеннолетний и смогу наконец распоряжаться своей судьбой.

— Что, не передумал? — Макс словно прочитал мои мысли.

— Нет, я совершу этот забег, — решительно заявил я, — не то отец придумает что-нибудь ещё, чтобы закрыть мне доступ на Арену.

— Может разумнее дождаться боя попроще? — осторожно спросил он.

— Ты что, лучшего момента не придумаешь! На Бойню Скорби стянутся все лучшие бойцы, участие бесплатное, качественного лута будет завались!

— Ты сам сказал. Лучшие бойцы. Они же тебя в кашу превратят.

— Если я буду настолько глуп, что попадусь им.

— Ты явно себя переоцениваешь, — скривился Макс, — а другие падальщики? Думаешь ты один такой умный?

— Мы же это уже обсуждали, я справлюсь, — решительно взглянув на друга, я прочитал на его лице сомнение. Это уязвляло. Спрашивать поставил ли бы он на меня думаю не стоит.

— Я просто беспокоюсь, — он виновато пожал плечами.

— Всё будет в порядке. Это правда лучший шанс. Директора, знаешь ли, не каждый день умирают. Говорят, даже его сыновья примут участие в Бойне.

— Послушай, — Макс пожевал губу, — даже если ты достигнешь успеха, что потом? Ты знаешь как велик процент смерти падальщиков? — я лишь пожал плечами, — у тебя есть накопления, ты мог бы стать моим партнёром. Я бы обучил тебя анализу поединков, мы бы вместе зарабатывали, и такой стол, — Макс обвёл руками их трапезу, — мы могли бы себе позволять не только по праздникам.

— Я не хочу всю жизнь питаться объедками! — в сердцах рявкнул я и, тут же опомнившись, поправился, — извини, я вовсе не имел ввиду, что…

— Да понял я. Грезишь своей койкой в небоскрёбе, а? — улыбнулся Макс.

Он был прав. Именно к этому я и стремился. Хотел стремиться. В тот вечер, когда я нашёл пластину с нагрудника одного из сыновей Директора, весь мой мир перевернулся. Я хотел её продать, но отец… Он приказал вернуть пропажу владельцу. И я пошёл. Что я мог? Несовершеннолетние не имеют прав. Пришёл к порогу самого роскошного небоскрёба и хотел бросить эту пластину в первого же попавшегося служаку. Каково же было моё удивление, когда меня пригласили наверх. Наверх! Я даже не запомнил какой этаж. Сотый? Двухсотый? Лифт поднялся так быстро, что из воспоминаний осталась лишь тяжесть внизу живота. А потом, словно издеваясь, меня провели по шикарным коридорам, пропитанным ароматом жаркого и пьянящих ноток дорогого вина. И там, посреди этого великолепия, неземной красоты девушка приняла у меня эту пластину двумя пальчиками так, словно это была грязная тряпка. Она дала чаевых, но их хватило лишь на то, чтобы залить вечером своё отчаяние.

— Я смогу туда попасть. Попасть по праву! — я говорил с горячей убеждённостью, но на друга это не произвело впечатления. Он был реалистом и делал те деньги, которые мог. Макс наверняка фантазировал, что когда-нибудь сможет позволить себе люкс, но вряд ли строил свою финансовую стратегию исходя из этого.

— Тебе придётся очень много трудится, — сочувственно сказал он, — с твоими то статами. Как кстати отец? Что подарит, как обычно?

— Ага, ещё один стат выносливости. Ровно двадцать. Два десятка бесполезной чепухи! Глупый старик так бездарно растратил мой потенциал… — сгорбившись от отчаяния, я снова достал статометр и, раздражённо затолкав щуп в гнездо, включил раздел статов:

Смотреть на это было бы смешно, если бы не было так больно.

— Не будь жесток, он же заботится о тебе, — покачал головой друг.

— Ага. Его бы воля — я всю жизнь бы с ним прибирался на Арене после сражений настоящих бойцов.

— Зато живой, — резюмировал Макс.

— Даже если так, он то себе не только выносливость качал, и силу поднял и концентрацию…

— Ему это нужно для работы.

— А мне?

— Слушай, мой старик тоже в основном концентрацию мне повышал, и без неё я не продержался бы в ставках и месяца!

— К чему это ты клонишь?

— Любому билду можно найти применение.

— Ага, из меня выйдет первоклассный курьер. Могу сутками таскать ваши пожитки, если только они не очень тяжелые, — Макс засмеялся, и я несмело улыбнулся в ответ. Тема вроде себя исчерпала и Макс, воспользовавшись паузой, снова зарылся в сумку и достал какой-то кулёк. Он протянул его мне.

— Что это?

— Твой подарок. Лвл-ап же, забыл?

— Я думал это… — взглянув на опустевшую миску, я взял в руки кулёк, — Макс, я…

— Ну же, открывай, — довольный собой, Макс привалился к стене и наблюдал.

Вскрыв упаковку, я достал на свет пару ботинок. Подержанные, сразу видно, но… нащупав бирку на внутренней стороне ботинка, я прочитал: Скорость +3.

— Макс! — восхищённо воскликнул я.

— И ещё вот, держи, — он бросил мне какой-то металлический баллончик. Надпись гласила: «Бафф «крепость кожи» время действия — 6 часов», — раз уж ты не откажешься от своей затеи, я, как могу, добавлю тебе шансов, — торжественно объявил он.

— Спасибо дружище, это очень к месту! Я думал взять бафф сам, но…

— Денег впритык, я знаю. Эскейп то хоть оплатил?

— Конечно, я же не самоубийца, — не задумываясь соврал я.

Это было почти правдой. Я не собирался умирать, но выбирая между экипировкой и эскейпом, я решил, что первое даст мне больше шансов. Эскейп позволял вызвать бригаду спасателей, эвакуировать с поля Арены, практически незаменимая вещь, если хочешь остаться в живых. Но занимать денег у друга я больше не мог. Стыдно. Я и так должен был ему целое состояние. Без эскейпа будет тяжело, как-никак быстрый выход из Бойни, но я взял по дешёвке обрезок маскировочной ткани. Пережду, не страшно.

— А что с добычей делать будешь уже решил?

— Первым делом расплачусь по долгам, потом возьму экипировку получше. Придётся очень много компенсировать… может пистолет с экспансивными пулями взять?

— Он то тебе на кой? Ты же вроде по холодному оружию?

— Не знаю. С моими статами лучше держаться на расстоянии от врага, — неуверенно протянул я.

— Брось ты это. Столько времени учиться владеть мечом и все похерить из-за страха?

— Да нет, просто… слушай, забудь, глупость сказал.

— Я же видел тебя на учебной схватке, ты неплохо держишься.

— Особенно если бы силы хватало на нормальные удары, — буркнул я.

— Ладно дружище, мне пора делать ставки. Увидимся после Бойни.

— Да, увидимся, — решительно кивнул я.

Выбравшись тем же путём, я вышел на улицу. Солнце едва освещало улицы сквозь пелену серых туч. Казалось, от рекламных вывесок было больше света. Сколько я себя помнил, небо всегда скрывали тучи. Неужели везде так? Или, всё же, где-то в бесплодных землях солнце шествует по небосводу без сопровождения кучерявых стражей?

Достав планшет, я проверил «Пейджап». Непрочитанное сообщение от отца. «Ровно в два у распределительного центра». Времени было в обрез, так что я прибавил шагу. Чем ближе я приближался к центру города, тем выше казались небоскрёбы. Гигантские башни в окружении приземистых домишек выглядели особенно внушительно. Лишь бесконечная стена, маячившая на заднем фоне, внушала большее уважение. До красивого здания распределительного центра оставалось пара шагов. Красивое, словно целиком созданное из стекла — здание потрясало воображение. На подъездной дорожке я заметил отца. Вовремя, как всегда.

— Сын! С лвл апом тебя! — по-отечески обняв, он хлопнул меня по плечу, — уже проверил?

— Ага, стат доступен для повышения.

— Отлично! — неловко отведя взгляд, он спросил: — ну как, чувствуешь себя совершеннолетним?

— Пока ещё нет. Сколько там, час прошёл? Я всё ещё ребёнок.

— Не говори так, сын, ты уже давно взрослый. Целых два года работаешь наравне со мной!

— Но я всё ещё не могу принимать решения самостоятельно, — я обречённо вздохнул. Отец не стал развивать тему.

Мы зашли внутрь. Отец молчал пока мы проходили процедуру регистрации. Лишь зайдя в комнату ожидания, он нарушил тишину:

— Ты же понимаешь, почему я это делаю? — уязвлённо спросил он.

— Чтобы обезопасить, — буркнул я.

— Именно. Запомни сынок: малые запросы — малые опасности.

— Ага, — как всегда кивнул я. Отец твердил эту фразу словно мантру. Как будто это могло вернуть маму… В приёмную, наконец, выглянул врач.

— Здравствуй Степан, вам как обычно? — доктор словно издевался, спрашивая это у отца.

— Да, ещё одна выносливость. Надеюсь, не последняя, — он кивнул мне, но я отвёл взгляд.

— Проходите. Присаживайся, Андрей, — он указал мне на кресло.

Стянув рубашку, я плюхнулся в кресло и доктор подключил медицинский щуп к гнезду на моём плече. Как и всегда, я ощутил лишь крошечный укол обезболивающего. Поправив очки, доктор вооружился планшетом, что находился на другом конце щупа. Бегая пальцами по экрану, доктор переключил выносливость в положение +1. Убедившись, что мой биочип принял программу, доктор отключил планшет и подсоединил к щупу маленькую колбу с жёлтой жидкостью. Щелчок тумблера, и жидкость стремительно исчезла, наводнив мои кровеносные сосуды. С сожалением я наблюдал за тем, как бесценный продукт исчезает зря.

Пара минут, и началась обратная реакция. Казалось, что кровь стала течь быстрее. Сердце бешено стучало, а мозг пульсировал так сильно, будто его сейчас разорвёт. Сжав подлокотники кресел, я сдержал крик. Несколько секунд и всё прекратилось. Доктор отсоединил щуп и я поднялся. Никаких изменений в организме не ощущалось. Да и что там, всего +1 выносливости к целой горе, что у меня уже была. Такое сразу не проверишь. Когда я оделся, отец спросил:

— Как себя чувствуешь?

— Обычно, как и всегда.

— Так это… Может тогда посидим вечером? Отметим твой лвл-ап, — видя, что я не горю энтузиазмом, отец сник.

— Пап, но сегодня же Бойня Скорби! — попытался я его образумить.

— Возьму отгул, — скривился он. Сообразив, что отец увидит меня на Арене, я подумал: а не соврать ли ему? Пусть лучше ждёт меня дома, чем грызёт ногти, глядя как я рискую.

— Нет пап, у меня сегодня другие планы.

— Я понимаю, да… может завтра? — без особой надежды спросил он.

— Да, завтра обязательно! — горячо убедил его я. Настроение отца, кажется, поднялось.

— Ладно пап, мне надо домой, я…

— Конечно сын, иди. Мне тоже пора на работу.

Обняв отца напоследок, я двинулся к дому. Мысль о том, что сегодня отец может потерять и меня беспокоила больше, чем сама мысль о возможной смерти. Конечно, он испоганил мне карьеру бойца, но всё же это был мой отец, да и… Я понимал, почему он так боится. Он слишком сильно любил маму. Как знать, что стало бы с нами, если бы она не рискнула показаться на той бойне. Я ведь её толком и не помню, едва четвертый лвл-ап пересёк. Не поступаю ли я также эгоистично, как она? Пожевав эту мысль, я встряхнул головой. Поздно. Я уже принял решение. Если я достигну успеха, отец простит меня. Надеюсь он поймёт…

За мрачными мыслями я и не заметил, как дошёл до дома. Ровный, пятиэтажный прямоугольник покрытый окнами словно пятнами. Ещё на улице я почувствовал мерзкий запах стряпни соседки сверху. Она каждый божий день пыталась придумать из синтетической каши что-нибудь изысканное, но иногда мне казалось, что она просто травит соседей как тараканов. Сорвав с двери подъезда листовку, я пробежался по ней взглядом: «Сопротивляйся, восстань!» гласила она. Скомкав, я бросил её в ведро. В последнее время эта бессмысленная чепуха висела повсюду. Сопротивляться чему? Ответа никто не давал.

Наша двухкомнатная квартирка ничем не отличалась от десятков таких же. Утилитарный дизайн был практичным, но вместо простора я ощущал пустоту. В сравнении с изысканными комнатами в небоскрёбе, наша квартира напоминала простой ящик. Свою же комнату я обустроил по мере сил и даже мог назвать её уютной. Несколько полок были заполнены книгами и парой игрушек — тренажёров для развития внимательности. Не то, чтобы я действительно верил в их эффективность, просто мне нравилось напрягать мозги. В работе уборщика Арены, увы, думать не приходилось.

Рядом с кроватью лежала пара гантелей для поддержания тонуса, а на свободной стене висела большая карта Арены с кучей карандашных заметок и зарисовок. Точной карты Арены ни у кого не было, объекты на ней постоянно изменялись, чтобы никто не мог выработать победную стратегию. Поэтому, мне приходилось отмечать каждую версию, в надежде определить алгоритм. Возможности для изучения у меня была масса. Пока мы с отцом занимались уборкой, я исходил территорию Арены вдоль и поперёк.

Убедившись что отца нет дома, я осторожно снял карту со стены и поддел проволокой дверцу. Мой маленький тайник. Не то, чтобы я всерьёз верил что отец выкинет моё барахло, просто не хотел его искушать. Однажды он уже разбил купленную у дельцов чёрного рынка ампулу с Эликсиром. Сейчас то я понимаю, что от второсортного Эликсира я мог пострадать, но тогда я был вне себя от ярости. Целый год копил, всего один стат силы! Но это в прошлом.

Достав коробку, я аккуратно разложил на кровати экипировку и принялся одеваться:

Сначала броня, на +1 прочности. Дорогая, но необходимая. Её называли бронёй, но это скорее был комбинезон на всё тело, лишь лицо оставалось неприкрытым. Закончив напяливать это трико, мягким касанием активировал чип на бедре и ткань плотно прижалась к телу. Я провёл рукой по плечу — материал потрясающий: на ощупь как металл, но совершенно не стеснял движений. Убедившись, что застёжка для биочипа работает, я достал наплечники на +2 гибкости. Нацепив оба рукава, я поочерёдно активировал их и почувствовал, как острые присоски сразу в нескольких местах прижались к коже. Поморщившись, я подвигал руками, дабы разогнать неприятные ощущения и стал напяливать подаренные Максом сапоги. +3 скорости были серьёзным бонусом, порция силы и гибкости была разбавлена импульсным чипом, что заставлял икроножные мышцы сокращаться быстрее. Активация сапог доставила пару неприятных мгновений — ощущения будто мышцы свело.

Остальная часть брони состояла из металлических щитков, между которыми зияли дыры. Слишком большие дыры, лучше бы не подставляться под пули. Последним я взял шлем на +1 концентрации. Присоединив к вискам две присоски, я нахлобучил его на голову и активировал. Резкий писк где-то в глубине мозга дезориентировал на мгновение, но прекратился также быстро, как и начался. Виски немного жгло, но это пройдёт, я знал. Поднявшись, я попрыгал, покрутился привыкая к экипировке. Затем подошёл к карте сосредотачиваясь на ней. Должно было стать проще осматривать объекты, обдумывать стратегию, ведь у меня теперь в целых два раза больше концентрации, но ощутимого прироста полёта мысли не заметил. Возможно это работает не так. Отстегнув поочерёдно застёжки на нарукавнике и броне, я подключил статометр к гнезду в плече и взглянул на экран:

+3 скорости с остальными статами не складывались, всё же весьма узконаправленный буст, но даже если мысленно прибавить ещё пару единиц силы — результат получался плачевный. Не густо!

Покидав в рюкзачок баллончик с баффом, плитку синтпайка и маскировочную ткань, я направился в сторону Арены. Дорога не заняла много времени. Визуально, казалось что территория Арены больше самого города и лишь возвышавшиеся вдалеке стены, по периметру опоясывавшие город, подсказывали что это не так.

У главного вестибюля уже тёрлась многолюдная толпа. Многих я узнал — завсегдатаи Арены. Зрители и игроки. Среди них также стояло несколько бойцов в полной экипировке. Они провожали меня презрительным взглядом всё время, пока я шёл к окошку регистрации. Кивнув девушке, я решительно сказал:

— Участник.

— Внесите взнос, — равнодушно пробурчала она, протягивая провод. Снова расстегнув застёжки на плече, я присоединил провод к биочипу. На окошке терминала высветилась символическая плата — два коина. Обычно, входной пропуск для участников стоил намного больше, но сегодняшняя Бойня была инициирована в честь смерти Директора, так что его семья оплачивала участие.

— Подтверждаю перевод коинов, — я произнёс это ровным голосом, как и требовал биочип для верификации платежа.

— Проходите, — наконец сказала девушка и я направился вглубь вестибюля. Большой зал был заполнен участниками в полной экипировке, несколько десятков. И все сильнее меня… Я заметил легендарного Брюсиуса. Трижды чемпион, он был самым здоровым в зале, если не во всём Сервариуме. Был тут и Корь — гроза безоружных модификаторов. Как он голыми руками уделывал более сильных соперников — настоящее представление. Многие бойцы облачились в разноцветную броню с рекламными надписями. Этот выступает за казино, тот за оружейную мастерскую. Ряженные чемпионы. Я не мог их винить, спонсорство было распространено, всё же в обычные дни не каждый мог потянуть участие, а потом их связывали контрактом… Пробежав взглядом толпу, я приметил несколько интересных элементов брони. Как бы теперь дождаться, чтобы их владельцы расстались с жизнью…

Обогнув толпу, я подошёл к контролёру для проверки экипировки. Пожилой мужчина визуально осмотрел мою броню, пощёлкал каким-то прибором, затем подозрительно поднял взгляд:

— Оружие?

— Что-нибудь найду.

Контролёр поморщился. Да, падальщиков никто не любил. Зрелища они не создают, носятся как угорелые да обирают павших бойцов. Но мне всё равно. Это шанс пробиться в высшую лигу, начать с чего-то. Не с нуля. Всё что нужно — это быть достаточно проворным.

— Внимание участников. Бойня начнётся через тридцать минут, — раздался голос из динамиков.

Со стороны ворот на Арену послышался металлический лязг — пришли в движения двигатели, создававшие обновлённый ландшафт. Гигантская машина, спрятанная под землёй Арены, исторгала из себя металлические стены, что поднимались выше и выше, пока не приобретали завершённый вид. Словно телескопические трубки — из земли поднимались целые здания, пирамиды. Часть земли наоборот проседала, создавая ямы. Гравий нещадно осыпался с исполинских построек, обнажая блестящую поверхность.

Вся толпа привалила к экранам, расположенным по периметру зала. На экранах загорелась карта Арены с текущим расположением объектов — зданий, препятствий, пирамид. Посреди Арены возвышалась высоченная башня, на вершине которой растянулся штандарт с фотографией Директора. Александр Балеев двадцать пять лет управлял нашим городом. Западный Сервариум процветал во время его управления, насколько это было возможно. Ходили слухи, что его сыновья не обладали управленческими навыками отца, но мне, по большому счету, было плевать, лишь бы не закрыли Арену.

Приметив наиболее оптимальный маршрут, я отошёл в сторону от толпы, достал баллончик с баффом на прочность и равномерно опрыскал всё тело. Стоявший ближе всего боец поморщился и отодвинулся подальше. Пускай.

Выбросив опустошённый баллончик, я направился к центру зала и одним из первых встал перед жеребьёвщиком — бесстрастным арбитром Бойни, что определяет порядок входа участников. Кто-то толкался позади, и когда грубая рука коснулась моего плеча, мне пришлось подвинуться — силы у незнакомца было много. Подождите-ка… Приглядевшись к цветам на броне, я задержал дыхание: передо мной встал один из сыновей Директора. Значит где-то рядом второй. Они оба были превосходными бойцами, рассчитывать полутать их экипировку было бессмысленно, но вот обирать их соперников… Я решил рискнуть и следовать за кем-то из братьев.

— Жители Западного Сервариума! — снова донёсся голос из динамиков, — сегодня мы собрались на Бойне, чтобы почтить память Александра Балеева, человека, что поднял уровень нашей жизни на небывалую высоту. Он верно служил своему народу и теперь в лучшем мире. Сегодня, я прошу всех вас проявить доблесть, продемонстрировать лучшие качества, чтобы почтить его память. И да пребудет с вами удача!

Участники аплодировали, свистели. Безумие продолжалось пару минут. Затем, жеребьёвщик поднял руку и зал постепенно стих. Обратившись к планшету, мужчина откашлялся и громко объявил:

— Андрей Коскин.

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы сообразить, что назвали мою фамилию. Невероятно! Первый! Я испытывал одновременно эйфорию и отчаяние. Будь я подготовленным бойцом, возможность первым ступить на Арену Бойни стала бы шикарным подарком. Но что толку эта удача падальщику? Моя задумка следовать за кем-то из сыновей Директора катилась ко всем чертям.

Несмело растолкав толпу, я шагнул вперёд и, предъявив плечо для верификации, скованный завистливыми и презрительными взглядами, направился к вратам. Высоченные, они позволили бы целой толпе протиснуться одновременно и сейчас, проходя через них в одиночестве, я чувствовал себя невероятно маленьким. Постепенно переходя на бег, я ускорялся, оставляя опасных соперников позади. Мне нужно было найти укрытие. Как можно скорее.