ДВА
4 ТЕРМИДОРА 2251 ГОДА. КИОТО-17.
35°00′ С.Ш., 135°48′ В.Д., 40 М НАД НУЛЕВЫМ УРОВНЕМ.
Остров Киото-17 давно погрузился во мрак, но Валери в пещере, освещаемой лампой маленького портативного генератора, забыла о времени.
Агент Л., 000171089. ВИЦ. 21 прер. Прибыла на место, официальная должность: прислужница на кухне. Отличная позиция. Подыскиваю место для обустройства Альфы. У меня мало времени.
«Официальная должность»? Валери быстро перелистала несколько страниц: ей не терпелось добраться до главного.
Агент Л., 000171089. ВИЦ. 28 прер. Место для Альфы найдено: Красныйцветок. Приступаю к оборудованию тактической базы.
Личные заметки: положение критическое, истребители «Бигбенг» в патруле со стандартным набором инструкций, см. документ раз. Х/29/2. Запросила по рации разрешение на проведение операции на уровне Красный-5. Жду ответа. Первая встреча с одной из сейджинов. Не думаю, что она может стать субъектом X. Холодная. Неприятная.
Валери затаила дыхание. «Субъект X.»? Это о ней?
Агент Л., 000171089. ВИЦ. 29 прер. Вчера истребители «Бигбенг» сбили аэрокорабль «Мамонт», вылетевший из ВИЦ; на борту сейджины, отказавшиеся работать с Тибальдом. Непричастность Тибальда подтверждается документом раз. Х/29/16бис. Все мертвы. ВИЦ под тотальным наблюдением. Разрешение на переход уров. Красный-5 получено. Работать под абсолютным прикрытием.
Валери пропустила несколько дней с короткими схематичными и почти непонятными сообщениями. Потом ее внимание привлекла одна запись:
Агент А., 000171089. ВИЦ 20 месс. Неожиданная помощь от В., девушки-сейджина (см. запись от 28 прер.). Странное, труднообъяснимое поведение. Может, все-таки ее на роль X.? Шустрая. Умная. Идеальный субъект.
«Я ей что, подопытный кролик? Мышь, которой надо показать выход из лабиринта? А я-то, глупая, думала, мы — подруги!»
Агент Л., 000171089. ВИЦ. 23 месс. Сбор документ он раз. А/28/56-72-31.
Агент Л., 000171089. ВИЦ. 24 месс. Поправка: В. не может стать суб. X. Моя ошибка в оценке. Между аг. с суб. X. должна быть дистанция, а между нами ее нет. Мы — друзья.
Вертоюла: еще одна ошибка? Получается, я дала ей ключ от входной двери. Буду уповать, что на доверие отвечают доверием.
Агент Л., 000171089. ВИЦ. 25 месс. Сбор документов раз. А/28/57-73-41.
Основное сообщение: миссия переведена на уровень Красный-1, максимальный риск. Из документов выяснился приоритет Сферы над проектом ВИЦ: если они его запустят, повстанцам — конец. Подаю сигнал тревоги. Жду подкрепления.
Агент Л., 000171089. ВИЦ. 26 месс. Нерезультативный день.
Основное сообщение: прибывает новый агент. Л.! Наконец-то! Я так счастлива! В. начинает понимать, я ей полностью доверяю. Невероятно острый ум. Достойна большего. Хочу познакомить ее с Л. Они понравятся друг другу.
Агент Л., 000171089. ВИЦ. 27месс. Трудно собирать документы, усилено наблюдение. Через три дня встречают чиновников Сферы; в тот же день — прибытие Л. Из док.21/31: на полчаса будет прервано наблюдение из-за возможного прилета чьего-то корабля без официального разрешения. Чей для чего прилетает? Установить не возможно.
Человека без лица, кого ж еще? Дальше в дневнике Леони шла последняя запись:
Агент Л., 000171089. ВИЦ. 30 месс. Катастрофа. Корабль с Л. разбился. Кто-то узнал и выдал его. Убийство замаскировали под несчастный случай. Много жертв. Л. был моим братом. Я в отчаянии.
Если среди нас есть предатель, меня тоже возьмут. Я буду молчать: капсулу с ядом под зуб — и все. На красный-цветок можно попасть только на аэрокораблеY.21. Если к нему подлететь на любом другом транспорте, все данные будут автоматически уничтожены. Воспользуюсь системой безопасности ВИЦ (см. схему 12/12/зем.). Это место смогут найти только В. или агент, кот. пришлют вместо меня. Оно надежно. Надежно? Надеюсь. Конец связи.
Система самоуничтожения… Значит, на вертоюле где-то должен быть спрятан радиолокационный индикатор, сообщающийся с рацией широкого диапазона здесь в пещере.
Валери мысленно отругала Леони: ее незамысловатая стратегия просто детская игрушка в сравнении с теми средствами, которыми обладает Сфера. Если ее сообщения из пещеры перехватывались, Валери погибла. А вдруг кто-нибудь другой нашел бы это место…
Пользуясь дневником, как путеводителем, Валери начала изучать собранные Леони документы. Она отлично поработала: среди бумаг были результаты исследований группы «Эхо-2» и всех других команд Центра. Личные записи Тибальда, работа, проделанная Валери вместе с профессором. Она нашла даже его доклад «О статистически релевантной взаимосвязи между энергией сейджинов и смещением островов».
Валери впервые увидела общую картину всех исследований ВИЦ и содрогнулась от ужаса. Группы «Сьерра» и «Зулу» работали над так называемым «Проектом распространения»: это была программа Сферы по практическому использованию круговорота в глобальном масштабе. Это был план мирового господства. Если ученым удастся восстановить круговорот воды в природе, вода станет инструментом власти и подавления. Впрочем, из записей было ясно, что они намерены использовать в тех же целях уже готовый проект Валери с водными сетями. Целые области Скайленда будут превращены в пустыни. Вооруженные коммандос завладеют всеми существующими водными ресурсами. Охотников за водой будут систематически сажать в тюрьму без суда и следствия.
Перед глазами Валери цифры и графики превращались в картины: пленные мужчины и женщины, убитые или обреченные умирать от жажды дети. Джинсеи? Да, джинсеи. Как Леони, ее брат, как Тибальд.
Сфера намеревалась решать судьбы целой планеты точнее, того, что от нее осталось.
Валери очнулась от своих мыслей и, снова вернувшись к дневнику Леони, обнаружила, что запись от 30 мессидора была не последней. За ней следовало длинное письмо:
Дорогая В., мне впервые страшно с тех пор, как приехаласюда, на Киото. Я бы хотела бежать сию же минуту, погрузить все документы на вертоюлу и вернуться к своим … но меня учили держаться до последнего, и знаю, что пока не время.
Причина в тебе: твой талант, твои способности настолько важны, что могут удвоить ценность собранный мной данных. С тобой в придачу им просто не будет цены.
Поэтому сейчас я притворюсь, что возвращаюсь к своим обычным обязанностям прислуги, приду навестишь тебя и попрошу бежать со мной. Если все пойдет по плану, ты никогда не прочитаешь это письмо, и мы вместе отправимся навстречу новым грандиозным приключениям.
Но я прекрасно понимаю, что все может сложиться совсем не так, слишком много дурных предзнаменований… и скорее всего у меня мало времени.
Если ты сама нашла красныйцветок и сейчас читаешь эти строчки, значит, я где-то дала осечку. Знай, что Бримман не только твой преподаватель, он один из Сферы здесь, в ВИЦ. Другими словами, он — тайный агент… как и я. Я уверена, что он раскрылменя и уже отдал приказ схватить. Но живой я не дамся. Ты понимаешь, что я имею в виду.
Валери на мгновение оторвалась от письма, ее глаза ничего не видели от слез. Значит, все-таки капсула с ядом, о которой Леони говорила в дневнике.
Поэтому мне сейчас так страшно.
Мне пора собраться с силами и закончить: дорого каждая минута. Я знаю, что не могу заставить тебя. Знаю, что ты сама должна принять решение. Знаю, как это опасно для тебя.
Я понимаю твои сомнения, отношения, которые связывают тебя со Сферой, понимаю, что не вправе влиять на тебя. Это было бы справедливо. Но в любом случае я хочу доверять тебе.
Каким бы ни был твой выбор, ты поступишь правильно. Даже если решишь остаться в ВИЦ.
Но если ты готова навсегда оставить прежнюю жизнь, погрузи на вертоюлу все, что найдешь в этом укрытии, и действуй по схеме, описанной в моем дневнике. Там предусмотрен хитрый отвлекающий маневр, который прикроет твой побег. А потом — лети. Положись на навигатор, он приведет тебя к моим друзьям.
Доверие в обмен на доверие — это все, что я от тебя прошу. Я всегда буду рядом с тобой, даже когда меня не будет. Прощай.
…Она все перечитывала и перечитывала три последние фразы, пока еще могла различать строчки на экране. Леони не удалось спастись. Она пошла искать ее, успела положить записку под подушку, потом пришел Бримман… Или случилось что-то еще. Неважно. Какая разница? Леони больше нет с ней. Ее первую и единственную настоящую подругу, возложившую на нее все свои надежды, схватили и убили. Валери снова была одна. Она легла на пол пещеры, широко раскрыв глаза и пропуская внутрь себя неизвестную ей до этого боль.
У нее не было выхода. Она могла бы уничтожить эти и документы и вернуться к обычной жизни умницы сейджин, которая навсегда останется верной своей клятве. Но если Бримман допросил Леони, он мог подозревать и ее, Валери. Слишком рискованно. Сама того не зная, она все последние дни ходила с нарисованной на спине мишенью.
Нет, у нее был выход: бежать. Присоединиться к повстанцам, порвать со всеми знакомыми, со Сферой, с ее планами мирового господства. Но как?
Валери попыталась мысленно разработать план. Ей надо было вернуться к Тибальду и объяснить ему свое положение. Ей надо было попрощаться с Жоэлем. Нет, это безумие: вернувшись в ВИЦ, она отрежет себе все пути к бегству.
В конце концов, зачем ей это надо? Исследования и документы были уже собраны Леони, а значит, у нее есть материалы, чтобы продолжить работу в любом другом месте. Может, в будущем ей удастся связаться с Тибальдом: коммуникатор ведь никуда не денется.
Она начала изучать схему 12/12 зем., о которой Леони говорила в своем дневнике: в ней описывались системы безопасности ВИЦ, точнее, разбросанные по всему острову объекты, заминированные рабочими Сферы.
Валери нисколько не удивило, что до одной из бомб можно было добраться из пещеры, в которой она находилась. Леони все предусмотрела.
Валери кое-как удалось загнать грусть по подруге в дальний уголок сердца. У нее не было больше времени плакать: ей надо было действовать. Несправедливо будет, если жертвоприношение Леони окажется напрасным.
Валери не пришлось долго искать туннель, который тянулся куда-то высоко и был настолько узок, что ей с трудом удалось просунуть внутрь плечи. Борясь с удушьем и клаустрофобией, она поползла вверх почти по вертикали, пока не добралась до металлической панели в цемент ном фундаменте главного здания Киото-17.
За панелью был простой электрический щит, который, согласно схеме Леони, приводил в действие одну из бомб, установленных под ВИЦ. Бомба должна была разрушить целое крыло Исследовательского центра. Валери оставалось надеяться лишь на то, что от взрыва никто не пострадает. Все-таки в такой поздний час обитатели центра должны были бы спать, а не сидеть в учебном корпусе.
Обнаружив на щите установленный Леони таймер, который должен отсчитывать время до взрыва, Валери сделала глубокий вздох и запустила часовой механизм. Шестидесяти минут будет вполне достаточно.
Потом девушка поставила на то же время будильник на своем коммуникаторе и поползла обратно вниз по туннелю. Она вдруг застряла и стала судорожно хватать ртом воздух, испугавшись, что задохнется от недостатка кислорода. Валери чувствовала, как целый остров давит на нее сверху всей своей удушающей тяжестью. В отчаянии она начала дергать ногами, пока наконец ей не удалось сдвинуться с места. Тяжело дыша, она выбралась из туннеля в пещеру и посмотрела на будильник: до фейерверка оставалось полчаса.
Валери стала спешно переносить на борт вертоюлы все, что нашла в пещере: радио, компьютер, навигатор. Поразмыслив с минуту, она решила оставить в убежище генератор и лампу. Потом проверила уровень горючего в своем странном летательном аппарате: на долгое путешествие, конечно, не хватит, но ничего не поделаешь. Таймер, уже не остановишь, а значит, скоро там, наверху, станет жарко, как в аду. У нее не было выбора.
«Куда-нибудь да долетим».
И тут Валери мысленно прикинула шансы на успешный исход своей операции: один на сотню, а то и меньше. Но рациональный ум девушки подсказывал ей, что все равно это лучшее из возможных решений: оно давало ей хоть, какую-то надежду, и этого было достаточно.
Она вернулась на борт вертоюлы и проверила будильник: еще десять минут. Смирившись с ожиданием, Валери стала смотреть на мелькавшие на коммуникаторе секунды. Когда до взрыва осталось пять минут, она отправили сообщение Тибальду:
Надеюсь, мы скоро увидимся. Не теряйте свой коммуникатор. Если останусь в живых, я буду использовать эти частоты, чтобы связаться с вами.
Как только на экране появилась надпись: «Сообщение отправлено», Валери отключила коммуникатор. Готово. Еще четыре минуты.
Она разогрела двигатель, вертоюла оторвалась от земли и вылетела из пещеры, повиснув в воздухе Скайленда.
Где-то там, вверху, в ночи, освещаемой только светом луны, прятались аэрокорабли Сферы.
Начинался первый тайм игры.
Валери отлетела от острова всего на сотню метров, чтобы не сразу привлечь к себе внимание патрульных аэрокораблей. Она надеялась, что правильно рассчитала время и что на бортовой радар можно положиться. Девушка оглянулась: маленький остров с нагромождением скал, стекла и стали показался ей еще меньше. Там, внизу, оставались Тибальд и Жоэль. Хироки и Аито. Мириам. И все остальные.
Наверное, истребители «Бигбенг» уже навели на нее свои мишени, снаряды были готовы бить в цель. Они колебаться не станут. Она тоже.
Валери включила найденный в пещере навигатор, и он начал тикать, показывая ей маршрут побега: восток, север-восток. Отлично. Еще несколько секунд.
Ночь за ее спиной вспыхнула ярким огнем, раздался страшный грохот, в котором, казалось, рушился целый мир.
Валери отключила моторы вертоюлы и начала падать и пустоту.
Первой обвалилась пещера. Из входа в нее поднялся густой столб дыма, и весь ВИЦ задрожал от взрыва. Обрушение произошло в одном из учебных корпусов под котельным отделением, над которым располагались залы библиотеки. Одна стена котельной раскрошилась и посыпалась на огромные отопительные установки, стенки которых пошли гигантскими трещинами. Раздался треск, и помещение мгновенно наполнилось клубами горячего пара. Котлы, находившиеся под напряжением, взорвались, оставив брешь в полу библиотеки и разбив на мелкие осколки ее стеклянный свод.
В ВИЦ началась паника: из утопленных в стенах ниш появились роботы Бриг, запрограммированные на устранение повреждений, а сейджины, задержавшиеся в библиотеке, бросились к лифтам. Из-за клубов пара, поднимавшихся из пролома в полу, загорелась электропроводка, раздался новый взрыв, от которого разлетелись в прах мониторы библиотечных компьютеров.
Одна за другой срабатывали кнопки сигнализации, спрятанные в стенах Центра, передавая патрульным аэрокораблям сообщение о террористической атаке.
Жоэль увидел, как Мириам падает в котельную и исчезает в облаке дыма. Сжав зубы, юноша бросился вниз. Он пролетел два метра и покатился по заваленному руинами полу, поранив ноги и руки. Ему удалось встать и поднять бездыханное тело девушки за мгновение до того, как взорвался еще один котел, накрывший их раскаленным паром.
Тибальд в ту ночь никак не мог заснуть и, лежа в постели, изучал подслеповатыми глазами темный потолок. Он почувствовал толчок как раз в тот момент, когда зазвонил его коммуникатор.
Профессор вскочил на ноги. Схватив со стола аппарат, он стал читать сообщение, чувствуя, как у него все сильнее колотится сердце. Тибальд отключил коммуникатор и покачал головой: сумасшедшая! Значит, она решила последовать его совету. Решила сбежать. Улыбка, едва мелькнув на его лице, тут же исчезла: скорее всего будут жертвы, и так или иначе ответственность за них падет на него.
Вертоюла на большой скорости падала вниз, в небо. Радар показывал, что она была на расстоянии шестисот метров от Киото-17. Семьсот. Валери давно перешла границы, дозволенные Сферой, и ее могли испепелить в любую минуту.
Она достала из-под сиденья водителя одну из ракет аварийного сигнала, потянула за язычок, открыла окно и высунула руку. Из пластиковой трубки поднялся светящимся каскад красного дыма: может быть, пилоты военных аэрокораблей решат, что у вертоюлы что-то с мотором. А может, им не до нее. У них слишком много работы этой ночью.
Вертоюла падала вниз уже два-три километра и, пока перед лобовым стеклом мелькали крошечные острова, Валери, затаив дыхание, не сводила глаз с радара. Достаточно было одного острова, всего одного маленького, размером с кулак, острова. Он бы расплющился о дно вертоюлы, протаранив ее насквозь. И Валери бы потеряла последний шанс на спасение. Ей оставалось уповать на судьбу.
Вертоюла продолжала падать. Один из островов-осколков угодил в винт, корабль потерял равновесие, и Валери перевернулась вниз головой. Радар показывал три с половиной километра свободного падения. Четыре.
От обвода аэрокорабля стали откалываться железные пластины, разлетавшиеся по воздуху, как бабочки. Валери взглянула на радар: пять километров. Вертоюла задрожала, и девушке пришлось крепко стиснуть зубы, чтобы не прикусить язык.
Она приближалась к границе воздушного пояса Скайленда, где небо уступало место… неизвестно чему: ни один аэрокорабль не вернулся назад, чтобы рассказать об этом. Воздух уже был сильно разрежен. Ей не хватало кислорода. Она не могла дышать.
Валери повернула ключ пуска, мотор заворчал, выпустив струю темного дыма, и в воздух полетела еще одна пластина с обвода. Валери снова попробовала поверну и, ключ, мотор опять ответил ей глухим рокотом.
«Давай, черт, давай». От сильной тряски она выпустила из рук рычаг. Двигатель отчаянно протестовал и не заводился. Валери прибавила скорость. Когда винт, наконец, снова завращался, она выжала из мотора всю мощность, и вертоюла с яростным скрипом рванулась вперед, рассекая воздух.
Теперь надо попытаться восстановить равновесие: полный газ, еще немного, потянуть рычаг вверх.
Вертоюла начала медленно переворачиваться.
На рассвете Валери летела вслепую в спокойном млечном небе, по которому парили бесчисленные острова, слишком маленькие, чтобы на них можно было приземлиться.
Ей вдруг вспомнилась сказка из старой эры, которую она прочла в библиотеке Института много лет назад. Там был принц, который жил на маленькой планете один со своей розой. Валери тогда очень понравилась эта сказка, ей казалось, что тамошний мир похож на Скайленд с его висящими в воздухе островами.
Навигатор по-прежнему указывал невидимый сквозь плотные слои воздуха путь. Это был довольно примитивный прибор: на зеленом экране три оси координат — X, Y и Z — и стрелка, указывающая направление. И больше ничего, ни конечной точки, ни расстояния до призрачного пункта назначения.
Уже полчаса на приборном щитке вертоюлы горела красная кнопка: у нее заканчивалось горючее. Руки Валери вспотели от контакта с гладким пластиком рычага.
Потом стрелка на оси X исчезла, и вместо нее появилась другая на оси Y: вертикальное направление.
Почувствовав, как внутри у нее зажглась искра надежды, Валери потянула на себя рычаг, и вертоюла с трудом поползла вверх. Девушка сбавила скорость, чтобы не перегревать двигатель, и стала смотреть на радар, показывавший ей пространство над вертоюлой. И тут она заметила очертания какого-то острова. Совсем маленького: просто груда скал, на которой едва можно было посадить машину.
Навигатор засветился, и вертикальная стрелка тоже пропала: это и есть ее цель. Что бы это ни было, она приехала.
Валери приготовилась к посадке.
Остров оказался совершенно безлюдным, но, немного побродив вокруг, Валери обнаружила металлический люк в скале. Обычный четырехугольник, покрытый красной краской, которая облупилась от пыли и ветра. Внутри было довольно большое углубление, а в нем новый навигатор и два конденсатора: один для воды, другой, намного больше, для топлива. Подальше в углублении стоял маленький ящик с инструментами и кое-какими запчастями. На дне ящика нашлось несколько пособий по кораблям, которые Валери чаще всего наблюдала в небе над Киото-17.
Очевидно, этот затерянный в пустоте остров служил перевалочным пунктом на случай внезапного бегства тайных агентов, которые, как Леони, были повстанцами и работали против Сферы.
Валери внимательно изучила конденсатор для горючего: он крепился к телеуправляемой тележке, так что его легко можно было подвезти к вертоюле, а в металлический бок была впечатана инструкция по заправке летательных аппаратов. Увидев емкость конденсатора, Валери даже присвистнула. Две тысячи литров! Это куда же ей предстояло лететь?!
Она включила новый навигатор. На разноцветном экране появилась надпись:
«Вставить навигатор-1 для активации навигатора-2».
Девушка вернулась к вертоюле, взяла навигатор, приведший ее на остров, вынула штекер в нижней части прибора и вставила его в разъем нового навигатора. На разноцветном экране появилась другая надпись:
«Навигатор-1 опознан.
Навигатор-2 активирован.
Пункт назначения: Аирея».
…Валери никогда раньше не слышала такого названия. Она быстро изучила выданную навигатором информацию, сверив расстояние по подробной карте Скайленда, обнаруженной в устройстве. Ее новые координаты: 34°36′ ю.ш., 58°25′ з.д. Восемнадцать тысяч километров. Путешествие на другой конец света. Валери решила, что ей следует немного поспать, прежде чем приниматься за работу: ее ждало много дел и долгий, тяжелый путь.
6 ТЕРМИДОРА 2251 ГОДА. АИРЕЯ.
34º 36' Ю.Ш., 58°25′ З.Д., 34 М НАД НУЛЕВЫМ УРОВНЕМ.
Аирея была городом-призраком. Сверху из окна заходящего на посадку аэрокорабля она казалась безлюдным гигантским островом неправильной формы, утыканным вершинами черных, сросшихся друг с другом скал. Но под их укрытием кипела жизнь, и обитатели острова неустанно трудились, перерабатывая все — воду, отходы и даже дым из заводских труб, — чтобы скрыть любые следы своего существования.
Лоренцо разглядывал паривший перед ним на ветру остров из темного камня, сжав руки на рычаге корабля. Бимбо на соседнем кресле продолжал что-то шептать в радио. Потом убрал микрофон и сказал юноше:
— Нам разрешили посадку. Продолжай, как сейчас, И потихоньку прибавляй скорость.
— Ты хотел сказать «сбавляй».
— Нет, я сказал то, что хотел сказать. Мы предпочитаем, чтобы движение в районе Аиреи всегда было ровным и почти незаметным. Мы должны быть осторожны. Сфера может обнаружить нас в любой момент. И хотя мы в состоянии дать бой, знаешь, как говорят: «Лучший способ защиты — маскировка».
Лоренцо слушал его рассеянно. Он думал об управлении кораблем и о теле отца, лежавшем на заднем сиденье в мягком шерстяном одеяле. Жозе бы это место понравилось: затерянный остров, на котором живут свободные люди. Без ростовщиков вроде Урзака и без сейджинов.
— Хорошо, прибавь еще немного. Веди прямо вон на ту скалу и приготовься сбросить скорость и сделать вираж по моей команде.
Скала была уже совсем близко, ее иссеченные ветром вершины были острыми, словно лезвие кинжала. При столкновении на такой скорости от их корабля ничего не останется. Лоренцо почти с удивлением отметил про себя равнодушие, с которым он представил подобную перспективу.
— Хорошо! — кричал Бимбо. — Теперь наполовину сбавь мощность, спустись на тысячу футов и сделай разворот на правый борт на девяносто градусов. Давай!
Аэрокорабль класса «Квазар» спустился в пике, пролетев мимо скалы. Лоренцо едва успел заметить разверзшуюся под ними глубокую и узкую пропасть.
— Завершай вираж, медленно спускайся в провал, притормози. Все, приехали.
Пилот летавшего под ними легкого аэроскутера поднял руку в приветственном жесте. Дальняя стена скалы оказалась сделана из металла. Это были потемневшие от ржавчины раздвижные двери, открывавшиеся через равные промежутки времени.
Пока Лоренцо снижался к этой проделанной в сердце острова щели, одна из задвижек приподнялась ровно настолько, чтобы в нее мог протиснуться аэрокорабль.
— Хватит, дай и мне порулить, — сказал Бимбо, снимая с головы наушники.
Лоренцо отпустил рычаг и откинулся на спинку сиденья. С тех пор как они сбежали с острова в Черном лесу, Бимбо не оставлял его в покое ни на минуту, почти полностью доверив вести корабль и показывая все новые и новые приемы управления. Может, для того, чтобы Лоренцо меньше думал об отце?
— И что теперь? — спросил юноша у гиганта.
Ответа не последовало.
Им навстречу, широко улыбаясь, вышел высокий худой мужчина в синтетическом свитере и рабочих штанах.
— Сколько лет, сколько зим! — приветствовал он сходившего по трапу Бимбо.
— Как поживаешь, Даниель? — спросил Бимбо, крепко обняв его.
— Хорошо, старый пират. Я вижу, ты не один.
Изучив Лоренцо быстрым и зорким взглядом, Даниель протянул ему руку:
— Добро пожаловать, молодой человек, в нашу общину мирных тружеников…
— Брось, — заворчал на него Бимбо. — Он со мной. Я ручаюсь за него.
С этими словами он закатал рукав: через несколько секунд кожа на запястье потемнела, и на ней появился круг с диагональной линией внутри.
Увидев знак, Даниель кивнул:
— Очень хорошо, Бимбо, только у него ведь нет лаки.
— Я же сказал тебе, я за него ручаюсь. Он — наш.
Обменявшись с другом еще парой традиционных любезностей, Бимбо собрался уходить вместе с Лоренцо, но юноша покачал головой и тихо сказал:
— Там, на корабле, мой отец. Я должен остаться с ним.
— Не беспокойся, — ответил гигант, положив ему руку на голову и потрепав по волосам. — Мы похороним его со всеми почестями. А пока пойдем со мной.
По цементному полу пустынных, вырытых в скале туннелей с лампочками на потолке Бимбо проводил Лоренцо до небольшой комнаты, в которой были только кровать и два стула.
— Ты побудешь здесь немного, пока мы не уладим кое-какие проблемы, связанные с твоим приездом.
— Проблемы?
— В Аирее живет почти сто тысяч человек, и каждый из них волен приходить и уходить, когда ему вздумается. Как ты понимаешь, при таком положении дел сохранить остров в тайне очень трудно. Поэтому каждый из нас обязан иметь татуировку лаки и показывать ее всякий раз, когда возвращается сюда. Только так мы можем быть уверены, что в город не проник шпион или предатель. Когда к нам приезжают новые люди, мы располагаем их в таких вот комнатах… Официально Аирея — обычный транзитным порт. И он оснащен всем необходимым, чтобы обмануть нежданных гостей, даже самых любопытных. Можешь поверить мне на слово.
— Если все так, как ты говоришь, — улыбнулся Лоренцо, — ты не должен был рассказывать мне об этом. У меня ведь нет лаки.
Бимбо весело рассмеялся ему в ответ и дружески ударил кулаком по плечу:
— После того, что мы пережили, я в тебе не сомневаюсь. Скоро и у тебя появится лаки. Если ты не против, мы займемся этим чуть позже. О похоронах твоего отца мы тоже позаботимся. Потом найдем тебе работу и, наконец, решим, что с тобой делать. Пока отдыхай, я должен идти: дела…
Лоренцо растянулся на кровати. На него неожиданно навалилась отупляющая усталость последних дней. Он уснул, едва за Бимбо закрылась железная дверь, и провалился в беспокойное забытье.
Во сне он то снова оказывался в лагере Сферы, и Конрад в очередной раз пытал Жозе, а Лоренцо вновь и вновь слышал сухой треск ломавшихся рук, когда капитан поднимал отца в воздух при помощи Силы, то видел, как Жозе наваливается на него всем телом, как они вместе падают на пол, и как это тело подпрыгивает на нем, заливая его кровью, а в ушах все звучит оглушительный шум выстрела.
Лоренцо проспал около шести часов и внезапно проснулся, как ему показалось, через несколько минут. Сердце рвалось у него из груди, стуча, как барабан.
«Жозе больше нет».
Эта мысль тисками сдавила виски. Он хотел повернуть время вспять, снова оказаться в домике капитана, чтобы помешать отцу принести себя в жертву, спасая ему жизнь.
«Зачем ты это сделал? Зачем ты оставил меня?»
Боль собралась в горький комок в горле, но Лоренцо не плакал: это было бы несправедливо по отношению к отцу, который часто говорил ему: «Охотник за водой не плачет. Он не проливает зря самую ценную для него жидкость».
Лоренцо подождал, пока схлынет прилив боли, заставил себя сесть на кровати и начал глубоко дышать. Его прежняя жизнь умерла навсегда, вместе с его отцом.
Похороны были назначены на следующий день на двенадцать часов. Только тогда Бимбо в первый раз повел Лоренцо в город. Юноша долго шел за ним следом по лабиринту пустых коридоров, пока наконец они не добрались до большого лифта.
— Сюда, — сказал Бимбо и набрал сложный код, открывавший двери из какого-то блестящего металла.
Руку Лоренцо еще жгла невидимая татуировка, появившаяся у него накануне вечером. Лоренцо ждал настоящего, церемониального обряда, а Бимбо зашел к нему один, вооруженный чем-то вроде ручки со светящимся концом, и голубым лучом нарисовал ему круг, перечеркнутый диагональной линией. Операция заняла всего пару секунд и оказалась абсолютно безболезненной. Потом еще около получаса гигант учил Лоренцо усилием воли показывать невидимый знак.
— О чем ты думаешь? — спросил Бимбо, пока металлическая кабина с громким гудением спускалась в глубь острова.
— О татуировке. Болит немного.
На самом деле Лоренцо думал о Жозе. Он много раз представлял себе, как теряет отца навсегда, но не понимал по-настоящему, что это будет означать для него. Мать Лоренцо умерла, когда он был таким маленьким, что не умел самостоятельно одеться, и с тех пор Жозе всегда был рядом с ним. Он стал ему отцом, учителем и — главное — единственным другом.
Двери лифта открылись в огромную освещенную флуоресцентными лампами пещеру с темными стенами, сводчатым потолком высотой около двадцати метров и полом, выложенным мозаикой из темного порфира. Пещера была настолько глубокой, что Лоренцо не мог разглядеть, где она кончается. Повсюду стояли прилавки, на которых аирейские купцы раскладывали свой товар, а в стенах на равных расстояниях друг от друга были сделаны огромные проемы, куда входили и выходили сотни людей.
У лифта их ждал Даниель с суровым выражением лица. Только после того, как Лоренцо с Бимбо по очереди показали ему круг и линию своих лаки, он улыбнулся и неловко обнял Лоренцо:
— Добро пожаловать к повстанцам, мой мальчик. Это Большие ряды, вечный двигатель и сердце Аиреи. Здесь находится большая часть магазинов и промышленных предприятий нашего города, а также единственный настоящий бар «Таверна». — Даниель вдруг сменил тон и снова сделался серьезным. — У тебя еще будет время совершить туристическую прогулку, а сейчас пойдем, нас ждут.
Все трое отправились вдоль Больших рядов, и Лоренцо только диву давался, глядя украдкой на разложенные товары: плазменные ружья, углеродные луки и ручные гранаты были выставлены рядом с пестрыми тканями и съедобными шахматами из теста. Торговцы в странных одеждах оживленно спорили с покупателями этого странного рынка. Несколько людей, заметив его, стали молча собираться в группы, образовав небольшую пробку.
Даниель повернул направо в просторный коридор со стенами из грубого неотесанного камня, и они пошли дальше к еще одному лифту, терявшемуся где-то в глуби не прохода.
— Зал прощаний находится в самой глубокой части острова, — пояснил Даниель.
Наконец они оказались на гигантской полукруглой лестнице с широкими ступенями из черного камня, которые спускались вниз, образуя амфитеатр.
В глубине стоял большой каменный стол. На нем покоилось тело, обернутое в белое покрывало, а за столом возвышалось какое-то огромное устройство с множеством труб и большими стальными конструкциями, занимавшее всю стену до самого потолка.
Ступени лестницы были заполнены народом. При появлении Лоренцо и Бимбо люди стали топать ногами, производя глухой, постепенно нараставший шум.
— Чтобы проститься с жертвами Сферы, обычно собирается почти весь город, — шепнул Бимбо юноше. — Этим шумом они хотят сказать тебе, что ты не одинок и что Жозе не будет забыт.
Лоренцо кивнул.
— Машина вон там внизу, за столом, называется «реутилизатор», — продолжал Бимбо. — У Жозе не будет могилы, но его тело станет частью города, дав всем нам воду, воздух и энергию. А сейчас мы хотим поблагодарить твоею отца за его жертвоприношение, позволяющее другим людям жить дальше.
«Реутилизация». — Лоренцо вдруг улыбнулся, подумав, что Жозе был бы доволен, узнав, какой конец ему уготован: все в переработку и никакого расточительства.
Люди перестали стучать ногами. Все молча смотрели на Бимбо и Лоренцо, которые спускались по лестнице и медленно шли к телу, лежавшему на столе.
— Ты — единственный родственник, поэтому, по нашим обычаям, ты должен будешь сказать Жозе последнее прости. — Бимбо положил руку на плечо юноше. — Можешь поплакать, если хочешь.
Лоренцо покачал головой:
— Охотник за водой не плачет.
Слова застряли у него в горле от боли. Некоторое время он стоял, опустив голову. Потом Бимбо прикрепил к воротнику его рубашки микрофон. Лоренцо посмотрел на Жозе, завернутого в простыню, и оглянулся на людей, собравшихся, чтобы попрощаться с ним.
— Мой отец бесстрашно жил, — сказал он наконец, — и так же бесстрашно умер. Чтобы спасти меня.
Он не мог больше говорить от волнения. Люди снова начали стучать ногами, и он почувствовал, что его поняли, что в этой войне у них были свои потери и своя боль, и в этом они были ему близки.
На мгновение на руке Лоренцо показался символ лаки.
