Глава 38

– Ну же, Андрюша, – попросил Сеня, – постарайтесь.

Наш клиент прищурился.

– Честное слово, смутно помню. Фирма та же. Почему-то она тогда самой модной была у подростков. Электронные. Недорогие.

– Цвет ремешка был какой? – деловито осведомился полковник. – Во время вашего обучения в школе производители часов предлагали белый, красный, розовый, прозрачный, голубой и зеленый. Сейчас выбор намного больше.

– Забыл, – прошептал Москвин.

– Змеиный гаджет, – улыбнулся Собачкин, – у меня такой же был. Я тоже попал под влияние моды.

– Змеиный гаджет? – удивилась я. – Ты о чем?

– Часы так называли, – засмеялся Кузя. – Когда фирма на наш рынок вышла, она затеяла мощную рекламную кампанию: ролики по телику, билборды и все подобное. Рекламу вообще отличает редкий идиотизм. Мне давно хочется посмотреть в глаза человеку, который придумывает тексты вроде: «Съешь конфетку – обрети счастье». «Часовщики» решили выделиться из этой массы, пошутить элегантно. Их «брегеты» унисекс, внешне одинаковые, разнится только цвет ремешка. Голубые – определенно мальчишеские, розовые – девчачьи, остальные всем подходят. Дашенция, кого лучше всего выбрать главным рекламным лицом, чтобы народ кинулся фигню скупать? Твой вариант?

– Ну… любимого актера, – предположила я, – певца. Трудно найти человека, который всем нравится. Одни в восторге от Элтона Джона, другие его терпеть не могут.

– Подсказка: часы рекламировал не человек, – заявил Кузя.

– Робот? – удивилась я. – Или животное? Если последнее, то что-нибудь милое: котенок, щенок понравятся женщинам. Тигр, лев – мужчинам.

– Не ломай голову, змея, – остановил меня Дегтярев.

Я захихикала.

– Ну, спасибо. Всегда считала, что больше похожа на хомячка. И что во мне змеиного?

– Часы демонстрировала змеюка, – уточнил Сеня, – полковник просто неудачно выразился. Здоровенная такая змеища, типа удава. Она часы носила.

– Где? – не сообразила я. – У пресмыкающихся рук нет.

– Зато есть шея, – заявил Кузя, – любуйтесь.

На экране появилось изображение розовой змеи, на ее шее висели часы с ремешками разных цветов.

– Это я, это я, – запел гад, – это я, для тебя! Посмотри, посмотри, лучший гаджет у меня!

«Певица» встала на хвост, выпрямилась и стала изгибаться в разные стороны, продолжая «арию».

– Гаджет змеиный, его лучше нет. Гаджет змеиный – успеха секрет. Гаджет змеиный – удачи мешок, гаджет змеиный – твой друг во всех делах.

– Последняя рифма им не удалась, – рассмеялась я. – Почему самый обычный прибор для определения времени называют гаджетом?

Кузя откашлялся.

– Гаджет – облегчает человеку жизнь. Они бывают разными и служат дополнением к какому-либо устройству. В принципе, без гаджета можно и обойтись, например, брелок для ключей со свистком. Это удобно. Не помнишь, где бросил связку? Она тебе подаст сигнал. Дверь брелок не откроет. Просто подскажет, где лежат ключи. Большинство людей именует гаджетом компьютер, ноутбук, планшет. Это неверно, это – девайсы. А вот наушники к ним – гаджеты. Девайсы – самостоятельные устройства, гаджеты – дополнение к ним.

Я делала вид, что слушаю Кузю, а сама наблюдала за Андреем. Весь разговор затеян для того, чтобы тот слегка успокоился, может, тогда его память оживет.

– Змеиный гаджет! – воскликнул наш клиент, глядя на экран.

А там, теперь уже без звука, продолжало выделывать разные па пресмыкающееся.

– Я увидел рекламу по телику и жутко захотел купить эти часы! До трясучки, – сказал Андрей, – просто мечтал о них. В нашем классе почти все такими обзавелись. А у меня их не было.

– Вроде вы не из бедной семьи, вашу мечту старшим легко было осуществить, – удивилась я. – Но в конце концов вам купили часы.

Андрей кивнул.

– Только не мамахен с отчимом. А тетя Таня.

Татьяна Ивановна улыбнулась.

– Варя рассказала, что Андрюша фанат дурацкой змеи. И мы ему часы на Новый год под елку как презент положили. У подростка был такой взрыв восторга, что нам с мужем неудобно стало. Прыгал почти до потолка.

– Помните, какую модель покупали? – задал главный вопрос дня полковник.

Горелова кивнула.

– Я хотела с голубым ремешком, но Кирилл возразил: они выглядят детскими. С зеленым нам показались не самым удачным вариантом, не со всякой одеждой сочетаются. Наденет мальчик красный свитер, а на руке изумрудный ремешок. Попугай получится. В конце концов мы остановились на бесцветном.

– Не на розовом? – уточнил Дегтярев.

– Ну что вы! Это для девочки, – засмеялась Горелова, – прозрачный самый лучший выбор, ко всему подойдет.

– Отлично, – потер руки Сеня. – Кузя! Говори.

Наш компьютерный гений показал на экран.

– Перед вами фото всех учеников десятого «Б». Существует традиция, которую чтут во многих школах, в день окончания учебного года делать общий снимок одноклассников. Родители их, как правило, хранят.

– Инга Львовна этим не заморачивалась, – хмыкнул Андрей, – я никогда снимки не брал.

– А вот Гореловы относились к этому иначе, – сказал Кузя, – спасибо Татьяне Ивановне, она нам показала альбом. Обычно фотографы ставят детей на ступеньках перед школой. А в гимназии, где учились Варя и Андрей, поступали оригинально, всех усаживали за длинный стол.

Андрей перебил говорившего:

– Директриса объясняла: «Мне не нравится, когда одни ребята стоят на нижней ступеньке, а другие над ними возвышаются. Лучше пусть сидят за столом. За ним все равны». И она требовала, чтобы мы все сидели, положив руки ладонями вниз на столешницу, никаких сжатых кулаков. Это расценивалось как агрессия. Снимали на сцене в актовом зале на фоне занавеса с гербом гимназии. Директриса наша была огонь! Она в советские годы свои порядки завела. Герб, гимн, торжественное шествие со знаменем школы. За столом должны были все сидеть. Никаких отсутствующих. Классе в седьмом-шестом Олег Никитин ногу сломал. Так его привезли, в зал внесли, посадили. Со стола скатерть до пола свисала, гипса не было видно.

– Светлана, кем работала ваша мать? – неожиданно спросил Александр Михайлович.

Попова вздрогнула, она явно не ожидала, что к ней обратятся.

– Мама? Она была медсестрой в больнице.

– В какой? – уточнил Дегтярев.

– В психиатрической, – объяснила Света, – меня в детстве постоянно с собой брала, маленькую девочку одну ночью дома не оставишь. Я спала в сестринской.

– Вы, наверное, часто приходили к матери и когда выросли, – предположил Семен.

– Конечно, мне там очень нравилось, – подтвердила Светлана. – Лет в десять я решила: непременно стану врачом. И поступила в медвуз. Только я психиатр.

– Прекрасная специальность, – одобрила я.

– Внимание на экран, – прервал наш разговор Кузя, – он разделен на две части: справа фото учеников, слева снимок часов, которые были найдены вместе с останками Варвары Гореловой. Кто-нибудь видит нечто странное?

Татьяна Ивановна подняла руку.

– Часы слева с розовым ремешком. Они не принадлежат Андрею. Мы ему дарили с бесцветным.

Кузя щелкнул мышкой.

– Но на внутренней стороне ремешка написано «Андрей Москвин».

– Мы дарили с бесцветным! – уверенно повторила Горелова.

– Интересно, зачем кому-то выжигать с помощью раскаленной иглы имя и фамилию Андрея на браслете? – протянула я.

– Смотрим на руки детей, – приказал Дегтярев, – они лежат на столе ладонями вниз, прекрасно видны запястья. Часы есть не у всех.

– У десяти человек, – подсказал Кузя и приблизил изображение. – У Москвина прозрачный ремешок. Кроме него электронные часы есть еще у шести мальчиков и трех девочек. У парней бесцветные. Юные леди приобрели с зеленым, розовым и оранжевым ремешками. Подводим итог: в классе была лишь одна ученица, которой нравился розовый цвет. И кто она? Смотрим на руки и на лица.