Книга: Безумная медицина. Странные заболевания и не менее странные методы лечения в истории медицины
Назад: С одной стороны вошла, с другой вышла
Дальше: Везучий пруссак
Штык в голове
Даже Александр Дюма не создал бы настолько неправдоподобно смелого, галантного и талантливого героя, как Урбен-Жан Фардо. Учитель, священник, солдат и хирург — он преуспевал в любом виде деятельности. Сумев совместить занятия медициной с карьерой во французской революционной армии, он добился таких успехов в военном деле, что в 1802 году стал одним из первых награжденных орденом Почетного легиона. Через час после вручения ему ордена Наполеоном Бонапартом на великолепной церемонии близ Булони Фардо нырнул в бушующее море (сделав паузу, дабы поцеловать орден, только что приколотый императором к его мундиру) и поплыл к тонущему кораблю. Он спас более 150 жизней [5].
Во время Войны четвертой коалиции Фардо сопровождал армии Наполеона в ходе кампании в Восточной Европе. Он присутствовал на битве при Пултуске 26 декабря 1806 года, состоявшейся в разгаре холодной польской зимы. Там он стал свидетелем необычного происшествия, которое он позднее описал на встрече Парижского медицинского общества:
Наблюдения за раной головы, нанесенной штыком, выбитым пушечным ядром. М. Фардо, бывший военный хирург, обладатель ордена Почетного легиона и т. д. Зачитано Обществу 20 июня 1809 года.
«Солдат по имени Малва, voltigeur моего полка, был ранен в голову штыком, который был выбит и приведен в действие пушечным ядром».
Слово voltigeur означает солдата легкой пехоты. Изначально такие солдаты должны были запрыгивать на крестец проходящей мимо кавалерийской лошади, а затем легко спрыгивать с нее на поле боя и сражаться с противником на ногах. Солдату по имени Малва не повезло с ранением. Похоже, что штык, находившийся в винтовке, выбило пушечным ядром, в результате чего он превратился в реактивное орудие убийства. Его скорость наверняка была огромной, поэтому он мог нанести немалые повреждения.
«Штык попал пехотинцу в правый висок на расстоянии ширины двух пальцев от угла глазницы и чуть выше него. Штык (длина которого составляла от 30 до 35 сантиметров) вошел до самой рукоятки, пересек верхнечелюстной синус и вышел с другой стороны так, что острие на 12 сантиметров торчало из раны».
Верхнечелюстной синус — это одна из полостей черепа, расположенная ниже скулы. Она также известна под более поэтическим названием «гайморова пазуха», которое пробуждает ассоциации скорее с шотландским аристократом, чем с анатомической особенностью. Итак, штык вошел в правый висок, прошел сквозь череп и показался из левой щеки, причем из выходного отверстия торчало не менее 12 сантиметров лезвия. Ситуация была максимально неприятной.
Штык вошел в правый висок, прошел сквозь череп и показался из левой щеки, причем из выходного отверстия торчало не менее 12 сантиметров лезвия.«Мужчина упал, но не потерял сознание. Он предпринял несколько безрезультатных попыток вытащить штык; двум товарищам, один из которых держал голову, а второй тянул, тоже это не удалось».
После этой трогательной сцены, которая вызывает у меня ассоциации с двумя голодными птицами, перетягивающими одного червя, солдаты признали поражение и отвели своего товарища к военному хирургу.
«Несчастный раненый пришел ко мне, опираясь на плечи двух товарищей. С помощью другого солдата я попытался вытащить штык, но он был будто воткнут в стену. Солдат, ассистировавший мне, сказал пациенту лечь на бок, а затем уперся ногой в его голову и наконец вытащил штык. Сразу после этого началось сильное кровотечение: кровь выходила в обильном количестве».
Хирургическая процедура, во время которой приходится ставить ногу на голову пациента, просто не может быть щадящей. В той ситуации это было не слишком разумно: современный врач, прежде чем пытаться вытащить штык, узнал бы, какие структуры он повредил и как он расположен относительно кровеносных сосудов. Тем не менее мы должны снисходительно относиться к крайностям военной медицины.
«Малве впервые стало плохо. Я думал, что он умрет, и оставил его ради перевязки других раненых. Через 20 минут он пришел в себя и сказал, что ему гораздо лучше, после чего я перевязал его рану. Мы стояли в снегу, и погода была страшно холодной, поэтому я хорошенько обмотал его голову шарпи и бинтами».
Шарпи называли материал, который использовали для перевязок. Он состоял из тонких полос льна, распушенных на нити.
Хирургическая процедура, во время которой приходится ставить ногу на голову пациента, просто не может быть щадящей.«Он отправился в Варшаву с еще одним раненым солдатом. Он шел пешком, скакал на лошади и ехал в повозке от конюшни до конюшни и от леса до леса. Он добрался до Варшавы за шесть дней, преодолев 20 лье. Через три месяца я снова встретил его в больнице, и он прекрасно себя чувствовал. Он потерял зрение на правом глазу: глаз и веко сохранили форму и подвижность, но зрачок стал расширенным и немобильным [6]».
Не самые страшные последствия штыка в голове. На этом солдат Малва пропадает из исторических записей, хотя о мсье Фардо нам известно гораздо больше. Покинув армию, он вернулся в родной Сомюр и стал знаменитым хирургом-офтальмологом. Он помогал в основном бедным и в целом вел филантропическую жизнь. Похоже, никто никогда не отзывался о нем плохо. Видимо, Дюма так и не написал книгу об Урбене-Жане Фардо, потому что тот был слишком уж милым.
Назад: С одной стороны вошла, с другой вышла
Дальше: Везучий пруссак
