История семьи Килбери: дневник профессора

«Меня зовут Чарльз Килбери, я профессор медицины и с сегодняшнего дня, с четырнадцатого октября тысяча двести восьмого года, я приступаю к написанию своего дневника, дабы запечатлеть оставшиеся из отведенных мне дней жизни и приоткрыть некоторую частицу истины об экспериментах, которые мне предстоит начать, моих целях, мотивах и чувствах, которые мне приходится испытывать на своем полном греха, но необходимом человечеству пути.

С уверенностью могу сказать, что те, кто занимается наукой, а в частности медициной, смогут найти на страницах моего дневника массу ценной информации. Испытывающие же ко мне презрение, возможно, найдут некое оправдание моим поступкам, я же со всей своей весьма скромной способностью к сочинительству, искренне надеюсь, что бумага простит мне отсутствие столь присущей трудам профессиональных писателей витиеватости в описании переполняющего меня раскаяния и одиночества.

В качестве предисловия, мне бы хотелось сказать пару слов о том, с чего все началось, дабы читателям данного дневника стало известно, что за свои бесчеловечные эксперименты я принялся далеко не из личной инициативы и желания получить от них садистское удовольствие, а по указанию правящей особы.

Все началось ровно неделю назад, аккурат спустя год после гибели моей дорогой Анны, единственной женщины, которую я мог бы назвать своей музой и утешением. Возможно, если бы она была жива, я бы нашел в себе мужество не ввязаться в то, во что ввязался, и мы мирно продолжали бы воспитывать нашего дорогого сына Рейнольда, ибо одному мне дается это с великим трудом. Но история, к моему великому сожалению, не терпит сослагательного наклонения.

В октябрьский вечер недельной давности, в такой же, в какой я взялся сегодня за написание этих страниц, в дверь моего гостеприимного дома постучался ни кто иной, как Джерард Пэрроу, рыцарь – герольд короля Зигмунда Второго. Удивление мое, без преувеличений, вышло абсолютно за все допустимые рамки. Голова моя кружилась от нахлынувшей тревоги и вопросов, коими она тут же заполнилась. Этот Пэрроу был, как оказалось, господином вне всякой меры склонным к удержанию собеседника в состоянии заинтригованности.

Однако после обмена чересчур, как по мне, любезными приветствиями, господин Пэрроу все же изволил кратко объяснить мне цель своего неожиданного визита и передал мне запечатанное письмо, в котором оная цель излагалась уже более подробно, но уже Его Величеством Зигмундом Вторым.

В королевском письме говорилось, что Его Величество чрезвычайно поражен моими успехами в области изучения эпидемических заболеваний, читал многие из моих трудов и находит предложенные в них идеи в высшей степени новаторскими.

Мне было лестно читать столь теплые слова от самого короля, но когда я завершил прочтение комплиментов, моему взору открылось сделанное мне королем предложение, которое не терпело, очевидно, никаких возражений, и содержание которого меня чрезвычайно ужаснуло.

В письме говорилось, что король не доволен сложившимся в стране положением вещей. А именно его беспокоит тот факт, что за период его недолгого правления страна пережила уже две эпидемии чумы, что привело к значительным людским потерям, особенно в среде крестьян и ремесленников. Король описывал мне все последствия, к которым привели эпидемии, главным из которых было значительное снижение производительности труда из-за потери рабочих рук. Его Величество просил (хотя в письме это читалось скорее как требование), в связи с моими большими успехами в изучении теории распространения эпидемий, приняться за создание лекарства от вышеназванного заболевания.

Благородная идея, казалось бы. Но методы достижения благородной цели далеко не всегда являются такими же благородными. Его Величество требует, ссылаясь на срочность создания лекарства, вопреки всем нормам врачебной этики и простой человечности, проводить эксперименты, минуя животных. А значит сразу на людях, которые, конечно же, являются далеко не добровольцами. „Великие дела требуют великих жертв. Я предоставляю вам лабораторию и полностью развязываю руки“. Именно так было сказано в его письме.

С завтрашнего дня я приступаю к выявлению рецепта вакцины от чумы, что будет сопровождаться заражением ею подопытных и, вероятно, многочисленными смертями.

Бог видит, я раскаиваюсь.

Люди короля доставили в лабораторию одного бездомного. Он худ, голоден, но вполне здоров. Его привязали к стулу, расположенному за толстой стеклянной перегородкой, защищающей меня от заражения. Мой первый образец уже готов. Надеюсь, что формула верна и мне удастся спасти несчастного бродягу.

08:30. Подопытному введена инфекция бубонной чумы. Жду проявлений симптомов болезни.

22:00. Симптомы до сих пор не проявились. Инкубационный период продолжается

08:30. Проявились первые симптомы: у подопытного вздуты паховые лимфатические узлы с правой стороны. Состояние в целом удовлетворительное.

19:40. Размеры конгломерата довольно быстро увеличиваются. Кожные сосуды в паховой области вздулись из-за чрезмерного наполнения кровью.

08:30. Повсеместно наблюдается увеличение других лимфатических узлов на теле подопытного. Температура тела повышенная, состояние ухудшается.

14:15. У подопытного началась лихорадка.

18:50. У подопытного наблюдается сильный озноб.

22:10. Болезнь перешла во вторичную форму. В организме подопытного начались воспалительные процессы. Наблюдаются мышечные боли, слабость, головокружение, периодические потери сознания.

23:45. У подопытного наблюдается кашель с отделением кровянистой мокроты. Состояние тяжелое. Приступаю к введению первого образца вакцины.

01:30. Состояние подопытного по-прежнему тяжелое. Наблюдается рвота кровавыми массами.

05:50. Подопытный скончался. Первый образец вакцины оказался неэффективным.

Отправляюсь в лабораторию губить очередного несчастного человека. На улице прохожие который день обходят меня стороной, похоже по городу поползли слухи о моих экспериментах. Молю Бога уготовить мне после смерти ту же участь, которая была мной уготована моим подопытным.

14:00. Состояние подопытного тяжелое. Приступаю к вводу вакцины.

23:45. Подопытный скончался. Образец номер пятьдесят четыре полностью неэффективен.

Мой дорогой сын Рейнольд – моя единственная отрада. И единственная причина, по которой я еще не нацепил петлю на шею, ибо грехи слишком тяжелым грузом лежат на моем сердце. За почти что целый год провальных экспериментов я не добился абсолютного ничего. И теперь я еще более отчетливо понимаю, что никакая конечная цель не оправдывает те методы, которыми я пользуюсь. Искренне желаю, чтобы Его Величество скончался в страшных муках за то, что заставляет меня продолжать это делать.

23:10. Подопытный скончался. Однако образец номер пятьдесят пять показал себя весьма эффективным, так как существенно затормозил развитие болезни. Возможно, необходимо поработать над пропорциями компонентов данной вакцины.

Мне кажется, что за мной кто-то следит. По пути домой, я в который раз за последнее время заметил человека в черной одежде. Лица его не разглядеть, так как он всегда появляется на некотором удалении от меня и носит капюшон. Он появляется на секунду в самых неожиданных местах, но тут же исчезает. Хотя, возможно, это просто игра моего уставшего разума. Вернувшись домой, я обнаружил, что мой двенадцатилетний сын Рейнольд уже спит. Новая няня уложила его вовремя, как я и просил. Она безукоризненно справляется со своими обязанностями.

Сегодня утром, перед тем как я направился в лабораторию, Рейнольд сказал мне, что ему приснился страшный сон. В этом сне он увидел, как на меня напала какая-то огромная, страшная птица, похожая на черного ворона, после чего убила меня. Рейнольд сказал, что очень любит меня и скучает по маме, а еще попросил не покидать его как она. Я пообещал, что никогда его не оставлю и заверил, что со мной не случится ничего плохого.

23:50. Подопытный скончался. Но образец номер пятьдесят пять показывает себя все лучше. Полагаю, необходимо увеличить концентрацию некоторых действующих веществ, а также увеличить дозировку вакцины.

По пути домой снова увидел человека в черном. Теперь уже нет никаких сомнений, что он за мной наблюдает. Но только зачем?

Отправляюсь в лабораторию. Сегодня необходимо заразить очередного несчастного. Надеюсь, в этот раз мне удастся спасти человека и дать миру добытое ценой многочисленных смертей лекарство. Рейнольду опять снились кошмары. В этот раз меня убивал одетый в черное мужчина. Это довольно странно, ведь то, как Рейнольд его описывает, в точности совпадает с внешностью человека, который за мной следит.

08:30. Подопытному введена инфекция бубонной чумы. Жду проявлений симптомов болезни.

23:30. Симптомы не проявились. Инкубационный период продолжается.

Когда я пришел домой Рейнольд почему-то не спал. Говорил, что предчувствует что-то плохое. Показал мне иллюстрации из книги „Мифы и легенды Ригерхейма“, довольно сомнительной книжки, подходящей только для того, чтобы пугать детей. Рейнольд сказал, что человек с картинки убивает меня в его снах. Должен признать, что изображенный на иллюстрации мужчина похож на того, что за мной следит, поэтому взял у Рейнольда книгу, чтобы узнать, кто в ней описывается, а его успокоил и отправил спать.

Оказалось, речь идет о некоем ордене наемных убийц, называющих себя „Вороны“, которые, якобы, приходят и убивают тех, кто творит зло за щедрую плату от нанимателя.

Я, конечно, творю зло, хоть и во имя благой цели, но, даже если представить, что в книге написана правда, то кто может оплатить мое убийство? Нищие бродяги? Смешно.

Я не верю в сказки. Скорее всего, за мной просто следят королевские шпионы. Проверяют, не занимаюсь ли я халтурой.

Уже поздно и мне пора спать. Надеюсь, мои эксперименты скоро закончатся».