Пропавший без вести
– Мы арендуем этот дом. – сказал человек в черной одежде и начал отсчитывать кроны.
Собственник помещения не переставал изумленно разглядывать пеструю компанию, попутно размышляя над тем, почему эти люди так долго осматривали именно подвал.
– Вот. Этого хватит на неделю. – суровый мужчина в плаще снова заговорил, указав на стол, на поверхности которого столбиками разложил золотые монеты.
Щуплый, пожилой, интеллигентный с виду владелец дома бережно сложил деньги в свою сумку и произнес:
– Желаю удачного времяпровождения в Трезне, господа. Всего доброго. – Он положил на стол связку ключей, после чего поклонился отрывистым кивком и ушел.
Троица провожала его взглядом. Когда дверь захлопнулась, тот, что смуглее остальных заговорил:
– Ну хорошо, Зоран. Подвал у нас теперь есть. Что теперь?
– Теперь мы дождемся ночи.
* * *
Линар Соренсен, начальник дознания города Трезна, возвращался со службы домой, как всегда, поздно вечером. После смерти барона Друнвельда этот служака стал нервным и пугливым, ведь многие в городе поговаривали, что мэр умер не случайно: ему якобы отомстили близкие незаконно арестованных жителей.
Линар никак не мог понять, откуда людям стало известно о насильственной смерти градоначальника, ведь слухи о скоропостижной кончине последнего из-за проказы распускались весьма старательно.
«Кто-нибудь из стражи проболтался, скорее всего».
Прошло уже больше двух лет со дня убийства Друнвельда, и Линар, опасавшийся той же участи для себя, все еще не мог успокоиться. Он старательно убеждал себя в беспочвенности собственных опасений, но при этом продолжал вздрагивать от любого шороха, когда оставался один, что случалось, впрочем, довольно редко, так как Линар в целях безопасности постоянно окружал себя стражниками и даже шага без них не делал. За исключением случаев, когда направлялся из дома на работу и наоборот. Он не хотел прослыть трусом в глазах своей жены.
Принимаемые им меры предосторожности, на самом деле, не были лишены смысла. Начальник дознания был далеко не дураком и прекрасно понимал, что человек, способный убить целого главу города в собственном доме, легко может добраться и до него, при наличии такого намерения.
А оно было.
* * *
– Может, он уже дома? – шепотом спросил Нейб.
– Нет. Он поздно возвращается, я точно знаю. – ответил Зоран.
– Хм. – буркнул Рогги.
Троица, напоминавшая беззвучные тени, тихо подходила к безлюдному, слабо освещенному перекрестку.
– Все. Мы пришли. Он точно пройдет здесь. Иначе ему придется делать большой крюк до дома. Нужно перекрыть пути отхода. Рогги, встань вон там, за бочками. – Зоран указал гному на узкий промежуток между двумя заброшенными на вид домами. – Ты, Нейб, скройся за каменной лестницей, которая ведет к мосту. А я останусь здесь. Спрячусь и схвачу его, когда он будет проходить мимо.
Гном, южанин и Зоран заняли свои позиции.
«Далековато до дома, который мы сняли. Будет очень печально, если стража заметит, как мы несем по городу чье-то тело. Может, попробовать гипноз»?
Прошло около получаса, а Линар все не подходил. Зоран уже начал сомневаться в правильности выбранного для похищения места и обдумывать следующий день.
«Подождем еще немного. Если не появится, проследим за ним с утра, когда он будет выходить из дома. Поймем маршрут, по которому он ходит, и снова выставимся ночью, но теперь наверняка».
Зоран уже собрался забрать товарищей и уходить, как вдруг ему показалось, что с конца улицы доносятся звуки шагов. Прислушался – так оно и было.
«Какой-то он нервный. По сторонам оглядывается».
Это определенно был начальник дознания: худая фигура, семенящая манера перебирать ногами, не слишком высокий рост и форменное обмундирование – этот человек остался таким же, каким и запомнил его Зоран больше двух лет назад, когда следил за Друнвельдом. Единственным, что Линар где-то потерял, оказалось его былое спокойствие: он постоянно оборачивался и как будто с тревогой вглядывался в каждый неосвещенный угол.
Зоран отыскал в кармане свой амулет и заранее достал его.
«Металл кажется более холодным, чем обычно. Странно».
Лжедетектив вышел на дорогу аккурат в тот момент, который позволил ему оказаться лицом к лицу с начальником дознания и меньше, чем в шаге от него. Но все пошло не совсем так, как рассчитывал Зоран. Взгляд Линара Соренсена не сделался пустым из-за маятникообразных движений амулета, а выражал вполне понятный страх.
«Андерс предупреждал, что амулет рано или поздно перестанет работать, если его владелец предаст Орден. Очень не вовремя».
Пока Зоран находился в недолгом замешательстве Линар уже побежал прочь, в панике выкрикивая:
– Стража! Стража!
Зоран, мысленно ругая себя, рванул за ним и решил, что Линар вот-вот выбежит на более широкую и освещенную улицу, где привлечет внимание стражи, как вдруг в бок начальника дознания, словно носорог, врезался Рогги.
– Ух. – служака, из груди которого гном выбил весь воздух, упал на землю, пролетев предварительно не меньше полутора метров.
«Теперь я понимаю, почему тебя зовут Костоломом».
Кричать Линар Соренсен уже не мог – кислорода не хватало. Но даже если бы хватало, призвать стражу еще раз он бы не успел: могучий гном наклонился над ним и вырубил тяжелым ударом своего огромного кулака.
– Зоран, что с тобой, черт подери? Он чуть не удрал! – ворчал Рогги.
– Я что-то замешкался.
* * *
– Нейб, не мог бы ты набрать ледяной воды для нашего нового друга? Что-то он уже долго не просыпается. – сказал Зоран.
– Ага. – отозвался южанин, после чего взял лежавшее в углу пустое ведро и пошел вверх по лестнице, к выходу из просторного подвала.
– Может, сдох? – предположил гном.
– Нет, он жив. Но приложил ты его знатно, Костолом. – опроверг лжедетектив догадку Рогги. Тот, в свою очередь, сразу приободрился, поднял подбородок и сделал гордую физиономию – ему нравилось, когда его называли Костоломом и хвалили за физическую силу.
Когда Нейб захлопнул за собой дверь, Рогги поинтересовался:
– Зоран, почему ты его сразу не схватил?
– Эээ… мне показалось сначала, что я обознался.
* * *
Поток ледяной воды хлынул в лицо и тело человека, за обе руки привязанного к довольно низкому потолку подвала. Пленник проснулся, сделав одновременно с этим глубочайший вдох.
– Где… где я? Кто вы такие? – вопрошал он.
Удар кулаком под дых заставил его снова замолчать и вернуться к намного более важному занятию – ловле ртом воздуха.
– Вопросы, Линар, – начал Зоран. – задавать здесь будем мы. А ты будешь только отвечать на них. Ясно?
Начальник дознания утвердительно закивал головой.
– Как найти Элаяса Лисьего Хвоста?
Хитрые глазки Линара забегали. Он оказался куда более крепким, чем казался на первый взгляд:
– Я… слышал о некоем Элаясе, разбойнике. Но дел с ним никогда не имел. Поэтому понятия не имею где и как его найти. – на этих словах начальник дознания сделал лицо столь жалобное и испуганное, что ему действительно можно было поверить. Но Зоран знал, что Линар лжет.
– Рогги, плоскогубцы.
Гном оперативно подал инструмент.
– Нет… нет… пожалуйста… я ничего не знаю… ааа! – Зоран со своей фирменной улыбкой, не оставляющей никакой надежды на милосердие, сжал клещами сразу два передних зуба дознавателя.
– Будет немного больно. – сказал он.
– Я ничего не знаю!
Зубы удалось вырвать быстро. Из десны Линара потекла кровь, заполняя рот визжащего от боли и страха дознавателя.
– Дальше будет сосок. – произнес пытавший.
– Отпустите… отпустите. Ааа!
Зоран стиснул плоскогубцами правый сосок господина Соренсена, что само по себе приносило тому адскую боль. Чего уж говорить об ощущениях, которые сулило отрезание этой части тела. Начальник дознания визжал, но не дергался, так как это приносило еще большие страдания.
Пытавший наклонился к уху Линара и тихо произнес:
– Сказать тебе, что я отрежу после соска?
– Ааа! Хватит! Я не могу ничего рассказать! Меня убьют, если узнают!
– Я сделаю это раньше, если ты будешь молчать. И медленнее.
Было видно, что начальник дознания задумался. Но с ответом все же медлил. Напрасно, ведь Зоран не блефовал.
– Рогги, нож. – произнес он, продолжая оттягивать сосок Линара клещами.
– Нет! Хватит! Я скажу! Скажу! – Завопил тот.
– Начиная быстрей, пока я не начал резать.
– В субботу! Он встретится с главой города в эту субботу! Через четыре дня!
– Новый мэр тоже занимается работорговлей? – Зоран был искренне удивлен этим фактом.
«Хотя чего я ждал? Сам же всегда говорю, что у подонков, которых призван убивать Орден, неизбежно имеются последователи».
– Да! Но он поступает умнее, чем Друнвельд! Поставляет меньшее количество людей и всего лишь раз в три месяца, вместо раза в месяц, как делал барон!
– Что-то вы измельчали, Линар.
– Наоборот! Прибыли стало даже больше!
– Это почему же?
– Во-первых, Мерелис Тод, став главой Трезны, поднял расценки! А во-вторых, верховным судьей города был назначен его бывший помощник! Мерелис ничего ему не платит, и эта чертова марионетка закрывает на все глаза за просто так!
Услышав имя нового главы города, Зоран остолбенел. Два года назад, на шабаше, Мерелис едва не поседел, когда наемный убийца угрожал снова прийти в Трезну и забрать его жизнь. Зоран мог поклясться, что мерзавец был напуган до такой степени в тот момент, что образумился бы и начал бы пресекать еще в зародыше любые попытки торговать людьми, если бы ему не стерли воспоминания о той ночи. Но ему их, конечно же, стерли.
«Похоже, мне все-таки придется сдержать свое обещание, ублюдок».
– А теперь рассказывай, где они собираются встретиться.
Зоран, наконец, разжал клещи. Линар Соренсен облегченно выдохнул и принялся рассказывать, как ему и было велено. По окончанию своей речи он набрался смелости и спросил:
– Вы же меня отпустите?
– В субботу мы решим, что с тобой делать. Вдруг ты нас обманываешь.
Линар нервно сглотнул кровавую слюну, после чего решился на еще один вопрос:
– А если встреча не состоится? Если их планы поменяются? Это же не зависит от меня!
Зоран непринужденно улыбнулся, вытирая какой-то тряпкой окровавленные клещи, и ответил:
– Молись, чтобы она состоялась, Линар.
* * *
Зоран, Нейб и Рогги подошли к Древнему Святилищу на несколько часов раньше предполагаемой встречи.
– И это называется святилище? – спросил гном своих товарищей.
Место, к которому прибыла троица действительно на религиозное сооружение не походило. Да и вообще не походило на какую-либо постройку – на равнине в хаотичном, на первый взгляд, порядке вертикально расположилась группа из примерно двадцати длинных, отдаленно напоминающих прямоугольники, камней. Твердые и величественные, они тянулись к небу подобно навеки застывшим титанам. За ними, не только длинными, но и довольно широкими, легко можно было спрятаться людям, которые планировали, например, засаду.
– Это действительно когда-то было святилищем, Рогги. В очень далекие времена, еще до рождения того мира, который мы знаем сейчас. Все со временем теряет первозданный облик, но надо признать, что камни эти все-таки неплохо сохранились для своего возраста. – Зоран решил провести небольшой экскурс в историю.
– Да кому ж здесь можно молиться? Богу камня? Хе-хе. – шутливо продолжил Костолом.
– Уважай чужие религии. – серьезно произнес Нейб.
– Вы только гляньте, кто у нас вдруг уму разуму стал учить! Весельчак Нейб, мать его! Самый легкомысленный хохотун во всем Ригерхейме! – ответил Рогги.
– Ты же знаешь, мне не нравятся шутки на тему религии.
– А мне не нравятся шутки на тему роста! И что с того?!
Троица на несколько минут прекратила беседу. Молчание прервал южанин:
– Признайся, Рогги, ты просто завидуешь этим камням.
– В смысле? Почему?
Нейб ехидно улыбнулся и, согнув руку в локте, устремил указательный палец в направлении верхушки одной из глыб, намекая гному на ее немалую высоту. Костолом сердито сжал губы.
– Пошел ты. Расист.
Зорану не надоедало наблюдать за забавными ссорами двух своих спутников. Ему нравились взаимоотношения между гномом и южанином: Нейб и Рогги могли непрерывно соревноваться в остроте подколок хоть целый день, но в нужный момент они всегда готовы были броситься друг за друга в бой и рисковать жизнью.
«Повезло мне с новыми соратниками».
Но час встречи Элаяса и мэра Трезны неумолимо приближался. Зоран понимал, что своих товарищей пора затыкать, так как уже настало время занимать позиции для засады.
– Нейб, дай подзорную трубу.
Южанин передал требуемый предмет, после чего тот, кто называл себя детективом, внимательно осмотрел с помощью него все стороны света.
– Ну что там? – поинтересовался гном.
– Чисто. Но места занимать уже пора. Иначе потом будет поздно.
Нейб и Рогги переглянулись. В их лицах появилась тревога. Не мудрено: и южанину, и гному было очевидно, что противник превзойдет их в численности в несколько раз. И даже присутствие в их небольшом отряде такого рубаки как Зоран не сильно обнадеживало. Они, конечно, ничего не сказали, но Зоран и без этого смог учуять исходящий от своих соратников страх. Он прекрасно его понимал.
– Вы все еще можете уйти, парни.
Гном сердито уставился на одетого в черное товарища, который взял на себя роль предводителя:
– Иди к черту! Костолом битв не избегает!
– Мы не оставим тебя, Зоран. – вторил Рогги Нейб.
Зоран горько ухмыльнулся.
«Черт подери, не хотел бы я терять кого-то из вас».
Троица принялась занимать позиции.
* * *
Первым на место прибыл Мерелис Тод в сопровождении шестерых стражников. И, разумеется, с тяжелой грузовой повозкой, внутри которой находились будущие рабы.
Нейб сжимал в руках свой лук, стоя за самым дальним из тех камней, выглядывая из-за которых, можно было видеть одновременно и противников, и Зорана, жестами дающего команды. На протяжении всего пути из Гредиса в Трезну он хвастался, что является лучшим лучником юга. Оставалось лишь дождаться момента, чтобы подтвердить слова делом.
Зоран прятался за камнем, расположенным ближе всего к повозке, чтобы слышать разговор пришедших на встречу работорговцев и, осторожно выглядывая, видеть их. Во время сражения он должен был отвлечь внимание врагов на себя, чтобы Нейб спокойно продолжил их расстреливать.
Рогги находился в самой середине группы камней. Ему предстояло обрушить свою секиру на врагов, если те все-таки ринутся за Нейбом в узкие промежутки между твердыми безжизненными громадами.
– Прискорбно. Элаяс снова опаздывает. – произнес Мерелис Тод.
– Хамство, мой господин. – отозвался один из стражников, по всей видимости, старший из них.
– Вы так и не выяснили, куда пропал ваш начальник, Линар Соренсен? Мне нужно, чтобы он завтра же вернулся к исполнению служебных обязанностей.
– Мы работаем над этим, мой господин.
– Сплошные огорчения с вами.
– Виноваты, мой господин.
Вдали послышался стук копыт и громыхание еще одной грузовой повозки.
«Должно быть пустая, чтобы пересадить в нее пленников из повозки мэра».
– Едут, мой господин.
– Я вижу.
Разбойников оказалось тринадцать человек, включая вожака. Элаяс Лисий Хвост оказался крупным мужчиной с бородой и бакенбардами, но без усов. Волосы на лице были светло-русыми, а растительность на голове была скрыта от глаз носимой разбойником темно-рыжей шапкой с хвостом, благодаря которой бандит и получил свое прозвище. Лицо этого человека было внимательным, а прищуренные глаза говорили о хитрости.
Он и все остальные разбойники слезли со своих коней. Мерелис Тод и всего на всего двое стражников сделали то же самое. Группы подошли друг к другу, и Элаяс посмотрел в глаза мэру Трезны. Довольно сердито, как показалось выглядывавшему из-за камня Зорану.
– Показывай. – сказал вожак бандитов.
Мэр в сопровождении стражников и Элаяс в сопровождении своих товарищей подошли к повозке с пленными, после чего измученных людей стали выпускать на улицу по одному. Затем их построили в шеренгу, и вожак разбойников осмотрел живой товар. Удостоверившись в надлежащем качестве, он скомандовал одному из бандитов принести мешок с золотом.
Стражник Мерелиса скрупулезно пересчитал деньги, что заняло несколько минут, после чего произнес:
– Все верно, мой господин.
– Забирай людей, Элаяс. – сухо обратился глава Трезны к своему покупателю.
По бокам колонны из восьми будущих рабов встали в общей сложности десять разбойников, после чего это шествие двинулось в сторону повозки Лисьего Хвоста.
В этот момент Зоран жестом подал Нейбу сигнал об атаке.
Южанин выпустил первую стрелу. Она еще не успела долететь до цели, как вторая уже последовала за ней. Они обе попали туда, куда стрелок и целился. Двое пронзенных в шею разбойников рухнули замертво.
Тут же началась суета. Пленники, пользуясь случаем, стали разбегаться по сторонам, а один, самый отчаянный из них, даже подобрал с земли меч, принадлежавший мертвому бандиту, и успел поразить им одного из людей Элаяса, после чего и сам был убит главарем разбойников.
– Камни! – прокричал не пожелавший отступать Лисий Хвост.
Оставшиеся члены его банды, коих помимо него теперь было девять, среагировали на крик командира моментально и, прикрываясь своими деревянными щитами, двинулись к той части Древнего Святилища, со стороны которой прилетели стрелы. Тем временем, Мерелист Тод со своими стражниками и мешком золота начал поспешно ретироваться, не собираясь принимать бой.
Зоран вышел из укрытия и, сжимая свой меч обеим руками, рванул к группе врагов, намереваясь атаковать их сбоку, пока взгляды разбойников были устремлены в том направлении, где находился лучник.
Убивать – это то, что Зоран умел лучше всего. Он беззвучно подошел к правому флангу группы бандитов, после чего обрушился на них подобно ударам молнии. Два взмаха мечом – два трупа в первую же секунду атаки, и теперь уже внимание разбойников полностью переключилось на напоминавшего черного ворона человека. Это оказалось ошибкой: как только люди Элаяса повернулись к Зорану, одного из них тотчас поразила в неприкрытый щитом бок стрела. Теперь разбойников осталось всего семь, включая главаря. Банда оказалась совершенно не подготовленной к засаде.
– Том, Эйк, к камням! Быстро! – скомандовал Лисий Хвост, после чего два человека мгновенно отделились от основной группы и быстрым темпом продолжили движение к лучнику, прикрываясь щитами.
Зоран остался наедине с пятерыми хорошо вооруженными разбойниками, среди которых был и Элаяс, которого нужно было взять живым. На Нейба надеяться уже не стоило, так как южанину и Рогги суждено было дать бой Тому и Эйку.
Бандиты пытались медленно окружить Зорана, но он, отступая назад, не позволял этого сделать. Каждый противник прятался за щитом, почти не оставляя ни одной открытой области на своем теле. Попасть по ним было трудно, поэтому Зоран не рисковал ударять первым, а вместо этого ждал чужой ошибки и шанса для смертоносной контратаки. В какой-то момент один из разбойников, крайний слева, посчитав, что его не видно боковым зрением, немного опустил и отвел в сторону щит, после чего постепенно стал заходить Зорану за спину. Лжедетектив заметил это, но отшагивать назад не стал, а, напротив, видя незащищенный корпус врага, позволил тому приблизиться ближе. Бандиту не суждено было снова выставить щит перед собой: Зоран подскочил к нему и пронзил насквозь так быстро и неожиданно, что тот даже рта открыть не успел. Остальные члены банды тут же бросились атаковать в ответ. Получилось не слишком хорошо: первому из налетевших на него человек Зоран по локоть отрубил руку, сжимавшую меч, прямо во время нанесения им удара, который не разрезал ничего, кроме воздуха. Затем одетый в плащ мужчина с прошлым наемного убийцы отбил несколько выпадов и сам несколько раз атаковал в ответ, никого при этом не убив. Дальше разбойники немного успокоились и вновь начали пробовать окружить Зорана. Но сделать это было уже сложнее, так как их осталось всего лишь трое, включая вожака. А для Зорана этого было слишком мало.
Те, кого называли Том и Эйк, скрылись в лабиринте огромных камней, образующих Древнее Святилище, намереваясь найти и обезвредить лучника. Они старались идти тихо и не слишком близко друг к другу. Том представлял собой крепко сложенного, но не высокого мужчину, а Эйк был очень большим и упитанным. Оба выглядели закалёнными в боях воинами. Такими же, как Рогги Костолом.
Гном выглянул из-за камня, за которым прятался, и заметил приближающихся к нему разбойников, после чего снова полностью скрылся из виду. Он собирался застать их врасплох и затаил дыхание, вслушиваясь в шаги и определяя расстояние до врагов на звук.
Когда Рогги понял, что бандиты уже совсем рядом, он с ударом выскочил из своего укрытия. Лезвие секиры вонзилось в череп Тома, и тот упал замертво, когда гном извлек из головы врага свое оружие.
Эйк оказался серьезным противником: неожиданно проворный для своих габаритов он отпрыгивал от Костолома в момент нанесения тем ударов и сокращал дистанцию в паузах между ними. Таким образом, бандит хотел утомить Рогги, но гном оказался выносливым и размахивал свой огромной секирой без устали. В какой-то момент Рогги так увлекся, что позабыл о том, что находится не в чистом поле, а в узких промежутках между глыбами. Он ударил так широко и размашисто, что острие с силой врезалось в расположенный по правую руку камень. Костолом потерял равновесие и, пока пытался устоять на ногах, получил мощный удар ногой прямо в бок, отчего тут же упал, выронив секиру на землю.
Эйк не стал оттягивать расправу: ему нужно было еще добраться до лучника. Он чуть наклонился, немного отвел меч в сторону, чтобы в следующий миг опустить острие в тело гнома, и…получил стрелу в левый глаз.
Костолом обернулся. Позади стоял Нейб.
– Не бойся Рогги, он бы все равно по тебе не попал. По гномам не так-то просто…
– Заткнись, Нейб! – перебил южанина его бородатый товарищ. – И спасибо тебе.
Рогги поднялся, и они с Нейбом побежали на помощь своему третьему соратнику.
– Сколько их осталось? – спросил по пути Костолом.
– Пять.
Потом, когда события этой засады будут далеко позади, эти двое будут рассказывать всем о том, что и не ожидали от Зорана ничего другого. Но все же в те минуты они были поражены. Выбежав на поляну перед Древним Святилищем, гном и южанин увидели следующую картину: куча мертвых тел в разных местах, несколько отрубленных конечностей и сломанных щитов, обезоруженный Элаяс Лисий Хвост, отползающий от Зорана. И сам Зоран, окровавленный, согнув в локте левую руку, сжимает голову какого-то разбойника, к которому неведомо как смог зайти за спину, а правой, держащей меч, перерезает бедняге глотку.
Нейб и Рогги знали, конечно, как Зоран умеет драться. Поэтому поражал их вовсе не тот факт, что их товарищ взял верх в бою. И даже не количество трупов – после арены их было этим не удивить. Южанина и гнома шокировало и ужаснуло преображение Зорана. Он был уже не тем человеком, который дружелюбно разговаривал и шутил вместе с ними каких-то пару часов назад. На его лице играла зверская улыбка душегуба, а зеленые глаза были холодными и леденяще безжалостными. Будто сама смерть смотрела ими на Элаяса и выносила свой приговор.
В те мгновения Нейб и Рогги поняли: Зоран – не детектив. И им даже на секунду показалось, что не человек.
– Ты не уйдешь, Элаяс. – сказал похожий на черного ворона убийца, мрачная аура которого, казалось, заполнила все пространство.
– Что тебе нужно… не убивай меня… я дам деньги, много денег.
Он надвигался на разбойника медленно, но неизбежно. От прежней уверенности главаря бандитов не осталось и следа. Он напоминал загнанного в угол зверька, к которому неторопливо, наслаждаясь каждым шагом в предвкушении пира после долгой охоты, приближался грозный хищник.
Даже Нейб и Рогги сейчас боялись оказаться рядом с Зораном, но все же подошли. Умом они понимали, конечно, что он их не тронет, но все равно страх пронзил каждую клеточку их тел.
Если бы южанина и гнома когда-нибудь спросили, чьими врагами они хотят стать меньше всего, они бы ответили одинаково.
– Я заберу тебя. Так же, как ты забирал жителей Трезны.
– Нет… пожалуйста.
– Куда деваются люди, после того, как ты их покупаешь?
– На юг… вроде на юг.
– Вроде?
– Я не могу сказать точнее. Он мне не докладывает.
– Кто он?
– Я точно не знаю! Клянусь! Говорят, он какой-то пират! Давным-давно я торговал со многими, но когда появился этот Давен… он прогнал всех своих конкурентов! Вся торговля только с ним! Но я уже давно никого не поставлял ему, с Трезной стало трудно работать!
Воцарилось молчание. Ни у Зорана, ни у Нейба, ни у Рогги не нашлось слов, чтобы выразить все удивление, которое их постигло, когда они услышали имя бунтовщика, занявшего крепость у мыса Свободы. Соратники переглядывались, в непонимании выпучивая глаза.
– Наверняка, этому найдется какое-то объяснение. – все-таки вымолвил Нейб.
– Знаете, а я ведь видел там, откуда мы пришли, знакомую рожу. – произнес Рогги.
– Мы найдем ответы, когда вернемся. – вновь заговорил Зоран. – А теперь скажи мне, Элаяс, был ли среди пленных мужчина по имени Хуго? Примерно два года назад, когда еще Друнвельд был жив.
– Откуда мне знать?! Всех не упомнишь!
– Погоди, Зоран, как ты сказал? Хуго? – поинтересовался вдруг гном.
Зоран недоуменно посмотрел на своего товарища.
– Да.
– Вспомнил теперь! – довольно эмоционально для своей вечной сердитости вскрикнул Костолом.
– Что ты вспомнил, Рогги? – Зорана одолевало любопытство.
– Ну человек этот, знакомая рожа который… я теперь вспомнил откуда знаю его! Это же кузнец Хуго, отсюда, из Трезны. Мы с ним как-то раз выпивали, когда я по молодости тут ошивался. А ты не про него сейчас расспрашивал нашего нового друга?
«Не может быть… Хуго в крепости. А Давен, оказывается, не только хитростью освобождает пленных, но и деньгами. Сколько же их у него? Браво, сын Зигмунда Второго, браво».
– Про него, Костолом. Поговорим об этом позже. А сейчас нужно связать ублюдка. – на этих словах Зоран перевел взгляд с гнома на главаря разбойников. – Ты идешь с нами. – констатировал он, обращаясь к Элаясу.
«А до тебя, Мерелис, очередь еще дойдет».
* * *
Они подошли к Трезне ближе к рассвету. Зоран велел своим товарищам дожидаться его за воротами вместе с плененным Элаясом, которого нужно было в целости доставить Давену.
Сам лжедетектив вошел в город и направился к хорошо знакомому ему дому. За два с лишним года ничего не изменилось: двухэтажное жилище осталось таким же скромным, но довольно ухоженным.
Зоран без особого удовольствия заметил, что им овладело столь чуждое ему чувство тревоги. Он боялся, что в доме, к которому он подошел, уже никто не живет.
Постучался во входную дверь. Не совсем тихо, но и не очень-то громко. Ровно так, чтобы было слышно лишь тем, кто проживал в интересующем его доме, и никак не соседям.
Раздался тихий звук чьих-то мягких, как будто даже осторожных шагов. За два года манера ее ходьбы ничуть не изменилась.
Дверь открылась перед Зораном. Он посмотрел на знакомую женщину, которая ее открыла. Она изменилась. Не сказать, что ее было вовсе не узнать, но все же выглядела она по-другому. Не так, как в ночь их с Зораном знакомства. Она довольно сильно похудела, была бледной и уставшей, под глазами появились заметные синяки. Во взгляде была грусть и обреченность.
Хозяйка посмотрела на Зорана и немного нахмурилась, вспоминая, где раньше видела это знакомое лицо.
– Здравствуй, Анжелика.
Она вспомнила. Это было заметно по ее лицу, которое сначала на секунду исказила гримаса удивления, а после этого – снова тоски и равнодушной обреченности.
– Мастер Зоран. Пришли посмотреть на мое осчастливленное местью лицо? Или снова убить кого-то? – иронично поинтересовалась женщина.
– Нет, Анжелика. Я пришел сказать, что знаю, где находится сейчас ваш муж.
Она не поверила своим ушам и побледнела еще сильнее.
– Что вы сказали?
– Ваш муж жив. И я знаю, где он находится. Он не в рабстве, но в силу обстоятельств, не может вернуться в Трезну. Зато вы сами можете прийти к нему. Я отведу вас, если Хуго вам все еще нужен.
Дыхание Анжелики участилось.
– Вы… обманываете меня? Если да, то не шутите так больше… так нельзя.
– Я не обманул вас в прошлый раз, когда сказал, что убил Друнвельда. Не обманываю и сейчас. Вы пойдете со мной или нет?
– Да… конечно. Нам с сыном нужно собраться и мы пойдем… пойдем за вами.
– Я буду ждать вас у городских ворот, Анжелика. – Зоран развернулся и зашагал прочь.
– Спасибо. – шепнула ему вслед обретшая надежду женщина.
«А Линар все еще в подвале. Ничего страшного, хозяин дома освободит его, когда вернется. Всего лишь несколько дней заточения – не слишком суровое наказание за торговлю людьми. Если учесть, что я убивал и за меньшее».
