– Неужели Гасан?

После традиционного утреннего совещания в кабинете генерала Орлова задержались два полковника, Лев Гуров и Станислав Крячко. С момента завершения масштабной операции в Наро-Фоминске, позволившей раскрыть крупную ОПГ, занимавшуюся нелегальной торговлей оружием, прошло две недели. Активные допросы почти каждый день приносили новые данные, и друзья увлеченно обсуждали ситуацию.

– Представь себе, – очень довольный результатами своей работы, ответил Стасу Гуров. – Этот самый хмырь, за которого с таким рвением бросалась на амбразуры охрана, и оказался неуловимым Наилем Валиловичем. А на вид – просто чурка неумытая. Тощий, страшный. Кто бы подумать мог, что это правая рука главаря такой крупной шайки.

– А где же сам-то главарь? – подзадоривал Крячко. – Ковров-то пока гуляет. Или я не прав?

– Не все сразу, – покачал головой Лев. – Сам факт, что ребята дают показания – это уже большое подспорье. Дай срок, наберем материал и на Коврова. Для ареста основания нужны, а у нас их пока недостаточно. Но еще не вечер.

– Верно, верно, Лева, – поддержал Орлов. – Спешка только в ловле блох нужна. А в таких делах основательность требуется. Ковров – не воришка карманный, его на понт брать бесполезно. У него и положение легальное, и адвокатов целая армия на зарплате. Чтобы его привлечь, улики просто железобетонные нужны. Поэтому ты, Лева, не спеши. Работай основательно, собирай материал. А когда дело как следует округлится и картина с полной ясностью нарисуется, вот тогда и за Коврова возьмемся.

– А что там неясно в этой картине? – спросил Стас. – Командир военной части получал вооружения для армейских нужд, но, вместо того чтобы использовать их по назначению, сбывал по дешевке преступной шайке под руководством Коврова.

– Нет, Стас, там не совсем так, – возразил Гуров. – Это ты упрощаешь. Хотя я и сам сначала так думал. Но после того как Гасан и его прихвостни начали говорить, выяснилось другое. Оказывается, эта часть была, фактически, только перевалочным пунктом. Там довольно надежные склады, причем целых четыре штуки. Для самой части столько вооружений не требуется.

– А Коврову пригодится, – усмехнулся Стас.

– Именно так. Их договоренность с Калачевым заключалась в том, что, когда Ковров получает по своим каналам очередную партию оружия, он складирует ее в части и потом, по мере надобности, постепенно вывозит.

– Типа – под заказ, – снова вставил ценное замечание Крячко.

– Типа того. Поскольку с Пахотиным Калачев сотрудничал и раньше, и человек он был, как говорится, подходящий, втроем с Гасаном они разработали схему привоза-увоза, используя расписание тренировок с оружием в «Щите». Спецмашина выезжала из части и приезжала обратно под вполне легальными предлогами, и, разумеется, никому и в голову не приходило проверить, соответствует ли реально перевозимое оружие тому, что значится в документах.

– А мебельная фабрика тоже с самого начала участвовала в процессе? – поинтересовался Орлов.

– Почти, – ответил Гуров. – У них ведь общая территория, рано или поздно все равно бы догадались. И, предвосхищая, так сказать, эту догадку, наши ловкачи решили первыми сделать предложение, от которого невозможно отказаться. В результате и Харитонов смог получить дополнительную прибыль, да и Гасан не остался в накладе. Ведь перевозка мебели – почти идеальная маскировка. Кому придет в голову искать в этих «Газелях» оружие?

– Поэтому и не могли их вычислить так долго, – заметил Орлов. – Ведь Гасан этот давно был на примете. Но что-то реальное на него накопать, поймать, так сказать, за руку, казалось просто нереальным.

– Спасибо фермеру, подсобил, – ухмыльнулся Стас.

– Да уж, этот фермер… просто чудо ходячее, – согласился Гуров. – Ну, какому еще дураку могло бы прийти в голову при такой погоде, засушливой и ветреной, очищать землю огнем? Идиот, иначе не скажешь.

– Так, значит, на том складе все-таки лежали боеприпасы Гасана? – уточнил генерал.

– Не только. Вообще, Калачев хотел освободить его именно затем, чтобы расширить площади для хранения неучтенки. Для этого и утилизацию придумал. Но поскольку уничтожать то, что можно продать, показалось ему неразумным, на утилизацию он отправил лишь часть находившихся там старых боеприпасов, а оставшееся предложил Гасану. Тот согласился взять, хотя и дешевле, чем брал, так сказать, не просроченные товары. Добавив к этому остатку «кондиционные» патроны и гранаты, которые требовались заказчикам Гасана, Калачев уже назначил время для вывоза этой партии, когда произошел казус с фермером. Вместо очередного неплохого денежного транша, бедный командир части получил серьезную проблему в виде разрушенного хранилища и погибшего солдата-срочника.

– И чуть было не получил еще более серьезную в виде уничтоженной военной части, – снова сострил Стас.

– Да уж, – согласился Гуров. – Солдатики, можно сказать, в мирное время совершили ратный подвиг. Не знаю, сожалел ли Калачев о гибели этого Игоря Щепкина, но знаю точно, что своя шкура ему была дороже всего. И поняв, что шкуре этой угрожает серьезная опасность, он решил подставить вместо себя Рыбакова. Свалить на него, как говорится, все тяжкие, а потом инсценировать самоубийство, чтобы создать впечатление, что Рыбаков своим поступком сам подтвердил справедливость этих обвинений.

– Не выдержал мук совести, – прокомментировал безжалостный Стас.

– Вроде того.

– А осуществил это «самоубийство», выходит, Кожевников? – спросил Орлов.

– Да, он и еще один ублюдок, которого дал ему в помощь Гасан. Ведь смерть Рыбакова была выгодна не только командиру части, она, в каком-то смысле, обеспечивала прикрытие и для Гасана. Так что здесь интересы пересекались, и взаимовыручка была вполне объяснима.

– Да, чего только не пересеклось в этом деле, – философски заметил Орлов. – Ну мог ли кто-то предсказать, что на ОПГ, торгующую оружием, можно будет выйти через глупого фермера и не в меру умного директора фирмы, обучающей телохранителей.

– Это ты еще про мебельную фабрику не упомянул, – напомнил Крячко.

– Вот-вот. Неисповедимы пути следствия.

– Пускай. Главное, чтобы они всегда вели к раскрытию, – резюмировал Гуров, и друзья разошлись по рабочим местам, чтобы начать новый день, полный новых задач, решение которых и впрямь часто приходило самыми неисповедимыми путями.