Посланница Викториана соответствовала стилю – высокая, стройная блондинка. Гламурный джинсовый костюм с бисерной вышивкой в виде павлиньих перьев. Интересно, сколько такой костюм стоит на Апрашке? Хотя вряд ли там такой купишь. Тут бутиком воняет за километр. Короткая белая кожаная куртка, в цвет волос. Однако с первого взгляда я понял, что этой барышне палец в рот класть не стоило. В ней крылось нечто смертоносное – красивые правильные черты и… словно ты разговариваешь с огромной паучихой – паучихой-альбиносом. И еще эти глаза – огромные, бездонные озера, которые, как казалось, вобрали в себя все грехи мира.

– Валентина, – объявила она утробным, грудным голосом. – Зовите меня Валентиной. – И тут же без всякой паузы продолжила: – Вы готовы?

– В общем, да, – начал было я. – Однако не уверен, что нам всем следует…

– Зеленый Лик, куратор Викториана, велел быть всем вам.

И только я хотел рассказать этой блондинке все, что я думаю о тех, кто носит подобные вызывающие прически, и о Древних, на которых мне с детства было чихать, как где-то в глубине черепа раздался голос Тогота:

– И что ты посоветуешь? – В этот раз мне, видимо, следовало прислушаться к мнению моего покемона.

– Хорошо, – кивнул я, все еще переполненный сомнениями. – Однако ты стал скрытен, мой друг.

– Так вы готовы? – повторила Посланница.

– Девушка…

– Все…

– Но она ни при чем. Она тут вроде гостьи.

– Ее Судьба, точно так же, как твоя, предопределена.

– Хорошо. Тогда сделаем так. Мы пойдем с вами, а потом к нам присоединятся остальные. Видите ли, часть моей, скажем так… свиты… имеет слишком специфический вид, и я предпочел бы, чтобы они переправились в нужное место иным способом.

– Это вполне соответствует данным мне инструкциям, – кивнула Валентина, а потом протянула мне сосуд витиеватой формы. – Но прежде чем мы отправимся в путь, всем вам надлежит испить зелья. Обитель Викториана защищена могучими заклятиями.

Я осторожно взял из ее руки зеленоватую бутыль. Больше всего она напоминала мне флакон ароматической воды с парфюмерной фабрики Египта или Туниса. Осторожно подцепив ногтем пробку, я нюхнул. Это и в самом деле был одеколон. Не «Тройной», конечно…

Я осторожно попробовал жидкость кончиком языка. На вкус настоящий одеколон. Однако только я решил сделать еще один глоток, как… Валентина рывком забрала сосуд у меня из руки.

– Хорошего понемножку. Хватит и одной таблетки.

– А теперь зовите остальных.

– Фатима. Одевайся. Нам пора.

Девушка, потупив взор, вышла из комнаты. Не глядя ни на меня, ни на Валентину, она начала спокойно, неторопливо одеваться.

– Что с ней?

Я лишь пожал плечами.

– Понятия не имею. Утром Викториан пощекотал нервы ее поклонникам, с тех пор она такая.

– А что говорит твой демон?

– Ничего.

Тогот и в самом деле отказался обсуждать происходящее. Он поступил в своей скотской манере. Замкнулся, ушел в себя, а если я начинал расспрашивать его о чем-то, то в лучшем случае слышал: «Не готов ответить». Такая вот обтекаемая фраза. Хотя я-то был уверен, покемон что-то знает, но не говорит.

Валентина протянула флакон девушке.

– Сделай глоток.

Та подчинилась, действуя, как автомат, потом вернула Валентине флакон и продолжала одеваться.

– Остальные?

– Оставьте флакон тут, на столике. Тогот прихватит его с собой.

Валентина кивнула.

– Хорошо… И поторопите свою девушку. У нас мало времени. Древние не любят ждать.

– А я не люблю спешить…

На это Валентина ничего не сказала, она лишь демонстративно повернулась к нам спиной, ожидая, когда мы закончим возиться.

Поездка через город проходила молча.

Затерявшись в толпе тружеников, мы пересекли полгорода и, выскользнув на одной из конечных станций метро, пешком по белой пороше, уже местами превратившейся в темно-серую слякоть, направились сначала по мосту через реку, а потом вдоль кривых заборов новостроек углубились в хитросплетение уродливо-однотипных домов.

Ни мне, ни Фате эта прогулка не нравилась. Но, что удивительно, вот та самая грязь, что мы месили, не приставала к сапожкам нашей проводницы, которые по-прежнему сверкали ослепительной белизной. Да и джинсы ее были чистыми, в отличие от моих.

– И что ты хочешь, защитное заклятие? – пробормотал у меня над ухом Тогот.

– И… – Я опустил взгляд и понял, что штаны мне придется сперва сушить, а потом стирать.

– Ты что, не мог подсказать мне заранее? Вот теперь из-за тебя уделался, как свинья, – а потом вслух обратился к Валентине: – Нам еще далеко?

– Минут пятнадцать, – ответила та, не оборачиваясь. – Раньше тут был железный пешеходный мостик, удобно было. Местные власти его снесли, теперь вот ходим в обход.

– А что этот ваш колдун не мог планы городских самодуров изменить?

– Мог. Только он тогда занят был другими делами… – И замолчала.

Я выждал. Пауза затягивалась, видимо, Валентина не собиралась вдаваться в подробные объяснения. «Ладно, – подумал я. – Не хочешь, не надо». Вновь посмотрев на свои штаны, почти до самых колен покрытые брызгами талого снега, обратился к Тоготу.

– Вернусь, заставлю мне брюки стирать, – ментально фыркнул я.

– Ты вернись сначала, – самым зловещим шепотом произнес Тогот и тут же, чувствуя, что его шутка пришлась не к месту, добавил: – Шутка.

– Попочку вытирать… – в тон добавил я. – Перестань паясничать…

Тут он и в самом деле перестал, потому что мы оказались у ограды кладбища. Выкованная лет тридцать назад, эта ограда ныне являла собой зрелище неприглядное. Ржавые прутья торчали в разные стороны. Часть вообще отсутствовала.

– Может, лучше обойти? – робко поинтересовался я, глядя, как Валентина с уверенностью нырнула в дыру – то место в ограде, где разом не хватало четырех прутьев.

Но наша проводница ничего не ответила, уверенно продолжая шагать вперед. И мне ничего не осталось, как последовать за ней. Мои ноги тут же по щиколотку утонули в мокром снегу. Я почувствовал, как холодная вода хлынула в правую кроссовку. Надо было все же прочитать соответствующее заклятье.

– Крепись, герой… Лучше поздно, чем никогда… Их подвиг вовек не забудет народ, бредущих по лужам вперед и вперед… – нараспев верещал Тогот.

Я повернулся, чтобы помочь Фатиме, но она, словно не замечая протянутой мной руки, сама проскользнула через отверстие в изгороди и, обойдя меня, пошла следом за Валентиной, стараясь шагать по ее следам.

Пара сотен метров, штук двадцать луж, скрытых под снегом, мокрые ноги… Я уже начал концентрироваться для того, чтобы самостоятельно осилить какое-нибудь спасительное заклятие. Да, Тогот в этом смысле не товарищ. Наговорит гадостей и, только доведя меня до белого каления, задастся вопросом: а стоит ли мне помогать? Вот такой милый друг.

Предаваясь этим скорбным раздумьям, я и не заметил, как мы оказались возле старого разбитого склепа. А может, это была часовенка. Нет… все-таки, скорее, склеп. Ныне же от него остался лишь ветхий остов. Четыре угловые, несущие колонны высотой метра четыре поддерживали почти плоскую крышу. Между колоннами возвышались обломки кирпичей. В центре на полу темнело отверстие – видимо, туда некогда опускали гроб.

Валентина же, к моему удивлению, решительным шагом обошла дыру в полу и, подойдя к дальней колонне, нажала на один из кирпичей. Что-то жутко заскрипело, словно кто-то стал водить куском железа по оргстеклу. А потом плита на дне «могилы» отошла в сторону, и оттуда, разгоняя зимние сумерки, хлынул поток золотистого света.

– Прошу! – наша проводница сделала широкий жест, приглашая нас спускаться.

– Туда?

– Нет, в… – и дальше последовало слово, которое несло емкий ответ на мой дурацкий вопрос, но совершенно не соответствовало ни внешнему облику, ни манере поведения Валентины.

– Вот уж не ожидал, что придется заживо ложиться в гроб… – начал было я.

Махнув рукой, я подошел к тому месту, где только что возлежала каменная плита. К собственному удивлению, я не почувствовал ни запаха плесени, ни отвратительной вони полусгнивших останков. Наоборот, из склепа тянуло чем-то приятным, аппетитным… Жареная свинина, что ли? И к этому запаху примешивался странный, незнакомый мне аромат.

Осторожно ступив на первую ступень, я с удивлением обнаружил, что она сухая и покрыта толстым пушистым ковром, в котором мои кроссовки буквально утонули.

На мгновение я замешкался. Взглянул на Валентину.

– Мы не натопчем?

– Об этом не стоит беспокоиться, – отмахнулась она, а потом нетерпеливо добавила: – Спускайтесь, не стоит искушать судьбу и торчать тут столбами. Это место хоть и имеет могущественную защиту… – и тут она прервалась, не договорив, а я не стал выспрашивать. Зачем мне чужие секреты? Меньше знаешь – крепче спишь.

Развернувшись, я начал осторожно спускаться.

Лестница оказалась не такой уж и длинной. Всего три пролета, а внизу… В первый момент мне показалось, что с помощью некоего колдовства я, спускаясь по лестнице, перенесся в один из старых петербургских домов. Прихожая. Шкафы с зеркалами. Вешалка, на которой ворохом висели какие-то тряпки, изначальное происхождение которых угадывалось с большим трудом. Подставка с зонтами и массивной тростью. Под потолком, возле старинной бронзовой люстры, веревка, на которой сушились какие-то травки. На каменном потолке змеей застыла люстра со светодиодами. Интересно, откуда тут электричество?

Дверь, ведущая в глубь апартаментов, открылась, и на пороге показался Викториан.

– Рад… Быстро добрались.

В этот раз он выглядел совершенно по-другому. Колдун был буквально запеленут в толстый махровый халат, вобравший в себя все оттенки фиолетового. Манжеты, воротник и пояс халата были отделаны полосками искрящегося фиолетового шелка. На груди в разрезе топорщилось белое жабо.

– Приветствую, – выдавил я, отступая в сторону, чтобы освободить место для спускающихся вниз Фати и Валентины. Где-то наверху заскрипела каменная плита. – Я… – Мне было неудобно в первую очередь за мокрые и грязные ноги. Прийти в гости и нагадить, то бишь натоптать, – не мой стиль.

И только я решился было растечься в извинениях, как почувствовал какое-то изменение. Ногам стало комфортно. Я опустил взгляд и, выпучив глаза, уставился на свои совершенно сухие джинсы и сверкающие кроссовки.

– Я… – начал было я говорить, но слова замерли у меня на языке. Нет, конечно, я знал, что бывает и не такое. Но… одно дело – знать, а другое – прочувствовать все на себе.

– Да вы не беспокойтесь, не натопчете, – словно прочитав мои мысли, продолжал Викториан.

В самом деле, ноги у меня теперь были совершенно сухие, и джинсы чистые. Ай да колдун, ай да сукин сын! А ведь я даже не почувствовал, когда произошла перемена.

Пока мы вели ментальную баталию, Викториан внимательно разглядывал меня. В какой-то миг я даже решил, что он слышит наш телепатический разговор.

– Раздевайтесь, раздевайтесь, – вежливо повторил он, потянувшись за моей курткой. – Обувь можно не снимать.

Раздевшись, мы прошли в большую комнату – почти зал. Сначала я решил, что это пространственно-временной карман, но, приглядевшись повнимательнее, понял, что это и в самом деле большое помещение, находящееся под землей посреди кладбища.

В центре большой комнаты стоял круглый офисный стол, какие обычно бывают в новомодных фирмах. Вокруг стола застыли девять кресел. Перед каждым из них на столе лежала стопка бумаги, несколько авторучек, какие-то канцелярские принадлежности, а также стояло по два бокала – один низкий коньячный, второй – большой фужер.

Вдоль стен протянулся ряд дверей, как две капли воды похожих друг на друга. Скорее всего, они вели в другие помещения, но задавать хозяину лишние вопросы мне не хотелось.

– Вы садитесь, – кивнул женщинам Викториан, – а вы, – он повернулся ко мне, – идите, встречайте ваших подопечных. – И Викториан указал мне на одну из дверей. – Там уже все готово.

Я машинально повиновался.

Не знаю, каким должна быть обитель современного колдуна, но я ожидал чего-то иного, а не офиса под кладбищем…

Два шага вперед, и дверь передо мной раскрылась – черный квадрат, ведущий в неведомое. Тем не менее, показывать свою нерешительность, топтаться у входа было по меньшей мере невежливо. К тому же в присутствии аморфа и Тогота я бы чувствовал себя более уверенно. Какими бы там они ни были, каждый из них по той или иной причине был мне предан.

Еще шаг, и дверь захлопнулась у меня за спиной. Меня окружала кромешная тьма. Я покачнулся и едва удержал равновесие.

– А может, это проверка твоих колдовских навыков? – ехидно высказался покемон.

– Ну, судя по всему, меня сюда пригласили не для того, чтобы проверять, что я умею, а что – нет…

– Нет, не для этого, – вздохнул Тогот. – Хотя лучше бы они тебя проверили и отпустили как недостойного…

– Ты предполагаешь… – начал было я, но демон не дал мне закончить.

Я скривился и неохотно начал повторять за Тоготом магическую формулу. Естественно, с первого раза ничего не получилось, потому что я перепутал тональность звуков в третьей строке четверостишия, но со второго раза все сработало. Тихо затрещали вспыхнувшие свечи, и я замер, пораженный открывшимся мне зрелищем.

Помещение, в котором я очутился, судя по всему, было частью какой-то сложной транспортной системы. Во-первых, сам размер помещения был не меньше сотни квадратных метров. Низкий потолок, свисающие с него цепи, красный кирпич стен, потолка и пола придавали зале зловещий вид. Казалось, вот-вот и потолок рухнет, похоронив все то, что было внутри. Во-вторых, на полу темнел рисунок во много раз сложнее, чем обычная пентаграмма колдовского маячка. Никогда я еще не видел колдовского рисунка такого размера. Причем в каждый внешний острый угол рисунка была вставлена свеча черного воска.

Так вот, когда я произнес заклинание, именно эти свечи и зажглись.

Кроме того, была еще одна деталь в этом транспортном зале, которая мне не просто не понравилась, а совсем не понравилась. Считайте меня белоручкой от колдовства, но подвешенный на стене полуразложившийся труп не вызвал у меня никаких радостных чувств. Он был прибит костылями к противоположной от входа стене. И, судя по ранам, именно его кровью, пока он был еще жив, подновляли колдовской рисунок на полу. Пессимистическая картина…

– Нет, я тащусь от счастья, разглядывая покойников… Просто балдею, – ответил я покемону, тем не менее не отводя взгляда от трупа. И, надо сказать, чем больше я смотрел на него, тем меньше мне все это нравилось.

– Колдуном… – тут же мысленно поправил я Тогота.

– Стоп! – разом выдохнул я. – Послушай, мы уже как-то обсуждали все это. Я не маньяк, не собираюсь мочить людей направо и налево и питаться плотью себе подобных. И никакие там истории про великую магическую силу не заставят меня изменить свое мировоззрение. Так что оставь все эти каннибальские замечания при себе, и давай займемся делом… Если честно, то мне тут чертовски не нравится, и чем быстрее мы закончим все дела с Посвященными, тем будет лучше. Кошмаров в моей жизни и так предостаточно…

– И что же ты считаешь кошмарами? – пытаясь изобра зить полную невинность, поинтересовался Тогот.

– Уж не те омерзительно-кровавые сны, которые ты иногда мне посылаешь, – фыркнул я. – Ладно, хватит болтать, диктуй заклятие.

Я мысленно представил кислую рожу Тогота и улыбнулся. Так этому сукину сыну и надо…

Сделав шаг вперед, я встал между двумя свечами в выемке, которую образовывал колдовской рисунок, и монотонным голосом затянул под диктовку Тогота…

Не прошло и нескольких секунд после того, как стих последний звук заклятия, как в центре комнаты сгустилось темное облако, мгновение оно казалось бесформенным, искаженным странными тенями, которые давали колдовские свечи, а потом словно затвердело, приняв форму Тогота и аморфа, который и на этот раз выглядел, как настоящий Игорь.

Не говоря ни слова, я вернулся в зал, где нас ожидали Викториан, Валентина и равнодушная ко всему Фатима. Но оказалось, ждали нас не только они. Пока я вызывал Тогота и аморфа, в зале появились еще две колоритные личности. Негритенок лет пяти и огромная тварь с серой шерстью и длинными, словно у аллигатора, челюстями. Негритенок выглядел бы невинным пупсом, если бы не сигара, которую он мерно потягивал, и огромный мясницкий нож, заткнутый за белоснежную набедренную повязку. На личико – настоящий ангелочек, только черный. Кстати, кроме набедренной повязки и золотого кольца в ухе, на малыше не было никакой одежды.

Серая тварь выглядела не столь очаровательно. Ее маленькие глазки аж светились желтым хищным цветом. Длинные, почти до пола, лапы были увенчаны когтями, каким позавидовал бы сам Росомаха. Причем это были не просто когти, темно-бурый цвет выдавал их возраст, а темные пятна… «Пусть это будет грязь», – уверил я себя, хотя подсознание подсовывало мне другой ответ, и, словно вторя ему, над когтями в воздухе вились многочисленные мелкие мошки и мушки…

– Итак, теперь, как я понимаю, все заинтересованные лица в сборе, – начал Викториан, выходя вперед. – Разрешите представить, – продолжал он, повернувшись к странной парочке. – Вот этого чудного малыша с сигарой зовут Бибиулу – маленький мальчик, а серого здоровяка – Ицихитонацу – большой зверь. Они – посланцы Зеленого Лика. К сожалению, наш повелитель не сможет лично присутствовать при нашем разговоре.

Я оценивающе оглядел вновь прибывших. Их внешний облик и имена совершенно не соответствовали обстановке «зала заседаний».

– Очень рад, – произнес я, по очереди улыбнувшись каж дому из вновь прибывших. – Однако при чем тут персонажи фольклора Мадагаскара?

– Скажем… Конверсия кадров, – ответил малыш. – Впрочем, это совершенно не твоего ума дело. Мы присланы сюда Советом Древних, чтобы провести от их имени переговоры.

– Переговоры?

– И донести до вас их послание.

– Послушайте… – начал было я и осекся.

– Ты что, собираешься возражать Древним? – поинтересовался Тогот. – На твоем месте я бы не стал этого делать. Сядь, послушай, что они скажут, ботами покивай, а потом мы решим, нужно нам все это или нет.

Я сел за стол, машинально протянул руку к низкому бокалу. Раз… и в руке у меня был бокал с коньяком. Как раз именно то, чего мне в это мгновение так не хватало.

– А я смотрю, ты не теряешься… Да и обслуживание тут на высшем уровне, – заметил Тогот, устраиваясь рядом со мной.

Я только фыркнул. Конечно, было бы много лучше, если бы я сейчас находился где-нибудь в другом месте… Скажем… У себя дома…

– Итак, – вновь заговорил Викториан. – Как я понимаю, все заинтересованные лица в сборе. Тогда я готов предоставить слово представителям Зеленого Лика.

Негритенок пыхнул сигарой и неспешно начал:

– Как я понимаю, вы, Артур, являетесь проводником в этой части страны, именуемой людьми Россией?

Очень мне не понравился его тон. Сразу не понравился. Этакий предвзятый выговор, словно добряк-меценат беседует с неразумным художником.

– Предположим… – неопределенно протянул я.

– А не надо тут ничего предполагать! – взвился негритенок. – Ты – человек, и ты обязан подчиняться истинным повелителям этого мира!

– Никому я ничего не обязан! – в том же тоне ответил я.

– Послушай, ты, в жопу укушенный бабуин, как ты разговариваешь…

– А тебя, морковка, я сегодня не спрашивал, – отрезал я и, вновь повернувшись к чернокожему малышу, продолжал: – Можете пойти в задницу с вашими предложениями. Я – из другого ведомства. Я не поклоняюсь ни вам, ни вашим повелителям. Я не режу людей, словно свиней, и не развешиваю их по стенам вместо сюрреалистических картин, я не…

Неожиданно я осекся, потому что огромное серое существо поднялось из-за стола и раздвинуло лапы, словно развело нас с негритенком по разным углам ринга. Я буквально почувствовал невероятную ментальную мощь, исходящую из когтистых лап чудовища.

– Вы, вот что, остыньте, горячие финские парии, – неожиданно произнесла серая тварь очень-очень тонким голоском. – И нечего тут бодаться, потому что, если не принять определенных мер, наступит кирдык, – слово «кирдык» тварь произнесла с особым цинизмом, а потом на несколько секунд замолчала, выдерживая паузу. – Всем кирдык… – И, чуть смягчив тон, добавила: – Наш мир меняется и может измениться безвозвратно. Думаю, это не в ваших интересах. Поэтому Зеленый Лик и приказал призвать вас. Быть может, совместными действиями нам удастся остановить катастрофу.

– Мне кажется, катастрофа произошла, когда Ельцин развалил Союз, – заметил я. – Хуже уж быть не может.

– Может, – покачала головой серая тварь. – Может быть много хуже. Да вы и сами только что столкнулись с этой проблемой.

– Не понял?

– Вот заладил, – фыркнул Тогот. – Я считаю, что прежде чем нести пургу, Артурчик, стоит присесть и выслушать эмиссаров. Наверняка у них было достаточно причин, чтобы явиться в наш мир.

Негритенок кивнул, выпустив огромное облако табачного дыма.

– Точно. В корень смотришь, демон.

– Итак, – продолжала серая тварь, – рассаживайтесь, и начнем. Время не терпит.

Я хотел было возразить, что все терпит… и что… но покемон в буквальном смысле слова прищемил мне язык.

– Мы внимательно выслушаем все, что ваш повелитель собирается сообщить нам, тем более что он щедро заплатил, – заговорил Тогот. – Что же касается проводника, то прошу не обижаться за его ершистость… Молодость…

В общем, нам ничего не осталось, как рассесться за столом. И тут я едва не прыснул со смеху – переговоры на высшем уровне в подземелье под кладбищем. Да и из сидящих за круглым столом не все были людьми. Пародия на большую политику, и только.

– Ты зря иронизируешь. Быть может, это и в самом деле переговоры на Высшем уровне. – А вслух Тогот объявил: – Что ж, мы готовы вас выслушать.

– Тогда закройте глаза… – вновь заговорил Викториан.

Естественно, я не собирался закрывать глаза, однако…

В первый миг мне показалось, что на меня кто-то набросил толстое пуховое одеяло. Несколько мгновений я сопротивлялся.

Я в последний раз попытался остановить накатывающую волну слабости, но силы, воздействующие на меня, были непреодолимы, к тому же мой ангел-хранитель отказал мне в помощи… Что ж… Мне и в самом деле ничего не оставалось, как нырнуть в бездонные глубины колдовского сна.

Сначала были тьма и какое-то странное круженье. Потом постепенно тьма начала приобретать определенные очертания. Из нее стали выкристаллизовываться странные формы… В них было что-то знакомое, но я никак не мог понять, что именно передо мной. И лишь через несколько минут… а может быть, через несколько лет или веков, я различил, что передо мной один из неземных пейзажей.

Первым, что привлекло мой взгляд, было небо. Я парил в вышине, словно бесплотный дух. Только небо было не нашим. Что-что, а уж земное от неземного я сразу отличаю. Этому проводники учатся в первую очередь. А уж в том, что это не Земля, никакого сомнения не было. Но, несмотря на все усилия, я никак не мог рассмотреть никаких деталей.

А потом раздался голос. Голос, от которого у меня поползли мурашки по коже. Нечеловеческий голос. Так, наверное, могла бы говорить какая-то змея, если бы змеям дарован был дар речи.

– Вначале был Хаос. Потом… – неожиданно что-то полыхнуло так, что мне показалось, что я ослеп на несколько мгновений, – …из Хаоса родились Древние.

Может, невидимый «лектор» и продемонстрировал нам Древних богов. Я лично их так и не увидел. Перед глазами у меня пару минут мерцали зеленые и фиолетовые круги. А когда зрение вернулось, то вокруг раскинулась бесконечная космическая тьма, усеянная яркими огоньками далеких звезд и бесформенными каменными обломками – микс картин Соколова, и только. Печальное черно-белое полотно бездны, от одного взгляда в которую начинает кружиться голова.

– При всем моем уважении, может быть, не стоит тратить время, пересказывая историю из пролога «Эбони», – неожиданно вмешался Тогот. Только теперь я понял, что все, что я видел и слышал, – лишь телепатическая передача. Тем не менее, сколько я ни пытался, вернуть себе нормальное зрение я не мог. Перед глазами по-прежнему маячили бездонные глубины космоса. – Мы все это знаем… Потом из иной Вселенной явились Иные боги. Была война. Древние победили, изгнав своих врагов, но Вселенная, которую получили, их не устраивала…

Тогот смолк. Тот редкий случай, когда мой покемон не мог ответить. Наконец после невыносимо долгой паузы демон заговорил, но в этот раз его мысли «звучали» робко, словно он и сам сомневался в том, что говорил.

– Ты не дал нам договорить… и не знаешь ответа, – в змеином голосе появились саркастические нотки.

– Все это замечательно, – вновь подал голос Тогот. – Но при чем здесь я и мой подопечный? – От последнего слова в душе у меня все перевернулось. Я, конечно, отлично знал, как относится ко мне Тогот. Но одно дело – наши перепалки, и совсем другое – назвать меня «своим подопечным». Я что, дитя малое? Я уже собрался влезть в разговор и потребовать от демона как минимум извинений, но какая-то неведомая сила накатила волной, заставив меня сидеть спокойно и прикусить язык. – Мы же являемся одним из связующих звеньев, – между тем продолжал Тогот. – Мы связываем миры, мы, как другие Служители, поддерживаем функционирование системы, созданной Древними, но не подчиняемся им. И вы все это отлично знаете.

– И все же я хотел бы понять, что происходит? – неожиданно для самого себя произнес я вслух. – Легенды миллионолетней давности – замечательная вещь, но…

Мгновение, и удивительный космос, где я парил, распался, разбился, словно гигантское зеркало.

Я вновь очутился за круглым столом в покоях Викториана.

– В первую очередь я хотел бы понять, что происходит…

Ицихитонацу замялся. Видимо, именно он занимался ментальным вещанием.

– Не уверен, что имею право раскрыть вам истинную подоплеку происходящих событий…

– Ладно, не мнись, валяй, – начал подначивать его негритенок. – Все равно они рано или поздно узнают правду.

– Так вот, – гигантский зверь на мгновение замолчал, глубоко вздохнув, словно собираясь с мыслями, а потом вновь перешел на свой любимый «змеиный» полушепот: – Несмотря на поражение, Иные не раз предпринимали попытки вторжения в наш мир, но всякий раз нашим Владыкам удавалось пресечь их поползновения.

– Если говорить точнее, то даже не самим Владыкам, а ментальному полю нашей Вселенной, – вновь встрял негритенок. – Ментальная аура словно гигантский пузырь. Ты начинаешь давить на него, он продавливается, а потом вновь выпрямляется.

– Понятно… – протянул Тогот. – Но…

– По-моему, ему не хватает выдержки, – протянуло, ни к кому не обращаясь, чудовище, а потом, резко выгнувшись, наклонилось над Тоготом, широко распахнув пасть, и рыкнуло прямо в лицо демону. Клыки мадагаскарской твари выглядели устрашающе – желтые костяные иглы, покрытые нездоровым бурым налетом.

Все сидевшие за столом замерли, ожидая реакции Тогота.

Нет, я ожидал чего угодно, но только не того, что произошло дальше. Наверное, если бы на меня так рыкнули, я бы наложил в штаны или, завопив, вжался в кресло. Но мой покемон лишь помахал у себя перед носом карикатурной ручкой и совершенно невинным голосом поинтересовался:

– Послушай, приятель, а ты зубы чистишь? Нет, может быть, я не прав, но если это у тебя изнутри так воняет, тебе срочно надо к ветеринару. Несварение как минимум…

За столом воцарилась мертвая тишина. Казалось, еще чуть-чуть – и огромный зверь бросится на Тогота. И хотя мой демон не выглядел столь впечатляюще воинственным, случись схватка, я бы поставил на него. Знаю я эту хитрожопую морковку.

Однако стоило мысли про морковку промелькнуть у меня в голове, как Тогот тут же повернулся в мою сторону, словно забыв о нависшем над ним чудовище.

– Послушай, Артурчик, мать твою! – в этот раз голос покемона звучал грозно. – Если ты еще раз, даже мысленно, на людях… то есть, я хотел сказать, в приличном обществе назовешь меня… сам знаешь, как…

– Хорошо, хорошо… Боюсь, боюсь, боюсь… – скривился я, в притворном страхе вытянув руки.

Казалось, эта потешная сценка мигом разрядила обстановку за столом. Чудовище вернулось на свое место и, надувшись, замерло. Негритенок бросил вопросительный взгляд на своего компаньона – возможно, они тоже ментально общались, как я с Тоготом, – и взял слово.

– Однако совсем недавно, – продолжал негритенок так, словно ничего не случилось, – иным удалось придумать хитрый ход. Они решили пойти по тому же пути, что и наши Владыки. В своей вселенной они создали псевдогуманоидных существ, цивилизацию, создающую ментальную ауру иной полярности… Чтобы не вдаваться в тонкости теории массовой телепатии, скажу проще – наш «пузырь» пропускает эти эманации. После чего началась эмиграция. Врагами наших повелителей было выбрано несколько планет, на которых существуют нестабильные гипергосударства, подверженные коррупции. Именно в таких государствах возможно организовать массовую нелегальную иммиграцию.

– Скорее уж миграцию… – буркнуло чудовище.

Бибиулу смерил его внимательным взглядом, и тварь отвернулась, словно все происходящее в комнате ее больше не интересовало.

– Так вот, в случае массовой миграции, – после паузы, пыхнув сигарой, продолжал негритенок, – рано или поздно процент мигрантов станет таким, что общее ментальное поле – поле аборигенов, смешанное с полем мигрантов, – станет проницаемым для Иных. Как вы понимаете, последствия этого могут оказаться самыми печальными.

– Они вторгнутся в нашу Вселенную, и начнется война богов? – поинтересовался Тогот.

– Нет. До войны никто дело доводить не станет. Гуманоидные расы были созданы для того, чтобы их ментальная сила служила щитом Древним, которые предпочитают не вмешиваться в судьбы своих созданий, управляя миром посредством своих слуг или слуг слуг, таких, как наш Властелин – Зеленый Лик. Им нет дела до людей. Так что в случае вторжения наши Владыки просто сотрут миры гуманоидов, как нечто ненужное, выполнившее свою миссию, и на этом месте будет воссоздано нечто иное. Однако вместе с гуманоидами, то есть нами, в топку полетят и наши непосредственные правители – слуги Древних. Посему мы обеспокоены, и наш Владыка хотел бы принять некоторые меры для того, чтобы подобного не случилось, по крайней мере на «вверенной ему территории». Все понятно? – Присутствующие за столом разом кивнули, хотя, скорее всего, движение Фатимы было чисто рефлекторным. Бросив на нее косой взгляд, я в очередной раз поразился маске равнодушного непонимания, которая застыла у нее на лице. Она словно не слышала ни слова из того, о чем говорили за столом, сидела, равнодушно уставившись куда-то в пустоту. – Теперь ответ на второй вопрос, который не дает вам покоя, – продолжал Бибиулу, ткнув пальцами с сигарой в сторону Тогота. – Все дело во вратах. Пусть власти страны, сами не понимая, что происходит, дают прибежище незаконным мигрантам из чужих миров, пусть… Но только ты, демон, и твой проводник знаете, как открываются и закрываются двери в иные миры, только вы можете их запечатать. Поэтому нужно прекратить ненужную нам миграцию, то есть запечатать двери, через которые она происходит.

– Но мы только что запечатали одну из таких дверей… – начал было я.

– Именно дверей! – неожиданно взвилось чудовище. – Дверей! Дверей! А нам нужно разорвать все связующие нити, протянутые слугами Иных между нашими мирами. Что значит «закрыть дверь»? Ее можно открыть в любом другом месте… Если действовать таким способом, то нам ничего не останется, как, высунув язык, метаться из конца в конец страны и закрывать одну дверь за другой. Нужно оборвать саму основу связи, разрушить сам механизм, позволяющий открывать эти двери.

– Но почему вы обратились именно к нам? – поинтересовался Тогот. – На нашей планете почти сотня проводников. Почему мы?

– По двум причинам, – ответил негритенок. – Вы живете в месте, где связь между вселенными наиболее крепка, это раз. Твой Артур прошел полное Причащение, это два. И вы уже по уши втянуты в эту историю – это три.

– Все это замечательно, – заговорил я неожиданно для самого себя, словно кто-то взял под контроль ту часть моего разума, что ответственна за речевые функции, – только есть одно «но»… Я, например, понятия не имею, как подступиться к этому делу. Я никогда не работал с самим механизмом связи между мирами. Одно дело – открыть и закрыть дверь, и совсем другое – разрушить механизм, который позволяет мне это делать. Тем более что тут, как я понимаю, речь идет о более сложной магии.

– Ну, сложная магия – не вопрос, – подал голос Викториан.

– Однако… с чего начать… и… – вновь заговорил я, но сбился, пытаясь как можно точнее сформулировать свои вопросы и не находя нужных слов и терминов.

– Поскольку Древние нам не помогут, – с сожалением вздохнул негритенок, – нам придется самим выпутываться из сложившейся ситуации. Нашим Владыкам было бы много проще стереть в пыль несколько миллионов цивилизаций и на их месте насадить что-то новенькое. Вот только их слугам, вроде нашего Зеленого Лика, не хочется попадать под раздачу… Что же относительно плана действий, то, смею заверить, над этим работают, и как только все будет готово, вас известят, пока же нам нужно было донести до вас послание наших богов и заручиться принципиальным согласием.

– А материальная часть? – тут же поинтересовался Тогот. – Как я понимаю, вы хотите втянуть нас в довольно опасное предприятие.

– Вы останетесь в живых! – рявкнуло чудовище. Казалось, еще мгновение, и оно бросится на моего покемона, но негритенок остановил своего товарища, мягко похлопав ладошкой по волосатому боку твари.

– Не горячись так, думаю, до этого не дойдет. – А потом повернулся к нам: – Что же касается вашего «вознаграждения», поверьте, оно будет адекватно вашим стараниям.

– Адекватно?

– Естественно.

– Предположим, мы согласимся, – вновь встрял в разговор Тогот, – но зачем вы велели, чтобы мы прихватили с собой остальных? Судя по всему, именно соотечественники нашего Игоря – те самые незаконные…

– Так повелел Зеленый Лик, – прервал покемона негритенок. – Не знаю, почему он хотел, чтобы присутствовали все четверо. Пути наших Владык неведомы нам. Одно могу сказать, ваш аморф никакого отношения к происходящему не имеет. Да, он тоже незаконный иммигрант в этом мире, но… но его раса скорее пострадавшая, чем потенциальный противник. Дело в том, что Иные для того, чтобы их фокус сразу не раскусили, присоединили к своим мигрантам часть нелегалов, которые имеют нулевой ментальный баланс. То есть тем самым я хочу сказать, что соотечественники вашего раба не могут влиять на структуру «ментального пузыря».

– Однако они с легкостью влияют на частный бизнес – на экономику.

– И вы тут же вступили с ними в борьбу, не видя основного противника, который подтачивает не только экономику страны, но и саму структуру пространства, в котором вы обитаете. А эти аморфы… Разве может существо, не имеющее постоянного облика, иметь жесткое ментальное влияние? Оно же не только внешне, оно и внутренне аморфно…

– А девушка? – не унимался Тогот. – Она и вовсе тут ни при чем…

Тут негритенку и в самом деле не нашлось что ответить. Он лишь закатил глаза, так, что остались одни белки, и пространно заявил:

– Богам видней. Если нам приказали «пригласить всех», то я выполню приказ дословно и не стану вступать в дискуссию со своим повелителем. Это, как показал наш многовековой опыт, чревато последствиями.

– Ну и что ты об этом думаешь? – поинтересовался я у Тогота, шлепая по грязи. Правда, в этот раз я использовал всевозможные заклинания, так что ноги у меня были сухие.

– А хер его знает, – вздохнул тот.

Вместо того чтобы шлепать по грязи, он остался в обители Викториана, ожидая моего возвращения домой. Небось, сидит там себе за столом и водку хрючит.

– Сука ты, и больше никак! – фыркнул я.

– Сам такой, – в тон мне ответствовал Тогот. – Тебе ведь все равно, что в себя заливать…

Тут мне пришлось прервать разговор. Нужно было переходить дорогу, машины шли потоком, а до перехода было как до Луны. Ну ничего, морковка зеленая, ты у меня попляшешь…

На всякий случай я покосился на Фатиму. Все та же равнодушная маска. Она следовала за мной, словно робот.

Все-таки интересно, что такое вытворил там Викториан.

– Послушай, я хотя бы подумать о чем-то своем могу без твоих комментариев? – зло фыркнул я, пытаясь разглядеть, где же кончается поток машин.

Я начал переходить дорогу, ловко лавируя в потоке машин. Фатима следовала за мной, двигаясь столь же ловко. Интересно, как это у нее получалось? Ведь взгляд ее по-прежнему был устремлен в пустоту. В какой-то момент в сердце мое закралось сомнение. Нет, судя по всему, эта девушка была не так уж проста, и навязали мне ее не с бухты-барахты, а с какой-то определенной, пока еще непонятной целью… Или это было все же случайное стечение обстоятельств?

Вообще, если бы не Игорь, я бы сильно обиделся на Мясника за то, что он разрушил мое безвестное спокойное существование и вовлек… а черт его знает, во что он меня вовлек.

– Знаешь, Артурчик, – вновь раздался в моем мозгу голосок Тогота, – по-моему, ты не догоняешь.

– И что же я упустил? – моему недоумению не было предела.

– А кто отмазывается? – насупился я.

Я сплюнул.

– Значит, Артурчик, придется нам в эту фигню по полной впрягаться. Не знаю уж, что там этот Зеленый Лик надумает, только чувствую жопу неминучую, от которой отвертеться нам не удастся, – печально вздохнул Тогот.