Тридцать два

Я отлично умею делать вид, что все в порядке, даже если это совершенно не так. У меня огромный опыт в таких делах. Но сегодня, боюсь, у меня не получается принять храбрый вид. Я вообще сама на себя не похожа. Полное ощущение, что моя жизнь разваливается по кирпичику, и я ничего не могу сделать, чтобы остановить этот процесс. И мой агент выбрал именно этот момент, чтобы меня бросить, а ведь это означает конец карьеры.

Офис Тони находится в самом центре города. Сегодня прекрасный солнечный день, и я решаю пройти часть пути пешком, чтобы избежать толчеи в метро. Да, я выбрала жизнь на экране, но это не значит, что я не имею права на частную жизнь, мою собственную. Даже несмотря на сегодняшнюю атаку в Интернете, я не боюсь, что меня узнают на улице. Люди обычно видят то, что хотят, а не то, что перед ними на самом деле. Многие актрисы выходят в город в головных уборах и темных очках, и привлекают тем самым еще больше внимания. Я же просто не выпрямляю свои кудрявые волосы, крашусь скромно и одеваюсь, как все остальные. Это самая лучшая маскировка. Случается, чей-то взгляд задерживается на мне чуть дольше обычного, и я вижу в глазах прохожих что-то вроде узнавания, но они не могут сообразить, где видели меня раньше и откуда им знакомо мое лицо.

И меня это полностью устраивает.

Еще очень рано, и я захожу в большой книжный на Пикадилли. Впервые за много дней я позволяю себе немного расслабиться, и обстановка к этому располагает: столько книг под одной крышей! Я часто прихожу сюда, и мне очень нравится, что никто здесь не знает, кто я такая. Иногда я фантазирую, как прекрасно было бы спрятаться где-нибудь здесь среди полок и выходить, только когда все уйдут, сотрудники закроют магазин на ночь и разъедутся по домам. По ночам я перечитывала бы знакомые книги, а на рассвете брала бы что-нибудь новенькое. Нельзя позволять прошлому лишать тебя настоящего, но если аккуратно нацедить нужное количество, оно может стать прекрасным топливом для будущего.

В книжных магазинах я всегда чувствую себя в безопасности, словно истории, хранящиеся здесь, могут защитить меня от меня самой и от всего окружающего мира. Книжный – это такое литературное убежище, где полки наполнены бумажными парашютами, готовыми подхватить тебя в любой момент. Некоторым людям удается жить словно внутри пузыря, прятаться там от жестокого мира. Но даже если ты беззаботно плывешь сквозь жизнь в таком пузыре, ты все равно видишь, что происходит вокруг. Ты все равно не можешь полностью избавиться от страха, пока не закроешь глаза.

Я покупаю книгу. Здесь их столько, что кажется невежливым не взять ни одной. Это роман, написанный в 1958 году. Когда-то я уже его читала, но так приятно и уютно положить его в сумку. Я выхожу из магазина и покидаю мир грез, но забираю с собой кусочек мечты – талисман из бумаги и чернил, который защитит меня от реальности.

После посещения книжного мое настроение поднимается. У меня появляется надежда, что все еще может закончиться хорошо.

Внезапно какая-то женщина хватает меня за руку и оттаскивает с проезжей части, и сразу же мимо проносится двухэтажный автобус. Перед глазами мелькает размытое красное пятно, а уши наполняет сигнал гудка.

– Смотрите, куда идете! – рявкает моя спасительница, встряхивая головой в энергичной химической завивке.

Я бормочу слова благодарности. Губы едва меня слушаются, и я с трудом перевожу дыхание. Меня чуть не переехали. Я была на волосок от смерти. Что же со мной не так? Почему я всю жизнь смотрю не туда, куда нужно?

Я прохожу оставшиеся пару кварталов и поднимаюсь на лифте на пятый этаж. В холле пусто, и я пользуюсь моментом, чтобы взглянуть в зеркало и побрызгаться духами «Шанель номер пять» – не потому что мне хочется приятно пахнуть, а потому что этот запах помогает мне успокоиться, сама не знаю почему. Отражение в зеркале напоминает мне о записи с камеры в банке, которую показывала инспектор Крофт. Конечно, на записи была не я, но это был кто-то очень на меня похожий. Я не могла закрыть наш счет и напрочь забыть об этом. Я не сумасшедшая. С новой силой во мне просыпается уверенность в том, что Бен с чьей-то помощью пытается разрушить мою карьеру, но сейчас нужно выкинуть из головы мысли о нем и о ней, кто бы она ни была. Нужно временно похоронить их обоих.

На яркой вывеске над стойкой администратора я читаю слова «Агентство по работе с талантами» и привычно удивляюсь, что же я здесь забыла. У меня нет никаких талантов, и мне тут явно не место. Я всегда считала, что Тони предложил мне контракт по ошибке. Рано или поздно и он должен был это понять. Стараясь не выдать волнения, я жду, пока ему сообщат о моем приходе.

Это большое агентство – ряды тесно расположенных офисов за стеклянными стенами напоминают зверинец, где за каждой дверью сидит агент, питающийся сбалансированным кормом из таланта и тщеславия. Сегодня они исполняют ваши мечты, завтра разобьют вам сердце. Девушка за стойкой администратора улыбается, встретившись со мной взглядом. Она не сводила с меня глаз с тех пор, как я вошла. Она новенькая. Я никогда раньше ее не встречала. Интересно, знает ли она, зачем я пришла. Может быть, все вокруг это знают.

Агенты сплошь и рядом бросают своих клиентов.

По пути сюда мне пришло в голову, что можно выйти в Интернет и заглянуть в список клиентов Тони, но я не смогла себя заставить: что если мое имя и фотографию уже убрали с сайта? Игольное ушко моей самоуверенности так сильно сжалось, что мне в него теперь не пролезть, и даже самые тонкие лучики надежды не способны пробиться внутрь. Алисия была права. Я и раньше не дотягивала до остальных клиентов Тони, да и теперь мне среди них не место. Пары ролей в фильмах недостаточно, чтобы это изменить.

Я так сильно нервничаю, что, кажется, меня сейчас стошнит, но только я поднимаюсь с кресла, чтобы пойти в туалет, как появляется новая помощница Тони и приглашает меня пройти в кабинет, поэтому я заставляю себя улыбнуться и следую за ней. Мы идем по лабиринту коридоров, и каждый новый шаг требует от меня максимального напряжения душевных и физических сил, как будто я сражаюсь с самой гравитацией. Я не сомневаюсь, что все окружающие смотрят мне вслед.

Тони – вечно чем-то занятый человек средних лет и среднего достатка. Его тело всегда покрывает загар и дорогой костюм, а брови неизменно нахмурены – только если кто-нибудь на него смотрит, он выключает хмурую гримасу и подсвечивает лицо озорной улыбкой. Не так давно Тони преждевременно поседел, и я искренне надеюсь, что причиной тому не работа над моими проектами. Сквозь стеклянную стену видно, что он очень занят, – сгорбился над столом и не отрываясь смотрит в экран. Помощница спрашивает, не хочу ли я чего-нибудь выпить, и я отказываюсь, хотя меня мучает жажда. Я так и не привыкла к тому, что люди могут делать что-нибудь для меня. Есть в этом что-то неправильное. Тони замечает нас, и его угрюмая мина сменяется улыбкой на секунду позже, чем обычно в таких случаях. Я стараюсь не принимать это на свой счет.

– Ну, как дела? – спрашивает он, закрывая за мной дверь.

Я сажусь в кресло.

– Все отлично. А у вас?

– Я страшно занят, просто зашиваюсь. Съемки уже закончились, правильно? Я не хотел вас беспокоить, пока вы не закончите проект.

– Эйми? – прерывает он мой внутренний монолог. – С вами все в порядке?

– Да, извините. Я просто устала.

– Тогда перейдем сразу к делу. Вы знаете, зачем я вас сегодня пригласил?

Я мотаю головой. Страх полностью овладел мной, и только от него сейчас зависит, что я скажу, а о чем умолчу. Я разглядываю свои туфли, не в силах смотреть или слушать, как человек, которому я доверяла, точит свой нож. Тошнота снова подкатывает к горлу. Почти наверняка меня стошнит прямо здесь, посреди его офиса. Мои коленки начинают дрожать, как всегда, когда мне страшно. Как банально. Я пытаюсь удержать их на месте руками, пытаюсь сообразить, могу ли я сказать что-нибудь, что заставило бы Тони передумать. Он продолжает, прежде чем я успеваю что-то сказать:

– На самом деле, по двум причинам…

Я всегда внимательно его слушаю, но сейчас я главным образом сосредоточена на том, чтобы не заплакать и сдержать рвотные позывы.

– Я получил письмо от вашего мужа, – говорит он, и время останавливается.

– Что?

– Он пишет, что в последнее время вы не справляетесь с нагрузкой. Я понимаю, что за этот год вы снялись в двух фильмах, а это непросто даже для опытной актрисы. Я хочу, чтобы вы знали, что, если для вас это перебор, вы всегда можете мне об этом сказать. Совершенно нормально иногда отказываться от проектов. В моих силах защитить вас от некоторых вещей и от некоторых людей.

– Не знаю, почему он решил вам написать. Меня все устраивает. Честное слово.

Он смотрит на меня долгим взглядом.

– У вас все в порядке в семье?

– Да, – я впервые говорю Тони неправду, и это ощущение не из приятных. – То есть, нет, но скоро все будет хорошо. Я надеюсь.

Он кивает и переводит взгляд на сценарий, лежащий на столе.

– Хорошо, потому что вторая причина, по которой я вас пригласил, заключается в том, что со мной связался режиссер по поводу еще одного фильма. Они хотели, чтобы вы прилетели в Лос-Анджелес на прослушивание еще на прошлой неделе, но я от вашего имени отказался, потому что знал, что график ваших съемок этого не позволит. В общем, режиссер и его ассистенты прилетят на следующей неделе в Лондон – специально, чтобы встретиться с вами. Думаю, что роль уже практически у вас в кармане, если она вас заинтересует. Приступать к работе нужно не раньше, чем через месяц, поэтому у вас будет время отдохнуть.

– А кто режиссер? Я его знаю? – спрашиваю я.

– О, да, – отвечает Тони с улыбкой.

– Кто?

– Финчер.

Я какое-то время молчу, потому что сомневаюсь, что расслышала правильно. Решаю, что нет.

– Финчер?

– Да.

Это или ошибка, или очень злая шутка.

– И вы уверены, что он хочет встретиться именно со мной? Может быть, они имели в виду Алисию?

Я смотрю на Тони и пытаюсь найти в его лице что-то, чего там нет.

– Я больше не работаю с Алисией Уайт. Никакой ошибки тут нет. Что, наконец, должно произойти, чтобы вы начали верить в себя?

Я мысленно переношусь сквозь время и пространство. Я снова в школе, в кабинете учителя по театральному мастерству. Он только что дал мне роль Дороти в «Волшебнике страны Оз», хотя я струсила и не пришла на пробы. Мой агент чем-то похож на того учителя. Понятия не имею, почему они оба в меня поверили, но я так им за это благодарна! Может, жизнь моя сложилась и не совсем так, как я мечтала, но иногда я чувствую себя такой везучей, прямо до боли. Сейчас именно такой момент.

– Спасибо, – говорю я, когда мне удается вернуться к реальности.

Тони делает такое лицо, какое обычно у него бывает, когда приближается следующая встреча и он хочет меня выпроводить, но не знает, как об этом сказать. Я встаю, чтобы уйти, чувствуя облегчение, что он не читал всей этой чепухи, которую обо мне сегодня пишут в Интернете.

– Эйми, – окликает он, и я оборачиваюсь.

По его лицу я вижу, что снова ошиблась: конечно, он про меня читал, он читает буквально все. Удивительно только, что он смотрит на меня с добротой, а не с видом разочарованного отца, как я ожидала.

– Эйми, если из всего, что я вам скажу за время нашего сотрудничества, вы запомните всего одну вещь, пусть это будет вот что: не сдавайтесь, сражайтесь, особенно когда думаете, что проигрываете. В этом случае тем более сражайтесь изо всех сил.

– Спасибо, – шепчу я и спешу уйти, чтобы он не видел моих слез.